А ведь верно, что слово или маленькая ошибка могут и до ракетно-ядерной довести...Боже, дай ума дипломатам!
-Викторыч, спать ложиться нельзя. Не встанешь. -Иваныч, отстань… -А я тебе говорю, нельзя!Уже 5.30! В висках гулкий отсчет секунд, во рту «кака», глаза закрываются сами. Тяжелая ночь. Голова кружится. Я проиграл три рубля. В «тысячу». Денег не жалко, здоровья нет…Тошнит…Болит не только кора головного мозга, но и древесина. Подушка-подружка, где ты? Уронить голову и забыться… А тут этот противный Иваныч…Нет, не друг, сволочь, тормошит…Блин, как тошнит… Мы не в базе, в Петропавловске, вернее, в Завойко. Лодка в док собралась, постановка завтра. Пусть механик отдувается. …Спать…А я думал, старпом, ты мне друг…Сука ты, не тормоши… - Викторыч, подъем Флага через 20 минут. Пойдем. Подъем! - Блин, друг называется. Да не сплю я. Я просто на все глаза закрыл. А какая мягкая подушка…Что? Подъем Флага? Встать, встать…Елы-палы, встал! Удивительно…Хотя, только мертвый моряк имеет право не выйти…А я жив. Лучше бы вчера умер. -Иваныч, вперед, на подъем Флага! - Вот и молодцом, Викторыч, вот и молодцом. Говорил я тебе- спать нельзя! Вскарабкались. Построение. Доклад командиру. -Флаг поднять! Лапы к уху! Вольно! - Слушай суточный план…Командирам боевых частей начать развод на работы. Ну старпом, ну, зверь…Железный он, что ли? -А вот теперь, Викторыч, и передремлем пару часиков. Командир тоже спать идет, но нам встать надо чуть раньше… Друг. Опытный, умный. Здравствуй, долгожданная подушка! А как хорошо все начиналось. После «адмиральского часа», раздачи очередных пирогов , кнутов и пряников на построении, командир подошел ко мне и задумчиво сказал, посмотрев на лес, начинавшийся прямо за пирсом: - Зам, а ведь грибы пошли…Пойдем, проверим? Собирал? Пошли. Ну, я –то грибы в лесах под Владиком собирал. С детства, крупные. Заросли папоротника увидел, прилег. Среди тонких зелено-красных стеблей столбики потолще. И-вперед. Корзина-сковородка. В последний раз по грибы ходил уже здесь, на Камчатке. Друг пригласил. На склоны вулкана Авача. Идем втроем, с соседом друга. Навстречу люди полные корзины прут, а у нас- ноль. Поганок даже нет. И не видели. Друг говорит: - Мужики, лес, хорошо. А вот рябина. Собирайте, собирайте ягоды, я вас варенье варить научу. Собрали. Грибов нет. Да и ягоды сомнительные, для варенья. Километра через три, вверх по склону, наткнулись –таки на грузди. Рябину выкинули, грузди в кульки. А народ сверху спускаясь, все белые тащит. Обидно. Идем дальше. О! Пеньки! А на пеньках-опята! Облепили пенек, как бедные родственники богатого племянника. Пришлось выкинуть грузди, опят много. Режем. Ноги болят с непривычки пещих походов в гору, но настроение улучшается. Сосед друга говорит: -Ну что, не зря я вас в лес вывел? Опята! Научу вас готовить. А сверху народ с белыми…Очень обидно. Хотя ладно, опенок -тоже гриб… А потом выходим на огромную поляну, на самой вершине. Плато. На плато трава, а среди травы- белые. Тысячи…И шляпки коричневые - размером с бескозырку. Стоят, красавцы, толстенькие, высокие. И- до горизонта….А на грани видимости- кратер дымится, в снежной шапке. Там, в конце плато. Тепло грибочкам. Ну, здравствуйте! Понятно, сначала выкинули опята… Кульков не хватило. Сняли рубашки, завязали на манер мешков, и режем, режем… А когда вниз спускались, пригибаясь под тяжестью, опять видим грибы. То слева от тропы, то справа. А взять уже некуда…
Командир носится по кустам, кулек почти полный, а у меня-ноль. Хотя ищу внимательно. Гриб-он открыться должен. Мне- не хочет. -Ну что, нашел что-то? -Нет, Александр Иванович. Нет грибов. -Искать нужно уметь! Что, зрение слабое? А ты очки купи! Доволен командир, издевается. -А я…а я…а я белый ищу! В кустах демонический смех, от земли несется, значит, опять нашел, срезает. Расстроенный, выхожу на полянку, присаживаюсь на толстый ствол упавшей березы, закуриваю. Поднимаю глаза- вот оно, чудо совершенное! В двух шагах!