Летунов Юрий Александрович. Московская ВМСШ.
(26 октября 1926, Томск — 30 июля 1984, Москва) — выдающийся советский журналист, создатель круглосуточной радиостанции «Маяк» и телевизионной информационно-аналитической программы «Время». Лауреат Государственной премии СССР (1977).
Окончил Всесоюзный юридический инстутут в 1952. Окончил аспирантуру Академии общественных наук при ЦК КПСС. Кандидат исторических наук.
С 1952 года работал корреспондентом, а впоследствии главным редактором передачи «Последние известия» Всесоюзного радио. В 1965 стал главным организатором радиостанции «Маяк» и до 1968 работал её главным редактором.
Во время работы на Всесоюзном радио, в июле-августе 1965 проходил медицинское обследование в Институте медико-биологических проблем Министерства здравоохранения СССР в рамках подготовки полёта в космос журналиста (в группе совместно с Я. Головановым из газеты «Комсомольская правда» и полковником М. Ребровым из газеты «Красная звезда») [1]. В 1966 должен был пройти повторное обследование, однако после смерти в январе 1966 года С. П. Королёва, поддерживавшего идею полета журналиста, а также в связи с задержками подготовки новых многоместных кораблей «Союз» продолжения эта программа не получила.
С 1969 по 1977 — главный редактор Главной редакции информации Центрального телевидения СССР.
С 1978 — политический обозреватель Центрального телевидения СССР, автор и ведущий общественно-политического еженедельника «Наше обозрение».
У С.П. Королева работало несколько журналистов. - Вскоре не стало Сергея Павловича Королева - главного инициатора полета журналиста в космос.
Встречаясь с Юрой Летуновым, мы часто говорили о его идее. Не знаю, кто - Юра или я, но, возможно, один из нас смог бы полететь, и в шутку мы всегда спорили, кто у кого был бы дублером. Много лет спустя после смерти Сергея Павловича спецкор «Правды» Сергей Борзенко рассказал мне, как однажды Королев пожаловался ему: «Как жаль, что я не могу послать в космос Лермонтова...» Увы, наделенный очень большой властью, Лермонтова он все-таки послать не мог. Очевидно, вполне грамотные и даже безупречные по своей технической терминологии доклады космонавтов не во всем удовлетворяли его. Уже то, что он отправил на обследование сразу двух журналистов, говорит о том, что мысль о полете пишущего человека не была случайной, что он думал об этом, понимая, как сможет журналист поднять авторитет нашей космонавтики, о будущем которой он думал постоянно. К этому вопросу пытались вернуться в 1989-1990 гг. Но это уже история тех лет.
Ляхота Сергей Николаевич. Одесская ВМСШ.
Живые цветы и венки из них - тоже по традиции - опускают на волны напротив памятника Неизвестному матросу.
Контр-адмирал в отставке — Сергей Ляхота по традиции в последнее воскресенье июля надевает форму и вместе со своими сослуживцами отправляется в море. Он отмечает сразу два праздника — День Военно-Морского флота СССР и основание Одесской военно-морской спецшколы, которую окончил во время войны.
Сергей Ляхота, контр-адмирал в отставке: в память прежде всего наших товарищей первого выпуска, мы чтим их память, и поэтому ежегодно, это уже в 38 раз, мы опускаем венок на воду, памяти павших в Великой Отечественной войне.
С тех пор, как в связи с военными действиями спецшколу из Одессы эвакуировали, прошло немало времени, но дружбу со своими сослуживцами Сергей Николаевич пронёс через всю жизнь.
Сергей Ляхота: единство это мы соблюдаем по сей день, дружба между нами не прекращается.
Старые друзья не сдерживают эмоции. Капитан 1-го ранга в отставке Николай Краснов, с замиранием сердца вспоминает те дни, когда уничтожал вдоль Балтийского и Черноморского побережья сотни самых разных мин.
Николай Краснов, капитан 1-го ранга в отставке: всегда мины удаляли с помощью расстрела с корабля, но были случаи навешивания подрывных патронов на саму мину, отходили моряки, сто гребков делали и ложились на дно этих шлюпок и взрыв всегда проходил над головами этих уничтожителей.
Но назад вернулись не все. В память о погибших на воду спускают венки.
Мулин Александр. Одесская ВМСШ.
ПРАЗДНИК НАСТОЯЩИХ МУЖЧИН! Официальный сайт Труханова Геннадия Леонидовича.
«Этот день - день ВМФ, мы всегда праздновали, - рассказывает Александр Мулин, капитан 1-го ранга, участник боевых действий в ВОВ. - Я был тогда в одесской военно-морской спецшколе, когда впервые принимал участие в таком празднике. Ну а дальше - война, я всю войну провоевал на Балтийском и Черноморском флоте. Закончил войну на Черноморском флоте на эскадренном миноносце «Сообразительный».
Майстренко Александр Иванович. Одесская ВМСШ.
Автор этих строк капитан 2 ранга в отставке Майстренко Александр Иванович.
1941г. - участник обороны Одессы.
1942-1943 гг. - учеба в Одесской военно-морской спецшколе в Баку.
