Пытаясь глубже понять состояние души опального адмирала, я перечитал книгу Е. Тарле «Наполеон» и обнаружил интересную аналогию. Сосланный на остров Святой Елены французский император предавался воспоминаниям, которые диктовал для записи своим подчиненным. Они касались его войн, военного искусства других полководцев и военных дел вообще. Овладел мастерством написания мемуаров и другой изгнанник - Николай Герасимович Кузнецов. Его книги «На далеком меридиане», «Накануне», «На флотах боевая тревога», «Курсом к победе», «Крутые повороты» обнаруживают и глубокие познания ратных дел флота, и несомненный литературный дар. - Было радостно видеть, что жизнь наполнилась для него новым смыслом. Работа над книгами постепенно гасила боль от пережитого, - рассказывал Николай Николаевич. - К тому же проявлением какой-то высшей справедливости явилось то, что не избежали опалы и его «обидчики». Воистину относись к другому человеку так, как ты желал бы, чтобы он относился к тебе. Впрочем, какими бы сложными ни были отношения отцов, они не служили препятствием для общения детей. Мы, например, нередко встречались с Радой Никитичной Аджубей (Хрущевой). Дочь бывшего Генсека работала заместителем главного редактора журнала «Наука и жизнь» и даже поместила вполне объективную статью о Николае Герасимовиче. Сейчас, владея определенной информацией, мы лучше понимаем, что отношения между «большими родителями» зависели от многих сокрытых от нас обстоятельств, связанных, в том числе, и с борьбой за высшую власть в стране. Некоторые политические руководители, очевидно, видели в отце, как и в Георгии Константиновиче Жукове, серьезных соперников...
: Если сравнить толпу исторических лиц на полотне () с береговым массивом, то меж Кузнецовым и Горшковым пролегает бухта, фиорд. Кузнецов и Горшков соседствуют, но разделены пространством. Кузнецов принадлежит к той части истории, где Ушаков и Нахимов. А Горшков — уже из другого времени.
Эту мысль проводит в очерке «Вернуть Кузнецова», опубликованном в газете «Завтра» (№ 30. 2004 г.) в дни 100-летия со дня рождения адмирала, и публицист, капитан первого ранга : «Инфантилизм пожилых людей во властных структурах сегодня поразителен, - отмечает он. - Они и сейчас не способны понять, что после смерти Сталина только два человека в стране достойны были стать у штурвала государственного корабля - это нарком флота, адмирал Николай Кузнецов и полководец, маршал Георгий Жуков. Оба Герои Советского Союза военной поры, оба привыкшие повелевать и оба в расцвете сил. На Параде Победы 24 июня 1945 года Жукову - пятьдесят лет, Кузнецову - сорок». По его словам, «Кузнецов бессознательно впитал в себя дух и метод Великого Петра-адмиралтейца. Жизнь Кузнецова - просветленная, правдивая и жертвенная - чистый пример религиозно-православного подвижничества вне церкви. Кузнецов и был послан, дабы связать все времена и просветиться в жесточайшее время. Он не был в трех кругосветках, как Лазарев, Коцебу и другие; не ходил в первые кругосветки, как Крузенштерн и Лисянский; не сражался при Наварине и на севастопольских редутах, как Нахимов, Корнилов и Истомин; не плавал во льдах, как Белинсгаузен, Сарычев, Чириков, Врангель и Литке; не водил, как святой адмирал Ушаков, русские эскадры от победы к победе; не получал боевого святого Георгия «за осьмнадцать морских компаний», как великий рязанец Василий Головин, чьими записками зачитывалась Россия; но даже в сравнении с этими безукоризненными моряками и командирами и в сопоставлении с лучшими командирами английского и германского флота, помор Николай Кузнецов превосходит всех талантом морского командира-наставника, флотоводческим кругозором, мужеством и исключительностью судьбы». Это подтверждает еще другой труд Раисы Васильевны Кузнецовой «Флотоводец» (М. Издательство «Петровский двор». 1999). «Ныне пришел час понять, кем же был для Флота, для Державы Николай Герасимович Кузнецов, как он жил, ради чего вел за собой соратников, боролся с косностью и серостью «винтиков» современной ему государственной машины. Я полностью разделяю мнение тех, кто убежден: Н.Г.Кузнецов - не просто талантливый, но и выдающийся флотоводец», - отмечает в предисловии к книге председатель Движения поддержки флота Михаил Ненашев. Факты, приведенные в книге «Флотоводец», показывают, насколько плодотворной была деятельность Н.Г.Кузнецова. Казалось бы, война закончилась, враг повержен, а какая работа шла под его руководством по дальнейшему наращиванию мощи нашего флота! Николай Герасимович хорошо усвоил проверенный в ратных испытаниях принцип: «Хочешь мира, готовься к войне».
