Другое столкновение подлодки с рыбацким сейнером с участием В.Ь.Шабанова и В.Г.Лебедько произошло 30 марта 1970 года в Кольском заливе. Так как в это время К-19 еще находилась в ремонте, экипаж под командованием Шабанова В.А. вышел в море на подлодке К-40. Кроме того, в этот раз на подлодке в море вышла большая группа начальников – флагманский штурман дивизии, 2 командира, 2 старпома и Лебедько В.Г. При возвращении в базу лодка шла в надводном положении в сильном тумане. Командир Шабанов, находясь на мостике, как пишет в своей книге штурман К.Костин, «размечтался, расслабился и забыл начать радиолокационное наблюдение». «Конечно, Лебедько дал волю своей командно-воспитательной фантазии, и в центральном вновь сгустилась нервная обстановка. Перед входом в Кольский залив на экране РЛС обнаружили цель – какое-то судно в глубине залива. Было пока непонятно – оно выходит или наоборот входит. Радиометрист начал было докладывать на мостик данные по этой цели, но Лебедько резко оборвал его и громко объявил в центральном: «На мостик ничего не докладывать! Все доклады ко мне!» Таким образом, Лебедько фактически отстранил командира, и Шабанов стоял на мостике, как пешка с завязанными глазами.
В штурманской рубке у меня было все приготовлено для производства расчетов для расхождения в тумане. .. Но никаких команд штурману так и не было. … Вдруг в штурманскую рубку входит Шабанов (на мостике остался один сигнальщик?!). Я ему доложил, что у меня все готово для расчета данных, но никаких команд пока не было. Шабанов долго смотрел на карту и вдруг спрашивает: «А что это такое?» Признаюсь, я вначале не понял, о чем это он. Потом догадался: «Это планшет для расчета данных». Его слова я помню до сих пор: «Только безграмотные штурмана рассчитывают на планшете! Убрать!» Мне с трудом удалось проглотить это неслыханное оскорбление». «Между тем судно приближалось, и обстановка в Центральном все более накалялась. Через каждые 2-3 минуты по командам Лебедько лодка меняла то курс, то скорость. Но, по-видимому, эффекта от этих бестолковых маневров не было – отметка судна на экране все ближе и ближе приближалась к центру экрана. Тон и громкость истошных криков Лебедько из рубки РЛС вскоре достигли максимальной силы. И вдруг все, кто там находился, кинулись на мостик – это отметка судна вошла в «мертвую зону» РЛС. Не успел еще последний командир выскочить на мостик, как в наступившей тишине раздался удар. Мы все-таки столкнулись с этим судном! После этого мы наконец застопорили ход и легли в дрейф». После этой аварии Шабанова с должности командира подлодки сняли.
Ширинкин Валентин Сергеевич
Командир БЧ-1 "". На ранее опубликованной фотографии 1958 года лейтенант Валентин Ширинкин стоит рядом с сидящим однокашником Юрием Степановым.
Щербань Георгий Николаевич
Фото из архива М.Д.Агронского.
Щеткин Юрий Николаевич
Из воспоминаний М.Д.Агронского.
Первый год в 1-м Балтийском ВВМУ оказался для меня и последним в этом училище. Я оказался в компании тех, кто по результатам медкомиссии был признан негодным для службы на атомных ПЛ. Встал вопрос о выборе нового учебного заведения. Увольняться никому из отбракованных не предложили, т.к. они были годны для службы на надводных кораблях или на берегу. Выручил, как нередко бывает, его величество - случай. Неожиданно ко мне подошел товарищ по несчастью, однокашник по Нахимовскому училищу, Юра Щеткин и предложил вместе отправиться в Калининград. Оказалось, что его семья живет в Калининграде, а отец - крупный политработник в звании капитана 1 ранга служит в Балтийске.