1943-1947 гг. - курсант ВМОЛКУ им. М.В. Фрунзе. Практику проходил на боевых кораблях Каспийской флотилии и Балтийского флота.
1947-1951 гг. - служба в Тихоокеанской гидрографической экспедиции в Петропавловске-Камчатском.
1951-1957 гг. - служба в Черноморской гидрографической экспедиции в Севастополе командиром отряда.
Участник боевого траления. Награжден именными часами Главкома ВМФ.
1958-1961 гг. - служба в гидрографическом отделе Камчатской флотилии в Петропавловске-Камчатском.
1962-1970 гг. - научный сотрудник НИИ ВМФ в Ленинграде.
1970 г. - по настоящее время - работник Атлантической океанографической экспедиции в Ломоносове.
Совершил 30 дальних походов, из них 5 в Антарктиду.
Награжден орденами Отечественной войны II степени и Красной Звезды, многими медалями, в том числе медалью «За боевые заслуги».
Манаков Николай Александрович. Ленинградская ВМСШ.
Перед войной я с родителями жил в г. Ленинграде на Петроградской стороне. В 1940 году я оканчивал 8 класс 33-й школы. В этом году советское правительство приняло решение об образовании военных спецшкол - артиллерийских, авиационных, военно-морских. Набор проводили в 8-10 классы. В нашу школу зачастили представители разных родов войск. Командир из Высшего военно-морского училища им. Фрунзе агитировал поступать во 2-ю Ленинградскую военно-морскую спецшколу. Я решил стать военным моряком, сдал необходимые документы, медицинскую справку о здоровье.
Нас одели в морскую форму, и началась учеба в 9 классе. Летом 1941 года после сдачи экзаменов спецшкольников направили на морскую практику на Ладожское озеро. На остров Валаам привезли на колесном пароходе «Кремль». В программе морской практики были клотик, вязание морских узлов, гребля на шлюпках и т.п.
22 июня во время обеда в столовой старший политрук Петровской нам объявил, что фашистская Германия напала на Советский Союз. В конце июля 1941 года, когда начались бои в Эстонии, нас на том же пароходе вернули в Ленинград и разместили в школе - интернате, где мы продолжили учебу. Кормили нас по нормам защитников Ленинграда. Однако 15 декабря продовольствие закончилось, кормить было нечем и нас распустили по домам к родителям. По продовольственной карточке иждивенцу в это время выдавалось 125 грамм блокадного хлеба.
Моя мама и две сестры, которые были младше меня, на санках с ведром ходили на сгоревшие после бомбежки Бадаевские продовольственные склады и привозили оттуда черную гарь, пропитанную плавленным сахаром и жирами. Заливали ее водой и пили темно-коричневую сладковатую жидкость. Ездили туда каждую неделю, и это как-то помогло нам выжить.
В конце декабря по ледовой дороге через Ладогу училище им.Фрунзе было эвакуировано в Астрахань. В феврале 1942 года под руководством старшего политрука Петровского на автомашинах, по льду Ладоги эвакуировали оставшихся в живых спецшкольников.
Нас накормили, разместили в вагонах - теплушках и повезли в Астрахань, в училище им. Фрунзе.
В Тихвине дали каждому по котелку каши. Все блокадники после страшного голода страдали расстройством желудков и, не стесняясь оправлялись на ходу у открытых дверей. Многие болели. В Кургане сдали санитарным властям нашего умершего товарища по фамилии Крупский. В Астрахань приехали в начале апреля, больных поместили в госпиталь.
Весной и летом учеба продолжалась, и мы окончили 10 класс. В августе немцы овладели столицей Калмыкии - городом Элиста, создалась угроза Астрахани. Училище вынуждено было эвакуироваться через Каспий на рыболовных сейнерах в г.Баку, где к этому времени уже находились морские спецшколы из Москвы и Киева. Немцы продолжали наступать на Сталинград и на Кавказ, поэтому в Баку готовились к обороне, строили оборонительные сооружения, противотанковые рвы, окопы. Мы участвовали в этих работах. Одновременно шло комплектование Военно-морского училища им.Фрунзе, Военно-морского инженерного училища им.Дзержинского, Военно-морской медицинской академии. Из оставшихся спецшкольников - добровольцев начали формировать заградительный отряд под Сталинград. Было отобрано 150 человек.
Наш отряд погрузили на баржу и через Каспий доставили в Красноводск. Там нас ждал пассажирский эшелон. В первых вагонах размешались врачи и медсестры, в остальных мы, будущие бойцы. 10 сентября 1942 года поезд двинулся через Среднюю Азию к Сталинграду. На станции Аральск поезд поставили на запасные пути. Начальник эшелона получил распоряжение от Наркома ВМФ следовать в город Иваново во вновь создаваемое училище ПВО Военно-морского флота.
В начале октября 1942 года мы прибыли в Иваново. Нас переодели в армейскую форму, а с 15 октября начались занятия. В училище я проучился до октября 1943 года. Мы изучали и осваивали сложную английскую технику управления зенитным артиллерийским огнем.
