Первые месяцы войны со всей очевидностью показали, что подавляющее большинство матросов, старшин и офицеров балтийского подплава хорошо владели корабельной техникой, умело обслуживали ее в бою и успешно боролись за живучесть своего корабля. Большая заслуга в этом принадлежала выпускникам ВМИУ им. Ф.Э.Дзержинского, инженерам-механикам подводных лодок как основным руководителям и воспитателям личного состава электромеханических боевых частей (БЧ-5). Большинство выпускников училища имело хорошую специальную подготовку, что наилучшим образом подтверждалось тем, что подводные лодки, получая серьезные боевые и аварийные повреждения, тем не менее благополучно возвращались в базы, восстанавливали техническую готовность и продолжали громить врага. Одним из ярких представителей этой когорты является командир БЧ-5 ПЛ «Л-3» («Фрунзенец») инженер-капитан-лейтенант
Инженером-механиком подводного минного заградителя «Л-3» (до 15 сентября 1934 года «Фрунзенец») II серии в 1940 году был назначен хорошо проявивший себя в войне с белофиннами инженер-капитан-лейтенант Крастелёв Михаил Андроникович. С ноября 1939 года по февраль 1941 года лодка проходила в Ленинграде модернизацию и капитальный ремонт, доукомплектовывалась личным составом и офицерами для последующей боевой работы. Так вспоминал о своем боевом заместителе командир прославленного минзага Петр Денисович Грищенко: «Удивительный человек М.А.Крастелёв, спокойный, рассудительный, влюбленный в свой корабль и свою технику инженер-механик. У этого голубоглазого волжанина хорошая жизненная закалка и природная сметка. До поступления в училище он работал машинистом на мельнице, мастером на заводе, участвовал в проведении коллективизации на селе, учился без отрыва от производства во ВТУЗе. Инженер-механик М.А.Крастелёв — человек по своей натуре творческий, ищущий, думающий. Я нередко поражался удивительной работоспособности Михаила Андрониковича. Он успевал делать все: внимательно следил за работай механизмов, занимался личным составом, изучал проблемы кораблестроения и труды военных историков, повышал свои политические знания, читал художественную литературу и классику». Немного найдется специалистов на лодке, о которых так искренне, с уважением и любовью отзывается командир. Инженер-механик М.А.Крастелёв за время службы и боевых походов прославленной «Л-3» ни разу не подвел командира и свой героический экипаж, а только всегда выручал его в критических и, казалось бы, безвыходных ситуациях. Одна из них произошла в первом боевом походе, когда «Л-3» 22 июня 1941 года вышла на минную постановку к Мемелю. 28 июня, во время постановки мин, вражеские катера атаковали лодку глубинными бомбами. Очень предусмотрительным оказался инженер-механик, который, из опыта плавания на «малютках», сконструировал и установил на наиболее важных приборах и светильниках сети освещения самодельную амортизацию. Не всем нравились висящие на резиновых жгутах и в коробках из-под сухарей корпуса плафонов. Зато, уцелев при бомбежке, экипаж мог и грамотно эксплуатировать механизмы. Прозрение у скептиков и ворчунов наступило моментально, но еще больше они зауважали механика, когда он лично спас экипаж лодки в непредсказуемой ситуации. После этого поступка авторитет инженера-механика М. А. Крастелёва стал непререкаемым.
После выполнения боевого задания и уклонения от атак катеров противника «Л-3» легла на курс отхода, выйдя в среднюю часть Балтики. Беда пришла, как всегда, нежданно-негаданно: вышел из строя привод горизонтальных рулей, началось быстрое нарастание дифферента на нос и лодка стремительно пошла на глубину. Командир и инженер-механик, благодаря принятым экстренным мерам, удержали лодку на глубине 87 метров, а затем вывели ее без хода под перископ. М. А. Крастелёв по стуку, который появился в кормовой балластной цистерне при вращении валопровода управления кормовыми горизонтальными рулями, определил, что в результате сильных сотрясений при взрыве глубинных бомб в балластной цистерне разошелся шарнир Гука. Для ремонта привода кормовых горизонтальных рулей надо было всплывать и входить в кормовую балластную цистерну. При самых благоприятных условиях ремонт может продлиться около двух часов. Но это без противодействия противника, а в случае худшего варианта не исключена возможность срочного погружения... и люди не успеют выйти. «Задание будет выполнено. Я сам пойду в цистерну. В случае угрозы лодке и экипажу погружайтесь без нас», — заявил Крастелёв Грищенко без тени сомнений и колебаний, как будто речь шла о будничном и обычном деле. Стол кают-компании покрылся чертежами. Инженер-механик составил план действий в цистерне, приказал подготовить инструмент, определил состав ремонтной группы и состав группы обеспечения, провел инструктаж людей и доложил командиру о готовности к работе. Командир «Л-3» принял исключительно смелое и единственно правильное решение по выбору места проведения аварийных работ. В полночь лодка всплыла. Создали дифферент на нос. Группа обеспечения открыла горловину, и командир БЧ-5 с командиром отделения мотористов А. Д. Мочалиным и командиром отделения трюмных Н. Ф. Мироновым приступили к работе. Весь личный состав находился на местах по боевой тревоге. Свежий ветер поднимал волну, приходилось с помощью гребных электродвигателей поворачивать лодку против ветра, чтобы волной не заливало открытый лаз кормовой цистерны. Предположения о характере повреждения подтвердились. Крастелёв и его подчиненные работали по пояс в воде. Через два часа неисправность привода горизонтальных рулей была устранена. Гибель, которая угрожала лодке при движении с заклиненными кормовыми рулями, из-за возможности провала за предельную глубину погружения, была предотвращена благодаря умелым и быстрым действиям командира БЧ-5, организации и обеспечению работ всего экипажа. В три часа ночи «Л-3» была готова к выполнению новых боевых задач. Инженер-механик М. А. Крастелёв после похода за свой подвиг был награжден орденом Красного Знамени.
Грищенко Петр Денисович, капитан 3-го ранга, командир ПЛ «Л-3» («Фрунзенец»)
Родился 12 июля 1908 года. Украинец. Член ВШ (б) с 1929 года, В РККФ с 1928 года. После окончания второго курса злектротехничеекого техникума призван на флот. В 1931 году окончил ВМУ им. М.В.Фрунзе и получил назначение помощником вахтенного начальника на ПЛ «Б-2» («Барс») Балтийского флота. В. 1932 году обучался в минном классе специальных курсов Командного состава ВМС РККА и в июне 1933 года назначен командиром БЧ-3 на ПЛ «Д-2» («Народоволец»), а с апреля 1934 года — помощником командира ПЛ «Д-1» («Декабрист») Северной военной флотилии. В 1935 году военмор Грищенко окончил Учебный отряд подводного плавания им. С.М.Кирова и был назначен сначала помощником, а затем командиром ПЛ «Д-5» Черноморского флота. В 1940 году капитан-лейтенант П.Грищенко окончил Военно-морскую академию им. К.Е.Ворошилова и в июле принял командование ПЛ «Л-3» («Фрунзенец»), на которой в воинском звании капитан 3-го ранга встретил начало Великой Отечественной войны. Под командованием Петра Денисовича «Л-3» совершила четыре боевых похода общей продолжительностью 81 сутки, в результате чего было потоплено два судна и одно повреждено. Кроме того, «Л-3» произвела семь минных постановок (выставлено 80 мин), эффективность которых оценивается в пять потерянных судов противника. 1 марта 1943 года ПЛ «Л-3» была удостоена гвардейского звания. В феврале 1943 года капитан 3-го ранга П.Грищенко был назначен в отдел подводного плавания КБФ, а с сентября 1943 года — в разведотдел штаба Балтийского флота. После окончания войны, в июне 1945 года, капитан 2-го ранга Грищенко назначен командиром дивизиона подводных лодок, но уже в апреле 1946 года он вновь на штабной работе: старший офицер, начальник отделения отдела боевой подготовки штаба Балтийского флота. С декабря 1946 года Петр Денисович Грищенко на преподавательский работе в ВВМУ им. М.В.Фрунзе, затем адъюнкт ВМА им. К.Е.Ворошилова. 24 января 1950 года он удостоен воинского звания капитан 1-го ранга. С 1964 года подводник Грищенко а запасе. Петр Денисович является автором фундаментального труда «Боевая деятельность подводных лодок КБФ на Балтийском море в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.» (1952 год) и книги воспоминаний «Схватка под водой» (1968 год).'Награжден восьмью орденами и многими медалями. Неоднократно представлялся к званию Героя Советского Союза, но так его и не получил. Умер 14 января 1991 года и похоронен в Москве.