Тусклый глянец шляпки, снизу -плотный бархат, толстая крепкая ножка, толщиной в руку. Крепыш такой, тридцати сантиметров ростом. Прежде, чем срезать- любуюсь. А теперь аккуратно, левой рукой придерживая…Ух,ты, охватил только часть «ноги» , толстенькая. Режу ближе к земле, грибницу не нарушаю. Курю, жду. Из кустов, довольным лосем, с треском, на поляну вылетает командир. Кулек полный, опята, сыроежки, прочий сор. -Ну что, нашел, студе... Студент-слово не обидное, покровительно-снисходительное. Слова замирают на губах, глаза округлились. Увидел. Шок. Пришел в себя. Две секунды. Он и в море, в самой сложной обстановке, через пару секунд решение верное выдает. Счастливая улыбка превращается в жесткую волевую прорезь рта. -Я не понял, товарищ замполит! Вы чего расселись? Вы тут по лесу бродите, а на лодке личный состав, как безотцовщина, сам себе предоставлен? Старпом с механиком уже в мыле, языки на плече, служатт Родине , как пудели, а Вы курите. И без разрешения, в присутствии старшего! Развернулся, кулек приподнял, но не выбросил, передумал, унесся. У меня столбняк закончился, тоже бегу служить. Ума хватило гриб в кулек спрятать, хорошо- непрозрачный. Командир уже метрах в ста впереди. Пролетел как вихрь по пирсу, оставляя за собой обезглавленные и рассеченные до пояса тела, подвернувшиеся под разящий палаш командирского гнева. Кровь, кровь, брызги багровые, сталь клинка дымится… Последний удар снес бы голову старпому, но тот щит успел подставить, отскочил. Лодка качнулась, приняв на борт командира. Из верхнего рубочного слышны крики, стоны, рыдания, Наверное, по отсекам пошел… На пирс выползает тяжело раненный механик, молча проползает мимо нас со старпомом, кровоточа ниже пояса, оставляя широкий красный след, и ну добивать кувалдой агонизирующие на пирсе тела! Боже, как бьет! Жестокий человек, но справедливый. Не вмешиваюсь. Картина Верещагина «Апофеоз войны».Ну, с горой черепов. Или не так называется? -Викторыч, что произошло? -это старпом. Усы дыбом от незаслуженной обиды и удивления. Молча показываю старпому ГРИБ. Тот аж приседает: - Писец, приехали…Это ж, минимум, на два дня мясорубки. И угораздило тебя найти. -А я чо, виноват? Да иди ты... Сообща ищем выход. А командир дока- мой хороший знакомый. Я до лодки в ВИСе служил. Вооружение и судоремонт. В том числе ПМ-ки и доки. ТПД. Обговорили, нашли. Выход. Договорились с гонцом-миротворцем. Лавровую ветвь дали. Вари, сволочь! К вечеру чтоб было готово. И к командиру сходи сам. Нас не примет. Спускаюсь , иду в каюту. За переборкой-командир. Ревет: -А заму передайте, завтра постановка в док, а у него в «Боевых листках» это историческое событие не отражено! Блин, Александр Иваныч, обижаете. Со вчера висят, чего я «бычков» вечером поимел? Выпустили. Это мысли в ответ.И что такое «Боевой листок»? Бумажка. Ах, да, да, правила игры… -А с кем командир разговаривает? А и нет никого. Знает, что слышу. Через переборку. Избегает. Общаться не хочет.Стул в переборку, периодически, кидает. Чу, дверь каюты хлопнула. Старпом. Шепчет что-то. Командир унесся куда-то. Не, криков не слышно. И куда? И пошто обидел? С «листками»?Да нет, командир человек не мелочный. Глубже надо копать. И что я не так сделал? В каюту заходит старпом. -Викторыч, что с грибом делать будешь? -Порежу на кусочки и посушу. Здесь, в каюте. -Ты что, в каюте нельзя. Только дома, здесь он столько дерьма наберется… Это мы дышать можем, а гриб-животное нежное. Вонять лодкой будет. Ты сваришь, а жрать не сможешь. Понюхай свой дипломат с чистым бельем. Ну, чем пахнет? -Лодкой. -Вот, видишь.А домой не скоро попадем. Ну, ты думай, а я пошел. -Личному составу- отбой.Дежурный. Лежу, не спится. Ни старпома, ни командира… Дверь отъезжает на роликах.Старпом. -Викторыч, ты гриб еще не резал? На сушку? -Да нет.Ты ж сказал, вонять будет.Где Вы? -Ты, это, вот что. Командир дока поляну накрыл. То-се, но главное блюдо-картошка с грибами и жареным луком. Только вот беда, у опят дух есть, а вкуса нет, корешки. Отдай ГРИБ, блин, я тебе говорю! -Да бери. Ну и сука, ну и дипломат! Сидим в каюте командира дока, шильцо, картошка с грибами бесподобная. В «тысячу» играем. На над[водном корабле в «преф» играли, во время «большого Сида», с пятницы до понедельника. Вист по полкопейки. Но и «тыща» тоже ничего. Командир издевается: -Зам, ну и где твой ГРИБ? История, переваривается уже, Здорово я тебя обул? Сушить, сушить…Придумал, тоже мне… Я проигрываю. Злой. -Александр Иванович, я завтра еще один найду. Больше. Тот и засушу. Пыхнул командир глазом, а потом засмеялся. -Удачи тебе, зам. Такие грибы- редкость. Сожрали уже. Забудь. Успокойся. С тебя трояк. Завтра отдашь? Ты что делаешь, с чего зашел? Ну, твое дело. Карты, они счет любят…Ты считай, студент. А то без штанов останешься. А зачем мне зам голозадый? Опять выиграл. Счастливый. Аобещание или угрозу я выполнил. В свой адмиральский час, святой, на следующий день, в лесу ще большего нашел. Не срезал. Ну его на фиг. Ну что такое ГРИБ? Пусть растет. Только рукой погладил.