Именно добивается разрешения об установке первого опытного образца реактивного оружия на крейсере «Адмирал Нахимов» на Черноморском флоте. Вместе с А.П.Малышевым и А.П.Звенягиным он рассматривает проекты атомной подводной лодки и утверждает первый проект. Специалисты ВМФ в ходе рассмотрения проекта выявили серьезные недостатки, главный из которых - неверная оценка назначения подводной лодки. Руководитель проекта академик А.П.Александров вспоминал: «Лодка по заданию должна была иметь огромную торпеду диаметром 2 м. с мощной водородной бомбой. Когда эту лодку разработали довольно глубоко, провели первое рассмотрение ее с флотом. Пригласили Н.Г.Кузнецова. Он посмотрел и говорит: «Мне такая лодка не нужна». Предложения Кузнецова были учтены, и проект атомной подводной лодки был переработан. Фактически Николай Герасимович создавал новое мировоззрение в судостроении с 1946 года, стоял у истоков создания ракетно-ядерного флота и в начале пути внес практический вклад в фундамент этого дела.
, член Союза СП РФ, заслуженный работник культуры РФ. г. Андреаполь, Тверская область
Давным-давно, примерно в середине XV века, при встрече в море двух парусных судов под флагами разных государств начиналась канонада. Стрельба продолжалась до тех пор, пока не оказывались разряженными все пушки с обеих сторон. Стреляли ядрами, но не по встречному, а в сторону от него. Так сблизившиеся суда демонстрировали свои добрые намерения, разряжая необычным способом свои орудия, чем временно лишали себя силы. Ведь для того чтобы снова зарядить все пушки требовалось не менее одного часа. В те неспокойные времена в море выходили только после того, как заканчивали заряжать последнюю кулеврину и по морю ходили только с заряженными пушками. Если сравнить такую стрельбу из пушек с первоначальной идеей салюта офицерской саблей можно заметить поразительное сходство: «Я готов временно обезоружить себя, чтобы доказать свои добрые намерения».
10. Кулеврина – орудие среднего калибра XV-XVI вв. (встречаются датировки 18 и 19 веков)
Значительно позже, дабы не напрасно жечь порох и разбрасывать ядра, в такую стрельбу из орудий тоже внесли идею отдания чести, – орудийный . Сразу появилась экономия. Салютовать из орудий стали холостыми (уменьшенными) зарядами и без снарядов-ядер. Въедливые законники тут же внесли во вновь «испечённую» церемонию порядок. По их формулировке салют (салютация), – это приветствие, отдание почестей холостыми пушечными выстрелами, производимыми в ознаменование особо важных событий, при встрече с иностранными кораблями, при съезде с корабля представителей верховной и высшей военной власти и дипломатических представителей. Был узаконен салют нации, производимый 21-м артиллерийским выстрелом (залпом) в честь глав государств и правительств при прибытии их с официальными визитами, а также по прибытии военного корабля (соединения кораблей) в иностранный порт с официальным визитом. Получил право и траурный салют. Количество выстрелов при салютах определено Корабельным уставом. Оно должно быть нечётным. В море на ходу салют производится от восхода и до захода солнца. В портах, на рейдах, когда салютующий корабль стоит на якоре, – от подъёма и до спуска флага. Когда все требования салютной церемонии соблюдены обеими сторонами, то ничего кроме орудийного грохота не нарушает спокойного течения военно-морской службы. Но если кто-то из участников салютации допустит отклонение от правил, то происходит такое, о чем изложено в пересказе уже упомянутой книги старшего лейтенанта Императорского Российского флота М.Ю. Горденева.
