Начало июня 1951 года. Жарко, душно, хотя еще 10 часов утра. Подготы готовятся к очередному государственному экзамену по физике. Каждый готовится по-своему. Большинство лениво мечтают: скоро будет окончена подготия, а там золотая галочка первокурсника на левый рукав, золотой якорек на погон курсанта Высшего Военно-Морского училища. Это совсем не то, что сейчас - красного цвета. Ленточка на бескозырке будет гореть золотым блеском, где будет надпись, удостоверяющая принадлежность к гордости флота - подводникам. Да и учиться будем в г. Ленинграде. Здорово!
Слава Сомкин, Юрка Сипаров и еще 2-3 воспитанника гадают о предстоящей оценке. Оборвав у мухи одно крыло, чтоб не были слишком прыткими, макают их в чернила и пускают ползать по газетному листу. Затем внимательно разглядывают каракули, которые оставляют мухи, ползающие по бумаге, и, пустив в ход фантазию, определяют, что получилось - 3, 4 или 5. Но почему-то всегда выходила двойка. О двойке и речи быть не может, т.к. это переэкзаменовка за счёт отпуска и вообще крах всех планов на лето. Любители подымить прохлаждаются в умывальнике (туалетной комнате). Курить приходится с оглядкой, т.к. воспитанникам запрещено. Вот будут сданы госэкзамены, будет принята присяга (военная) - тогда кури-дыми, даже будет положено табачное довольствие - четыре пачки махорки на месяц. А пока приходится остерегаться. Вдруг кто-то, смотрящий в окно, вялым голосом оповещает:
Это падающий сверху предмет, или туго натянутый трос, представляющий опасность, или внезапное появление начальства в нежелательном для моряков месте, или «наших бьют!», если дело происходит в парке у танцплощадки и т.д. и т.п. На этот раз «полундра» означало, что появился помощник командира роты (он же офицер-воспитатель) лейтенант Аркаша Полудницын, получивший такую кличку. В училище он прибыл с Черноморского Флота, где служил на торпедных катерах. Роста среднего, крепкого телосложения, белокур, голубоглаз. Всегда подчёркнуто опрятен, в белоснежном накрахмаленном кителе, отутюженных клёшах. А походочка у Аркаши морская - слегка вразвалочку, словно переход на лёгкой бортовой качке. А как он лихо работал на гимнастических снарядах! Словом, он был объектом подражания для многих воспитанников. Класс преобразился мгновенно. Курильщики срочно покинули туалетную, мух накрыли сверху вторым листом, все сосредоточенно уткнулись в учебники и тетрадки. Лейтенант вошёл в класс, держа окурок в руке. Сам он курил редко, скорее для форса, но его блестящий портсигар всегда был набит папиросами «Казбек».
Дежурный по классу отдал рапорт, завершив словами: «Всё налицо, замечаний нет!» - «Значит, нет замечаний?» - иронически повторил офицер. - «Вот я сейчас иду с педсовета, где подводились первые итоги экзаменов, так там нашей второй роте столько предъявлено замечаний, что, если загибать пальцы по каждому из них, то не хватит ни рук, ни ног.
Койки заправляем небрежно, приборку делаем плохо, внешний вид неопрятный, в столовую многие пытаются ходить вне строя, вне плана общаемся с местным населением и т.д. и т.п. Умывальник превратили в курилку» - продолжал перечислять наши грехи лейтенант. «Накурено так, словно старались поставить дымовую завесу. Думаю, полкласса отличилось!»
При этом он продемонстрировал окурок на вытянутой руке. Коля Сомкин (совесть класса) не выдержал: «Товарищ лейтенант! По законам физики столько дыма может быть от одного окурка, т.к. газ имеет свойства расширяться и занимать свободное пространство».
«Да» , — молвил офицер, — вижу к экзаменам по физике готовитесь основательно. Смотрите, чтобы не получилось так, как на экзамене по английскому. А то некоторые путали английские и немецкие слова. Чувствуется, что частое общение с местным населением не прошло бесследно!»
Надо отметить, что г. Энгельс был центром немцев Поволжья, и некоторые в 1941 г. были высланы с этих мест, как прифронтового региона Но местное население в быту употребляло слова и выражения, оставшиеся в памяти от прошлого. Упомянув «о внеплановом и частом общении с местным населением», Полудницын намекнул на самовольные отлучки, которые участились в связи со скорым завершением учёбы и убытием к новому месту службы. А ведь у многих были подружки в городе.
