Примечание. Бал в Морском корпусе. Выпускник Морского корпуса Е.И.Аренс вспоминает: «Нашим училищным балом открывался столичный зимний сезон. Среди петербургской публики он пользовался известностью и популярностью. Заботливые маменьки вывозили на этот бал целые выводки своих дочек и родственниц, впервые выезжавших в свет. Народу бывало очень много, до шести тысяч человек и больше, так что являлось опасение за целость балок и приходилось принимать меры безопасности. Морская молодежь умела придать своему празднику соответствующую обстановку. Гости веселились напропалую и танцевали до упаду» [51].
Я не помню порядка бала. Вероятно, он открывался полонезом. Явно был катильон, и мы стремились раздобыть своим дамам красивые безделушки. Танцевали падекатр, падепатинер, венгерку, польку, наконец, мазурку. Но, конечно, венцом танцев был вальс.
И умели танцевать, танцы преподавались обязательно придворным балетмейстером».
Следует добавить, что преподавалось и пение. «Инструкция по воспитательной части для кадетских корпусов» [73] определяет, что цель занятий музыкой «ограничивается развитием в воспитанниках музыкального слуха и охоты к музыке и сообщением им, по мере способностей каждого, хотя некоторого навыка в пользованию ею для собственного удовольствия».
Свободное время воспитанники использовали для углубленного самообразования. Кто-то брал уроки живописи, кто-то, помимо двух обязательных языков, изучал третий. Некоторые увлекались моделизмом (некоторые модели кораблей сохранились в музее училища). Многие увлекались изучением военно-морской истории, литературы, посещали театры, где за корпусом были закреплены ложи.
Костя Безпальчев за роялем
Занятия на музыкальных инструментах проводились в индивидуальном порядке. Поощрялись и выступления на вечерах самодеятельности.
После окончания учебного года - обязательная летняя морская практика. Об этом подробнее вспоминает и пишет А.П. Белобров.
«9 мая 1910 г. утром весь состав гардемарин и кадет на портовых буксирах был отправлен в Кронштадт. Вещи наши были сложены в простых мешках, называвшихся кисами. Нас высадили в Средней гавани на учебное судно «Верный». Сразу же получили судовые номера и поселились на жилой палубе. Через неделю вышли из гавани и направились в Котку. Вся палуба была заставлена шлюпками - шестёрками для нашего обучения. Почти весь первый месяц «Верный» простоял в Котке. Коткинский рейд расположен между островами и напоминал собой озеро. Поэтому там не было сильной волны, и я никогда там не укачивался. Ежедневно производились учебные тревоги, и много времени отводилось на шлюпочные учения. Перед подъёмом флага заставляли лазать через фор-салинг (старший лейтенант Анцев вызывал нас по фамилиям, и мы по четыре человека по вантам правого борта должны были подниматься на фор-марс, а затем по стень-вантам подниматься на фор-салинг, переходить на левый борт и спускаться по вантам на палубу), а после подъёма флага день начинался пробегом под вёслами, садиться в шлюпки и вылезать из них по выстрелу. Много ходили на шлюпках под парусами. При несении вахт чаще всего мы исполняли обязанности гребцов вахтенной шлюпки, которая в определённые часы использовалась для сообщения с берегом. Часто бывали тренировки в переговорах по семафору и в вечерние часы по азбуке Морзе фонарями Ратьера.
«» совершил с нами несколько походов. Мы побывали в Гунгербурге (на реке Нарова), затем в Ревеле (Таллине), в Балтийском порту (Палдиски), в Гельсингфорсе, который казался нам заграничным городом.
10 июля два класса перешли на парусную шхуну «Забава». Плавание на шхунах было введено после Цусимы при морском министре Бирилёве в 1906 г. Это были двухмачтовые деревянные финские шхуны с косым парусным вооружением с командой 3-4 человека. Поэтому мы выполняли на них полностью обязанности матросов. Командиром «Забавы» был наш ротный командир Н.А. Корнилов. На шхуне наша смена совершила переход из Котки в Лапвик по финским шхерам. Заходили в Гельсингфорс, где было увольнение на берег. В Лапвике собрался весь отряд судов Морского корпуса, в том числе крейсер «Россия» под флагом директора корпуса Русина55, крейсеры «Олег» и «Аврора», учебные суда «Рында», «Верный», «Воин», канонерские лодки «Храбрый» и «Грозящий», шхуны «Забава» и «Моряк». Такой сбор был традиционным для проведения гребных и парусных гонок.
3 августа нас вернули на «Верный», где в течение последних дней плавания сдавали экзамены по морскому делу, сигналопроиз-водству, шлюпке и такелажным работам.
В следующем, 1911 г., летняя практика кадет старшего общего класса, который заканчивал А.П. Белобров, проходила на крейсере «Богатырь», который вошел в отряд судов Морского корпуса вместо находившегося в ремонте крейсера «Олег».
