С.П.ЛИСИН: В августе 1942 года, после возвращения лодок первого эшелона, командующий флотом адмирал Владимир Филиппович Трибуц представил нескольких командиров лодок Андрею Александровичу Жданову. Помнится, отправились тогда в Ленинград вместе с командующим И.В.Травкин, Е.Я.Осипов, И.М.Вишневский и другие командиры. Был в той группе и я. Андрей Александрович принял нас очень тепло, поздравил с благополучным возвращением, расспрашивал об условиях форсирования Финского залива, о противодействии противника в районе минной позиции. «Гитлеровцы кричат о своих успехах, о том, что они потопили на Балтике уже 30 советских лодок. Выходит, каждого из вас потопили уже не по одному разу», — усмехнулся Жданов. Он подчеркнул, что каждый транспорт врага, уничтоженный нами в море, лишает фашистские войска, блокирующие Ленинград, какой-то части резервов.
А.М.МАТИЯСЕВИЧ: Вот сейчас на встречах иногда задают вопрос: почему вы больше рассказываете о потопленных транспортах, а не о боевых кораблях? Ну мы тут уже сегодня об этом говорили — потопить транспорт с пополнением, для вражеских армий, с боеприпасами и техникой было гораздо важнее, чем уничтожить миноносец. Вот и охотились. И потому, не израсходовав запас торпед, ни одна лодка на базу не возвращалась. Таков был приказ, такова была необходимость. И пока оставалась хоть одна торпеда, лодка находилась в море.
Метёт за окном февральская метель, раскачивает фонари над набережной Фонтанки. А мы сейчас далеко-далеко в штормовом море сорок второго.
Фото предоставил Вячеслав Юрьевич Грищенко.
П.Д.ГРИЩЕНКО: Глубоким вечером мы шли в надводном положении, прижимаясь к самому берегу залива. От бомбежки, под которую мы незадолго до того попали, начал врать гирокомпас. Двигались буквально на ощупь. Вдруг толчок. Ясно, сели на мель, на банку, как говорят моряки. А мимо, как на грех, вражеские катера идут. Помигали, мы им ответили черт те что, они не разобрались, ушли, приняли за «своих». Пять минут мы были мишенью на виду у врага, прекрасной мишенью, недвижимой. Через пять минут удалось сойти с мели... Погрузились, ушли. Эти пять минут были для меня, как пять месяцев.
ОТВЕТСТВЕННОСТЬ за боевой корабль, за людей — тяжелая «ноша» командира. На подводной лодке командир на виду. Каждое его слово, взгляд, даже манеру стоять у перископа — все замечают матросы. И каждый реагирует на поведение командира по-своему. Нельзя командиру допускать оплошности. Впрочем, на лодках вообще нельзя плошать никому.
Рассказывая в статье об одном из подвигов экипажа «Лембита», адмирал В.Ф.Трибуц писал: «В военной истории не было примера подобного мужества подводников в таких сложных условиях». Что имел в виду командующий флотом, давая такую высокую оценку?
А.М.МАТИЯСЕВИЧ: Горели под водой. Взорвались и горели...
14 сентября 1942 года Матиясевич нанес одновременный торпедный удар по двум транспортам. Они пошли на дно, а сторожевик охранения засыпал лодку глубинными бомбами. В центральном отсеке раздался взрыв. Потом установили — взорвались газы, скопившиеся в герметической выгородке группы аккумуляторных батарей. Лодка потеряла ход и стала быстро погружаться. Ситуация не оставляла командиру и лишней секунды на раздумье. Всплывать нельзя — наверху сторожевик врага, а лодка даже не может дать ход. В отсеке — клубы едкого дыма. Матиясевич командует, но его голос заглушается ревом воды, врывающейся в лодку... Глубина 36 метров. Корабль коснулся грунта.
Рядом с командиром инженер-механик С.А.Моисеев. Лицо окровавлено и обожжено, но Сергей Алексеевич спокойно руководит людьми. Слышны стоны. Взрыв произошел рядом с постом радиста Федора Галиенко. Пламя ударило радиста в грудь и лицо.
Инженер-механик лодки, инженер-капитан 3 ранга Сергей Алексеевич Моисеев, старшина группы радистов, старшина 1-й статьи Федор Никитич Галиенко
Действуя, словно на учении, моряки ликвидировали поступление воды, справились с пожаром. Но весь отсек еще в дыму.
Десять часов и десять минут боролась команда за свой корабль. Всплыли. Навигационные приборы повреждены, рация уничтожена. Как возвращаться в таких условиях? Страдая от ожогов и ран, Галиенко советами помогал радисту Степану Продану собрать из обломков приемник... И еще пять суток, полных драматических событий, прошло прежде, чем «Лембит» вернулся в родную гавань.