Гвардейская подводная лодка «Л-3» («Фрунзенец»)
Подводный минный заградитель типа «Л». - II серии. Заложен 06.09.29 в Ленинграде на заводе № 189 (Балтийский завод), заводской № 197, : спущен на воду 08.08.31и 09.11.33 включен в состав КБФ Водоизмещение: надводное 1 025 т, подводное 1 312 т; длина: 78 м; ширина: 7,2 м; осада: 4,0 м; мощность: дизелей' 2х2 200 л.с. скорость хода максимальная экономходом: надводная 14,2 уз,, подводная 8,5 уз,; дальность плавания экономходом: над водой (9 уз.) 7 400 миль, , под водой {2,5 уз.) 154 мили; глубина погружения: до 90 м; автономность: 28 (40) суток; запас топлива: 38 (106) т; вооружение: 6 носовых 533-мм (12 торпед) торпедных аппаратов, 2х100-мм и 1х45-мм орудие; экипаж: 55 человек, из них 10 офицеров.
Трудным, но замечательным по боевому успеху оказался поход «Л-3» в августе—сентябре 1942 года. В походе участвовал известный писатель-маринист А.И.Зонин. 9 августа лодка вышла из Кронштадта на позицию к западу от острова Борнхольм. Финский залив был форсирован успешно. 18 августа в районе острова Эланд лодка обнаружила конвой из 12 транспортных судов под охраной миноносца и нескольких сторожевых кораблей и катеров. «Л-3» вышла в атаку и двумя торпедами потопила неприятельский транспорт «К.Ф.Лилиенвальк» (5 492 брт).
Лодка подверглась длительному преследованию. На нее было сброшено 38 глубинных бомб. Искусно маневрируя, «Л-3» ускользнула от противника. Полученные повреждения быстро устранили под руководством инженера-механика М.А.Крастелёва. 25—26 августа «Фрунзенец» выставил на фарватерах противника в Померанской бухте, в районе Треллеборга, две минные банки (20 мин). Позже стало известно, что на этих минах 28 августа подорвалась и затонула германская ПМШ (парусно-моторная шхуна) «Вальтер» (177 бтр), 25 сентября ПМШ «Ф. Бомке» (210 брт) и 19 ноября транспорт «Гинденбург» (7 880 брт). 26 августа к западу от острова Борнхольм «Л-3» обнаружила три транспорта противника и дала по ним четырехторпедные залпы. Один из транспортов был поврежден. Окрыленные успехом, подводники решили громить врага в этом районе до последней возможности. Боцман с трудом удерживал лодку на перископной глубине. М.А.Крастелёв утяжелил субмарину, приняв в уравнительную цистерну дополнительно воды. Этот его принцип — плавать с отрицательной остаточной плавучестью — не раз выручал лодку и экипаж в, казалось бы, катастрофических ситуациях. 13 ноября 1942 года, в 12 часов 49 минут, «Л-3» этим же приемом была спасена от гибельных последствий таранного удара фашистского корабля охранения в районе Либавы. Все складывалось удачно, но тут случилось неожиданное, дала трещину крышка одного из цилиндров правого дизеля. Для устранения неисправности на двигателе и проведения других неотложных работ «Л-3» отошла к острову Борнхольм и легла на грунт. После погружения в тесном отсеке, основное пространство которого занимали пышущие жаром дизели, началась титаническая работа по замене крышки.
Крастелёв Михаил Андроникович, инженер-капитан-лейтенант, командир БЧ-5 ПЛ;«Л-3» («Фрунзенец») В 1939 году окончил дизельный факультет ВМИУ им. Ф.Э.Дзержинского и был назначен на КБФ командиром БЧ-5 ПЛ «М-75». Участвовал; на ней в Советско-финляндской войие. В годы Великой Отечественной войны - командир БЧ-5: гвардейский ПЛ «Л-3» -и Краснознаменной ПЛ «К-52». Участник потопления 19 вражеских кораблей и судов. После окончания войны — дивизионный инженер-механик бригады подводных лодок КБФ. С 1948 года — адъюнкт кафедры двигателей внутреннего сгорания родного училища. После защиты диссертации — начальник кафедры живучести корабля Ленинградского ВВМИУ (г. Пушкин). С 1956 по 1961 год - начальник Севастопольского ВВМИУ, профессор, В 1962 году уволился из кадров ВМФ в запас в звании вице-адмирала-инженера.
Сначала установили тросовую систему подъема крышки, разработанную М. А. Крастелёвым в блокадную зиму в Ленинграде. Потом выполнили все сопутствующие работы. Мотористы во главе с инженером-механиком обливались потом, трудно было дышать, ограниченность во времени требовала большого напряжения всех физических и душевных сил. В течение восьми часов люди сделали невозможное. Впоследствии А.И.Зонин напишет о М. А. Крастелёве: «Инженер-капитан-лейтенант Крастелёв... с проницательным и волевым взглядом и чувствуется тренированный рабочий человек... Сам он аккуратен. Все больше мне нравится Михаил Андроникович. С инженерной дотошливостью он направляет не только отличную работу механизмов и приборов. Пожалуй, до его уровня пытливого изучения характеров никто у нас не поднимается. При этом у него нет "боковых" и "задних" соображений. Говорит с прямотой...»
Писатель А. И. Зонин (справа) в офицерской кают-компании подводной лодки «Л-3» во время боевого похода в 1942 году
Повреждение подводной лодки «Л-3» от таранного удара корабля противника, совершенного 13 ноября 1942 года
Израсходовав весь боезапас и выполнив боевую задачу, «Л-3» начала переход в базу, наполненный новыми тяжелыми испытаниями для личного состава. Каждый в этот момент чувствовал огромную сплоченность всего экипажа и был готов умереть в стальных отсеках за Родину, во имя победы над врагом. При форсировании Финского залива лодка преодолела многочисленные вражеские противолодочные заграждения, дважды — 6 и 8 сентября — подрывалась на антенных минах, но сохранила живучесть и работоспособность механизмов. 6 сентября 1942 года «Л-3» чудом избежала гибели, когда в 22 часа 10 минут села на банку Кальбодагрунд и лишь чрезвычайными усилиями экипажа и специалистов БЧ-5 снялась с мели и погрузилась чуть ли не под носом вражеского сторожевого корабля. Почти весь переход совершался под водой, экипаж шел на любые лишения, лишь бы лодка не была обнаружена противником. 10 сентября «Л-3» пришла в Кронштадт. Встречающих приятно поразил внешний вид экипажа: все были выбриты, подстрижены, обмундирование первого срока тщательно отутюжено. За мужество и мастерство, проявленные в этом боевом походе, экипаж «Л-3» был удостоен высоких правительственных наград: 15 человек были награждены орденом Ленина, 24 — орденом Красного Знамени, 15 — орденом Красной Звезды. Инженеру-механику М. А. Крастелёву была вручена высшая награда Родины — орден Ленина. Командующий КБФ адмирал В.Ф.Трибуц походу «Л-3» дал такую оценку: «...по искусству кораблевождения и использования оружия, по тактике, выучке экипажа, словом, по всем боевым показателям, — поход лодки не имел себе равных...» Этот успех сотворили люди — экипаж лодки, в том числе личный состав электромеханической боевой части, возглавляемый инженером-механиком М. А. Крастелёвым. На заключительном этапе боевых действий подводных лодок на Балтике М.А.Крастелёв воевал в качестве инженера-механика подводной лодки «К-52». В боевых походах на «Л-3» и «К-52» М.А.Крастелёв непосредственно участвовал в потоплении 19 вражеских кораблей и транспортов. Командир «К-52» Герой Советского Союза И.В.Травкин в своих воспоминаниях писал о М.А.Крастелёве: «Авторитет Михаила Андрониковича непререкаем. О спокойной отваге и справедливости этого человека среди подводников ходят легенды». Заслуги инженера-механика М.А.Крастелёва в Великой Отечественной войне на море отмечены Родиной семью боевыми орденами и многими медалями.
После войны жизнь и служба Михаила Андрониковича оставались тесно связанными с Военно-морским флотом. Многие годы он готовил для флота кадры офицеров-инженеров. Возглавлял в трудный период его становления и развития. Будучи вице-адмиралом-инженером, кандидатом технических наук, профессором, закончил службу в кадрах ВМФ и продолжал до конца своих дней служить флоту в качестве профессора одной из кафедр училища.
Продолжение следует.
Обращение к выпускникам нахимовских училищ. 65-летнему юбилею образования Нахимовского училища, 60-летию первых выпусков Тбилисского, Рижского и Ленинградского нахимовских училищ посвящается.
Пожалуйста, не забывайте сообщать своим однокашникам о существовании нашего блога, посвященного истории Нахимовских училищ, о появлении новых публикаций.
Сообщайте сведения о себе и своих однокашниках, воспитателях: годы и места службы, учебы, повышения квалификации, место рождения, жительства, иные биографические сведения. Мы стремимся собрать все возможные данные о выпускниках, командирах, преподавателях всех трех нахимовских училищ. Просьба присылать все, чем считаете вправе поделиться, все, что, по Вашему мнению, должно найти отражение в нашей коллективной истории. Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ. 198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус. karasevserg@yandex.ru
Житель Северодвинска Николай Глебычев в свои семьдесят шесть лет не расстается с чечеткой
После каждого выступления Николая Глебычева зал неизменно взрывается аплодисментами. Артисту, который так лихо бьет скоро исполнится семьдесят семь! Сам Николай Николаевич своей преданностью танцу напоминает героя воспевшего чечетку кинофильма "Зимний вечер в Гаграх".
