Следует отметить и ряд очень серьёзных недостатков в работе ядерных установок, с которыми пришлось столкнуться экипажу АПЛ К-27. Жидкометаллический реактор очень капризно реагировал на малейшие недостатки теплоизоляции. Достаточно было одного недоизолированного места, чтобы образовалась пробка или, как её называли, "козёл". И это несмотря на то, что температура теплоносителя (сплав свинца с висмутом) была достаточно высока. Как известно, американцы тоже построили одну из первых своих атомных лодок на жидкометаллическом теплоносителе, но использовали в качестве его натрий и калий. У них эти реакторы не пошли, и американцы отказались от их дальнейшего использования. Наша лодка оказалась более удачной. Во многом благодаря именно командиру корабля, который сумел добиться высокопрофессиональной эксплуатации и обслуживания энергетической установки личным составом. Впоследствии у нас была построена целая серия лодок с жидкометаллическими реакторами (всего семь АПЛ пр. 705). Все экипажи этих подводных лодок длительное время готовились в соединении, где начальником штаба на протяжении семи с половиной лет служил И.Гуляев, вложивший немало труда в их обучение. Эти лодки имели высокие тактико-технические характеристики, были максимально автоматизированы, что позволяло иметь на них сравнительно небольшой, состоящий почти из одних офицеров экипаж. Но всё-таки, в полной мере возлагаемых надежд они не оправдали. Во время строительства лодки, более всего хлопот доставлял именно первый контур, его наладка. В первоначальный момент, несмотря на тщательные предварительные расчёты, выявилось много мест с недостаточной теплоизоляцией. Особенно в местах прохождения системы первого контура через переборки, где возникала необходимость одновременно обеспечить такие, порой противоположные требования, как прочность, герметичность и теплоизоляция.
.
Поскольку металл находился в контуре под небольшим давлением, его "подпружинивала" специальная газовая система, предохраняющая от возникновения "козлов". Но если давление газа падало (а инертный газ, которым заполнялась эта система, очень текуч), металл попадал в газовые отводы и, застывая, тут же закупоривал их. В заводе, при наладке, такие случаи возникали, но там неполадки довольно быстро устраняли опытные рабочие. А вот в море подобная неисправность могла вызвать очень серьёзные осложнения (что и случалось). Сначала гоняли теплоноситель, подогреваемый от внешних нагревателей. Это обеспечивало безопасность наладочных работ. Затем после спуска атомохода на воду стали пробовать реакторы. Всё время очень внимательно следили за чистотой теплоносителя. В системе не допускались загрязнения, образование шлаков. Когда проводили сборку первого контура, рабочие и моряки ходили в белых халатах, контроль был жесточайший. При сборке случалось, где-то что-то не подходило. Выявлялись некоторые нестыковки даже в чертежах. И это не от небрежности –слишком сложное было дело. Особенно заботились о реакторах, парогенераторах и насосах, стоимость которых невольно внушала уважение и осторожность. Не зря тогда АПЛ К-27 моряки-подводники и рабочие прозвали "Золотой рыбкой". На этих реакторах в системе аварийной защиты использовались не компенсирующие решётки, поглощающие в водо-водяных реакторах нейтронное излучение, а стержни. Специалистов беспокоила эффективность этой защиты, срабатывающей в случае аварии. Но даже при надёжной остановке управляемой цепной реакции требовался надёжный и эффективный отвод тепла из активной зоны. На водо-водяных реакторах эта операция осуществлялась проще, была уже отработана. А здесь приходилось проводить пробные испытания. Много забот доставляли экипажу и парогенераторы. В то время они не отличались большой надёжностью и с ними немало намучились все атомники. Насосы же первого контура, за которые беспокоились, работали безупречно. Не доставляли хлопот и турбины, турбогенераторы. В отличие от других лодок на этой турбогенераторы были не навесные, а автономные. Они позволяли под водой обеспечивать небольшой ход и электропитание. А в надводном положении –даже швартовку под турбинами, что только в исключительных случаях позволяли себе командиры атомоходов с навесными турбогенераторами.
.
Летом 1963 года АПЛ К-27 под командованием капитана 1-го ранга И.И.Гуляева вышла в море на испытания. Для сокращения сроков сдачи АПЛ заводские и государственные испытания были совмещены. Принимала лодку специально назначенная Правительственная комиссия под председательством вице-адмирала Г.Н. Холостякова. На первый выход корабля прибыло много специалистов завода, представителей различных служб ВМФ. Это несколько усложнило условия обитания, работы экипажа, но иначе испытания не проводятся. Пошли на малой мощности. На малых ходах проверили энергетику, одновременно штурманское, радиотехническое вооружение, акустику. Оружие на лодке было обычное –торпедное, так что с ним хлопот не возникало. Периодически к атомоходу подходил буксир, подвозил понадобившихся специалистов завода, ненужных снимал. Наиболее тяжко давались испытания корабля на полном ходу, продолжавшиеся около суток. Глубина погружения была определена в 60 метров. Но так как море в назначенных районах не отличалось глубоководностью, было насыщено судами, приходилось весьма избирательно относиться к выбору курсов для обеспечения безопасности плавания. Командир занимался этим сам, доложил командованию свои предложения, и они были полностью приняты. На испытаниях АПЛ практически полностью подтвердила выполнение условий договорной спецификации. Выявленные недостатки и неисправности были оперативно устранены заводскими специалистами. 30 октября 1963 года Правительственная комиссия подписала приёмный Акт опытной АПЛ К-27 проекта 645 и рекомендовала применение АЭУ со сплавом свинец-висмут на АПЛ новых проектов, а в качестве ближайшего шага предложила организовать длительный автономный поход АПЛ К-27 с целью более глубокого изучения эксплуатационных качеств АПЛ и её АЭУ. Только в период сдаточных испытаний без особых осложнений К-27 прошла за 528 ходовых часов 5760 миль (в 1,5 раза больше, чем АПЛ К-3), из которых 3370 миль (59%) в подводном положении. За успешное выполнение работ в 1964 году главному конструктору АПЛ А.К. Назарову в составе группы создателей корабля и его АЭУ была присуждена Ленинская премия.
.
После сдачи АПЛ вошла в состав СФ и перешла к месту своего постоянного базирования в Гремиху, где построили специальную котельную, необходимую для поддержания в межпоходный период теплоносителя в разогретом состоянии. И начала свой подготовительный поход в Атлантику, потом в Средиземное море. Обо всём этом и другом –в следующих главах. Такова судьба АПЛ К-27 проекта 645 – корабля, открывшего нашему флоту дорогу к использованию паропроизводящих установок с жидкометаллическим теплоносителем. В отличие от американцев, не сумевших решить проблемы использования теплоносителя из щелочного металла, (но зато сберегли своих подводников) отечественная ППУ со сплавом свинец-висмут не только подтвердила свою "работоспособность", но и доказала, что может успешно конкурировать по эксплуатационным качествам с водо-водяными установками. К сожалению, за всем этим забыли тех, кто служил на К-27 и кто испытывал эти уникальные ядерные реакторы, которые даже после 42 лет аварии на ней не нашли своего широкого применения в промышленности не только бывшего Союза, но и в мире.