«Ладно» - продолжал лейтенант - «Я не буду спрашивать, кто курил, храбрецов среди нарушителей не найдётся. Я не буду наказывать дежурного по классу. Он будет выглядеть страдальцем за общее дело. Будем считать, что виноват окурок.
Вот и устроим экзекуцию!» Это было так неожиданно, что класс замер. Стало слышно, как жужжат мухи между газетными листами.
Что бы это означало «ЭКЗЕКУЦИЯ?» Шпицрутены, шомпола, розги или стойка под ружьём с полной выкладкой - это всё кануло в Лету.
Виновный не выявлен, если виноваты полкласса, не может же он совершить групповое наказание. Это строго запрещено уставом. Да и кто решится в такое время «выносить сор из избы»? - подумал каждый. Выдержав паузу, лейтенант дал команду выходить строиться на спортплощадке.
Построив класс в колонну подвое, он вывел воспитанников из училища через ворота хозяйственного двора (чёрный ход). Посланные за носилками два воспитанника стали во главе колонны. Но это показалось неубедительным, и на носилки отрядили ещё двоих. На носилки «Полундра» положил окурок, предварительно завернув в бумагу и придавив камушком. «Чтоб покончить с курением, мы похороним окурок по флотскому обычаю - предадим его воде» — пояснил лейтенант.
По команде похоронная процессия двинулась в сторону Волги. Шли окольным путем по булыжной мостовой. На ногах хлюпали «гады». Так подготы прозвали рабочие грубые ботинки, которые, как не подгоняй, всё равно велики. Солнце почти в зените, жара неимоверная, ни ветерка - полный штиль. Форменки на спине и подмышками стали покрываться потными пятнами. Вскоре булыжник кончился, пошел мелкий речной песок вперемешку с пылью. Дорога шла вдоль мелкого ельника, от которого даже намека не было на тень. Кто-то высказал мысль вслух: мол, «Полундра» здорово придумал, как взбодрить и освежить класс, выкупав в Волге. Через 40-45 минут процессия вышла к Волге, к пологому берегу реки.
Окурок некоторое время покрутился на месте и медленно был подхвачен течением, очень слабым у берега. Экзекуция состоялась! Пацаны, нарушая торжественность момента, радостно захлопали в ладоши. Они начали задавать неуместные вопросы и острить. «Полундра», усмотрев в этом подрыв воспитательной меры мероприятия, дал команду «Направо, шагом марш!». Подготы были ошарашены: «Уйти в такую жару, не искупавшись? Сплошной беспредел!» Выйдя на проселок, строй начал шаркать ногами и пылить. «Полундра», усмотрев в этом непорядок, дал команду «Запевай!» Но так как основной запевала роты был из другого класса, то эта команда была легко проигнорирована. Но «Полундра» не унимался и дал команду перейти на строевой шаг. Это было уж слишком! В такую жару, по такому пыльному проселку и строевым?! Воспитанники применили свой излюбленный прием, стали топать сильно правой ногой через три шага. Это уже был «бунт на корабле». Остановив строй, лейтенант спросил: «В чем дело?» Ему ответили, что из-за жары многие были без носков и натерли ноги.
- «Ладно. Я всегда шел вам навстречу. Разувайтесь!» скомандовал «Полундра». Затем, построив класс в однокильватерный строй, дал команду: «За мной!, бегом марш!» и побежал рысцой, свернув в хвойный лесок. «Без пяти минут гардемарины» с ботинками в руках, голыми пятками по сухим, колючим хвойным иголкам и мелким еловым шишкам в кильватерном строю бегут за флагманом! Замыкают строй два носильщика с катафалком. А носилки были сколочены из толстых досок, обитых жестью, и весили 10-12 кг. Вот эта была картинка! Бег продолжался минут 15-20, но запомнился подготам надолго. Вернувшись с черного хода в Училище, на ту же самую спортплощадку, с которой был дан старт, «Полундра» ехидно скомандовал - «Разойдись, перекур!». Усталые, в потных грязных подтеках воспитанники сели передохнуть. А «Полундра» выглядел огурчиком, как будто не было похода и пробежки в такую жару. Вразвалочку, подойдя к брусьям, он скинул китель и повесил его на них, фуражку на торец бруса. Затем подошел к перекладине и, лихо сделав «скобку» и несколько оборотов в упор, вышел на большие обороты, так называемое «солнышко». Соскок был также эффектным.