В августе 1910 года «Их Императорское Величество Государь Император Николай II Высочайше Повелеть Соизволили принести поздравления с исполнившимся 50-летием правления Черногорией и уведомить его о пожаловании высоким званием фельдмаршала Российской армии с передачей золотого фельдмаршальского жезла украшенного бриллиантами». Сопровождать Великого Князя назначили эскадру в составе линейных кораблей «Цесаревич» и «Слава», крейсеров «Рюрик» и «Богатырь» под командованием 51-летнего контр-адмирала Н.С. Маньковского. Вскоре «Славу» со сломавшейся машиной пришлось оставить в Тулоне. Выполнив свою миссию, Великий Князь с эскадрой проследовал вдоль всего Далматинского побережья Адриатического моря из черногорской Антивары в австро-венгерский Фиуме, по прибытии в который ему надлежало возвращаться в Россию сухим путём. Ясным солнечным днём, проходя вдоль сооружений , эскадра под флагом контр-адмирала Маньковского произвела положенный салют наций. На салют крепость не ответила. Вечером того же дня на фиумский рейд пришла соединённая эскадра австро-венгерского флота под флагом командующего Морскими силами Австро-Венгрии и Морского министра вице-адмирала князя Монтеккули. Флагманский корабль русской эскадры линкор «Цесаревич», следуя лучшим традициям флота, немедленно произвёл салют, а контр-адмирал Маньковский отправился на катере с визитом к князю Монтеккули. И в этот раз «цесарские» пушки промолчали.
На нижней площадке трапа флагманского корабля австро-венгерской эскадры русского адмирала встретил флаг-капитан (начальник штаба) командующего эскадрой со словами: «... Командующий принять не может, так как у него гости». Николаю Сергеевичу ничего не оставалось, как возвратиться к себе. При отходе русского адмирала от флагманского корабля полагающегося по международным правилам салюта тоже не последовало. Не прошло и пяти минут, как к правому (почётному) трапу «Цесаревича» подошел катер с князем Монтеккули. На нижней площадке трапа австро-венгерского адмирала встретил младший флаг-офицер (адъютант) командующего русской эскадрой, почтительно доложивший, что «Начальник Российской эскадры принять Его Светлость не может, так как пьёт чай». Отход Монтеккули от «Цесаревича» сопровождался положенным по случаю салютом, благо до захода солнца оставалось несколько минут. С последним выстрелом салюта от «Цесаревича» отвалил катер с флаг-капитаном русского адмирала, который по прибытии на флагманский корабль потребовал от флаг-капитана командующего австро-венгерской эскадрой объяснений происшедших оскорбительных для Андреевского флага случаев. Попытка австрийцев объяснить случившееся досадной оплошностью, русского офицера не убедила, и он передал австро-венгерскому командованию категорическое желание адмирала Маньковского, чтобы утром следующего дня с подъёмом флага и крепость и эскадра произвели положенный салют. До глубокой ночи флаг-капитаны и флаг-офицеры обеих сторон, меняя каюты флагманских кораблей, вели переговоры. На последнее заявление австрийцев: «Крепость утром произведёт салют, но эскадра не может, так как в 4 часа утра должна срочно выйти в море», последовал спокойный ответ: «Командующий русской эскадрой не выпустит австрийскую эскадру с рейда, не получив салюта». На этом переговоры были закончены.
.
Не дожидаясь рассвета, русские корабли переменили места якорных стоянок, перекрыв выход из Фиумской бухты. На кораблях пробили боевую тревогу, орудия зарядили боевыми снарядами и направили на австро-венгерский флагманский корабль. У орудий всю ночь дежурила прислуга. Превосходство в силе эскадры Монтеккули было очевидным и давало ясное представление русским морякам о возможных последствиях вооруженного столкновения, но честь и достоинство России и Андреевского флага были выше, посему твёрдая позиция адмирала Маньковского была воспринята командами с одобрением. К 4-м часам утра сигнальщики русских кораблей доложили вахтенным офицерам, что на кораблях австро-венгерской эскадры начались приготовления к походу: из труб повалил густой дым. Начни в такой обстановке австрийский флагманский корабль движение на выход, немедленно по нему был бы открыт артиллерийский огонь русских кораблей. Всё замерло в нечеловеческом напряжении. Неизъяснимо медленно текли часы.... И вот, ровно в 8 часов на всех кораблях обеих эскадр по флагштокам двинулись кверху кормовые флаги – символы чести и достоинства государств. Едва они достигли своего места, как верки Фиумской крепости окутались клубами белого порохового дыма и через мгновение до слуха русских моряков докатился гром первого залпа салюта наций.
