ПЕТР ДЕНИСОВИЧ ГРИЩЕНКО.
был назначен в наше училище Заместителем начальника училища по учебной части, пришёл он с должности Начальника кафедры тактики 1-го Балтийского ВВМУ (позднее – ВВМУПП им. Ленинского комсомола, Ленинград).
О нем можно писать много. Известнейший подводник отечественного Военно-Морского Флота, и, я бы сказал, грамотнейший. Накануне войны он был, пожалуй, единственным командиром подводной лодки с академическим образованием.
Подвиги легендарного подводного минного заградителя Л-З "Фрунзевиц" в Великую Отечественную войну под его командованием - достояние истории. И в военно-научной литературе, и в публицистике, и в мемуарах о Л-3 и самом Грищенко написано предостаточно.
Да и сам Петр Денисович - известнейший ученый-историк Военно-Морского Флота периода 2-й Мировой войны, кандидат военных наук. По его секретным (в свое время) трудам не одно поколение курсантов и слушателей военно-учебных заведений изучало тактику и стратегию использования подводных лодок.
Он и прекрасный литератор. Его перу принадлежат книги воспоминаний «Мои друзья – подводники», «Соль службы», «Схватка под водой», «На минном заградителе
Л-3».
О Петре Денисовиче можно почитать в книге Александра Зонина "Страницы походного дневника. Боевое плавание на подводной лодке «Л-З» в августе-сентябре 1942 г." (СП, 1981 г.). Очень интересно пишет о нем Олег Стрижак в книге
В сборник вошли повесть "Морское братство" и "Походный дневник. Боевое плавание "Л-3" в августе - сентябре 1942 года".
О Грищенко много знает мой "однокашник" Юра Кревин (выпускник Рижского НВМУ). Он много с ним встречался в неофициальной обстановке. Долгие были беседы, интересные. Но Юра, увы, живет в Риге, контакты с ним затруднены - "заграница"!
А Грищенко интересно было послушать, он был великолепный рассказчик. То, о чем он рассказывал или описывал как очевидец, свидетель или исполнитель, было очень интересно. Еще и потому, что уровень его военной подготовки в плане не только управления подводной лодкой, но и в стратегии ведения войны на море, тактики использования боевых средств флота был на несколько порядков выше его коллег, других участников событий, мемуаристов того периода.
Он воевал осмысленно. И тем более странно, что он, с его боевым опытом, в самое трудное время войны был отстранен от непосредственного дела, которое знал лучше всего - командования подводной лодкой.
Ну, да Бог с ним, что случилось - то случилось. Об этом тоже много написано. Моя задача не в том, чтобы переписывать известное, а рассказать о том, чему был свидетель сам, что осталось в памяти о моих встречах с Грищенко.
Как ни странно, почему-то первое, что вспоминается - стремительно идущий навстречу по малолюдному длинному училищному коридору Грищенко. Высокий, крепкий, на чем-то сосредоточен, голова с наклоном устремлена вперед. Подстрижен коротко, но впереди всклокочен чуб, впечатление - готов бодаться. Встречные курсанты отскакивают к стене, вытягиваются по стойке "смирно". Он бросает мимолетный взгляд, мелькает легкая приветливая улыбка.
Любознательные курсанты о нем знают "всё". Уверенно говорят, что Грищенко в войну сняли за то, что он за что-то ударил биноклем комиссара. С тех пор карьера его и закатилась. Сочувствуют.
Сам Петр Денисович на контакты с курсантами не шел и, по тем временам, о своих злоключениях не очень распространялся. Являясь практически вторым или третьим человеком в руководящей иерархии училища, он умело и добросовестно занимался учебным процессом. А популизм ему был как-то чужд. Но изредка читал лекции по тактике использования подводных лодок в Отечественную войну. Вот на таких лекциях мы его и "потрошили", выпытывая всякие были и небылицы.
Обычно преподаватели курса тактики читали лекции "академически" - за трибуной, с длинной указкой, которой обильно подкрепляли изложенное устно, поводя по бесчисленным картам, схемам, графикам.
Грищенко, войдя в аудиторию, негромко здоровался и спрашивал:
-Ну, что там у вас сегодня?
Получив ответ дежурного по классу, усаживался в раскрепощенной позе на стул у классной доски и начинал:
-Ну что ж, поговорим и об этом.
