...Он был одним из тех, кто еще в детстве решил: стану корабельным инженером. Думаю, что образное мышление сыграло не последнюю роль в техническом новшестве, которым инженер-лейтенант Адольф Владимирович Мишуев ознаменовал начало своей службы на Черноморском флоте. Когда тугие швартовы скрепляли корабль с землей, на берег сходили блистательные штурмана и артиллеристы. Командир машинно-котельной группы Мишуев такой радости был лишен. Ему полагалось самолично убедиться, что турбины осушены, и лишь после этого можно было надеяться получить долгожданное «добро». Возник вопрос: «А зачем, собственно говоря, их, турбины, осушать?» Вскоре журнал «Морской сборник» напечатал статью А.Мишуева о некоторых изменениях в эксплуатации силовых установок. «Буйный» был кораблем не первой молодости, в боевой части пять всегда что-то ломалось; ремонты, плановые и внеплановые, то и дело подстерегали молодого механика. Мишуев провел эксперимент с... бляхой флотского ремня, вызвавший пристальное внимание начальства. Оказалось, если драить ее ежедневно, на это затрачивается 20 секунд; если через неделю — уже 20 минут. «Ежедневный уход — и никакого ремонта!» — призвал механик. Пример с бляхой оказался убедительным, и «Буйный» в рекордный срок обжал все корабли эскадры по длительности межремонтных сроков! Однако главная слава механика Мишуева была впереди. Но вначале небольшое лирическое отступление.
В начале 1950-х годов отряд советских военных кораблей отправился с визитом дружбы в албанский порт Дуррес. И вполне естественно, что после прибытия в означенный порт передовой командир БЧ-V Мишуев был среди приглашенных на прием, который власти города устраивали в честь советских моряков. Прибыв при полном параде, Мишуев увидел на эстраде актрису Меланью Терца — в этом следует видеть некий перст судьбы... Времена были не особо располагающие к международным бракам. Вопрос решался на правительственном уровне. Год спустя в городе-герое Севастополе была сыграна свадьба. Долг механика достиг астрономической величины, но честь флота посрамлена не была. Меланья Терца, жена механика Мишуева, в течение пятнадцати лет танцевала на сцене Ленинградского академического Малого оперного театра... В пятидесятые годы газовые турбины завоевывали себе место на флотах. От динамики этих турбин до гидравлики расстояние невелико. В 1960 году Мишуев защищает кандидатскую диссертацию, затем докторскую. Отнюдь не из соображений карьеры и уж вовсе не по призванию инженер-капитан 1-го ранга А.В.Мишуев становится в 1970 году начальником кафедры гидравлики Военно-инженерной Краснознаменной академии имени В.В.Куйбышева. Случаются обстоятельства, которые пересиливают привязанности... В 1976 году А.В.Мишуев принимает новую кафедру, на этот раз в знаменитом МИСИ имени В.В.Куйбышева — Московском инженерно-строительном. Иные задачи, иные технические решения. И все же проблемы флота нет-нет да и затрагиваются в трудах профессора. ...Флот, как первая любовь. Его не забывают.
М.Кабаков. О КОМ ЕЩЕ НЕ СКАЗАЛ
Я перечитываю написанное и с грустью понимаю, что об очень многих моих товарищах так и не сказал ни слова. О контр-адмирале, профессоре, докторе технических наук , скончавшемся в 1987 году. Многообразие его научных устремлений поражало. В спецшколе он был на класс младше меня, в юности эта разница ощутима. В пятидесятые годы мне довелось учиться с Первомаем на офицерских курсах, и мы подружились. Сблизила нас и прошлая служба: оба плавали на тральщиках, за кормой были тысячи миль по минным полям... Позднее Первомай Павлович стал ученым. Работал над проблемами перспективных видов топлива, сверхпроводников, солнечной энергетики... Его универсальность заставляет вспомнить другого ученого: адмирала Акселя Ивановича Берга. Деятельность академика в свое время далеко шагнула за рамки Военно-Морского Флота...
Не рассказал я еще о , докторе наук, профессоре, крупнейшем знатоке теории артиллерийской стрельбы. Его отец служил в охране Кремля, и нас потрясал адрес, по которому Борька отправлял письма: Москва, Кремль, полк особого назначения... Я встретил Бориса Григорьевича на Петровке. Капитан 1-го ранга был облачен в легкомысленную ковбойку, на голове топорщился черный ежик неседеющих волос. — Приезжай в Ленинград, к нашему морю! — сказал он мне на прощанье. На следующий год он умер от инфаркта...
Я не написал о контр-адмирале, кандидате военных наук Николае Эдуардовиче Летчфорде, «спеце» приема 1940 года; его тоже, к сожалению, нет в живых. Это был человек блистательного ума, преподаватель главного военного учебного заведения страны — Академии Генштаба. Но прежде чем стать преподавателем, Летчфорд не один год водил корабли... А другой наш контр-адмирал Владислав Александрович Мерзляков? В 1968 году отряд кораблей под его командованием совершил переход из Севастополя во Владивосток, вокруг мыса Доброй Надежды. Десятки стран посетили тогда военные моряки, семь месяцев продолжалось это плавание...
Увольнение в запас В.В.Куренкова (слева). Владивосток, 1970 г. 4 бригада ПЛ. Справа комбриг В.А.Мерзляков. (Архив В.В.Куренкова, предоставил А.В.Калинин)
Вице-адмирал Георгий Васильевич Лазарев командовал соединением подводных лодок, впервые провел испытание нового грозного подводного оружия; был военным советником в Болгарии, первым заместителем начальника штаба Черноморского флота (умер в 1982 году). Окончили нашу спецшколу и вице-адмиралы Юрий Алексеевич Кузнецов, Вилен Петрович Рябов — подводники, командиры соединений на Северном и Тихоокеанском флотах.
Юрий Алексеевич Кузнецов, вице—адмирал
Самое главное — защищать Родину, этим мы и занимались. С самого начала жизни. Военно—морскую деятельность я начал в 1940—м и отслужил 47 календарных лет. Без флота никак. Правители, которые были прогрессивными, всегда держали армию и флот, кроме них у нас нет настоящих союзников. Война застала меня курсантом на острове Валаам, где я был на лагерных сборах. Нас сразу собрали и начали учить премудрости пехотных дел — ползать, стрелять, бороться врукопашную. Мне запомнился первый день войны. Нас всех вызвал начальник гарнизона, построил и говорит: «Готовьтесь, будет тяжело, но через пару недель мы набьем этим фашистам морду и выйдем из войны победителями». Но все оказалось не так просто. Чтобы справиться с этой армадой, понадобилось четыре года. С Валаама меня перебросили в Ленинград. Мудрый Сталин дал приказ не уничтожать, не пускать в бой будущие молодые командные кадры. А в 43—м, будучи уже на Черном море, мы проходили практику на боевых кораблях и участвовали в военных действиях. Я лично был на гвардейском крейсере «Красный Крым» дублером командира орудия. Как—то в этот период на нас напали немцы, стали налетать, а мы отстреливаться. Мы выстояли и сбили немцев, за что получили медаль. Потом нас отозвали на учения, в Ленинград. Таких боевых действий, как в пехоте, во флоте не положено. Бывает, конечно, но это неприемлемая война. Наше дело — выполнять те боевые задачи, которые перед нами ставились, всем экипажем. Если победа, то одна на всех, и если смерть, то тоже всем вместе. День Победы стал великим событием окончания Второй мировой войны, где мы защитили честь своего государства, освободили народы Европы и, можно сказать, всего мира! Ведь наша сила, которой мы закончили войну, способствовала впоследствии развитию всего человечества. Победа застала меня в Ленинграде, я заканчивал училище. Первого мая наша рота участвовала в параде на Красной площади в Москве. Мы отшагали, получили благодарность от верховного главнокомандующего за хорошую подготовку и отправились в Ленинград, продолжать учебу. Но в этот день поползли разговоры о том, что немцев в Берлине уже дожимают и победа в любом случае за нами. Настроение было хорошее, мы все радиоприемники старались чаще слушать. А потом, 9 мая, как сейчас помню, всех нас, курсантов выпустили гулять в Ленинград, до 23 часов. Тогда моряков на руках носили, поймают — и давай! У народа эмоциональный подъем был, все счастливы были, что пришел конец этой страшной войне. День был солнечный, прекрасный, что не свойственно Ленинграду. Я к тому моменту стал старшиной, маленьким начальником, и был дежурным по роте. Помню, вернулся я, уже немножко навеселе, и стали потихоньку наши друзья приходить. Есть такая традиция, что моряк после любых неприятностей всегда идет на корабль. И вот все наши ребята пришли чуть живые, так радовались и отмечали победу, и пошли на корабль! Я их раскладывал потом, укладывал, но никого не наказывали. Тогда все понимали, что люди пребывают в эйфории, и вышел приказ не наказывать.
