Так вот, мандатная комиссия, как я полагаю, все эти моменты и отслеживала. Если члены этой комиссии задавали вопросы, например, какой руководитель страны куда поехал или когда был а такие вопросы превалировали, то, наверное, хотели знать, кто и как ориентируется в политических событиях. Вспоминаю, что меня спрашивали.
Вопрос: Вы служите в частях разведки? Кто Начальник Разведки ВМФ?
Этот вопрос меня, можно сказать, застал врасплох. Дело в том, что контр-адмирал Б.Н.Бобков, наш Начальник Разведки, как говорили, в этот период как раз планировался или к переходу на новое место службы, или – к увольнению в запас. Что отвечать? Немного замялся, но не очень растерялся и тут же утвердительно ответил:
Ответ: Да. Начальник Разведки ВМФ контр-адмирал Борис Назарович Бобков.
Среди членов комиссии, которых сидело за столом, наверное, не менее десяти человек в генеральской форме и гражданской одежде, появилось какое-то весёлое оживление. Некоторые стали поворачиваться в одну сторону. Не понимая, почему мой ответ вызвал такую реакцию, я тоже бросил взгляд в этом же направлении и увидел Б.Н.Бобкова, находящегося в составе комиссии. Позже мне стало известно, что всего несколько месяцев тому назад Начальником Разведки ВМФ был назначен контр-адмирал Ю.В.Иванов, а Борис Назарович был переведён в распоряжение ГРУ.
Другие мои ответы ещё более развеселили членов комиссии.
Вопрос: Вы с семьёй проживаете в Москве?
Ответ: Да.
Вопрос: Какие у вас жилищные условия?
Ответ: Нормальные.
Вопрос: Семья живёт в своей комнате?
Ответ: Нет.
Вопрос: У вас однокомнатная квартира?
Ответ: Нет.
Вопрос: У вас двухкомнатная
Ответ: Нет.
Следующего вопроса не последовало. В рядах членов комиссии возникло весёлое оживление, какие-то реплики, недоумённые переглядывания между собой. Что это он тут говорит «нет» да «нет»? Шутки шутить пришёл, что ли? Возникала малоприятная для меня ситуация.
Не дожидаясь, как мне показалось, неблагоприятного хода развития событий, я вдруг утвердительно заявил:
У меня трёхкомнатная кооперативная квартира!
Комиссия взорвалась неудержимым громким смехом и напряжённость исчезла. Председатель комиссии, выдержав небольшую паузу, при полной тишине резюмировал:
Вам надлежит использовать отпуск за этот год и ждать сообщения об окончательном решении. Можете идти.
Вместо того, чтобы радостно произнести благодарственные слова в духе: «Ваше решение я расцениваю как огромное доверие нашей партии и советского правительства, которое оправдаю своей отличной учёбой!», я тихо, но не менее эмоционально произнёс:
Большое спасибо!
При выходе из комнаты в коридор за моей спиной опять-таки послышались смешки и весёлые реплики.
Покинув гостеприимную загородную виллу, я возвратился в свой Центральный Отряд, доложил непосредственному командиру капитану 2-го ранга О.С.Капустину о том, что со мной произошло. Получил разрешение на очередной отпуск за 1966 год, выхлопотал себе путёвку в дом отдыха в и улетел на Чёрное море. Вот когда наконец-то реально сработала запись в медкнижке о моём вымышленном гастрите. Жаркое лето. Тёплое море. Весело отдыхал, купался, загорал, играл на пляже в карты в компании молодых женщин, отмечал День Военно-Морского Флота, пил виноградное вино, простудился от переохлаждения после длительного плавания в море и обмывания холодным душем от солёной морской воды, пролежал около недели с высокой температурой – можно сказать, что отпуск прошёл насыщенно, быстро и интересно. Незадолго до возвращения в Москву получил телеграмму от моего тогдашнего приятеля по службе в Центральном Отряде Саши Иванова, который сообщил, что я зачислен в Академию и должен прибыть к назначенному сроку.