Помнится лекция по использованию артиллерии подводными лодками. Нас, курсантов, не только пропагандистские агитки, но и официальная военная "наука" учили на примерах героев-подводников громить противника не только торпедным оружием, но и артиллерийским огнем. Были примеры успехов, но еще больше - потерь.
В то время артиллерийские орудия стояли на всех подводных лодках. Были на них штатные и нештатные комендоры. Командовал ими командир БЧ-2-3. Устройству лодочных пушек, правилам стрельбы и практическим стрельбам нас учили в училище. А выпускники минно-торпедного факультета готовились быть и артиллеристами по совместительству.
И вот Грищенко начинает лекцию:
- Так говорите, сегодня тема об артиллерии и ее боевом использовании подводными лодками? - сделал паузу и продолжил. - Ерунда это! Никакая артиллерия подводным лодкам не нужна!
"Вот тебе, бабушка, и Юрьев день", - как говорит пословица. Приехали!
И это за три года до того, как пушки начали снимать с вооружения подводных лодок, срезать барбеты, корректировать боевые расписания.
Грищенко задолго обосновал абсурдность использования артиллерии подводными лодками. Времена романтического флибустьерства, когда подводная лодка всплывала вблизи неопознанного судна, выстрелами из пушки принуждала его застопорить ход, а командир ПЛ направлял на него досмотровую команду и по результатам ее досмотра принимал решение: топить, предварительно высадив людей с призового судна на шлюпки, или помиловать.
Современные войны стали тотальными. Если ты не "свой" (электронное опознавание) - ты враг. Топи! В войну гражданские суда в зонах боевых действий не плавают, а которые ходят, то это не гражданские, а отмобилизованные, хорошо вооруженные и, как правило, в конвоях. Чтобы потопить судно артиллерийским огнем, надо выпустить не один снаряд. А самой подводной лодке достаточно получить одну пробоину, чтобы навечно упокоиться в морских глубинах. Достоинство подводной лодки - в ее скрытности и сильном торпедном вооружении.
Нет, героев-подводников, погибших в артиллерийских дуэлях, он не осуждал. Они делали то, чему их учили и что от них требовали.
Задумавшись, Петр Денисович продолжал:
-Возвращались мы с трудного боевого похода. Проходили траверз Либавы. Погода ненастная, что нам наруку. Ночью, в позиционном положении, готовые погрузиться от неприятеля в любую минуту, мы начали зарядку аккумуляторной батареи. Впереди предстояло форсировать противолодочный рубеж. Поднимается на мостик комиссар и ультимативно заявляет: «Командир, я прошел по отсекам, поговорил с матросами. Экипаж требует всплыть и обстрелять из орудий порт и город Либаву!»
-Какой порт и город?! Пошел вниз!!!- зло говорит Грищенко.
И кажется нам, слушателям, это ему видится, он снова воочию представляет и бурное ночное море, и этого комиссара, и эту ситуацию. Сделав паузу, снова спокойно продолжает:
-Конечно, пострелять можно было. Но тут есть несколько "но". Во-первых, точность нашего счислимого места, скажем прямо, не обеспечивала высокой точности стрельбы. Во-вторых, стрельба "по площадям" - это "стрельба по воробьям". В-третьих, ну постреляли. А дальше что? Урон противнику – сомнительный. Демаскировали себя. Силам ПЛО противника до нас полчаса хода. Мы за это время отошли бы от места стрельбы максимум мили на две. Аккумуляторы разряжены. А что за этим? - помолчал и закончил снова зло: – «Экипаж требует!»
Запомнился еще Грищенко умением мастерски проводить разборы торпедных атак, выполненных нашими прославленными асами торпедного удара - Стариковым, Фисановичем, Щедриным, Васильевым, Луниным, Маринеско и другими. В деталях анализировал маневрирование подводных лодок для выхода на позицию стрельбы и послезалповое маневрирование при отрыве от сил ПЛО противника. Отмечал достоинства атак, была и критика.
Вовлекал нас, курсантов, в полемику, провоцируя вопросом: "А как бы в такой ситуации поступил ты?" И мы, напрягая свои извилины, старались смоделировать еще более удачное решение. На планшете, в кабинетном уюте иногда можно было что-нибудь и изобрести. В кабинете "воюется" легче.
