Многим запомнилась встреча с начальником училища, во время которой он обходил строй курсантов, только что возвратившихся с летней практики из села Безводное. В процессе обхода он внимательно всматривался в лица будущих военных моряков и интересовался самыми различными вопросами их воинской службы и быта. Следует сказать, что даже короткие ответы курсантов серьезно озадачили Безпальчева. Он был явно озабочен их лексикой. В конце осмотра начальник училища обратился к сопровождающим его офицерам с такими словами: «с этого дня нам надо тщательно работать над литературным языком курсантов. К этому делу нужно обязательно подключить литераторов, библиотекарей, офицеров. Язык советского морского командира должен быть чистым от всяких жаргонных примесей. Язык офицера - это его авторитет». Затем, обращаясь к начальнику политотдела капитану 2 ранга Воронову, он продолжал:
- Алексей Сергеевич, вы представляете сколько нам с вами придется потрудиться?
- На днях на совещании, проводившемся политотделом, преподаватель литературы лейтенант Афанасьев предложил задавать курсантам побольше учить стихов, сказал Воронов.
- Почему? - спросил Безпальчев.
Он утверждает, что заучивание стихов выпрямляет речь человека, делает ее более правильной, выразительной и даже поэтичной.
- Пожалуй, он прав - завершил разговор начальник училища и в сопровождении свиты пошел вдоль строя дальше.
Капитан 2 ранга (второй ряд снизу, седьмой слева). Отец ленинградского нахимовца выпуска 1952 года, подводника, капитана 2 ранга Воронова Владимира Алексеевича.
«Высокий авторитет Безпальчева, - говорит Павел Званцев, - можно проиллюстрировать еще одним фактом. Моя мама была настроена против моего поступления в Подготовительное училище и оставалась при своем мнении вплоть до родительского собрания, которое Константин Александрович устроил в первый же месяц после начала учебы в Подготе. После этого, когда я пришел домой в увольнение, мне было мамой сказано, что теперь она совершенно уверена в правильности моего выбора».
«Однажды, - вспоминает Николай Игнатьев, - Безпальчев, выступая в кругу курсантов, рассказал такую историю. К нему приходила мать курсанта А., не желавшего учиться и получавшего по многим предметам двойки, и просила не списывать его на флот. При этом она обращалась к его отцовским чувствам. Боялась, что ее сын попадет на фронт. Отвечая на этот упрек, Безпальчев поведал ей такую историю: «Мой сын, когда немец подходил к Николаеву, в очках, полуслепой записался добровольцем в народное ополчение. Во имя интересов Родины он и сложил свою голову. Почему же ваш сын, не желающий учиться и систематически нарушающий воинскую дисциплину, не может продолжить службу в ВМФ?» Безпальчев списал А. из училища».
А вот какой эпизод из жизни начальника училища, рассказанный им самим, запомнился Леониду Докучаеву. «Как-то Константин Александрович оказался в окружении курсантов. Завязалась непринужденная беседа, в ходе которой начальник училища стал утверждать, что будущему командиру нельзя терять самообладание даже в самой сложной обстановке. И в доказательство этой мысли привел пример из своей жизни. Это было в Севастополе. Подчиненный ему старшина получил боевое ранение в ягодицу. Доктора поблизости не было. Тогда Константин Александрович дал старшине выпить стакан спирта и после необходимых манипуляций извлек осколок. В результате таких неординарных действий Безпальчева жизнь старшины была спасена, а шрам на «попе» можно было узреть только в бане».
Одной пикантной историей из курсантской жизни поделился и Станислав Шашин. «После преобразования ГВМПУ для училища выделили, помимо бывших зданий спецшколы, еще один 4-этажный корпус, принадлежавший до этого военному госпиталю. Здание ремонтировали и готовили к учебному году. Помогать ремонтникам убирать строительный мусор посылали и группы курсантов. Во время контрольной проверки хода работ Безпальчев стал свидетелем и участником сцены, о которой он нам, группе курсантов, рассказывал с юмором примерно так: «Захожу на 2-й этаж и вижу, что в конце коридора, на куче мусора, курсант, сняв штаны, добавляет от себя мусор с запахом. Увидев меня, быстро поднял штаны и бросился наутек. Устроили мы с ним гонки. Он впереди, а я, с моим жирком на животе, бегу сзади. И что вы думаете? Догнал! Фамилию курсанта я вам не назову, чтобы его не позорить. Он чистосердечно раскаялся и в дальнейшем очень хорошо работал по обеспечению ремонта».
