Видеодневник инноваций
Подлодки Корабли Карта присутствия ВМФ Рейтинг ВМФ России и США Военная ипотека условия
Баннер
Новые средства контроля радиационной обстановки

Новый измеритель ИМД-9
засечет любую
радиационную угрозу

Поиск на сайте

Война и детство. Контр-адмирал Альфред Семенович Берзин. Часть 1.

Война и детство. Контр-адмирал Альфред Семенович Берзин. Часть 1.

Вновь обращаемся к судьбе и творчеству выпускника Рижского нахимовского училища, ранее был опубликован цикл: Нахимовцы-адмиралы, их учителя, командиры, однокашники и сослуживцы. Берзин Альфред Семенович. Рижское НВМУ, 1951 г. Часть 1. Часть 2. Часть 3. Часть 4. Часть 5. Часть 6.



Война и детство

19 июня 1941 года мне исполнилось 8 лет, а через три дня началась война с фашистской Германией. Жили мы тогда под Москвой, посёлок Рабочий городок Красногорского района, станция Трикотажная. Рано утром нашу семью разбудил гром, все стали смотреть в окно, а я выбежал на улицу и увидел самолёты, которые летели в сторону Москвы, под ними белые облачка разрывов снарядов от зениток.
Неделю назад было сообщение ТАСС, уверявшее всё население Союза о несостоятельности "слухов" о войне с Германией. Бабушка читала накануне газету "Правда" и сказала мне, что с Германией войны не будет, но добавила: "Гитлеру я не верю"
Утром того же дня по громкоговорителю на улице мы услышали трагический голос Левитана, известного диктора: "Сегодня утром вероломно, без объявления войны, на нашу Родину напала фашистская Германия".




Наскоро позавтракав, Мама помчалась на фабрику. Все были взволнованы и растеряны. К вечеру стало известно, что немецкие самолёты не прорвались к центру, а сбросили бомбы на Красную Пресню, где начались пожары. Фабрика была объявлена предприятием, работающим на фронт. Около проходной вывесили большую карту Союза, на которой каждый день флажками отмечали линию фронта. Но её скоро убрали, т.к. продвижение немецких войск угнетающе действовало на настроение населения.
Скоро вокруг Москвы и у нас, в том числе, появились "гнёзда" зенитчиков, вечером в небе висели аэростаты, стали кругом рыть окопы.
Где-то в году 1987 я посетил Военно-морскую библиотеку, где в читальном зале посмотрел подшивки газеты "Правда" за 1933-1941 годы. Картина выглядела довольно смешная: сначала мы проклинали фашизм, потом замалчивали, далее стали восхищаться их делами и даже поздравлять с военными успехами. Даже 22 июня газета вышла, и в ней ни слова о нападении. Далее сразу прозрели и начали проклинать!
Вначале войны показывали где идут бои, далее писали только об ожесточённых боях. Осенью мы узнали, что немцы как-то дошли до Москвы, и что отдельные танки даже прорвались в районе Химок.
Наш Рабочий городок немцы не бомбили, т.к. одна фабрика выпускала чулки, а вторая валенки, да и мы были как-то в стороне. Но при каждом налёте на Москву зенитки, которые стояли вокруг посёлка, лупили по самолётам, и осколки снарядов сыпались как град. Пожилому гражданскому населению и детям отвели в качестве убежища подвальное помещение недостроенного дома. Воздушная тревога объявлялась сиреной, которая была установлена на пожарной каланче, звук её не забуду до самой смерти. По этому сигналу Бабушка хватала мою четырёхлетнюю сестрёнку, сумку с необходимым (НЗ), я рядом, и мы все вместе мчались в убежище.




Жители дома в бомбоубежище по месту жительства. - Россия глазами Маргарет Берк-Уайт.

Однажды, когда вот так мы бежали, зенитки уже стреляли и буквально в одном сантиметре от виска сестрёнки пролетел осколок длиною сантиметров десять. Я его схватил, но тут же бросил, он был очень горячий. Мальчишки, в том числе и я, собирали эти осколки и коллекционировали, для нас это были зримые следы начавшейся войны.
Мама больше ночевала на фабрике, т.к. по воздушной тревоге ей надо было бежать в санитарную дружину, где настоящим санитаром была только одна медсестра.
Ввели карточную систему и сразу надо было "подтянуть ремень", т.к. никаких запасов на "случай войны" не было.
Руководство фабрики решило отправить детей на лето в деревню Ефремовка Егорьевского района Московской области, подальше от бомбёжек, благими намерениями выстилается дорога в ад. Фабрика выделила несколько автобусов для детей, куда попали и мы с сестрёнкой, и трёх женщин для сопровождения, в т.ч. и нашу Маму. Сцены прощания родителей с детьми у меня стоят до сих пор перед глазами, это были сплошные рыдания, которые продолжались и в поездке в течение нескольких дней.
Вот и деревня Ефремовка, где нас приняли довольно хорошо, разместили в клубе, организовали трёхразовое питание. Мама должна была вернуться на фабрику, теперь уже мы с сестрёнкой зарыдали. Наступило 1 сентября, я пошел в первый класс школы деревни Евремовка. К этому же времени приехала Бабушка и стала работать в столовой нашего детского сада, рядом был родной человек.