По части критики запомнился разбор атаки подводной лодкой С-13 суперлайнера "Вильгельм Густлов": разведка Балтфлота "прохлопала" его выход из порта; лодочные акустики не смогли классифицировать цель по шумам винтов; наблюдатели визуально опознать. Из-за позднего обнаружения цели лодка оказалась за пределами критического угла атаки. Пришлось догонять, занимать позицию залпа и стрелять в надводном положении.
Атака состоялась. Плохая видимость и отсутствие РЛС у противника позволили это сделать. Успеху, конечно, способствовало и то, что С-13 оказалась между берегом и целью. Корабли охранения располагались относительно "Густлова" мористее.
Но будь командиром лодки в этой ситуации не Маринеско, а другой - атаки могло не быть. Рискуя всем: и собой, и экипажем, и лодкой – Маринеско выжал из этой ситуации в свою пользу все. Учел и плохую визуальную видимость, и отсутствие кораблей охранения, и скоростные возможности своей подводной лодки, развив ход до 20 узлов, и выучку своего экипажа. И добыл победу!
А вот другой эпизод. Это отношение к предпоходовой подготовке и неиспользование опыта своих товарищей-подводников.
В 1942 г. Л-З готовилась в Кронштадте к очередному боевому походу. Штурман "поднимал" карты, корректировал пособия. Вахтенные офицеры штудировали силуэты кораблей противника, разыгрывали боевые упражнения по форсированию противолодочных рубежей. Проводили летучки по уклонению от сил ПЛО. Тренировался торпедный расчет. Экипаж доканчивал ремонтные работы, грузили запасы. Работа кипела на полный ход.
Рассказывает Грищенко:
- Только что вернулась из боевого похода Щ-406. Я зашел к командиру, говорю: "Женя, на днях я собираюсь снова в море, покажи, пожалуйста, карты где ты шел, прокладку, расскажи где и что наблюдал.
-Какие карты? Какая прокладка? – отвечает командир. - Всплыл посреди Финского залива. Берег слева, берег справа, а я – посредине. Полный вперед! Вот и вся "прокладка".
- А со следующего похода Женя не вернулся, - закончил печально Грищенко.
Этот рассказ я передаю почти дословно, хорошо запомнился. А "Женя" - это Герой Советского Союза Е.Я.Осипов.
Я думаю, что многие не состоялись или их забрала война по их недисциплинированности.
Петр Денисович Грищенко состоялся. Хотя, к большому сожалению, был незаслуженно обойден высоким и заслуженным званием Героя Советского Союза.
Но ведь Маринеско удостоили им посмертно!
Будем надеяться…
Глава 7. СУДЬБЫ КУРСАНТСКИЕ.
Близится к завершению пятый десяток лет, как одел я курсантскую форму. Смотрю групповую фотографию своего класса и невольно вырывается тоскливое, как в своё время у популярного эстрадного артиста Михаила Евдокимова: "Судьба...".
Не всем и не в полной мере удалось реализовать себя и в училище, и на флотах. Помнится рассказанная другом притча, а может это просто старый анекдот:
- Жил мужик на белом свете. Исправным, работящим был. Не пил, не курил, не блудил. Регулярно Бога поминал, церковь посещал, посты соблюдал. И только мало-мальски, трудами праведными, выберется из нищеты, как тут же стихия: корова околела, птица пала. Только что выкарабкался - наводнение, все посадки вымочило, голод. Справился с этим, как опять несчастье: пожаром все уничтожило. Взмолился мужик: "О, Господи, за что? " Разверзлись тучи небесные, и прокатилось громовым раскатом: "Да не нравишься ты мне!"
"Судьба…" - печально вторит Евдокимов.
Но мы в судьбу не верили. Нас учили, что только "верной дорогой, под руководством..." мы - кузнецы своего счастья - добьемся...
Англичане, более древняя морская нация, почему-то в судьбу верят, и, говорят, в аттестациях офицера непременно отражают: "удачлив", или "неудачлив". В отличие от нашего: «Делу Партии и Советского правительства предан». Помогало, правда, и это.
Другой же популярный артист, Константин Райкин, настойчиво рекомендует: "Выпрыгивать надо чаще, что бы Боженька заметил".
И все же, усердие, труд, знания, стремление - тоже что-то значили и давали положительный результат.
