Заслуженный работник Туапсинского морского торгового порта Герман Николаевич Салов написал книгу о порте, с которым связана вся его жизнь. Герман Николаевич – фигура в Туапсе известная. Он автор многочисленных исторических трудов о родном городе, о его роли в Великой Отечественной войне, о знаменитых горожанах. Но главное и особенное место в работах и монографиях Салова занимает морской порт. Ведь с ним связана вся жизнь этого замечательного человека. Недавно Герману Николаевичу исполнилось 75 лет. Мы встретились с ним, чтобы от имени сотрудников порта и всех горожан поздравить его с юбилеем и расспросить об интересных фактах биографии и творческих достижениях. Море тянуло к себе Германа Николаевича с детства. Это и определило его жизненный выбор, когда в 1950 году он стал воспитанником Военно-морского подготовительного училища в городе Энгельсе. Молодой человек и подумать не мог, что спустя несколько лет он будет исполнять обязанности вахтенного штурмана в тихоокеанской экспедиции по исследованию Курильской гряды. В Туапсе Герман Николаевич приехал в 1958 году и, конечно же, устроился на работу в морской торговый порт. Он плавал капитаном на буксирах «Кендерли», «Борей», «Авангард», «Антей», «Меркурий». Во время штормов Салов возглавлял спасательные операции. Вместе со своим экипажем вызволял из беды сухогруз «Симферополь», который сел на мель. А за героизм и храбрость, проявленные во время тушения пожара на теплоходе «Слуцк», Герман Николаевич был награжден медалью «За отвагу на пожаре». Также Салов активно участвовал в строительстве портовой больницы, жилых домов. В 1985 году проявившего себя с наилучшей стороны работника порта пригласили на работу в горком партии. В 1991 году Герман Николаевич возглавил управление делами администрации города. А в 1994-м Салов вернулся на родное предприятие старшим диспетчером портового флота.
В 2001 году Герман Николаевич ушел на заслуженный отдых. Хотя понятие «отдых» к этому веселому и жизнерадостному человеку вряд ли применимо. Герман Николаевич ведет активную общественную жизнь, встречается с сотрудниками порта и практически все время посвящает научной работе. Толстые рукописные книги, посвященные Туапсе, почетным жителям города, тяжелым военным годам, украшенные многочисленными рисунками, – плод многолетнего кропотливого труда этого замечательного человека. Когда столичные журналисты приехали в наш город для съемок фильма о героической обороне Туапсе, они сразу обратились к Герману Николаевичу, начав с досконального изучения исторических и краеведческих трудов заслуженного портовика. – Война – это боль каждого из нас, – говорит Герман Николаевич, – три моих дяди воевали за Родину, папа трудился на оборонном заводе. Сейчас Герман Салов работает над книгой о возникновении города Туапсе. Чтобы труд был глубоким и всесторонним, Салов досконально изучает историю... Древнего Египта, Византии и Римской империи. Ну а гордость нашего земляка – монументальная книга «Полная история Туапсинского порта». – Эта книга еще не закончена, – улыбнулся мой собеседник, – я ее пишу до сих пор. Ведь каждый день здесь происходят новые события, я встречаюсь с сотрудниками, ветеранами, смотрю, как развивается мой родной порт. – Пользуясь случаем, хочу пожелать нынешнему руководству порта и дальше соблюдать и поддерживать трудовые традиции предприятия. С гордостью могу отметить, что у наших портовиков замечательный плавсостав. Уважение к капитану, прекрасное содержание судов – вот что всегда отличало Туапсинский порт. Надо и дальше держать марку! Докеров призываю продолжать традиции бывших бригадиров Владимира Федоровича Макушева, Константина Федоровича Илющенко. Невзирая на кризисы, увеличивайте прибыль, расширяйте социальные блага. В общем, держите марку!
Сафронов Юрий Анатольевич. - МЫ РОСЛИ ВМЕСТЕ. Л.Димент.
Юрий Анатольевич Сафронов в 1-м Балтийском училище был комсоргом, отличником. Правофланговый красавец, орёл, завидный жених не был обделён вниманием девушек. Но на 3-м (2?) курсе с ним случилась беда. Мы не были жеманней, чем девы из пансиона благородных девиц. Или юного студиоза и бузотёра - Михайлы В. Ломоносова. Праздники в увольнении с ночёвкой встречали коллективно на «хатах» знакомых девиц и их подружек. Выпивали, разумеется, основательно. И вот просыпается по утру Юра, а рядом голая хозяйская дочь – маленькая, корявая каракатица. И слюнявые улыбки её родителей. Юра гулял не с ней, а с высокой и красивой. У них были серьёзные отношения. Но ушлые хозяева под каким-то предлогом её спровадили, а свою стерву подложили сонному бедолаге. В училище разразился скандал, когда эта падла в кабинете начальника училища швырнула на стол свои не первой свежести, «осквернённые» трусы и показала справку о беременности. Встал вопрос: или курсант женится на «непорочно зачатой», или будет списан матросом на флот. Выбор был жуткий: потеряв любимую девушку, связаться с подлой уродиной или, недоучившись, без образования, выйти на «гражданку» в 26-27 лет. В те годы матросы по закону служили 5 лет, а порой и на год–два больше (если оказывались где-нибудь на Кубе, или в Египте). Что это для «инкубаторского», не имеющего с детства представления о штатской жизни, сироты? Юра выбрал второе. Не знаю – как сложилась его судьба. Что с ним стало? В Либаве, где я в 1956-м служил в ОВРе, на тральщике повесился подлежавший сокращению юнга, когда ему командир «аннулировал» приказ о демобилизации. (Это такая дубовая шутка офицера-самодура). А стерва оказалась не беременной. И подруги после того, как она проговорилась, что Юра её "не использовал", а липовую справку сделал студент-медик, с которым она крутила, основательно её поколотили у нас на вечере и вышвырнули из училища. А АДИК сочинил стихотворениестихотворение «УТРО В ОКНАХ»:
Утро в окнах. Кончен пьяный бред. Мы проснулись трезвые и злые. На столе, прокисший, винегрет И бутылки, варварски пустые. Мутный взгляд на смятую кровать, На свои, изжёванные, брюки… Как я мог так нежно целовать Губы этой похотливой с*ки?! Как я мог про всё, про всё забыть? Наплевать в лицо тому, что свято, И вот эту мразь почти любить, Иступляясь на кровати, смятой… ------------------- Ты сейчас ещё спокойно спишь. Спи. Тебе вставать не надо рано. Ты простишь меня? Я знаю, ты простишь. Только я себя прощать не стану.