Продолжение следует.
Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ. 198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус.
Слова знакомой песенки, как ниточка в наше прошлое... Понятно - флибустьеры носили клещ! Наши любимые писатели: Станюкович, А.Грин, Новиков-Прибой, Соболев. Наши герои - моряки с их традициями. А наяву - матросы военных лет, которые хранили морские традиции и в части клеша - тоже. Старались не отстать и мы — шкаторина штанов, чтобы накрыть ботинок 40-го размера - а в этом шик - должна быть не менее 32 см. Но и это не предел. Однако, полуметровая ширина клеша Жоржиков времен революции вызывала недоумение даже у нас. Форменные казенные матросские брюки, выдаваемые нам, имели ширину брючины в основании всего лишь порядка 25 см. Вынести эту возмутительную несправедливость не было сил. Было два пути борьбы. Первый - строго запрещенный, чреватый осложнениями с начальством - вставить, то есть вшить, клинья. Но это - до первой серьезной проверки. Дальнейшая судьба известна: вставки вырежет если не старшина, то морской патруль в городе, со всеми вытекающими последствиями. С клешниками шла упорная борьба. Не менее жесткая, чем позднее со стилягами и с джазом, линдой, мини-юбками. Второй путь - более надежный и труднонаказуемый - растянугь брюки на специальных шаблонах - клиньях. Изготавливались они конспиративно из добытой «по случаю» фанеры. Профиль клина зависел от фасона брюк; пижонский - Оксфорд или привычный клеш. Размеры зависели от желаний и материала. В основном, клинья были артельными, в очередь! Хранить их было делом нелегким, и мы часто несли потери. Технология растяжки была такова. Брючина смачивалась мыльной водой и помалу натягивалась на всю длину клина. Работа трудоемкая, надо растянуть материал, не порвав швов. Затем отпарить прямо на шаблоне и положить на ночь под матрас. В следующий раз отпариванием можно было пренебречь. Был и третий - практически нереальный - путь. Сшить брюки на заказ. Это удел избранных.
С выдумкой и хитростью мы берегли свои тайны. Заведомо узнавали об очередном "Шмоне" в наших рундуках и подменяли брюки в других ротах. Вызывающе широкие брюки были причиной неувольнения в город. Заведомые «нарушители», такие, как Свинтусов, Петров, норовили получить увольнительную, избегая проверки в строю. Они, при этом, прибегали к переодеваниям, используя чужие брюки. Образцом в ношении уставной формы одежды и, в частности, узких брюк, безукоризненной выправки, был заместитель начальника ВВМУЗ генерал-майор береговой службы Татаринов - строевик до мозга костей. Едва ли не каждый год он со свитой интендантства устраивал смотры нашей формы одежды. Проводилось это каждый раз неожиданно. Тут уж некуда деваться. Если начальство перед строем - оттягиваешь брючины назад, прижимая руками и зажимая коленями. Начальство сзади - все наоборот. Но шила в мешке не утаишь! Иногда сам командир роты отправлял разгильдяя из строя с глаз долой, чтобы не гневить высокое начальства. «Разберемся сами!». Однажды и я попал в переплет. Был дежурным по классу. Брюки на мне широченные с клиньями. Вдруг входит сам Татаринов. С ним - начстрой, командир роты. Подаю команду, докладываю. Татаринов здоровается с классом. Я стою, ни жив, ни мертв , оттянув штаны. Командир роты Туркин оценил ситуацию, выступил вперед под каким-то предлогом и прикрыл меня от зоркого глаза генерала. Пронесло... Но с клиньями, все же, пришлось расстаться.
Частый визитер генерал-майор А.П.Татаринов, на этот раз поздравляет победителей.
1946 год, в училище
- Однажды. Серега Жданов так довел Жутова, что тот схватил его за грудки. Сергей опешил... Как ни странно, после этого случая Жутова зауважали - Серега был не прав. - На экзамене по военно-морскому делу на вопрос преподавателя Рожкова о названии троса, Котылевский мямлит: «Ко... ко...». И по подсказке : «Кобылка». Рожков весело: «Трос называется ка-бол-ка! А кобылка, пардон, - Вы! Да еще с хвостом..." - Математик Дымов зачитывает оценки за контрольную работу: »...Петров - три, Заморенов - пять...». Зяма расплывается в самодовольной улыбке. Но тут: «Заморенов, к доске! Решите пример». Уравнение - прямо из контрольной работы! Зяма - ни бум-бум. «Садитесь, двойка!». И Вовкино лицо ...
Лето 1946 года, лагерь на Нахимовском озере В лагере к дню флота подготовлен праздничный костер. На поляну притащена и установлена большая ель. Приглашены девочки из пионерскою лагеря Северного флота с противоположного берега озера. Гостей решили доставить с шиком - на плоскодонном трофейном десантном катере. В результате резкого поворота - паника и ... катер опрокинулся. 12 девочек и моторист, облепленный ими, погибли. Спаслись лишь два нахимовца из младшей роты, доплывшие до нашего берега... Несколько дней мы - старшие, на шлюпках вылавливали трупы вместе с водолазами. А глубина в том месте была больше 10 метров. не состоялся. А подготовлен он был нашими младшими братьями «от души»: под ветви ели были уложены боеприпасы из «лесного арсенала» - патроны, гранаты, снаряды, мины. Одному богу известно, чем бы все это закончилось... С позиций старшего, опытного я думаю: сколько бед случайных, по недосмотру!
