В архангельской школе № 32 состоялось знаменательное событие - более сотни учащихся начальных классов были торжественно приняты в "юнгаши". Этому празднику предшествовала кропотливая многолетняя работа, в которой приняли активное участие самые разные организации и люди. Программа "Соловецкие юнги", в рамках которой и прошло это мероприятие, родилась в год 65-летия со дня основания школы юнг на Соловецких островах...
На состоявшемся празднике именно ветераны были самыми почетными гостями. Не скрывая слез, они с гордостью и волнением передали Вахту памяти школьникам, тем мальчишкам и девчонкам, в руках которых будущее Российского флота. Обращаясь к детям и взрослым, бывший юнга Северного флота Дмитрий Курочкин сказал:
- Сегодня я вспомнил нас, пятнадцатилетних мальчишек, в те далекие годы. Мы теряли близких, и наша Соловецкая школа стала нам родным домом, а товарищи и преподаватели - семьей. Война не щадила ни взрослых, ни детей. Но мы отдавали свою молодость, свою жизнь за вас. За то, чтобы вы никогда не знали боли утрат. Я в годы войны служил на торпедных катерах мотористом. Сначала на Балтийском флоте, затем на Севере в Полярном. Окончил свой морской путь на гражданских судах. Но до сих пор для меня остались светлыми воспоминания об учебе в школе юнг. Мы желаем вам семь футов под килем по мирному морю. Желаем здоровья, успехов в учебе, и помните, что с сегодняшнего дня вы - юнги Северного флота! А это звание многое значит, ко многому обязывает. Надеемся, что вы не подведете и продолжите наши традиции...
Курочкин, Дмитрий Васильевич (бывший игрок команды "Водник", соловецкий юнга, участник Великой Отечественной войны; 1927 - 31.12.2009).
Лазарчук Константин Петрович
Эти слова из популярной некогда песни для Константина Петровича Лазарчука имеют особый смысл. Они -- о его юности, опаленной двумя (!) войнами. Сначала -- Великой Отечественной, потом -- войной с Японией. А служить белорус начинал... вместе с известным советским писателем Валентином Пикулем. Впрочем, обо всем по порядку.
Школа на Соловецких островах
В 1928 году родители Константина Лазарчука уехали из родной Беларуси в Сталинград, на строительство тракторного завода. Там закончил школу, начал учиться в ремесленном училище на электрика. По окончании был направлен на завод -- ремонтировать танки Т-34. А в перерывах между сменами обивал пороги военкомата, просясь на фронт. "Куда, мал еще", -- отсылали его.
И вот в мае 1942 года Народный комиссар военно-морского флота Н.Г.Кузнецов подписал приказ о создании школы юнг с дислокацией на Соловецких островах в Белом море. Брали в нее комсомольцев 15-16 лет. Правда, Пикуль в своей биографии указывает, что он поступил в школу в 14 лет -- возможно, добавил себе год при оформлении документов.
В июне 1942 года в школу юнг записали и Константина Лазарчука. Пароходом по Волге их отправили в Ярославль, оттуда - поездом в Архангельск и снова - пароходом на Соловецкие острова. Сюда съехались ребята из разных городов страны -- Москвы, Ленинграда, Сталинграда, Архангельска и многих других. 1 сентября начались занятия. Обучение юнг шло по разным специальностям и продолжалось год. Константин Петрович выучился на торпедного электрика.
Занятие смены электриков. -
Каждое утро, приходя на занятия, ребята пели свою любимую песню, написанную одним из воспитанников, -- Александром Сатосовым:
"Мы, юнги флота, крепки как бронь!
За честь народа пойдем в огонь.
Фашистским зверям мы отомстим,
В победу верим и победим!"
В свободное от учебы время ребята строили землянки для жилья. Дело это было непростое, ведь почва там - как камень. Техники не было, все делали вручную - корчевали пни, долбили ломами и кирками землю, ворочали огромные валуны, валили лес. Здесь, на стройке, и познакомился Константин Петрович с будущим писателем Валентином Пикулем. Ветеран вспоминает, что парень это был простой, душевный. Да и после войны, на встречах по случаю юбилеев школы юнг, тогда уже знаменитый на весь Союз писатель вел себя по-дружески. Когда 20 июля 1990 года Константин Петрович прочитал в "Известиях" о смерти Валентина Пикуля, был расстроен до глубины души. Он до сих пор хранит эту пожелтевшую вырезку...
