Толя К. - гимнаст и боксер. Занимал призовые места. Старшина класса. Высокий, стройный. Очень красивый уже какой-то мужской красотой. Любимец девушек и женщин. Сердцеед. Толя по отношению к ребятам ведет себя нейтрально. Никого не задевает. В отношении со всеми ровен. Успехи на стороне вскружили голову и донжуанство погубило его. И, вдруг, на последнем семестре 2 курса ударяется в самый настоящий загул, запил. Появились замечания, пришлось расстаться с училищем.
Другой воспитанник. Виктор М. Боксер, баскетболист, футболист, шахматист. Входил в сборные команды училища. Занимал призовые места. Учится на «4» и «5». Увлекался театром. Свободно читал и писал по-английски. Внешне строен и тоже красив. Но большинство воспитанников не любило его за высокомерие и отчуждение ото всех. Но это еще терпимо. Хуже, что он по-подлому «подначивал» своих сослуживцев. На флоте без «подначек» не проживешь. Юмор ценился во все времена. Но «подначка» с подлым подтекстом, граничившая с оскорблением личности и унижением человеческого достоинства, правильно считалась подлостью. Все это было свойственно Виктору. Считая себя исключительным человеком, старался всевозможными способами доказать это, даже иногда прибегая к размахиванию кулаками. В общем, большинство ребят старалось избегать контактов с ним, за исключением Романычева - его приятеля. Однажды, на третьем курсе, он разошелся и стал донимать всех. Все, как могли, отмахивались от его придирок. Дошел черед до Олега Рытко, который в то время сидел за одним столом с Игорем Филатовым. Рытко как-то стушевался на выпады Виктора и промолчал. Виктор переключился на Игоря. Тот ему хлестко ответил, сразил его сравнением и юмором.
Виктор взбесился и с кулаками накинулся на Игоря. Все повскакали с мест, кинулись к Виктору и оттащили его от Игоря. Кто-то ради шутки предложил сразиться на ринге. Оба согласились. Виктор считал себя гораздо сильнее в боксе и надеялся разделать Игоря под «орех». Он не знал, что Игорь с помощью Юры Богатенко стал настоящим, подготовленным бойцом. Кто-то притащил боксерские перчатки и бой начался. Первым в атаку пошел Виктор. Игорь атаку отбил и, когда Виктор стал отходить, чтобы собраться и вновь атаковать, Игорь на отходе быстро приблизился, сделал молниеносный уход-нырок под правую руку и провел быструю атаку. Виктор упал. Не прошло и 3-х минут и, главное, на виду всего класса. Послышались аплодисменты. Молчал лишь Романычев. Командир второго отделения меланхолически заметил: «Лучше бы Вы на ринге сражались, а не в классе во время самоподготовки!» (Боря Виноградов). Виктор на какое-то время перестал задирать ребят. Хотя временами проскальзывало злобное шипенье. Таким он остался, когда стал офицером и попал служить на подводную лодку. Всегда создавал вокруг себя критические ситуации. Однажды высокомерно пытался доказать, что боксер сильнее самбиста. Схватились. В результате у Виктора сломанная рука. Далее аналогично. В компании к кому-нибудь придерется, ему дают отпор, иногда несколько человек сразу. Поэтому большую часть службы находился на «освобождении от службы» по причинам ушибов частей тела, в том числе мягких тканей нижней части тела.» А эти «освобождения» ложились тяжелым грузом на других офицеров, которым приходилось дежурить или нести ходовую вахту за отсутствующего Виктора. На Флоте прослужил недолго и, к сожалению, рано умер.
Вот таким образом характер человека влияет на отношения с окружающими в коллективе и на службу.
Приятель Виктора командир I отделения 22 класса Романычев ничем не выделялся, кроме как завистью к успехам других и патологическим властолюбием. На разного рода построениях старался оттеснить старшину класса и занять его место в строю, показывая, что «он главный». Это приводило к разного рода столкновениям в строю, «шевелению в строю и нарушению уставного порядка». Однажды на одной из вечерних поверок старшина первой роты, который в этот момент дополнительно замещал старшину 2-ой роты Грачева, засек непозволительную «борьбу в строю, быстро разобрался с ситуацией. Подошел к Романычеву, взял его за воротник, встряхнул как следует и поставил на свое место в строю, приговаривая: «Занимайте свое место в строю согласно субординации. Иначе я Вас накажу!».