1947 год, в училище
На праздничный вечер в училище приехали девочки из хореографического училища. В разгар вечера во время танцев в актовом зале объявили, что все воспитанники, кроме 1-й роты, должны пройти в ротные помещения и далее в столовую, на вечерний чай. Столы 1-й и 2-й рот располагались параллельно друг другу в одном зале. Ясно! Первая рота будет позже распивать чай с девчонками. А мы что- рыжие! Да и неловко перед гостями - все же вторая рота! Удар под дых по самолюбию! Тут же принимается решение: на столе ничего не трогать! Объявляется бойкот! В этом плане мы - «железо»! Молча сидим. «Встать! Сесть!», - старшина пытается расставлять стаканы, дежурный офицер проходит с уговорами вдоль стола... Роту выводят из столовой в ротное помещение - «бунт на корабле». После угроз и упреков заводят снова и т.д. Своего мы не добились - девочки не пили с нами чай. Но характер проявили! Жаль, что был испорчен вечер, на танцы мы больше не вернулись. Шесть человек - первая шестерка во главе стола - были наказаны, как . В любых условиях главное -это найти зачинщика!... Целую неделю, после занятий мы убирали снег, очищали набережную с тоской ждали более сурового наказания, поглядывая на окна училища.
1947 год, май, Москва
Мы, в очередной раз, на параде. Начало «нашим парадам» было положено в ноябре 1945 года на Дворцовой площади в Ленинграде. Впервые в московском параде мы участвовали в мае 1946 года. Он оставил нам незабываемые впечатления. Хорошая погода, доброжелательная публика, особенно девушки. Мы чувствовали себя полпредами флота. Всего лишь год назад кончилась война и люди продолжали жить Победой. Запомнилась прекрасно подготовленная встреча на Ленинградском вокзале. 20 голубых «фордов» строем пеленга... Мы организованно рассаживаемся по машинам вдоль бортов. И кавалькада ярких грузовиков с нахимовцами торжественно движется через весь город по «зеленому коридору» Садового кольца, привлекая внимание москвичей. Другое яркое пятно в памяти - концерт, данный сводному морскому полку. Главной «звездой» в нем была . Такого восторженного приема артиста и более благодарной аудитории я лично в своей жизни не припомню. Сегодняшние любители рока, массовых шоу и хит-парадов зачастую неистовствуют, демонстрируя не душевные эмоции, а распущенность. Тогда было что-то другое... Светлое - праздник! Более двух тысяч моряков, здоровых, жизнерадостных парней и любимая певица, красивая женщина . Словно взрыв взаимных искренних симпатий, а может, и любви! По инженерным расчетам зал должен был рухнуть...
В архиве и в памяти А.Наумова сохранилось также посещение цирка. Ну и самое-самое - это, конечно, парад, Красная площадь, Мавзолей с «живыми» членами политбюро и правительства: Калинин, Молотов, Булганин, маршал Жуков, легендарный Буденный и другие. Командующий, генерал Артемьев, и принимающий парад маршал Рокоссовский были «верхами», на лошадях. И особый, непередаваемый трепет при появлении Сталина, вождя, чуть не бога! И чувства в те времена - от фанатизма. Так было. Последующие парады наложились в памяти один на другой и, как всякое повторение, не оставили ярких воспоминаний. И лошадок заменили лимузины.
В Москве бываем чаще на параде, Гораздо реже дома, в Ленинграде. Тела и души в напряжении устали, Но каждый раз нас видит .
Итак, 1947 год, второй парад в Москве
Наш «Полк» - два батальона, по 200 человек в каждом,- размещен в казарме кавалерийской академии, где Буденный был главным начальником. Все 400 человек - в одном большом зале, с проходом по середине. 200 человек - старшие - справа, 200 - слева. Двухъярусные койки. В столовую ходим в две смены, по очереди. Сначала - младшие, потом - мы. В «красном углу» нашей половины устроен «притон»... Здесь собираются картежники, идет рубка в «очко». Все, что имеется в наличности, ставится на кон и ... как повезет. Проигрыши бывали и крупные, так. Юра Загурский остался без карманных (родительских) денег. Заложил аккордеон. И только чувство меры игроков позволило ему безвозмездно сохранить любимый инструмент. Разменной монетой были и наручные часы. Успех сопутствовал отдельным «специалистам».
Запомнился Эдик Губачев из первой роты. Я сам, грешным делом, втянулся в эти и даже имел некоторый успех. За что вскоре и поплатился. Почему-то был нарушен распорядок, и наш батальон первым отправился в столовую. Пока мы обедали, потолок в казарме над нашим карточным салоном обвалился, и тяжелая балка вместе со штукатуркой упали на верхние койки!.. На нижней койке в это время спокойно кемарил подвахтенный дневальный. Пронесло... Не иначе, как проведение отвело беду. Но не для всех. Было продолжение...
Продолжение следует.
Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ. 198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус.
Я не случайно привел этот отрывок из воспоминаний Владимира. В них — характер Акимова: все о товарищах и ничего о себе. Даже о службе на тральщиках сказано походя. А ведь в 1946 году Балтийское море называли «супом с клецками» — так много было мин на балтийском мелководье. И служба там требовала незаурядного мужества и профессионального мастерства... А вот как раз об этом Акимов предпочитает не говорить. Как и о том, что он единственный из «спецов» почти тридцать лет проплавал на боевых кораблях. На Северном флоте — втором своем флоте — он кончил заполярную вахту командиром бригады. В течение нескольких лет Акимов — на эскадре в Средиземноморье. Теперь сведения о нем мы черпали из газет. «Корабль под командованием контр-адмирала Акимова посетил с дружественным визитом...» Иногда он появлялся в кадрах кинохроники. Гремел салют. Акимов во всем блеске парадной тужурки улыбался с экрана... С 1977 по 1980 год он — начальник штаба Краснознаменного Черноморского флота; затем переводится в Ленинград, в Главное управление навигации и океанографии Министерства обороны СССР.
В.И.Акимов
...Заместителем начальника управления Акимов предпринял новый поход. На этот раз отряд кораблей под его началом шел маршрутом Беллинсгаузена и Лазарева, к берегам Антарктиды. Снова о форштевень ломались океанские валы. На мостике с биноклем в руках стоял широкоплечий человек — начальник Антарктической экспедиции Военно-Морского Флота вице-адмирал Владимир Ильич Акимов. Когда отряд судов возвращался в Севастополь, радисты приняли радиограмму: «Севастополь «Владимирский» Командиру отряда судов вице-адмиралу В.И.Акимову Поздравляю Вас, командование и экипажи океанографических исследовательских судов «Адмирал Владимирский» и «Фадей Беллинсгаузен», а также весь личный состав экспедиции с успешным завершением кругосветного плавания вокруг Антарктиды. Во время похода советские моряки продемонстрировали отличную морскую выучку, с честью пронесли флаг нашей Родины по маршруту первой русской Антарктической экспедиции, провели большой объем океанографических исследований и получили ценные научные данные. Благодарю Вас за успешное выполнение плана похода и ревностное выполнение своего долга в столь ответственном плавании... Главнокомандующий Военно-Морским Флотом Адмирал Флота Советского Союза С.ГОРШКОВ 27.04.1983.»