Это было бы невозможно, если в момент аварии и после нее оплошал, не справился, наконец, просто струсил бы хоть один человек!
Алексей Михайлович говорил это все так, словно размышляя вслух, а мы думали о том, как бесценны беседы ветеранов для молодежи, для тех, кто готовится стать подводниками.
— Слушают хорошо, — сказал Грищенко, и это же подтвердили Лисин, Матиясевич, Кабо.
Грищенко продолжал:
— Я всегда прошу ребят не глядеть на нас так, словно мы боги какие-нибудь. Напоминаю, что начинали и мы с такой же точно курсантской скамьи.
С той поры, как рядом с их званиями появились слова «в отставке», прошло не по одному году. Но слова эти не отражают истинного положения дела. Ни один из ветеранов, если только был он настоящим солдатом Родины, в отставке себя не числит. К четырем командирам это относится полностью. Теперь у боевых подводников тоже есть счет, но счет особый — в нем сотни часов, проведенных с молодежью на лекциях, докладах и просто беседах.
Это их сегодняшняя главная и очень ответственная вахта.
НЕ ХОЧЕТСЯ, а надо прощаться. Уже давно стемнело, вечер вот-вот перейдет в ночь. Последние рукопожатия, и четверо из легенды скрываются в белесой круговерти.
Невольно всплывает бессмертная формула Маяковского «делать бы жизнь с кого...». С таких, как эти четверо, можно делать смело.
"Победа подтверждается." А.ПЕТРОВ, начальник сектора Центрального военно-морского музея.
В ЦЕНТРАЛЬНОМ военно-морском музее можно увидеть модель бывшей балтийской подводной лодки «Фрунзевец» (Л-3). Моряки этого прославленного корабля совершили немало подвигов в годы Великой Отечественной войны. На счету экипажа Л-3 пятнадцать потопленных кораблей противника. Подводная лодка была удостоена звания гвардейской.
Недавно в музей пришло письмо от офицера запаса М.Л.Конотопова. Обращаясь к бывшему командиру Л-3, он пишет:
«Дорогой Петр Денисович! От души благодарен Вам и личному составу подлодки Л-3 за наше спасение...»
Это письмо сотрудники музея показали капитану I ранга в запасе П.Д.Грищенко. И Петр Денисович вспомнил один из боевых эпизодов.
Рано утром раздался сигнал тревоги. Вахтенный офицер обнаружил конвой. Заняв свое место в боевой рубке, Грищенко начал сближение. Вот в перископ можно различить уже большой транспорт — объект для торпедной атаки. Но над морем низкие, стелющиеся полосы тумана. Временами видимость в перископ не превышает одного кабельтова. Можно угодить под таранный удар.
Так оно и получилось. Подняв перископ для уточнения пеленга залпа, Грищенко увидел борт судна настолько близко, что хорошо различались заклепки на обшивке. Не успел Грищенко нажать кнопку перископа, чтобы опустить его, как транспорт форштевнем ударил по перископу.
С креном на правый борт, подводная лодка погружалась. Только на глубине 42 метров удалось задержаться... Торпедная атака не удалась. Тогда, несмотря ни на что, лодка выставила мины. Однако проследить за тем, насколько эффективным окажется их действие, не было времени.
— Только много лет спустя,— рассказывает Петр Денисович,— мне стало известно, что на наших минах подорвался и затонул вражеский транспорт «Гинденбург».
Невольным свидетелем гибели фашистского транспорта был бывший военнослужащий, ныне капитан запаса М.П.Конотопов и написавший письмо в музей.
В конце 1941 года М.П.Конотопов, офицер связи штаба Западного фронта, в бою был схвачен гитлеровцами. Попав в плен, решил бежать. Ждал подходящего случая для побега.
В середине ноября 1942 года около двух тысяч военнопленных (в их числе был и Конотопов) привезли в порт Данциг и погрузили в трюм транспорта «Гинденбург». Пленных отправляли в Северную Норвегию для работы на никелевых шахтах.
Вышли в море. И вдруг раздался оглушительный взрыв, потрясший транспорт. В страхе забегали фашисты. Военнопленные высыпали на палубу. В кромешной темноте раздались автоматные очереди. Охрана безуспешно пыталась загнать узников снова в трюм. Кто-то крикнул: «Бей фашистских гадов!» И люди кинулись на конвоиров.
Расправившись с гитлеровцами, военнопленные овладели подорвавшимся судном. Нашлись смельчаки-артиллеристы, которые использовали две пушки, чтобы отбиться от фашистского корабля, пытавшегося высадить на тонущий транспорт карательную команду.
