Видеодневник инноваций
Подлодки Корабли Карта присутствия ВМФ Рейтинг ВМФ России и США Военная ипотека условия
Баннер
Непотопляемый катер РК-700

КМЗ показал
непотопляемый
катер РК-700

Поиск на сайте

Преподаватели-фронтовики и преподаватели в военной форме.

Преподаватели-фронтовики и преподаватели в военной форме.

... физики по сути, по характеру мышления и подхода к делу, просто судьбы их сложились, что они стали не учеными, а учителями.
Почему-то мы считали, что личность должна самоутверждаться с помощью кулаков.
Адмирал Голосов Р.А.: Зима 1942-1943 года. На дворе градусов 40 мороза... Сидим за столами в ватных бушлатах зеленого цвета с медными флотскими пуговицами (на спецовском жаргоне это изделие именовалось «полупердон»)...

Диева В.Ф. К сожалению, не сохранилось фото и даже неизвестны ее имя и отчество, но ее, преподавателя биологии в начале 1950-х годов мы помним благодаря воспоминаниям нахимовцев 1953 года.

Доненберг Мирон Маркович.

 (1953, 1963)

Яковленко Сергей Иванович (из выпуска ЛНВМУ 1963 года): "Они (Донненберг и Геля Самуиловна, супруги) оба физики по сути, по характеру мышления и подхода к делу, просто судьбы их сложились, что они стали не учеными, а учителями. Донненберга ведь забрали в армию почти сразу после университета на Финскую войну, а потом Отечественная. Он ведь обе войны оттрубил. Его демобилизовали после инфаркта. У нас на факультет (ЛГУ) многие с войны не вернулись, а те кто вернулся были в основном уже майорами. Так ли легко командиру дивизиона (а один наш будущий профессор был заместитель командира полка!) уйти в аспиранты? Думаю мой интерес к физике и почтение к нашему университету частично от них".

Сергей Иванович Яковленко  "ушел из училища летом 1962 года, в дальнейшем стал заведующим отделом кинетики Институт общей физики им. А.М. Прохорова,  профессором, воспитавшим множество кандидатов и докторов наук, активным членом редколлегии журнала "Квантовая электроника". Сергей Иванович всегда оставался яркой личностью не только как известный ученый, но и как активный публицист, отстаивавший свои убеждения перед широкой общественностью.  Тяжелая болезнь оборвала жизнь Сергея Ивановича 5 января 2007 г."

Грабарь В.К. "Пароль семнадцать": Геля Самуиловна Аксельрод пришла из 52-й школы, как бы на замену своему мужу.



"Про Гелю Самуиловну можно сказать, что она очень старалась, и что-то ей удалось вдолбить в наши головы. Но старший преподаватель физики майор Л. Широков (о нем позже, - ред.), который преподавал нам в 11-м классе астрономию, наши способности определял одном словом: «Болбесы!» - именно так, окая, он и произносил это слово. Хотя мы, как и все передовые школьники того времени, пользовались дополнительной литературой и старались узнать больше, чем это определено программой".



Доненберг М.М. вместе с Широковым Л.Г. руководили радиолюбительским кружком, о чем сохранилась статья "Нахимовцы-радиолюбители", опубликованная в журнале "Радио", 1955 год, № 3.



"Новое пополнение кружка ныне решает более сложные задачи. Изучив общие основы радиотехники и любительского конструирования, нахимовцы Пантюхин, Дземишкевич, Алексеев, Павлов и многие другие конструируют аппараты для управляемых по радио моделей морских судов. Здесь у нахимовцев-радиолюбителей установилось содружество с участниками других кружков технической самодеятельности."

Характер Мирона Марковича, его не знавшее покоя сердце, серьезную и добрую душу запомнил и описал в своих воспоминаниях Виктор Иванов,  капитан первого ранга, которого с юбилеем поздравил Президент РФ Путин В.В. "Мальчишки в бескозырках: Записки нахимовца. М. Современник 1986.