Пожалуй, не менее весомое признание авторитета и заслуг В.И.Акимова - в памяти подчиненного. -
Аликов Владимир Иванович
Считаю своим долгом предупредить командиров кораблей, что мне известен лишь один случай, когда после происшествия, связанного с управлением кораблём, старший начальник, принудивший командира корабля к рискованным действиям, признал свою вину в происшествии, принял на себя всю ответственность за это происшествие и не только понёс наказание за произошедшее, но практически вывел командира корабля из-под ответственности за происшествие. Так в 60-х годах поступил командир бригады подводных лодок Акимов Владимир Ильич, - когда, отрабатывая действия командира подводной лодки по постановке мин в подводном положении, он назначил район минной постановки в узкости, слишком близко от навигационных опасностей. В процессе маневрирования подводная лодка наткнулась на подводную скалу (повреждений не имела). Лично я, анализируя это происшествие, считаю, что командир подводной лодки мог предотвратить происшествие, но не использовал для этого все возможности технических средств. Но старший на борту подводной лодки командир бригады В.И.Акимов не только доложил о происшествии, но заявил, что причиной происшествия стало ошибочное назначение района маневрирования подводной лодки. За грубую ошибку В.И.Акимов был снят с должности и назначен командиром подводной лодки, т.е., с понижением,. Но в дальнейшей службе В.И.Акимов восстановил свой авторитет и получал повышения по службе. В итоге он стал начальником штаба Черноморского флота, получил звание вице-адмирала. Тот случай подчёркивает суть действующего обычая действий старших начальников: в любом происшествии обвинить командира корабля, непосредственно участвующего в том происшествии.
М.Кабаков. «НАД НАМИ ПОЛЮС!»
Есть что-то символическое в том, что впервые советский подводный атомоход вышел в море, когда обязанности его командира выполнял бывший московский спецшкольник Лев Жильцов, а механиком был воспитанник Ленинградской военно-морской спецшколы Борис Акулов. Большое плавание атомного подводного флота открывали «спецы». Лев оказался в спецшколе в 1942 году. Он никак не мог дождаться того дня, когда наденет морскую форму. Уже два года, как ее носит старший брат, Юра, а он все еще «гражданский». С начала войны их отец на фронте. «Похоронку» мать получила в сорок третьем: сапер М.М.Жильцов погиб под Смоленском. ...Лева был всегда, что называется, «душою общества». Гораздого на выдумки мальчишку, любившего и песню спеть, и станцевать, в равной мере любили и преподаватели, и соученики. ...В 1949 году лейтенант Лев Жильцов назначается на «малютку». Через год он — помощник командира, еще через год — старпом. Однажды его пригласили в штаб Черноморского флота, сфотографировали, велели заполнить анкету... Вскоре он узнал: подбирали старпома на первую атомную, из трех кандидатов предпочтение отдали ему. В тихом московском переулке, в Управлении кадров ВМФ, перед капитан-лейтенантом была поставлена задача, никак не соответствующая его скромному званию: до назначения командира принять его обязанности, вместе с инженер-механиком Акуловым приступить к формированию экипажа. А тем временем первый атомоход строился. Главный конструктор пригласил сотрудничать: «Заметите, что не так, предлагайте, как лучше». Жильцов и Акулов постарались. Они дали чуть ли не тысячу предложений: по конструкции, обитаемости, энергетике. И что главное: большинство предложений было учтено. Ходовые испытания показали, насколько удобно управлять новой лодкой, работать в ней экипажу. Атомоход назвали «Ленинский комсомол». Он еще не был спущен на воду, а его командир Л.Г.Осипенко стал готовить себе надежную замену, учил старпома Жильцова вникать во все тонкости командирского дела. Тогда никто не предполагал, как скоро это пригодится. Предстоял первый выход, экипаж сутками не уходил с лодки — и вдруг у Осипенко приступ аппендицита! Что делать? Формально Жильцов еще не был допущен к самостоятельному управлению. И все же решение приняли: старпом поднялся на мостик. Все испытания, в том числе погружение на максимальную глубину, были выполнены успешно. За освоение первой атомной Жильцов и Акулов награждены орденом Ленина. До знаменитого похода Жильцов не раз водил лодку в Центральную Арктику. То и дело приходилось попадать в условия, которые принято называть экстремальными.
Л.М.Жильцов, командир первой атомной подводной лодки
...На Полюс отходили в ничем не примечательный день. Когда ушли под лед, командир перехода, человек бывалый, уже имевший опыт подледного плавания, решил обойти отсеки. И удивился: экипаж работал так, будто ничего особенного не происходило. Но этому спокойствию предшествовали многие дни тренировок подо льдами океана. Сам Жильцов потом вспоминал: «Конечно, волновались. Волновала необычность плавания, его пленительная романтика. Ведь о таком походе только у Жюля Верна читали!» 17 июля 1962 года, усиленный динамиками, раздался по всем отсекам звонкий голос командира: «Товарищи! Наша лодка на Северном полюсе!» Нашли подходящую полынью, всплыли. Над белыми шапками отливающих синевою торосов впервые поднялся флаг нашей Родины. А затем плаванье продолжалось. Менялись скорости, глубины, курс... Еще раз направились к Полюсу — уже из западного полушария. И опять всплыли рядом с «макушкой» планеты. Моряки сошли на лед. Защелкали затворы фотоаппаратов, нашлись любители походить на лыжах. На Полюсе незамутненная белизна слепила глаза, а подошло время всплывать в своих водах — сплошная серая пелена, носа лодки не разглядеть. В таком тумане Жильцов мастерски провел атомоход по локатору через все узкости. На причале тесно от встречающих — среди них жены, дети... Никто из экипажа не думал в эти минуты, что на столе в гарнизонном клубе уже разложены награды и среди них мерцают в сафьяновых коробочках три Золотые Звезды, одна — будущему контр-адмиралу Л. М. Жильцову.
М.Кабаков. АКАДЕМИК
И.Д.Спасский Игорь Дмитриевич Спасский поступил в спецшколу осенью 1941 года, когда всем уже стало ясно: война идет тяжелая и закончится не скоро. Чтобы в таких условиях связать судьбу с военной службой, требовалось мужество. У пятнадцатилетнего паренька оно было. Спокойный, уравновешенный Игорь быстро сблизился с ребятами. Была в нем какая-то особая справедливость: во взаимоотношениях, в делах. Пожалуй, этим он и отличался. А так был, как все. Обыкновенный. Учился на «четверки», особых нарушений не имел — и в Бакинском подготовительном, и в «Дзержинке». В 1949 году Спасский — на Черноморском флоте, командир котельной группы крейсера «Фрунзе». А в 1950 году лейтенанта «передают промышленности». Так называли в то время перевод флотского офицера на работу в систему Министерства судостроения. Как правило, обратного хода не существовало. В случае с Игорем Дмитриевичем кадровики, что называется, попали в точку. Оказалось, что вчерашний выпускник «Дзержинки» читает любую конструкцию, как читают хорошие музыканты ноты. С листа. Он не только стал ведущим специалистом в одной из областей энергетического машиностроения, но и зарекомендовал себя как прекрасный организатор. Особенно большое значение приобрели исследования Спасского по разработке так называемого модульно-агрегатного метода проектирования и строительства судов. Заключается этот метод в том, что сложная машина проектируется как сочетание ограниченного числа стандартных элементов. Принцип, заимствованный у «Конструктора» — игры, знакомой нам с детства. Сейчас модульно-агрегатный метод применяется сравнительно широко. Но тогда, в семидесятых годах, Спасскому пришлось немало потрудиться, чтобы доказать его целесообразность. В результате — миллионы сэкономленных денег.
Заслуги генерального конструктора высоко оценены. Он лауреат Ленинской и Государственной премий, Герой Социалистического Труда. В 1985 году избран членом-корреспондентом, а в 1987 году — действительным членом АН СССР. Как тут не подумать: и академик, и герой, и мореплаватель.