- «Вот так!» — бодро воскликнул лейтенант и полез в карман брюк. Из кармана был извлечен известный всем подготам блестящий портсигар с папиросами «Казбек». Портсигар был изрядно погнут о перекладину. Все оживились, а Коля Сомкин, совесть класса, громко резюмировал: «А справедливость все-таки есть!».
15.12.2004 г.
И.С. Филатов. Исторические очерки о СВМПУ (Саратовское Военно-Морское Училище). Часть 1.
День ВМФ в Гатчине 25.07.2004. И.С.Филатов с признанными героями-подводниками В.А.Вагановым и Б.А.Поляковым.
Приказом Министра ВМС ......................
Приказом начальника ВМУЗ ......................
ГВМПУ (Горьковское военно-морское подготовительное училище) было закрыто по причине разрушения служебных и жилых помещений и было переведено в г. Энгельс Саратовской области в 1947 году и стало наименоваться СВМПУ (Саратовским военно-морским училищем). Курсанты (так именовались они вместо «воспитанников») имели ряд преимуществ перед воспитанниками. И только позже звание «курсант» отменили и они стали именоваться «воспитанниками». Из-за этого по бюрократическим неувязкам большая часть «воспитанников» СВМПУ дважды принимала присягу: один раз в СМВПУ после выпуска в июле месяце и второй раз, будучи курсантами Высших ВМУ - в августе) во главе со старшиной 1-ой статьи Грачевым Константином Ивановичем из Горького прибыла в г. Энгельс для обустройства и организации приема личного состава, имущества и материальной части. Затем, уже по мере обустройства на месте, стали прибывать баржи с имуществом и материальными ценностями и частью личного состава кадровой команды училища. Первый выпуск воспитанников СВМПУ состоялся летом 1948 г., когда в это время шел первый прием в училище (СВМПУ). Собственно говоря, история СВМПУ посвящена в основном выпуску 1948-1951 гг. и частично последнему выпуску 1952 г., который был переведен для окончания курса при Училище ПВО страны. Последующие наборы 1950 и 1951 г. были переведены на подготовительные курсы при Первом Балтийском ВВМУ в г. Ленинграде и часть переведена в Нахимовское ВМУ. Таким образом, временем окончательного закрытия СВМПУ можно считать 1952 год.
При прибытии в СВМПУ кандидаты проходили проверку состояния здоровья первоначально в «черном изоляторе» (с путей следования), а затем в «белом изоляторе» после санитарной обработки.
Приказом начальника училища были организованы комиссии:
1. Учебная.
2. Политическая.
3. Медицинская (Более полный медицинский контроль здоровья, особенно - зрения).
4. Для приема вещей (гражданских) после зачисления в воспитанники.
(ЦВМД Фонд 1134 Опись 14464 пер.№15 1948 г.).
Хотя трудной считалась сдача экзаменов по отдельным предметам, но самым заковыристым было пройти «мандатную комиссию» - политкомиссию. Ради справедливости надо отметить, что возможности этой комиссии использовались не только в «политических интересах», но и как дополнительный механизм отчисления кандидатов в воспитанники из-за значительного числа желающих поступить в училище (конкурс 1948 г. был свыше десятка человек на одно место). Обосновать только низкой неуспеваемостью было невозможно. Тем более решения политкомиссии обсуждению не подлежали.
Самым непонятным для воспитанников осталось назначение «комиссии по приему вещей». Эти вещи по назначению должны были быть отправлены по прежнему месту жительства воспитанников их родным. Однако в большинстве этого почему-то не происходило.
После сдачи всех экзаменов и прохождения всех комиссий кандидаты в воспитанники переводились в категорию «воспитанников». После этого формировались две роты первого курса по четыре взвода в каждой. Во главе роты стоял командир роты и офицеры-воспитатели по взводам. В каждой роте назначался старшина роты из старшинского состава кадровой команды. Во главе каждого курса стоял начальник курса в звании старшего офицера и его заместитель по политической линии, в том числе и комсомольской.