Сердюк Владимир Михайлович
Владимир Михайлович Сердюк, заместитель командира 41-й ДиПЛ - начальник электромеханической службы - участник 80-суточного скрытного перехода двух подводных атомоходов с Северного на Тихоокеанский флот в 1976 году.
На назначили молодого командира первого дивизиона капитана 3 ранга Юрия Ивановича Таптунова. Для обеспечения электромеханической боевой части, старший перехода, начальник штаба флотилии, контр-адмирал В.К. Коробов попросил рекомендовать ему опытного инженер-механика, я предложил себя, но командующий не согласился: “У тебя не одна лодка, а флотилия”. Тогда я назвал капитана 2 ранга В.М. Сердюка. Лодка отработала все положенные элементы и совместно с другой субмариной отправилась в поход. По существу, предстояло почти кругосветное групповое плавание под водой. Но поход закончился успешно, и за это плавание контр-адмирал Вадим Константинович Коробов, контр-адмирал Юрий Иванович Падорин, капитан 1 ранга Ломов Эдуард Сергеевич и капитан 3 ранга Юрий Иванович Таптунов были удостоены звания Героя Советского Союза. А “К-171” влилась в состав второй флотилии Камчатки, для нее начались флотские будни: отработки задач в море, дежурства и прочее. -
Кстати, старшим на борту был его однокашник - капитан 1 ранга Валентин Евгеньевич Соколов. ВОСПОМИНАНИЕ Л. ДИМЕНТА: С Володей Сердюком мы рядом оказались лишь однажды, в лазарете. Он, был из 1-го взвода – мощный, крупный, как и Сидякин. Оба правофланговые, чуть пониже Юры Курако. Не помню – в каком это было классе (8? 10?). Однажды в свободное время Вовка стоял у окна палаты с видом на плац. Что произошло – не помню. Только снаружи на него уставилась здоровенная физиономия матроса из караульной команды. Слово – за слово дело вспотело до необходимости мордобоя. Володя (если не ошибаюсь) был человеком не конфликтным. И «организовал» эту дуэль на пустом месте матрос. Они, оба крупноголовые, сквозь окно глаза в глаза выглядели бойцами одной категории. Выздоравливающий Сердюк не погнушался выйти во двор. За ним выкатились, в ожидании зрелища и мы – хиляки желторотые. И, вот эти ПересветыОслябиВаськиБуслаевы встали лицом к лицу. Только испуганные глаза матроса оказалось на уровне Володькиной груди. Бить нахала Сердюк не стал. Так я узнал, что пол лазарета на метр (Полметра? Не будем мелочиться.) ниже «уровня моря». (Эпизод, воскресший вчера, пишу 19.03.11)
Сидоренко Адольф Петрович
МЫ РОСЛИ ВМЕСТЕ. Л.Димент.
Адольф Петрович Сидоренко из Баку. Как и Габка, лучший мой друг. С ним мы были за одной партой восемь лет. Пять в Тбилиси, три в Питере. Верный друг. Сильный, одарённый многогранно. Поэт и фотограф. Фантастика и детективы - его профиль. А на 3 курсе вдруг удивил меня отличными пейзажами акварелью. Он обладал изрядной изобретательностью, волей. Не ангел, но головы, в отличие от меня, при всей тяге к подвигам, не терял. Он отлично определял время по звёздам. На лекциях мог, не глядя на часы, сказать, сколько минут до звонка. Подробней о нём у меня в рассказе. Напомню о его реакции на несчастье друга Ю.Софронова.