Хронология атомной подводной лодки К-27
01.04.1962 г. – спуск АПЛ на воду. 15.08.1962 г. – загрузка в реактор активной зоны. 06-07.12.1962 г. – загрузка жидкометаллического теплоносителя в первый контур ядерного реактора. 07.12.1962 г. – окончание монтажа энергоустановок. 28.06.1963 г. – на АПЛ К-27 поднят флаг ВМФ СССР. 27.12.1962–0.10.1963 гг. – государственные испытания АПЛ. 30.10.1963 г. – АПЛ К-27 сдана ВМФ СССР. Апрель–июнь 1964 г. – испытательный поход в Атлантику на 52 суток. Июль–сентябрь 1965 г. – поход в Средиземное море на 60 суток. Февраль–апрель 1967 г. – загрузка в реактор активной зоны. Июль–август 1967 г. – испытания АПЛ К-27 на берегу и в море. Подготовка к третьему походу вокруг земного шара без всплытия. 24.05.1968 г. – Баренцево море. Ядерная авария. 10.09.1981 г. – затопление в Карском море возле острова Степового на глубине 34 метра.
.
Глава 3. ЭЛИТА ВМФ – МОРЯКИ-ПОДВОДНИКИ
Подводник – разве ремесло Или мгновенное желанье? Нет! Кредо жизни и призванье – На Флот не ветром занесло.
Прежде чем начать повествование об экипажах своего корабля, мне бы хотелось рассказать о том, что представляет сама служба на подводных кораблях – как атомных, так и дизельных. Ибо те, кто с этим не связан, понятия не имеют о жизни подводников, – думают, что многие идут туда служить из-за больших "зарплат". Так ли это? Служба на первых российских лодках, особенно во время Великой Отечественной войны, да и в наши дни – это служба в экстремальных условиях. Стрессы были постоянно. И не только были, а есть и будут. В 1960-х годах в составе ВМФ было много дизельных ПЛ проектов 615, 613 или 641 разных модификаций и практически с одинаковыми условиями обитаемости. Знает ли читатель, что на американских дизельных подводных лодках ещё со времён 1-ой мировой войны были установлены кондиционеры? Конечно, США – богатая страна. Она могла позволить расходы на такое вооружение и бытовые условия для экипажей подводных лодок, о котором мы и мечтать не могли.
Зимой при температуре воздуха от минус 20 до минус 30°С внутри лодки было плюс 3–°С. Когда в надводном положении били зарядку или вентилировали лодку, был вообще "дубак". На мостике нести вахту –всё равно, что стоять на полюсе под вентилятором. Никто из конструкторов не придумал реальной защиты от ветра. Ведь когда идёшь под дизелями на среднем ходу при встречном ветре, продувает насквозь. Ветроотбойник –это достижение передовой советской конструкторской мысли – ничего общего не имеет со своим названием. Вахтенный офицер вынужден надевать на себя сначала нижнее бельё, затем подводное бельё (шерстяные свитер и рейтузы), брюки и китель, потом альпак и ватные или альпаковые брюки. На ноги – сапоги или валенки с калошами типа "слон". Но это не всё. Чтобы не продувало и морская соль не испортила кожу альпака, надевают покрытие. На руки кожаные варежки. Всё. К несению службы готов. Стоп. А если волна накрывает даже мостик, когда лодка зарывается в волны, хочешь быть сухим – надевай гидрокомбинезон. Наконец, ты готов заступить на вахту. Поднявшись на мостик, надеваешь пожарный пояс и карабином пристёгиваешь его к ограждению рубки, чтобы тебя не смыло. Четыре часа вахты, когда с определённой периодичностью мостик накрывает морская волна, и ты покрываешься наростом льда, это не каждый выдержит. Показывать такое нельзя, потому что морской офицер-подводник должен быть, как показывают в кино, "и побрит он и поглажен, к ж... пистолет прилажен". Вахта кончилась, и вновь заступающий вахтенный офицер ломиком освобождает ото льда того, кого он сменяет, основательно примёрзшего к ограждению рубки. Попробуй побегать вверх и вниз в полном одеянии, которое, однако, не спасало вахтенного офицера от превращения в "ледяную бабу".
Не лучше было и летом, особенно в автономном плавании. Районы боевой службы располагались, в основном, в тропиках или субтропиках, а иногда и в экваториальной зоне. Температура воды до глубины 200 метров +28°С, а воздуха более +30°С. В подводном положении, а это, как правило, в дневное время в отсеках +35°С, на палубе, во втором и четвёртом отсеках, где находятся аккумуляторные батареи, –не ниже +42°С. В дизельном температура превышала и +50°С. Во всех отсеках высокая влажность, испарения и повышенное до 10 ПДК содержание углекислого газа. Вентиляторы крутились впустую, совершенно не охлаждая, а только гоняя горячий воздух. Запасы воды строго ограничены, мыться приходилось только морской солёной водой и только специальным мылом. Душ был в ограждении рубки, но им, как правило, не пользовались, потому что в любой момент лодка должна быть готова к срочному погружению. Одна отдушина – мостик, куда выход по жетонам разрешён только ограниченному количеству людей. Когда лодка идёт под РДП, и этого лишаешься. О естественных нуждах и говорить нечего. Питание организовано, главным образом, консервированными продуктами, а свежие продукты долго в провизионках не хранятся. Особое внимание командиры лодок уделяют подбору коков, которые умеют готовить пищу, подходящую к разным температурным условиям, и не кормят вас при температуре +40°С горячими блюдами. Питьевая вода имеется, но в ограниченном количестве. Тяжело приходилось тем, кто страдал пагубной привычкой – курением. В подводном положении курить категорически запрещено, а в надводном – только на мостике. Правда, "под РДП" моряки всё-таки умудрялись курить около работающих дизелей. И так от 45 до 90 суток. Командир лодки несёт свою вахту практически 24 часа в сутки, даже во сне "не отключаясь" от повседневных забот и тревог. Время отдыха штурману он определяет сам. На дизельных лодках типа "М" и средних проекта 613 боевым расписанием предусмотрен по штату только один штурман, который в течение 45 суток совмещает несение ходовой и штурманской вахты. Дизельная лодка для пополнения запасов воздуха и зарядки АБ вынуждена всплывать в надводное положение или становиться под РДП, что крайне опасно. Были времена, когда лодкам запрещалось становиться под РДП. И сильная качка тоже не может не сказаться на работоспособности членов экипажа. Особенно сильно она ощущается в первом (торпедном) отсеке, где происходит наложение двух видов качки – бортовой и килевой.
Сильный шум на в основном в 5-ом отсеке при работе дизелей. В подводном положении в отсеках постоянный гул сельсинов, их монотонный звук многих раздражает. На рулевых-вертикальщиков он действует "убаюкивающее". Особенно ночью, когда лодка идёт "эконом. ходом" длительное время, не меняя курса.
Верхняя палуба "Комсомольца". Висят наши постиранные курсантские шмутки.
В воскресенье мы купаемся.
Загораем и купаемся. Похоже на южные пароходы типа "Россия", "Украина", но там не столько народа на верхней палубе.
Купание.
Эту палубу тер уже не один десяток поколений будущих флотских офицеров. Больше, ведь когда-то он был "Океаном".