Торпеда для врага
Константин Лазарчук два года служил юнгой на лидере "Тбилиси", выполняя боевые задания в Тихом океане. Во время войны с Японией он служил на
Принимал участие в освобождении Южного Сахалина, порта Отомари, Курильских островов, Северной Кореи, портов Юки и Парамушири. В задачи экипажа входила высадка десанта, установка мин, обстрел берега противника. Бывало так, что, высадив десант и возвращаясь на базу, их эсминец обнаруживал вражеские суда. С командного мостика данные о местонахождении цели поступали к Константину Лазарчуку, он через специальные приборы передавал их на торпедные аппараты. И производилось торпедирование. Таким образом было уничтожено немало вражеских судов -- как военных, так и транспортных, везущих противнику продовольствие и другие вещи.
Благодаря действиям команд, в составе которых служил Лазарчук, врагам был нанесен существенный ущерб. В опасных ситуациях оказывалось и их судно. Попадали под обстрел авиации, ответный огонь с берега противника, но, к счастью, серьезных потерь не несли.
Константин Петрович хорошо знал свои обязанности торпедного электрика, ни разу не допустив просчета в работе. В военных условиях это многого стоит. "Бывало, готовим десант к высадке на берег, я вижу - некоторые даже с автоматом обращаться не умеют. Думаю, дали бы лучше мне, я бы пошел. Но нельзя, у каждого на корабле свои обязанности", -- вспоминает ветеран.
8 лет прослужил Константин Петрович на флоте. Ему советовали: иди учись на офицера, служи дальше. Но в 1950-м году он решил - пора домой, в Беларусь. И вернулся в родной Минск, где живет по сегодняшний день.
У ветерана - вся грудь в наградах. Самыми ценными из них считает орден Отечественной войны II cтепени, медали Ушакова, Нахимова, "За победу над Германией", "За победу над Японией". В день 9 мая он обзвонил и поздравил бывших юнг, с которыми когда-то постигал азы морской науки. Кстати, таких ветеранов в Беларуси - буквально единицы. А потом, надев матроску с наградами, отправился на праздник в город. В такие дни к нему всегда подходят люди, просят сфотографироваться вместе, рассказать о том, что пережил в годы войны. И он готов к таким встречам. Ради тех, кто не дожил до Великой Победы, кто отдал за нее свою молодую жизнь. Ради мирного будущего. Ради нас с вами...
Лаптев Валентин Александрович
Скорей на фронт!
«Как бы прибавить годика два…», — думал ученик ремесленного училища связи Валентин Лаптев, когда началась Великая Отечественная война. Хотелось на фронт, где его отец и брат. Но и два прибавленных года проблемы не решали: всего 14 лет.
Тогда с друзьями из училища решил создать группу для выполнения спецзаданий фронта. Доверили пацанам делать запалы для гранат. Когда мальчишки принесли сдавать готовые пять тысяч запалов, бывалые рабочие на заводе «Двигатель революции» удивились: «Не может быть! Где вы их взяли?»
Работа кипела, но мечта о фронте не покидала. И вдруг прослышали, что начался набор в школу юнг. «Только на море!» — решил Валентин. Но какое море с его зрением — минус два… Медицинскую комиссию прошел вместе с другом, обманув врачей.
И вот, наконец, эшелон в Архангельск.
«Кто чувствует, что слаб духом и телом — шаг вперед. Вас ждут каторжные условия жизни», — предупредили командиры перед отправкой. Некоторые мальчишки делали этот шаг, но большинство твердо стояли в строю. Ведь отцам на фронте еще тяжелее.
Море начинается в землянке
В числе 360 мальчишек-горьковчан Валентин Лаптев в июне 1943-го оказался в Соловецкой школе юнг, созданной приказом наркома Военно-морского флота адмирала Николая Кузнецова.