Крепость славила и Россию. Перекрывая грохот крепостных орудий, в силу своего близкого расположения, корабельные орудия австро-венгерской эскадры своим грохотом отдавали почести русскому адмиралу. С последним залпом салюта корабли австро-венгерской эскадры снялись с якорей и направились к выходу из бухты. Построенные вдоль бортов по сигналу «Большой сбор» команды русских кораблей стояли по стойке «смирно». Корабельный оркестр торжественно исполнял австро-венгерский национальный гимн. Со стороны следовавшего малым ходом на просторы Адриатики флагманского корабля австро-венгерской эскадры, над бухтой плыли молитвенные звуки «Боже царя храни...». Контр-адмирал Маньковский исполнил всё так, как на его месте сделал бы император Пётр I Великий. Можно было по протоколу затеять международную тяжбу, ославив «цесарцев» на весь свет, но царь учил: ...Не держаться яко слепой стены буквы устава, ибо в уставе порядки писаны, а времён и случаев нет... Иногда во славу Отечества протокол можно и нарушить.
.
В старое время на флоте из уст моряка могла прозвучать фраза: «Вчера от старшего офицера за опоздание на подъём флага получил фитиля». По-видимому, такие слова принадлежали младшему офицеру или как говорили раньше – фенрику, которого за опоздание при возвращении с берега старший офицер по головке не погладил. Итак «фитиль» в переводе на родной русский язык означает взыскание. Какая связь может быть между этими словами? А разобраться с этим нам опять поможет пушка. Это ещё одна её ритуальная обязанность. Всё очень просто. Для привлечения внимания мателотов, а то и кораблей всей эскадры к флажным сигналам, поднятым на флагманском корабле, в нужный момент по приказанию адмирала стреляли из пушки. Для таких случаев на корабле всегда имелось хотя бы одно орудие, заряженное холостым зарядом. Чтобы пушка выстрелила, к её затравочному отверстию подносили тлеющий фитиль. Сам фитиль подносился к пушке только по команде флагмана: «Фитиль!». Если адмирал желал выразить своё неудовольствие какому-либо кораблю за плохо обтянутые снасти или другое упущение, ему было достаточно приказать поднять флажные позывные провинившегося и скомандовать: «Фитиль!». Так проштрафившийся получал «фитиля».
.
12. Мателот – соседний в строю корабль.
Продолжение следует.
Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ. 198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус. karasevserg@yandex.ru
Уважаемые питоны всех выпусков, проживающие в Москве!
Приглашаю приехать на встречу питонов в 24 ноября в 15.00, посвященную памяти Миши Краснова. На встрече предлагается обсудить: - создание клуба выпускников Нахимовских училищ; - выборы Совета клуба нахимовцев; - места постоянного нахождения Совета и проведения сборов; - систему оповещения и сбора банка данных; - создание экономического совета клуба нахимовцев; - создание кассы взаимопомощи или добровольных взносов; - предложения по календарю мероприятий и плану работы клуба на 2013 год; - о ведении книги сообщений, предложений и замечаний; - о взаимодействии с другими организациями нахимовцев и суворовцев; Форма одежды – свободная, по погоде. Стол - в складчину, каждый приносит с собой, в расчете на себя. Никаких финансовых сборов и платежей. Адрес Морского клуба: Москва, ул. Большая Косинская, дом № 45 Проезд: ст. метро «Выхино», (выход на левую сторону по ходу движения), автобус № 79 до остановки «Детский морской клуб», или автобус № 602 до остановки «Фабрика».
С уважением, Командор Морского клуба, капитан 1 ранга, выпускник ЛНУ 1971 года
Первый раз наветы на адмирала Кузнецова, вызвавшие его отстранение Сталиным от должности, были вызваны тем, что, исходя из союзнических отношений, моряки передали военным миссиям союзников открытые морские карты отдельных акваторий восточного побережья, организовали осмотр представителями английской военной миссии трофейной подводной лодки и ознакомление с имевшимися в ней акустическими торпедами. Пройдет время, и бывший начальник отдела военных трибуналов ВМФ Ф.Д.Титов напишет: «После смерти Сталина Председателем Верховного Суда СССР был принесен протест в Пленум Верховного суда в порядке судебного надзора, и Пленум Верховного Суда 11 мая 1953 г. отменил приговор Военной коллегии в отношении всех четырех адмиралов, а дело в уголовном порядке прекратил за отсутствием состава преступления. Так именно и следовало решить дело еще тогда, в 1948 г., при объективном его рассмотрении и оценке имеющихся в нем материалов.
