По возвращении в училище нас ждал сюрприз. К этому времени крейсер «Аврора» уже не использовался в качестве жилья для нахимовцев. В училище была введена одиннадцатилетка, поэтому в 1957 году выпуска не было, десятиклассники перешли в одиннадцатый класс. Мы стали десятиклассниками, но не выпускниками.
4-й взвод. 1 ряд, сидят: Ненастьев Алексей Николаевич, Рева Юрий Иванович, Тихонов Анатолий Алексеевич, Гандилян, Скачков Юрий Васильевич, 2 ряд: Степанов Лев Петрович, Медведев Виктор Михайлович, командир роты капитан 2 ранга Шаповал Иван Игнатьевич, старшина роты мичман Исаев Виктор Григорьевич, Тырин Анатолий Васильевич, Дмитриев Николай Михайлович, 3 ряд: Исламов Эдуард Гусманович, Зубрилин Виктор Константинович, Бронзов Георгий Николаевич, Чуваев Леонид Леонидович, Долгоруков Владимир Алексеевич, Кошин (Кожин) Михаил Николаевич, Кныш Иван Степанович. 4 ряд: Кебряков Борис Петрович, Шмаков Анатолий Григорьевич, Ураган Александр Александрович, Артеньев, Мальцев Николай Яковлевич, Алексеев Андрей Георгиевич, Ильин Ростислав Андреевич.
Надо было решать вопрос размещения нахимовцев, и решение командованием было найдено. Нашу сборную роту решили разместить в помещениях училища имени М.В.Фрунзе. Нам выделили два этажа в зданиях, где размещался артиллерийский факультет, рядом были и спальные помещения и учебные классы. Училище размещалось в нескольких корпусах, расположенных в виде четырёхугольника между набережной лейтенанта Шмидта, Большим проспектом Васильевского острова и двумя линиями. Внутри этого четырёхугольника было ещё несколько корпусов, параллельных набережной. Эти корпуса образовывали несколько двориков: штурманский, минно-торпедный, артиллерийский и ряд других. Питались мы в курсантской столовой, но по своей нахимовской норме. Пищу нам готовили наши повара, обслуживали наши официантки. В санитарной части нас лечили наши врачи и сестры. Все предметы преподавали наши учителя, но по некоторым предметам мы занимались в кабинетах училища имени Фрунзе (физика, химия, ВМП и другие). Когда нас первый раз завели на территорию училища и за нами закрылись глухие ворота, на душе стало грустно. В своём родном училище мы в течение дня несколько раз ходили из учебного корпуса в спальный по улице, в свободное время могли гулять по Петроградской набережной. Здесь же мы могли выходить только во внутренние дворы. На самом деле всё оказалось не так уж и страшно
Медведев Виктор Михайлович, Тихонов Анатолий Алексеевич, Чуваев Леонид Леонидович и Ненастьев Алексей Николаевич. На самоподготовке. Училище им. М.В.Фрунзе.
Со временем у нас у нас стали появляться возможности чаще выходить в город. То в училище съездить по каким-то делам, то на тренировку, то на занятия самодеятельностью. Кроме того, день был так загружен, что времени на безделье не оставалось и бежать куда-то не хотелось. Зато у нас появилась возможность посещать все мероприятия в самом большом зале Ленинграда без единой колонны, зале Революции. Мы туда ходили и на танцы, ставя девушек в недоумение, особенно когда учились в одиннадцатом классе. На рукаве у нас красовались четыре галочки, правда красного цвета, у курсантов галочки - золотистого цвета. Девушки как рассуждали: если четыре галочки, то уже старшекурсник, можно его кадрить. На погончике непонятная буква «Н» вместо якоря, но уж больно молоды на вид. Мы загадочно объясняли. что учимся на специальном факультете, буква на погончике означает не «Н», а «АШ» латинское, что-то связанное с водородом, но подробностей раскрывать не имеем права. Что касается танцев, то танцевать мы умели красиво, у нас же были уроки бального танца, мы могли дать фору кому угодно.
Танащук Станислав Николаевич.
Но и среди нас были виртуозы, например, Толя Танащук, лучше которого никто в зале Революции не танцевал. Он к тому же был на удивление красив, строен, высок и обаятелен. Наверное, много девичьих сердец сжималось при его появлении. У нас вообще-то много было симпатичных ребят. Возраст подходящий, могли вспыхнуть от девичьего прикосновения. Помню, как Ваня Кныш, идя на танцы, надевал две пары плавок, объясняя это тем, что без них ему трудно танцевать, так как меняется внешний вид.