На международный степ-парад в Иваново он поехал с больной ногой (накануне неудачно подпрыгнул), но это не помешало ему получить диплом первой степени, не говоря уже о зрительских симпатиях и личном знакомстве с неравнодушным к степу Николаем Караченцовым. В годы Великой Отечественной юный Коля Глебычев на эсминце "Гремящий" защищал знаменитые полярные конвои от немецких подлодок и самолетов. А в часы затишья разучивал азы степа. Избороздив с конвоями все северные моря, после войны Николай Глебычев строил и оборудовал подводные лодки, а уже на пенсии стал главным консультантом театра степ-танца "Импровиз". Откуда же у него появилась страсть к чечетке? - Вот с чего все началось, - говорит Николай Николаевич и заряжает в видеомагнитофон кассету с - Вы только посмотрите, какой рисунок у танца братьев Николс! А что за прелесть этот джаз - "родственник" степа!
Когда Николай отправился в первое увольнение на берег и пришел в матросский клуб, старшие товарищи решили над ним подшутить. Не зло, но весьма болезненно для самолюбия моряка - как известно, великого покорителя не только морской стихии, но и женских сердец. Дело в том, что Коля тогда абсолютно не умел танцевать. Шутники же организовали такую сцену: юный матрос лицом к лицу с девушкой. Приглашай - иначе позор всему Северному флоту. До сих пор Глебычев не может объяснить, какая сила закружила его в вальсе, будто он с пеленок только этим и занимался. "Эх ты, а говорил - танцевать не умеешь!" - укоряли потом друзья. Открывшийся внезапно талант было уже не спрятать. Да и зачем? На флоте процветала самодеятельность. На "Гремящем" имелись вполне приличный хор и маленький оркестрик, а потом к ним присоединилась и танцгруппа. Так что неправда это - про говорящие пушки и молчащие музы... Вместе с ленд-лизовскими грузами на базу в Ваенгу, где между походами отдыхал "Гремящий", приходили крейсеры союзников. Комиссар дал добро, и команда разжилась у иностранцев их кинопродукцией. Матросов больше всего впечатлила "Серенада Солнечной долины" невиданным доселе степом. Склонный к здоровому пижонству моряк оценил в этом танце возможность сохранять невозмутимое лицо, пока ноги выписывают немыслимые кренделя.
- Так степ попал в наше "Яблочко", - вспоминает Николай Николаевич. - А впервые он появился в России еще в двадцатых годах и тоже благодаря иностранцам. За звание же родины этого танца до сих пор спорят многие страны и континенты. Известно, что в работе каблуками всегда была сильна Латинская Америка. Деревянной обувью исстари увлекались Шотландия с Ирландией. А дробь как таковая родом из Африки, где бьют в барабаны и танцуют прямо на земле. Коля Глебычев танцевал на полубаке "Гремящего", который в те минуты как никогда оправдывал свое название: грохот от чечетки был жуткий - металл кругом. А после войны наш герой женился, причем свою Анюту нашел тоже на танцах. Молодая семья стала жить на родине Анны - в Молотовске (так прежде назывался Северодвинск). На заре трудового пути Глебычев еще занимался самодеятельностью. Но как только он начал работать на строительстве атомных подводных лодок, не до плясок стало - дело-то нешуточное. И только на заслуженном отдыхе снова нашла его чечетка... Один из внуков Николая Николаевича (их у него сейчас семеро и крохотная правнучка) занимался танцами в ансамбле дворца культуры. И там проговорился, что его дедушка - классный степист. "Ну так приводи дедушку!" - сказали Глебычеву-младшему. Дед пришел и устроил в ансамбле настоящую революцию. Прежде здесь разучивали привычные вальсы-польки и ни о каком степе не помышляли. Но как поставил Николай Николаевич свой вариант номера братьев Гусаковых из кинофильма "Карнавальная ночь", так с тех пор ничего, кроме чечетки, не танцуют. Так ансамбль "Ритмы детства" был переименован в театр-студию степ-танца "Импровиз". Коллектив участвовал в международных конкурсах степа, телепередаче "Утренняя звезда", ездил на гастроли. В апреле театр выступал на степ-фестивале в Москве, но Глебычев остался болеть за своих учеников в Северодвинске: у Севмашпредприятия, которое шефствует над коллективами ДК, не нашлось денег ему на билет.
Сам Николай Николаевич занимается с юными чечеточниками на общественных началах. А занятия проходят трижды в неделю по пять-шесть часов (только с приходом весны и дачных забот наставник немножко сбавил темп). Причем Глебычев не стоит в сторонке, раздавая указания, а сам репетирует наравне с молодыми. Но обиднее другое: из-за его скромности мало кто в городе вообще знает, что это он научил мальчишек и девчонок танцу. Братья Канотаевы - его лучшие ученики (одному из них подарил "подковочки" Махмуд Эсамбаев) - уже открыли свою студию степа и теперь зовут туда учителя. - Степ - это технически не так сложно, как может показаться со стороны, - рассказывает Николай Николаевич. - Но здесь очень важны манера, рисунок танца. Простой топот - это не мое. Танцевать степ можно по-разному. В мюзикле "Чикаго" этот танец прекрасен, в "Норд-Осте" - так себе. А вы посмотрите, как чудесно танцует Билл Робинсон! "Серенаду Солнечной долины" сменяет запись телепередачи об истории степа. Смотрю на действительно чудесный танец Робинсона, сильно повлиявшего на развитие жанра, и его манера кажется мне очень знакомой... Ну конечно же! Так по-джентльменски, с изюминкой, четко, но мягко танцует сам Николай Николаевич Глебычев. Вот говорят: жизнь прожил, как песню спел. Он живет, будто отбивает чечетку.
Гордиенко Анатолий Петрович
Их называли мальчишками с бантиками, они себя — юнгашами
Юнгаш Анатолий Петрович Гордиенко
Узнав о цели моего визита, ангарчанин Анатолий Петрович Гордиенко сказал как отрезал: "Про меня писать не надо! Про мою персону уже предостаточно написали, в том числе и я сам. Я в "Маяке" пятьдесят лет сотрудничал, в "Восточке", "Молодежке", "Знамени коммунизма" публиковался. Так что пиши лучше про нашу школу юнг на Соловках, про юнгашей наших — и живых, и мертвых. Они этого заслужили. А осталось-то нас всего-ничего". Я бы и рад его требование выполнить, но пришлось в нескольких местах упомянуть юнгу Гордиенко. Надеюсь, простит меня Анатолий Петрович — сам ведь старый газетный волк. Тем более что после Валентина Пикуля, по сценарию которого снят один из моих любимых фильмов — "Юнга Северного флота", — Анатолий Гордиенко является для меня вторым источником информации о соловецком братстве морских волчат и, что наиболее ценно, настоящим историографом этого братства. На щуплом теле — якоря и русалки... В конце мая 1942 года нарком Военно-морского флота адмирал Николай Кузнецов подписал приказ о создании на Соловецких островах школы юнг ВМФ, в которую принимались юноши 15—16 лет, имеющие образование в пределах 6—7 классов. Попасть туда можно было по направлению комсомола и только с согласия родителей, у кого они были. А были они далеко не у всех. Приказ этот появился благодаря усилиям самих мальчишек, которые тысячами осаждали военкоматы во всех уголках страны, заваливали письмами ЦК ВЛКСМ и Главное управление ВМФ: "Возьмите во флот! Хотя бы юнгой!" Мальчишки тридцатых, как и сороковых, бредили морем, носили тельняшки, накалывали на своих щуплых телах якоря и русалок и пели "Шаланды, полные кефали". А уж после героической обороны Одессы и Севастополя моряками хотели стать почти все.
Соловки: в землянке-кубрике как на боевом корабле
В июле 1942 года из Архангельска в Белое море вышел теплоход с необычными пассажирами — 15—16-летними пацанами. Среди этих ребят плыл на Соловецкие острова и будущий писатель Валентин Пикуль. Школа юнг разместилась в местечке Савватиево. Раньше здесь был монастырь, и к тому времени еще сохранились церквушка, дом настоятеля, монастырская гостиница и каменная баня петровских времен. Сначала юнги разбили палаточный городок, затем построили землянки-кубрики, столовую и клуб. Срок обучения в школе — один год, занятия по 10—12 часов. Юнги очень старались. Каждый хотел поскорее окончить школу и уйти на фронт, на боевой корабль. Ребятам было за что посчитаться с врагом. Некоторые из них пережили первую, самую страшную зиму в блокадном Ленинграде, многие потеряли родителей на фронте и в оккупации, сами побывали под бомбежками, а кое-кто отведал и фашистской неволи. В фильме "Юнга Северного флота" есть персонаж — паренек с выколотым на руке лагерным номером. Как оказалось, это не вымысел Пикуля. — Был такой юнга, — вспоминает Анатолий Петрович. — Звали его Генри Таращук, родом он был из Уфы. Он воевал на торпедном катере в Баренцевом море. Когда катер подбили в бухте Киркинес, Таращук был ранен и взят в плен. Сорок два дня он провел в лагере военнопленных в местечке Эльвадес. В фильме показано, что ему снится сон, как он по снегу в полосатой робе бежит из концлагеря, а сзади лай немецких овчарок. На самом деле он не бежал, его и других узников освободил советский морской десант.