– главнокомандующий военно-морскими силами США, адмирал флота на
Во-первых, бесспорно, было известно, что в процессе Великой Отечественной войны существовали союзнические отношения между нашими, английскими и американскими военными представительствами и что Советский Союз получил значительно больше сведений о вооружениях союзников, чем дал им. Например, британское адмиралтейство передало нам все необходимые данные об артиллерии главных калибров линкоров «Нельсон», «Георг V», крейсера «Ньюкасл», описание орудий иных типов и калибров, а также техническую документацию по производству артприборов. Советские военные специалисты посетили ряд военно-морских баз, заводов и конструкторских бюро США, а также получили от союзников около 6 тыс. морских карт. Простое сравнение этих данных с теми, которые были переданы союзникам нашим морским ведомством, убедительно подтверждают сделанный выше вывод. Во-вторых, то, что было передано нами военным миссиям союзников, не нанесло никакого ущерба боеспособности советского Военно-Морского Флота». Вторичная опала адмирала Кузнецова, явилась, как принято считать, наличием разногласий с политическим руководством страны по перспективам развития флота, недооценка Хрущевым роли авианосцев и авианесущих крейсеров. Но не только в этом дело. У Николая Герасимовича не сложились со временем отношения с Г.К.Жуковым. Кузнецов считал, что «Г.К.Жуков при всех его неоспоримых полководческих способностях не очень подходил для роли начальника Генерального штаба. Штабная работа была не в его характере». В воспоминаниях Н.Г.Кузнецова есть и такой эпизод. Когда после войны на пост министра обороны был назначен Жуков, спрашивали мнение маршалов - одобряют ли они кандидатуру. «Такой вопрос, - вспоминал Н.Г.Кузнецов, - был задан и мне на беседе у Н.А.Булганина.
Я ответил: - Товарищ министр, мы, моряки, не претендуем на такой общевойсковой пост. Я не берусь даже высказывать свое мнение по этому вопросу. Однако если будет назначен Жуков, то мне казалось бы правильным указать ему на необходимость впредь более объективно относиться к флоту. Я не знал, что моя конфиденциальная беседа стала буквально в тот же день известна Жукову, но вскоре я имел все основания полагать, что судьба моя уже решена… Я чувствовал существующую неприязнь, как со стороны Хрущева, так и со стороны Жукова. Боюсь утверждать, кто из них был инициатором, но в любом случае суждения обо мне у них основывались либо на мнении других, либо на личной неприязни. Ни с Хрущевым, ни с Жуковым я не имел удовольствия ни разу беседовать и серьезно обмениваться взглядами по вопросам флота. Значит, они не могли обстоятельно знать мою точку зрения по кругу моих обязанностей…» Не вызывает сомнений, что причина опалы была глубже личной неприязни. Кузнецов был слишком самостоятельной фигурой. Он мог публично не согласиться со И.В.Сталиным - подобное позволял себе, кажется, еще лишь маршал Г.К.Жуков, мог сказать резкую правду в глаза Н.С.Хрущеву. Рассказывают, на одном из совещаний, когда обсуждалась судьба тяжелых крейсеров, а они были детищем Сталина, Иосиф Виссарионович не на шутку разгневался: «Почему, Кузнецов, ты все время ругаешься со мной? Ведь органы уже давно просят у меня разрешения тобой заняться…». На другом совещании, когда Кузнецов докладывал программу развития флота, Хрущев начал бросать язвительные реплики. Кузнецов осадил его: «Послушайте, Никита Сергеевич, вы мне мешаете докладывать, ведь вы ничего не понимаете в этом вопросе». Адмирал Ю.А.Пантелеев вспоминает: «Близкие к Николаю Герасимовичу адмиралы Алафузов, Зозуля, Владимирский и я, обсуждая это между собой, с грустью пришли к выводу, зная злопамятность Хрущева, что это для Николая Герасимовича даром не пройдет». Сам же Никита Сергеевич в «Воспоминаниях» приводит случай, когда Кузнецов обратился к нему с довольно грубой фразой: «До каких пор сохранится такое отношение к Военно-Морскому Флоту?». «У нас сложилось впечатление, - пишет Н.С.Хрущев, - что Кузнецов решил, что раз Сталина нет, то с существующим руководством можно всерьез не считаться. Это нас возмутило».
