7. Научные и другие истории.
В процессе службы немало приходилось сталкиваться с наукой и кое-чем ещё, тоже имеющем к ней отношение. Так ещё в Заполярье довелось участвовать в испытании новой техники. Я имею в виду стабилизатор глубины «Медуза», о чем писал далеко в начале. Служба в Магадане началась с работы на нужды Центрального НИИ геодезии, астрономии и картографии. Такое продолжалось и дальше. А недавно ещё вспомнилось, что с наукой не косвенно, а напрямую, я столкнулся ещё в период учёбы в Черноморском ВВМУ. Получается, что мне на роду написано сталкиваться с этим видом деятельности помимо своего желания.
А дело было так. Неподалеку от нашего училища на другом берегу небольшой бухты Песочная проводились где в средние века Мы же – беззаботные курсанты – частенько посещали это укромное место, чтобы среди развалин древних стен и изящных колонн распить одну-другую бутылку и провести свободное время за приятной беседой под роскошным крымским солнышком.
Крещение Владимира. Фреска В. М. Васнецова.
Однажды небольшой группой после подобного приятного, но противозаконного мероприятия мы возвращались восвояси, петляя среди поросших вереском и алыми маками руин. Вдруг один из нас, который Вася Бугаев, шедший впереди, коротко ойкнув, исчез из видимости, скрывшись куда-то под землю. Подходим, смотрим, дыра в земле, в которой темно, и Васин голос слышится, помощи просит и сообщает, что там какие-то скелеты. И стали мы Васю спасать. Связали свои флотские ремни, опустили вниз. Вася за них уцепился, и мы начали его тащить. И тут снова обвал и тот, который теперь был впереди, то есть Женя Сотников, сверкнул каблуками и вместе с ремнями исчез в той же дыре, которая стала теперь шире. Нас осталось четверо, и никаких спасательных средств при себе.
Тут мы вспомнили, что недалеко возле развалин храма работают археологи, и я отправился к ним за помощью. Те сразу пошли нам навстречу, тем более заинтересовались этой дырой. Я привёл их к месту события, они опустили в провал раздвижную лестницу, и вскоре Бугаев с Сотниковым были наверху. Пока они стряхивали пыль с робы и ушей, археологи осмотрели, в первом приближении, этот склеп и поздравили их с тем, что они сподобились побывать во втором веке до нашей эры.
Потом мы с ними разговорились, и я предложил им нашу помощь в раскопках. Только для этого пусть их начальник обратится к нашему насчёт необходимости для них наших курсантских мозолистых рук. И если наше начальство согласится, то мы – вот они. С удовольствием потрудимся на благо науки истории. Всё равно мы большую часть свободного времени с кирками и лопатами за тачками бегаем. Так и случилось, после чего мы, несколько человек, и я в их числе, периодически участвовали
И теперь, будучи командиром лодки, мне снова пришлось поучаствовать в различных научных и близких к ним делах.
Во-первых, командование бригады ни с того, ни с сего разглядело во мне специалиста по ледовым делам, и мне трижды пришлось поучаствовать в ледовой разведке акваторий Японского и Охотского морей и зоны вдоль Курильских островов. Сначала на линейном ледоколе «Ленинград» я обошел с востока Курильскую гряду и побывал в Гижигинской губе, в которой зарождаются наши отечественные айсберги. Они поменьше гренландских, но такие же коварные и опасные для судоходства.
На другой год мне довелось на вертолёте облететь прилегающую к побережью полосу Охотского моря от Сахалина до Тауйской губы. И где-то году в 1967 на ледоколе «Хабаров» я вместе с заместителем ОВСГ главной базы и начальником гидрометеослужбы района юга Камчатки и Курильских островов в период начала зимы совершил большое плавание из залива Петра Великого, через Сангарский пролив между главными японскими островами Хонсю и Хоккайдо, вдоль восточного океанского побережья Курильской гряды в Берингово море. Оттуда - вдоль восточного Камчатского побережья через Первый Курильский пролив в бухту Нагаева.