Внутри училище выглядело очень солидно, длинные коридоры с натёртыми до зеркального блеска паркетными полами, ответвления в боковые коридоры, компасный зал, прекрасная картинная галерея. Наши спортсмены быстро вписались в жизнь училища, особенно баскетболисты, гимнасты и пловцы. Любители техники потихоньку расползлись по разным кафедрам и лабораториям. Были у нас два фаната химика: Гера Бронзов и Коля Иванов, так они были готовы сутками просиживать в лаборатории химии. После окончания Нахимовского училища оба поступили на химический факультет училища инженеров оружия. Володя Долгоруков со своей командой изготавливал отличные модели кораблей. Юра Чуднов прекрасно фотографировал. Женя Грибов постоянно пел арии из опер. Словом, каждый находил себе дело по душе.
Долгоруков Владимир Алексеевич
Вечернюю прогулку мы совершали в строю вместе с курсантами. Выходя из ворот, мы по часовой стрелке делали полный круг вокруг нашего четырёхугольника. Говорили, что во время выпускного вечера курсанты брали такси и раскручивались в обратную сторону. Также в день выпуска обязательно одевали тельняшку Крузенштерну. А выпускники училища Дзержинского до блеска начищали яйца коня Медного всадника. Так это или нет точно не могу ручаться, сам не видел.
Старшиной роты у нас был мичман Исаев Виктор Григорьевич, его дублёром был Толя Невесенко, ему было присвоено звание вице-главный старшина. Это был удивительно сработавшийся тандем. Хозяйственных забот хватало: два раза в год поездки в Москву на парад, нужно было каждому подобрать парадную форму, упаковать в специальные ящики, привезти, отвезти. Иметь подменный фонд, ибо на нас многое просто горело. Хранить наши вещи в баталерке, щетки, швабры, ветошь, кремы для чистки обуви и много всего другого. Толя Невесенко как старшина роты проводил построения, зарядку, прогулки, но он и учился вместе с нами и на всё у него хватало времени. В каждом классе был, помимо офицера-воспитателя и его помощника, старшина класса из числа нахимовцев. У нас был вице-старшина 1 статьи Гандилян Сергей, бывший тбилисец, родом из Геленджика, где у него жила бабушка. Других родственников не было. Были у нас и командиры отделений, один из них был вице-старшина 2 статьи Ваня Кныш. Я об этом рассказываю потому, что у нас не было каких-то недоразумений из-за национальности, мы были одна семья.
Кебряков Борис Петрович на катке во дворе училища им. М.В.Фрунзе.
После майского парада где-то в середине мая у меня вдруг поднялась температура. Меня положили в лазарет, но температуру снизить не удавалось. Мне выдали предположительный диагноз - брюшной тиф, погрузили в машину и отвезли в военно-морской госпиталь у Калинкина моста, где определили в инфекционное отделение. Палата длинная, узкая, высотой метра 4, на окнах решётки, полная изоляция, строгий постельный режим. Вставать и выходить из палаты строго воспрещалось. Меня очень долго обследовали, никто не мог поставить никакого диагноза. Самое интересное то, что несмотря на температуру, я чувствовал себя неплохо. Наконец, сравнительно молодая женщина-терапевт, которая совсем недавно пришла работать в госпиталь, поставила диагноз: недостаточность митрального клапана в стадии ремиссии. Меня в тот же день перенесли в терапевтическое отделение и положили в общую палату, в которой лежало человек 12. Из всех помню одного матроса, который обладал удивительной способностью поесть и заигрывать с сестричками, он их притягивал к себе как магнитом. Лежал у нас матрос, который служил по 4 году, жаловался на боли в голове и в спине. Ему неоднократно предлагали комиссоваться и ехать домой, но он категорически отказывался, мотивируя отказ тем, что дома он никогда не вылечится в своём посёлке, ему нужна не комиссация, а лечение. Лежать было тоскливо, за окном май, всё цветёт. Мои одноклассники сдали экзамены и с первого июня до 15 июля убыли на каникулы, чтобы вторую половину июля и август провести на практике.
