Представляем 50 заключений с заводов, от лаборатории, института, со своего участка. Доказываем с утра до ночи. Приходим с работниками ВНИИ на производство, в технический совет. И... ничего.
Послали свои расчеты на консультацию в специальную лабораторию вибрации одного из научных институтов Академии наук, в Москву. Пришел интересный, положительный отзыв. На очередном заседании в нашу защиту выступает директор ВНИИ. Но главный инженер по-прежнему против...
— Просто живой консерватор какой-то, — кипятится Штукатуров. — Его бы в музей сдать и охранять, чтоб не сбежал.
При всей резкости таких суждений мы понимаем своего товарища. Шутка ли, уже с новыми данными не можем добиться ничего, кроме совещаний. Сколько же их, этих совещаний!.. В Доме техники сидим 6 часов кряду. И ничего не можем решить.
Москвичи из ВНИИ говорят:
— Нельзя пустить фрезу в ГОСТ. Ленинградцы спорят:
— Почему? Не было же еще такой фрезы. Давайте поработаем с ней.
— Хорошо, давайте поработаем.
— Но как? Надо же ее раньше изготовить. Кто будет без ГОСТа изготавливать и применять?
Вот так и вертимся, вертимся, как по заколдованному кругу, 6 часов, 360 битых минут.
Это одно заседание! А до этого еще раз двадцать заседали. Как бы подсчитать хоть в «денежном выражении» только одно время, на них потерянное? И средства — экономию, которую уже могло бы государство получить за каждый день этой проволочки, за каждый день в масштабах !
Неужто мало им Леонова? Неужто ничему не научились на этом опыте, не поняли, что нельзя торговаться по нескольку лет, пока введенный в ГОСТ инструмент может оказаться «перезревшим» и появится более совершенный?
Важно ведь вовремя воспользоваться тем, что сегодня лучше, что, безусловно, дает экономию государственных средств, повышение производительности. А если бояться да выжидать, «как бы чего не вышло», так не поспеть в ногу со временем. Впору будет только смело гостировать день вчерашний, а то и позавчерашний.
Да, уж очень «размеренный», невеселый шаг получается. И никак его не собьешь! В такой короткий срок на заводе отработали, всего несколько месяцев отлаживали, и вот уже больше полутора лет с фактами, выкладками и цифрами, с «живой» фрезой в руках ходим мы по лестницам ВНИИ и доказываем свою правоту!
— И чего, кажется, — яснее ясного. А все возражают, — говорит Фоменков. — Если бы я с учениками так поступал?!. Привыкли по старинке жить, и держатся за отжившие свой век законы. Перестраховка, и все.
— Да и другое тут примешивается — честь мундира... Беда вот, что без их рекомендации в Комитет стандартов обращаться бесполезно, — добавляет Митрофанов.— Но есть один вариантик...
И как ни пасмурно на душе, мы улыбаемся.
В самом деле, неужто только и экспертов, что этот институт? Почему нельзя, чтобы рабочее детище само перешагнуло порог Комитета и вошло в государственный стандарт? Вот ведь наше — на острие своей крутой спирали, в просторных своих «карманах» несет государству сотни тысяч рублей экономии, а до ГОСТа никак добраться не может.
На защиту нового встает «Ленинградская правда». «Пора положить конец волоките!» — с таким требованием выступает она.
«В чем же препятствие? — говорится в статье.—Да в том, что хорошее дело тормозят консерваторы из Всесоюзного научно-исследовательского инструментального института. Они вновь и вновь выдвигают давно опровергнутые жизнью аргументы. И, пользуясь монопольным правом в решении вопросов об инструменте, пытаются сбить с толку Комитет стандартов. А в это время, применяя старые фрезы, наша промышленность теряет миллионы и миллионы рублей».
...Самое трудное в резании — пройти верхнюю корочку ценнейших легких сплавов. Трудно снять ее, крепка корочка. Но мы ищем стойкий инструмент, чтобы проходил и эту корочку не тупясь. Отыщем и ту силу, что поддержит нас в борьбе с недоброй корочкой, — равнодушием, волокитой, мертвящей консервативной мыслью, прямым сопротивлением новому.
ШКОЛА В КРЕМЛЕ
Для меня, рабочего, Пленумы ЦК КПСС, на которых как кандидат в члены ЦК партии я присутствовал, всякий раз — огромная школа.
Государственному мышлению, великой ответственности перед народом учили Пленумы Центрального Комитета каждого из нас.