М.Кабаков. ПРИНИМАЕТСЯ КОРАБЛЬ
Когда Валентину Павловичу Рыкову было присвоено звание Героя Социалистического Труда, мнение сослуживцев — и тех, кто когда-то плавал с ним на лодках, и тех, кто работал с ним в государственной комиссии,— было единодушным: достоин. Случай, далеко не частый в наши дни. ...И юность, и первые годы службы Вали Рыкова были не из удачливых. Он поступил в спецшколу в 1942 году, испытав все лишения военного времени, успев поработать на производстве и на строительстве оборонительных сооружений... Товарищи оценили житейский опыт сверстника, избрали секретарем комсомольской организации. В анналах спецшколы сохранился любопытный факт: Валя Рыков принимает в комсомол Леву Жильцова. Два будущих героя... В училище имени Фрунзе Валентин отметками не блистал. В учебе не выделялся... Начал служить на лодках командиром рулевой группы, потом возглавил БЧ-1, в 1956 году стал командиром лодки. Случается, что природная одаренность таится в человеке, пока внешние обстоятельства не дадут ей обнаружиться. В течение четырех лет Рыков командир большой атомной. По количеству ходовых дней его корабль — первый. Показатель, говорящий сам за себя. Когда в учебном центре экипаж проходит очередную переподготовку, командир занимается энергетикой в одной группе с инженерами — и получает только отличные оценки. В одной из его аттестаций написано: «Хороший моряк, влюбленный в специальность подводника. Интересы службы ставит превыше всего». Далеко не казенные слова...
В 1962 году капитан 2-го ранга Рыков — заместитель командира соединения. По роду своих обязанностей он отвечает за командирскую подготовку. Случилось ему как-то выйти в море с молодым командиром лодки. Обычные учения, обычная учебная обстановка. И вдруг... Не вдаваясь в подробности, хочу заверить читателя: только мгновенный уход под воду мог обезопасить лодку. Команда прозвучала, как выстрел: «Все вниз! Срочное погружение!» То, что произошло дальше, до сих пор кажется неправдоподобным. Но так было. Командир — он скатился в центральный пост последним — не задраил верхний рубочный люк! Хлынула вода. В считанные секунды Рыков оказался на верхней площадке шахты. Задраил люк. Так сказалась главная черта его характера — принимать решения и действовать мгновенно. В 1968 году В. П. Рыкова переводят в Ленинград. Отныне он занимается делом чрезвычайно ответственным — принимает от промышленности боевые корабли. А это нелегко. Когда ты председатель приемной комиссии — нелегко вдвойне. Специалисты самого различного ранга — от рядовых проектировщиков до главных конструкторов — не раз отмечали поразительную эрудицию Рыкова. В 1984 году на его тужурке засияла Золотая Звезда Героя.
Продолжение следует.
Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ. 198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус.
Я смотрю на фотографию своего класса, вспоминаю каждого.
Л.Димент: 3-й взвод 1953 г. Сидят: В.Дубров, В.Бекишев, старшина Гречаный, капитан Гитько, В.Дакин, Я.Беспрозванных, В.Кирюшкин; 2 ряд: В.Горбатов, Н.Андреев, А.Сидоренко, С.Богаченко, Т.Шарашанидзе, Ю.Курако, В.Янковский, А.Федин: 3 ряд; В.Палей, Е.Ершов, Л.Димент, И.Теплюк, П.Аникеенко, Г.Огурский, С.Демченко. Нет (в наряде?) Н.Кучумова, Г.Тятина.
Из памяти стерлись некоторые фамилии и имена, но чувства товарищества, дружбы, объединявшие нас, сохранились прежними и по сей день. Я не могу вспомнить ни одного неблаговидного поступка по отношению друг к другу. Какие искренние, добрые и юные лица, а ведь они были на самом деле такими. И, самое интересное, какое-то внутреннее достоинство, уверенность, если не убежденность, не по годам серьезность присутствует в каждом из них. Конечно, мы все были разными, из разных социальных слоев и семей, со своим характером, привычками, разным воспитанием и уровнем подготовки. Все это, безусловно, так. Здесь, в училище, благодаря единому подходу, укладу, системе и установленному порядку все мы довольно-таки быстро нивелировались, приспосабливались – в хорошем понимании, принимали правила игры и двигались в едином потоке воспитания, учебы и образования. Плохое все отбрасывалось, как шелуха, а хорошее прививалось и приживалось! Возможно, поэтому нам не знакомо, что такое «дедовщина» и другие отступления от норм морали и правил общежития, которые, как ржавчина, разъела современные воинские, да и не только, коллективы. Мы были все равны и с уважением относились друг к другу. Если нужна была кому-то какая-то помощь, она всегда оказывалась бескорыстно и чисто по-товарищески. Коллектив жил по принципу: «Все за одного, один за всех!» Этот принцип и был главным стержнем наших отношений. Конечно, ничто не возникает на пустом месте. Именно в этом и была основная заслуга наших воспитателей и преподавателей - уважительное отношение к нам формировало наше сознание в этом направлении. Их личный пример был нами усвоен и востребован. Я рисую положение в целом, ранее я описывал какие-то отступления, отклонения, они имеются везде. Важно другое - они не должны доминировать и определять основу всего бытия. За годы учебы у нас было очень много педагогов и воспитателей. И не могли они быть все идеальными, кристальными, - так просто не бывает по определению. Жизнь сложная и многогранная - под стать ей и люди! В своей основе все делали порученное дело только с одним желанием - принести пользу коллективу и объединить все свои усилия на решение стоявших тогда перед ними задач. После всего вышесказанного, пора и перейти к своим «однокашникам» - товарищам и друзьям! Альбом на память. Этот альбом мне подарил Виктор Карякин на память в день рождения. Он сохранился у меня до сегодняшнего дня, благодаря ему остались и фотографии тех не забываемых дней нашей дружбы. Это пожелание мне было написано не случайно. В классе началась эпидемия - один за другим ребята стали жениться. Все они так нахваливали прелести семейной жизни, что круг их стал расти и расширяться, угрожая нам холостякам. Конечно, одним из главных притягательных преимуществ было то, что в субботу их увольняли с ночевкой. Этому обстоятельству мы, безусловно, завидовали - уж больно довольные физиономии у них были после возвращения. Вот Виктор и написал мне это предупредительное пожелание! После окончания ВВМУ инженеров оружия вместе оказались в Севастополе. Как-то раз он зашел ко мне в гости, я c женой снимал комнату в 2-х комнатной ведомственной квартире. Во второй комнате жила девушка Алла, я его с ней познакомил. Через какое-то время он покорил её своими манерами и внешним лоском, и они поженились, и стали мы жить и поживать вместе в одной квартире. Вот такие зигзаги судьбы! В дальнейшем наши дороги разошлись. Его перевели служить в Евпаторию, а меня откомандировали в РВСН. Как-то мне удалось взять путевку в санаторий МО в Евпатории, мы встретились. У него уже было двое детей, жил он в 3-х комнатной квартире, ходил в звании капитана 2-го ранга – был такой же шустрый, веселый, элегантный. Такой же, каким я его и запомнил в годы совместной учебы!
Кирюшкин Виктор Иванович. - МЫ РОСЛИ ВМЕСТЕ. Л.Димент.
Кирюшкина Виктора Ивановича (из саратовских подготов), хоть и были мы в одном взводе, я лучше узнал много позже, уже в 1-м Балтийском. Он был чуть постарше и абсолютно серьёзным. Мне было забавно, я смеялся над этой его явной взрослой сурьёзностью. Сейчас понимаю - он был человеком зрелым, каким я так и не стал. Пишу это, видя, что и в 75 можно оставаться ребёнком. (К сожалению?) Понял же я это лишь при встрече у меня дома, когда он был в Горьком в командировке. И позже - у него в Кап-Яре (Капустином Яре), где в командировке уже был я.