Другой пример воспитания.
На своей первой вахте Игорь Филатов (август 1948).
На второй день службы, как зачислили на I курс и надели робу, Игорь Филатов получил первое замечание, на следующий день- первый наряд вне очереди, на следующий - еще наряд вне очереди... за опоздание на физзарядку. Если на первые два наказания не прореагировал должным образом, а даже был горд - как же, началась военная служба, то третье замечание вызвало сомнение в правильности наказания и появилось подозрение: не путают ли его с братом-близнецом Олегом? Соответственно он задержался с ответом «ЕСТЬ» и молчал. Старшина Грачев, не слыша уставного ответа «ЕСТЬ!» и видя замешательство воспитанника, спросил «Что не так?» Миша Томич, испросив разрешения у старшины, задал вопрос «А какой Филатов?» и пояснил, что в строю стоят двое Филатовых брата-близнеца. Старшина, загруженный множеством забот, не учел этого момента. Вызвал обоих братьев из строя. Поставил их рядом и ошалело разглядывал их: совсем неразличимы (Еще бы, даже родители не сразу их различали). Сходство их усиливала униформа - матросская роба. Старшина быстро пришел в себя и сделал быстрый разбор столь пикантной ситуации. Вопрос: «Кому я делал замечания по утрам за опоздание на физзарядку?» Ответ Олега «Мне».
Вопрос: «Кому я объявлял взыскания?» Ответ Игоря «Мне». Старшина вынес окончательный вердикт: «Снимаю взыскания с Игоря и объявляю внеочередной наряд на хозяйственные работы Олегу!». В это время шли работы по ремонту и строительству жилых помещений для воспитанников. Наряд был объемным: надо было разобрать два штабеля шифера и перенести с места, где его разгрузили, на место, где его использовали. По объему работ надо было затратить не менее трех суток. Когда Олег приступил к работе, минут через 10 к нему присоединился брат Игорь - жалко стало брата! А через несколько минут к ним присоединился весь взвод. Минут через 30 работа закончилась. Радостный Олег побежал искать старшину, чтобы доложить о выполнении работ. Оказалось, что искать старшину не надо. Он стоял невдалеке и с улыбкой наблюдал за происходящим. Это был воспитательный момент. Как мудро, одним мазком - штрихом показал, что любое нарушение наказуемо, каждый должен нести ответственность за свои проступки, и как коллективизм и взаимопомощь могут выручить. (Примечание редактора: подобный случай показан в довоенном к/ф «Тимур и его команда» по произведению Аркадия Гайдара).
Как складываются традиции.
Произошел один печальный случай. В начале нашей учебы после возвращения из отпуска на при отправлении поезда погиб наш воспитанник. Какой-то разгильдяй- железнодорожник не поставил в исходное состояние трубу-водовод от водокачки, и этой трубой снесло нашего подгота с подножки вагона. После этого случая все воспитанники, когда уезжали или возвращались из отпуска, то при остановке поезда бежали к месту гибели товарища - отдать поклон. Поскольку подготы всегда ехали одновременно и большой толпой, то данный ритуал поражал всех своей сплоченностью. Машинисты даже задерживали иногда отправку поезда. Один раз мы застали на этом месте родных погибшего товарища. Они были потрясены и благодарны нам.
Воюц Г.М., СВМПУ- 1951. Товарищи подготы.