Несколько дополнительных штрихов к портрету капитана 1 ранга Безпальчева добавил командир нашего курса капитан-лейтенант А.Н.Лукьяненко: «Встреча с Константином Александровичем произвела на меня огромное впечатление. Она, по существу, погасила мои настойчивые стремления попасть на любой действующий флот и внести свой посильный и реальный, как мне тогда казалось, вклад в дело победы над врагом. Вместо фронта я получил койку в общежитии Горьковского подготовительного училища и под влиянием Безпальчева стал заниматься совершенно новым для себя делом - готовить для Военно-Морского Флота Родины молодую поросль.
Константин Александрович постоянно проявлял буквально отеческую заботу о своих подчиненных, как о курсантах, так и об офицерах. Это был преданный своему любимому делу человек, настоящий офицер флота. За эти и многие другие положительные качества Безпальчева любили и уважали руководители наркомата ВМФ, в частности, такие адмиралы, как Л.М.Галлер, И.С.Исаков, Н.Г.Кузнецов, Г.А.Степанов и др.
Благодаря стараниям Константина Александровича офицерский состав училища отличался доброй сплоченностью. Со многими коллегами у меня вскоре установились по-настоящему дружеские отношения.
Не забыла начальника училища и преподавательница английского языка О.М.Киселева: «Безпальчев довольно часто собирал вместе гражданских преподавателей и офицеров. Он объяснял, рассказывал, требовал. Потом гражданских преподавателей отпускал, а офицеров продолжал воспитывать.
Константин Александрович встретит кого-нибудь из гражданских преподавателей и спросит: «А что у вас было на уроке?» Мы отвечали, используя обязательно морские термины (аврал, кубрик т.п.) «А что это такое?» - продолжал он спрашивать дальше. В ответе надо было показать свои знания в области морской терминологии. Помню, что все преподаватели училища сдавали экзамены по маринизации учебного процесса.
Уже в самом начале учебного года Безпальчев сказал преподавателям, чтобы они приходили в училище по крайней мере за 30 минут до начала уроков. А шла война, город был без света. Характерно, что Константин Александрович не только доверял, но и обязательно проверял исполнение своих распоряжений».
В своих воспоминаниях воспитанники ГВМПУ уделили много внимания не только начальнику училища, но и его супруге. Слово Олегу Корытову: «Под стать Константину Александровичу была и его супруга - Елена Тимофеевна. Кто хоть раз соприкасался с ней в библиотеке училища, тот не мог не запомнить ее внимание и заботу о нас, курсантах».
Говорит Владимир Зайцев: «Вся наша мальчишеская любовь была отдана К.А. Бсзпальчсву и его супруге, Елене Тимофеевне, которая на своем месте, в библиотеке училища, делала большую работу... Она была для курсантов второй матерью и не теряла с нами связи до последних дней своей жизни... Елена Тимофеевна, работая в библиотеке училища, очень хорошо помогала Константину Александровичу, но в первую очередь нам, курсантам, так как она очень внимательно наблюдала за тем, что и как мы читаем. Я помню, как она нам рекомендовала записывать в специальную тетрадь отдельные мысли из . И многие из нас это делали. Свою тетрадь я храню до сих пор».
Рассказывает Ростислав Водении: «Большой след в моей училищной жизни оставила Елена Тимофеевна Безпальчева. Работая в библиотеке, она знала почти всех курсантов. Ко многим из них относилась с настоящей материнской заботой, помогала советом, а при первой возможности и приглашала к себе домой на чай. Она так умела расположить к себе своего собеседника, что все мы советовались с ней как с матерью. Лично мне с Еленой Тимофеевной приходилось беседовать неоднократно. Её доверительный тон побуждал меня разговаривать с ней предельно откровенно. В беседах она очень тактично подсказывала, как надо поступать в конкретной ситуации.
Нередко она защищала нас, курсантов, перед своим мужем. Помню, когда проходили экзамены, начальник училища любил бывать на них и еще более любил задавать вопросы. А когда он входил в раж, ставя курсантов в затруднительное положение, то экзаменуемые бежали за помощью к Елене Тимофеевне. Она никогда нам в этом случае не отказывала. Вызывала Константина Александровича с экзамена, что-то ему говорила и он, как правило, больше в этот класс на экзамен не ходил».
А вот впечатления Владимира Шеховцова: «Елена Тимофеевна, всегда ласковая, приветливая относилась к нам, как к своим детям. Её участие, поддержка и внимание были нам, оторванным от своих семей, необходима. Она это отлично понимала. Её теплота в общении, простота, умение поговорить, дать совет, помочь выбрать книгу для чтения, делали посещение библиотеки приятным времяпрепровождением.