"А вот с физикой у меня всегда были нелады. Видимо, где-то в самом начале я ее запустил, а потом махнул рукой, считая, что она не моего ума дело. Физику в седьмом классе у нас вел вначале капитан Донненберг Мирон Маркович, а потом майор Сотула Дмитрий Наумович. Нависла угроза, что я получу двойку по физике за четверть, а это значит — буду лишен зимних каникул. Кроме того, я сильно подведу класс и своего воспитателя. Сначала я получил одну двойку, затем другую. Все надежды я связывал с последней, решающей контрольной. На пальцах написал все формулы. Формулами были исписаны и все грани толстого красного карандаша. Может быть, у кого-то и прошло бы, но не у капитана Донненберга. Вскоре он ко мне подошел. Вначале осмотрел карандаш, потом попросил растопырить пальцы, затем спокойно подошел к своему столу, поставил мне в журнал «кол» и удалил из класса. Дело приняло плохой оборот. В тот же день меня вызвал в канцелярию роты Николай Алексеевич Казаков и сказал, чтобы я выбирал: либо двойка в четверти и лишение зимнего отпуска, либо устная сдача по всему разделу физики один на один с Доненбергом. С большим трудом он договорился об этом с преподавателем. Срок на подготовку— два дня. Выбирать не приходилось. Я начал готовиться. Конечно, двух вечеров для подготовки материала за всю четверть мне было явно мало. И я стал учить ночью. Чтобы не заснуть в спальном корпусе, куда мы не так давно переехали, я, лежа на полу, ползком передвигался из одного конца коридора в другой на глазах изумленного дневального, который про себя решил, что я рехнулся. Как бы там ни было, но я за два дня и две ночи вызубрил весь материал, в большинстве не понимая его сути. Взял все задачи из трех предыдущих контрольных и тоже их практически вызубрил. И вот я с глазу на глаз с Доненбергом. Что ни вопрос, я как автомат отвечаю, что ни задача — без запинки решаю. Капитан Донненберг был изумлен.
— Ты что, Иванов, раньше специально притворялся? Ведь не мог же ты все это выучить за два дня?
А я смог. Результатом этой колоссальной напряженной работы стала тройка в четверти. Я ликовал, класс за меня был рад. Николай Алексеевич сдержанно похвалил. Но рано я радовался. На годовых экзаменах физика снова здорово подвела. Как я ее ни зубрил, но охватить все, что пропустил в течение года, не мог. И вот наступили экзамены. Хоть и стыдно, но сегодня могу признаться, что по билету мне передали шпаргалку. Я с нее все старательно переписал сначала на лист, а потом на доску. Когда дошла моя очередь отвечать, добросовестно все прочел. Донненберг похвалил.
— Вот вы, Иванов, все здесь правильно сказали, но вот в одном месте оговорились...
Я стал извиняться за то, что оговорился. Но Мирон Маркович перебил меня и сказал:
— Оговорились вы как раз правильно, и я хочу только кое-что уточнить, чтобы решить, поставить четыре или пять.
Однако уточнения не получилось, ибо ни на один из дополнительных вопросов я не ответил. Капитан был в некоторой растерянности.
— Хорошо, — подумав, сказал он, — напишите единицу силы во всех системах.
Я бодро написал, что единицей силы в системе МТС является тонна, в МКС — килограмм, а в CGS —забыл. Просто вылетело из головы. А тут еще ребята стали мне помогать: кто шепчет, кто пишет на листочек и показывает. Я то одно напишу на доске, но, слыша за спиной цыканье, стираю, то другое — опять невпопад.
— А в системе CGS? — спросил преподаватель.
В голове у меня провернулось с десяток подсказок, и я, отчаявшись, выдавил что-то среднее — «жердина».
— Как-как? — переспросил изумленный Донненберг.
Я смущенно повторил: «жердина», хотя по выражению лица преподавателя понял, что не угадал. Посмотрел на товарищей. Те держались за животы и с трудом сдерживали смех.
— Вы что, разыгрываете меня? — побагровел Донненберг.
— Что вы, товарищ капитан!
— Тогда отвечайте, как называется единица силы в системе CGS.
Растерявшись и окончательно запутавшись, я выдавил что-то вроде «зудины», совсем тем самым выведя из себя преподавателя.
— Положите билет и можете выйти из класса,— сказал, едва сдерживая себя, Мирон Маркович.
Положив билет на стол, я, понуро опустив голову, выполз из класса. Пришел Казаков. Увидел, что в глазах у меня слезы, спросил, в чем дело. Я все рассказал.
— Погоди, я сейчас все узнаю.
Через некоторое время Николай Алексеевич вернулся весь красный.
— Ты что там за цирк устроил? — строго спросил он. — Капитана Доненберга вывел из себя. Придумал какую-то «зудину». Преподаватель считает, что ты нарочно разыграл всю эту комедию, и настаивает, чтобы тебе поставили двойку.
Я взмолился. Сказал, что и в уме у меня не было ничего подобного. Просто забыл, как называется эта проклятая единица. Теперь я вспомнил: единица силы называлась «дина»!
Казаков вновь вошел в аудиторию и вскоре вернулся с Доненбергом. Я попросил преподавателя извинить меня. Сказал, что действительно из головы у меня вылетело название. Мирон Маркович все понял, рассмеялся, и инцидент был исчерпан. Мне поставили за экзамен тройку, но этим я несколько подвел свой класс.
На следующий год физику нам стал преподавать майор Сотула. С первого же дня я взялся за физику, и хотя в аттестате зрелости положение уже не удалось поправить, но в высшем военно-морском училище я с этой наукой стал на «ты» и получал пятерки."