Следует начать с того, что состав воспитанников СВМПУ резко отличался от Ленинградского ВМПУ. Там были преимущественно ленинградцы, а у нас были представлены все грады и веси страны. Были из Горького, Саратова, Волжска, вологодские, псковские, москвичи, ленинградцы, в общем, и т.д. до Владивостока включительно. И, понятно, с большими различиями в развитии и общей культуре. Помню, стоит передо мной Леша Микеров, который первый раз в жизни получил полный комплект постельного белья, и рассуждает: «Я понимаю, что нужно спать на простыне, но почему мне выдали две?». Надо помнить, шел 1948 год. Удивительно то, что в очень короткое время эта масса различных по воспитанию мальчишек превратился в крепко спаянный конгломерат с общими принципами и понятиями о коллективизме, товариществе и традициях. Началось с того, что всех подстригли «под ноль» и переодели во все флотское. Кстати (и это мое личное мнение), форма не уравнивала, а объединяла, тем более что большинство «на гражданке» одевалось плохо, ох уж эта форма! Первым делом взялись за бляхи (и на гражданке этот предмет был среди подростков престижным). Их чистили асидолом, мелом, суконками, полировочной пастой, доводя буквально до «зеркального» блеска. Ненадраенная бляха считалась признаком дурного тона. После блях взялись за бескозырки: выпарывали каркасы, делами «с навесом», помещая за тульей определенного размера картон. Вовка Березовский щеголял в бескозырке такого «балтейского» вида, что трудно было представить, как это можно «реконструировать» казенный головной убор.
Надо сказать, что начальство не особенно это преследовало, видимо понимая это как «болезнь роста». Почти до ноября 1948 г. наш первый курс жил в палатках, т.к. шел ремонт спального корпуса. С наступлением осенних холодов спать в палатках стало, как говорят теперь, дискомфортно. Особенно страдал наш 114 класс, состоящий из воспитанников «шпротов», т.е. самых низкорослых (разбиение на классы было по ранжиру) и под одним полушерстяным одеялом было холодно. Как-то после участия в разгрузке арбузов с баржи, где этих арбузов мы наелись выше разумных пределов, Игорь Кузьменко и Саша Манишев в целях увеличения «комфортности» легли на одну койку вдвоем и укрылись двумя одеялами. Тепло, но сказалась физическая нагрузка и крепкий сон: короче, ночью они описали друг друга с ног до головы (и такое бывало).
С началом учебы четко проявилась разница в уровне образовательной подготовки (как было отмечено: пестрота состава). Появились отличники и не очень успевающие. Об отличниках. В отличие от гражданских средних школ к ним было уважение. Ну кто, как не отличник, мог решить сложную контрольную, когда отсутствовали варианты (как это делал преподаватель математики по прозвищу КЕ), ведь кроме своего варианта он (отличник) успевал помочь еще одному или даже двум. В список при сдаче экзаменов первыми включались отличники, так сказать, говоря по-военному, для вскрытия обстановки, после чего разгадывался порядок расположения билетов на столе с большой долей вероятности, ну а затем вступала в действие система шпаргалок. Кстати, изготовление шпаргалки - дело безусловно положительное: нужно в очень сжатой форме изложить сущность вопроса, а для этого, хотя бы частично, изучить данный раздел предмета. Правда, бывали и казусы. Сева Карпычев получил на экзамене двойку по физике по основам молекулярной физики (теории). На вопрос: «Севка, у тебя же была «шпора» и условия ею пользоваться», Сева вытаскивает упомянутую «шпору» и со злостью произносит: читайте! Читаем. Вся теория изложена предельно кратко: если мы посмотрим на поверхность воды как бы в сильный микроскоп, то заметим, что часть молекул оттуда выскакивает, а другая часть вскакивает обратно. На этом вся теория основ молекулярной физики исчерпывалась. Написал это Вадим Дроздовский, хорошо знавший русский язык и литературу и полный невежда по части точных дисциплин.
"Многознание уму не научает", а память примитивнее такой высшей психической функции, как продуктивное воображение.
Но как бы там ни было, спасибо нашим отличникам, бескорыстно помогавшим своим товарищам. Спасибо Боре Бояршинову, Юре Солдатенкову, Володе Чернышеву, Володе Быкову, Боре Ишаеву, Яну Смирнову (Ян и Борис исправляли и делали надписи почти всем воспитанникам 114 класса на работах по черчению), а также Коле Кривошее, Вите Коренному и многим другим.
Уважали силу (конечно, не в понятии современной «дедовщины», которая в нашей среде даже не зарождалась). Считалось престижным лихо на перекладине выполнить «склепку», т.е. подъем разгибом, для чего тратили свое свободное время, отрабатывали упражнения на перекладинах (турниках), стоявших во дворе училища. Разрядные значки, а они были с медальоном по видам спорта, носили как ордена.