Киселев Владимир Алексеевич. - Мои одноклассники. Юрий Курако
... Уже будучи в 9 классе мы познакомились с двумя сестричками из очень интеллигентной семьи. Одна сестра была нашего возраста, другая - на два года моложе. Познакомились мы вчетвером: я, Коля Кучумов, Вадим Шевченко и Володя Киселев. ... Девочки были очень воспитаны, начитаны и интересны. Получилось как-то так, что Коля сразу определился, ему понравилась младшая, а нам троим - старшая! Звали ее Тамара....... Уже в 10 классе соперничество начало обостряться и один за одним стали отпадать кавалеры. Первым был Вадим Шевченко. По всей видимости, ему стало обидно, что Тамара не уделяет именно ему больше внимания, ведь он привык покорять женские сердца с первого взгляда. Тамара была ярким представителем восточного типа женщины. Многие черты лица она унаследовала от матери: темные волосы, прекрасный разлет бровей, носик чуть-чуть с маленькой горбинкой и необыкновенное обаяние женственности! Именно так тогда мы представляли себе царицу Тамару, воспетую поэтом М. Лермонтовым. Я вышел из борьбы вторым в знак солидарности с Вадимом Шевченко. К тому же мне казалось, что если Вадим не покорил сердце этой девушки, то мне это не удастся и подавно. Мы искренне были разочарованы, почему в конце концов Тамара остановила свой выбор на Володе Киселеве. Теперь-то я уже понимаю - она была девушка серьезная. У нас с Вадимом был ветер в голове, мы о серьезном ничего и думать не могли. В отличие от нас Володя Киселев в этом плане был на голову выше. Он не блистал внешностью, но очень хорошо учился, был умен и начитан. Все произошло по известной пословице: "Встречают по одежке, провожают по уму." И влюбился Володя в Тамару , как и влюбляются. наверное, первый раз в жизни - серьезно. И если учесть, что до этого у него девушки вообще никогда не было. то можно понять , почему он после окончания училища с серебряной медалью предложил Тамаре свою руку и сердце"...
Конин Николай Михайлович
. Николай Михайлович Конин родился 2 марта 1935 г. в Ярославле. Вскоре семья переехала на постоянное место жительства в Рыбинск, где отец работал старшим мастером на авиационном заводе, а мать учительницей младших классов в школе. С началом Великой Отечественной войны семья вместе с заводом была эвакуирована в Уфу, где отец продолжал работу на эвакуированном авиационном заводе, а мать школьной учительницей. В октябре 1942 года, когда Н.М. Конину было 7 лет, мать умерла и ему пришлось познать все горести жизни холодной, голодной, безрадостной и беспризорной, потому что отец работал без выходных с 8 часов утра и до 10-11 часов вечера. Все это время после школьных уроков он был предоставлен самому себе, поскольку никаких родственников в Уфе не было. В 1950 году поступил в Саратовское военно-морское подготовительное училище, которое находилось в г. Энгельсе. В 1952 году училище расформировали и всех воспитанников для получения аттестата зрелости разбросали по нахимовским училищам. И.М. Конин был направлен в Тбилисское нахимовское училище, где в мае 1953 года получил аттестат зрелости (10-классное образование) и ушел на действительную военную службу на Балтийский флот. По окончании службы на Балтийском флоте на крейсере "Свердлов" в 1956 г. работал на Уфимском авиационном заводе. В 1957 г. И.М. Конин поступил в Уфимский филиал Всесоюзного юридического заочного института, а через год перевелся на очное отделение Саратовского юридического института, которое закончил с отличием в 1961 г. По окончании института Николай Михайлович Конин работал старшим следователем МВД в Новомосковску (Тульской области), а в 1963 году поступил в аспирантуру Саратовского юридического института по специальности "Административное право", которую в 1966 г. закончил с защитой кандидатской диссертации. В 1964 г. он был зачислен ассистентом кафедры административного права СЮИ и с той поры на этой прошел все ступени карьерной лестницы: преподаватель, старший преподаватель, доцент, профессор.
Наряду с непрерывной учебно-педагогической работой на кафедре, Н.М. Конин немало своих сил и способностей вложил в организационно-административную работу. В 1977 г. стал основателем факультета правовой службы в народном хозяйстве (ныне Институт юстиции) и в течение одиннадцати лет был его деканом, после чего двенадцать лет являлся проректором по научной работе Института. В 1999 г. Н.М. единогласно избран ученым советом Академии на должность заведующего кафедрой административного и муниципального права. Награжден медалью "Ветеран труда" и знаком "Почетный работник высшего профессионального образования". Докторскую диссертацию Н.М. Конин защитил в 1979 г. в специализированном совете Ленинградского государственного университета. В 1980 г. Высшая аттестационная комиссия при Совете Министров СССР присудила ему ученую степень доктора юридических наук, а в 1982 г. ученое звание профессора. Профессор Н.М. Конин имеет около 80 опубликованных научных трудов, в том числе две монографии "Хозяйственные и иные объединения в отраслях государственного управления", "основы правовой организации и управления производством". Он является членом авторского коллектива нескольких учебников по административному праву с грифами Министерств (образования, МВД России), одним из соавторов изданного в Москве 6ти томного курса административного права и т. д. Профессор Н.М. Конин имеет много учеников, активно и результативно руководит своими аспирантами и соискателями. Четырнадцать учеников Н.М. Конина стали кандидатами наук, доцентами, а одна из бывших его аспиранток (доцент И.В. Панова) успешно защитила докторскую диссертацию. Сейчас под его руководством заканчивает работу над докторской диссертацией второй его ученик (доцент И.В. Максимов). В настоящее время приоритетной сферой научных исследований профессора Н.М. Конина становятся организационно-правовые проблемы реализации исполнительной власти...
В научно-педагогическом плане в последние годы при авторском участии и под редакцией профессора Н.М. Конина вышли три издания (последнее 2003 г. в издательстве СГАП), учебник с грифом Минвуза РФ "Российское административное право. Часть особенная. 2002 г., а в 2004 г. в Москве в издательстве "Юристъ" вышел его авторский Курс лекций "Административное право России. Общая и Особенная части" с грифом Учебно-методического Совета по юридическому образованию УМО по классическому университетскому образованию и целый ряд других учебных пособий по административному праву.
Кравцов Василий Васильевич
Василий Васильевич Кравцов. 1960 год.
Главной моей опорой, естественно, стал помощник Василий Васильевич Кравцов – уравновешенный деловой парень, обладающий многими качествами, которых у меня не в избытке. Остальные офицеры также достаточно лояльно отнеслись к новому командиру, тем более, что на взаимную «притирку», как я упоминал, нам не было отпущено лишнего времени: выходы в море следовали один за другим. Так что первые проблемы в службе стали возникать в ходе этой работы. - В. Брыскин «Тихоокеанский Флот». - Новосибирск, 1996-2010.
Командир ПЛ «М-282» Брыскин В.В.: Возле меня, как водится, верные помощники: Вася Кравцов (третий слева) и «комиссар» – Фёдор Иванович. Серьёзные боцман Михеев и Ваня Фаст сидят внизу. Пенькоша – на левом фланге снимка. А фамилий остальных моряков я не помню, хотя когда-то наизусть знал все подробности их биографий и (в деталях) содержание книжек «боевой номер», которые определяли обязанности подводников на все случаи жизни.