Зыков Михаил Дмитриевич, преподаватель рисования и черчения.

(1951, 1956)

Виктор Иванов: "Хорошо запомнились уроки преподавателей математики Дымова Иллариона Эразмовича и майора Базилевича, географии — Миловидова, черчения — Зыкова".

Избушкина Нина Николаевна. Преподаватель английского языка.

 (1953, 1982)

Нахимовцы при семилетнем сроке обучения, как правило, а некоторые даже и позже, даже при переходе на двухлетний срок, неплохо владели английским языком, что достигалось во многом организацией занятий, материальным обеспечением и мастерством педагогов.

В.К.Грабарь. "Пароль семнадцать": "На урок английского языка класс был поделен на две группы по 13 – 14 человек, каждая со своим преподавателем. Преподаватели английского тогда были совершенно особые люди. Они оказали на нас влияние большее, чем кто-либо другой. На кафедре (они в училище назывались предметными комиссиями) были опытные преподаватели: начальник подполковник Д. И. Эльянов, Н. Н. Избушкина, К. Н. Базилевская, М. И. Черняк,  которые работали с первых лет. В 1944 -1947 гг. воспитанники изучали по два языка: обязательный английский, а также немецкий или французский. Делалось это по инициативе Главкома ВМФ Н.Г. Кузнецова  и прекратилось с его первым уходом с должности (1947). А в 1956 году приказом Министра Обороны все суворовские и нахимовское училища были ориентированы на интенсивное освоение иностранных языков. В Нахимовском была значительно расширена программа изучения английского. Вот тогда-то в училище пришла плеяда молодых педагогов, только окончивших институты. Кроме того, все офицеры-воспитатели училища были заменены на офицеров, обучавшихся в Военном институте иностранных языков, снятых с 4-го курса и почему-то летчиков. Через два года почти все они постарались найти себе места достойнее,  в училище остались, точнее, вернулись только Ф. Д. Пасечник и Г. А. Кравченко, завершившие свое образование в Педагогическом институте. У всех педагогов была единая, в те годы передовая система обучения. Младшими ребятами занимались педагоги-женщины. Такими и были наши первые преподавательницы: А. П. Белявская, В. Г. Игнатьева и Г. П. Грищенко. Первый год в первом и втором взводах нашей роты преподавали Белявская и Игнатьева, а в третьем – Белявская и непродолжительное время Галина Петровна Грищенко, дочь прославленного подводника".