Трогать за вымя национальный менталитет может или очень умный человек, или человек с чистыми помыслами и руками. Не обладая ни тем , ни другим, кроме чистых рук, рискую затронуть «нежную» тему. Я сегодня гордился теми, кто заблокировал улицы крупнейших городов страны, в которой живу. Потом и сам подъехал. Акция проходила под гаслом (лозунгом) « Достали!» Это ж надо, на святое уроды замахнулись! На машины наши! На старых железных коней! Плати им! За старую «Волгу» сбор- больше ее цены!А вот сейчас, накось, выкуси! Еще Грушевский пытался дать определение украинскому менталитету. Не глубоко вник: « моя хата с краю» и « они умеют здорово устраивать похороны. ». А глупости!А все не так! Мужиков доставать нельзя! Любых!Тогда уж точно любую власть похоронят. Да ладно, вникать не будем. Главное- людям никто не платил за акцию, сами вышли. А почему? А потому, что святое- не трожь! Так, что-то на публицистику сбиваюсь. Не мое. Так вот, о машинах. С цинизмом и любовью. Любая машина хранит массу тайн. Помнится, под руководством тестя снимал пороги с «Москвича». Отвернул гаечки, а под ними- трусики. Женские. Красные, в белый горошек! Спасибо тестю, отвернулся. Не заметил. Тактичный мужик был…А это ж не я…Это дружбан, когда мы под Балтийск, ночью, на пляж ездили. Вшестером… -Вовка! Ты мне резинку на трусах порвал! А Вовка был настойчив…Спрятал, а не сказал! Сволочь! И первая «Таврия» на Балтфлоте. Моему другу досталась. Он так обрадовался, да и хрен с ним, что щитка бензобака нет, да и цвет желтый… Он на второй день секретаршу в лес увез, три месяца обхаживал- не давала. Ух, и красивая, высокая, в веснушках! А он- метр с кепкой.А красив, потому что-машина! А с машиной- наше Вам согласие! А друг оплошал, устройство не выучил. Кресло пассажирки разложить не смог…Знай, учи и люби свое заведование! Правы некоторые. Вроде, на капоте справились, но вечная память- вмятина, осталась. Двояковогнутая…»Таврия»...Железо тонкое, нежное… А в Оленьей Губе, утром. Все начальники, старше третьего ранга, счастливые владельцы машин и гаражей, начинают прогрев…Порычали, поехали. До корпуса кают-компании от гаража- метров двести. Поставили. Позавтракали. Порычали…До штаба сто метров. Припарковались. Пошли служить. Вечером- опять та же картина, но в зеркальном отражении. И кто там, как идиот, смеется? Зато летом, когда билет на самолет стоит трех недель в очереди, тихо усмехнутся, порычат- и вперед. К цивилизации. Ни от кого и ни от чего не завися, кроме "коня"…»Копейки», «Шестерки»…Миграция, сэр! На Юг. Четырехколесные перелетные птицы, и веселая стая, и одинокие летуны… Свою первую я купил после одного случая, у начальника АБТС флота.. Красивый красный «Запорожец». Ну, понятно, усовершенствования. Обогрев от коллектора с помощью противогазных шлангов… А мотив постыдный. До этого автопарка части хватало.Приехали в гости, одновременно, теща с тестем, и друг с женой. Ну, разместил в Светлогорске. Свою тоже. Пошли с другом город смотреть. Красиво, все к отдыху располагает. Вечереет. В санатории танцы. Зашли, предварительно в барах отметившись. А девчонок! А красивые! С двумя уехали на электричке. До сих пор не помню, куда. Но километров за двадцать. А электричка была последней. Так мы пятнадцать километров потом бежали, до сих пор мышцы помнят. Последние пять нас мужик подвез, на машине. Слова до сих пор помню: -Мужики, а вам пора уже и машины покупать! Делились мы с ним проблемой…Быстро довез… Сочувствующим: в тот раз сошло. Чтоб не было прецедентов, купил…Сколько раз «мустанг» запорожский выручал- не счесть…От Калининграда до Балтийска в два приема ехал, уставал, а если что- ну сущий орел! Никакой усталости и перегрева! Умный!Главное, вовремя масло менять и следы от пяток или каблуков на подволоке затирать…И никаких забытых помад не того цвета и тона… Кстати, если покупать будете, смотрите, чтоб несчастье не «впарили». Даже в салоне или в «Военторге» Его, несчастье, и не распознать в первую неделю. Потом себя проявит. Сразу сдавайте. Вот мой сокурсник в Москву, с Севера, на шестерке приехал. Круто. А поставит в любом переулке , около академии- то вмятина, то царапина. И виновных нет. А у общежития на нее кусок штукатурки упал, большой. Крышу наполовину вмяло. Мы- продай, а он –люблю, типа. Отремонтировал. А потом милиция гналась за мотоциклистами. А они- шмыг к нам во двор, тряпку в бак мотоцикла и подожгли. А прислонили-то мотоцикл к машине. Только что отремонтированной. Жалко. Плакал. А мы ведь говорили… В Москве с гаражом сложно.А в Лиепае я видел трехэтажный. Вверху машина, второй для солений женских, а третий-песня, вход- верхний рубочный люк с ДиПЛ, трап, диван, видик, бар…Жена не знает, как открывается… Мужчины! Зря они так! Еще одну степень свободы никто из нас не отдаст! И никто не отнимет! Все- на баррикады! Даже если будет так, как на фото- ничего, отшкрябаем…Метро- для слабаков!Ездили, ездим. и будем ездить! Вопреки всему и всем! Как бы кто ни хотел помешать!Эх, тема вечная... И не забывайте здороваться и прощаться с железными конями. Они- живые. Они нас понимают…За то и любовь. Взаимная.