У Валеры Колотко таких было четыре, а у Скрипникова (старше нас на один курс), даже было целых шесть по различным видам, включая даже один второй разряд. Спортивные игры пользовались популярностью.
Курс состоял из двух рот. Начальником нашего курса был капитан 3 ранга Антропов, командиром нашей роты сначала был капитан-лейтенант Дедович Андрей, затем старший лейтенант Колдунов и с середины 2-го курса до выпуска - Николай Прохорович Феоктистов - чудеснейший и добрый человек, но если бы не его внешность. Мы по литературе в это время «проходили» Гоголя и портрет одного из героев «Мертвых душ» Собакевича удивительно совпал с образом нашего командира роты, который и получил соответствующую кличку. Но прозвище это было шутливое, и употребляли его беззлобно. Наши офицеры, в основном, прошли суровую школу войны, но не знаю по каким причинам, очень мало о войне рассказывали, и тем более про себя. Лишь потом, изучив историю флота, а именно, десантную операцию по овладению островами Выборгского архипелага, я нашёл фамилию командира группы поддержки десанта, а это оказался «наш» Антропов.
Огонь бронекатеров по финским укреплениям на остром Бьёрке перед высадкой десанта морской пехоты (с картины худ Ю M Непринцева). -
В этом бою группа оказало серьезную поддержку, но ей (группе) крепко досталось и от противника и от наших штурмовиков, атаковавших катера по ошибке. Обошлось без жертв - катера своим огнем успешно отразили атаку «Илов». А наш "Собакевич" участвовал в знаменитом переходе «Парижской коммуны» и «Профинтерна» с Балтики на Черное море в должности старшины команды радиотелеграфистов. Но Николай Прохорович все-таки провел с нами беседу с показом редчайших фотографий, включая встречу с Горьким на Капри, куда заходили наши корабли. Затем выяснилось, что с его катера непосредственно на пирс высаживались матросы в знаменитом десанте в декабре 1941 г. в Феодосии.
Феодосийский десант глазами художника В.А. Печатина. -
Много могли рассказать наши офицеры, но не распространялись, да и орденских планок не носили. Я лично только один раз увидел сразу два ордена Боевого Красного знамени у капитан-лейтенанта Бодарова (преподавателя ВМП), который как-то мельком заметил: служил во время войны штурманом на подводной лодке. А капитан 1 ранга Бологов (правда, мы его видели в начале 1-го курса, он был начальником учебного отдела, после него будет А.Максимов). Оказывается, это тот самый Бологов - командир миноносца на Балтике в 1-ю Мировую войну и первый командир первого дивизиона сторожевых кораблей возрожденного ТОФ. Старшинами рот у нас были: в 1-й роте бессменно до окончания нами училища старшина 1 статьи Трифонов, в нашем лексиконе Трошка, во 2-й роте сначала старшина 1 статьи Грачев, а через некоторое время Смирнов (знаменитый «Чхорно»).
Требования старшин были самыми нормальными, но нам казались строгими (конечно, для первогодков, не нюхавшие воинской дисциплины). Нам, бывшим юнгам, они казались ангелами по сравнению со старшинами школы юнгов, где «снимали стружку», как с рядовых матросов.
Забегая значительно вперед, отмечу, что бывшие нарушители, став впоследствии старпомами, проявили себя такими «рашпилями», что наши старшины рот выглядели бы агнцами. Что поделаешь, время есть время.
Продолжение следует.
Пожалуйста, не забывайте сообщать своим однокашникам о существовании нашего блога, посвященного истории Нахимовских училищ, о появлении новых публикаций.
Сообщайте сведения о себе и своих однокашниках, воспитателях: годы и места службы, учебы, повышения квалификации, место рождения, жительства, иные биографические сведения. Мы стремимся собрать все возможные данные о выпускниках, командирах, преподавателях всех трех нахимовских училищ и оказать посильную помощь в увековечивании памяти ВМПУ. Просьба присылать все, чем считаете вправе поделиться, все, что, по Вашему мнению, должно найти отражение в нашей коллективной истории.
Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ.
198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус. karasevserg@yandex.ru