По воле Хрущева выдающийся флотоводец Н.Г.Кузнецов в 52 года оказался не у дел. Произошло это при следующих обстоятельствах. В мае 1955-го года у Николая Герасимовича случился инфаркт. Адмирал письменно попросил руководство освободить его от должности. Рапорт был проигнорирован. Через полгода, когда обязанности Главкома ВМФ исполнял другой человек, погиб линкор «Новороссийск» (по одной из версий, он был подорван итальянскими диверсантами). Повод был найден, и последовало решение. В своем обращении в Президиум ЦК КПСС Н.Г.Кузнецов написал: «15 февраля 1956 года я был вызван министром обороны (Г.К.Жуковым). Аудиенция длилась не более 5-7 минут. В исключительно грубой форме мне было объявлено о решении снизить меня в воинском звании и уволить из армии без права на восстановление. После этого меня никто не вызывал для формального увольнения. Какой-то представитель управления кадров (даже без меня) принес и оставил на квартире мои увольнительные документы… Не будучи совершенно осведомленным в причинах своего увольнения, я просил ознакомить меня с документами и не получил этой возможности». Долгие годы Николай Герасимович добивался восстановления своего доброго имени. Он был не одинок. В защиту флотоводца выступали ветераны флота, в том числе большая группа адмиралов, маршал Советского Союза А.М.Василевский, генералы армии Д.Т.Язов, С.В.Ахромеев, общественные организации. Справедливость восторжествовала через четырнадцать лет после смерти Николая Герасимовича, когда по инициативе адмирала флота В.Н.Чернавина было направлено официальное ходатайство Главного командования ВМФ руководству страны. 26 июля 1988 года вышел Указ Президиума Верховного Совета СССР «О восстановлении вице-адмирала Кузнецова Н.Г. в прежнем воинском звании Адмирала Флота Советского Союза».
.
, член Союза СП РФ, заслуженный работник культуры РФ. г. Андреаполь, Тверская область
Согласно международным договорённостям а также следуя хорошей морской практике, все встречающиеся в море военные корабли и гражданские суда независимо от государственной принадлежности приветствуют друг друга. Договорились приветствовать друг друга только в светлое время суток, которое продолжается от подъёма флага (8.00. по местному времени) до момента его спуска с заходом солнца. Когда на Студёном море наступает полярная ночь и солнце, однажды скрывшись за горизонтом, много дней не всходит, время спуска флага объявляется приказом. Своим появлением в пустынном море встречное судно всегда обратит на себя внимание другого. Остаётся только поприветствовать друг друга, если в своём движении они окажутся рядом. В обычной обстановке приветствуют сигналом горна, свистка или приспуская флаг.
Встреча КРЛ «Жданов» с крейсером «Свердлов» в Балтийском море. - .
При встрече военных кораблей Российского флота незадолго до того как они сблизятся, вахтенный офицер подаёт команду: «По правому (левому) борту. Встать к борту». По этой команде все находящиеся на верхней палубе поворачиваются лицом к проходящему кораблю и принимают стойку «смирно». Когда штевни кораблей поравняются, горнист играет сигнал «Захождение», а офицеры и старшины прикладывают руку к головному убору.
Там где штатом горнист не предусмотрен сигнал «Захождение» исполняет сам вахтенный офицер обыкновенным судейским свистком. Душевно исполненная на трубе нехитрая мелодия сигнала звучит подобно песне без слов, вызывая только добрые эмоции и лирический настрой. Хочется расправить плечи и тоже запеть. Сигнал, поданный свистком, всегда бывает резким и продолжительным. После того, как штевни кораблей разойдутся, горнист играет сигнал «Исполнительный» – два отрывистых «ми» второй октавы в темпе команды «Вольно!». Если же горниста нет, вахтенный офицер играет сигнал свистком – даёт два коротких свиста. Все принимают положение «вольно» и расходятся по своим делам как ни в чём ни бывало. Бывают и другие торжественные приветствия с оркестрами, гимнами и начальниками. Они настолько изматывают, что к концу не хочется принимать в них участие. Но бывает и по-другому. В далёком Северодвинске приближались майские праздники. Очень похожий на артиста Евгения Леонова командир Беломорской военно-морской базы решил провести в порту морской парад.
5. Штевни – части корпуса корабля, которыми оканчивается его набор в носу (форштевень) и в корме (ахтерштевень).
Сигнал «Захождение» катеру с ГК ВМФ. Графская пристань. 26.07.2009 г. День ВМФ. Севастополь. - . (автор - Ренат Мустафин, выпускник Ленинградского нахимовского училища 1984 г.)