Старый «Пазик» хлопнул дверьми, выплюнул лейтенанта на 25-градусный мороз, недовольно фыркнул, испустил облако бело-синего выхлопа и, вильнув «кормой» на гололеде, повлек свою несуразную тушку в сторону поселка... Лейтенант бодро прокашлялся, вдохнув ядовитые пары бензина, и зашагал в сторону части ракетчиков. Подумаешь, километр! Дыхание ровное, пять лет курения для легких-тьфу, кальсоны, шинель длинная, «солидная», ботинки на микропоре! Раз-два, раз-два! Заснеженная дорога-лентой, иней от дыхания оседает белой манишкой на груди и воротнике шинели. Пар клубится. Раз-два! По обеим сторонам дороги деревья в инее, снег январский, слежавшийся, тускло отсвечивает гранями крупных кристаллов. Солнца нет, видимость метров пятьсот от белого дрожащего марева туманно-морозной дымки. Раз-два! Каждый шаг сопровождается ужасным, рвущим барабанные перепонки, хрустом. Вроде, как медведь ломится через стланник. Раз-два...Шаг замедляется сам от ирреальности тишины вокруг. Тихо, очень тихо, тихо до ужаса! Хочется пойти на цыпочках...А все равно- ХРУСТЬ! Ни одного постороннего звука. Лейтенант остановился. А нетути звуков! То ли замерзли, то ли умерли? Шаг- и дикий хруст с повизгиванием микропора о снег. Стоишь-тишина вселенская. Даже курить не хочется, давит что-то, опаску вызывает. А как здорово покурить на ходу, вопреки Уставу и точно зная, что никто не увидит!Впрочем, холодно, фильтр сигареты как камень, дым не вдохнуть, такой холодный, бросить ее, лишь прикуренной, и идти. Никакого удовольствия...Безумно-глубокая тишина! Вот оно, белое безмолвие Джека Лондона! Страшно! Скорей, к людям! Хрусть-хрусть, хрусть, хрусть-хрусть-хрусть! Сейчас можно и бегом, пока никто не видит, не теряя достоинства! От Безмолвия! А что это черненькое белеется вдали? А холодно! Да, микропор- не валенки. И кальсоны кальсонам рознь. Ведь есть же в шкафу, на корабле, теплые, с начесом, нежно-голубые! Нет, эти одел.Тонкие. «Те» фигуру равняют- плечи с тазом. Толстые! А мы ж вечером в ресторан! А там девушки! А будут плечи по ширине- что таз! А что за фигура?А они- гораздо шире! Плечи… Это- из-за кальсон! И что, каждой объяснять? А поймет ли? А поверит? А как раздеться? Свет выключить? А если я со светом люблю?А если она по внешним признакам выбирает? Елы-палы! Черно-беленькое...Вороны облепили холм. Штук семьсот. А может , и тысяча. Сидят, не летают, холодно. Мороз, плюс ветер в полете. Обмерзание крыльев и элеронов. А без элеронов куда? В пике? Умные... А на Камчатке вороны не в пример материковым. В два раза больше и клюв, как рука взрослого мужчины от локтя до кисти...Сущие звери, хищники. У нас в Бечевинке как маленькая женщина австралийской баранины купит, так они у нее мясо прямо с «авоськой» из рук выхватывали. Штук семь крыльями по голове бьет, штук пятнадцать сверху заходят, три-четыре самых наглых флибустьера из рук авоську рвут. Женщина рыдает, отбивается, муж голодный , а они довольны! Вороны! Умные животные! Опасные! И смотрит лейтенант, -никуда не денешься, по обочинам снега снега метра полтора-два… Не обойти…Только мимо холма . А там-вороны. Кто из Вас, товарищи офицеры, видел тысячу голов, повернувшихся одновременно в вашу сторону, на хруст, две тысячи глаз, горящих ненавистью, и свою оценку: «Мясо!!! »?