Я тогда много увидел, был потрясён и очарован с их высоченными вулканами, буквально упирающимися в небо. Одни из них испускали клубы дыма и столбы пламени, другие отдыхали, но, всё равно имели грозный вид. Океанские волны с гулом и грохотом, как при артиллерийской пальбе, разбивались о береговые скалы. А на некоторых островах из ущелий в океан низвергались водопады. Мы очень близко подходили к берегам, огибая отдельные острова. И ещё много интересного я услышал от этих бывалых моряков, причём загадочного.
К примеру, в проливе Крузенштерна недалеко от острова Шиашкотан есть место, называемое «Камни ловушки». Там на площади примерно 10 на 10 миль из воды торчат скалы, образующие запутанные лабиринты с глубинами от 5 до 500 метров. Посреди же всего этого есть большая тихая заводь, в которой даже при семибальном шторме вокруг практически нет никаких волн. Только вода то поднимается, то опускается, да рябь от ветра. Там не раз пытались укрыться рыбаки, и наши и японские. И многие бесследно исчезали вместе со своими судами. Это место густо заселено и водоплавающей и пернатой живностью, но однажды вдруг все это население куда-то исчезает, и наступает полное безмолвие. Даже рыба иногда оттуда уходит. А в проливе Буссоль, что между большими островами Симушир и Уруп, есть группа маленьких островов, называемая «Чёрные братья».
Среди них есть два высокие острова: Чирпой и Брат Чирпоев. В этом месте плавать не рекомендуют, а если попал туда, то гляди в оба и долго там не задерживайся, хотя каких-либо катастроф там пока не случалось Просто там много всякого непонятного и настораживающего. Часто меняется склонение, а порой стрелка магнитного компаса крутится как бешенная.. Внезапно возникает густой туман, в то время как в большей части пролива видимость отличная.
Иногда ночью появляется мерцающий свет, и на рангоуте проходящих судов загораются огни эльма. А в штилевую погоду временами под водой слышится гул, словно что-то тяжёлое металлическое катится по металлической поверхности. И много ещё чего я услышал в тот раз, но перечислять все это сейчас, думаю, нет необходимости. А вот что сам в тех краях наблюдал дважды, о том поделюсь.
Мне почти каждый год приходилось там проходить, но проливом Буссоль редко, больше проливом Екатерины, что между островами Итуруп и Кунашир. Как мне кажется. Уже много времени прошло и память заметно потускнела. Но, думаю, это не важно. Это же не лекция по географии.
Как-то прошли мы пролив Екатерины и вышли в открытый океан.
Была ночь, и вдруг вахтенный офицер, им тогда был помощник Колтушкин, стопорит ход и просит меня подняться на мостик Я выбегаю и вижу впереди по курсу какую-то тёмную массу овальной формы, похожую на силуэт подводной лодки, только без рубки.
Спрашиваю:
– Откуда это взялось?
– Не знаю, – говорит Колтушкин, – Ничего не было и вот сразу появилось, словно всплыло.
Некоторое время я, Колтушкин, сигнальщик в шесть глаз таращимся на это нечто, которое не шевелится и молчит. Дал самый малый ход мотором, медленно подходим, оставляя это справа. Включили прожектор и осветили, а это оказывается густая масса водорослей, сконцентрированная длинным овалом, длиной метров полсотни и шириной около десяти метров. Обошли, осмотрели. Ничего особенного, водоросли как водоросли. Посмеялись, закурили, дали ход дизелем. Минут через двадцать, я уже вниз уходить собрался, как сигнальщик докладывает: «Товарищ командир, вон опять это, прямо по носу!»
Смотрю, опять такая же тёмная масса. На этот раз стопорить ход не стали, просто обошли поближе и прожектором осветили. То же самое, и размеры такие же.
Прошли, идём дальше. Но сигнальщик оказался не только бдительным, но и любознательным. Между прочим, я таких людей всегда уважал.
Докладывает сигнальщик: «Товарищ командир эта штука по корме куда-то пропала».
Оглядываемся, нет по корме ничего, и в бинокль не наблюдается. Больно уж любопытно стало. Не поленились, развернулись на обратный курс и в течении получаса по кругу прошли только что пройденный участок. И никакой массы водорослей не обнаружили. Но разглядывать океан и разгадывать загадки времени не было, так как не на прогулку вышли. Легли на заданный курс и больше никаких чудес не встречали.