Морская азбука: ботинки с рифовым шнурком
Многие юнгаши (так они себя называли и называют по сей день) до прибытия в Архангельск море только в кино видели. На Соловках они с удивлением узнали, что всю жизнь завязывали шнурки на ботинках не бантиком, а рифовым узлом.
Будущие радисты зубрили азбуку Морзе и штудировали материальную часть, рулевые осваивали навигационные приборы, боцманы учились управлять шлюпкой на веслах и под парусом, плели маты и кранцы, сращивали тросы и вязали морские узлы. Помимо учебы ребята несли караульную службу, дежурили по камбузу, пилили и кололи дрова, возили воду, стирали белье и делали множество других мужских дел, необходимых во флоте. Начальником школы был капитан 1-го ранга Николай Авраамов, потомственный морской офицер и педагог, до назначения в школу защищавший Ленинград. Он был награжден орденом Ленина, тремя орденами Красного Знамени, двумя орденами Отечественной войны 1-й степени и орденом Красной Звезды. Юнги между собой называли его батей. Комиссаром школы назначили капитана 3-го ранга Сергея Шахова, подводника, награжденного орденами Ленина и Красного Знамени. Из 65 преподавателей почти половина имели высшее образование, остальные — среднее специальное. Эти офицеры и старшины, большинство из которых участвовало в боях, воспитали из мальчишек настоящих моряков. За три набора школа юнг подготовила четыре с половиной тысячи специалистов для военных кораблей и частей ВМФ: радистов, рулевых, боцманов, мотористов, артиллерийских, торпедных и штурманских электриков.
В военное время к бумажкам особо не придирались
Юнги первого набора окончили школу летом 1943-го и были направлены на корабли и в боевые части Северного и Тихоокеанского флотов. Вскоре в Савватиево прибыл второй набор. Незадолго до этого 16-летние Толя Гордиенко и Аркаша Бройтман, работавшие токарями на заводе в Нижнем Тагиле, решили податься в моряки. Друзья явились в горком комсомола. Не имея разрешения родителей, парни проявили флотскую смекалку — написали друг другу липовые документы. Время было военное, и к бумажкам никто особо не придирался. Вскоре оба ехали в товарном вагоне в Архангельск. Рядом были москвичи Владлен Куценко, Боря Давыдов, Витя Гольцов, Серега Иерусалимский, вологжанин Толя Сухарев, Вася Хроменок из Брянска и другие пацаны. Как выяснилось позже, Владлену Куценко в ту пору даже четырнадцати не было, а в 15 лет он уже получил медаль "За отвагу", в 16 — орден Красной Звезды и медаль "За боевые заслуги". В Архангельске парней остригли наголо, выдали парусиновые робы и бескозырки без лент с якорями. Вместо них на ленте "Школа юнг ВМФ" написано и маленький бант справа. Из-за него юнгашей мальчишками с бантиками называли. В землянках-кубриках жили две смены, по 25 человек в каждой, спали на трехъярусных нарах, грелись у печей. Быстро прошли курс молодого бойца, освоили винтовки и автоматы и вскоре приняли присягу. С утра до вечера занятия, ночью — в караул. Изучали кораблевождение, сигнальное дело, мореходные инструменты и службу погоды. И ждали, ждали — когда же на фронт!..
Продолжение следует.
Обращение к выпускникам нахимовских училищ. 65-летнему юбилею образования Нахимовского училища, 60-летию первых выпусков Тбилисского, Рижского и Ленинградского нахимовских училищ посвящается.
Пожалуйста, не забывайте сообщать своим однокашникам о существовании нашего блога, посвященного истории Нахимовских училищ, о появлении новых публикаций.
Сообщайте сведения о себе и своих однокашниках, воспитателях: годы и места службы, учебы, повышения квалификации, место рождения, жительства, иные биографические сведения. Мы стремимся собрать все возможные данные о выпускниках, командирах, преподавателях всех трех нахимовских училищ. Просьба присылать все, чем считаете вправе поделиться, все, что, по Вашему мнению, должно найти отражение в нашей коллективной истории. Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ. 198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус. karasevserg@yandex.ru
Краснознаменная подводная лодка «Щ-307» («Треска»)
Заложена 06.11.33 на заводе № 189 (Балтийский завод) в Ленинграде, спущена на воду 01.08.34 и 17.08,35 включена в состав КБФ. Водоизмещение: надводное 593 т, подводное 705,7 т; длина: 58,8 м; ширина: 6,2 м; осадка: 4,0 м; мощность: дизелей 2х1 370 л.с., электромоторов 2x800 л.с.; скорость хода максимальная: надводная 12,3 уз., подводная 8,5 уз.; глубина погружения: рабочая 75 м, предельная 90 м; автономность: 20 (40) суток; запас топлива: 25 (53) т; вооружение: 4 носовых 533-мм (10 торпед) и 2 кормовых 533-мм торпедных аппарата, 2х45-мм орудия; экипаж: 40 человек, из них 7 офицеров.
Капитан 3-го ранга Момот Николай Онуфриевич, 1908 года рождения, благополучно закончил Великую Отечественную войну в должности командира ПЛ «К-55», награжден двумя боевыми орденами и многими медалями. Подводная лодка «К-55» до окончания войны находилась в организационном периоде и в боевых действиях не участвовала. Капитан-лейтенант, впоследствии капитан 3-го ранга, Калинин Михаил Степанович, 1918 года рождения, принял активное участие в Великой Отечественной войне, совершив на «Щ-307» два боевых похода (61 сутки) и потопив, по не вполне подтвержденным данным, шесть судов противника. Родина высоко оценила его боевые подвиги. Капитан-лейтенант М.С.Калинин был удостоен звания Героя Советского Союза, награжден орденами Ленина, Ушакова II степени, Отечественной войны I степени и многими медалями.
Петров Николай Иванович, капитан-лейтенант, командир ПЛ «Щ-307» («Треска»)
Родился 5 мая 1910 года в деревне Сакулино Высоковской волости Старорецкого уезда Тверской губернии. Член ВКП (б) с 1931 года. В РККФ с 1928 года. В 1933 году окончил ВМУ им. М.В.Фрунзе и проходил службу в должности командира БЧ-1 на подводных лодках типа «М» сначала на Черном море, затем на Дальнем Востоке. С 1936 года военмор Петров — слушатель командного отдела Учебного отряда подводного плавания им. С.М.Кирова. После окончания отряда оставлен преподавателем, с ноября 1938 года — старший преподаватель курсов командного состава подплава КБФ. 17 ноября 1938 года Н.И.Петрову присвоено воинское звание капитан-лейтенант. В апреле 1940 года он назначен помощником командира на ПЛ «Щ-307», а с января 1941 года подводник Петров принял эту лодку под свое командование. Командуя ПЛ «Щ-307», капитан-лейтенант Петров встретил начало Великой Отечественной войны, в ходе которой совершил один боевой поход продолжительностью 21 сутки, произведя 10 августа 1941 года одну торпедную атаку, в результате которой была потоплена немецкая ПЛ «U-144». Это была первая подтвержденная победа балтийских подводников. В начале октября 1941 года Н.И.Петров был арестован и военным трибуналом Ленинградского военного округа 22 октября осужден на 10 лет лишения свободы по печально известной 58-й статье. Тогда же он был уволен из рядов ВМФ, лишен воинского звания, имущества и понижен в правах. Умер, находясь в заключении, в 1942 году. 17 января 1975 года приговор в отношении Николая Ивановича Петрова был отменен, уголовное дело прекращено за отсутствием состава преступления и он посмертно реабилитирован.
Мемориальная доска на рубке подводной лодки «Щ-307» с именем подводника Петрова. Парк Победы, Поклонная гора, Москва
Капитан-лейтенант Петров Николай Иванович 10 августа 1941 года, находясь в первом боевом походе, обнаружил и потопил торпедами западнее Моонзундского архипелага немецкую подводную лодку «U-144», тем самым открыв боевой счет советских подводников в Великой Отечественной войне. В годы войны подводники ВМФ СССР потопили всего две подводные лодки противника, одну из них — командир «Щ-307» Николай Иванович Петров. Однако для него эта победа обернулась личной трагедией. По прибытии в Таллин его обвинили в уничтожении нашей же ПЛ «С-11». На самом деле «эска» подорвалась на мине в устье пролива Соэла-Вяйн 2 августа. Ее командир А.М.Середа был другом Н.И.Петрова. Со временем справедливость восторжествовала, и капитан-лейтенант Н.Петров за уничтожение фашистской подводной лодки в районе Ристны был представлен к государственной награде. Но начавшийся у командира «Щ-307» нервный срыв привел его к многочисленным упущениям по службе, за которые его разбирали на военном совете КБФ 28 сентября 1941 года.