Из моего выпуска процентов 90 выпускников "распылились" по всем флотам Советского Союза. Со времени выпуска не встречал и не знаю судьбу Фадеева, Львова, Выборнова, Баширова, Данилина, Юрина, Смирнова, Стука, Шаповала, Суркова, Дадунцева.
Повторяю, что речь идет только об одноклассниках. Проследить и описать судьбы бывших "однокашников" из других классов, а тем более всего выпуска, мне не по силам, надеюсь на других.
Так вот, из моего класса встречал году в 1974-1975-м в Лиепае Ивана Омельченко. На лодках дорос до старпома и по состоянию здоровья перешел в надводники. Меня он сразу не узнал, годы изменили наши внешности.
Юра Коркин, по рассказам Жени Казакова, был командиром атомохода на Севере и закончил службу капитаном 1 ранга в Палдисском Учебном центре.
Женя Казаков и Леня Кузнецов были флагманскими штурманами соединений подводных лодок. Первый - на Балтике, второй - на Севере. С Женей заканчивали службу в Болдерае и общались, пока он не переехал на жительство в Москву. А с Леней работали после демобилизации в аппарате Запрыбы.
Витя Асмолов на подводных лодках задержался недолго. Его болезнь (дальтонизм) подвела. Очень скоро командование заметило, что Виктор не разбирается в цветовых характеристиках маяков и навигационных знаков. Училищные уловки по обману врачей-окулистов на флоте не сработали. Остаток службы Виктор провел на штабной работе в Болдерае и был незаслуженно уволен в запас в звании капитана 3 ранга за чужую вину.
7 ноября 1975 года в Риге, на реке Даугаве, состоялся традиционный парад кораблей ВМФ, остались они для украшения рейда и на праздничный день 8 ноября. Только на следующий день планировалось снятие их с бочек.
8 ноября с 9.00 Виктор, как наиболее подготовленный офицер был назначен на ответственную праздничную суточную вахту – оперативным дежурным штаба Бригады ОВРа (охраны водного района), в зону ответственности которой входил Рижский залив с прилегающими судоходными участками рек.
Поздно вечером 8 ноября на рейде Даугавы случилось ЧП Союзного масштаба: замполит большого противолодочного корабля “Сторожевой”, участвовавшего в параде, капитан 3 ранга Саблин поднял на корабле мятеж, арестовал раненого им командира, капитана 2 ранга Потульского, и предпринял попытку угнать корабль.
Асмолов сделал все, что входило в его компетенцию. Но, чтобы прикрыть безответственность и бездеятельность больших и очень больших начальников, нужны были жертвы, много жертв… В их число попал и Виктор. Он был уволен со службы в отставку с лишением всех воинских льгот и даже права ношения военной формы одежды.
Потребовались годы, чтобы добиться реабилитации. В итоге, приказ Главкома ВМФ в части наказания Асмолова был отменен, справедливость, как говорят, восторжествовала, но “поезд ушел”, ушел далеко.
Живет Виктор все там же, в Риге, остался в “дальнем зарубежье”, и неплохо рисует цветные акварели.
Наши лучшие представители художественной самодеятельности - "скоморохи" и Юра Алексеев - уволились в запас сразу после выпуска. Боря пошел учиться во ВГИК, закончил режиссерский факультет и сделал заметную карьеру на Мосфильме. Имеет ряд авторских работ. Юра же не нашел своего призвания на гражданке и закончил жизненный путь трагически. Это мне сообщил Боря при встрече в Риге.
Окончание следует.
Обращение к выпускникам нахимовских училищ. 65-летнему юбилею образования Нахимовского училища, 60-летию первых выпусков Тбилисского, Рижского и Ленинградского нахимовских училищ посвящается.
Пожалуйста, не забывайте сообщать своим однокашникам о существовании нашего блога, посвященного истории Нахимовских училищ, о появлении новых публикаций.
Сообщайте сведения о себе и своих однокашниках, воспитателях: годы и места службы, учебы, повышения квалификации, место рождения, жительства, иные биографические сведения. Мы стремимся собрать все возможные данные о выпускниках, командирах, преподавателях всех трех нахимовских училищ. Просьба присылать все, чем считаете вправе поделиться, все, что, по Вашему мнению, должно найти отражение в нашей коллективной истории.
Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ.
198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус. karasevserg@yandex.ru