Зимой 1956/1957 года мне довелось дважды выступать — на декабрьском и февральском Пленумах ЦК КПСС.
.... 1956 год. Началось заседание. Сижу, слушаю, жду. Здесь, оказывается, как на обычном собрании, тот же простой порядок: хочешь выступить — посылай записку в президиум» Я так и сделал.
Председательствующий объявляет:
— Подготовиться к выступлению новатору Ленинградского Кировского завода товарищу Карасеву!
Как только звонок известил, что время предыдущего оратора истекло и он закончил свое выступление, я тут же подошел к ступеням трибуны.
— Сразу видно — скоростник, каждая секунда на счету, — громко под смех присутствующих сказал кто-то из членов президиума (Н.С.Хрущев. - КСВ).
С трибуны Пленума я заговорил о том, что, знаю, волнует каждого новатора.
Наш завод справляется с планом. Но и у нас много еще неиспользованных резервов. Таятся они в сокращении потерь времени, металла, электроэнергии. Подсчитано, что только один процент экономии рабочего времени на нашем заводе позволит дополнительно изготовлять 1828 жаток. Вот почему рабочие активно ищут новые резервы повышения производительности труда.
А есть еще такие хозяйственники, которые только и знают, что требуют: «Давайте новые заводы, давайте новостройки, давайте... давайте!..» Забывают они о людях, которые обслуживают технику и которые могут творить чудеса.
Выступаю и чувствую — перестаю волноваться. Спокойно мне стало, просто, будто я на заводском собрании говорю, потому что вижу — важно это всем сидящим на Пленуме.
Рассказываю о Логинове, фрезеровщике 18-го механического цеха, который составил личный план комплексного внедрения передовых приемов труда на своем рабочем месте, о Зайченко, инструкторе передовых методов труда, который помог Логинову. Теперь Логинов удвоил выработку.
Один из зачинателей движения за высокопроизводительную техническую оснащенность и комплексное внедрение передовых методов труда на каждом рабочем месте фрезеровщик цеха № 18 Александр Логинов за работой. 19 января 1956 г.
Рассказываю о нашем молодом токаре Леониде Лалетине, изобретателе, авторе многих копировальных приспособлений, человеке пытливом, ищущем, о моих товарищах по бригаде.
Пленум, вижу и чувствую это хорошо, — высокий рабочий орган партии. Деловое собрание. Поэтому и говорю о недостатках, откровенно высказываю то, что слышал от товарищей в цехах, что волнует нас всех — коммунистов и беспартийных.
Более четверти века участвую я в рационализаторском движении. Потому мне и хочется поподробнее поговорить о том, что тревожит нас, рабочих, занимающихся усовершенствованием технологии производства, оборудования и инструмента. В первую очередь о проволочках с внедрением ценных рационализаторских предложений.
Чувствую, внимательно слушают люди. И говорю о том, что выношено в сердце.
— Иногда новое, передовое, — рассказываю, — с трудом пробивает себе дорогу. Мне кажется, подобные явления и настроения проистекают из-за узковедомственного подхода к изобретателям и рационализаторам. Оттого, что хозяйственники рассуждают так: «Начнешь внедрять рационализаторское предложение — план сорвешь...»
Никогда не забываю слова Ленина, сказанные Горькому о профессоре Игнатьеве: «Говорите, у Игнатьева есть еще изобретение?.. Нужно, чтоб он ничем иным не занимался. Эх, если б у нас была возможность поставить всех этих техников в условия идеальные для их работы! Через двадцать пять лет Россия была бы передовой страной мира!»
Но разве уже не настала такая пора? Не пришло время для той возможности, о которой мечтал Ленин? И в своем выступлении предлагаю установить такой порядок, чтобы на предприятиях была возможность смело экспериментировать. На заводах есть немало новаторов — постоянных искателей лучших приемов труда, лучшей технологии. Почему бы не зачислить их в «штатные изобретатели»? Это же окупится. Пусть себе думают для общего блага.
Всемерную помощь рационализаторам должны оказывать ученые. Нужно, чтобы ученые стали ближе к рабочим-новаторам. Пусть новаторы будут их ассистентами, работают вместе с ними в лабораториях институтов, получают знания и творят новое.
Много хорошего забыто почему-то из того, что родилось в годы первых пятилеток.
Например, в тридцатых годах лучших рационализаторов определяли в ассистенты к профессорам научно-исследовательских институтов. А почему не делать этого теперь? Почему не посылать способных рабочих-новаторов на специальную учебу?