Преподаватель русского языка и литературы сначала в Рижском, затем в Ленинградском Нахимовском училище Пупков Евгений Григорьевич и Нина Николаевна Избушкина. Конец 1970 - начало 1980-х гг.

Юность флота. Герой Советского Союза контр-адмирал Л.Столяров. - Морской сборник № 6, 1984 г.

"Не жалеют сил и времени для воспитания и обучения, проявляют большую заботу о нахимовцах лучшие офицеры И. Теряев, В. Зубрилин, преподаватели Н. Избушкина и Е. Макарова, Т. Булгакова, служащие З. Данилова, Л. Шедеркин и др."

Нинбург Моисей Шевелович.

(1953)

Сначала преподавал русский язык и литературу в Тбилисском, затем в Ленинградском нахимовских училищах.

Павлов Вячеслав Николаевич.

(1953)

Свой путь в Ленинградском Нахимовском училище начал в звании старшего лейтенанта, а, будучи уже майором, в 1955 году демобилизовался. Дальнейшего его судьба неизвестна, а о предшествующих годах сообщает Александр Моисеевич Городницкий,  известный бард, в своих воспоминаниях "И вблизи и вдали":

"Историю в восьмом и девятом классе вел худощавый и подтянутый, с высоким лбом и строгими роговыми очками Владимир Николаевич, ушедший потом преподавать в Нахимовское  училище и надевший морскую форму. Вот кто умел говорить красиво! В нескольких словах мог он развернуть захватывающую картину штурма Бастилии или казни Робеспьера.  Именно ему я обязан пожизненной любовью к истории. Именно он дал впервые прочесть поразившие меня тогда книги Стефана Цвейга "Жозеф Фуше", "Подвиг Магеллана" и "Звездные часы человечества". (Видимо, Городницкий ошибся с именем или "очепятался") В десятом классе его сменил Петр Антонович,  лысоватый и неряшливый, с вытянутой длинной и асимметричной головой. Он вел историю СССР и  объяснял ее  по-простецки:  "Услышав  это,  Ленин  сказал - ты,  милочка Коллонтай, не очень-то  тут  разливайся,  мы  тебя враз  укоротим!" Впрочем, человек он был добрый, да и отрезок истории ему попался неблагодарный."

Первачевский Константин Александрович.

Некоторых преподавателей и олицетворяемые ими реалии еще при жизни возводят в ранг "легендарных", и благодарная память хранит сложенные о них "легенды".

(1951, 1953)