АДИК СИДОРЕНКО. «СИДОР»
С неразлучной парой – Габидов и Сидоренко я оказался душевно близок, что и послужило нашей многолетней дружбой. И лирики, и нетерпимости ко всякого рода стандартам, ограничивающим свободу действий, и шкодливости было у нас понамешано предостаточно. Разумеется, у каждого в разных пропорциях. И надо признать, что у них хороших способностей было гораздо больше. Такой безалаберности, как у меня, у них было поменьше. Рафик первым стал сочинять стихи. Адик же, на мой взгляд, проявил более разнообразные и более острые способности во всех сферах. Могу, конечно, и ошибаться, так как с Габидовым мы расстались, проучившись лишь 3 года, а с Адькой сидели за одной партой и ходили в одном строю 8 лет. У меня много фотографий этих лет. Почти все они сделаны другом Сидором. И большинство плохого качества. Виноват в этом я. В 7-м классе у Адьки появился какой-то допотопный фотоаппарат. И он не на шутку увлёкся им. Фотографировал всё, что попадалось на глаза. Проявлял и закреплял под одеялом, в каких-то жестянках, на ощупь составленными смесями. Руки коричневые от гипосульфитов, сульфатов (и как их там) не успевал отмывать. Конечно, особенно, по началу, было много плохих кадров. Он их рвал, а я их у него выхватывал. Мне годились и чуть заметные изображения. Он же потом, раздавая готовый продукт, говорил: «Это у тебя есть». Я не обижался, так как обладал тем сокровищем, какого ни у кого нет. Позже, на гражданке, работая в Анапе главным инженером проектного института, он вёл секцию кинолюбителей. После 2-го курса «1-го Балтийского» мы плавали на «Седове».
Маршрут намечался: Кронштадт – Карибские острова - Одесса. Но, в связи с обострением международной обстановки, ограничились лишь акваторией Азорских островов, без заходов в порты, без высадки на берег, кроме Североморска. Тем не менее, практика была насыщенной, осталась масса впечатлений, зафиксированных на фото. К моему огорчению в тот период между нами произошла какая-то свара. Адька не подавал виду. И, в результате его коварства, у меня в куче «Седовских» фото не оказалось ни одной моей фотографии. Уже в училище я на стенде обнаружил фото-кадр загрузки угля на борт «Седова». Ну, понятно после этого стенд остался с бельмом. В те годы он увлёкся поэзией Лермонтова. И сам стал сочинять. Много было лирики со старорежимными, романсными текстами. Но самым зрелым было стихотворение, которое я необдуманно выслал его жене Лиле. Она перестала отвечать на мои письма. Лиля, конечно, решила, что «герой» этого стихотворения автор. То есть её Адик. Но истоки идеи могли быть и иные. Например, печальный случай с нашим другом Софроновым, которого незадолго до этого списали на флот, так как он отказался жениться на, якобы забеременевшей от него шалаве. (приведено ранее, см. Сафронов Юрий Анатольевич) В этом стихотворении я вижу только одну шероховатость – в конце он обращается к другой. Но боюсь, что найдётся не мало таких квадратных, как я, которым это надо разжевывать. И, всё же можно было бы найти более точную строку. К примеру: «Ты в Баку всё так же мирно спишь». Вариантов может быть много. Но он писал по молодости лихо, не думая о необходимости редактирования. Но допускаю, что я не прав. По крайней мере, за целую жизнь я не написал ничего лучше. В первый приезд ко мне он рассказал забавный случай. Однажды на встрече поэтов его попросили выступить. Он не хотел. Но публика настаивала. Он вышел. Произнёс: «Весеннее». Постоял, поднял глаза: «Кап». Постоял. Взглянул налево: «Кап!» Опустил голову, что-то потёр носком левой ноги, вскинул голову «Кап! Кап! Кап!» Не буду вас и себя мучить. Палец устал, да и клавишам надоело. Но он продолжал в таком духе минуты три, не меньше. Я был в восторге. И безоговорочно поверил, что он держал аудиторию в напряжении и сорвал бурную овацию. Это навело меня на мысль дать расшифровку его номеру. И я «изобрёл» стих:
Кап! И даже шорох снега слышен. Динг! И взвились к небу птичьи кличи. Донг! Сорвалось солнце с крыши. Кап, кап, кап…
В игре лучей поплыл ручей Звенит, журчит, куда-то мчит. Динг-донг! Динг-донг! – ему в ответ Динг-донг! Динг-донг! Весны привет.
Стучит, звенит: Динг-донг, динг-донг – Весенний, капельный пинг-понг…. Кап! И я ловлю ладонью брызги. Донг! И я участвую в игре.
Продолжение следует.
Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ. 198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус. С вопросами и предложениями обращаться fregat@ post.com Максимов Валентин Владимирович
Нашли около 10 лисичек и два моховика. Следующую остановку сделали в Опеченском посаде, где осмотрели любопытный береговой клочок земли, превращённый одним энтузиастом-любителем в настоящий дендрарий, украшенный деревянными фигурами зверей и птиц.
Внутри дендрария. Медведь приветствует посетителей.
На обратном пути в Боровичи останавливались ещё несколько раз, чтобы сфотографировать некоторые объекты, том числе и церковь в районе деревни Ёглы. Позднее узнал, что это церковь во имя Тихвинской иконы Божией Матери (1874 г). На следующий день вернулись в Питер».
— Как ты добиралась до деревни Горбино в то время? — В основном, пешком. Иногда подбрасывали редкие попутные машины, ещё реже ходил грузовичок. Один раз ко мне приезжала тётя Катя, которая пробыла здесь около недели. Кроме 40 км вдоль реки Мста, нужно было еще заплатить за переезд на лодке на другой берег, где находилась деревня. — А жила прямо в библиотеке? — Нет, снимала угол у тёти Муси, которая жила с дочкой. За это ей платил сельский совет, кажется 30 рублей в месяц. Она держала свиней и имела свой огород. У неё я практически ничего не покупала, так как было дорого. Когда я приехала из Ленинграда с бабушкиными котлетами и накрыла стол, хозяйка поставила пирожки и картошку, за которые затем выставила счёт сельсовету сверх 30 рублей за проживание. — Чем же ты питалась? — Моей зарплаты в 500 рублей хватало лишь на банку шпрот, которые только и были в магазине вместе с водкой и хлебом. Была сыта свежим воздухом, готовила рыбник (рыба в тесте), а летом собирала грибы и ягоды. На оставшиеся деньги при первой возможности уезжала на пару дней домой. Зато была желанным гостем на всех сельских сходках (праздниках, свадьбах и др.), где можно было вкусно поесть.