Ой, ой, не надо этого героизма! Лейтенанта обдало холодом чужой , запредельной жизни…Даже помойки под толстым слоем снега…Мясо…Конец, Зачем он согласился передать эти документы в штаб ракетной части? А офицер не сдается никогда! Даже смерти! Даже такой неприглядной! Представьте приказ Главкома: « Заклеван воронами до смерти…» Прочь, воронье!А умирать так рано! Есть же выход…Где? Я его знаю! И лейтенант перешел на строевой шаг! С равнением направо! На воронью стаю! С лапой у уха! Погибать, так с музыкой! Зря, что ли, три года знаменосцем училища был и палашом махал, при подмене! Выше ногу !Носок на оттяжку! Локотьвыше! И подбородочек, подбородочек! На вершине холма сидело нечто. Оно было на полголовы выше любого из воронов. Его перо, под белым инеем, отливало зеленью, не синевой… А еще у него была борода. Пахан…Нет, скорее, главком... Главкому было лет четыреста. Что? Не живут? А откуда мудрость? И кто считал? Года? Главком ворон внимательно смотрел на лейтенанта. Оценивая. Строевой шаг был красив и четок.Главкому понравилось. Он белькотнул. Не каркнул!Наверное, так большие начальники и говорят. Хрипло и ответственно.Никто и никогда , наверное, подобного звука не слышал. Кроме черных пернатых нукеров.Белькотнул- слабо сказано. Это были переливы власти и самодовольства, уверенности в себе, жесткости и мягких полутонов, прощения и пощады. И он не просил- приказывал. Так, что мурашки по коже! Послушают ли? Лейтенант вдруг понял все, что сказал старый ворон. -Не ссы, лейтенант.. Мы- не люди. У нас строго...с субординацией. Иди. Ты мне нравишься. Ишь ты, строевой шаг...Хорошо....Иди, сынок, служи. Ты еще нужен Родине.... Спасибо тебе, неизвестная науке птица! За мудрость, за жизненный опыт, за любовь к строевому шагу! За неординарность и возможную сытость! Паханы и главные, ведь, вроде, не голодают?
Вороны отвернули головы, погасив алчность в глазах. Никакой ненависти. Нейтраль. Проходи. Старшой сказал. Воздух, пропитанныйс ненавистью и неизбежной кровью, вдруг опять стал свежим и морозным. И лейтенант прошел. Строевым шагом. С неизвестно откуда взявшейся благодарностью к пахану» .В душе.И медленно проходящим страхом за жизнь.Лишь бы не обернуться и с шага не сбиться...Пот по спине, жарко!
На той дороге , недели за две до того, пропали бесследно капдва, мастер ракетных пусков, и толстый командир БЧ-4 с РПКСН. Наверное, строевым ходить не умели.Или пахану не понравились?Не верите? Да и не верьте. Приказа -то главкома не было... Назад лейтенант ехал на автобусе. Вечером. Второй раз- нельзя. Судьба- она тоже женщина. Не простит...Не испытывай.
Девять утра Командир с замом собрали на инструктаж офицеров и мичманов накануне государственного праздника. . Народ толпится в коридоре штаба, щупает новенькую тужурку Вовы Дубового и вертит в руках его шитую фуражку. Не зря три недели на примерки бегал! Да, смерть девкам ! Особенно сегодня вечером, в «Прибое». Праздник сегодня! Держись, кабак! Вова, начальник ПТО, благоухает одеколоном и чем-то знакомым, но запретным, особенно утром. Жена у мамы. Горд тужуркой и фуражкой, как Портос новой перевязью. Так же огромен, толст, добродушен и благодушен. Глазки блестят. Дышит в сторону. Заход в кабинет, рассаживание под стук и шарканье ножек стульев по полу. -Проверить заведования. Опечатать. Доложить письменно. Управиться до 12.00. Потом -домой. И не тяните, мы тоже люди. Ставлю в пример внешний вид капитана третьего ранга Дубового! Свободны…- это командир. Зам вечером скажет. У него – «сид», то есть он старший в части до утра. А заведование у офицеров и мичманов- семнадцать гектаров леса, набитых взрывчаткой под завязку. Грибам расти негде. Только зверушки и скачут, через мины перепрыгивая. Да ладно, вру, места всем хватало. И зайцам, и кабанам, и другой живности. Кабаны к нам на подсобное хозяйство ходили, жрать. Одомашнились Из-за них вечные проблемы были с проверяющими. - У вас не учитывается поголовье свиней. Вместо 18 штук последнего опороса нами обнаружено еще шесть поросят и одна свиноматка. И начинаем доказывать, что мамка умная, дикая, сама в загон свободный залезла, о потомстве заботясь: светло, тепло, комбикорм дают. Не в дремучем же лесу ей с поросятами шастать… Спасал вопрос: -Простите, а поросята полосатенькие? И в волосиках? А надо было замечать! А вы кто по специальности? А почему такая некомпетентность? А кто Ваш начальник? Ну, это зам обычно развлекался, он любил животных и не любил проверяющих…
Выходишь из штаба, идешь мимо огромной теплицы. Там , внутри, овчарка бегает, сущий зверь, только матроса Умарова признает и замполита, огурчиком свежим уже не побалуешься. Зам его щенком для друга выбрал, привез. Пес рос по часам В три месяца выглядел на полгода. У гостьи сапоги итальянские сожрал. Замовский друг в море, а собака над женой и дочкой издевается, через каждые 15 минут на улицу хочет. Нет- так за живот кусает и на диване лежит. В папу играется. Ишь, бабы! На место ставит. Хотя и правильно, с другой стороны… Надо их на место ставить… Измучились дамы , отдали в частный дом. Там он, в прихожей закрытый, всю обувь изгрыз. Во дворе оставили- кусты роз выкопал и на дорожке сложил. Зло и преднамеренно. Короче, зам в часть его забрал, теленка. На блок пост пытались ставить- так тупой, хоть и огромный. Так в теплице и прижился. Дело знает. Огурцы охраняет, как любимую кость. Зам ему даже часть политработы передоверил, с пьяницами. Как матрос напился- так в теплицу. А там- это чудо, и зубами ниже пояса хватает, и часа по три держит, извращенец. Зато народ трезвеет быстро.