Виктор Иванов. "Мальчишки в бескозырках": "Помимо обязательных занятий физкультурой, которые вел капитан Первочевский, мы в свободное время занимались в различных спортивных секциях.
На первом этаже жилого крыла были установлены брусья и перекладина. И мы вечерами крутились на них, как хотели. Именно здесь я научился «работать на брусьях», а на перекладине делать склепку и любые перевороты. Доступность снарядов позволила многим моим товарищам стать хорошими гимнастами. Я пробовал заниматься боксом. Мне очень нравились такие заманчивые слова, как «апперкот», «хук»... Ходил на занятия в зимний спортивный манеж города. Правда, увлечение боксом длилось недолго. На одной из тренировок мне не хватило партнера моей весовой категории, и тренер поставил против меня тяжеловеса, предупредив его, чтобы тот работал вполсилы. Но я очень скоро завелся и здорово саданул партера в нос. Тот, обозлившись, изо всей силы двинул меня в голову. Нокаут! С неделю я едва мог пошевелить головой. На этом мое увлечение боксом закончилось. Правда, потом я прибегал к нему, только в целях самозащиты, когда дрался. К сожалению, такое случалось частенько. Почему-то мы считали, что личность должна самоутверждаться с помощью кулаков. Бывало, поссоришься — и уже идешь в сопровождении секундантов выяснять отношения. Драка шла до первой крови. В какой-то степени это, конечно, помогало утверждению собственной независимости. Долгое время мне попадало, например, от Игоря Кириллова. Он был старше меня, выше и сильнее. Так бы это и длилось, пока я однажды не решился и после очередной взбучки вызвал его на личный поединок. К удивлению многих, Игорь не умел драться, и я расквасил ему нос. После этой драки мы с ним стали на равных и даже сдружились. Бывало и наоборот. Кто-нибудь, кого я считал слабее себя и которым помыкал, побеждал меня в личном поединке, и я уже больше к нему не приставал. Конечно, все это ребячество и вспоминается теперь с улыбкой. Но думаю, что и это в какой-то мере тоже закаливало характер нахимовца. К сожалению, были у нас и такие ребята, которые вели себя вызывающе, хотя по натуре были трусами. Задабривая подарками, деньгами сильных парней, они находили в их лице покровителей и защитников. Такой тип по силе и храбрости, допустим, мне уступал, но, сделав какую-нибудь пакость, не шел на честный поединок, а звал на помощь своих сильных дружков. Прошло много лет, но, как ни странно, их поведение в детстве не забывается и сегодня. И даже спустя сорок лет при встрече осадок этот остается, и задушевных разговоров с ними не получается. Большинство же ребят были открытыми и честными. Одним из главных наших девизов был: «Защищай слабых!» Будь это воспитанник своей или младшей роты".



Р.Б. Семевский. Материалы к истории 6-го выпуска (1945-1953). Санкт-Петербург. 2003 г.: "Развитию спортивной подготовки способствовали различные формы соревнований и спартакиад. Так, например, в 1949 г. в Москве была проведена 1-я спартакиада суворовских и нахимовских училищ, а затем ежегодно проводились спартакиады нахимовских училищ: в 1951 г. – в Риге, в 1952 и 1953 гг. -  в Ленинграде. Как память у меня до сих пор сохранился значок 1-ой спартакиады суворовских и нахимовских училищ 1949 г. Спартакиада в Москве, конечно, была организована со сталинским размахом. Жили все команды (около 20 училищ) в Хамовнических казармах в центре столицы. На завтраки, обеды и ужины было  богатое меню (несколько блюд), включая деликатесы (икра, копченая колбаса и др.). затем на автобусах всех развозили к месту тренировок или соревнований (мы выступали в бассейне в Химках), потом назад, а вечером можно было бесплатно получить билеты в любой театр, цирк, на выставку. Кажется тогда я впервые был в Большом театре, во МХАТе и др. Чемпионами и призерами спартакиады в тот год стали: по легкой атлетике (прыжки в длину) – Коля Репников (3 выпуск), Лёня Нечаев (дед), прозванный так за белый, будто седой цвет волос, завоевал призовое место по толканию ядра и бросание гранаты,  наша сборная  команда в гонках на 6-весельных ялах под командованием капитана 3 ранга Шинкаренко, в которой был и наш товарищ Игорь Тищенко; в прыжках с вышки («солдатиком») участвовали все пловцы поголовно, причём Рудик Хворостухин занял даже призовое место, получив в качестве приза несколько толстых томов русских классиков. По окончании соревнований в отдельном вагоне мы возвращались домой в Ленинград. И все это происходило в те годы, когда в стране было голодно, на вокзалах выпрашивали хлеб, мыло и только-только начала налаживаться жизнь после войны. Не берусь этого объяснить. Видимо у всех тогда была потребность отдать что-то более всех пострадавшим за годы лихолетья детям. С теплотой вспоминаю наших спортивных наставников и их начальника с цикла физкультуры и спорта – капитана Первачевского, добрейшего и душевного человека, про которого ходили беззлобные стишки: «вечно весел, вечно пьян Первачевский капитан»".