Однажды Елена Тимофеевна попросила меня и Витю Михайлова напилить и наколоть ей . Мы согласились с большим удовольствием: хотелось сделать Елене Тимофеевне что-нибудь приятное, помочь. После занятий, выбрав свободное время, явились для выполнения обещанного. Увольнительная была не нужна, так как Безпальчевы жили на территории училища. Горячее желание чем-то помочь Елене Тимофеевне перемешивалось у нас с боязнью, чтобы за этим занятием нас не застал Константин Александрович. Как бы он прореагировал на наши действия, нам было неизвестно, но мы доподлинно знали, что он человек крутой. К нашему удовольствию, все обошлось хорошо, но после пилки дров Елена Тимофеевна пригласила нас к себе в дом и уговорила нас покушать. Мы долго отказывались, но, в конце концов, хозяйка усадила нас за стол. Уже сидя за столом, мы через окно увидели, что Константин Александрович возвращается домой. Нас как ветром сдуло из-за стола, и мы успели улизнуть незамеченными, хотя Елена Тимофеевна пыталась нас задержать».
Рассказывает Вячеслав Андриенко: «Наш взвод был в наряде, и меня с несколькими ребятами направили на пилку и колку дров для семьи начальника училища. После завершения работы его жена пригласила нас в дом и стала угощать лепешками. В это время в комнату входит сам Безпальчев. Он поздоровался с нами, как с порядочными. Затем в другой комнате переоделся и вышел к нам. Поблагодарив нас за работу, сказал жене, чтобы она напоила нас чаем. За столом он стал рассказывать нам что-то о флоте. О чем он говорил, сейчас я не помню. Но хорошо сохранилось в памяти мое состояние растерянности, почти шока. Еще бы! Оказаться за одним столом рядом с таким человеком!»
Самые добрые чувства к этой удивительной женщине испытывал и Артур Галка: «Елена Тимофеевна Безпальчева, начиная с моего первого визита в училищную библиотеку, стала помогать мне в подборе книг и положительно влияла на систематизацию моего чтения. По ее рекомендациям я прочел многие сочинения Тарле, записки и рассказы адмирала Исакова и много другой исторической и военно-морской литературы.
Елена Тимофеевна ростом была чуть выше своего невысокого мужа. У нее были черные с небольшой сединой волосы. Правильные черты лица подчеркивали ее красоту. Однажды мы разговорились с Еленой Тимофеевной, и она мне призналась, что я очень похож на ее старшего сына Александра, студента Николаевского кораблестроительного института. Он был слаб зрением и не мог пойти по стопам отца. Но этот физический недостаток, однако, не помешал ему в числе первых записаться в народное ополчение города Николаева. Рабочие батальоны города задержали наступление немцев и дали возможность переправить на Кавказ 24 недостроенных боевых корабля (крейсеры «Фрунзе» и «Куйбышев», лидеры «Киев» и «Ереван», эсминцы «Свободный», «Огневой», «Озорной» и др.). В 1942 г. в боях за Родину и погиб первенец Безпальчевых.
Елена Тимофеевна очень обрадовалась, когда я сказал, что я тоже из Николаева, что в этом городе, родине знаменитых русских флотоводцев, адмиралов А.С.Грейга и С.О.Макарова, родилась и жила моя мама, которая очень любила и хорошо знала свой город.
Однажды мне повезло - я оказался гостем Елены Тимофеевны. Только мы разместились за столом, как вошел сам грозный хозяин дома. Я по привычке тут же вытянулся. Меня вежливо остановила хозяйка: «Не тянитесь, вы за столом, милый мой курсант». Накрыв еще один прибор, она усадила мужа за стол. Во время обеденного разговора Константин Александрович спросил меня: «А что молодую надежду флота интересует?» Заметив мое смущение, он не стал больше задавать мне вопросы, а сам выбирал темы для беседы. За короткое время он успел рассказать мне несколько интересных эпизодов из его службы на кораблях Черноморского флота в 1920-е годы. Я слушал начальника училища, затаив дыхание. Ничего подобного до этого слышать мне не приходилось. Все для меня было настоящим откровением. Раздался телефонный звонок, и беседа с Безпальчевым прервалась. Он извинился перед нами и куда-то срочно вышел. Служба есть служба. На прощание Елена Тимофеевна угостила меня вкуснейшим натуральным, а не , к которому мы привыкли в войну».
Впечатление Павла Званцева о подобных встречах: «Константин Александрович несколько раз приглашал курсантов к себе домой накануне праздников. Это были помкомвзводы, старшины, отличники, комсомольский актив. Будучи комсоргом второй роты, я несколько раз был в числе приглашенных. Такие встречи, проходившие в обстановке домашнего уюта, для нас, курсантов, всегда были очень интересны. Ведь наш начальник училища был превосходным рассказчиком».
Продолжение следует.
Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ.
198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус.