В последний день практики драим чехол от шлюпки.
И, конечно, уголечек нас не забывает.
Кубрик на "Комсомольце". Корабль учебный, потому курсанты не только работают, но и занимаются.
Дед (Сидоренков, тбилисский нахимовец) подрывает основы флота - пытается перегрызть кронштейн рынды "Комсомольца".
На шлюпке.
Продолжение следует.
Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ. 198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус. karasevserg@yandex.ru
Глава 2. ИСТОРИЯ СОЗДАНИЯ АТОМНОЙ ПОДВОДНОЙ ЛОДКИ К-27
Своё нашли в ней воплощенье Вершины множества наук, Конструкторские озаренья И мастерство рабочих рук.
В июне 1963 года на ходовые испытания в Белое море вышла новая советская АПЛ К-27. Внешне она почти не отличалась от серийных АПЛ первого поколения проекта 627 (АПЛ К-3, К-8 . Даже справочник "Janes Fighting Ships" никак не выделил её и причислил к классу "November" (по зарубежной классификации ПЛ пр. 627 и 627А). И всё же АПЛ К-27 имела кардинальное отличие. Это была первая в Советском Союзе опытовая АПЛ проекта 645 с паропроизводящей установкой (ППУ), в ядерных реакторах которой использовался жидкометаллический теплоноситель. Подводное кораблестроение осваивало ядерную энергетику. Шёл поиск наиболее перспективных направлений создания корабельных атомных энергетических установок (АЭУ). Наиболее приемлемыми считались два альтернативных варианта: водо-водяная установка и установка с жидкометаллическим теплоносителем. По сравнению с водой жидкометаллический теплоноситель не требовал создания в первом контуре высокого давления для удержания жидкой фазы. Это означало, что в корабельных реакторах будет достаточно иметь в первом контуре давление порядка 10-20 кгс/кв. см вместо необходимых для водо-водяных установок 200-250 кгс/кв. см. Снижение давления обуславливало упрощение и экономию массы корабельной АЭУ. Большим достоинством установок с жидкометаллическим теплоносителем считалась возможность получения во втором контуре пара с более высокими параметрами, т.е. с большими температурами и давлением. Это позволяло повысить коэффициент полезного действия АЭУ и сократить массогабаритные характеристики паротурбинной установки.
История создания отечественных ПЛ с реакторами на жидкометаллическом теплоносителе ведёт отсчет с сентября 1952 года, когда по решению Правительства СССР началось проектирование первой отечественной АПЛ. В качестве основного тогда был выбран вариант водо-водяной АЭУ, но работы по корабельному режиму с ЖМТ не прекратили. Их осуществлял Физико-энергетический институт (ФЭИ) под научным руководством академика Академии наук Украинской ССР А.И. Лейпунского. Непосредственную разработку жидкометаллической ППУ, получившей обозначение ВИ, вело ОКБ "Гидропресс" Подольского машиностроительного завода им. Орджоникидзе под руководством главного конструктора Б.М. Шолковича. В качестве теплоносителя отечественные физики выбрали эвтектический сплав свинец-висмут, который хотя и уступал натрию по теплофизическим свойствам, но был значительно менее химически активен и опасен в случае аварии. Таким образом удалось избежать ряда проблем, с которыми столкнулись американцы, сделавшие ставку на теплоноситель из щелочных металлов.
(1903–1972) физик, академик АН УССР (1935), Герой Социалистического Труда (1963). Труды по физике элементарных частиц и ядерной физике. Под руководством Лейпунского разработаны ядерные реакторы-размножители на быстрых нейтронах. Ленинская премия (1960).
ППУ типа ВТ существенно отличалась от водо-водяной установки ВМ-А. Реактор РМ-1 с жидкометаллическим теплоносителем относился к классу гомогенных (т.е. таких реакторов, у которых ядерное горючее и замедлитель нейтронов находятся в смеси, образуя однородную для нейтронов среду) и работал на нейтронах промежуточной энергии. В ППУ ВМ-А применялся гетерогенный реактор (с разделёнными ядерным горючим и замедлителем) на тепловых нейтронах. Соответственно, реакторы установок ВТ и ВМ-А имели различную конструкцию. Реактор РМ-1 считался более простым и обещал быть более надёжным. Значительно отличались друг от друга парогенераторы этих двух установок. Использование в первом контуре ППУ типа ВИ более низкого давления, чем во втором, исключало распространение радиоактивности при нарушении плотности парогенераторов. Кроме того, предусматривался доступ к трубным поверхностям парогенераторов для глушения отдельных трубок в случае выхода их из строя. Таким образом решалась проблема, которая в начальный период эксплуатации стала бичом ПЛ первого поколения, имевших водо-водяные реакторы. Но использование жидкометаллического теплоносителя имело и свою обратную сторону. При эксплуатации ПЛ необходимо было постоянно поддерживать сплав в жидком (разогретом) состоянии. Во избежание его замораживания установка не могла быть просто заглушена (остановлена), как это делалось на ПЛ с водо-водяными реакторами. Придя в базу, АПЛ должна была подключиться к базовой системе парового обогрева первого контура, и только после этого реактор мог быть заглушён. Это значительно усложняло и удорожало систему базирования. Кроме того, поскольку часть оборудования ППУ всё же оставалась в работе даже в базе, происходило непроизвольное расходование моторесурса корабельных механизмов. В октябре 1955 года Совет Министров СССР принял постановление о разработке опытной АПЛ проекта 645 с жидкометаллической ППУ типа ВИ. В общетехническом плане АПЛ проекта 645 сохраняла родство с первой АПЛ и, по существу, являлась модификацией проекта 627. Поэтому работы по её проектированию начались в СКБ-143 сразу со стадии технического проекта. Главным конструктором АПЛ стал А.К.Назаров, которого в СКБ-143 пригласил начальник бюро и главный конструктор АПЛ проекта 627 , курировавший работы по АПЛ с жидкометаллической АЭУ на начальном этапе работ в 1952–1955 годах.
родился 17 (30) августа 1910 г. в селе Авдотьевка Николаевской губернии (Украина). 2 ноября 1956 г. А.К. Назаров был назначен главным конструктором АПЛ проекта 645. Александр Карпович скончался в Санкт-Петербурге в 1997 г.
Согласно первоначальному замыслу предполагалось, что для большей сопоставимости жидкометаллическая и водо-водяная ППУ будут иметь равную мощность и будут установлены на ПЛ одного варианта. Соответственно, разработка ППУ типа ВИ ориентировалась на размещение её оборудования в пятом (реакторном) отсеке АПЛ-3 (пр. 627). Сохранялась и единая структурная схема всей энергетической установки АПЛ – двухвальная, с двумя реакторами, двумя главными турбозубчатыми агрегатами (ГТЗА) и двумя гребными электродвигателями. Однако в полной мере достичь идентичности главных энергетических установок не удалось, так как на АПЛ К-27 (пр. 645) было решено применить автономные турбогенераторы вместо навешенных, имевших привод от главных турбин. Этим достигалась независимость электроэнергетической системы ПЛ от режима использования ГТЗА, а с ГТЗА снимались ограничения по маневрированию ходом. Исключалась ситуация, характерная для других АПЛ первого поколения, когда при уменьшении хода и реверсах питание электрооборудования приходилось переводить на аккумуляторную батарею. Благодаря автономным турбогенераторам АПЛ проекта 645 приобрела возможность движения в турбогенераторном режиме под гребными электродвигателями, и обеспечивались стояночные (стоповые) режимы, отличавшиеся большей экономичностью и скрытностью.
