- "Вам это нравится?"
- "А что, смешно," - ответил он смущённо, явно жалея о том, что выступил.
- "А кому ещё это нравится?"
В полной тишине прозвучала одинокая реплика с той же парты: "А чо, народное творчество". Закадычный друг говорившего явно действовал по принципу: "Сам погибай, а товарища выручай!" Татьяна Валентиновна обратилась к классу: "Если вам интересно моё мнение, вот оно. Эта, так называемая частушка - типичный пример того, как на эстраду под видом народного творчества проникает пошлость и халтура. Мне бы очень хотелось, чтобы вы умели различать подлинное искусство и настоящее народное творчество от многочисленных подделок".
Я вспомнил этот эпизод совсем недавно, когда услышал нашу частушку в одном из телевизионных шоу. Жив курилка.
Помню ещё один случай. После одного из концертов, на котором была Татьяна Валентиновна, я похвалил певца. Мне очень понравилась его морская песня. В ней были такие романтические слова:
Эй, рулевой, что заснул у штурвала?
Что не спешишь в дорогие края?
Или тебя у родного причала
Никогда не встречала
Подруга твоя?
Татьяна Валентиновна сказала с улыбкой: "Этот певец всем хорош, за одним исключением: у него нет голоса".
Не в ущерб другим нашим прекрасным педагогам скажу, что в воспитании нашей общей культуры, или даже так: в нашем нравственном и эстетическом становлении Татьяне Валентиновне принадлежит решающая роль. И ещё, конечно, Леониду Николаевичу Потапову.
Дело в том, что сравнительно недолгий срок нашего общения, пришёлся на тот "нежный" возраст, когда влияние умного и талантливого учителя оставляет в душе самый глубокий след. К сожалению, память сохранила немного из того, что было. Я вот думаю, имею ли право излагать прямую речь Татьяны Валентиновны? Ведь она написана так, как мне запомнилась. Моё оправдание в том, что я
постарался сохранить смысл высказываемого, а, главное, делаю это с любовью, глубоким уважением и благодарностью.
Что ещё в памяти сохранилось? Какие-то мелочи.
Я выхожу из санчасти. Навстречу Татьяна Валентиновна. "Что с вами?" Я отвечаю, что вот, вырвали два зуба. На её лице неподдельный ужас. "Господи, сразу два! Бедный вы мой, вам, наверно больно?" Я мужественно успокаиваю: "Ничего, терпимо." Между нами, зубы молочные, и в действительности было не так уж больно.
Утро банного дня. Почему-то чистые форменные воротники, которые мы ещё называли гюйсами, нам не выдали в бане, а принесли в класс перед началом уроков. Среди них было несколько новых. Каждый старался найти именно такой. Татьяна Валентиновна, будучи свидетельницей этой сцены, рассказала нам о том, что на Флоте матросы предпочитают носить линялые форменные воротники. Это признак того, что перед вами бывалый, просоленный моряк. и, более того, в этих целях некоторые модники травят воротники хлоркой. Прямо скажем, это было опрометчиво с её стороны, так как с того дня линялые воротники вошли в моду и у нас, а наиболее продвинутые стали заниматься их травлением. По-моему кто-то за этот грех даже поплатился наказанием.
И ещё вспоминаю, что одно время семья Татьяны Валентиновны жила в общежитии на территории училища, и во дворе мы часто встречали её маленького сынишку, будущего знаменитого тренера по фигурному катанию Мишина.
Нахимовцы на экскурсии в г. Гори, зима 1949-1950 года. В центре – с Э.Бакуровым будущий тренер фигуристов А.Н.Мишин, слева на заднем плане мама мальчика преподаватель Делюкина Т.В.
Урок измерения расстояния до недоступного. 1947 г. Слева - папа Алеши Мишина, подполковник Мишин Николай Иванович (в дальнейшем преподавал в Ленинградском нахимовском училище и стал "легендой" училища). преподаватель математики Стась Владимир Михайлович, отвечает нахимовец 1948 г. В.А.Пятунин.