Я пролежал в до середины июня, за мной приехал мичман В.Г.Исаев. Привёз меня в училище и сдал вместе с документами начальнику медико-санитарной службы Тетеревникову Константину Александровичу. Тот написал рапорт начальнику училища с просьбой предоставить мне отпуск до конца августа, освободив меня от летней практики, учитывая, что мои одноклассники отгуляли почти половину каникул. Г.Е.Грищенко незадолго до этого получил очередное звание «контр-адмирал». В новом звании он стал очень важный, как будто воспарил над всеми. Получив рапорт начальника медслужбы, высказал своё недовольство, заявив, что мы воспитываем не кисейных барышень, а моряков, а моряк должен отдыхать вровень со всеми, и если кто-то часть отпуска проболел, то это его проблемы. Как я понял, начальник медслужбы из-за меня очень сильно поругался с начальником училища, потому что вышел из кабинета разгорячённый и взволнованный. Для него здоровье нахимовцев стояло на первом месте, поэтому он считал, что ничего бы не произошло, если бы я отдохнул хотя бы свои 45 суток. А так получился отпуск только месяц. Делать нечего, получил я отпускной билет, проездные документы и поехал на каникулы догуливать оставшиеся 30 суток. Исаев В.Г. тоже очень расстроился из-за меня, полагая, что ничего бы не случилось, если бы я от дохнул до конца августа у матери.
Каникулы пролетели очень быстро и незаметно. Прибыв в училище, я узнал, что из всей роты отобрали человек 10, кому не рекомендовали этим летом практику на кораблях, в числе их оказался я, Володя Макуров и другие. Нас оставили в училище для приведения в порядок спальных и учебных помещений. Наши одноклассники убыли на канонерскую лодку "«Красное Знамя», её почему-то называли «Коза», наверное, сокращенно от названия. Мы толклись в стенах училища, занимаясь побелкой, покраской, шпаклёвкой и тому подобными работами. Как всё проходит, так и лето прошло, наступил последний год нашей учёбы. Ещё раз съездили на парад в Москву, уже последний для нас. Весной выпускники на парад не ездили.
На набережной Невы накануне выпуска: Зубрилин Виктор Константинович, Кныш Иван Степанович, Гандылян Сергей Самуилович, Артемьев Владимир Васильевич, Медведев Виктор Михайлович.
Начали задумываться о своей дальнейшей судьбе. Выбор высшего военно-морского училища определялся двумя критериями: состояние здоровья и результаты учёбы. Естественно, учитывалось и пожелание самого выпускника. Силой никого никуда не тянули, мы были свободны в своём выборе, могли вообще не поступать в училища, а уйти на гражданку, поступить в институт. С нашими знаниями в этом плане проблем не было, те кто изъявил желание поступать в институты или в университеты, все поступили.
Опять мы прошли медкомиссию, и по её результатам в первую очередь отобрали тех, кто мог бы поступить в училище подводного плавания. Отбор был очень строгий, для подводника здоровье - самое главное, при наличии умной головы, естественно. Затем отобрали кандидатов в высшие командные и инженерные училища. Всех «дефективных» наметили для зачисления в ВИТУ ВМФ, так как их дальнейшая служба будет проходить только на берегу. Несколько человек не подходили по состоянию здоровья ни в одно из училищ.
Экзамены мы сдавали там же, где учились последние два года. Так, сочинение писали в зале Революции, где весело танцевали. Результаты экзаменов показали примерно тот же уровень знаний, что был всем известен по итогам года. Мы все знали всё про каждого, сюрпризов не было, хотя небольшие сбои были. Сужу по себе: у меня по литературе всё время была пятёрка, а на письменном экзамене я допустил небольшую оплошность. Немного испортив один из двойных листов, я его просто вырвал, вместо того, чтобы попросить заменить и сдал одинарный лист . Хотя сочинение было написано блестяще и без ошибок, комиссия снизила мне балл , посчитав, что туг не всё чисто.
Кебряков Борис Петрович, Медведев Виктор Михайлович.
Продолжение следует.
Пожалуйста, не забывайте сообщать своим однокашникам о существовании нашего блога, посвященного истории Нахимовских училищ, о появлении новых публикаций.
Сообщайте сведения о себе и своих однокашниках, воспитателях: годы и места службы, учебы, повышения квалификации, место рождения, жительства, иные биографические сведения. Мы стремимся собрать все возможные данные о выпускниках, командирах, преподавателях всех трех нахимовских училищ. Просьба присылать все, чем считаете вправе поделиться, все, что, по Вашему мнению, должно найти отражение в нашей коллективной истории.
Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ.
198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус. karasevserg@yandex.ru
.jpg)