— Кроме пропаганды книги ты руководила и всеми развлечениями? — Нет. Этим занималась заведующая клубом Зойка, я только помогала. Танцевали с ней вдвоём всякие танцы, в том числе кварте. Аккомпанировал до ухода в армию баянист Генка – первый парень на деревне, из-за которого нередко были драки. Примечание. В домашнем архиве сохранилась выписка из приказа по Опеченскому районному отделу культуры от 24 сентября 1956 года. Освободить с 27 сентября с.г. от занимаемой должности заведующую Горбинской библиотекой Пожарскую А.А. Основание: личное заявление. — В какой самодеятельности ты участвовала? — В известном Дворце культуры имени С.М.Кирова на Большом проспекте Васильевского острова в Ленинграде была оперная студия и академический хор, которым одно время руководил Ф.М.Козлов. Оперной студией руководил известный дирижер Г.А.Дониях. Я училась в библиотечном техникуме и по вечерам пела в самодеятельности Дома культуры. С солистами хора занимались профессиональные педагоги. Мы пели дуэты с Борей Зайцевым. Он учился на биологическом факультете Ленинградского университете, после окончания которого уехал на Дальний Восток, где и впоследствии умер. В оперной студии со мной занимался преподаватель Дарецкий. Я пела Маргариту (из оперы Гуно «Фауст»), Иоланту из одноимённой оперы Чайковского и Наталью из оперы Дзержинского «Тихий Дон». Когда я пела Маргариту, Зайцев пел Фауста.
Фауст (Зайцев) и Маргарита в опере Гуно «Фауст».
Концерты нашего хора проходили в театральном зале Дома культуры с участием оркестра Малого оперного театра. Солисты были также из самодеятельности, причём много было пожилых певцов. Хормейстером был композитор Портнов. В «Фаусте» на меня надели парик с большой чёрной косой. Бабушка была на концерте и не узнала меня. По дороге домой сказала, что там кто-то чёрный крутился на сцене. Кроме опер в репертуаре Дома культуры были и балетные спектакли. У меня осталось благоприятное впечатление от работы в этом коллективе. 28 мая 1955 г. состоялся всесоюзный смотр художественной самодеятельности во Дворце культуры имени С.М.Кирова. Выступал академический хор и вокальные ансамбли (класс Нежданова К.А.). Мы с Зайцевым пели дуэты Глинки «Сомнение» и «Не искушай».
— Сколько заработала на книгах? — Торговля книгами в киоске Геологического института на Васильевском острове не принесла мне богатство. Чаще из моей символической зарплаты в 30 рублей высчитывали в связи с недостачей (из-за воровства, книги были в дефиците).
Александра в киоске с книгами.
В свободное время посещала вокальный кружок в училище им.Ф.Э.Дзержинского. Пела дуэтом с курсантами Артёмом Баграмовым и Славой Барановым, последнего встречала позже уже офицером в Североморске. В том кружке пел и Виталий Мамыкин, с которым бывала на танцевальных вечерах в клубе училища. 30 марта 1957 года участвовала в концерте художественной самодеятельности на фестивальном вечере ВВМИУ имени Ф.Э.Дзержинского. Во втором отделении концерта спела под аккомпанемент оркестра народных инструментов (художественный руководитель Алексеев С.К.) русскую народную песню «Однозвучно гремит колокольчик». Затем дуэтом с мичманом Аникеевым В.И. «Ноктюрн» Б.Бродского. Аккомпанировала Гинзбург Е.И.
Первое отделение этого концерта началось литературно-музыкальной композицией в исполнении хора и чтецов в сопровождении духового оркестра училища «В крепкой дружбе мы сильны и непобедимы». Режиссером представления была наша родственница Варвара Александровна Давыдова. Тётя Варя руководила драматическим кружком, в котором читала стихи со сцены её дочь Ирина (моя сестра, которую домашние звали Гулькой). В этом же кружке участвовал и курсант Юра Панин, впоследствии ставший мужем Ирины.
7.5. Музыкальное училище при Ленинградской орден Ленина Государственной Консерватории имени Н.А.Римского-Корсакова (9.1957 – 6.1962).
— После получения первых трудовых навыков, ты, наконец, поняла, что надо серьёзно заняться музыкой, и поступила в Музыкальное училище. Какие дисциплины преподавались в училище? — Специальных предметов изучали много. В приложении к диплому перечислены : Сольное пение – 5. Сценическая подготовка – 4. Вокальный ансамбль – 5. Ритмика и танец – 5. Фортепиано – 5. Хоровой класс – 5. Музыкальная грамота – 5. Элементы теории музыки – 5. Сольфеджио – 4. Гармония – 5. Анализ музыкальных произведений – 5. Дирижирование и чтение партитуры – 5. Хороведение и методика – 5. Музыкальная литература: зарубежных стран, русская, народов СССР, советская – 5. Итальянский язык – 3. История СССР – 5.
