Одним словом, начальство решило передислоцировать оставшихся нахимовцев в учебный корпус, который пока еще находился у крейсера «Аврора». Необходимо было сделать в спальном корпусе кое-какой ремонт и произвести прочие хозяйственные мероприятия. Нашу роту расположили в актовом зале училища. Переносить кровати, тумбочки, матрацы и прочий хозяйственный инвентарь приходилось самим нахимовцам. На двух человек приходилась одна тумбочка, ну, естественно, и 2 кровати. Кровати самые простые – сеточные. У кого-то были уже панцирные - это считалось супер. Улица, по которой проходила переноска кроватей, называлась Пеньковая. Примерно около 1 километра (эка махнул) протяженностью. От пожарной части мимо водоканала, водохранилища, и выходила непосредственно к главному входу учебного корпуса на Петровскую (вообще-то Петроградскую) набережную. Дилемма была в следующем. Либо все переносить за один раз, т.е. одна кровать разбирается, и все остальное складывается на 2-ю, которая находится в собранном виде, а это: одна тумбочка, два матраца и сами две кровати. Второй вариант: каждую кровать носить отдельно.
В основном, разбившись на пары, нахимовцы старались этот неприятный момент форсировать за один раз. Хлопцы все были, как на подбор. Кто пловец, кто гребец, кто борец и прочее. Однако лишнее никого нести не заставишь. А лишнее - это 16-ти килограммовая гиря. Пользовались гирей все, но доставить ее из спального корпуса в учебный никто не соглашался.
Решили таким образом. Кто остается последним из пар, тот переносит ротную гирю. В то время почти у всех в роте имелись клички - по нынешнему времени погоняло.
Получилось так, что последними оставались в спальном корпусе на 3-м этаже две пары. Одна пара: Кабан и Валера Суши-Весла, вторая пара: Жора и Плинтус.
Кабан, суетясь, чтобы начать движение раньше, разложил на одну кровать матрацы, тумбочку, разобранную кровать и с Валерой было направились на выход.
Жора, с видом проигравшего в казино последнюю рубашку, подошел с Плинтусом к Кабану. Согласившись на то, что они должны нести оставшийся металлолом, Жора предложил корешам перекурить, заставив Плинтуса достать заветную пачку «Мальборо». В то время такие сигареты курили не всякие фарцовщики, но у Плинтуса отец был народным художником, рисовавшим бессмертные лики членов Политбюро и всей Кремлевской рати. Соответственно, и кремлевские пайки получал регулярно. Учился Плинтус у нас с 9-го класса. Народный художник по блату пристроил отпрыска в Нахимовское училище на перевоспитание.
Любил Плинт похавать копченую колбаску под одеялом, за что не раз получал по хавальнику, но добровольно делиться с товарищами по бурсе так и не привык.
Одним словом, Жора предупредил его о том, что, если его толстая кремлевская жопа не выделит американские сигареты для перекура конкурирующей паре, то будет лично тащить спортивный снаряд. Простые, не испорченные иностранным табаком Кабан и Валера на халяву, потеряв бдительность, отправились с отпрыском кремлевского художника портить свои молодые спортивные организмы.
Тем временем, хитрый Жора, забравшись под загруженную кровать, быстро надежно принайтовал однопудовку к сетке где-то почти на самой середине, дабы при переносе она не раскачивала переносимую кровать. Оставалось только до конца досмотреть кино и порадоваться за конкурирующую фирму «Кабан энд Валера».
Вынос с третьего этажа на улицу прошел успешно. Идущий вслед за Кабаном с товарищем Жора только по-дружески давал советы: как держать дыхание, не сбиваться с темпа при ходьбе, регулярно отдыхать, в общем, изгалялся, как мог.
Кряхтя, обливаясь потом и часто останавливаясь, парочка никак не могла понять, что же им так мешает. Жора с широкозадым Вовиком, которого он любовно называл «мечта педераста», легко обошли их на половине Пеньковки. Подойдя первыми к главному входу училища, охраняемому двумя корабельными 45-мм пушечками, Жора объявил собравшемуся коллективу, что он выиграл пари по переносу гири. Таким образом, ему проспорили в общем 10 обедов и 5 завтраков.
Когда прибалдевшая парочка появилась со всем своим имуществом у входа в здание учебного корпуса, грянул дружный смех. Ничего не понимающие питоны с трудом сообразили о причинах смеха после того, как все дружно стали показывать пальцами под низ кровати.
Взбешенный Кабан отвязал гирю и бросился с ней за Жорой с криками: «Убью, сука, гондон штопанный» и т.д. и т.п. Жора на всякий случай перебежал через дорогу. А это как раз почти на траверзе кормы славного крейсера «Аврора» - главной святыни города-колыбели трех революций Ленинграда-Петрограда. Но озверевший Кабанидзе побежал вслед за ним, держа на плече шестнадцатикилограммовую гирю, не обращая внимания на иностранных туристов, с недоумением шарахавшихся от матерящегося матроса с гирей на плече. И вот метательный снаряд весом в шестнадцать килограмм полетел в Жору. Естественно, что гиря - это не пуля, и уклониться от нее особого труда не составляло, но дело в том, что она полетела в воду, где совсем рядом стоял на вечной стоянке легендарный герой Цусимы - крейсер «Аврора».
В те далекие годы шла полным ходом холодная война с вероятным противником, как на суше, так и на море. Наши подводные лодки и надводные корабли под командованием адмирала флота Советского Союза С.Горшкова бороздили весь мировой океан, обозначая свое присутствие там же, где и американский флот. Это я о том, что понятие ПДС (противодиверсионная служба) было далеко не пустое слово. А по нему матрос крейсера «Аврора», находившийся на корме, увидел бросок непонятного предмета округлого вида в сторону кормы крейсера. Моментально была сыграна тревога. Кабана замели в момент, а потом была дружеская беседа с чекистами, вызов водолазов, поиск гири, вставление пиз….й заместителем начальника училища капитаном 1 ранга И.Осадчим, замещавшим адмирала Бакарджиева.
Илья Иванович, брызгая слюной, нежно топтал Кабана и вместе с ним Жору до самого выпуска, надеясь с ними больше не увидеться. Однако они встретились в ВВМУ им. Фрунзе, куда он был через год назначен начальником гидрофака. Но это уже другие истории. Пришлось Илье Ивановичу воспитывать Жору и Кабана еще четыре года. Окончив училище, все наши герои стали хорошими офицерами, грамотными специалистами, догнав в воинском звании своего начальника факультета, благополучно уйдя на пенсию, по-доброму вспоминая своих воспитателей, учителей, не веря, что прошло почти полвека и многих уже нет, кто помнит эти детские забавы.