В последних числах августа, я уже точно не помню, как это было обговорено, мы, все зачисленные на первый курс, в своей гражданской одежде к установленному времени собрались в обусловленном месте, на первом этаже в холле какой-то ведомственной гостиницы. Без лишних рассуждений очень быстро и организованно каждому из нас под расписку были выданы пропуска на вымышленные фамилии с нашими реальными фотографиями.
Наш курс в течение всех трёх лет учёбы располагался автономно от самой Академии, в отдельном хорошо приспособленном для учебного процесса трёхэтажном здании, находящемся в центральной части города. Практически появляться в Академии для нас не было необходимости. Только через три года в расположении Академии у нас проходили государственные экзамены и мероприятия, связанные с выпуском. Вспоминаю, что в повседневном общении между собой, мы вместо слова «Академия» чаще всего использовали слово «Консерватория». Этот термин так крепко закрепился, что даже по прошествии многих лет, как ни странно, среди выпускников, в том числе других факультетов и курсов, по-прежнему употреблялся в обиходе. Точно так же, как кэгэбэшники своё высшее учебное заведение называли «Вышкой».
Принимаемые меры конспирации, как нам объяснили позднее, использовались не зря. Незадолго до нашего поступления на учёбу был разоблачён в предательстве и расстрелян (1963) некто О.В.Пеньковский, нанёсший существенный урон нашему государству. Это известный факт и об этом опубликовано много открытой информации. Так вот, этот гадёныш, а по-другому не скажешь, являлся одно время членом мандатной комиссии ВДА СА и ему естественным образом были известны фамилии многих слушателей и выпускников Академии, которые он, помимо других важных сведений, составляющих государственную тайну, передавал своим американским и английским хозяевам. К сожалению, в ряды военной разведки проникали и другие предатели, которые также были разоблачены и расстреляны П.С.Попов (1960) и Д.Ф.Поляков (1987), а некто В.Б.Резун, приговорённый к смертной казни (1978), до сей поры позорно прячется под фамилией Суворов у своих «благодетелей» в пресловутой Англии.
Из числа сотрудников Службы внешней разведки КГБ за последние годы, как мне стало известно из открытой прессы позднее, было разоблачено ещё большее количество предателей. Вся эта гнилая нечисть многие годы вредила нашему государству.
IX круг Ада. Обманувшие доверившихся. Ледяное озеро Коцит. Пояс Каина. Предатели родных. Пояс Антенора. Предатели родины и единомышленников. Пояс Толомея. Предатели друзей и сотрапезников. Пояс Джудекка. Предатели благодетелей, величества божеского и человеческого. Посередине, в центре вселенной, вмёрзший в льдину Дит (Люцифер) терзает в трёх своих пастях предателей величества земного и небесного (Иуду, Брута и Кассия).
Вот поэтому-то и нужна была постоянная проверка, тщательный контроль, если можно так выразиться, по любому факту, событию, действию разведчика. На протяжении трёх лет учёбы и, как оказалось, семнадцати лет дальнейшей службы на Тихоокеанском флоте, а в итоге двадцатилетнего периода нахождения в этом виде разведки, я это ощущал, наблюдал в отношении себя. Не всегда, правда, эти контрразведывательные мероприятия проводились корректно и деликатно, что вызывало у меня чувство досады и раздражения от неумелых действий этих «пинкертонов». В ходе службы, к сожалению, некоторые начальники, получая от «особистов» не всегда объективную информацию бытового характера на коллег по службе, чаще всего расценивали её как наличие компромата, что служило, в ряде случаев, препятствием для продвижения по службе. При таком положении возникали интриги между сослуживцами, обиды на несправедливое решения руководства и, как результат, в небольшом коллективе единоверцев возникали распри, что сказывалось на качестве и результатах работы.