Современный морской парад статичен. На определённой акватории выстраиваются стоящие на якорях и швартовах корабли, выделенные для парада. В назначенное время на них торжественно поднимаются установленные флаги, много флагов. Принимающий парад флагман на быстроходном белоснежном катере обходит выстроенные корабли. При подходе катера к очередному кораблю на нем играют сигнал «Захождение», по которому все моряки, стоящие в строю и услышавшие его принимают стойку «смирно» и действуют так, как уже говорилось. Флагман громко здоровается с празднично одетыми экипажами кораблей, выстроенными по их бортам. На приветствие моряки вежливо, дружно и во всю глотку отвечают что-то не очень понятное. Потом начальник произносит приличествующее для сложившейся обстановки поздравление. В ответ звучит громогласное троекратное «Ура». И так до последнего корабля. Вот и всё. Готовясь к параду, моряки одного подводного крейсера решили внести кое-какие изменения в церемониал. Дело в том, что на подводных лодках сигнал «Захождение» играется только свистком, поскольку по штату на них горниста не полагается. А старший кок упомянутого крейсера Миша Артёмов умел не только готовить на выбор одно из 16-ти блюд из сушеной картошки. Он умел играть на трубе. Во время унылой стоянки корабля у достроечной стенки морского завода иногда вечером можно было услышать плывущий над затихшей гаванью отрывок из негритянского блюза в его исполнении. Командиру лодки было очень обидно, за свой подводный крейсер, такой большой, а без горниста. Вызвав кока-музыканта с инструментом в свою каюту, он показал ему ноты сигнала, отпечатанные в Корабельном Уставе.
Кок тут же безошибочно воспроизвёл его на трубе. Немедленно кашевару была поставлена задача: помимо приготовления к празднику приличного обеда, быть готовым сыграть на трубе во время парада. Наступило праздничное утро, тихое, не по-северному тёплое и светлое. Команда, одетая в форму первого срока и в белых фуражках выстроилась на широкой ракетной палубе корабля лицом к открытой воде. Офицеры в парадной форме при кортиках и в белых перчатках. Торжественно подняли военно-морской флаг, гюйс, флаги расцвечивания. Вскоре, показавшийся на акватории гавани, катер стал приближаться. Уже можно было без бинокля различить флаг командира базы. Приготовились. Лишь только нос катера поравнялся с ахтерштевнем лодки, над гаванью возник и поплыл трубный глас замечательного сигнала «Захождение». По спинам подводников пробежали «мурашки». Удивительно, что звуки сигнала, предназначенные для выражения почтения встречному кораблю или оказания почестей старшему начальнику, обретали лирическую форму, замирая на продолжительной паузе. Сигнал исполнялся с блеском. Наступила тишина, и с адмиральского катера должен был прозвучать такой же ответный сигнал или хотя бы трель свистка. Ничего подобного не произошло. Командир базы поздоровался с подводниками, поздравил их с праздником и, приняв в ответ многоголосое «ура», сделал отмашку рукою. Кок-горнист-подводник тут же сыграл на трубе две короткие отрывистые ноты, чем разрешил всем расслабиться. Позже, командир бригады подводных лодок, входивший в свиту адмирала, рассказал подводникам: «Когда вы у себя задудели в трубу, на катере все одурели. И я тоже. Командир катера вставил свисток в рот, распахнул дверь и кинулся из рубки на крыло мостика свистеть в ответ, не рассчитал свой ход, и закрывавшейся дверью ему забило свисток в глотку. Вот почему не было ответного свиста». По другой версии свисток с перепугу просто выронили и утопили. Так уже само начало праздника всех развеселило.
. В связи с многочисленными просьбами Р.Мустафин (на фото справа) предоставил для прослушивания сигналы на горне в соответствии с «Командными словами» (19 сигналов) в исполнении Оркестра штаба Северного флота. - .
Так бывает всегда на морских парадах, если по ходу дела вдруг меняется годами опробованный сценарий, чего с точки зрения начальства делать не следует. В церемонии отдания чести при встрече кораблей важно знать, кто первый начинает ритуал. Ясно что младший, но как узнать кто младший? Для этого во всех флотах мира корабли по старшинству разделены на ранги. Самый старший – первый ранг. К нему сегодня относятся авианосцы и крейсера, в том числе и подводные. Самый младший – четвёртый. В четвёртом ранге пребывают катера. Старшим следует считать и тот корабль, на котором находится старший начальник (флагман) и присвоенный ему соответствующий флаг поднят на подобающем ему видном месте. Выше флагманов могут быть высшие государственные должностные лица, коим по Корабельному уставу тоже присваиваются флаги. Вне рангов находятся все гражданские суда, которым предписано приветствовать первыми любой военный корабль.
.