19 – автономные турбогенераторы. -
Для размещения автономных турбогенераторов потребовалась перекомпоновка энергетических отсеков по сравнению с АПЛ проектов 627 и 627А. Между реакторным и турбинным отсеками был введён новый отсек – отсек автономных турбогенераторов. В результате разработки проекта АПЛ и главной энергетической установки выяснилось, что масса жидкометаллической ППУ типа ВИ с учётом всех вспомогательных систем, системы биологической защиты и фундаментов под оборудование на 13,5% превосходит массу водо-водяной ППУ АПЛ проекта 627А. При этом массы ГТЗА обеих АПЛ остались практически равными, а масса турбогенераторной установки возросла в 4 раза. В итоге АПЛ проекта 645 имела на 20% более тяжёлую главную энергетическую установку (ГЭУ), чем серийная АПЛ проекта 627А, что частично компенсировалось за счёт отказа от установки резервных дизель-генераторов с запасом топлива. В конструкции корпуса, по настоянию моряков, на АПЛ проекта 645 были применены плоские межотсечные переборки, рассчитанные на давление 10 кгс/кв. см и обеспечивающие условия для всплытия с грунта аварийной АПЛ с затопленным отсеком с глубин до 100 м. В результате потребовалась дополнительная перекомпоновка отсеков, масса переборок возросла на 46 тонн, а вероятность покладки на грунт на глубинах до 100 м и последующего спасения аварийной АПЛ в океане осталась весьма незначительной. Несмотря на большое внешнее сходство с серийными АПЛ проекта 627А, АПЛ проекта 645 отличалась по составу и размещению технических средств. На ней впервые внедрили механизацию и дистанционное управление перезарядкой торпедных аппаратов, сократив время приготовления всех торпедных аппаратов к очередному выстрелу с нескольких часов до полутора десятка минут. Большое внимание уделялось оптимальному размещению средств наблюдения. Излучающая антенна гидролокационной станции "Арктика-М" заняла место над торпедными аппаратами, а шумопеленгаторная станция МГ-10 – под ними в более защищённой от помех нижней части корпуса. Изменились обводы носовой части. Это стало главным внешним отличием АПЛ проекта 645 от серийных АПЛ проекта 627А. Дополнительно установили второй перископ. Совершенствовалось размещение оборудования в отсеках АПЛ и в помещениях боевых постов. Конструкторам удалось найти и отработать на натурных макетах более удачную компоновку носовых отсеков, сделать центральный пост более просторным и удобным для управления кораблём. Для снижения магнитного поля лёгкий корпус впервые выполнялся из новой маломагнитной стали. Это позволило вдвое уменьшить размагничивающее устройство и количество кабелей его обмоток.
Главным наблюдающим по проекту 645 была – инженер-капитан 1-го ранга, единственная женщина, занимавшая когда-либо подобную должность. Впоследствии главным наблюдающим стал капитан 2-го ранга А.С. Губкин. Разработка технического проекта 645 завершилась в 1956 году. По своим тактико-техническим элементам АПЛ проекта 645 была близка к серийным АПЛ проекта 627А. Не уступала она и АПЛ США "Сивулф", а по скорости хода и глубине погружения даже превосходила её (см. таблицу).
стала вторым атомоходом в мире и единственной американской атомной субмариной с реактором на жидком натрии. Построенный верфью Электри Бот в Гротоне, шт. Коннектикут, атомоход «Сивульф» был спущен на воду 21 июля 1955 г. «Сивульф» вошёл в строй 30 марта 1957 г. После ряда серьёзных аварий ядерный реактор (ЖМТ) был заменен на водо-водяной. В 1969 г. атомоход «Сивульф» стал вспомогательным подводным транспортом, предназначенным для выполнения тайных операций. Субмарину перевели на Тихий океан. Лодка исключена из списков флота 31 марта 1987 г.
В течение следующего 1957 года СКБ-143 разработало чертежи АПЛ, а в 1958 году выпустило техническую документацию по проекту (кораблестроительные расчёты, инструкции по эксплуатации и т.д.), что позволило в сентябре 1957 года приступить к строительству корабля на заводе №402 в том же цехе №42, что и АПО проектов 627 и 627А под руководством главного строителя корабля А.А.Овчинникова. Официальная церемония закладки будущей АПЛ К-27 (такой тактический номер получила АПЛ проекта 645) состоялась 15 июня 1958 года. Первоначально намечалось сдать АПЛ флоту уже в конце 1960 года, однако задержка готовности ППУ сдерживала постройку корабля. Дорабатывавшееся оборудование поступало с опозданием до 6–8 месяцев против плановых сроков. Полностью поставка оборудования АЭУ была завершена только в начале 1962 года. В результате спуск на воду АПЛ состоялся лишь 01 апреля 1962 года, а в мае начались швартовые испытания по проверке общекорабельных систем, механизмов и вооружения. Параллельно велись работы по приготовлению к вводу в действие АЭУ корабля. Кульминация этого этапа наступала в начале декабря, когда установка приняла сплав, приготовленный и доведённый до необходимых кондиций на заводе №402. После этого начался весьма ответственный период эксплуатации ППУ – принятый сплав требовал поддержания в разогретом состоянии и готовности к работе вспомогательных механизмов АЭУ. Вскоре были осуществлены физические запуски обоих реакторов.
10-я дивизия ПЛ была создана в июле 1955 г., в неё вошли 125-я и 182-я БрПЛ. Командиром дивизии был назначен контр-адмирал Алексей Михайлович Гонтаев. Через несколько лет соединение было расформировано. В марте 1967 г. было сформировано новое соединение, получившее наименование 10-я ДиПЛ ТОФ. В то время я служил старшим помощником командира на К-31 пр.675 (капитан 1 ранга В.К.Калухин). Жили мы на одном этаже казармы с членами экипажа К-189 пр.675 (капитан 1 ранга Н.Д.Удовиченко).
Командир К-189 капитан 1 ранга Николай Данилович Удовиченко (слева) и командир БЧ-5 капитан 2 ранга А.А.Кривуля. Боевая служба, 1966 г.. - Десятая дивизия подводных лодок Тихоокеанского флота. Люди, события, корабли. - Санкт-Петербург, 2005. Специальный выпуск альманаха Тайфун.
Обе ПЛ были включены в состав дивизии. В 1967 г. командиром дивизии был назначен капитан 1 ранга А.В.Ганрио, НШ — капитан 1 ранга В.П.Рябов, заместителем командира дивизии— капитан 1 ранга В. Г.Туманов, заместителем командира дивизии по политической части — капитан 1 ранга Е.Е.Попов. Это были грамотные и опытные подводники, умелые воспитатели. С Е.Е.Поповым я служил на БФ на С-264 (капитан 3 ранга Ю.А.Сысоев): в то время он был заместителем командира по политической части, а я командиром рулевой группы БЧ-1.