17 октября произошли события, в корне изменявшие мою службу и жизнь. В этот день после вечерней проверки я ушел в самовольную отлучку к своей подруге, а в 4 часа утра в училище была объявлена боевая тревога. Меня в строю не оказалось, а когда к подъему в 6 часов я вернулся, меня ждали, арестовали и отправили на гауптвахту.
Через трое суток меня судила «тройка»: начальник училища, начальник политотдела и военный прокурор. Судили по законам военного времени и приказом начальника училища меня направили сроком на три месяца в 614 отдельную штрафную роту Северного флота. По этапу привезли в Ярославль. Здесь меня с группой около 60 человек бывших заключенных, погрузили в теплушку и доставили в г.Мурманск. Пешком добрались до Ваенги (ныне Североморск). Там работала специальная комиссия, которая в зависимости от сроков тюремного заключения определяла сроки пребывания бывших зеков в штрафной роте (Приказы НКО СССР). Три месяца давали осужденным на 10 лет тюрьмы.
После этой процедуры под охраной на пароходе всех отправили в Западную Лицу на полуостров Рыбачий, где с 1941 года стоял фронт. Пешком добрались до расположения 614 штрафной роты. Нас встретил командир роты майор Антоненко. В короткой речи при встрече командир сказал, что от дисциплинарки до героя один шаг.
Выдали нам деревянные лопаты, в сугробе снега мы вырыли себе убежище от пурги и ветра. Через трое суток привезли белые маскировочные халаты, старшина роты старший сержант Хабаров повел нас в район боевых действий - горный район Муста-Тунтури. На подходе нас обстреляла немецкая артиллерия, так как шли в полный рост. Дальше до землянок ползли по-пластунски.
Война здесь длительное время была позиционная. Немцы - хорошо подготовленные горно-стрелковые части - на высотах гор занимали господствующее положение. В боевом охранении была 63-я бригада морской пехоты, она располагалась у подножья этих гор.
Прибывшие штрафники были назначены т.н. «ботиками», перед которыми была поставлена задача: обеспечивать боевое охранение всем необходимым. Каждый штрафник обязан был доставить в блокгауз боевого охранения три груза. Это были ящики с боеприпасами, мешки с углем и с крупой. Грузы различной тяжести от 32 до 80 кг. Особенно тяжелой работой была эвакуация убитых и раненых. По траншеям длиной 2,5 километра, под непрерывном огнем немцев «ботики» передвигались с грузами.
Ежедневно погибало 2-3 человека, многие получали ранения. Дважды за три месяца моего пребывания, штрафники направлялись на ликвидацию прорыва немцами боевого охранения 63-й бригады.
Здесь были самые большие потери. В последнем бою с моим участием 28 апреля 1944 года погибло и было ранено около 70 % личного состава роты.
Некоторые подробности о жизни и быте штрафников. После ежедневной тяжелой работы по доставке грузов «ботики» занимались поисками дополнительной еды. Питание было организовано 2 раза в сутки. Хлеб (800 грамм) выдавали вечером. Утром давали по 100 гр. водки и 50 гр. сала. Еды постоянно не хватало, и при возможности воровали со склада тушенку, другие продукты.
Медицинских работников в роте не было, не было металлических касок. Многие раненые погибали от холода, от отсутствия квалифицированной медицинской помощи. Имели место случаи самострелов и членовредительства. Того, кого уличали в этом расстреливали перед строем. В этих условиях борьбы за выживание были случаи ссор и драк. Многие из штрафников - бывших зеков - были уголовниками, имеющими по несколько судимостей.
В мае окончился срок моего пребывания в штрафной роте, и 16 июня 1944 года меня направили в переменный состав флотского полуэкипажа Северного флота. Отсюда, как зенитчик, я был направлен служить в 182 зенитный артиллерийский полк, в котором прослужил до конца войны.
По окончании войны пришел приказ министра обороны, по которому бывших курсантов следовало вернуть на учебу. Моему возвращению в училище им. Фрунзе препятствовал член Военного совета контр-адмирал Николаев но после повторного запроса меня отпустили, и я убыл в училище в г.Баку.
В июне 1945 года я приехал в Баку, сдал экзамены и был зачислен на первый послевоенный курс. Я окончил училище по полной программе и в 1949 году был назначен командиром БЧ-1-4 на подводную лодку С-81 (трофейная немецкая У11 серии) в 156 бригаду ПЛ в Риге...
Продолжение следует.
Обращение к выпускникам нахимовских и подготовительных училищ.
Пожалуйста, не забывайте сообщать своим однокашникам о существовании нашего блога, посвященного истории Нахимовских училищ, о появлении новых публикаций.
Сообщайте сведения о себе и своих однокашниках, воспитателях: годы и места службы, учебы, повышения квалификации, место рождения, жительства, иные биографические сведения. Мы стремимся собрать все возможные данные о выпускниках, командирах, преподавателях всех трех нахимовских училищ и оказать посильную помощь в увековечивании памяти ВМПУ. Просьба присылать все, чем считаете вправе поделиться, все, что, по Вашему мнению, должно найти отражение в нашей коллективной истории.
Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ.
198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус. karasevserg@yandex.ru