На КПП сдаешь спички-зажигалки-сигареты улыбчивой девушке-матросу из взвода ЖВС- женщин-военнослужащих, и –на техтерриторию. Сосны корабельные величаво ветками качают где-то вверху, смолой пахнет, травами, малинник слева, черничник справа, птички поют, жучки-комашки летают, солнышко пригревает, играя бликами на листиках земляники или чего-то там растительного- хорошо! Понятно, что это только внешняя часть «хорошо», но все равно- здорово! Топ-топ по металлическим шпалам еще немецкой железной дороги к своим хранилищам. А хранилища тоже немецкие, сверху полтора метра дерна уже наросло, вверху вентилятор, тоже еще «те» времена помнит. Что-то типа банки трехлитровой из -под воблы, только половинка по вертикали отрезана, а это оставшееся на штырь одето. И крутится, ведь поди ж ты, уже лет пятьдесят! Вентилирует…И внутри хранилищ зимой и летом постоянная температура! Наши умельцы хотели до секрета добраться, да командир не разрешил . -Пусть еще повертятся, -говорит.- Знаю я вас, спецов корабельных. Не трогайте, умные люди делали. И подшипник еще жив, и смазки не требует. А влезете- и пойдет: то замены требует, там прогнило, дайте мне солидола, дайте сварку, и –прощай, вентиляция, здравствуй, новая статья расходов! А сварка на техтерритории с нашей-то организацией… Начальник хранения, Вы блеск в глазах приглушите как-то, а то мне не по себе уже. Металлолом сдавайте, неужели Вам этого мало? Вобщем, запретил командир . Начальник хранения и к заму ходил, в обход к тайне подбираясь. Ха, наивный. Зам у нас человек-кремень был, с академией. И за командира горой. -Видите ли, Юрий Сергеевич…Перпетуум-мобиле в принципе невозможен. А то, что у нас, это аномалия, нонсенс, патология, полтергейст и непонятка. Что? Нобелевской премией пахнет? Мне половина? Занятно, занятно…А кстати, где Ваш конспект по политподготовке мичманов? Я еще не утверждал. Как не успели? А чем Вы занимались? Вобщем, так эти штуки до сих пор и вертятся…Спасибо начальникам.
Доклады, доклады… Одного нет. 12.00.От Дубового. «Офицерам-мичманам собраться у рубки дежурного по части!» Это народ праздновать едет. Нет доклада Дубового. И его самого нет. 15.30. 16.30.
- Если не будет через полчаса, объявляем тревогу и прочесываем лес, - это командир.Дзынь-дзынь. - Дома тоже нет, я оповестителя посыпал, - это замполит.Дзынь-дзынь. - Хер ему, а не перевод в минно-торпедный отдел, -это командир. -И по партийной линии у…ем, -это замполит. Дзынь-дзынь. - А у меня жена оливье приготовила. Обещал к обеду быть, -это командир. - А ты езжай, мне все равно сидеть. Появится, сука такая, позвоню, -это замполит.-На посошок.Дзынь-дзынь. - А думаешь, мне оливье в горло полезет?- это командир. - А ты рюмаху накати, -это замполит. - Да не поможет, -это командир.Дзынь-дзынь. 17.00. - Григорьевич, пойду -ка я на его заведование. Может, уснул? Оне с утра принявши. Да и проветрюсь малость. -Нет, тебя не пущу! Начхран говорил, что у нас там то ли полтергейст, то ли НЛО…Не помню уже. Дежурный, Начальника хранения ко мне! Как убыл? Зам, он убыл! Когда нужен!Дзынь-дзынь.
