Л.И.Брежнев «Целина»
О нашей командировке в будущем можно будет написать рассказ и назвать его «Целина»... Стоп! Такое произведение уже есть, органы не поймут.
Максим Голубев, осторожный замполит целинной роты
- Па…а…а вагонам!!! -писклявый голос начальника эшелона - командира целинной роты капитана 3 ранга Бережного, усиленный «матюгальником», впился в уши моряков –«целинников».
Техника, загружена, закреплена на платформах, продовольствие на путь следования получено, теплушки оборудованы непритязательным имуществом без особых удобств. Туалета нет. Да он и не нужен. В проеме вагона прибит продольный брус, держась за который можно на ходу поезда, под свист ветра, справить на перегонах между станциями малую и большую нужду.
Ту-ту…у, поехали! Июнь 1976 год. Прощай Тихоокеанский флот на полгода! По заданию родной коммунистической партии и советского правительства мы едем убирать урожай в далекий Казахстан.
Те парни, которые в мое время начинали офицерскую службу с флотских береговых частей, хоть единожды, да побывали «на целине».
А еще ранее, в середине 1950-х – начале 1960-х годов, под бравурные звуки духовых оркестров со всех вокзалов страны поехали по комсомольским путевкам десятки и сотни тысяч юношей и девушек поднимать целинные земли.
Ах, романтика! Жить летом в брезентовых палатках, зимой в холодных бараках (а где вы найдете дрова в глухой степи?) или старых казахских кошарах рядом с овцами, готовить пищу на костре, пить хмельной кумыс, петь под гитару и целоваться с любимыми под яркими степными звездами.
Натужно тарахтели трактора, поднимая веками не тронутые пласты земли, сеяли пшеницу. Газеты «Правда», «Комсомольская правда» и «Казахстанская правда» (тогда все газеты были «правдивые») взахлеб рассказывали о героизме целинников и весь советский народ вместе с первопроходцами ждал богатых урожаев.
Первые годы еще, что-то росло, потом земля истощилась: засушливый климат, эрозия почвы постепенно снизили количество добытых центнеров с гектара.
Удобрения не помогали, а романтика хороша, пока не обзаведешься семьей.
Молодожёнам нужны «условия». А какие условия в бараке или в бывшей овечьей кошаре? Ни тебе помыться, ни тебе обед приготовить. В сорокаградусные морозы туалет, состоящий из двух палок ( на одну тулуп вешать, а другой волков отгонять) покорителям целины, был как-то не по душе.
К тому времени, когда я попал на целину в Эмбенский район Актюбинской области, оскудевшая земля северного Казахстана давала не более двух центнеров пшеницы с гектара. Но, тем не менее, к нам на Тихоокеанский флот, каждый год поступала разнарядка на технику и людей…
А сейчас мы стоим в глухой тайге на паршивеньком полустанке перед станцией Ерофей Павлович, до места еще пять тысяч километров, и у моих товарищей закончился спирт. Мы общаемся в офицерском коллективе, в КУНГе, закрепленном на платформе.
- Юра, Светлану будешь?- вдруг спрашивает зампотех целинной роты капитан Гена Ходырев.
Я оторопел! Женщина на борту! Откуда взялась? Из тайги приблудилась?
Гена полез за Светланой куда-то в закуток, за ящики. Долго там чихал и ковырялся, наконец, вытащил... два флакона дешевого одеколона.
- «Светлана»! – торжественно вручил мне один флакон Гена, - освежает, дурманит и валит с ног одновременно! Послевкусие обалденное!
- Ты, что, Генчик! Последний раз я пил одеколон в далеком детстве и то пацаны подсунули вместо лимонада! - отказался я и вернул ему
Ныне чрезвычайной редкостью стало даже изображение. Видимо, еще в те годы все выпили?
- Ну, простите, сэр, шотландского виски не держим-с! - Гена открыл флакон, налил себе в кружку, разбавил водой и немедленно выпил этот гадючий раствор молочного цвета.
На закуску у него была приготовлена банка рыбных консервов, да не абы каких, а «Севрюга в томатном соусе».
Опережая события, надо сказать, что мы везли с собой на подкуп целинных казахских начальников много разных деликатесов, поскольку ни одна «целина» не заканчивалась благополучно для обеих сторон – как флота, так и местных аборигенов.
То наши водилы по пьянке побьют аборигена монтировкой, то казашку полюбят в соломе, то барана на шашлык уведут. Местные мстили, как могли, но как-то мелко и с ленцой. Да и что могли они противопоставить нерушимой сплоченности представителей могучих Вооруженных Сил?
