Видеодневник инноваций
Подлодки Корабли Карта присутствия ВМФ Рейтинг ВМФ России и США Военная ипотека условия
Баннер
Новые средства контроля радиационной обстановки

Новый измеритель ИМД-9
засечет любую
радиационную угрозу

Поиск на сайте

Н.Бачков «Дорогие мои питомцы». "Воин России" № 3, 2014 г. Часть 2.

Н.Бачков «Дорогие мои питомцы». "Воин России" № 3, 2014 г. Часть 2.

Более того, почти все нахимовцы успешно сдавали специальные экзамены на звание военного переводчика английского языка третьего разряда. Ежедневное обучение иностранному языку, проводившееся под недреманным оком подполковника Д.И.Эльянова, позволяло нахимовцам изучать ряд дисциплин на английском языке: военную географию и флотскую историю, ботанику и зоологию, отдельные разделы по корабельной тематике. Такое разностороннее обучение давало возможность воспитанникам во время их дальнейшей учебы в высших военно-морских училищах совершенствовать свои навыки в языке.



Преподаватели английского языка. Сидит Давид Иосифович Эльянов

Довольно хорошо было поставлено эстетическое и художественное воспитание. Во внеурочное время ребята занимались в предметных кружках. В клубе регулярно устраивались тематические утренники, праздничные вечера и балы, на которые приглашались ученицы из хореографического училища, подшефной женской школы со своими учителями. С умилением я наблюдал, как нахимовцы младших классов галантно приглашали на танец «своих дам» в белых фартучках.
Активно работала в училище и художественная самодеятельность под общим руководством преподавателя музыки М.А.Кочетовой, которая с увлечением занималась с ребятами, не считаясь со своим временем. Среди воспитанников были и природные таланты. К примеру, нахимовец шестого класса Серёжа Бабанов, обладавший бесподобным голосом. Он с большим успехом исполнял не только советские песни, но и кое-что из репертуара знаменитого певца Робертино Лоретти. Многим тогда казалось, что Сережа ни в чём не уступает итальянскому мальчику.
В этой связи вспоминается случай, когда в Ленинград с визитом прибыл первый секретарь ЦК КПСС Н.С.Хрущёв. В один из дней он решил ближе познакомиться с адмиралами и офицерами Ленинградской военно-морской базы.
Встреча проходила в здании Военно-морской академии под руководством адмирала С.Г.Горшкова, который решил блеснуть перед сановными и важными лицами художественной самодеятельностью нахимовцев.
Актовый зал академии был заполнен до отказа. В первых рядах я увидел хорошо знакомых офицеров КГБ из числа личной охраны Никиты Сергеевича, с которыми приходилось не раз встречаться на пленумах и сессиях в Киеве. Они посадили меня рядом с собой, поинтересовались, каким ветром занесло в Ленинград. Я отделался шутливым ответом: мол, прежде был командующим Дунайской флотилией, а ныне являюсь главным пионервожатым ВМФ...
На этом наш разговор прервался. Раздалась команда: «Товарищи адмиралы и офицеры!» Хрущёв уже шёл по ковровой дорожке и раскланивался по сторонам. Дойдя до меня, он протянул руку и спросил: «Давно из Киева?» Я представился по всей форме - с новой должностью и званием. Главком Горшков шепнул ему что-то насчет меня и выступления моих подопечных. Хрущев покивал с улыбкой: «Ну что ж, посмотрим, послушаем ...»




Нахимовец Сережа Бабанов. Капитан 1 ранга Сергей Васильевич Бабанов, командир 590-го технического экипажа ПЛ пр.949А. - Одиннадцатая дивизия подводных лодок Северного флота. Люди, корабли, события. Специальный выпуск альманаха "Тайфун". СПб, 2008.