На Государственные экзамены были вынесены: История СССР. Сольное исполнение концертной программы – 5. Выступление в вокальном ансамбле – 5.
— В одном из интервью «Российской газете» (17.09.09) Елена Образцова сказала, что современных певцов плохо учат в Консерваториях, недостаточна общая культура. Это же подтверждает и Владимир Атлантов в ранее упомянутой книге о нём. Подтверждаешь ли ты это, и были ли у вас уроки игры на фортепьяно? — Образцова права. Играть на фортепьяно, конечно, учили. На выпускном экзамене я играла несколько музыкальных произведений, в т.ч. пьесу, этюд, аккомпанемент. Причем получила оценку «отлично». Видимо, из-за того, что в аккомпанементе не растерялась и подыграла педагогу по пению – известной певице Р.Г.Горской, которая в одном месте ошиблась, т.к. пела без репетиции. Она занималась с певцами в соседнем классе и нередко заходила в наш класс. Ей нравился мой голос и мой репертуар, который она пела в свои молодые годы в Малом оперном театре. Это подтверждают и театральные афиши. Розалия Григорьевна блистала в таких партиях Римского-Корсакова как Шемаханская царица («Золотой петушок» ), Снегурочка в одноименной опере, Царевна лебедь в «Садко», Марфа («Царская невеста»). В моём доме появилось ещё в Североморске в начале 1960-х. У пианино был очень приличный звук, инструмент сработан на бывшей очень известной Санкт-Петербургской фабрике роялей Я.Беккера. В Ленинград этот инструмент привезли вместе с другими вещами в 1967 г. Я, к сожалению, редко подходила к нему и прикасалась пальцами к его прохладным клавишам. Играли только некоторые гости, в частности, Людмила Богомолова, пианистка Капеллы, да иногда бренчали дети.
На первом курсе я пел в училищном хоре, и наш хор в праздники пел не где-нибудь, а на сцене Мариинского театра.
Конечно, главное занятие курсанта-первокурсника - учеба. Вид нашего класса из моего левого угла, где висела табличка, сделанная из фанерного совка для мусора с надписью "Уголок эстета".
Да, и так бывало. Класс 124 на самоподготовке. Гиви Азрумелашвили (тбилисский нахимовец) в моем углу читает, как всегда, свои стихи, Аркашка Бакин (тбилисский нахимовец) мечтает, дежурный по классу Вася Балинин на заднем столе
Вот и я задремал...
Скинулись и купили патефон. На пластинки собирали ежемесячно по пять рублей. Это был патефон! Он мог играть целые дни! Ведь народу нас было много и каждый стремился ручку покрутить...
Наш курсовой вечер - это событие!
Был колоссальный подъем!
Все действительно были увлечены...
Приведу программу концерта
Она насыщена и многообразна. А Вы могли бы?..
Продолжение следует.
Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ. 198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус.
Текст выступления написал мой дед Евгений Александрович Елизаров с использованием слов и мелодии романса Глинки «Жаворонок». Момент нашего выступления запечатлён на сохранившейся фотокарточке. На его груди правительственные награды: орден Красной Звезды, медали «За оборону Ленинграда», «За победу над Германией» и «За доблестный труд в Великой Отечественной войне». Звание «Заслуженный артист РСФСР» присвоено в 1939 г.
Мы с Галей выполняем поручение нашей семьи – поздравляем юбиляра. На обороте фотографии Валентин Львович написал: «Дорогим Але и Гале Пожарским! Для воспоминания о первом в жизни вашем выступлении на сцене бывшего Мариинского театра и о моём 35-летнем юбилее 10 июня 1951 года. Спасибо за внимание. Учитесь отлично, слушайтесь старших, А ГЛАВНОЕ БАБУШКУ. Ваш признательный и благодарный Валентин Львович Легков». В этот вечер Валентин Львович получил стихотворное приветствие от одного из своих сослуживцев, которое сохранилось в нашем архиве.
«Голос Гетмана». «Пусть не Хмельницкого, -Мазепу - явил на сцене ты у нас! На смену траурному крепу Тебя овеет красный газ! Когда поёт артист на сцене, Кого бы он не представлял, Его святое вдохновенье В нём воплощает идеал… И все мы чтим тебя, Легков, За твой божественный талант. В твоих устах живое слово – Не золото, а бриллиант!
Кр.Баян. (Л.М.Ф.) 10.06.1951.
Взаимоотношения с Валентином Львовичем у меня были сложные, но без конфликтов, да и жили мы хоть и рядом, но в разных квартирах. Нередко пели вместе с ним дома его любимые спектакли, в том числе «Евгения Онегина» и «Мазепу». Он очень ответственно относился к подготовке к очередному спектаклю. Хотя Онегина спел не один десяток раз, но накануне выступления на сцене Кировского театра дома часто возвращался к повторению отдельных трудных мест в опере. Например, он часто просил петь с ним дома партию Татьяны в последней их встрече в заключительной части спектакля. Причем сердился и повторял некоторые места, где, по его мнению, я пела что-то не так. Валентин Львович был не только хорошим певцом, но и хорошим актером. Особенно мне нравилось его исполнение очень трудной роли Риголетто в одноименной опере Верди. Он с мамой иногда ездил на своей машине гулять в Лахту. Частенько у них были застолья, когда приходили мой отец Пожарский, певец Атлантов (старший) и др. Всегда было много спиртного, это и способствовало его ранней смерти 2 февраля 1954 г. Похоронен на Большеохтинском кладбище в Ленинграде. (Некролог опубликован в газете «Ленинградская правда» от 4.02.1954). Школу я закончила в 1953 году, и так получилось, что в следующем году поступила в Библиотечный техникум.