Москва в осаде

В октябре положение Москвы стало угрожающим: многие предприятия эвакуировались на Восток, но наша "Победа Труда" осталась на месте. Секретарь парторганизации фабрики Богачёв проговорился маме, что горком партии оставляет его на подпольную работу "в случае чего". В ней заговорили отцовские гены (революционер) и она, переговорив с Бабушкой, решила тоже уйти в "подполье".
Благодаря судьбе всё обошлось: немцев под Москвой разгромили, и они откатились в другую сторону.
Дело в том, что никакой подготовки для "подполья" не было. Дали чужой паспорт, комнату в Тушино, откуда почти все заводы эвакуировались, связного и шифр для "донесений". С такой "подготовкой" Мама провалилась бы в первые дни оккупации, т.к. в Тушино её многие знали. "Подпольное" положение для неё сохранилось до февраля 1942 года.




19 ноября 1941 года. Женщины-партизанки. В оккупированном районе Подмосковья. Фото М. Бачурина.

Ну а мы с Бабушкой остались в деревне одни, т.к. остальные родители приехали и увезли своих детей к себе в Рабочий городок. Немцы подходили к Москве всё ближе и ближе. И вот уже их самолёты стали пролетать над нашей деревней.
Мы вышли из школы и увидели немецкий самолёт, который на бреющей высоте промчался над нами, потом повернул к полю, где паслось колхозное стадо и стал палить из пулемёта по коровам и пастуху, часть коров была убита, другая ранена, а пастух убит.
В километре от деревни проходила железная дорога, в это время шел пассажирский состав. Самолёт развернулся и начал бомбометание и стрельбу из пулемета по пассажирскому поезду, который остановился, а люди выпрыгивали из вагонов и побежали к лесу.
Нас пустила жить к себе моя учительница, отвела место на закрытой веранде, которая не отапливалась. Жить нам было не на что, т.к. Мама была в подполье. Председатель колхоза выделил нам мешок ржи, которую я ходил молоть на жерновах к однокласснику. Бабушка ходила и просила в колхозной столовой картофельные очистки, а потом пекла из них лепёшки. Наступили холода, жить на веранде стало невозможно, учительница пустила нас к себе на кухню, спали на лавках.




Фронт стал совсем рядом, днём и ночью слышны были разрывы снарядов и бомб, а ночью небо на западе озарялось багровыми вспышками. Все мы сильно отощали, у нас с сестрёнкой головы покрылись от авитаминоза струпьями и вшами, которых имели почти все дети в классе. Есть хотелось постоянно.
В деревне формировались части кавалерии и пехоты. Основные мероприятия были – это строевые занятия. Ночью шли подводы с гробами.
За всю зиму мы помылись один раз в бане, которая топилась по черному.
Учиться мне было легко, т.к. Бабушка научила меня читать в шесть лет. Но вот писать было тяжело, ибо я был левша. Когда писал левой рукой, то размазывал написанное, ведь писали ручками со стальными перьями, макали их в чернильницу. Когда учительница заболевала, то меня сажали на её место и я читал ребятам рассказы Пришвина.
Кавалерия ушла, но оставила некоторых женщин в интересном положении, одна из них попыталась самостоятельно избавиться от плода и умерла от кровотечения, её муж был на фронте. Провожали её всей деревней, женщины пели молитвы и псалмы.
Мальчишки меня донимали, чтобы я им рассказывал про Москву. Большинство никогда не видели метро, трамваев, троллейбусов и много чего другого. К Бабушке приходили девушки и просили её почитать им стихи. Рано или поздно всё плохое кончается, наступила весна, а потом и лето. Пошли в лес, где насобирали фантастическое количество грибов и наелись от пуза.




Баюскин Василий Степанович. «Возвращение с прогулки»

Маму "отозвали из подполья" и она вскоре за нами приехала. Её назначали заместителем начальника эвакогоспиталя в Красногорске. Фронт ещё был недалеко и раненых хватало.
Отец мой с нами не жил, в начале войны он вместе со своим младшим братом добровольно ушел на фронт, они погибли под Смоленском. Мама привезла нас в город Красногорск, где мы поселились в коммунальной квартире. Напротив располагался детский сад, но в то время здание было занято под госпиталь.


Продолжение следует.



Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ.
198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус. karasevserg@yandex.ru


Главное за неделю