Полуботко Сергей Васильевич.

(1960)

Вновь предоставим слово Владимиру Константиновичу Грабарю:

"Огромное внимание в Нахимовском уделялось преподаванию английского языка. В 1940-х и на рубеже 1950-1960-х годов в училище проводились «английские дни», когда все,  от сестры в медпункте и работницы библиотеки до любого офицера общались с воспитанником только по-английски. Лучшей среди первых преподавателей языка в училище была Тиванова Татьяна Андреевна, проводившая открытый урок во время посещения Нахимовского Элеонорой Рузвельт. Кстати, лингафонный кабинет для углублённого изучения английского, оборудованный в училище в конце 1950-х, был одним из первых в городе.



Педагогический состав ЛНВМУ особенно усилился в 1948 году, после закрытия родственных подготовительных военно-морских училищ. Правда, из-за большого количества высвободившихся военных было принято решение отказаться от услуг гражданских преподавателей, которых не было в Нахимовском целых два года. Среди вновь прибывших признанным лидером стал Сергей Васильевич Полуботко, учитель русского и литературы, окончивший в своё время Петроградскую духовную семинарию и Ленинградский государственный университет.
Вообще, цикл русского языка традиционно считался в училище одним из самых сильных. Иначе и быть не могло – много лет его возглавлял настоящий мэтр – Сергей Алексеевич Аквилонов, заслуженный учитель РСФСР, принимавший вступительные экзамены у самых первых нахимовцев. А Владимир Васильевич Клитин учил  Аркадия Райкина. На цикле был организован кукольный театр, действовали кружки стихосложения и художественного чтения, выпускались рукописные журналы «На досуге» и «Нахимовец», проводились тематические культпоходы в Публичную библиотеку и рукописный отдел Библиотеки Академии наук.
Обязательные экскурсии входили в программу обучения воспитанников практически по каждому предмету. При этом преподавательский состав училища не забывал обустраивать и собственные кабинеты. В послевоенные годы оборудовать всем необходимым классы, найти технику и наглядные пособия было чрезвычайно трудно. Однако с 1946 года в кабинете географии установлен киноаппарат, через два года в кабинете физики появился телевизор – прибор по тем временам весьма и весьма редкий.
Фактически с первых дней существования училища почти всем необходимым были оборудованы кабинеты химии и естествознания. А в 1950 году в училище уже был большой живой уголок с клетками и оранжереей".

Краткие сведения о Сергее Васильевиче приведены в книге Басок В.М. и др. "Военно-морские подготовительные училища исторический очерк". - СПб, 2001., в статье Ю. М. Клубкова "Ленинградское военно-морское подготовительное училище (ЛВМПУ)".

Более подробные и "личностные" об обстановке военных лет, об условиях, в которых молодые учились и жили, а старшие жили и учили, можно прочитать в книге Героя Советского Союза, адмирала Голосова Рудольфа Александровича "Продуть балласт! Полвека служения подводному флоту". - Москва: РОССПЭН, 2007.