Выпускники 202 женской школы. Александра во втором ряду (снизу), первая слева. Ленинград. 1953.
— В 1953 г я получил твоё подробное восторженное письмо о желании дальше учиться в Сельскохозяйственном институте. Что происходило дальше? — После окончания школы я пыталась поступить в этот институт на факультет механизации сельского хозяйства. После сдачи экзаменов всех абитуриентов послали на сельскохозяйственные работы в отдалённый район Ленинградской области. Никакой механизации на уборке овощей не было, все работы выполнялись вручную. Не было даже света в сарае, где мы жили. Мой начальный трудовой энтузиазм угас. В результате получила такую характеристику, что меня выперли из института, и я оказалась в Библиотечном техникуме. — Где располагался Библиотечный техникум? — Сначала находился на набережной Невы, рядом с памятником А.В.Суворову у Марсова поля. Затем на канале Грибоедова, потом переехал на Московский проспект, где я заканчивала обучение. — Какие дисциплины изучали в техникуме? — История КПСС, советская литература, зарубежная литература, библиотековедение, библиография, организация библиотечных фондов и каталогов. Основы советской педагогики, основы социалистического сельского хозяйства, культура и выразительное чтение, детская литература, декоративное оформление, переплётное дело, физическая культура. — Какая специальность записана в дипломе? — В дипломе записано – библиотекарь. Решением Государственной квалификационной комиссии от 20 июня 1956 г Пожарской А.А. присвоена квалификация библиотекаря 3-го разряда.
Выпускники Библиотечного техникума. Александра в нижнем ряду слева. Ленинград 1956 г.
Преподавание велось на высоком профессиональном уровне, но особого интереса к предмету у меня не было, хотя в аттестате только «четвёрки» и «пятёрки». Зато в этот период активно участвовала в художественной самодеятельности Дворца культуры имени С.М.Кирова. Преподаватели к моему увлечению относились с пониманием. На последнем курсе распределение было проведено раньше, чем государственный экзамен. Срочно требовались библиотечные работники в сельскую местность. Предложили перевестись на заочное отделение и отправиться просвещать сельское население. И я по распределению уехала в город Боровичи Новгородской области. — Более 50 лет спустя мы с тобой побывали в районе твоей работы по первой специальности. Краткий отчет об этом можно прочесть ниже. «Выехали в Боровичи 5 августа 2009 г в 6 утра, чтобы не попасть в городские пробки, особенно при выезде из города. Путь не близкий, около 350 км: 220 км по Московскому шоссе до населённого пункта Крестцы, затем по дороге на Боровичи через ж/д станцию Окуловка. Этот маршрут немного длиннее, чем через Любытино, но состояние дорожного полотна значительно лучше. Вообще, состояние наших дорог не выдерживает никакой критики. Даже Московское шоссе позорно узкое и не оборудовано необходимыми элементами. Правда, реконструкция заметна на некоторых участках, где нам приходилось снижать скорость до минимальной. Разрешённая скорость на этом шоссе 90 км/час, но Саша (зять) предпочитал выжимать 100, чтобы вписаться в общий поток легковых иномарок. Прибыли в гости к обеденному столу, который был как обычно обилен, хозяева – гостеприимны. Чтобы не повторяться в описании торжества, отсылаю читателя к записи в дневнике от 9 августа 2007 года, когда мы также присутствовали на дне рождения Фаины. Нынче действующие лица были всё те же, плюс наш зять Саша Воробьёв.
Слева направо: Саша Воробьев, Александра, Фаина, Альберт. На вантовом мосту через Мсту у деревни Девкино. Новгородская область, 2009 г. На следующий день после обильного завтрака вместе с хозяевами дома поехали на нашей машине на экскурсию в места, где 50 лет назад Аля несла культуру в местные сельские массы, и, конечно, было любопытно посмотреть, что изменилось в этих краях. Места эти очень симпатичные, местность холмистая, много озёр и красивых грибных лесов. Ехали нынче не по просёлочной дороге, а по сравнительно гладкому асфальту вдоль реки Мста до местечка Девкино (в 40 км от Боровичей).
На вантовом мосту через Мсту в районе Девкино. 2009 г.
Вышли из машины, перешли по вантовому мостику через Мсту на противоположный берег и направились в находящуюся здесь деревню Горбино – цель нашего путешествия. Когда-то здесь находилась сельская библиотека, которой полгода (с января по июнь 1956 года) заведовала наша героиня после обучения в Ленинградском библиотечном техникуме. С помощью случайно встретившихся немногочисленных жителей этого практически ныне заброшенного посёлка удалось найти и опознать дом, где находилась когда-то это культурное заведение.
На крыльце у входа в бывшую библиотеку. Горбино. Новгородская область, 2009 г.
Нашли также сохранившиеся стенки клуба, где когда-то развлекалась и крутила любовь молодёжь.
Заброшенный клуб, деревня Горбино. 2009 г. Слева направо: Альберт, Александра и Марк.
Тот же клуб. Мы с Александрой, деревня Горбино. 2009.
Удалось поговорить с несколькими старожилами, вспомнить кое-какие фамилии действовавших лиц, которых уже нет. По дороге к дому один раз остановились и несколько минут побродили по сосновому бору, где можно ходить в тапочках, как по ковру.