Под утро, когда к транспорту подошел другой патрульный корабль, снова завязалась борьба. Но силы были слишком неравными. Многие бросились в ледяную воду. Их подобрали финские военные моряки и вывезли в порт Турку. Избежать плена не удалось. Но теперь условия для побега стали более благоприятными. Группе военнопленных, в числе которых был и Конотопов, при помощи финских друзей удалось бежать. Они перешли линию фронта.
Недавно финский водолаз Арво Лавонен прислал в Советский комитет ветеранов войны фотографию, на которой запечатлен тонущий фашистский транспорт «Гинденбург».
Так много дет спустя балтийский подводник получил подтверждение результатов одной из своих смелых операций.
Члены экипажа подводной лодки. Крайний справа
Крайний справа Долматов (Долматов) в политдонесении обвинил Грищенко в трусости (!) — за то, что Грищенко стрелял залпами, а не по одной торпеде... Очень трудный поход Грищенко на "Л-3" был в октябре — ноябре 1942-го. "Л-3" тогда попала под таранный удар немецкого эсминца, чудом (!) и благодаря умнице механику Крастелеву не погибла, поднятый 11-метровый перископ был загнут вбок. От удара нижней части перископа Грищенко рухнул с пробитым черепом, обливаясь кровью, без сознания (всю жизнь после этого его мучили тяжелейшие головные боли, но поскольку факт ранения не был почему-то занесен в вахтенный журнал, то формально — боевого ранения не было, и права на пенсию инвалида войны Грищенко не имел...)...
... комиссар лодки "Л-3" учинил заговор с целью увести лодку в Швецию и там интернироваться. Комиссар решил вовлечь в заговор Зонина. Зонин и погубил это предприятие. Подробнее -
И вновь "в одном флаконе" - безграмотная "требовательность" к другим, попустительство себе, доносительство и предательство. Конечно, это крайнее выражение, чаще встречаются разбавленные "растворы".
Листовка периода Великой Отечественной войны. Художник Мальцев Александр Петрович, автор текста Бескин Исаак Романович.
Боевой славой покрыли себя подводники Краснознаменной Балтики. Днем и ночью, в сложных метеорологических условиях, наши подводные лодки топят вражеские транспорты, истребляют его технику и живую силу. В боях с немецкими оккупантами балтийцы показывают высокие образцы смелости, мужества и воинское мастерство.
Широкой популярностью среди балтийцев пользуется подводная лодка командира - капитана 2 ранга т. Грищенко П.Д.
Талантливый командир Грищенко блестяще проводит все боевые операции лодки.
Личный состав его лодки отличается хорошей боевой подготовкой и полной готовностью выполнить самое ответственное задание командования.
Нашей разведкой были получены сведения о том, что караван вражеских судов под охраной миноносцев направляется к нашим берегам. Подлодка командира Грищенко получила приказ сорвать операцию врага. Сводка погоды не предвещала ничего хорошего. В море был шторм. Подлодка, преодолевая трудности похода, вышла в море на поиск врага. Вскоре противник был обнаружен. Командир искусно вывел лодку в атаку. Торпедный залп. И через несколько секунд моряки услышали взрыв огромной силы. Торпеды попали в цель. Вражеский танкер водоизмещением в 15 тысяч тонн пущен на дно. Смелая атака подводников привела в бешенство немцев. Все попытки врага уничтожить подводную лодку не увенчались успехом. Умелым маневром командир лодки Грищенко ушел от врага.
Много дней подлодка находилась в боевом походе. И каждый раз при встрече с вражескими кораблями подводники выходили победителями. Только за один поход лодка потопила четыре транспорта водоизмещением в 42 тыс. тонн и один миноносец врага.
ТОВАРИЩИ ПОДВОДНИКИ! По примеру подводной лодки командира тов. Грищенко беспощадно топите вражеские корабли, уничтожайте его технику и живую силу!
Пожалуйста, не забывайте сообщать своим однокашникам о существовании нашего блога, посвященного истории Нахимовских училищ, о появлении новых публикаций.
Сообщайте сведения о себе и своих однокашниках, воспитателях: годы и места службы, учебы, повышения квалификации, место рождения, жительства, иные биографические сведения. Мы стремимся собрать все возможные данные о выпускниках, командирах, преподавателях всех трех нахимовских училищ. Просьба присылать все, чем считаете вправе поделиться, все, что, по Вашему мнению, должно найти отражение в нашей коллективной истории.
Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ.
198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус. karasevserg@yandex.ru