установлена в экспозиции Центрального музея Великой Отечественной войны на Мемориальном комплексе в Парке Победы на Поклонной горе в Москве
В ноябре 1941 года Николай Иванович Петров был необоснованно репрессирован и уволен из рядов ВМФ (Приказ НК ВМФ № 02426 от 20.11.1941 г.) с лишением воинского звания капитан-лейтенант. 22 октября 1941 года судом военного трибунала Петров был осужден на 10 лет тюремного заключения. Находясь в месте заключения в городе Ленинграде, в тюрьме «Кресты», он умер 4 марта 1942 года, отказавшись от приема пищи. Определением военного трибунала Ленинградского военного округа от 17 января 1975 года капитан-лейтенант Н.И.Петров был посмертно реабилитирован. Приказом министра обороны СССР № 66 от 25 апреля 1975 года он исключен из списков офицерского состава ВС СССР ввиду смерти с отменой ранее изданного приказа об увольнении. Этим же приказом предписано было выплатить два месячных оклада денежного содержания и назначить пенсию близким родственникам Петрова. Долгое время об этом инциденте в рядах ВМФ СССР нигде не упоминалось, а отсутствие информации заполнялось различными домыслами и версиями. Комиссия по увековечению памяти подводников ВМФ СССР и России объединенного совета ветеранов-подводников ВМФ в 1996 году выпустила небольшим тиражом Книгу Памяти подводников ВМФ, в которую вошли имена 1 429 подводников-балтийцев, погибших в годы Великой Отечественной войны. Фамилии Н.И.Петрова среди них нет. В 1997 году вышло второе издание данной книги, исправленное и дополненное. Сюда уже включено 1 447 подводников-балтийцев, отдавших свои жизни в боях за Родину, но фамилии Петрова опять нет. Почему? Офицер-подводник реабилитирован, восстановлен в воинском звании и во всех правах. В 2007 году было и третье издание Книги Памяти подводников. По подводникам-балтийцам оно полностью повторяет второе. Имя героя-подводника по достоинству заняло свое место в 21-м томе Книги Памяти Калининградской области «Назовем поименно» в разделе, посвященном морякам балтийского подплава, погибшим в годы Великой Отечественной войны. В этот том по Балтийскому флоту вошли имена 1 479 моряков-подводников, положивших свои жизни на алтарь Отечества, но и это еще не окончательный список. Вечная слава и память всем, кто не вернулся из морских глубин, боевых походов и дозоров! По-разному сложились судьбы моряков, война никому ничего не списывала, и только свинцовая купель седой Балтики уравняла всех в чинах и правах, оставив нам только память...
ЖЕЛЕЗНАЯ ВОЛЯ ЖЕЛЕЗНОВА
Железнов Иван Ильич, инженер-лейтенант, командир БЧ-5 подводной лодки «Щ-307»
Великая Отечественная война явилась суровой проверкой не только боевых возможностей подводных лодок Краснознаменного Балтийского флота, но и моральных, духовных, волевых качеств и физических сил личного состава балтийского подплава, особенно его офицерского корпуса. Большая заслуга в сплачивании и боевой устойчивости экипажей лодок принадлежала инженерам-механикам, выпускникам ВМИУ им. Ф.Э.Дзержинского. Одним из них является инженер-механик ПЛ «Щ-307» КБФ инженер-лейтенант Иван Ильич Железнов. Подтверждением этому являются боевые походы «Щ-307» («Треска») в период Восточно-Прусской стратегической наступательной операции с октября 1944 по апрель 1945 года. Моряки-подводники — люди особого сплава, твердости духа и судьбы. Надеяться в море они могли только на себя, на помощь товарища и свою, выражаясь профессиональным языком, материальную часть. Чтобы победить в этой смертельной схватке под водой, нужно было в совершенстве знать свое заведование, технически грамотно его обслуживать, уметь использовать средства борьбы за живучесть и обладать высокими моральными и боевыми качествами, которые были присущи большей части инженеров-механиков подводных лодок КБФ. Иван Ильич Железнов в 1940 году поступил на дизельный факультет Военно-морского инженерного училища им. Ф.Э.Дзержинского в Ленинграде, твердо решив стать подводником. Начавшаяся Великая Отечественная война изменила многие планы и мечты курсанта И.Железнова. Постигать науки в условиях военного времени неимоверно тяжело. Училище два раза меняло места дислокации, эвакуировавшись из осажденного Ленинграда сначала в поселок Правдинск Горьковской области, а затем в Баку. Курсант Железнов принял боевое крещение на подводных лодках Черноморского флота, будучи на стажировке после третьего и четвертого курсов. Окончил училище он с красным дипломом, получив назначение на Балтийский флот. Перед началом кампании 1944 года ПЛ «Щ-307» в течение месяца отрабатывала практические задачи на Ладожском озере. В командование лодкой вступил капитан-лейтенант М.С.Калинин.
8 октября 1944 года лодка вышла в свой третий боевой поход для действий вблизи острова Готланд. Но уже 10 октября получила приказ занять позицию у Виндавы. 16 октября «Щ-307» трехторпедным залпом потопила сразу три судна конвоя противника, стоявших на якорях, — транспорт «Хильма-Лоу» (2 414 брт), танкер и самоходную баржу. В послевоенных источниках результатом атаки посчитали уничтоженный танкер и транспорт, потопление которого правильно было бы отнести на счет ПЛ «Лембит» (атака 13 октября 1944 года). 3 ноября подводная лодка дважды выходила в атаку по судам противника и предположительно потопила транспорт «Скрунда» (2 141 брт). При возвращении в базу 5 ноября 1944 года на подлодке вышло из строя управление вертикальным рулем. Лодка не могла погружаться. Это могло обернуться непредсказуемыми последствиями. Устранить неисправность вызвался командир БЧ-5 инженер-лейтенант И. Железнов. Иван Ильич прибыл в экипаж после ускоренного выпуска из ВМИУ им. Ф.Э.Дзержинского в марте 1944 года и сразу был назначен командиром БЧ-5. Это высокое доверие он заслужил отличным знанием специальности. Железнов, работая с личным составом в ледяной воде около пяти часов, устранил неисправность, и лодка смогла продолжить движение в штатном режиме. В устранении неисправности непосредственное участие приняли командир отделения рулевых старшина 2-й статьи В.Д.Чернышев, старшина команды машинистов трюмных главный старшина Н.И.Танин и комендор артиллерийский краснофлотец А.С.Карев. «Щ-307» благополучно прибыла в Турку (Финляндия) 7 ноября 1944 года. После похода экипаж лодки был представлен к боевым наградам, инженер-лейтенант И. Железнов удостоен ордена Красного Знамени. В очередной свой боевой поход «Щ-307» вышла 4 января 1945 года. Из-за сильного шторма лодка только 8 января заняла позицию и на следующий день в районе Либавы добилась успеха. В 22 часа 10 минут залпом из кормовых аппаратов подводники, по неподтвержденным данным, потопили транспорт противника. После атаки лодка подверглась преследованию кораблей охраны, сбросивших на нее за два часа около 70 глубинных бомб. «Щ-307» получила легкие повреждения, но продолжала выполнение боевой задачи. Повреждения были ликвидированы под руководством командира БЧ-5. После атаки командир, умело маневрируя, оторвался от кораблей противника. 16 января «Щ-307» обнаружила конвой и успешно атаковала его, выпустив четыре торпеды веером. Транспорт противника «Хенриетта Шульте» (1 923 брт) загорелся и утром следующего дня затонул на мелководье. 17 января лодка была вынуждена возвратиться в базу из-за интенсивного выделения хлора аккумуляторами ввиду загрязненности дистиллированной воды. Командир БЧ-5 предпринял все меры, чтобы обезопасить лодку и экипаж от несанкционированного взрыва в аккумуляторной яме и отравления экипажа. 3 февраля «Щ-307» прибыла в Турку, где 4 февраля 1945 года была поставлена в доковый ремонт. 6 марта 1945 года ПЛ «Щ-307» была награждена орденом Красного Знамени. Командир лодки капитан-лейтенант Михаил Степанович Калинин 6 марта 1945 года был удостоен звания Героя Советского Союза (Указ от 06.03.1945 г.). Командир БЧ-5 инженер-лейтенант Иван Ильич Железнов был награжден вторым орденом Красного Знамени.
Железнов Иван Ильич, контр-адмирал-инженер, начальник ВИС ДКБФ, 1974 год
После Великой Отечественной войны Иван Ильич продолжил службу на Балтике, где занимал должность флагманского инженера-механика подводных сил КБФ. В 1960—1968 годах он был сначала заместителем, а потом начальником технического управления ДКБФ. С 1968 по 1976 год контр-адмирал-инженер И. И. Железнов занимал должность и исполнял обязанности начальника вооружения и судоремонта (ВиС) Балтийского флота. 23 апреля 1948 года ПЛ «Щ-307» была выведена из боевого состава, разоружена и переформирована в плавучую зарядовую станцию «ПЗС-5», а 8 апреля 1957 года исключена из списков плавсредств ВМС СССР и сдана на слом. Рубка ПЛ «Щ-307» до 1994 года стояла в качестве памятного знака на территории бригады подводных лодок в Лиепае, а в канун 50-летия Победы установлена как экспонат на Поклонной горе в городе-герое Москве на территории Центрального музея Великой Отечественной войны.