Кристесашвили Рудольф Шакрович
Рудольф Шакрович Кристесашвили - офицер Центральною управления ВМФ. - 10.03.2006.
Курако Юрий Николаевич
Нахимовец Юрий Курако.
МЫ РОСЛИ ВМЕСТЕ. Л.Димент.
Полнее я Юру, как ни странно, понял лишь недавно, прочитав его мемуары. Человек - это целая Вселенная (не я придумал). И всё познать до конца невозможно. Я не инженер человеческих душ. Но его помню, как величину аж в трёх, для нашего взвода, измерениях. Самый высокий, талантливый художник-пейзажист и лучший спортсмен. Меня поражало, как, чиркая цветными карандашиками, просто и быстро Юра на тетрадном листочке создавал нечто «Айвазовски прекрасное». Особенно ему, увидевшему первый раз море в Гудаутах, удавались гористые берега с розово-голубыми крышами домов. Акварельная прозрачность карандаша! Помню и стенгазету с великолепной Аркой Генерального Штаба. В 1974-м в Тбилиси нам, приехавшим на юбилей ТНВМУ, наш учитель Л.Н.Потапов с удовольствием демонстрировал его рисунки. Помню, как Юра - чемпион ТНВМУ по плаванию на сто метров брассом, вернулся со спартакиады в Ленинграде, став чемпионом Нахимовских училищ. Он был отличным гимнастом, боксёром, волейболистом, пловцом. А прыжки в высоту на 170-180 см. по тем временам были истинным классом!
Юрий Николаевич Курако в своей мастерской в Риге.
Продолжение следует.
Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ. 198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус. С вопросами и предложениями обращаться fregat@ post.com Максимов Валентин Владимирович
«Дома у нас висел портрет отца в черном морском кителе и кортиком на боку; это определило мою дорогу в военно-морскую спецшколу, а затем в Высшее военно-морское училище»,— вспоминает Виктор Григорьевич Кириллов-Угрюмов. Кто знает, на какие моря привела бы эта дорога, если бы не война. После тяжелого ранения ни в действующую армию, ни на флот вернуться не смог... А спецшкола запомнилась как праздник. Виктор Григорьевич потом так и напишет: «Кончился праздник — год в военно-морской спецшколе...» Большая часть выпускников была распределена в Ленинградское училище имени Ф.Э.Дзержинского. В их числе и Кириллов-Угрюмов. «Я был зачислен на паросиловой факультет,— вспоминает Виктор Григорьевич,— и на моей робе появился номер П5-61-41. В «Дзержинке» поразили традиции, которые, казалось, жили с петровских времен. Например, утренняя пробежка. Через 15 минут после побудки наша рота курсантов — в трусах, тельняшках и ботинках — выстраивается во дворе училища. Распахиваются ворота, и строй, возглавляемый каким-то верзилой, сразу переходит с ходьбы на быстрый «аллюр»... Темп увеличивается. На тротуарах появляются прохожие, и, между прочим, девушки. Отстать — станешь предметом насмешек. Поэтому, проклиная верзилу, традиции и многое другое, устремляемся вперед к спасительным воротам училища. Флотский юмор был не последним стимулом и в шлюпочных гонках. В честь победителей звучал торжественный туш, зато последнюю шлюпку встречал выразительный мотив «чижика-пыжика»... Со времен, когда в России флотские офицеры пользовались особым почетом, в училище сохранились прекрасная картинная галерея, на столах в столовой — приборы из серебра. Пользоваться всем этим нам выпало недолго: мы отправились на остров Вольный, где началось наше «оморячивание»... А когда на Ленинград участились налеты фашистской авиации, вернулись в город; вскоре пришел приказ об эвакуации училища. Уже в Правдинске, в бараках на берегу Волги, начались занятия. В конце октября нам объявили приказ об откомандировании на фронт трех из пяти взводов нашей роты. Командиры попытались срочно перевести в остающиеся взводы курсантов, которым не исполнилось еще 18 лет. Но не получили поддержки ни снизу, ни сверху. Торжественным маршем в новой форме с тремя полосками на рукавах — знаками старшин 1-й статьи — мы погрузились на пароход, который пошел вниз по Волге, в Ульяновск. За кормой остались Балахна, наше инженерное училище...»
...Ему было только семнадцать, а уже одна жизнь — военно-морская — прожита: после ранения на фронте надо начинать все сначала. В.Г.Кириллов-Угрюмов поступает в Московский механический. В 1943 году институт размещался в здании бывшего Вхутемаса, на улице Кирова, 21. На втором курсе Кириллова-Угрюмова избирают секретарем институтской комсомольской организации. Начал он с того, что водрузил в комнате комитета комсомола военно-морской флаг... Работы у комсомольского вожака хватало. Нет учебников. Выдвигается лозунг: «Понял сам — сделай так, чтобы понял товарищ». И — ни одного отстающего на курсе. Разгрузка дров? Всеобщий аврал, как на флоте. И впереди он, секретарь, хотя ранение нет-нет да и дает о себе знать. Общественная работа захлестывала с головой. Выручала организованность, привитая на флоте. И еще спорт. Ветераны ДСО «Наука» до сих пор вспоминают черноволосого парня с отметинами от ранений на смуглом теле. Чем только Виктор не занимался! Прыгал с парашютом, гонял на мотоцикле, участвовал в велокроссах. И еще каждое лето уходил в горы. Вместе с группой таких же энтузиастов открывал альпинистские лагеря, совершил восхождение на одну из красивейших вершин Кавказа — Тютю-Баши... Учился комсомольский секретарь хорошо, что было вовсе не просто. Требования все более ужесточались, уже делались первые шаги в переориентации института на изучение ядерной физики. По инициативе Игоря Васильевича Курчатова в институте был образован инженерно-физический факультет, из которого впоследствии вырос прославленный МИФИ. Кириллов-Угрюмов, в ту пору молодой доцент,вряд ли предполагал, что не пройдет и несколько лет, как он станет его руководителем... Виктор Григорьевич оказался на самом гребне современной науки. Сначала — декан факультета экспериментальной и теоретической физики, а в 1959 году Кириллов-Угрюмов назначается ректором МИФИ. Даже в те бурные годы это было в диковинку: в 35 лет возглавить один из самых сложнейших вузов! При непосредственном участии Виктора Григорьевича было создано большинство проблемных лабораторий МИФИ. При этом он, продолжая преподавать, занимался научными исследованиями, благодаря которым был, в частности, обнаружен самый мощный галактический переменный источник Лебедь X—3...
. К двум орденам, полученным во время войны, прибавилось еще четыре. В 1974 году Виктора Григорьевича назначают председателем Высшей аттестационной комиссии (ВАК) при Совете Министров СССР. Тринадцать лет возглавлял Кириллов-Угрюмов ВАК, и все эти годы, когда речь заходила о науке, мы, товарищи его флотской молодости, непременно говорили! «А вы знаете, кто присваивает ученые степени? То-то же...»
М.Кабаков. Бакулов Игорь Алексеевич
Как видите, мы были в курсе дел Виктора Григорьевича. А вот о Игоре Алексеевиче Бакулове не знали почти ничего. Они оба проучились в спецшколе только год. Игорь был в третьей роте, и ему полагалось ехать с нами в Ачинск. Но в эшелоне его не оказалось... «Заболел? Удрал на фронт?» — гадали однокашники. Шли годы. Никому и в голову не приходило, что Герой Социалистического Труда, лауреат Государственной премии, академик ВАСХНИЛ, делегат партийных съездов И.А.Бакулов, чье имя мелькало на газетных полосах, и наш Игорь — одно и то же лицо. Уж больно далека ветеринарная наука от флота...
