По русскому языку и литературе я успевал хорошо, но, видимо, беспорядочное чтение сформировало в моей голове несколько иные взгляды, чем те, которые требовали партия и правительство.
Литературой занимались многие нахимовцы. Михаил Глинка и Борис Шереметьев даже стали профессиональными писателями. В Кронштадте издавалась газета ЛенВМБ «Советский моряк», в которую мы отправляли заметки о нашей жизни в училище. Юра Латышев подошел ко мне и сказал:
- Володя, давай пойдем на курсы юных корреспондентов.
- Давай, согласился я. Где их проводят?
- В Базовом матросском клубе на площади Труда.
Нашу инициативу поддержали и разрешили посещать курсы. Публикация корреспонденций оплачивалась, что давало небольшой приработок. Курсы вели военные журналисты. Они учили нас, о чем писать и как. Оказалось, что даже небольшую заметку надо правильно составить. Не получалась прямая речь и интервью. Мы жадно поглощали опыт профессионалов, постепенно отрабатывая вопросы литературного творчества.
Хорошо помню встречи с профессиональными писателями Игорем Всеволожским и Леонидом Соболевым. Всеволожский написал первую книгу о нахимовцах «В морях твои дороги», которая легла в основу фильма «Счастливого плавания». Мы мечтали о продолжении, мучая писателя вопросами. Он только улыбался и обещал подумать. К сожалению, продолжения так и не дождались.
Полноватый мужчина с рыхлым лицом и седыми волосами мало напоминал того Соболева, которого мы знали по фотографиям. Он сидел в окружении мальчишек и порою не знал, что делать. Можно было посмотреть на значок депутата Верховного Совета, потрогать его за рукав, а главное – задать множество вопросов. Он отвечал не спеша, рассказывал о новых сюжетах, вспоминал историю рождения книги «Капитальный ремонт». Такие встречи оставляли неизгладимое впечатление. О них мы с гордостью рассказывали знакомым девушкам.
Леонид Сергеевич Соболев на церемонии принятия присяги на «Авроре». 1970 г.
7. Математика
После гибели Георгия Федякова капитана 2 ранга В.И.Туркина сняли с должности командира нашей роты. Мы очень переживали за Владимира Ивановича, которого любили и уважали. Но нас никто не спрашивал. Мы считали, что в смерти Федякова он не виноват и все это подстроил начальник политического отдела капитан 1 ранга Стенин.
Роту построили в коридоре третьего этажа. Владимир Иванович Туркин, воспитавший не одно поколение нахимовцев, обошел строй. Посмотрев нам в глаза, он представил нам нового командира – майора Б.Ф.Блошкина.
Владимир Иванович служил в училище с момента его основанияв. О нем хорошо отзывались старшие по выпуску товарищи, да и мы, кроме отеческой заботы, ничего другого не ощущали. Поэтому нам было очень жаль с ним расставаться.
Борис Федорович Блошкин с 1951 года возглавлял математическую школу училища. Он окончил Ленинградское Артиллерийское училище, принимал участие в Великой Отечественной войне, имел правительственные награды. На нашем курсе он преподавал алгебру, геометрию и тригонометрию. После года общения с ним, мы поняли, что учить математику просто так нельзя, надо уметь думать и применять известные методы доказательств решения прикладных задач. Борис Федорович приучал нас самостоятельно математически мыслить, формулировать постулаты и строго доказывать теоремы. Блошкин никогда не ругался, он требовал понимания сути задачи, которую ставил. Примером может служить торпедный треугольник, который нахимовец должен был рассчитать в уме и предсказать правильный ответ. Другим примером служили навигационные задачи, связанные с вычисление координат судна по высоте Солнца и Луны. Эти задачи не входили в программу общеобразовательной школы, а диктовались уровнем подготовки будущих офицеров флота. Все это пригодилось во время учебы в высшем военно-морском учебном заведении.
В нашей группе оказался талантливый парень Олег Морозов. В математике он разбирался блестяще, но военным быть не хотел. На самоподготовке я часто подсаживался к нему и просил объяснить те или иные тригонометрические преобразования. После нескольких консультаций я стал понимать, как упростить решение поставленной задачи и перестал бояться выходить к доске.