Продолжение следует.
Обращение к выпускникам нахимовских училищ. 65-летнему юбилею образования Нахимовского училища, 60-летию первых выпусков Тбилисского, Рижского и Ленинградского нахимовских училищ посвящается.
Пожалуйста, не забывайте сообщать своим однокашникам о существовании нашего блога, посвященного истории Нахимовских училищ, о появлении новых публикаций.
Сообщайте сведения о себе и своих однокашниках, воспитателях: годы и места службы, учебы, повышения квалификации, место рождения, жительства, иные биографические сведения. Мы стремимся собрать все возможные данные о выпускниках, командирах, преподавателях всех трех нахимовских училищ. Просьба присылать все, чем считаете вправе поделиться, все, что, по Вашему мнению, должно найти отражение в нашей коллективной истории. Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ. 198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус. karasevserg@yandex.ru
Для многих морских саперов да и судов-тральщиков морское дно стало братской могилой, на которой, как известно, не ставят крестов. Евгению Волкову, можно сказать, повезло: из 4000 выпускников Соловецкой школы юнг каждый четвертый погиб… Сегодня Евгений Афанасьевич Волков – капитан первого ранга. Последние 14 лет работал инженером кафедры метеорологии КазНУ им. аль-Фараби. Кроме Евгения Афанасьевича в Алматы живут еще двое бывших соловецких юнг – Вениамин Викторович Балыков – рулевой минного тральщика Днепровской речной флотилии и Игорь Вячеславович Еловиков – корабельный электрик эсминца «Разумный» Северного флота. Все они являются активными членами алматинского городского Совета ветеранов Военно-морского флота, занимаются патриотическим воспитанием молодежи в школах, в особенности после того, как президент страны поставил задачу о возрождении военно-морских сил на Каспии. Недавно Указом президента России ветераны Соловецкой школы юнг были награждены медалями имени адмирала Ушакова – одной из самых почетных солдатских наград на флоте, равноценной «сухопутной» медали «За отвагу». 9 Мая уже седые бывшие соловецкие юнги наденут клеши и тельняшки. Прикрепят к кителям ордена и редкие в наших краях медали – «300 лет Российскому флоту», имени советского адмирала Кузнецова и другие. В скрижалях Победы есть доля и их ратного труда.
КСТАТИ
Самоотверженность соловецких юнг вдохновила московскую студию «Чистые пруды» на съемки документально-художественного фильма о юнгах. Рабочее название фильма – «Школа соловецких юнг». Это одна из 24 серий художественно-документального телевизионного цикла «Война священная», посвященного истории Великой Отечественной войны. Основная идея проекта — Великая Отечественная глазами детей того времени. Съемки проходят в местах событий с максимальным использованием архивной информации, воспоминаний участников и свидетелей.
Воронов Юрий Александрович.
Выпускник школы Соловецких юнг. Офицерскую службу начал штурманом на подводной лодке СФ. Затем служил на Камчатке и вновь на Северном флоте. После окончания Военно-морской академии контр-адмирал Воронов Ю.А. командовал 31-й Краснознаменной дивизией подводных лодок, затем был заместителем командующего флотилии АПЛ Северного флота. Руководил Северодвинской военно-морской базой. Закончил службу в звании вице-адмирала начальником управления кадров ВМФ, заместителем Главнокомандующего Военно-морским флотом СССР.
Гаврилов Борис Акимович
Ульяновец Борис Гаврилов в годы Отечественной войны был направлен в только что созданную на Соловках школу юнг ВМФ. Именно туда же попал служить еще никому не известный будущий писатель-маринист Валентин Пикуль. Почти год они прослужили бок о бок, деля радости и печали. Провожал весь город После семилетки Борис Гаврилов поступил учиться в ремесленное училище при заводе им. Володарского. Получив специальность ремонтника, остался работать на заводе. Но началась война. Всех мужчин стали забирать на фронт. Ушел воевать и старший брат Бориса. Четырнадцатилетнему пацану тоже непременно хотелось взять оружие и сражаться с фашистами. Как-то на завод пришел комсомольский работник и, собрав молодежь, зачитал обращение об усилении шефства над ВМФ. Тут же провели запись желающих в школу юнг. Борис Гаврилов записался первым. А через несколько дней узнал, что зачислен в школу. Быстро собрался - даже первую зарплату получить не успел, - и в путь. Проводы прошли в парке, который сейчас носит имя А.Матросова. Торжественно, с оркестром, с цветами и напутственными словами. Едва стихли последние аккорды "Славянки", как 150 ульяновских мальчишек отбыли в Архангельск.
Длинная дорога на Соловки
Лето 1942 года выдалось жарким. Архангельск выглядел спокойным, казалось, что война далеко. Город не знал еще светомаскировок, бульвары и набережные освещались. Отцвела северная черемуха. И Борису показалось, что он попал в райское место. Позже идиллия растаяла. Мальчишек разместили в бараках. Отрезанные от города и лишенные права переписки, они начали тосковать. К тому же старшины заставляли изучать строевые и дисциплинарные уставы. И никакого свободного времени, а так хотелось посмотреть какой-нибудь фильм. Многие даже подумывали сбежать. Но будущим юнгам объяснили, что школа будет на острове и что отряд туда скоро отправится. Лишь через месяц их посадили на корабль и судно направилось к острову. Тогда Борис пережил свою первую в жизни качку. Казалось, что волны на море были с трехэтажный дом. Через сутки на горизонте показалась искорка, потом обозначился конус высокой горы. Юнги высыпали на палубу, и кто-то из них закричал: "Земля! Вижу землю!". Это были Соловки. С.Л.О.Н. Едва сошли на берег, как очутились в каком-то непонятном мире. Нетронутая глухомань. Вокруг десятки удивительных озер. И тишина над лесом. Лишь бьется о берег море да гуляет ветер. Полторы тысячи лет назад на этот остров Соловецкого архипелага высадились первые русские люди. На островах находили приют гонимые властью люди. Позже здесь появился Соловецкий монастырь, а потом - знаменитая тюрьма. К концу 1942 года флот стал испытывать нехватку квалифицированных специалистов. Поэтому по решению Верховного Главнокомандующего на месте старой тюрьмы на Соловках решили создать первую в стране школу юнг ВМФ. Это место было идеальным для учебы. Фронт далеко, да и сбежать отсюда было непросто. Первые пять дней юнги провели в бывших монастырских строениях. А потом отряд мальчишек направился в глубь леса, туда, где за колючей проволокой располагалась тюрьма. Подойдя к тюрьме, Борис заметил странную табличку на воротах. - С.Л.О.Н., - прочитал он вслух.
Командир разъяснил, что это означает "Соловецкий лагерь особого назначения". Начались суровые будни. Настроение мигом ухудшилось. Мрачновато было в этом лагере. В лесу находился домик санчасти, а в бывшей гостинице богомольцев - начальники. И все. Ни школы, ни жилья. Поначалу спать пришлось на полу, положив под голову мешки. Пацаны начали ныть, но командиры напоминали: они сами выбрали судьбу, никто сюда не тянул. Всем выдали робы. Штаны и голландку из парусины. А уже на следующий после приезда день юнги начали строить школу. На голом месте, голыми руками. Не хватало топоров, лопат, гвоздей. За тяжелый труд иногда получали по две миски каши. Кубрики для жилья строили в виде землянок. Чтобы ничего не напоминало тюрьмы, со всех окон выдергивали решетки. Осенью, когда начались первые заморозки, большая часть отряда слегла в госпиталь. От холода и грязи юнги покрывались фурункулами, у многих болели зубы. Всех лечили и возвращали в строй. Обслуживали ребята себя сами. Пап и мам здесь не было. Одежду стирали в озере, студя руки в ледяной воде.
Как Валька Пикуль диверсанта прогнал
В один из осенних дней Борис познакомился с мальчишкой, который был довольно бойким, хотя и самым юным в отряде. - Валька! - представился он. Не мог знать тогда Борис, что перед ним - будущий писатель. Позже Валька сам расскажет о себе. Что родился в Ленинграде. Чудом пережил первую блокадную зиму, а получив похоронку на отца, сбежал из дома в школу юнг. Валька Пикуль был смекалистым пацаном. Однажды ночью в карауле он услышал чьи-то шаги, крикнул: - Стой! Кто идет! Вдруг в пяти метрах от него раздался хлопок, и из кустов вылетела ракета. Валька сильно закричал. Тут же прибежали разводящий и начальник караула. Когда Валька рассказал, что кто-то бродит по лесу, ему никто не поверил. - Наверное, от страха почудилось! Корова заблудилась, а ты уж думаешь, что диверсанта спугнул! - смеялись пацаны в отряде. Но на следующий день в школу приехали из СМЕРШа. Контрразведчики повезли Вальку в Соловецкий кремль на допрос. Сказали, говорить только правду. Пикуль от своих слов не отказывался. - Если не было диверсанта, тогда кто же ракету выпустил? - стоял на своем юнга. Утром рыбаки поймали диверсанта. Оказалось, спугнул его Валька. За это ему перед строем объявили благодарность. Но парнишка не зазнался.