Ганрио Аркадий Викторович Виктор Григорьевич Туманов
На К-31 мы выполнили трехмесячное боевое дежурство в бухте Бечевинская. Из боевого дежурства вышли на БС в район западного побережья США с задачей нанесения удара ракетами П-5 Д по береговым объектам в прибрежной зоне с началом военных действий. К-189 успешно выполнила ракетную стрельбу. Вновь судьба связала меня с 10-й ДиПЛ в сентябре 1976 г., когда я был назначен заместителем её командира. Соединение дислоцировалось на Камчатке. В бухте Крашенинникова в это время располагалась 2-я ФлПЛ, которой тогда командовал , НШ был контр-адмирал Г.Ф.Авдохин, начальником политотдела — членом Военного совета контр-адмирал И.А.Катченков.
Громов Борис Иванович
Во 2-ю ФлПЛ входили 8-я ДиПЛ (контр-адмирал Н.Т.Иванов), 25-я ДиПЛ (контр-адмирал В.В.Привалов), 45-я ДиПЛ (контр-адмирал В.И.Заморев), 10-я ДиПЛ (контр-адмирал А.Н.Луцкий). Начальником штаба 10-й ДиПЛ был капитан 1 ранга О.А.Крестовский, заместителем командира дивизии— капитан 1 ранга А.С.Берзин, начальником политотдела— капитан 2 ранга В.М.Погребных.
Контр-адмирал Белашев Виктор Григорьевич Луцкий Анатолий Николаевич Берзин Альфред Семенович Алкаев Николай Николаевич. - Десятая дивизия подводных лодок Тихоокеанского флота. Люди, события, корабли. - Санкт-Петербург, 2005. Специальный выпуск альманаха Тайфун.
10-й ДиПЛ командовали контр-адмирал Аркадий Викторович Ганрио (1967-1971), контр-адмирал Виктор Григорьевич Белашев (1971 -1974), контр-адмирал Анатолий Николаевич Луцкий (1974-1977), контр-адмирал Альфред Семёнович Берзин (1977-1982), капитан 1 ранга Николай Николаевич Алкаев (1982-1986), контр-адмирал Анатолий Александрович Комарицын (1986-1989), контр-адмирал Валерий Федорович Дорогин (1989-1991), контр-адмирал Григорий Лукич Бутаков (1991-1994), контр-адмирал Илья Николаевич Козлов (1994-2000), контр-адмирал Николай Григорьевич Ковалевский (2000-2003).
Комарицын Анатолий Александрович Бутаков Григорий Лукич Дорогин Валерий Федорович Ковалевский Николай Григорьевич. - Десятая дивизия подводных лодок Тихоокеанского флота. Люди, события, корабли. - Санкт-Петербург, 2005. Специальный выпуск альманаха Тайфун.
В период с 1976 по 1982 г. в штабе 10-й ДиПЛ служили следующие офицеры (указаны по порядку нахождения в должности): — начальник штаба: капитан 1 ранга О.А.Крестовский (см. ), капитан 1 ранга Н.Н.Алкаев, капитан 1 ранга А. А.Гусев; — заместитель командира дивизии: капитан 1 ранга Н.В.Анохин, капитан 1 ранга В.Т.Козлов, капитан 1 ранга , капитан 1 ранга А.Ф.Копьев, капитан 1 ранга А.О.Губанов; — флагманский штурман: капитан 2 ранга Е.И.Горенко, капитан 3 ранга А.Б.Елупов; — флагманский ракетчик: капитан 2 ранга Гудзенко, капитан 2 ранга С.Р.Касько; — помощник флагманского ракетчика: капитан 3 ранга А.И.Мирущенко; — флагманский минёр: капитан 2 ранга С.С.Кузьменко; — флагманский связист: капитан 2 ранга Степанов, капитан 2 ранга А.С.Ростовцев; — флагманский специалист РТС: капитан 3 ранга Данильченко, капитан 2 ранга Н.А.Ивлев; — флагманский специалист РЭБ: капитан 2 ранга В.Г.Пантюшенков; — флагманский разведчик: капитан 2 ранга А.А.Введенский; — флагманский СПС: капитан 3 ранга П.Л.Соин, майор Яшкин; — флагманский врач: подполковник Фирсов, подполковник А.Ф.Андреев; — флагманский химик: капитан 2 ранга Братчиков, капитан 2 ранга А.И.Яныкин,; — старший помощник НШ: подполковник Г.Я.Апрышкин, капитан-лейтенант О.Ю.Родионов; — офицер по кадрам: капитан 3 ранга В.В.Шабанов.
Капитан 1 ранга Александр Федорович Копьев (командир 305-го экипажа, затем заместитель командира дивизии) Капитан 2 ранга Александр Александрович Шиков (впоследствии капитан 1 ранга, заместитель командира дивизии) Капитан 1 ранга Алексей Алексеевич Гусев (командир К-212, в 1982-1983 гг. — начальник штаба дивизии). - Десятая дивизия подводных лодок Тихоокеанского флота. Люди, события, корабли. - Санкт-Петербург, 2005. Специальный выпуск альманаха Тайфун.
Электромеханическую службу соединения (должность — заместитель командира дивизии по ЭМС) последовательно возглавляли капитан 1 ран га Л. Е. Баклашев и капитан 1 ранга С.А.Москаленко. Офицеры ЭМС дивизии: капитаны 2 ранга И.Н.Михалевский, В.И.Градусов, В.Н.Вялов, Г.А.Босый, Ю.М.Зыбин, капитан 3 ранга В.П.Кравцов. Политотдел дивизии (должность — начальник политотдела) возглавлял капитан 1 ранга В.М.Погребных. Его заместителями последовательно были капитаны 2 ранга А.М.Белый. Н.Ф.Матюшин, В.Я.Токарев. Офицеры политотдела: капитан 2 ранга Малашенко, капитан 3 ранга Смыслов, капитан 3 ранга Р.Х.Цховребов, капитан-лейтенант А.М.Чукарев. В состав 10-й ДиПЛ в 1976 г. входили лодки пр.675 (К-10, К-108, К-116, К-134, К-189), пр.675К (К-48 , пр.670 (К-201) и два вторых экипажа: 273-й экипаж ПЛ (для АПЛ пр.675) и 305-й экипаж ПЛ (для АПЛ пр.670).
АПЛ пр.675. - Десятая дивизия подводных лодок Тихоокеанского флота. Люди, события, корабли. - Санкт-Петербург, 2005. Специальный выпуск альманаха Тайфун.