И вот начался концерт, в котором принял участие и Серёжа Бабанов. В ходе представления я с волнением поглядывал на Хрущёва и Горшкова, следя за их реакцией на всё происходящее на сцене. К моей радости они одобрительно аплодировали. В особенности, конечно, были ошеломлены талантом Бабанова, который исполнил песни «Ave Maria» и «Santa Lucia». После концерта Хрущёв подарил воспитаннику наручные часы в золоченом корпусе, Маргарите Анатольевне Кочетовой, расточая улыбки, выразил признательность, а мне пожал руку и сказал: «Молодцы твои ребята! Так держать!»
В кулуарах, когда я вёл разговор с адмиралами Михаилом Александровичем Крупским и Николаем Павловичем Египко, подошел контр-адмирал А.Г.Ванифатьев. И вдруг бесцеремонно бросил в мой огород камешек: «А ты, Бачков, далеко пойдёшь, коли «по-петушкам» с самим Хрущевым и Горшковым». Я неожиданно резко ответил на его выпад, отвернулся и продолжил разговор с Крупским и Египко, не предполагая, что этот малозначительный эпизод всплывёт, когда мне придётся волею судьбы служить во ВВКМУ имени М.В.Фрунзе под началом Ванифатьева. И, забегая вперед, скажу: из-за его грубых интриг я вынужден был раньше времени уйти в отставку.
Возвращусь к повествованию о своих первых шагах в Нахимовском училище.
Итак, я разместился в апартаментах для отдыха моего предшественника Грищенко, не приспособленных для постоянного проживания. Такое, на первый взгляд, незавидное положение обернулось для меня замечательной возможностью в течение всех суток влиять на процесс обучения и воспитания нахимовцев, контролировать повседневную жизнь училища и служебную деятельность подчиненных.




Дело о предоставлении мне квартиры затянулось. Жилая площадь, предлагавшаяся мне в окраинных районах города, не устраивала. Я считал, что руководитель должен жить в непосредственной близости от своего учебного заведения. Вот почему моей жене Нине Дмитриевне пришлось оставаться в прежней квартире в Измаиле. Старший морской начальник в Ленинграде адмирал И.И.Байков сочувственно относился к моей проблеме. Но она оказалась трудноразрешимой.
Подошло время подготовки к первомайскому параду в Москве. Строевой смотр, не без умысла с моей стороны, назначил на воскресенье. День, ко всеобщей радости, выдался необычно теплый, солнечный. Все - и нахимовцы, и офицеры, и мичманы - оделись в парадную форму. Около парапета Петроградской набережной собралось много случайных зрителей. Они с большим любопытством взирали на маленьких матросиков в черных бушлатах и бескозырках.
Батальоном парадного расчета командовал начальник строевой части капитан 2 ранга Н.П.Епихин. Оркестр исполнил встречный марш. Приняв рапорт, я обошел шеренги нахимовцев. На моё приветствие они по-ребячьи звонко ответили: «Здравия желаем, товарищ адмирал!» Началось прохождение торжественным маршем. Сначала двинулись роты парадного расчета младших классов со знаменной группой, возглавляемой мичманом П.А.Буденковым, затем роты старшеклассников - бывалых строевиков, неоднократно участвовавших в парадах в Москве.




Юные нахимовцы на Красной площади. 1950-е годы. Классики фотоискусства. ХАЛДЕЙ Евгений.

К моей радости, гораздо большее впечатление на публику произвели нахимовцы-малыши. Своим натужным усердием и ретивым видом они вызвали неподдельный восторг и бурные овации у сторонних наблюдателей. Значит, я не ошибся в своей задумке впервые повезти в столицу на парад воспитанников 5-7-х классов, хотя в ней была определенная доля риска. Главком Горшков одобрил моё предложение, начальник ВМУЗов адмирал Кучеров выразил своё неудовольствие. Мол, эти «головастики», как он называл желторотых воспитанников, непременно оскандалятся, подорвут авторитет нахимовцев.
Конечно, я многим рисковал, но меня не покидала уверенность в успехе. Это чувство укрепилось во мне и тем энтузиазмом, с которым малыши восприняли моё сообщение о предстоящей их поездке в Москву. Как у них живо сверкали глазёнки, как безмерно радовались моему сообщению о предстоящем первом параде на Красной площади. Да и для меня это было всё внове.
И вот по нашей предварительной заявке начальник военных сообщений Ленинградского военного округа истребовал специальный состав из десяти пассажирских и одного багажного вагонов. 2 апреля поезд был поставлен с утра к товарной станции.