- П..ц, достал! Дежурный по части! Боевая тре… Открывается двкрь , после робкого стука. Дубовой! Ну, падло, здравствуй! А у Дубового в волосах труха, пуговицы на новой тужурке оборваны, фуражки нет, весь в пятнах смолы и присохших чешуйках сосновой коры… Особенно- колени и локти. -Товарищ командир, письменного доклада нет, поверьте на слово…Закрыты и опечатаны… Ну, понятно, небольшая Цусима, Хиросима, Нагасаки, Перл-Харбор. В два голоса. Минут сорок! Пар спущен. Докладывайте… - Опечатываю я, значит, последнее хранилище. Вдруг, ветка хрустнула Оборачиваюсь-лосенок. Маленький такой, ножки длинные, подрагивают, губка верхняя подковкой, чмокает…Не удержался я, погладил, палец пососать дал… А тут треск сучьев, тяжелое что-то бежит. Мамка, огромная! На защиту! Из ноздрей огонь, мелкие деревья падают, с корнем вывернутые! Я ветку схватил сухую, об колено переломил, типа, выстрел! А она на меня, ноги прямые, копытом вперед! А они, лоси, волку череп с первого раза пробивают, насквозь! Хорошо, у сосны стоял. Как вверх взлетел- не помню, вниз глянул- страшно стало, и от высоты, и от того, что лосиха с моей фуражкой, за 25 рублей, делала! И ревет! А на ее рев и папашка примчался, вот с такими рогами. Ноздри у падлы раздуваются, раздуваются, а потом как затрубит! И на меня смотрит. Типа, убью гада за семью! Меня еще выше как подбросило! Сосна корабельная, а я наверху, за нижние ветки держусь. Ох, и высоко! Теперь знаю, что чувствовал матрос-впередсмотрящий в "вороньем гнезде" на мачте парусника...И верхушка сосны циркуляции описывает...Страшно! И пить хочу... Четыре часа…Затек весь. И не уходят, дите травку щиплет, лосиха фуражку пинает, фыркает, что-то мужу рассказывает, а он, дурак, верит! А лось фуражку передними копытами, да насквозь! Ревет, а потом голову поднимет, на меня белым глазом глянет, фуражку с ноги стряхнет, и как затрубит! Лучше б ревел… Потом маленький бекнул, плакать начал. Устал за врагом охотиться. Ну, мамка папку головой в бок ткнула, потерлась, мурлыкнула: пошли мол…Папашка последний раз рогами сосну покачал, рявкнул что-то, мне показалось: «я тебя найду еще…» Ушли. Гордые. Малыш за ними. А я слезть не могу Затек весь. И руки не расцепить, не ослабить. Не помню, как слез… Прошу освободить меня от занимаемой должности председателя охотничьего общества части…И от походов на техтерриторию…Или разрешить ходить с ружьем….Извините.
НУ, командир ему, конечно, за непотребный вид взыскание объявил, нельзя так выглядеть. А зама попросил документы приготовить на перевод Вовы в отдел минно-торпедный флота. Куда ему, после такого стресса, по техтерритории шляться. Тем более, с ружьем. Нельзя там с ним…Не положено. За окном заурчал командирский «Уазик». Командир поехал к прокисшему оливье. И Вову забрал. В освещенной светом дневных ламп теплице –замполит. Что-то собаке шепчет, гладит, тьфу-целует! А дурында хвостом машет, как пропеллером, облизывает зама , скачет. Не к добру. Зам сейчас по подразделениям пойдет. Праздник. Что он там собаке наговорил? Прячься, народ!
Думаете, «Прибой» гудел без Вовы? Плохо же вы людей знаете! Он в старой тужурке пришел. Хотя, как говорят очевидцы, ожидаемого успеха, со смертью девкам, так и не произошло. Женшины- они красоту любят. Чтоб шеврон блестел! Значит хозяин шеврона молод! А если нет, то и он, и шеврон- так, потертость жизненная… И нельзя военно-морскому офицеру, даже после такого стресса, начинать знакомство с женщиной c фразы: - А у нас в части лоси водятся… И дрожать.