В период с 1976 по 1982 г. ПЛ и экипажами 10-й ДиПЛ командовали следующие офицеры. АПЛ пр.670: К-43 (капитан 2 ранга Н.Я.Марьяшин), К-201 (капитан 1 ранга Н.Д.Кольцов, капитан 1 ранга А.А.Шиков, капитан 2 ранга Б.Г.Бледнов), К-212 (капитан 2 ранга А.А.Гусев, капитан 2 ранга Л.Г.Лупач), К-320 (капитан 2 ранга В.Т.Аникин), К-325 (капитан 2 ранга В.П.Лушин, капитан 2 ранга В.П.Валуев), К-429 (капитан 1 ранга В.Т.Комов, капитан 2 ранга А.О.Губанов, капитан 2 ранга Е.В.Мякишев). 305-й -экипаж ПЛ (капитан 3 ранга А.Ф.Копьев. капитан 2 ранга В.Ф.Дорогин, капитан 2 ранга Ю.Н.Сысуев), 379-й экипаж ПЛ (капитан 1 ранга Н.М.Суворов, капитан 2 ранга Ю.А.Белоцерковский), 228-й экипаж ПЛ (капитан 2 ранга Г.А.Сорокин). АПЛ пр.675, 675К, 675МК: К-10 (капитан 1 ранга В.А.Тушурашвили, капитан 2 ранга В.Н.Медведев), К-48 (капитан 1 ранга Н.В.Анохин, капитан 2 ранга В.И.Ровенский). К-108 (капитан 2 ранга В.Л.Ратников). К-116 (капитан 2 ранга Ю.Г.Шестак). К-134 (капитан 2 ранга Л.Б.Шаипов, капитан 2 ранга Гульбин), К-144 (капитан 2 ранга А.А.Исай), К-175 (капитан 2 ранга А.А.Крылов, капитан 2 ранга Г.С.Яковлев), К-184 (капитан 2 ранга Е.В.Орсагош), К-204 (капитан 1 ранга А.А.Чернышев), К-557 (капитан 2 ранга Ю.Г.Пищальников), 273-й экипаж ПЛ (капитан 1 ранга А.Г.Смирнов, капитан 2 ранга Т.Л. Москаленко).
АПЛ пр.670. - Десятая дивизия подводных лодок Тихоокеанского флота. Люди, события, корабли. - Санкт-Петербург, 2005. Специальный выпуск альманаха Тайфун.
Личный состав дивизии располагался в двух четырёхэтажных казармах. Штаб дивизии имел два уазика и катер РК-811. Мне пришлось командовать 10-й ДиПЛ на Камчатке в период е 31 августа 1977 г. по август 1982 г. За этот период командирами ПЛ были следующие офицеры: капитаны 1 ранга Виктор Тимофеевич Аникин, Николай Васильевич Анохин, Владимир Прокофьевич Валуев, Анатолий Олегович Губанов, Алексей Алексеевич Гусев. Валерий Фёдорович Дорогим, Валентин Тихонович Козлов, Николай Дмитриевич Кольцов, Александр Фёдорович Копьёв, Анатолий Афанасьевич Крылов, Емил Васильевич Орсагош, Александр Григорьевич Смирнов, Николай Михайлович Суворов, Анатолий Алексеевич Чернышев, Александр Александрович Шиков. капитаны 2 ранга Славий Дмитриевич Безухов, Юрий Алексеевич Белоцерковский, Борис Гаврилович Бледнов, Юрий Васильевич Гульбин, Андрей Андреевич Исай, Леонид Захарович Лупач, Николай Яковлевич Марьяшин, Валерий Николаевич Медведев, Тарас Лаврентьевич Москаленко, Евгений Викторович Мякишев, Юрий Григорьевич Пищальников, Владислав Леонидович Ратников, Владислав Иосифович Ровенский, Геннадий Александрович Сорокин, Леонид Борисович Шаипов, Юрий Григорьевич Шестак, Геннадий Станиславович Яковлев.
Всем командирам низкий поклон и огромная благодарность за их нелегкий труд в деле укрепления боеготовности дивизии. Обо всех могу сказать, что это были люди высоких моральных качеств, которым Родина доверила АПЛ с обычным и ядерным оружием. Они любили море, наш ВМФ и всегда были готовы выполнить самые сложные задачи по защите нашей Родины. К моменту моего вступления в должность Главным штабом ВМФ перед 10-й ДиПЛ была поставлена задача перевести К-10, К-48, К-108, К-116, К-134 и К-189 в Приморье (в состав 4-й ФлПЛ), а вместо них принять после текущего ремонта и модернизации по пр.675МК пять лодок (К-144, К-175, К-184, К-204, К-557). Кроме того, ГШ был спланирован перевод пр.670 с СФ в состав 10-й ДиПЛ (К-43, К-212, К-320, К-325, К-429 и 379-й экипаж ГШ). Эта задача была выполнена. Таким образом, за время моего командования дивизией её состав изменился на сто процентов. Все задачи БП перед переходом с Приморья на Камчатку, в том числе по проведению торпедных и части ракетных стрельб, для ПЛ пр.675МК, мне пришлось отрабатывать и принимать в Приморье на базе 26-й ДиПЛ самому лично при помощи двух-трех офицеров нашего штаба, а также заниматься планированием БП в штабе флота.
Продолжение следует.
Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ. 198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус. karasevserg@yandex.ru
Разбрелись по лежакам. Говорить не хотелось. Все ждали, когда же всё это закончится. Зашёл офицер и объявил, чтобы мы все внимательно слушали радиодинамик. Когда назовут фамилию, брать свои вещи и следовать на выход. По бараку бродили солдаты и матросы, присматривались, кто, в чём одет. Начали клянчить отдать им вещи, куртку, рубашку или обувь, всё равно, как они говорили, всё это потом отберут при части. Кто-то спросил, а если отправить почтой домой? В ответ услышали смех... Запомнилось ещё одно. Это прибытие очередной партии призывников из Донбасса. В открытые ворота заходит разношёрстная публика, на многих сапоги. Обратил внимание на одного из парней. В голенище торчала ложка. Когда разговорились, он показал её. Там было написано: "Ловишь мясо..., поймаешь х..". Этим парнем, как позже выяснилось, оказался Лёшка Куст, паренёк из города Донецка. Не знал я тогда, что с ним, а так же со многими из прибывших тогда в этой колонне, мне придётся служить не только в учебном отряде, но и на атомной подводной лодке К-27. Это с Володей Газиным, Володей Кудряшовым, Сашей Гризловым, Витей Кулишом, Иваном Дроздом, Геной Лушпаем, Мишей Курятником, Виктором Завизионом, Ваней Панченко и многими другими. Прошли медкомиссию и под вечер прибыли в учебный отряд.
1. был создан в Северодвинске сразу после закладки на Севмаше первой советской атомной подводной лодки. Инициатором его создания стал Главнокомандующий Военно-морским флотом СССР (1956–1985 гг.), адмирал Флота Советского Союза С.Г.Горшков. Учебный отряд (в/ч 59075) стал одним из первых мест, где начали готовить специалистов срочной службы на атомные подводные корабли. В основном здесь готовили специалистов БЧ-5 и БЧ-2 на подводные лодки проектов 627, 658, 675, 667, выпускаемые заводом в Северодвинске. Когда автор записок прибыл в учебный отряд, командование отряда составляли: командир в/ч 59075 капитан 1-го ранга Н.Н.Жук, после него контр-адмирал Андрей Афанасьевич Юдин.