Через несколько суток, выполнив, что задано было, подходим к этому же проливу, и снова торопимся. Был солнечный день, но временами попадались полосы низкого тумана, которые наблюдение затрудняли. Шли оба средним. До пролива осталось около полсотни миль. И вот впереди возникает большое облако тумана в виде высокого купола. Обходить его долго, решили форсировать, но для пущей безопасности открыли радиолокационную вахту. Горизонт был чист и в облаке и дальше. Но буквально через пару минут радиометрист докладывает: цель прямо по курсу, дистанция 40 кабельтовых.
Командую: определить, куда идет цель.
Радиометрист докладывает, что цель идет на нас и дистанция сокращается, 38 кабельтов, ещё через пару минут дистанция сократилась до 33 кабельтов, и я, в соответствии с рекомендациями ППСС, отвернул вправо на 35 градусов и убавил ход до оба малого. И сразу поступил доклад, что цель пропала.
Будучи в полном недоумении, я выждал некоторое время, ещё раз убедился, что горизонт чист, лёг на прежний курс и увеличил ход до оба средним. И сразу же поступил доклад: «Цель прямо по носу, дистанция 40 кабельтовых».
В таких случаях принято говорить: «Здравствуйте, я ваша тётя».
Правда, у нас в таких случаях говорят грубее. Я же был в таком шоке, что не сказал и не так, и не этак. И уже хотел повторить предыдущий маневр но тут мы вышли из этого ненормального купола и сразу поступил доклад, что цель пропала. Да я и сам уже собственными глазами видел, что нигде на горизонте никаких целей нет.
Долго я размышлял над только что увиденным и не находил ему объяснения.
Но, следуя логике совокупности причин и следствий, я заподозревал, что бывает особый туман, наделённый особыми параметрами, способный отражать радиоизлучение при опредёленной скорости и направлении движении излучающего предмета. Увиденное меня не испугало, просто удивило, обескуражило и заинтересовало.
Объект, наблюдавшийся 26 августа 1975 г. в Мотовском заливе. Баренцево море. (Рисунок по описанию членов экипажа подводной лодки).
А вот то, что я увидел позже, с чем столкнулся через несколько дней, входя в бухту Нагаева, вот то меня не на шутку испугало. В бухту мы входили рано на рассвете, да ещё и луна светила, и был полный штиль, и вода была зеркально гладкая. Всё было ясно и отчетливо вокруг, как это бывает в районах крайнего Севера. Несколько судов стояло на якорях, и наш путь пролегал мимо одного большого транспорта с якорными огнями в носу и корме. В общем, никаких помех. Вот только на сердце у меня была какая-то тревога, и чем ближе мы приближались к этому транспорту, тем больше она возрастала. И только когда до транспорта оставалось меньше полусотни метров, я, наконец, понял в чём дело. На нем горят якорные огни и в тоже время у форштевня бурун. Скомандовал – «Лево на борт!» И увеличив ход до полного, потом «Руль – прямо! Стоп дизель» и «Левый мотор средний назад», я успел отбросить от него свою корму и обогнул его метров в пятнадцати. В это время из двери на правом крыле мостика транспорта выскочила какая-то фигура. Я даже без бинокля рассмотрел её перепуганную физиономию, видимо потому, что зрение в таких случаях обостряется, и в сердцах выстрелил прямо в эту фигуру ракету из ракетницы Фигура юркнула обратно в дверь, захлопнув её, от ударившейся в нее ракеты весь мостик осыпал сноп искр.
Вторую ракету я выпустить уже не успел, так как транспорт был уже далеко за кормой. А очень хотелось. Он же, поскуда, оказывается снялся с якоря и ход уже дал, а якорные огни не выключил и ходовые не включил. Долго ещё меня после этого как в лихорадке трясло. Ведь если бы я ещё секунд двадцать шёл прежним курсом и ходом, столкновение было бы неизбежным, так как сработал бы эффект присасывания бортов. При движении двух судов с большой осадкой на расстоянии 15-20 метров расходящимися курсами между их бортами возникает некоторое разрежение, и большее давление воды с их внешних бортов как бы бросает их друг к другу. Я же сменой работы винта своего внешнего борта создал у него разряжение и тем компенсировал разрежение у внутреннего борта. Такому манёвру я научился ещё у Китаева, а позже Кандалинцев разъяснил его суть.