"Итак, Тара, городок на Иртыше к северу от Омска километрах в 400, если добираться по воде. Основан в 1594 году в эпоху освоения Сибири Ермаком. Спецшколу разместили в большом двухэтажном деревянном здании на одной из центральных улиц. Напротив, через дорогу, тюрьма. Соседство, напоминающее, что жизнь порой круто переменчива. Новые знакомства, организационная неразбериха и через 2-3 дня первое крупное мероприятие для сплочения коллектива — марш-бросок километров за 15 в село Екатериновку на лесоповал. Задача — выносить спиленный кругляк из леса, спускаться по крутому брегу Иртыша и грузить на баржу. Харч — сухой паек, ночлег — охапка сена на полу зрительного зала местного клуба...
Жаль, если никто из друзей-спецшкольников не опишет тарский период жизни спецшколы. Это было бы увлекательнейшее повествование о жизни, учебе, воспитании и становлении коллектива 15-16-летних сорванцов в тяжелейшее военное время 1942-1944 годов. Великое спасибо нашим преподавателям и воспитателям, сумевшим в тех, зачастую невыносимых, условиях дать нам хорошие знания и навыки для дальнейшей жизни.
Одна зарисовка. Зима 1942-1943 года. На дворе градусов 40 мороза. В «кубрике» — огромной комнате, заставленной двухъярусными деревянными нарами, чуть теплее. Печи несколько дней не топлены, нет дров. По углам «кубрика» расставлены столы и табуретки. Занимаются одновременно три класса по 20-25 человек. Сидим за столами в ватных бушлатах зеленого цвета с медными флотскими пуговицами (на спецовском жаргоне это изделие именовалось «полупердон»), в шапках-ушанках с опущенными ушами и валенках. Преподаватель одет так же, но вместо бушлата — полушубок или черная флотская шинель. Никаких записей или конспектов у него нет — весь материал по памяти. Формулы, схемы, контуры карт тут же изображаются мелом на доске. Стихи и отрывки прозы — наизусть, даты, имена, события — без ошибок и оговорок!
Спецовские мысли на уроках, в основном, витали в районе камбуза, поскольку на завтрак было полмиски «затирухи» (в кипящую воду засыпается ржаная мука и размешивается с добавлением соли), 200 граммов тяжелого, как глина, черного хлеба и пять граммов сливочного масла. Каким же преподавательским талантом надо было обладать, чтобы в подобных условиях повернуть наши мысли к более возвышенным сферам.
Математик Стародубцев, литератор Полуботко, историк Шевченко, географ Архангельский, политрук школы Петровский и многие другие были воистину Учителя с большой буквы.
В декабре 1985 года прекрасный зал Революции Военно-морского училища имени Фрунзе в Ленинграде заполнили выпускники нашей спецшколы разных лет, собравшиеся по случаю 45-летия ее основания. Как и положено — объятия, флотский юмор, воспоминания, тосты. Выступил и я, срифмовав несколько строк и посвятив часть из них учителям.

Учителя! Давно седые,
Иных уже и в жизни нет.
Для нас вы — люди дорогие
Из памяти тех юных лет!

Отцом и матерью нам были
В голодной стылой синеве.
Нет! Мы об этом не забыли
Сегодня в зале на Неве!"

Ю. Панферов. Жизнь нахимовца. Начало.  Ю. Панферов. Жизнь нахимовца. Часть 2. Война.  Ю. Панферов. Жизнь нахимовца. Часть 3. Нахимовское.  Ю. Панферов. Жизнь нахимовца. Часть 4. Нахимовское (окончание). Становление. На распутье.  Ю. Панферов. Жизнь нахимовца. Часть 5. На распутье (окончание). От опера до руководителя подразделений органов МВД. В 25-м отделении милиции.  Ю. Панферов. Жизнь нахимовца. Часть 6. В 25-м отделении милиции (окончание). В отделе Службы управления милиции Ленинграда. В Высшей школе МВД СССР. Работа в 1-м отделении Отдела службы.

Обращение к выпускникам нахимовских училищ.

К 65-летнему юбилею образования Нахимовского училища.

Для поиска однокашников попробуйте воспользоваться сервисами сайта nvmu.ru.  
Сообщайте сведения о себе и своих однокашниках, воспитателях: годы и места службы, учебы, повышения квалификации, место рождения, жительства, иные биографические сведения. Мы стремимся собрать все возможные данные о выпускниках, командирах, преподавателях всех трех нахимовских училищ. Просьба присылать все, чем считаете вправе поделиться, все, что, по Вашему мнению, должно найти отражение в нашей коллективной истории.
Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ.
198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус. karasevserg@yandex.ru


Главное за неделю