Сосновый бор. Опеченский район. 2009 г. Слева направо: Фаина, Александра, Альберт и Марк.
Его мне подарил отец, который был репрессирован в 1939 году, а в конце 1940 года его реабилитировали и выпустили на свободу. Кто-то оклеветал. Мишку я берегу, как память об отце. Я начал учиться во втором классе, учительницей у нас была Вера Михайловна Некрасова. В классе у меня появились друзья: Юра Рыбаков и Юра Лихачев. На окраине Красногорска построили лагерь для военнопленных, число их быстро прибывало. Мы собирали военные трофеи: наши и немецкие: патроны, тол в кусках, как мыло, затворы винтовок, штыки, ножи, порох от снарядов, похожий на макароны. Сами делали «поджигалки», которые начиняли серой, и у основания ствола, через узкую щель поджигали, главное, чтобы получился «бабах». Однажды, я пришел из школы и обнаружил, что Бабушка все мои запасы выбросила на помойку, я сразу помчался туда и отделил «зерна от плевел», всё было найдено, но в дальнейшем хранил свои трофеи в недоступном для Бабушки месте. Выпускалось большое количество небольшого формата книжек с рисунками, где в популярной форме излагалось устройство винтовки, гранаты, как сделать коктейль Молотова, как грамотно подорвать мост, железную дорогу. Большинство мальчишек самостоятельно всё это изучали, никто их к этому не принуждал и не заставлял. т.е. мы хотели защищать нашу Родину. Маму назначили редактором заводской газеты «Патриот». Завод выпускал для фронта оптические приборы.
Газета писала: «В честь новой победы Красной Армии». В ответ на новую победу доблестной Красной Армии, освободившей город Терийоки, лучшая револьверщица завода тов. Ферапонтова в ночь на 12 июня встала на стахановскую вахту. Работая на изготовлении деталей № 37, она применила вместо двух резцов один и выполнила задание более, чем на 500 процентов. 12 июня лучшие стахановцы цеха т.т. Бабаева, Матюшина, Лобкова, фронтовые бригады т.т. Рузанова, Евстратова и Морскова в честь славной победы взяли на себя конкретные, повышенные обязательства. Самоотверженным трудом, увеличением выпуска фронтовой продукции салютует краснознаменный коллектив цеха № 3 в честь новой победы Красной Армии. З.Феофилова, предцехкома цеха № 3.» Весь коллектив фабрики питался на своей фабрике-кухне, куда и я иногда ходил. Мама отдавала мне свои талоны, чтобы я немножко поправился после голодных месяцев деревни. Летом меня отправили в пионерский лагерь почти на три месяца. Об этом «Патриот» тоже написал в статье «Флаг поднят!» - «13 июня состоялось торжественное открытие пионерского лагеря. Ровно в 5 часов вечера, по сигналу горниста, на линейке выстраивается пионерская дружина. После команды «Смирно!» начальник дружины лагеря Володя Самсонов отдает рапорт старшей пионервожатой Ане Булавиной. Аня в свою очередь рапортует начальнику лагеря Антонине Михайловне Немчиновой, которая докладывает главному инженеру завода тов. Ширяеву о проделанной за 12 дней подготовительной работе и о готовности лагеря к открытию. По приказу тов. Ширяева на мачте взвивается красный флаг, извещающий об открытии лагеря. Ребята одевают пионерские галстуки почетным пионерам тов. Ширяеву и председателю завкома, который поздравляет ребят с открытием лагеря, желая им хорошо отдохнуть и набраться новых сил для отличной учебы. С приветственным словом выступила также представитель ЦК Союза тов. Мельник. После торжественной части состоялся показ художественной самодеятельности силами пионерского лагеря. Н.Львова.»
Открытие лагеря. - И всё это происходило в период жесточайшей битвы с фашистской Германией. Да, тогда думали о подрастающем поколении. Кормили нас хорошо. Рядом с лагерем проходила оборонительная линия, где были вырыты окопы в человеческий рост, блиндажи, до которых немцы чуть-чуть не дошли. Военруком в лагере был офицер, который в 1941 году защищал Москву, потерял одну руку и один глаз. Он проводил с нами строевые занятия, военные игры, скучать в лагере не было времени. Пионервожатые по нему сохли, парней не было, все на фронте и на заводе. В другой год я не попал в лагерь, но в школе нас «мобилизовали» на добычу торфа. Дали лопаты, задали норму, мы выкапывали торфяные кирпичики и складывали определенным образом, чтобы они хорошо просыхали.
Добыча торфа в д.Тёсово Новгородского района. Ф.8025. Книга учета. Д.2412. - По окончании работы давали маленькую булочку (бублик), чему мы были безмерно рады. Также собирали лекарственные растения, металлический лом для нужд промышленности. Если мне не изменяет память, где-то в году 1943 в Красной Армии ввели погоны и новые звания, что многих сильно обескуражило. Для всех это были символы белогвардейщины. Мой друг Юра Лихачев говорил: «Теперь будут Ваше благородие, а попы заставят целовать крест!» Мы организовали «партизанский отряд», разыгрывали различные эпизоды войны в недостроенном доме. За спуск по толстой проволоке с третьего этажа в подвал я получил орден Ленина, который вырезали с картинки и наклеили на картон. В другой раз, на спор, я спустился со второго этажа по бельевой веревке, но спуск прошел довольно стремительно и я обжог ладони очень сильно, содрал во многих местах кожу. Бабушка, вместо наказания, обильно обработала ладони йодом, от чего у меня глаза сместились на затылок. Так закалялся характер.