Да, чего только не бывает. Можно рассказать о том, что только что случилось здесь в бухте, а то, что было недавно там за Курилами, так то, вообще, как известно, не бывает. Однако было.
Когда после этого я зашёл на Камчатку и встретился с тамошним давно знакомым мне командиром капитаном 2 ранга Левченко, я рассказал ему об этом радиолокационном призраке в туманном куполе. И он сказал мне, что тоже как-то встречался с подобным явлением, тоже долго размышлял, но решил потом не ломать голову, чтобы не свихнуться. Тем более, что когда он об этом заговорил с флагманским специалистом по этой специальности, тот его поднял на смех и посоветовал в море, тем более с тумане, не пить.
О подобных необъяснимых явлениям среди моряков всегда ходили и ходят разговоры но, в основном, в узком кругу. В широком кругу это делать не рекомендуется, чтобы не прослыть крайне несерьезным индивидуумом, а то и мракобесом.
На этом мои косвенные и прямые встречи с неведомым не кончились.
В процессе боевой подготовки и поддержания лодок в постоянной готовности нам часто приходилось заходить во Владивосток для проведения докования или какого-либо ремонта. А ещё заходили туда для загрузки спецторпед при следовании в автономный поход на боевую службу. По окончании же боевой службы, прежде чем вернуться в свою базу, снова приходилось посещать Владивосток для выгрузки спецторпед.
И, как правило, если заход туда был не после боевой службы, а связан только с докованием или ремонтом, то нас там ещё на пару недель, а то и больше задерживали для обеспечения боевой деятельности других сил или для участия во всевозможных учениях. На Камчатку, хоть она и ближе к нам, мы с указанными целями заходили реже, и там нас больше изначально запланированного времени не задерживали.
Это всех нас – магаданских подводников –очень не устраивало в материальном плане, так как на Камчатке, так же как и в Магадане, мы получали двойные оклады, и заходя туда, ничего не теряли. Во Владивостоке же выплачивались одинарные оклады, и нас сразу же лишали двойного оклада с момента снятия со швартовых в Магадане, если мы следуем во Владивосток. Снова же двойной оклад восстанавливался с момента постановки на швартовы в Магадане.
И получалось так: лодка, выйдя из Магадана, заходит во Владивосток, в течение пары дней задерживается там для погрузки спецторпед и пополнения некоторых запасов, после чего выходит и целый месяц плавает в океане, выполняя задачи боевой службы.
После этого она снова заходит во Владивосток, выгружает спецторпеду, снова пополняет часть запасов, постоит там ещё по разным причинам от пары дней до недели и после этого ещё несколько суток следует в Магадан. Так что за полтора, а то и более месяца экипаж получает одинарный оклад, в то время как стоящие в ремонте в Магадане и в море не выходящие, получают двойной оклад. А при тогдашних там ценах одного оклада еле хватало на коммунальные платежи и скудное питание.
Продолжение следует.
Обращение к выпускникам нахимовских училищ. 65-летнему юбилею образования Нахимовского училища, 60-летию первых выпусков Тбилисского, Рижского и Ленинградского нахимовских училищ посвящается.
Пожалуйста, не забывайте сообщать своим однокашникам о существовании нашего блога, посвященного истории Нахимовских училищ, о появлении новых публикаций.
Сообщайте сведения о себе и своих однокашниках, воспитателях: годы и места службы, учебы, повышения квалификации, место рождения, жительства, иные биографические сведения. Мы стремимся собрать все возможные данные о выпускниках, командирах, преподавателях всех трех нахимовских училищ. Просьба присылать все, чем считаете вправе поделиться, все, что, по Вашему мнению, должно найти отражение в нашей коллективной истории.
Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ.
198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус. karasevserg@yandex.ru