1967 год. Крайний слева на публикуемом снимке - начальник политотдела учебного отряда капитан II ранга Булыгин. Правее и чуть за спиной - командир учебного отряда контр-адмирал Андрей Афанасьевич Юдин, волевой, очень спортивный офицер, лично проводивший занятия по физподготовке. -
В учебном отряде подводного плавания первым делом всех курсантов помыли в бане, налысо подстригли и выдали положенную военную форму. Мы получили внушительный тюк одежды. В её состав входили: шинель, шапка-ушанка, бушлат, пара суконных брюк, две суконные фланельки с большим воротником, ещё одна такая же, но белая, бескозырка, ботинки, сапоги хромовые, две пары брюк и фланелек синего цвета (для повседневного ношения), а также матросские съёмные воротники, поясной и широкий кожаные ремни с бляхой, чехлы на бескозырку (ленту на бескозырку дали только спустя два месяца после присяги), комплект летних и зимних тельняшек, перчатки, трусы, носки, носовые платки. Всё это имущество разместили в баталерке, где у каждого имелся свой личный шкаф. Потекли дни, недели, месяцы в новом для нас жизненном пространстве. В первую очередь подогнали под себя форменную одежду, пришили погоны и нарукавные знаки, научились правильно её одевать, носить, снимать и ухаживать за ней. Тяжело было первые две–три недели. Распорядок дня был спланирован так, что у курсантов, а именно так сейчас мы, новобранцы, стали называться, минуты до самого отбоя не было свободной. Начинался день с физзарядки, вернее, с пробежки, причём по пояс раздетыми. В дальнейшем ни дождь, ни ветер на форму одежды никакого влияния не оказывали. Бежали строем, как, впрочем, и ходили, по четыре моряка в ряд до плаца. Плац – это огромный заасфальтированный участок, окружность которого составляла около одного километра. На плацу проходили строевые занятия. Добежав до плаца и пробежав один круг по нему, начинали собственно зарядку, которая продолжалась несколько минут. Затем снова круг по плацу и бегом в кубрик. Заправив постели на особый манер, этому учили специально долго и упорно, начинали приводить себя в порядок, т.е.: туалет, умывание, бритьё, чистка зубов. Дальше построение и строем на камбуз, так на флоте называется кухня. Причём на всё это отводилось очень мало времени. Первые дни просто не успевали всё сделать, как требуется. Опаздывали в строй, прибегали недобритые, недомытые, за что получали наряды. Наряд – это мера наказания. Исчислялся он часами, которые нужно было отработать на разного вида работах, причём в свободное время или в течение двух часов после отбоя. После завтрака – первый перекур пять минут. Курильщики курили, а те, кто не курил, пытались, что-то успеть сделать, например, написать письмо. Затем построение и на плац. Строевые занятия – очень тяжёлая физическая и моральная нагрузка.
Учебный отряд. 1965 г.
Строевые занятия проходили каждый день, иногда до обеда и изрядно выматывали курсантов. Курсанты между собой роптали: "Почему такая строгость? Что это за издевательство? Всё бегом и бегом, к чему столько времени отводится строевым занятиям?" Короче, с нас выбивали гражданский дух и делали военных моряков, будущих подводников атомных субмарин. Однако, окончив учебный отряд, уже никто из нас не сомневался в правильности подобранной программы. Во-первых, по окончании учебки мы стали другими парнями – стройными, дисциплинированными, умеющими вести себя в обществе. Потом уж, на подводном корабле, многие из нас поймут, что над нами не издевались, а готовили к подводной лодке, готовили всерьёз, профессионально. Потому что там, под толщью океана, иногда секунды решали – жить экипажу или погибнуть. Там, как нигде, требовалась дисциплинированность, чёткое исполнение команд. Эта профессия требует адского терпения, богатырского здоровья и закалённого организма. Строевые занятия дисциплинируют, развивают физически и учат терпению. Да и фигура становиться стройной. Военного человека сразу можно отличить в толпе, если даже он одет в гражданский костюм. А какое зрелище, когда моряки идут строем на параде, загляденье! После нескольких часов строевых занятий строем возвращались в кубрик учебной роты, где давалось, опять же, очень мало времени на то, чтобы привести себя в порядок, а затем звучала очень хорошая для курсантов команда "построение на камбуз" – молодой здоровый организм требовал питания. Здесь же в учебном отряде познакомились с замкомвзвода – главным старшиной сверхсрочной службы и моим земляком (из г. Запорожье) Петром Щербиной. Первое, что поразило нас молодых новобранцев, его подтянутость и стройность. А то, как он выполнял упражнения с автоматом и строевые движения, всех приводило вначале в уныние, как этому можно научиться. Научились...
Петр Щербина (справа) со своим земляком Николаем Боровиком. Северодвинск. Учебный отряд. 1963 г.
Кормили в учебном отряде подводного плавания сносно. Первые недели ходили голодными, и это понятно. Физические нагрузки были огромные. А вот уже спустя месяц–два – втянулись. Во время пребывания в учебке запомнился ещё один случай, на который тогда по молодости, а может по своей менталитетности, многие из нас не обратили внимание. И только спустя годы понимаешь – достойный поступок своего сослуживца по роте Яна Топоровского. Но об этом случае, думаю, он лучше сам расскажет. Могу только всё, что им написано, подтвердить, ибо сам, да и многие ныне живущие сослуживцы по учебке, вспомнят этот неприятный момент, когда тебя заставляли, унижая человеческое достоинство, выворачивать карманы, открывать тумбочки, показывать свои вещи. И нашёлся только один среди 200 человек, молодой 19-летний еврейский парнишка, который сумел постоять за себя. «...Было мне 19 лет. Попал в Северодвинск, в школу подводников. Там случилась одна история, которая меня вернула в реальный мир. У старшины нашей учебной роты кто-то украл зажигалку. Нас всех построили, проверили, все ли на месте, а потом сказали, что сейчас будут делать обыск, и поэтому все 200 человек должны поднять руки. Я вместе со всеми рук не поднял. Был я небольшого роста, стоял ближе к концу шеренги. Старшина обыскивал каждого. Когда он подошёл ко мне, то приказал: «Подними, немедленно руки!» Я сказал, что не хочу. Потом поднял руки, и когда он наклонился ко мне, я ему на ухо спросил: «Что немцы в городе?» От этих слов старшина затрясся и сказал всё, что он думал обо мне и моей национальности. Матом сказал. Он трясся, а я был бледен, и мозг мой работал очень чётко. – Вчера были стрельбы и мне объявили благодарность за отличное попадание в цель. Вы что, хотите, чтобы мне объявили благодарность ещё раз? – спросил я. – Ах ты… Хочешь стрелять в меня? Дай автомат!
Ян Топоровский, трюмный АПЛ. 1968 г.