Мальчишки любят сладкое
Когда началась учеба, стало немного полегче. Борис учился на электрика, а Валентин Пикуль - штурманскому делу. Мальчишки старались. Даже устроили негласное соревнование, ставя на "кон" пайку сахара. Сахар был в цене. А однажды в кубрике кто-то из своих украл варенье. Воришку нашли сразу. Юнга сказал, что не смог устоять, что очень захотелось сладкого. И Валька Пикуль встал на защиту пацана. Мол, надо простить. Воришку простили. Но после этого все, кто получал с материка посылки, начали делиться по-братски. Пройдет время, и наступят выпускные экзамены. Учебную программу, рассчитанную на два года, прошли за 13 месяцев. Борис и Валька сдали экзамены на "отлично". Борис Гаврилов попал служить на Черноморский флот, а Валентин Пикуль - на Северный, на эсминец "Грозный". Не впустили в больницу к другу Борис Гаврилов был назначен дублером электрика связи на крейсере. Вскоре его корабль вышел в море и вступил в бой с фашистами. Тогда Борис понял, что такое война. Демобилизовавшись, уже по окончании войны, Борис Акимович вернулся в родной Ульяновск. Долгое время работал в речпорту. Вот тогда-то он и узнал, что его сослуживец стал знаменитым писателем. А о своих приключениях в школе юнг Пикуль рассказал в повести Как только Борис Гаврилов купил эту книгу, так всю ее исчеркал, помечая те события, участником которых непосредственно был.
К сожалению, больше Борис Акимович не встречался с Валентином Пикулем. Когда узнал, что известный писатель при смерти, поехал в Ригу. Но в больницу его не пустили. Уже после похорон писателя Борис Акимович написал письмо вдове Пикуля, где рассказал о годах, проведенных в школе юнг. Антонина Ильинична ему ответила. Борис Гаврилов стал пропагандировать творчество Пикуля. Собрал все биографические данные о нем, статьи и книги. Сейчас у него - четыре весомых альбома о Пикуле. Помимо этого, есть автограф и письмо от певца Бориса Штоколова, который тоже когда-то начинал юнгой. Будучи на гастролях в Ульяновске, знаменитый музыкант встречался с Борисом Гавриловым. А сейчас Борис Акимович мечтает, чтобы в парке им. А. Матросова, у самого центрального входа, поставили памятник юнгам, которые в 1942 году ушли на войну. Из них практически уже никого нет в живых.
Глазачев Геннадий И.
30 июля 1972 года состоялся первый слет юнг Северного флота Всякий раз, когда мысленно напеваю "так бросьте же в море три алые розы и столько же красных гвоздик" (это строки из песни юнги Северного флота Константина Юданова), вспоминаю июль 1972 года - первый Всесоюзный слет бывших юнг Соловецкой школы. Я, тогда второй секретарь Приморского райкома КПСС, принимал участие в его подготовке и проведении. На слет собралось почти триста человек (многие юнгаши с женами и детьми) из 36 городов Советского Союза. Тогда я впервые узнал, что юнгами были народный артист СССР Борис Штоколов, популярный в те годы писатель Валентин Пикуль, журналист и писатель Виталий Гузанов, журналист из Виноградовского района Геннадий Глазачев...
Глазачев Г. «Мы родились на Соловках»: Корреспонденция выпускника школы юнг / Г. Глазачев // Архангельский комсомол – Военно-морскому Флоту СССР: Сб. док., очерков, воспоминаний. – Архангельск, 1973. – С.161-163.
Продолжение следует.
Обращение к выпускникам нахимовских училищ. 65-летнему юбилею образования Нахимовского училища, 60-летию первых выпусков Тбилисского, Рижского и Ленинградского нахимовских училищ посвящается.
Пожалуйста, не забывайте сообщать своим однокашникам о существовании нашего блога, посвященного истории Нахимовских училищ, о появлении новых публикаций.
Сообщайте сведения о себе и своих однокашниках, воспитателях: годы и места службы, учебы, повышения квалификации, место рождения, жительства, иные биографические сведения. Мы стремимся собрать все возможные данные о выпускниках, командирах, преподавателях всех трех нахимовских училищ. Просьба присылать все, чем считаете вправе поделиться, все, что, по Вашему мнению, должно найти отражение в нашей коллективной истории. Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ. 198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус. karasevserg@yandex.ru
Великая Отечественная война хранит еще много тайн и неразгаданных судеб ее участников, особенно тех, кто вступал в бой за Родину с германским фашизмом в начальный ее период, самый тяжелый для страны. Так случилось и с электриком БЧ-5 ПЛ «Спидола» КБФ краснофлотцем Зайченко Ильей Ивановичем. До войны он писал письма родным, прислал даже фотографию в морской форме и очень гордился тем, что ему выпала честь служить в балтийском подплаве. Но с началом войны связь прервалась, и уже летом 1941 года мать получила извещение, что ее сын погиб на подводной лодке в первые дни войны. Где, на какой лодке — не указывалось. Поиски родственников ни к чему не привели, а потом, со смертью родителей, и вовсе прекратились. Так и оставалась в семье эта незаживающая рана и боль прошедшей войны.
Весной 2008 года информация о подводнике И.Зайченко легла на стол редакции старейшей флотской газеты «Страж Балтики», и вот что по этому поводу удалось узнать ее корреспонденту. Предлагаем вниманию читателей этот материал. По документам Центрального военно-морского архива (город Гатчина) установлено, что краснофлотец Зайченко Илья Иванович, 1920 г. р., уроженец города Краснодара, призванный на военную службу Краснодарским ГВК в 1939 году, проходил службу с 11 ноября 1939 года по 23 июня 1941 года в частях Военно-морского флота, из них с 11 ноября 1939 года по 4 ноября 1940 года — в Учебном отряде подводного плавания им. С.М.Кирова и с 4 ноября 1940 года по 23 июня 1941 года — на подводной лодке «Спидола» бригады подводных лодок Балтийского флота в должности электрика электромеханической боевой части (БЧ-5). В документах архива значится, что подводная лодка «Спидола» находилась в ремонте в доке морского завода города Либавы (Лиепая). По техническому состоянию она не могла иметь ход и погружаться. Ввиду невозможности вывода в другой пункт базирования, была взорвана в доке 23 июня 1941 года в 20 часов 36 минут. Команда лодки передана на укомплектование сухопутных частей, которые принимали участие в оборонительных боях за Либаву.
Зайченко Илья Иванович, краснофлотец подводной лодки «Спидола»
В именном списке безвозвратных потерь личного состава Балтийского флота в период с июня по сентябрь 1941 года значится: «Бригада подводных лодок: пункт № 75, краснофлотец Зайченко Илья Иванович, 1920 г. р., электрик ПЛ "Спидола", призван Краснодарским ГВК». В графе «По какой причине, где и когда выбыл, краткая характеристика поведения в бою» записано: «Пропал без вести в сентябре месяце 1941 года» (сентябрь — это дата отправления документов в архив). Сведений о том, в какой части Зайченко принимал участие в обороне города Либавы, в документах архива не имеется. Документы Либавской ВМБ поступили на хранение в архив в небольшом количестве. Латвийские подводные лодки «Ронис» и «Спидола» были заложены в Нанте (Франция) в 1925 году на судоверфи «Атель Шантье де ля Луар» и в 1927 году вступили в строй, эксплуатировались в ВМС Латвии. 19 августа 1940 года обе подлодки вошли в состав советского Балтийского флота под своими родными наименованиями. 22 июня 1941 года подводные лодки «Ронис» (командир — капитан-лейтенант Мадиссон Александр Иванович) и «Спидола» (командир — старший лейтенант Бойцов Вячеслав Иванович) встретили в составе 3-го дивизиона 1-й бригады подводных лодок, находясь в Либаве в капитальном ремонте.
Подводная лодка «Спидола»
Средняя подводная лодка типа «Ронис». Заложена в 1925 г., спущена на воду в 1926 г., вступила в строй в 1927 г. и 19.08.40 включена в состав КБФ. Водоизмещение: надводное 395 т, подводное 524 т; длина: 55 м; ширина: 4,8 м; осадка: 2,9 м; мощность: дизелей 2x1 300 л.с,, электромоторов 2х700 л.с.; скорость хода максимальная: надводная 14 уз., подводная 9 уз.; дальность плавания экономходом: над водой 2 000 миль, под водой 85 миль; глубина погружения: 50 м; автономность: 20 суток; запас топлива: 19 т; вооружение: 4 носовых и 2 кормовых 450-мм торпедных аппарата, 1х75-мм пушка; экипаж: 28 человек, из них 5 офицеров.