Сусанна Вартановна Бурунсузян (Шушик). В.В.Максимов
В старших классах русский язык и русскую литературу у нас преподавала Сусанна Вартановна Бурунсузян. Всегда в военной форме – капитан, строгая, деловая, всем своим видом показывая, что шутки с нею плохи, она пунктуально выполняла ритуал встречи – команды и рапорт дежурного по классу, приветствие - всё точно, как установлено внутренним порядком!
Урок сразу становился уроком… Но!
Когда этот урок начинался, перед нами была никакой не капитан, а добрейшая, внимательнейшая, по-домашнему даже ласковая учительница. Всегда выслушивала до конца самые вздорные объяснения причин недоученного урока или недоделанного домашнего задания, не перебивала говорившего. Никогда ни по какой причине не возвысившая голос, она была нами и любима, и уважаема.
Её глубокие внутренние качества могут быть проиллюстрированы таким эпизодом. В то далёкое время, уж и не вспомнить в каком году, в Тбилиси, может, точнее, в детские учреждения города была привезена группа детей из Кореи. Достаточно большое количество детей из той группы было разобрано по семьям. Наша Сусанна Вартановна была в числе тех, кто всерьёз занимался вопросом усыновления такого ребёнка. Сейчас не могу вспомнить, как это закончилось, но, несомненно, человек, идущий к такому решению, должен обладать особыми душевными качествами. Тут же, правда припоминается и юмористический момент: кто - то из нас, питонов, стал приставать с вопросом: «А как Вы будете писать их фамилию - Бурун - Су – Зян?»
Мы ласково называли её Шушик. Правда, никак не удаётся вспомнить происхождения этого прозвища. Не помню!
Она очень трепетно относилась к тому, что и как мы говорили. Очень переживала, если кто-то не очень справлялся с сочинением или в устной речи применял заведомо ошибочный речевой оборот. И поскольку мы уже были старшеклассники, неплохо обучены, достаточно начитаны, мы дорожили её оценкой нашей грамотности и в письме, и в разговорной речи. Надо сказать, что авторитет хорошей успеваемости в учёбе - если можно так сказать – в училище стоял на очень высоком уровне. Не помню ни единого случая использования выражения «зубрила» или чего-то подобного в применении к какому-нибудь воспитаннику вообще. Просто НАДО было всегда учиться хорошо, и не иначе.
К тому же всё всегда было наглядно видно: во всех классах на стенах висели большие экраны, на которых цветными флажками отмечалась каждая текущая оценка каждого нахимовца. Издалека было видно, какого цвета полоска напротив твоей фамилии. Где-то преобладал красный – пятёрки! - цвет, где-то - синий – четвёрки; хуже, если полоска «зеленела» (тройки), ну, а при черном цвете жизнь конкретного питона конкретно «серела»!
Сусанна Вартановна Бурунсузян в центре.
К тому же, всё всегда было наглядно видно: во всех классах на стенах висели большие экраны, на которых цветными флажками отмечалась каждая текущая оценка каждого воспитанника. Издалека было видно, какого цвета полоска напротив твоей фамилии. Где-то преобладал красный – пятёрки! - цвет, где-то –синий - четвёрки; хуже, если полоска «зеленела» (тройки), ну, а при чёрном цвете жизнь конкретного питона конкретно «серела»! Конечно, бывало всё-таки с успеваемостью по–разному. Но это другая тема, о ней в другом месте…
А я хочу рассказать, как мы подшучивали над Сусанной Вартановной, зная её исключительно тонкий слух, настроенный на ошибки в речи. Таких случаев происходило немало, и чаще это бывал специально разыгранный кем-нибудь из питонов «номер».
Помнится, весной 1952 года мы шумной компанией возвращались из увольнения - несколько нахимовцев и несколько барышень, провожавших нас до входа в училище. Мы повернули на улицу Камо, до входа оставалось несколько десятков метров. Краем глаза я заметил, что нас догоняет Шушик – в белом кителе она направлялась в училище по каким-то своим делам.