А в советской армии не так, как в израильской, – автоматы были закрыты. Старшина схватил ключи и открыл стойки, где хранилось оружие. Я взял своё личное оружие, повернулся к нему и сказал: «А теперь патрон!» Это было очень серьёзно. Он помчался к сейфу, где хранились патроны, но его скрутили его друзья. Это были старослужащие роты, а старослужащие в советской армии могли сделать с тобой всё, что угодно, особенно, когда из казармы уходили офицеры. Его скрутили старослужащие и сказали прекратить, потому что поняли, что дело зашло слишком далеко, и я буду стрелять. Ко мне подошли. Я отдал оружие, его поставили в стойки и закрыли. Старшина роты объявил отбой. Эта история стала известна во всём учебном отряде. Меня вызвали в политотдел к командиру части. Я рассказал о ситуации, командир ничего мне не сказал, только молча выслушал. Тот старшина, с которым у меня произошёл конфликт, предупредил, что меня отправят к «белым медведям»… К белым медведям ехать было недалеко, что в общем так и случилось. Меня после окончания учебки отправили за Полярный круг, но не из-за этого случая, а потому что там стояли все атомные подводные лодки, где на одной из них я и продолжил свою службу. Но чтобы как-то поставить точку в этой истории, замполит провёл в роте собрание, на котором меня очень осуждали. Осуждали те люди, которые подняли руки и дали себя обыскать. Они говорили, что ничего страшного в этом нет... Вот такой был конфликт, который начался с проблемы унижения человеческого достоинства, а закончился еврейской проблемой. На атомной подводной лодке, там, где я потом служил, за всю службу не встречал антисемитизма. Это случалось на берегу. А на лодке, где погибают и выживают вместе, я антисемитизма не то что не чувствовал, – его просто не было!»
: «Нет нигде и не может быть такого равенства перед лицом смерти, как среди экипажа подводной лодки, на которой либо все погибают, либо все побеждают».
Как не тянулись дни в учебке, а всему бывает конец. Позади месяцы учёбы, наступило ответственное время – начались экзамены и зачёты по всем дисциплинам, которым обучали за прошедший период. Кроме теоретических, сдавали и практические экзамены и зачёты, в том числе легководолазное дело. Перед уходом на лодки все курсанты снова прошли медкомиссию и испытание в барокамере. Перед барокамерой прошли инструктаж, на котором предупредили – те, у кого появится боль в ушах, зубах, лобной части головы, должны немедленно поднять руку. Звук в барокамере отсутствует, общение только жестами. Если кто-то поднял руку, давление немедленно уравнивают с атмосферным, а испытуемый считается негодным для службы на подводной лодке, но годным для службы на надводных кораблях. Тогда, как помню, из нашего первого взвода это испытание прошли практически все курсанты. Мы были готовы к службе на атомных субмаринах... пока только желанием, мыслями. Появились "покупатели" с АПЛ, которые стояли в Северодвинске. Много ребят готовилось уехать в северные отдалённые гарнизоны. Приём-передача личного состава много времени не заняла, прощание с остающимися (двое поступали в военно-морское училище, один предпочёл учебку тяготам флотской службы). Меня, как и многих моих товарищей по службе в первой роте, первом взводе, судьба определила служить на опытовую атомную субмарину Северного флота К-27. По прибытии на АПЛ, а она стояла в это время в Северодвинске, нас разместили по кубрикам на плавбазе "Ямал", на которой жил тогда экипаж. Подводники встретили нас тепло и радушно. Всего тогда на корабль прибыло свыше 55 человек. Через день командиры дивизионов начали разбирать молодых матросов. Ушли турбинистами в шестой отсек Виктор Завизион, Володя Гусев, Саша Гризлов, Володя Кудряшов, Миша Курятник. Трюмными – Толя Кулаков, Ваня Кайдалов, Иван Дрозд, Виктор Кулиш. Меня и Володю Газина назначили в команду турбогенераторщиков – это в пятый отсек, рядом с реакторным. Много ребят ушло служить во второй экипаж: Ян Топоровский, Ваня Пономаренко, Ваня Панченко, Велигоненко, Цимбалист, Щедринский, Винокуров, Пехов, Евтушенко и др. Электриком стал мой земляк Виктор Котельников, а также Осянин Коля, Митрофанов Зинон и Мельник Коля.
Подводники АПЛ К-27. 3-й ряд слева направо: Н. Атаманский, В. Иловайский, И. Ивченко, Лушпенко, Рязанцев, Н. Ганжа, Л. Тюкин. 2 ряд слева направо: А. Черныщук (2-й), А. Хутченко (4-й).
Вскоре пришли молодые матросы и из других учебок. Из учебного отряда им. С.М.Кирова прибыли москвичи Володя Кубышкин, Володя Замятин, Володя Овчинников, Иван Куксов, Миша Мулюкин, Виктор Тиняев. В команду спецтрюмных был назначен Виктор Гриценко. Радиометристом стал Юра Захарку, Юрий Вовк. На корабль пришли вместе с нами коки Остапчук Коля и Храмцов Гена, химик Фомин Алексей, медбрат Пискунов Коля. К сожалению, были и такие, что прослужив всего несколько месяцев на корабле, попросились уйти на берег, мотивируя тем, что они не смогут служить на лодке. Их пугало закрытое пространство. Это, если не изменяет мне память, два человека. В памяти не отложились их фамилии, да и не столь это существенно. Так началась наша служба в двух славных экипажах опытовой атомной подводной лодки К-27, на которой тогда впервые в мире испытывались уникальные ядерные реакторы. Конечно, по прибытии на свой корабль нас, молодых подводников, много чего поразило, много чего мы просто не знали и не ведали. И всему этому нас учили старослужащие, наши командиры. Например, прежде чем попасть на корабль, подводники в специальных помещениях (санпропускник) меняют форму одежды. Вместо обычной военной морской формы, они надевают хлопчатобумажный костюм, состоящий из брюк и тужурки синего цвета, ни погон, ни других знаков различия нет, на ногах, уже на корабле, специальные тапочки с дырочками. Поверх накладного кармана тужурки пришивается белая полоска материи, на которой написано, например, "Командир БЧ-5" – это у офицеров, а у остальных подводников – боевой номер. У меня был боевой номер 5-55-01 (БЧ-5, пятый отсек, пост 5-й, первая смена). Каждому подводнику выдавался индивидуальный дозиметр. Конструктивно он выполнен в форме авторучки и предназначен для контроля доз гамма-облучения.
При возвращении на берег подводники мылись под душем и сдавали индивидуальные дозиметры, затем проходили автоматический дозконтроль и переодевались каждый в свою личную форму одежды. С пирса на корабль проходят по сходням, у входа в боевую рубку стоит вахтенный матрос, вооруженный автоматом Калашникова. Прежде чем войти в боевую рубку, каждый входящий обязан отдать честь флагу и кораблю. Количество приходов не имеет значения, выходил и заходил десять раз, десять раз отдаёшь честь кораблю и флагу. Попасть внутрь подводной лодки можно только по вертикальному трапу, по сути, это вертикально установленная труба-шахта, внутри которой приварены ступеньки. У этой трубы-шахты имеются два герметично закрывающихся (верхний и нижний) рубочных люка, выдерживающие высокое давление. При стоянке корабля у пирса оба эти люка открыты. В подводную лодку спускаться нужно очень быстро, но для этого требуется навык и есть одна хитрость, ни в коем случае нельзя переступать ступеньки, иначе получится "расклинка", ты сам себя зажмёшь в этой трубе, с одной стороны – задней частью, а с другой – коленкой. Спустившись по вертикальному трапу, подводники попадают прямо в центральный пост, который находился на К-27 в третьем отсеке. Во время стоянки и в боевом походе здесь находится вахтенный офицер, с этого поста командир управляет кораблём. И ещё многому другому нам, молодым подводникам, придётся вскоре очень быстро научиться. Сбылось то, к чему многие из нас стремились. Теперь наша атомная субмарина, наша К-27, станет для нас родным домом, а экипаж – семьёй.