С Мамой мы вместе посмотрели кинофильм . Я этим фильмом бредил несколько месяцев. Ещё шла война и такой фильм! Это была большая моральная поддержка всего народа. Летом ребята ходили босиком, экономили на обуви, это было в порядке вещей. Дрались до первой крови, один на один, такой был негласный кодекс чести. Однажды в газетах опубликовали про «Молодую гвардию», которая боролась с немцами в Краснодоне. Мы с ребятами много об этом говорили, ставили себя на их место, восхищались их героизмом. В 1944 году Маму направили в Латвию, город Даугавпилс (Двинск), где она начала работать редактором уездной газеты. Бабушка, сестра, брат и я остались в городе Красногорске. Отопление дома всю войну не работало, поэтому приходилось топить печи. Маме выделили два бревна длиною где-то около шести метров, которые свалили около дома. Мы с Бабушкой их распилили пилой двуручкой. Мне было 10 лет, силёнок было маловато, но пилили, Бабушка была тоже не Илья Муромец, руки быстро стёр, это было мучение. Уже не можешь, но надо… Колоть полена было тоже не сахар.
Зима была холодная, дрова довольно быстро кончились. Бабушка дала корзину и послала в близлежащий лес, чтобы я набрал шишек, сухих веток и коры от старых . Через лес проходил какой-то тыловик, который стал кричать, что я преступник, который расхищает народное добро, погнался за мной. Я от него убежал, но вернулся без топлива. В следующий раз я был более осмотрителен, соблюдал маскировку. Деньги, которые Мама оставила, подходили к концу, Бабушка изворачивалась, как могла, варила суп, где крупинка за крупинкой бегала с дубинкой. Носить тоже было нечего. Бабушка взяла старое шерстяное одеяло и сшила мне из него шаровары, очень похожие на шаровары запорожских казаков. Портфеля у меня не было, я приспособил сумку от противогаза, которые в достатке валялись в окрестных лесах. В шароварах, с этой сумкой я явился в школу, где вызвал массу восторгов у своих одноклассников. Наконец, пришло письмо от Мамы, в котором она писала: «Воскресенье, 24 сентября 1944 года. Здравствуйте, мои дорогие! Начну уже с приезда и как устроилась. Приехала вчера утром, в дороге имела три пересадки, причём только с Москвы до Великих Лук ехала в пассажирском, а с Великих Лук до Невеля в теплушке, и с Невеля до Полоцка на платформе, с Полоцка до Двинска опять в теплушке. Утром в Двинске распрощалась со своими попутчиками, наняла одного парнишку нести вещи и пошла прямо от вокзала по Рижской улице к центру.
Своё новое место работы нашла быстро, но пришлось обождать, т.к. было ещё рано и сотрудников почти никого не было. Оформили все документы, а пока предложили пару дней отдохнуть в . Устроилась в общежитии, умылась, переоделась, пообедала и, несмотря на усталость, пошла посмотреть город. Разрушен он очень сильно, есть целые улицы, где не уцелел почти ни один дом. Это всё результат немецких мин, заложенных фашистами, перед уходом. Ещё на домах, заборах свежи надписи наших минёров "дом разминирован", значит здесь безопасно, и вообще весь город уже очищен от этих штучек. В воздухе тоже давно уже спокойно. Город, несмотря на сильные разрушения, производит прекрасное впечатление. Все дома каменные, красивой архитектуры, улицы прямые, мощенные камнем, тротуары широкие, асфальтированы, везде очень чисто. Прекрасна Даугава, но мост через неё взорван, а переправа организована через понтонный мост, как в Иркутске. Очевидно, здесь придется жить до весны.
Народ здесь до войны жил богато, что видно даже сейчас после трёхлетней оккупации немцев, которые старались вывезти всё к себе, и всё же у населения вид далеко не такой, как у нас. Вещь, самая простая, носит на себе отпечаток красивой и добротной работы и сделана со вкусом. Рынок пока ещё торгует слабо. Квартиру мне показала сотрудница с работы. Это половина дома одного хозяина из трёх комнат и кухни. Одну комнату заняла она сама , она одинокая, одну займу я, а другая будет про запас. Кухня такая, как ты рассказывала: плита, около неё бачёк для горячей воды, духовка, всё выложено кафельными плитками. Мебели пока нет, но будет возможность достать всё за полцены, через финотдел, который ведает этими делами. Местные жители, которые уехали с немцами, её (мебель) вывезли в волости, где сейчас она реквизирована и взята на учёт. Думаю, что через некоторое время устроюсь как следует. Ничего не бывает без трудностей. Главное сейчас работа,, организовывать всё сначала и зарабатывать авторитет на новом месте. Позабыла тебе написать о питании, а то ведь ты и об этом будешь беспокоиться. Тут есть столовая, где кормят три раза с хлебом. О зарплате и прочем пока неизвестно, но особенных изменений не будет. Скоро я приеду и заберу Вас. Крепко всех обнимаю и целую.» Итак, мы переехали в Илуксте, поселились мы в двухкомнатной квартире. Школа находилась в самой высокой части города, представляла собой пятиэтажное здание, где обучали на русском и латышском языках.
Окончание следует.
Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ. 198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус.