Была хорошая традиция — устраивались всесоюзные конкурсы изобретателей. Теперь о них тоже почему-то забыли. А их стоит возродить.
Как хлеб и воздух, необходимо нам создать Общество рационализаторов и изобретателей, добровольное и самодеятельное. И дать ему широкие права, этому обществу, которое мобилизовало бы в борьбе за новое большую общественную силу — знания, волю, всю неуемную, огромную энергию изобретателей.
Так прямо и сказал: «Нам надо создать это общество, как хлеб, как воздух оно нужно».
Очень дорого было, что в своем постановлении Пленум потребовал от хозяйственных, партийных и профсоюзных органов всемерной поддержки творческой инициативы трудящихся. Наша партия еще раз указывала на то, что успешное выполнение планов зависит от нас самих, всего советского народа.
Как известно, вскоре был основан .
...Много важного и поучительного для себя извлек я из Пленумов ЦК партии. С нетерпением рвусь я домой. Честное слово, руки чешутся, хочется сделать что-то большое, необыкновенное.
...Идем и идем мы вперед, и что ни день, то неуемнее наши люди!
— А гляди-ко, Якумович, — говорят мне после той поездки в Москву товарищи в цехе. — Ведь вот поругиваем мы учреждения: грешны, мол, в бюрократизме. Но учреждения-то наши? Может, пособим им? Почему бы, допустим, не послать на службу в учреждение кое-кого из нашего цеха? Ребята есть грамотные, толковые, да и у станков постояли. Они волокиты не разведут. Как смотришь?
Широко глядит рабочий наш человек, бережет то, что завоевано, беспокоится о том, чтобы стало лучше. Потому он так прям в суждениях.
С нашей фрезой мы больше ждать не хотели, не считали возможным. И случилось так...
ПРИЗНАНИЕ
...Да, мы поступили нетактично: пожаловались.
Это не понравилось нашим ученым собратьям в Москве. Но все же свое им сделать пришлось.
Был во ВНИИ один сотрудник, он оформлял представление в ГОСТ. Наши в бригаде говорили:
— Пожилой уже, а , под дудку главного инженера пляшет.
— Две-три недели всего и надо на подготовку материала, а пока главный не скажет, годами тянется.
И действительно, стоило главному инженеру решить вопрос, и все было сделано за одну неделю!
— Э-эх! А тянули... Готовили два года...
Но теперь что уж говорить. Так или иначе, все наши фрезы, цилиндрические и с коническими хвостами, с неравномерным окружным шагом зубьев, вошли в государственный стандарт.
-- Номера. ГОСТа? Пожалуйста! Мы их помним на память: ГОСТ 8237—57, ГОСТ 3752—59. Законнорожденные, записанные в государственном стандарте фрезы, концевая и цилиндрическая. Они идут в двух исполнениях для обработки любого металла. Идут и для лекального и для силового резания.
Окрестили новый инструмент «БК» — «Бригада Карасева». Вложили в фрезу свой труд все наши товарищи, отдавали ей опыт, знания. Коллективный труд — не самое ли это великое проявление заинтересованности рабочего в том, чтобы страна стала богаче и прекраснее?
Советская наша страна отмечает большие успехи и личными наградами. Создана новая фреза — мы получаем денежную премию, сделан расчет и экономии по изобретению.
Авторское свидетельство выдано мне. Но наша «БК» — труд всей бригады. Вот потому-то из общей суммы я получаю только часть денег, а остальные распределяются между моими . Каждому — его доля за творческий труд. И еще делаем ценные подарки всем, кто нам помогал.
Думаю об этом и невольно вспоминаю один маленький штрих другой, такой далекой, такой чужой и непонятной нам жизни. Читали мы в газете сообщение американского агентства: два пилота американских воздушных сил помещены в специальный стальной контейнер, в котором создана обстановка, имитирующая космический полет. Семнадцать дней придется пилотам путешествовать, не двигаясь с места. Время есть время, и даром его тратить не надо. И пилот в стальном контейнере тщательно начинает изучать книгу о том, как... делать деньги на бирже. Вот так — луна луной, но «время — деньги». Главное в жизни — доллары, даже полет в космос — самое удобное время для того, чтобы учиться их делать.
Грустная история! На какое духовное оскудение обрекает человека, даже «крылатого», мир капитала!
Продолжение следует
.jpg)