После обеда парадный расчет с военно-морским флагом и оркестром, чеканя шаг и держа равнение, тронулся в путь, который пролегал через Литейный мост к Невскому проспекту на площадь Восстания. Движение батальона обеспечивал наряд милиции ГАИ. На тротуарах толпилась масса людей, провожавших нас одобрительными взглядами. Я и начальник политотдела вышагивали впереди колонны.
Через час мы подошли к поезду. Полковник Д.А.Озеров, поворотливый, готовый к услугам, и тыловая команда с нетерпением поджидали нас на платформе. Ящики и тюки с парадным обмундированием, учебниками и другими принадлежностями нахимовцев уже были уложены в багажное отделение. В плацкартных вагонах помощники воспитателей, проявив инициативу, предупредительно застелили новеньким бельём полки, расставили ящики с бутербродами и термосы с какао для ужина. Командиры рот и офицеры-воспитатели организо
ванно, без спешки развели своих воспитанников по вагонам. Когда поезд тронулся, назначили дежурных, покормили проголодавшихся питомцев и уложили спать.
В середине поезда располагался штабной мягкий вагон для командования, офицеров-преподавателей и учителей. Их всегда брали в Москву для организации и проведения учебы в течение апреля с нахимовцами в школе, выделенной Гороно на Красной Пресне. Мы с Артемием Артемовичем, оставив вещи в купе, прошли по всем вагонам. Проверили порядок, отдали соответствующие распоряжения командирам рот, офицерам-воспитателям, которые ехали со своими подопечными в одном вагоне.
В эту ночь мне что-то не спалось. Одни думы сменяли другие: как-то пройдёт мой первый парад, не скиснут ли малыши, не станут ли разгильдяйничать. И перед ранней побудкой я ещё раз прошелся по вагонам и убедился, что всё было в порядке: нахимовцы крепко спали, вахтенные помощники воспитателей оберегали их сон.




Епихин Николай Петрович

В назначенное время поезд подкатил к перрону Ленинградского вокзала. Нас встретили представители ВМУЗов и офицер управления тыла Министерства обороны с десятью большими автобусами и «Волгой». Рассадив нахимовцев, офицеров и учителей, мы со Стениным и Епихиным сели в автомашину во главе колонны и, сопровождаемые ВАИ, двинулись в Краснопресненский военный городок.
Вскоре мы оказались на месте: у новенькой казармы, расположенной рядом с трёхэтажным белым зданием пересыльной тюрьмы, огороженной высоченной кирпичной оградой со сторожевыми вышками. Что и говорить, соседство не из приятных. Действительно, впоследствии не раз приходилось мне объясняться с начальником этого заведения за неуместные проделки нахимовцев. Так, однажды из детского любопытства они учинили подкоп у стены забора, чтобы узнать глубину его закладки.
Весь первый день мы посвятили обустройству в казарме, организации полноценного питания и учебы в школе. На верхнем этаже разместили нахимовцев, а на нижнем - весь офицерский и старшинский состав, учителей и работников питания. Здесь же был оборудован медпункт с небольшим лазаретом во главе с подполковником С.И.Кляусом. На камбузе и в столовой, находившихся вблизи казармы, уже деловито хозяйничали снабженцы, официанты и повара с главным кулинаром училища Сергеем Матвеевичем Комаровым.




Комаров Сергей Матвеевич. Одна из легенд училища

Со всеми этими делами управились к исходу дня. Нахимовцы были хорошо накормлены и чувствовали себя как дома. Удостоверившись, что всё в порядке, и отдав необходимые распоряжения начальнику политотдела и моему заместителю по строевой части, я отправился в гостиницу «Москва», где мне был заблаговременно заказан номер.
Перед тем как лечь спать, позвонил дежурным офицерам по парадному батальону и училищу. Всё было в полном порядке.
Когда я приехал на следующее утро, нахимовцы уже позавтракали и шумно играли в свои ребячьи игры. После команды «По машинам» выехали на Центральный аэродром для занятий по строевой подготовке, куда вскоре прибыли и воспитанники Калининского суворовского. В порядке военного этикета мы, начальники училищ, представились друг другу и договорились о совместных тренировках.
Держа равнение в рядах, нахимовцы старательно вышагивали, соревнуясь с кадетами-старшеклассниками. Полчаса занятий, пятнадцать минут отдыха - и так ежедневно в течение двух-трёх часов. Затем обед и отдых, с пятнадцати до восемнадцати часов уроки в школе, а после ужина культурно-массовые мероприятия. И наконец все, уставшие от муштры и вымотавшиеся за день, отходили ко сну.
В воскресные дни политработники организовывали обзорные экскурсии и культпоходы. В частности, на Бородинское поле, где осмотрели места былых сражений, на ВДНХ, в Ясную Поляну, Третьяковскую галерею, цирк, ТЮЗ, театр кукол Образцова. 22 апреля возложили традиционный венок к подножию мавзолея Ленина и Сталина. Словом, других посмотрели и себя показали.