Нашел интересно-печальную фотографию. А может, это наша «Б-33» лежит на боку в 19 бригаде, во Владивостоке? Ржавчина, вода в отсеках. А раньше жизнь кипела и шумела, свет горел, запах опять, такой, специфический. Аден, океаны Индийский и Тихий, море Охотское…Стрельбы торпедные… «Тянем» боевую подготовку за всю бригаду. Два месяца непрерывных торпедных стрельб. Загрузка-переход в район-стрельба-поиск торпед- переход в б.Завойко-загрузка торпед, ночь-полночь-… Вымотались основательно. Я не помню, сколько стрельб нам отдел БП на бригаду нарезал, то ли 42, то ли больше, но 25-30 точно наши. Все- успешно. Ночь,народ спит, идем в район. Тишина. Зам ходит по отсекам, вахту бодрит. Время- около часа ночи. В первом- матрос Бердыев. Около стеллажа со «стрельбовой» торпедой. У ног- два чайника. Дернулся, услышав, что кто-то в отсек зашел. Лицо хитро-испуганное, щелочки глаз еще меньше стали. -Ты что ночью бачкуешь? Чай для вахты? Молодец! - Чай, чай… - А чего холодный? А что за запах? Водочкой откуда –то тянет. Боец полтора года не отслужил, не может еще употреблять, не по чину…Хотя полтора- как раз сегодня… А снимем –ка крышечку с чайника… Сонную тишину лодки прорезал дикий рев зама: – С- у-у-у-к -а-а!!! «Торпедуху» слил!!! И еще разные слова! Слышно было даже в седьмом, через задраенные переборки! В отсек влетел командир: раз- ногой по чайнику, два- по второму, три-по Бердыеву! А до стрельбы- два часа. А торпеда приведена в негодность заботливыми и умелыми матросскими руками! И долить нечем, чайники на палубе валяются на боку, благоухают. Это все мы задним умом сильны-не надо было опрокидывать, то, се. Да любой бы опрокинул! Что-что, поколдовали флагмин с минером, механик глицерином поделился, был у него, долили, приготовили, в ТА подводный снаряд загрузили. За десять минут до начала атаки. Представляете, каково командиру было? Начато выполнение боевого упражнения, стрельба по главной цели, а стрелять-то и нечем…Железный человек, не опустился до доклада. Верил. Про седые волосы врать не будем. Может, и появились… А Бердыев, с лицом, ставшим в два раза шире, багрово-красно-синим, чистил картошку в четвертом… Зам бдительность втрое усилил: мутации среди экипажа начались: караси в…, подгодки в…и т.д.
Последнюю стрельбу выполняет комбриг. Спустился контр-адмирал в лодку, канадка, полусапожки хромовые, огромен, громогласен, в центральном сразу тесно стало. Вихрем пролетел по лодке, перепугал всех до полусмерти, увидел какой-то непорядок, сразу к старпому претензия: -Старпом! У вас в центральном может лежать огромная куча дерьма! Но если оно обвеховано и обнесено леером, а по центру воткнута табличка-«ответственный старшина 2 статьи Пупкин», значит, на лодке порядок! А пока- наблюдаю бардак! Ну, вобщем, все как положено. Устранили, в дерьмо таблички воткнули, доложили. Идем в район. Разделся комбриг в командирской каюте, усы причесал, в центральный вернулся, уже спокойно: -Зам, а что это у тебя? А замам предписывалось вести магнитофонную запись торпедной атаки , а потом кассету сдавать в секретную часть, в качестве приложения. Наш записывал аж два раза, сначала командира, потом старпома. Старпом тоже стрелял. Среди сплошного мата можно было разобрать только одно, после выхода торпеды- - Б…! А какая «омега»?! Старпом себе кассету забрал, командир тоже. На память. Чтоб потом, на пенсии, слушать. Так и не попали они в секретную часть. А что зам, ему чистых две кассеты купили, чтоб Родину в расход не вводить. А он что-то не так понял, Высоцкого записал. «Баньку» в том числе. Слушали все с удовольствием. Перед прибытием комбрига зам одну кассету стер, хорошо, что не с «Банькой» А где ему кассет набраться? Мы ему из отпуска везли, в Москве покупали. У нас даже фанерки не было, под боевой листок. Когда матросу приходила посылка, зам лично ящик от нее забирал. Особенно ценились крышка и донышко. А у зама на коленях магнитофон «ВМ-72». Или "75?"Его Бердыбеков в люк центрального уронил. Специально. В палубе вмятина, а «магу» хоть бы хны. - Магнитофон, товарищ комбриг Торпедную атаку записывать. -Слушай, зам…Андрей Викторыч..Убери агрегат. Честно, раздражает. Пусть вахтенный от руки конспектирует. Может, по отсекам пройдешься? Ты на ВИПе? Да ладно, там в расчете и так людей полно… А записывать было что! Даже старпом, виртуоз выражений, был скромным очкастым интеллигентом по сравнению с комбригом! Боцман Станюковича или Соболева, или еще кого-то там- беспомощный дилетант! Куда там командиру с его «омегой» и жалким старпомовским «акустики!» Комбриг метался из центрального во второй и ревел:- ЕТМ, Б, Б, ЕТМ! Наверное, секретная адмиральская фраза для направления торпеды в цель. А ведь попал! Всплываем. Все потные, возбужденные, ждем, когда ракеты торпедные сработают, для ее обозначения… Есть! Зам пробирается к командиру. - Александр Иванович, там, внизу, очередь. Кок нас гороховым супом кормил. Народ в ограждение рубки просится. В гальюн. - Добро. Бумажки, влекомые свежим ветерком, достигают и мостика… - Старпом, у Вас опять бардак!-это комбриг. -Зам, чтоб я тебя еще раз послушал! Пусть гадят в штаны!- это командир. Весело! Жизнь…
А теперь здесь живут крабы… Нет, не моя это лодка, на фотографии. Моя еще где-то ходит…
Старый «Пазик» хлопнул дверьми, выплюнул лейтенанта на 25-градусный мороз, недовольно фыркнул, испустил облако бело-синего выхлопа и, вильнув «кормой» на гололеде, повлек свою несуразную тушку в сторону поселка...
Девять утра Командир с замом собрали на инструктаж офицеров и мичманов накануне государственного праздника.
.jpg)