Меня вдруг понесло, как когда-то сказал классик. Достаточно громко я начал: «Значит-ца, иду я по колидору, а он склизкий, а я как упану».. Я больше ничего не успел вымолвить. Раздался какой-то очень низкий звук, как вздох большой группы людей, сделалось на улице какое-то движение. Воздух вдруг стал тревожным и тугим…
Мы все невольно обернулись – Сусанна Вартановна в полуобмороке в белом кителе лежала боком на пыльном цоколе дворового забора и, протягивая руки ко мне, трагическим шёпотом вопрошала: «Как, деточка, как Вы сказали?! Как Вы так могли?...» И мне стало стыдно – здоровый лоб столь неумно «подшутил» над любимым учителем! Как ни пытался я объяснить, что я так хотел просто пошутить, Сусанна Вартановна твердила, что, де, да, шутить можно и нужно, но как можно так говорить по-русски?!
Встреча с питонами-курсантами КВВМКУ им. С.М.Кирова, приехавшими в отпуск. 1952 год. Слева сидят: Потапов Леонид Николаевич, Бурунсузян Сусанна Вартановна, Бойко Дионисий Парамонович, Мария Давыдовна Хачапуридзе, Михаил Давыдович Мирзоян, Чикваидзе Константин Ираклиевич. Стоят (слева направо): Монкевич Леонид Викторович, Сирунян Вил Ашотович, (?), (?), Базлыков Василий Петрович, Осадчий Василий Степанович, Васин Владимир Федорович, (?), Джарашнелов Сергей Александрович. Нахимовцы - выпускники 1948 года.
Наши учителя. Валентин Владимирович Максимов.
К сожалению, в памяти имена преподавателей-математиков запечатлелись не так глубоко. Увы - по большей части они забылись..! Это совсем не значит, что они были слабее в чём-то или меньше нам уделяли внимания. В воспоминаниях многих других питонов написано очень много добрых слов и выражено не меньше искренних чувств благодарности в адрес всех наших математиков. Они у нас сплошь были мужчины. И все – буквально все! - поддерживали наш живейший интерес к математическим дисциплинам. В младших классах, наверное, точнее надо сказать, в 4-ом классе, арифметику вёл Феррари, дальше это был преподаватель Шкабич, потом Андрей Константинович Гамазов, после которого в старших классах до самого выпуска был капитан Мартиросян.
Ни один из питонов 5-го выпуска в Тбилисском училище не скажет, что он не любил, что ему неинтересна была математика!
Феррари Александр Иосифович.
Преподаватель Феррари (только предполагаем, не уверены, что это его фото) был среднего роста, очень смуглый, седой – совершенно белая короткая стрижка, весьма худощавый и очень подвижный темпераментный мужчина. Не могу ничего сказать о каких-то суперприёмах обучения, о методике, словом, никаких «научных оценок», но коньком его в арифметике был устный счёт, быстрый счёт, приёмы быстрого устного счёта. Не знаю, как с точки зрения учебных планов, содержания учебной программы, но главное время он уделял тому, чтобы научить нас быстро считать, и очень быстро считать без ошибок.
Во всяком случае то, что в более старших классах мы практически поголовно справлялись с математикой, говорит о том, что он совсем не погрешил в применении своих методов. А любимым его присловьем было « а теперь мы пощёлкаем орешки», и начинал нам рассказывать и показывать признаки делимости “i”-го числа на какие- то “n” делители или как быстро перемножить двухзначные-трёхзначные числа, пользуясь определёнными признаками и приёмами. Да так здорово он всё это подавал, что и по сию пору у меня получаются эти действия. Теперь вот внуков пытаюсь научить этим «хитростям».
Спасибо, уважаемый преподаватель Феррари!
Продолжение следует.
Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ.
198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус. karasevserg@yandex.ru
С вопросами и предложениями обращаться fregat@ post.com Максимов Валентин Владимирович