В один из дней к нам приехал маршал Советского Союза Н.И.Крылов в сопровождении коменданта Москвы генерал-лейтенанта И.О.Колесникова. Этот визит был не случаен. На прошедшей репетиции парада при прохождении перед трибуной мои малыши сломали строй: потеряли равнение и сбили шаг. Присутствовавший на тренировке начальник ВМУЗов адмирал С.Г.Кучеров выразил мне своё неудовольствие и сгоряча приказал убрать «желторотиков» и вместо них привести из Ленинграда старшеклассников. Все мои доводы не возымели действия на Степана Григорьевича. Он упёрся, как рассвирепевший бык, настаивая на своём. И я был вынужден обратиться к главкому ВМФ С.Г.Горшкову. А тот, посоветовавшись с министром обороны маршалом Малиновским Р.Я., предложил Кучерову отменить недостаточно обоснованное решение и потребовал приложить все усилия, чтобы подтянуть строевую выправку и дисциплину нахимовцев. Конечно, после такого поворота дел Кучеров затаил на меня обиду, которую выплеснул при очередной аттестации. Более того, к пятидесятилетнему юбилею не представил к награждению именным кортиком, а отделался наручными часами «Родина», которые стали вещественным укором несправедливой выходки строптивого начальника.
Оттого, очевидно, и приехал к нам на Красную Пресню Н.И.Крылов. С увлечением, по-отцовски доверительно разговаривал с обступившими нахимовцами, которые чуть ли не со слезами спрашивали: «Товарищ Маршал Советского Союза, а правда, что нас хотят досрочно отправить в Ленинград?» А тот, пряча улыбку, отвечал: «Да нет, ребята, сведения не совсем точные. Вам просто надо собраться, подтянуться. Начальник училища поручился за вас перед министром обороны. Вы уж не подведите его». В ответ дорогие мои питомцы дружно прокричали «ура!», забросав маршала детскими вопросами. Он со спокойным достоинством парировал, порой в шутливом тоне. В общем, воспитанники вконец покорили маршала, который перед отъездом сфотографировался с ними на память. А ещё пообещал завести песку для игр, чтобы сооружали свои крепости не из земли. И действительно, чуть ли не на следующий день прибыли сапёры. Установили каркасы для песочниц и доверху засыпали их чистым речным песком.




А генерал И.С.Колесников не оставил меня без внимания. Отобедав со мной, пригласил к себе, в комендатуру на Басманной улице, чтобы, как он выразился, по-настоящему заняться моей выправкой и строевой выучкой. И я не замедлил отправиться к Ивану Степановичу на следующий день. Он по-дружески принял меня, без лишних слов поставил на выучку к лучшему офицеру. Майор пригласил в небольшой зал и начал вырабатывать образцового строевика. Сначала учил отдавать честь на месте и в движении. Затем шлифовал парадную поступь, задавая темп 120 шагов в минуту. При этом проявлял должную требовательность, выпаривая из адмирала морскую соль, вышагивая вместе с ним по паркету гулкой комнаты. От непривычки у меня взмокли спина и лоб.
К концу занятия зашел Иван Степанович. Оглядел меня своим придирчивым взглядом и, вздохнув, сказал: «Ну что ж, на сегодня достаточно. Ещё парочку таких тренировок - и, как говорят у вас на флоте, «полный вперёд!».
Двумя днями не обошлось. Битую неделю проторчал в комендатуре, всякий раз говоря дежурному офицеру по батальону, что еду к начальству по служебным надобностям. Хороший тогда заряд я получил. И по сей день добрым словом поминаю милейшего Ивана Степановича и его майора. В каждый наш приезд в Москву он был моим желанным гостем. Недолго ему пришлось быть комендантом Москвы, но добрая память о нем сохранилась у многих, кто его знал.
Тем временем строевая подготовка к параду близилась к концу. Мои питомцы день ото дня обретали уверенность в себе. И я, и командиры шеренг всячески подбадривали, хвалили своих воспитанников. Вот почему генеральная репетиция на аэродроме прошла без сучка и задоринки. Это и радовало, и окрыляло, и внушало надежду на успех.


Продолжение следует


Главное за неделю