(1894-1981), капитан 1 ранга. Окончил Морской корпус (1914), штурманские офицерские классы (1917), гидрографический отдел ВМА (1924). Участник Первой мировой войны. Штурман эсминца «Гайдамак» (1916), командир эсминца «Амурец» (1918-1919), в том числе во время Видлицкой операции на Ладоге. Флагманский штурман штаба начальника действующего отряда Балтийского флота (1919). С августа 1921 по февраль 1922 г. во время так называемой «фильтрации» находился в заключении [52]. Участник гидрографической экспедиции на Севере (1924) и на Черном море (1928-1932). С 1932 г. преподавал штурманские дисциплины в ВВМУ им. М.В. Фрунзе, заместитель начальника Гидрографического училища им. Г.К. Орджоникидзе (1931-1941), заместитель начальника училища им. М.В. Фрунзе (до 1948), начальник кафедры 1-го Балтийского ВВМУ (до 1950); после ухода в запас (1950) - начальник кафедры в Ленинградском высшем мореходном училище (1950-1954), заведующий кафедрой гидрографии в Ленинградском высшем инженерном мореходном училище им. С.О. Макарова (1954-1973), доктор технических наук, автор большого числа научных работ, написал подробные и интересные воспоминания о годах обучения в Морском корпусе [51].
Далее Белобров рассказывает подробности летней практики двух последующих лет.
«9 мая 1912 г. началась очередная учебная практика. Первый месяц мой класс (младший специальный, т.е. младший гардемаринский класс) проходил штурманскую практику на учебном судне «Воин» - такого же типа, как и «Верный», но с сухими мачтами (без парусов) и барбетов. Из Кронштадта перешли в Тверминэ, вернее Лапвик, Котку, Кронштадт, Биорке, Кашпервик, Гельсигфорс, Гангэ, Папонвик, Котку, Ревель. Мы научились определяться по маякам, брать высоты Солнца и определяться по Сомнеру (Метод определения координат корабля в море, предложенный английским капитаном Томасом Сомнером в 1837 г.). На «Воине» мы несли вахту при вахтенном начальнике сигнальщиком, вахтенным на шканцах (часть верхней палубы корабля между грот и бизань-мачтами), на руле парового катера, дежурили по палубе, караульным начальником. На ходу несли штурманские обязанности в виде вахт на прокладке на нескольких столах, где каждый вёл свою прокладку. Накануне перехода на другой корабль мы сдали три экзамена: по астрономии, навигации и штурманской материальной части.
6 июня мы перешли на броненосный крейсер «Россия», на котором держал свой флаг директор корпуса. Нас плавало на «России» четыре отделения, т.е. около 100 гардемарин, и кроме нас в одном с нами помещении размещались ещё гардемарины Морского инженерного училища (около 40 человек). На «России» мы стояли вахты: при вахтенном начальнике (но командовать нам не давали), вахтенным на шканцах, сигнальщиком, в машине и на руле парового катера, в радиорубке; на ходу вместо двух последних обязанностей нас ставили в кочегарку и в машины. Кроме того, мы дежурили по гардемаринской палубе, стояли караульными начальниками и часовыми у трапов. Во время шлюпочных и парусных пробегов я ходил на шестёрке №2, на вёслах обычно был рулевым. Основным предметом была артиллерия. Мы стояли наводчиками и стреляли из 75-мм (по 8 выстрелов); после предварительных стрельб из 152-мм орудий сперва трёхлинейными патронами (по 10 выстрелов), а затем из такого же орудия 37-мм снарядами. Занимались также семафором и тренировались в измерении расстояний дальномерами. По машинному делу изучали различные трубопроводы и системы. Из походов самым значительным был поход с «Олегом» в Копенгаген, где мы простояли 3 дня. На берегу был там два раза, вместе с братом (офицером) посетили зверинец, аттракционы и ресторан. На второй день стоянки нас водили в Копенгагенский порт, где показали ружейный арсенал и маленький музей.
29 июня были свидетелями закладки в Ревеле на острове Карлос крепости-порта Императора Петра I в присутствии царя в морской форме с наследником Алексеем, одетым матросиком со значком Гвардейского экипажа (ему 8 лет), и со всеми четырьмя дочерьми, из которых старшая Ольга показалась мне очень красивой. Царя встречали морской министр Григорович и командующий Балтийским флотом вице-адмирал Эссен.
В начале июля наш крейсер выходил ежедневно на артиллерийские стрельбы к острову Нарген. После этих стрельб мы перешли в Балтийский порт, затем несколько дней простояли в Гангэ, снова в Балтийском порту, в Ревеле, а 21 июля перешли в Лапвик, где состоялись шлюпочные гонки на вёслах и под парусами.
Плавание на «» было очень полезным и разнообразным, однако весь стиль на крейсере не оставил приятного впечатления, На крейсере нас заставляли грузить уголь из барж корзинами. Экзамены были по морскому делу, артиллерии, штурманскому, минному и машинному делу. На «России» мне была дана аттестация: «Очень способный, добросовестный, выдержанный, очень распорядительный и самостоятельный».