Во время урока Борис Федорович умел создавать творческую доброжелательную атмосферу. Звенел звонок, а нам хотелось продолжать работу по математике.
Исполняя должность командира нашей роты, Борис Федорович никогда и никого не вызывал на «ковер» для разноса или определения степени наказания провинившегося нахимовца. Он не допускал поспешных решений и не использовал свою власть.
Тарасов Леонид Анатольевич Великий Юрий Семенович
Ротная газета «Гюйс» делалась в канцелярии роты. Главный редактор Леня Тарасов был в курсе всех событий. Он генерировал идеи, которые затем коллективно обсуждались. В канцелярию заходил Борис Федорович и внимательно рассматривал наши творческие достижения. В работу редколлегии он не вмешивался, но иногда делал замечания нашему ротному художнику Юрию Великому:
- Юра! Тебе не кажется, что карикатура на Игоря Качина резкая. Он может обидеться на тебя. Придумай, что-нибудь мягче. Юмор не должен оскорблять человека. Он должен подсказывать человеку, как он должен вести себя дальше.
- Хорошо, Борис Федорович, я постараюсь.
Газета выпускалась без политического контроля, о чем неоднократно ставилось на вид Блошкину руководителями политического отдела. Борис Федорович посмеивался и говорил: «Если вам не нравится наша газета, то сделайте лучше».
8. Спорт
Особое место в нашей жизни занимал спорт. Циклом физической подготовки руководил Кобелев Сергей Александрович. Он занимался пловцами, которые тренировались в бассейне ВВМУ им. Фрунзе. Команда пловцов в составе нахимовцев Задорожного, Родионова, Шарова, Шуваева, Перегудова, Скрыпника, Шереметьева неоднократно занимала призовые места и выигрывала первенство ВМУЗ. Неоднократным чемпионом ВМУЗ был нахимовец Панфиленков, выпускник 1960 года. Он начинал учебу в Тбилиси, а заканчивал в Ленинграде.
Я не стал ни борцом, ни гимнастом. С приходом в училище майора А.И.Локотецкого увлекся легкой атлетикой. Мы прыгали в высоту, бегали на короткие и длинные дистанции, метали диск и копье, толкали ядро. Занимались в здании Зимнего стадиона. Нашими тренерами были: , заслуженный мастер спорта СССР, человек, который впервые в мире преодолел планку на высоте 2 метра. Его сменила Галина Ивановна Зыбина, Олимпийская чемпионка по толканию ядра, замечательная женщина и прекрасный тренер. Она была женой командира «Авроры» Юрия Ивановича Федорова, что придавало ему вес в наших глазах. Нам доводилось бывать у них дома. Галина Ивановна показывала нам свои золотые медали, а Юрий Иванович скромно демонстрировал свои модели, выполненные из панциря черепахи.
Кобелев Сергей Александрович Шатохин Василий Иванович
В 1958 году в училище пришел лейтенант Шатохин Василий Иванович, который стал руководить секцией гимнастики. Наша сборная команда выступала прилично на всех соревнованиях, занимая призовые места. Трудно поверить, но через двадцать лет мне пришлось писать отзыв на диссертацию полковнику В.И.Шатохину, который запомнился молодым спортивным парнем, великолепно выполнявшим сложные гимнастические упражнения на коне, брусьях и турнике.
Во время занятий спортом я подружился с Юрой Великим из первого взвода. Вместе с ним мы ходили на тренировки, участвовали в соревнованиях на первенство ЛенВМБ и Ленинграда. Наши соперники были старше по возрасту. Нас выручала хорошая спортивная подготовка и, естественно, тренеры. Меня подвел бег на 1500 метров, во время которого я простудился, после чего перестал заниматься этим видом спорта. Из ребят выпуска 1960 года легкой атлетикой занимались Гена Молоток, Коля Пилипенко и многие другие ребята. Великий – высокий, стройный, симпатичный парень был немногословен, о своих родителях не рассказывал. Мы знали, что его мама и бабушка живут в Москве.