Однако возвращаюсь в август 1966 года. Итак, я слушатель первого курса основного (Первого) факультета С этого момента наш статус, с точки зрения секретности, значительно повышался, и такое положение, я думаю, все понимали, как нормальные требования в тех создавшихся условиях.
Помнится, самый первый раз в расположение нашего постоянного места пребывания и учёбы мы прибыли на автобусе и были весьма радушно встречены комендантом здания с необычной и запоминающейся фамилией – Алексей Михайлович Дуля. Для большинства слушателей, проходивших службу в разных военных округах и флотах и не имевших жилплощади в Москве, с этим комендантом пришлось решать многие хозяйственные вопросы, главным из которых являлось получение жилья для размещения своих семей. А на первых порах в спортивном зале, расположенном в нашем учебном корпусе, были организованы спальные места. По мере получения жилплощади наши слушатели переезжали со своими семьями в служебные квартиры.
Первый инструктаж о порядке поведения в апартаментах учебного корпуса и на прилегающей к нему территории, об организации дальнейших наших действий провёл наш начальник курса полковник Григорий Андреевич Кузьменко, ставший на три года нашим непосредственным строгим руководителем, добрым советчиком, разумным наставником и даже третейским судьёй по многим случайно возникающим вопросам: и учебной успеваемости, и хозяйственно-бытового устройства, и семейных неурядиц, и конфликтных ситуаций между слушателями и преподавателями. Всякое у нас случалось, что, на мой взгляд, могло бы происходить в любом другом действующем коллективе.
Например, вспоминаю, буквально в первые дни занятий произошёл, на мой взгляд, интересный, скорее, забавный случай. На занятиях в группе французского языка занимался мой сослуживец по Балтийскому Отряду Володя Нестеров, он от нахлынувших радостных чувств попытался в шутливой форме высказать комплимент преподавателю. оказалась примитивной, а для утончённого слуха элегантной, изящной дамы, какой, видимо, она себя считала, воспитавшей в себе за долгие годы тонкую и строгую французскую изысканность и красоту, почудилась, чуть ли не грубое оскорбление её личности. Возник скандал. В данном случае, как впрочем, и в других более сложных ситуациях, Григорий Андреевич уладил всё красиво, обойдя острые углы. Володя Нестеров, конечно, принёс извинения, и конфликт был исчерпан.
Или другой, пожалуй, более сложный случай. Один наш слушатель, фамилию которого подзабыл, высокий, стройный, мужественный красавец стал оказывать повышенное внимание работнику библиотеки иностранной литературы тоже, как мне помнится, очень привлекательной замужней женщине. Мне кажется, что некоторые слушатели специально приходили в библиотеку, чтобы в очередной раз восхититься её обаянием. В общем, дело закручивалось и приобретало серьёзный оборот, но, к всеобщему удовлетворению, благодаря своевременному и тактичному вмешательству Григория Андреевича запутанный клубок, полный страсти, нежности и любви, удалось-таки весьма аккуратно развязать и нейтрализовать. Самое главное, что неблагоприятных последствий для обеих сторон удалось избежать.
Продолжая свой первый инструктаж, Григорий Андреевич тогда доходчиво и конкретно объяснил нам необходимость соблюдения установленных мер конспирации в нашем положении, строгого соблюдения пропускного режима, распорядка учебных занятий.
Продолжение следует.
Пожалуйста, не забывайте сообщать своим однокашникам о существовании нашего блога, посвященного истории Нахимовских училищ, о появлении новых публикаций.
Сообщайте сведения о себе и своих однокашниках, воспитателях: годы и места службы, учебы, повышения квалификации, место рождения, жительства, иные биографические сведения. Мы стремимся собрать все возможные данные о выпускниках, командирах, преподавателях всех трех нахимовских училищ. Просьба присылать все, чем считаете вправе поделиться, все, что, по Вашему мнению, должно найти отражение в нашей коллективной истории.
Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ.
198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус. karasevserg@yandex.ru