(Из практики в 1913 г.). 9 мая 1913 г. перед посадкой на буксиры нас построили на набережной против корпуса, и для напутствия прибыл морской министр Григорович, который обошел строй и поздоровался с каждой ротой отдельно. Наша вторая рота была разделена пополам: три класса пошли на крейсер «Олег», а мой 24-й класс вместе с 22 и 23 классами на описную (предназначенную для гидрографических работ по изучению и описанию водных объектов) несамоходную баржу на Котку. Нас посадили в Петербурге на Неве на канонерскую лодку «Храбрый», которая доставила нас к вечеру в Котку. Это была железная баржа с хорошим светлым помещением для гардеманин; вдоль бортов были двухярусные четырёхместные открытые купе с деревянными лежанками, а в середине помещения два ряда столов, на которых мы ели и занимались. В кормовой части - офицерское помещение, а в носовой - помещение для команды. На верхней палубе имелись рубки, где помещался лазарет, несколько кают, умывальники и т.д. Баржа стояла на двух якорях и на кормовых швартовах, крепившихся на небольшом островке при входе на коткинский рейд. На острове имелась небольшая пристань, а между пристанью и правым трапом баржи было леерное сообщение с берегом на шестёрке. Остров назывался «островом наблюдений». На нём была установлена большая палатка, где находились хронометры и секстаны для астрономических наблюдений и искусственный горизонт. Как это было заведено при нахождении в Финляндии, часы на всех судах переводились на Гельсингфоргское время, т.е. ставились на 21 минуту назад по сравнению с Петербургским временем. На барже мы занимались (под руководством преподавателей) береговыми астрономическими наблюдениями: широты по близмеридиональным наблюдениям и поправки хронометра по абсолютным и соответствующим высотам Солнца. Во-вторых, мы занимались морской описью: компасной съемкой сняли остров Моносаари, затем , а затем и секстанной съемкой острова Погонсаари. В-третьих, мы выполнили на шлюпке в течение двух дней промер (глубин фарватера) французским способом. В-четвёртых, мы занимались изучением торпед образца 1904 г. и мин заграждения 1908 и 1912 гг., а также подрывным делом на безлюдном островке, куда ходили на миноносце. С миноносца у борта баржи мы ставили мины заграждения и затем на талях поднимали их из воды. Ходили в походы на корпусных яхтах (поэтому не удивительно, что некоторые выпускники Морского корпуса, например, Б.Б. Лобач-Жученко стал известным яхтсменом [50]) и на миноносцах, которых в 1913 г. в распоряжении корпуса было три: эскадренный миноносец «Искусный» и миноносцы № 212 и 213. 19 июня были экзамены по минному и подрывному делу, по астрономии и съёмке. За время пребывания на барже я выкупался в море с острова Наблюдений 12 раз; плавать я не научился, но стал держаться на воде.
22 июня мы отвалили от баржи на миноносце № 213 и на плёсе южнее острова наблюдений перешли на крейсер гвардейского экипажа «Олег». Плававшая на «Олеге» другая часть нашей роты перешла на баржу.
Плавание на «Олеге» произвело на меня большое впечатление и имело заметное воспитательное значение, увидели мы на крейсере отличную организацию службы: исключительно красивую и продуманную организацию подъёма всех шлюпок, систему здороваться со своими подчинёнными при первой ежедневной встрече, заботу о подчинённых и т.д. Мы вступали на вахту и сменялись самостоятельно (по-офицерски). Офицеры корабля относились к нам как к равным, очень вежливо, что служило образцом того, как важна в жизни корректность. Большая часть гардемарин размещалась в жилой палубе по правому борту церковного отсека. В тот же день крейсер снялся с якоря и перешел в Гельсингфорс, где на следующий день мы участвовали в погрузке угля из барж. Здесь, когда мы стояли вахтенными начальниками нас заставляли подавать команды и давали самостоятельно поднимать или спускать шлюпки (под наблюдением стоявшего на вахте офицера). Весь стиль нашей жизни был гораздо лучше, чем на «России». Часто по утрам были пробеги на шлюпках и парусные учения. Я был старшиной второй шестёрки. 25 июня перешли в Балтийский порт, где на берегу у нас была стрельба из револьверов. 27 июня «Россия» под флагом вице-адмирала Русина, «Олег» и «Аврора» вышли в Копенгаген (Дания), где пробыли до 3 июля. 5июля пришли в Ревель, затем в Балтийский порт, в Гангэ и вернулись в Ревель для артиллерийских стрельб, которые мы вели уже с пристрелкой из 6-дюймовых пушек 37-мм снарядами с использованием приборов управления огнём. В этот период было много шлюпочных учений перед предстоящими гонками. 19 июля весь отряд Морского корпуса собрался на рейде Тверминэ (Лапвик), где прошли гонки (приз победителю - бутылка шампанского).
Продолжение следует.
Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ.
198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус. karasevserg@yandex.ru