И вот я, военный инженер – химик, имеющий самое далекое представление об устройстве автомашины, приказом командующего ТОФ назначен командиром автомобильного взвода № 3 целинной роты Тихоокеанского флота. Химик на флоте – универсальный офицер и должен уметь всё, в том числе убирать урожай для закромов Родины.
Сейчас у меня в подчинении восемь моряков-водителей с береговой базы катеров и, в наличии, двадцать три грузовика – ЗИЛы и ГАЗоны.
Остальные машины, по дороге будут комплектоваться шоферами из числа «партизан», как в народе кличут переподготовщиков.
Через двенадцать суток пути, на какой то небольшой казахской станции наши ряды пополнились полупьяными, лохматыми, переодетыми в солдатскую форму «партизанами» из Ижевска и Перми.
По распределении мне достались самые отчаянные и нетрезвые из всего контингента, потому, что я дежурил по эшелону и опоздал к «дележке». Ну, жди ЧП, командир, подумал я о себе в третьем лице.
Как в воду глядел! Состав еще не тронулся, как мои солдатики ограбили цистерну с вином. Охрана задержали самого нерасторопного из них по кличке Малыш.
- Да чо, я? Чо это я? Я только сейчас подошел, ничо не брал, вы чо! Я же ни чо! – растерянно оправдывался Малыш.
- Ты заплатишь за все украденное вино, ворюга! Будешь сидеть в КПЗ пока не отдашь деньги! - главный охранник, говоря это, почему-то смотрел на меня. Знал, что отвечать за «партизана» придется мне.
"Мы переименовали его из Ворюги в Милиционера." - так кончается рассказ
Я отозвал его в сторонку.
- У меня есть тушенка, - ласково сказал я держиморде, - ящика хватит?
- Сапиента сат! – важно сказал начитанный охранник мне на латыни, - для умного достаточно!
Я забрал Малыша и мы пошли к эшелону. Зашли в теплушку, а через минуту состав дернулся и начал набирать ход.
- Ты военный билет не показывал? Адрес не называл? – строго спросил я у воришки.
- Нет, товарищ командир, не успел.
В проеме теплушки показалось красное и мокрое от пота лицо охранника. Он мчался за вагоном, высоко поднимая жердеобразные ноги.
- Кидай тушенку, старлей! А то не успеешь!
Я рассеянно проводил его взглядом. Нашел дурака!
- Значит так, - строго сказал я «партизану», - тушенку доблестной станционной охране завезем на обратном пути. Может быть. А тебя, за то что попался, назначаю ответственным за все будущие преступления которые совершит наша целинная бандитская группировка!
Малыш, после перенесенного потрясения, был согласен отвечать не только за предстоящие целинные преступления, но и за все что сотворили Гитлер, Муссолини, Ежов и Берия вместе взятые.
Наш маршрут лежал в Актюбинскую область. Место разгрузки эшелона - станция Эмба. Туда шла однопутка и мы подолгу парились, изнемогая от жары, в вагонах на полустанках, ожидая встречного поезда. Эта азиатская Эмба ассоциировалась со словом «Амба».
- Всем нам ребята там от жары амба придёт – пугали мы друг друга.
Вот еще один полустанок – кирпичная развалюха, какие-то железяки, кривое дерево и пасущиеся ослы. К нашей теплушке подошла старая казашка.
- Офицер, подари рубашку, - обратилась она ко мне, - указывая сухой коричневой рукой на нестиранную кремовую флотскую рубашку, висевшую на гвозде.
- Бабушка, забирай, только принеси чего-нибудь попить холодненького!
Старушка шустро сбегала в станционный домик и принесла полное ведро пенящейся белой жидкости.
- Это кумыс, - объяснила она, - только, что с ледника.
- Настоящий кумыс? Что-то не видно у вас тут лошадей!
- Э! Одному скажи лошадь, не нравится, другому скажи верблюд, не нравится... Это ишяк! - ответила аборигенка.
Ишак, не ишак, но напиток был действительно превосходный. Холодное, резкого вкуса перебродившее молоко шибало по мозгам почище бражки. Мы в охотку выпили с зампотехом Геной Ходыревым по нескольку кружек кумыса и, незаметно для себя, уснули на своих матрасах.
А вот и село Ленинское, Эмбенского района. С этого маленького казахского местечка, начиналась наша «целинная эпопея».