В 1960 году мы с Борисом Сердюковым направились в 55-й яхт-клуб ВМФ, поступили на курсы яхтенных рулевых и стали гоняться на швертботах. Занятие парусным спортом нам очень понравилось. В выходные дни мы стали пропадать в яхт-клубе. Здесь пригодились знания, полученные в судомодельном кружке. Хорошую спортивную форму позволяли сохранить навыки занятий легкой атлетикой. Паруса перебили все мои увлечения, и я остался им верен на всю жизнь.
Хочется отметить, что в период обучения в Нахимовском училище командованием были созданы все условия для гармонического развития личности. Нас не тянули насильно в кружки и секции. Туда шли исключительно добровольно, пробуя себя на разном спортивном поприще.
9. Кронштадт (первая практика)
Каждый год обучения завершался учебной практикой. Младшие классы направляли в летний лагерь на озеро Нахимовское. Место чудесное. У берега пирс, у которого покачиваются шлюпки и швертботы класса «М». Здесь учили морскому делу, флажному семафору, умению ориентироваться на местности, читать топографические карты. После окончания 8 класса наша рота в лагерь уже не попала. Нас направили на месяц в Кронштадт. В программу практики входили: гребля на шестивесельных ялах и хождение под парусами, знакомство с боевыми кораблями Балтийского флота и историей крепости.
- Повзводно, становись! – прозвучала команда. – Равняйсь! Смирно! Товарищ капитан 2-го ранга, 4-я рота нахимовцев для посадки на буксир построена.
- Вольно! Ничего не забыли, - спросил капитан 2 ранга В.И.Туркин у мичмана Баркова.
- Вроде нет, - пожал плечами мичман. – Никто не жалуется.
- Разрешаю посадку на судно, – приказал командир роты.
Туркин Владимир Иванович
Повзводно мы полезли на старый буксир под флагом вспомогательного флота ВМФ, который стоял у набережной «Лейтенанта Шмидта». На улице тепло, но мы в бушлатах с вещевыми мешками и противогазами. На ушах бескозырки с белыми чехлами. На борту устраивались произвольно. Буксир дал гудок и отвалил от стенки.
Женя Трофимов и я пристроились на брезенте, припрятав бескозырки от копоти дымовой трубы. Мы впервые шли по Морскому каналу мимо Адмиралтейского и Балтийского судостроительных заводов. Слева и справа на стапелях стояли суда, готовые к спуску на воду. Под маскировочной сетью стояли боевые корабли ВМФ, на которых нам предстояло служить в недалеком будущем.
- Смотри! Новые пушки на эсминце. Таких я не видел, - сказал Женя.
- Это новый 56-й проект эскадренного миноносца. Эсминцы проекта 30-бис отслужили свои сроки. А это совсем свежие. Чувствуешь, как пахнет краской?
- Да, воняет нитрухой. Смотри! Там еще что-то варят. Видишь, искры летят.
- Вижу. Меня интересуют антенны РЛС. Мы делали их на судомодельном кружке. Снимок эсминца нам сделал фотограф Болотин, когда корабли стояли на Неве осенью. Мы замучились делать модели антенн. Чертежа нет, только картинка. Попробуй подогнать масштаб.
Болотин Иван Степанович
- Понимаю, - ответил Женя, разглядывая иностранный сухогруз, который проходил вдоль Кронштадта по Морскому каналу.
Морской канал прошли быстро. Слева на траверзе Петергофа показался собор Святых Петра и Павла. Здесь живут мои родители. Виден фонтан Самсон и часть Большого дворца. Я смотрел на знакомые окрестности и вспоминал прошедшую зиму. Тогда я впервые пришел в судомодельный кружок и стал в нем заниматься. Вспомнилась школа, двор, где мы выросли и шалости, которыми занимались. Я умел выпиливать лобзиком, владел ножом, но не знал технологии изготовления настоящих моделей. Пользуясь наличием свободного времени, я решил заняться моделированием кораблей.
Продолжение следует.
Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ.
198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус.
.jpg)