Зайченко Илья Иванович (слева) со своим другом после окончания Учебного отряда подводного плавания им. С.М.Кирова
23 июня командир 1-й бригады подводных лодок Герой Советского Союза капитан 1-го ранга Н.П.Египко получил по радио приказание начальника штаба флота контр-адмирала Ю.А.Пантелеева перебазировать подводные лодки в Усть-Двинск. В этот же день в военной гавани и в доке судоремонтного завода «Тосмаре», из-за угрозы захвата противником наших кораблей, по приказанию командира Либавской ВМБ капитана 1-го ранга М.С.Клевенского были взорваны пять подводных лодок, находившихся в ремонте, — «М-71», «М-80», «С-1», «Спидола» и «Ронис». Каков был смертный час подводника Ильи Зайченко, сейчас уже не скажет никто. Нет ни свидетелей, ни объективных документов тех страшных для нашей Родины дней. Оборона Либавы — это боль и гордость нашего флота. Немцам не удалось на пике своих побед в Европе торжественным маршем пройти по улицам города под липами (так называли Либаву). Именно здесь солдаты вермахта, умевшие воевать, поняли, с кем имеют дело — с моряками Балтийского флота, костяком которых были подводники. И именно здесь гитлеровцы окрестили советских моряков «черной смертью». Одна из лучших немецких дивизий под командованием генерал-лейтенанта Герцога, укомплектованная сверх штата (около 18 тысяч человек), понесла у стен города ощутимые потери. Трагизм этих событий заключался еще и в том, что в спину морякам и другим защитникам Либавы стреляли непримиримые противники советского строя, так называемая пятая колонна вермахта. Выйти живым из этого пекла было практически невозможно... Краткая хроника боев за Либаву, взятая из боевой летописи ВМФ, показывает следующее: «В первые часы войны в боевые действия активно включилась Либавская военно-морская база, которой командовал капитан 1-го ранга М. С. Клевенский. Являясь маневренной, она организационно входила в Прибалтийскую военно-морскую базу (командир — контр-адмирал П.А.Трайнин со штабом в городе Риге). Немецко-фашистские войска, наносившие удар вдоль побережья, уже к 20 часам 22 июня прорвались к Либаве. Командование всеми силами, защищавшими город, принял на себя командир 67-й стрелковой дивизии генерал-майор Н.А.Дедаев. На это соединение была возложена задача оборонять Либаву и все побережье от государственной границы до Виндавы.
Натолкнувшись на упорное сопротивление защитников Либавы, противник начал обходить город с востока и подвергать его массированным авиационным ударам. Зенитная артиллерия базы и самолеты военно-воздушных сил флота в течение 22 июня отразили 15 воздушных налетов врага. Успешно действовали, в частности, бойцы 841-й зенитной батареи старшего лейтенанта Ф.К.Тимашкова, первыми открывшие огонь по фашистским стервятникам. Продвижение немецко-фашистских войск здесь было приостановлено. Стремясь любой ценой овладеть Либавой, гитлеровское командование подтянуло дополнительные силы. К исходу 24 июня противнику удалось выйти к побережью Балтийского моря севернее города. Гарнизон Либавы оказался отрезанным от основных сил Красной армии. Положение защитников Либавы ухудшалось с каждым днем. К 26 июня на батареях оставалось не более 10 снарядов на орудие, а у зенитчиков — немногим более 30 % боекомплекта. Остро ощущался недостаток патронов. Командующему Северо-Западным фронтом пришлось отдать приказ об оставлении Либавы. Корабли, находившиеся в ремонте и лишенные возможности выйти в море, пришлось уничтожить. Были взорваны береговые и артиллерийские батареи, склады топлива и другие объекты. 29 июня войска противника вошли в Либаву. Но бои на ее улицах не прекращались почти всю первую неделю июля. Многие из защитников Либавы, оказавшиеся в тылу врага, перешли к активным партизанским действиям. Оборона Либавы имела большое значение в срыве "молниеносного" продвижения противника к Ленинграду». Вот в такую круговерть событий и попал краснофлотец Илья Зайченко. Это был уже опытный, знающий свое дело моряк-подводник, но война на суше имеет свою специфику и законы. То, что Илья Иванович не струсил и не спасовал перед врагом, не вызывает сомнения — подводники не из робкого десятка. А то, что никто не знает, где он нашел свой земной покой, — это трагедия миллионов прошедшей войны. Но теперь у Ильи Ивановича Зайченко есть имя в боевой летописи Балтийского флота России и истории Отечества, которое он защищал без страха и упрека. Имя доблестного подводника Зайченко по праву должно быть занесено в очередной том Книги Памяти Калининградской области «Назовем поименно» и в Книгу Памяти подводников КБФ.
ЦЕНА ПОБЕДЫ
Боевая деятельность подводников-балтийцев в годы Великой Отечественной войны до сих пор остается одной из самых спорных и драматичных страниц в боевой летописи отечественного флота. Порожденная многими мифами послевоенного периода, она в некоторых вопросах настолько укоренилась в различного рода открытой печати и публикациях, что даже объективные документы, рассекреченные в постсоветский период, и двухсторонняя проверка сведений бывших противников не могут развенчать многие заблуждения и версии. В отдельных случаях события добросовестно переписываются авторами из одной публикации в другую, без проверки и редактирования. Одно время некоторые публикации преследовали явно пропагандистские цели, потом, в новых условиях, отдельные авторы, «сменив гнев на милость», начали методичное развенчание боевых подвигов и заслуг моряков балтийского подплава. Но это шельмование тоже временное и скоро пройдет, а имена доблестных и отважных защитников Отечества по праву займут свое достойное место в славной истории старейшего флота России. Так это и случилось с командиром ПЛ «Щ-307» капитан-лейтенантом Петровым Николаем Ивановичем. На протяжении многих лет считалось, что первым советским командиром подводной лодки, потопившим вражеское судно в Великой Отечественной войне, был командир североморской ПЛ «Щ-402» Николай Столбов, а первым, кто повторил его успех на Балтике, — командир ПЛ «С-11» Анатолий Середа.
Однако, когда стали известны документы противоположной стороны и открылись спецхраны наших архивов, можно со стопроцентной уверенностью сказать, что боевой счет советских подводников в минувшей войне открыл балтиец — командир ПЛ «Щ-307» Николай Иванович Петров. Судьба самой субмарины сложилась удачно, а вот имя подводника Николая Петрова оказалось незаслуженно забытым. Послужной список средней дизельной подводной лодки «Щ-307» (до 15 сентября 1934 года — «Треска») довольно внушительный. В годы Великой Отечественной войны лодка под командованием капитан-лейтенанта Н.И.Петрова (22.06—01.10.1941 г.), капитана 3-го ранга Н.С.Момота (01.12.1941 г. — 24.02.1944 г.) и капитана 3-го ранга М.С.Калинина (24.02.1944 г. — 09.05.1945 г.) совершила четыре боевых похода (121 сутки), провела 11 атак (26 торпед), потопив при этом (данные официальной статистики, подтвержденные обеими сторонами): 10 августа 1941 года — германскую подводную лодку «U-144» (254 т), 26 октября 1942 года — финский транспорт «Бетти X» (2 478 брт), 16 января 1945 года — германский транспорт «Хенриетта Шульте» (1923 брт). 6 марта 1945 года лодка была награждена орденом Красного Знамени. 23 апреля 1948 года Краснознаменная ПЛ «Щ-307» была выведена из боевого состава флота, разоружена, переформирована в плавучую зарядовую станцию и 8 апреля 1957 года исключена из списочного состава ВМФ. 7 мая 1957 года расформирована и разделана на металл в Лиепае. Командиры ПЛ «Щ-307» капитаны 3-го ранга Николай Момот и Михаил Калинин, принявшие участие в Великой Отечественной войне, успешно ее закончили, проявив при этом личное мужество и героизм. Их имена навечно вписаны в боевую летопись подводного флота России. Капитан-лейтенанту Николаю Петрову в этом смысле немного не повезло, хотя оснований для этого нет. Справедливость рано или поздно восторжествовала.
Продолжение следует.
Обращение к выпускникам нахимовских училищ. 65-летнему юбилею образования Нахимовского училища, 60-летию первых выпусков Тбилисского, Рижского и Ленинградского нахимовских училищ посвящается.
Пожалуйста, не забывайте сообщать своим однокашникам о существовании нашего блога, посвященного истории Нахимовских училищ, о появлении новых публикаций.
Сообщайте сведения о себе и своих однокашниках, воспитателях: годы и места службы, учебы, повышения квалификации, место рождения, жительства, иные биографические сведения. Мы стремимся собрать все возможные данные о выпускниках, командирах, преподавателях всех трех нахимовских училищ. Просьба присылать все, чем считаете вправе поделиться, все, что, по Вашему мнению, должно найти отражение в нашей коллективной истории. Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ. 198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус. karasevserg@yandex.ru