Лучший класс училища, 20.01.50. Первокурсники - выпускники СВМПУ - 1952; сверху вниз, слева направо: В.Смыслов, В.Бухарев, В.Лазарев, Е.Гуляев, В.Букреев, Ю.Даньков, Н.Чернов, М.Фролов, Б.Ларин, В.Бирюков, В.Мусихин, Б.Глушков, И.Русанов, А.Горбунов, А.Вихарев, В.Мамаев, Г.Бессонов, В.Васильев, В.Бурлаков, вице-старшина В.Минин, главный старшина Баландинский, мичман Шумейко, вице-старшина И.Паулиш, В.Колташёв, Ю.Калинин, Р.Еремеев.
Во главе взвода (учебного класса) назначался (из воспитанников) командир взвода и два командира отделения. Им присваивалось звание «Вице-старшина» (они имели погоны с одной лычкой). Командир взвода именовался «Старшиной класса». Как пример, приказом начальника училища №272 от 7 сентября 1948 г., назначены старшинами классов и командирами отделений воспитанники с присвоением воинских званий:
1-й курс
111 класс
1. Старшиной класса воспитанника Крашенниникова Г.Н. Командирами отделений воспитанников: Мягкого В.М., Ковалева Б.П.
112 класс
1. Старшиной класса воспитанника Коренного В.М. 2. Командирами отделений: Зверева В.А. (по 1950 г.), Кривошея Н.А.
113 класс
1 Старшиной класса воспитанника Петрова Е.А. Командирами отделений: Жебелева А.Л., Каменева Ю.Я.
114 класс
1. Старшиной класса воспитанника Новикова Б.В. Командирами отделений: Туторова Г.И., Соколова Н.В.
121 класс
1. Старшиной класса воспитанника Кобякова А.М. (до 18.12.50 г.) Командирами отделений: Селеверстова В.Н., (до 3.12.48 г. заменен Ашихминым А.И.), Котельникова А.И. (отчислен по недисциплинированности 16.06.49 г.) 122 класс
1. Старшиной класса воспитанника Филатова О.С. (по 1950 г.). 2. Командирами отделений: Романычева В.И. (до 1951 г. Отстранен и разжалован за самоволку), Виноградова Б.П.
123 класс
1. Старшиной класса воспитанника Тихомирова Ю.В. 2. Командирами отделений: Захарьина В.К., Шумарова Е.Н.
124 класс
1. Старшиной класса воспитанника Зубова И.М.. 2. Командирами отделений: Миронова О.Ф., Вишнякова А.А.
Примечание. Обозначение классов трехзначным числом: Первая цифра означает КУРС. Второя цифра - РОТА Третья цифра - ВЗВОД (КЛАСС).
В течение всего времени пребывания в училище состав вице-старшин менялся по разным причинам: болезнь, недисциплинированность, неуспеваемость. Вице-старшины имели некоторые блага и преимущества перед простыми воспитанниками. К примеру, приказом начальника училища №309 от 19 октября 1948 г. (Фонд 1134 Опись 14464. Пор. № 13) было объявлено: «Из-за недостатка воды в затрудненных бытовых условиях ПОДСТРИЧЬ ВСЕХ ВОСПИТАННИКОВ ПОД МАШИНКУ НАГОЛО».
Приказом начальника училища № 350 от 23 ноября 1948 г. было разрешено «носить короткие прически в порядке поощрения»
По первому курсу:
Старшинам класса вице-старшинам Петрову Е.А., Кобякову А.М., Филатову О.С., Кривошея Н.А., Захарьину В.К., а также воспитанникам (отличникам и активистам - прим. редакции) Исаковичу, Быкову, Жебелеву, Воюц, Дроздовскому, Ишаеву, Мыслякову, Бояршинову, Солдатенкову, Чернышеву и Томичу.
Отличник учёбы Вова Мамаев.
Продолжение следует.
Пожалуйста, не забывайте сообщать своим однокашникам о существовании нашего блога, посвященного истории Нахимовских училищ, о появлении новых публикаций.
Сообщайте сведения о себе и своих однокашниках, воспитателях: годы и места службы, учебы, повышения квалификации, место рождения, жительства, иные биографические сведения. Мы стремимся собрать все возможные данные о выпускниках, командирах, преподавателях всех трех нахимовских училищ и оказать посильную помощь в увековечивании памяти ВМПУ. Просьба присылать все, чем считаете вправе поделиться, все, что, по Вашему мнению, должно найти отражение в нашей коллективной истории.
Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ.
198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус. karasevserg@yandex.ru