Командиры рассказали, что учить их будут по специальностям радиста, моториста, рулевого, артиллерийского наблюдателя, боцмана. Выдали форму. Мальчишки, а большинству из юнг было по 16 лет, с удовольствием мерили тельняшки. Жили в землянках. По восемь часов в день — теория по специальности и надоевшие в школе математика и физика, затем практика, а ночью то и дело подъем по боевой тревоге, чтоб служба медом не казалась.
Занятие мотористов. -
— Начальник смены за ночь по несколько раз поднимал по тревоге. — Вспоминает Валентин Лаптев, — Так надоел, что мальчишки ему один раз коробку с муравьями в постель подложили, а потом привязали спящего к койке и понесли топить в прорубь. «Братцы, я больше не буду!» — кричал. Топить мы его, конечно, не собирались.
Некоторые не выдерживали условий учебы, просились домой. Морской романтикой в сырых землянках не пахло. Оставались самые закаленные и стойкие.
— В бане времени давали тридцать минут, — рассказывает Валентин Александрович. — Надо было не только помыться за полчаса, но и постирать белье и тельняшку. На двадцать пять человек — семнадцать шаек, один кран, да шланг с паром. Одной рукой голову намыливаешь, а другой за шайку держишься, чтоб не увели. А где сушиться? Натягивали друг на друга сырые тельняшки, так и сохли. Идем строем, то и дело команды: «Ложись! Бегом! Воздух! Запевай!»
Телеграмма от Сталина
Юнги получали по восемь рублей жалованья. Деньги, кроме как уплатить 20 копеек комсомольских взносов, тратить было некуда. Всей школой перечисляли жалованье на строительство торпедного катера. Однажды всю Соловецкую школу юнг построили. Командир с гордостью зачитал приветственную телеграмму от Верховного Главнокомандующего. Сталин поблагодарил юнг за то, что перечислили 160 тысяч рублей деньгами и 40 тысяч рублей облигациями. Будет у школы свой именной катер, — пообещал Верховный.
И снова на обед супец из надоевшей трески и перловка.
Валентин Лаптев до сих пор носит с собой фотокарточку Сталина. С ним она была всю войну, у сердца, вместе с комсомольским билетом.
«Нам весь флот завидовал!»
Валентин Лаптев после десяти месяцев учебы попал, как и хотел, на Северный флот, мотористом в бригаду торпедных катеров. Только что получили по ленд-лизу американские катера «Хиггинс». Экипаж — 12 человек. Два торпедных аппарата. Скорость — 40 узлов в час, три мощных двигателя. А вот толщина брони всего 17 миллиметров, и палуба из слоеной фанеры.
— Нам весь флот завидовал, — говорит Валентин Лаптев. — Нападаем, когда хотим, уходим — когда захотели. Мы больших кораблей не боялись, только самолетов. Случалось, что после налетов до двухсот пробоин на палубе насчитывали. Одеты мы были тепло: шерстяное белье, канадское обмундирование и непромокаемый лидеролевый костюм сверху, только нос и глаза наружу. Но катер в походе все время заливало, надстройки покрывались льдом. Был случай, когда матроса смыло в море вместе с пушкой.
Катера уходили в море на месяц, сопровождали конвои, охотились за вражескими транспортами. На счету катера, на котором служил Валентин Лаптев, было четыре потопленных корабля противника. Однажды бригада потопила четырнадцать транспортов из фашистского конвоя.
Продолжение следует.
Обращение к выпускникам нахимовских училищ. 65-летнему юбилею образования Нахимовского училища, 60-летию первых выпусков Тбилисского, Рижского и Ленинградского нахимовских училищ посвящается.
Пожалуйста, не забывайте сообщать своим однокашникам о существовании нашего блога, посвященного истории Нахимовских училищ, о появлении новых публикаций.
Сообщайте сведения о себе и своих однокашниках, воспитателях: годы и места службы, учебы, повышения квалификации, место рождения, жительства, иные биографические сведения. Мы стремимся собрать все возможные данные о выпускниках, командирах, преподавателях всех трех нахимовских училищ. Просьба присылать все, чем считаете вправе поделиться, все, что, по Вашему мнению, должно найти отражение в нашей коллективной истории.
Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ.
198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус. karasevserg@yandex.ru