И.А.Бакулов Оказалось вот что: Игоря из спецшколы забрали родители, и он эвакуировался с ними в Челябинск. Там работал на заводе, пока не подошел срок призыва. Поначалу служил рядовым, затем окончил Камышловское пехотное училище. В декабре 1944 года стал командиром пулеметного взвода, был направлен на 4-й Украинский... В 1946 году, когда он приехал в отпуск, старый друг отца посоветовал идти учиться... в военно-ветеринарную академию. Бакулов поступил и, кажется, нашел свое призвание. В 1963 году он уже возглавил Всесоюзный научно-исследовательский институт вирусологии и микробиологии и продолжает успешно им руководить поныне, вот уже более четверти века. Если принять во внимание, как значимо в наши дни все, что имеет отношение к сельскому хозяйству, можно утверждать, что Игорь Алексеевич волею судеб тоже оказался на гребне волны!
М.Кабаков. НЕОБЫКНОВЕННЫЙ РЕКОРД
В квартире Александра Александровича Щербакова на Фрунзенской набережной висит гермошлем. В нем он катапультировался с объятого пламенем сверхзвукового бомбардировщика — первый и последний раз за тридцать три года летно-испытательной работы.
А.А.Щербаков Тогда только появились машины с изменяемой геометрией крыла. Считалось, что крылья под воздействием набегающего потока воздуха будут стремиться складываться. Оказалось, не совсем так. Одно крыло убралось, второе нет. Из-за асимметрии машину закрутило, возник пожар. Вот и пришлось... Высокий, начинающий лысеть человек в спортивном костюме рассказывает о случившемся без каких бы то ни было эмоций. За многие годы его работы случалось такое, что этот, далеко не ординарный случай представляется ему, очевидно, вполне рядовым. А на противоположной стене портрет, написанный маслом. Полный генерал в парадном мундире, за круглыми стеклами очков — внимательные глаза... Это отец, Александр Сергеевич Щербаков. В годы войны — секретарь ЦК, 1-й секретарь МК и МГК, кандидат в члены Политбюро ЦК ВКП(б), начальник Главного политического управления Красной Армии. В том, что Щербаков-младший стал военным летчиком, он сыграл далеко не последнюю роль.
Саша проучился в спецшколе весь восьмой класс, зимою 1941/1942 года оказался, как и все мы, в Ачинске. А тут последовал вызов от отца. В Москве Александр Сергеевич сказал: «1943 год—год твоего призыва. Ты должен быть там, где будут призывники,— на фронте. А пока выбирай любое военное училище». Саша по совету отца выбрал летное. В 1943 году он заканчивает Вязниковскую школу пилотов. А в апреле 1945 года летчик-истребитель Александр Щербаков вдвоем с командиром эскадрильи сбил уже под Берлином «мессер». 9 мая гвардейский авиационный полк праздновал Победу. Десятого Саша улетел в Москву: скончался отец. Шесть лет Щербаков учится в Академии имени Жуковского. Его дипломным проектом руководит сам Ильюшин. Он же и рекомендует выпускника на летно-испытательную работу. Но вначале Александр заканчивает за один год двухгодичные курсы летчиков-испытателей. ...Тридцать три года А.А.Щербаков испытывал самолеты, доводил их до потери управляемости, а потом их из этого состояния выводил! Причем испытания каждой машины включали в себя тридцать-сорок полетов, и почти в каждом был «штопор». Говорят, что никто больше Александра Александровича самолетов на «штопор» не испытал. Двадцать две машины... В 1971 году А. А. Щербакову вручают Золотую Звезду Героя. В запас полковник Щербаков уволился только в 1986 году. «Под занавес» он успел установить еще один рекорд: на шестидесятом году жизни защитил кандидатскую диссертацию. Называлась она кратко: «Летные испытания на «штопор».
М.Кабаков. ВОКРУГ СВЕТА То, что у Володи Акимова отец , знали немногие. Парень как парень. Вместе со всеми тянет носок на строевых, бывает и наряд вне очереди схлопочет. У меня перед глазами фотография: строй остриженных наголо ребят. Справа третий Володя. Худой, белобрысый. Мы были в спецшколе в одной роте, и поэтому свидетельствую: ночные дежурства на крышах Москвы в сентябре-октябре 1941 года, полуголодную жизнь в эшелонах и беспросветную мглу Улуя Владимир перенес достойно. Он начисто отвергал какие бы то ни было привилегии — и тогда, и потом тоже. Более того, мне иногда кажется, что он специально выбирал места, где потруднее, словно проверяя себя на прочность. ...Десятый класс наша рота заканчивала уже в училище имени Фрунзе — на подготовительном курсе в Астрахани, куда мы приехали в начале 1942 года из Ачинска. Через полгода Володя был распределен в высшее военно-морское училище. «Спецы» и в училище старались держаться вместе. Владимир Акимов позднее вспоминал: «С первых часов нашего пребывания в спецшколе все мы обратили внимание на высокого стройного юношу, одетого по-флотски, Мишу Беспяткина, который еще до поступления в спецшколу занимался в клубе юных моряков, ходил по каналу Москва-Волга на учебных судах. Миша Беспяткин стал не только старшиной нашей второй роты, но и вовлек нас в шлюпочное дело, парусный спорт, создал потом свою легендарную шестерку, небольшой коллектив друзей — членов команды шестивесельного яла. Начали с изучения азов шлюпочного дела в классах спецшколы, а впоследствии стали лучшей командой училища, чемпионами Военно-Морского Флота по парусным гонкам.
Здание Астраханского института рыбной промышленности, где занимались курсанты ВВМУ им. М.В.Фрунзе. - «История ВВМОЛКОУУ имени М.В.Фрунзе». Л.: "Воениздат МО СССР", 1976.
Гребцы «беспяткинской шестерки» и после спецшколы все годы учебы в училище и практики на боевых кораблях на Черном море и Каспии были вместе. Летом 1945 года команда готовилась к общефлотским соревнованиям. Мне здорово повезло: я был назначен к ним запасным. В гонках под парусом мастерству Миши Беспяткина и слаженности нашей команды соперников не нашлось. В мае 1946 года мы закончили училище. Все учились хорошо, и нам была предоставлена возможность выбора флота. На Балтике шла самая напряженная работа — послевоенное траление. И выбор был сделан: по нашей просьбе мы все были направлены на Балтику. За долгие годы службы на флотах дороги бывших «спецов» — членов «шестерки» — пересекались не раз. На Балтике одно время мы даже служили вместе, в одном соединении тральщиков: Витя Битный, Игорь Тарапин, Юра Петров и я. С Валей Артемовым ходили на кораблях в одном строю, командуя эскадренными миноносцами на Балтике, потом снова учились — в Военно-морской академии, служили на Севере. Когда на тральщиках, а затем на эсминце я заходил в Ригу, то находил там никогда не унывающего Юру Загускина, который командовал торпедным катером. В Лиепае я встречался со штурманом-подводником Володей Соломатиным. Ну а если приходили в Таллинн, обязательно мчался к Мише Беспяткину, который продолжал оставаться нашим старшиной, самым лучшим учителем в морском деле...»
Продолжение следует.
Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ. 198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус.