Взаимный обмен приветствиями при встрече военного корабля с коммерческим начинает последний, приспуская свой флаг до половины флагштока. Военный отвечает медленно, как бы нехотя приспуская свой флаг на треть высоты флагштока или длины фала, если флаг поднят на гафеле, и быстро вздёргивая его до места. Дождавшись завершения флажного салюта военного корабля «купец» тоже поднимает свой флаг до места. Обмен приветствиями не отменяется даже в тех случаях, когда встречное иностранное судно идёт под флагом государства, с которым Россия не поддерживает дипломатических отношений.
6. Флагшток – древко, устанавливаемое на кормовой оконечности корабля, на котором поднимается кормовой флаг. 7. Фал – снасть, служащая для подъёма на корабле парусов, флагов и некоторых рангоутных деревьев.
Немного о флагах. Во-первых, это кормовой Военно-Морской флаг Российской Федерации, символизирующий принадлежность корабля Военно-Морскому Флоту России. С 1703 года с перерывом в 75 лет им является славный Андреевский флаг. При стоянке на кораблях 1-го и 2-го рангов на носу на гюйсштоке поднимается гюйс или крепостной флаг. Каждый петербуржец может ежедневно любоваться этим флагом, развевающимся на мачте Петропавловской крепости. Становясь на якорь на рейде морской крепости, и подняв гюйс, мощный артиллерийский корабль подтверждал свою готовность к совместным действиям с крепостью.
В бою и на парадах на стеньгах (верхние части мачт) поднимают стеньговые флаги, – Андреевские или Государственные флаги малых размеров. Еще на каждом корабле имеются наборы . Каждому такому флагу присвоено название буквы русского алфавита от «Аз» и «Буки» до «Я», или цифры от «Единицы» до «Нуля», или другие специальные названия, такие как «Дым», «Газ», «Воздушный», «1-й дополнительный» и т.д. Эти флаги служат для передачи сигналов и сообщений между кораблями, находящимися на дальностях визуального контакта. Сигналы могут быть однофлажными и многофлажными. Многофлажные сигналы набирают и разбирают по Сигнальной книге, значения однофлажных – знают наизусть. Кроме того, сигнальные флаги служат для украшения кораблей в праздничные дни. Их поднимают по линии, соединяющей нос корабля, верхушки (топы) мачт и корму. Тогда они называются флагами расцвечивания.
В стародавние времена, когда прибрежное водное пространство Атлантического океана от Скандинавии до мыса Финистерре (NW-я оконечность Пиренейского полуострова) считалась собственностью английской короны и называлось Английским морем, любое судно встретившее на пути английское, немедленно должно было приветствовать его, спустив марсели и лечь в дрейф. Так всесильная «владычица морей» требовала признания ей в покорности, поскольку лишившийся хода парусник терял боеспособность. Позже спуск парусов заменили приспусканием флагов. Так этот обычай вошел в уставы всех флотов и сохранился до наших дней.
.
Иногда в море можно встретить судно идущее с приспущенным «до половины» флагом. Это означает, что на борту такого судна находится покойник. Отдавая салют флагом встречному судну, оно сначала поднимет флаг до места, медленно приспустит его для приветствия встречного, повторно поднимет до места, показывая, что салют окончен и медленно спустит на первоначальную высоту «до половины». А что делать, если в море встречаются два военных корабля одинакового ранга, или у них на борту находятся должностные лица одного ранга, например командиры дивизий кораблей, которым присвоены флаги младшего флагмана? Устав говорит, что в таком случае играть «Захождение» корабли должны одновременно, намекая на то, что отвыкать от боярской спеси нам придётся ещё долго. Мудрые морские волки говорят, что в таких случаях первый отдаёт честь тот, кто лучше воспитан. И ещё. Военный корабль, входя в гавань или на рейд в тёмное время суток, обязан поднять на гафеле два огня: белый над красным, приветствуя, таким образом, стоящие на акватории корабли и заявляя о своём присутствии. В ответ на военных кораблях тоже зажигают гафельные огни, которые будут гореть, покамест вошедший не станет на якорь и не погасит свои. А ещё бывают при встречах орудийные салюты, но об этом в следующий раз.
8. Гафель – наклонное к мачте рангоутное дерево, к которому на паруснике привязывался парус и на нок (конец) которого переносится с флагштока кормовой флаг современного военного корабля после съёмки его с якоря (со швартовов). 9. Марсель – второй по величине парус на мачте парусника с прямым парусным вооружением.
.
Продолжение следует.
Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ. 198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус. karasevserg@yandex.ru