Однорогий , выбравшись из развалин центральных районов города, остановился на обширной ухоженной площади без всяких следов войны и с традиционным для любого российского города памятником В.И Ленину на массивном гранитном постаменте. В кармане лежала записка с адресом Юры Щеткина, с которым накануне отпуска договорились о встрече. Для уверенности в правильности направления пути спросил кого-то из прохожих: «Где улица Тельмана?» и пошел в указанном направлении вдоль трамвайной линии... Подробностей первого дня пребывания в новом училище память не сохранила. Предварительно договорились с Юрой Щеткиным, что будем ходатайствовать о зачислении нас на штурманский факультет. Нашему появлению в училище не удивились, но предложили на выбор только два факультета – артиллерийский и минно-торпедный. Штурманов набирали только два класса по 25 человек. И эти классы были заполнены полностью. На 1-м курсе не было разделения на специализации, всех учили одинаково – азам общетехнических дисциплин, присущих любому вузу. В первые послевоенные годы ВВМУ выпускали вахтенных офицеров, которые обладали широким кругозором. Специализация осуществлялась за счет практики при назначении на конкретную должность. В дальнейшем специализация осуществлялась уже в училище после окончания первого курса. Долго не думая, оба остановили свой выбор на минно-торпедной специальности и были направлены в разные классы. Мечта стать штурманом рухнула. Однако впоследствии я убедился, что училище давало серьезную штурманскую подготовку выпускникам всех факультетов и позволяло в последующем достойно командовать любым кораблем...
С Юрой Щеткиным мы учились в разных классах и встречались нечасто. Периоды сближения чередовались с периодами охлаждения, причем последние увеличивались. Юра был человеком, безусловно, неординарным и талантливым. Его способности ярко проявились еще в Нахимовском училище, хотя и не был он отличником, зато в остальном был солистом и заводилой. Участвовал в кружках художественной самодеятельности: в драматическом и танцевальном, неплохо играл на гитаре - везде был на первых ролях. Кроме этого, очень неплохо и рисовал, что выявилось при художественном оформлении выпускного альбома. Как и у всякой личности, у него были, вероятно, и недостатки. Во всяком случае, постепенно стало ясно, что характеры и, наверное, интересы у нас разные. К тому же, в новых коллективах появились и новые приятели и друзья. Короче говоря, наш тандем без видимых причин и объяснений вскоре распался... Итак, учеба закончена, сброшен груз наук, но до производства в офицеры (так выражались раньше) еще не так скоро. Раньше гардемарины уходили в кругосветное плавание, в наши дни выпускники, получив мичманские погоны, отправлялись на стажировку на боевые корабли. Обычно нормальный срок стажировки составлял 3 месяца. Нас предупредили, что в связи с изменяющейся политической обстановкой в стране, срок стажировки может быть увеличен до одного года. Время было переломное - расцвет реформаторской деятельности . Уже объявлены грандиозные (более 1 миллиона) сокращения вооруженных сил, разрезаются недостроенные на стапелях тяжелые крейсера, уменьшен в два раза прием абитуриентов на первый курс нашего училища.
Одновременно со сдачей госэкзаменов всех курсантов-выпускников пропустили через медкомиссию и отсеяли несколько человек. В их число попал и мой приятель Юра Щеткин. Не ведаю, какими пороками наградила его природа, что привело к его отчислению из училища на последнем этапе учебы. Знаю точно, что Военно-морской флот лишился талантливого человека и всесторонне подготовленного офицера. Юра не порвал с морем и стал, думаю, бесценной находкой для гражданского пароходства, где проплавал несколько десятков лет, не жалуясь на здоровье.
Яковлев Виктор Павлович
Виктор Павлович Яковлев окончил Военмех, инженер-механик, много лет работал начальником ОТК завода по ремонту вертолетов.
На юбилейной встрече рижских нахимовцев в стенах СПбНВМУ. Слева направо: вдали Ильичев Вадим Викторович, на первом плане Яковлев Виктор Павлович, Храмченков Александр Семенович, Агронский Марк Дмитриевич.
Продолжение следует.
Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ. 198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус. karasevserg@yandex.ru
Третий отсек - Центральный пост управления лодкой, ГКП - главный командный пункт. Четвертый отсек - внизу две группы аккумуляторной батареи, как и во втором. Верх - жилой, плюс камбуз. Пятый — дизельный. Три дизеля при усиленном запасе топлива обеспечат кругосветное путешествие лодки в надводном положении. Шестой — электромоторный. Три мотора обеспечивают подводный ход. Они же, приводимые в движение дизелями, становятся электрогенераторами для заряда аккумуляторной батареи и непосредственного обеспечения лодки электроэнергией. Бортовые дизеля могут работать под водой (РДП - работа дизеля под водой) в перископном положении. Забор воздуха производится из атмосферы через выдвигаемую шахту (шноркель), а выхлоп под водой. И, наконец, седьмой отсек — кормовой торпедный. Это мой отсек. В нем четыре 53-см торпедных аппарата и семнадцать спальных мест.
Кроме того, в трюме на среднем (третьем) валопроводе расположен мотор экономического хода, потребляющий минимум электроэнергии и движущий лодку со скоростью пешехода. На первых лодках этой серии было спальных мест на две трети экипажа. Предполагалось, что при трехсменной вахте одна смена бдит, две могут отдыхать. Но каждая последующая единица (есть и такое полусекретное название) оснащалась чем-то новым, хотя отечественным, традиционно громоздким. Наша лодка была построена в первой десятке и за счет дополнительного радиоэлектронного вооружения уже лишилась четырех спальных мест. Через два года я участвовал в приемке лодки, которая лишилась уже восьми спальных мест. Мы получили за эту жертву кондиционеры размером в двухдверный шкаф, заваленный набок. Этому проекту я отдал 24 года и могу говорить о нем бесконечно... Ограничусь двумя куплетами под ёлочку, первым и последним.
... В Полярном мы с ходу включились в отработку курса боевой подготовки дизельных торпедных лодок. В довольно короткий срок сдали их, и вышли в первую линию. Стали "первым штыком, в ком уверен Главком". И вот еще в конце 1961 г. пошли разговоры о том, что целая бригада подводных лодок перебазируется на Кубу ... Слухи в Полярном всегда идут от "" по линии ОБС (Одна баба сказала). "Циркульный" — это первый жилой каменный дом в новом, советском Полярном. Полукруглый, с колоннами, он стоит в центре города, возвышаясь над Екатерининской гаванью, непосредственно перед проходной в подплав. На первом этаже гастроном и промтовары.
Кто принес эту весть? Конечно, помощник командира лодки капитан-лейтенант Юрий КОКОРЕВ. Он уже имел опыт базирования в Албании и к тому же был очень красноречивым — там где Юрка, там говорил только он, остальные — слушали.
Тема «КАМА»
Через неделю-другую командир Рюрик КЕТОВ уже официально объявил о том, что наша ПЛ (подводная лодка) включена в состав бригады, которая перебазируется на Кубу. «Встречному-поперечному об этом не трепаться, - строго предупредил командир, - семьям, конечно, скажите! Мероприятие это именуется «тема Кама», этим и оперируйте». Тема «Кама» была паролем, дававшим зеленую улицу во всем, особенно в снабжении. Давали всё, что запрашивали. А запрашивали на случай, если урежут, всегда больше. А тут, на удивление, не урезали. Мы радовались, не предчувствуя, чем наша жадность обернется. А обернулась же! Но об этом ниже.... Куба в ту пору у всех была на слуху, а в нашем кругу и того больше. Мне прислали самоучитель испанского языка, и я с удовольствием стал осваивать этот живой и звонкий язык, и мне это удавалось, хотя до того я десять лет без особого успеха штудировал язык, совсем другой группы - немецкий. Наступил новый 1962 год. Подготовка шла полным ходом. Выдали получку за три месяца вперед.
11 января произошло одно из самых трагических событий на Северном флоте. Взорвалась ПЛ . Погибли все, кроме двух матросов, работавших на мостике, и командира лодки, который находился на причале. Взрывом двенадцати стеллажных (запасных) торпед, разворотившим нос лодки по самую рубку, была также тяжело повреждена ПЛ , стоявшая рядом вторым корпусом. Она, к счастью, была без торпед (новая, только что пришла с завода). И в ней погибли только те, кто находился в первом и втором отсеках. Остальные были спасены благодаря тому, что успели задраить люк, когда лодка стремительно стала погружаться носом. И тому, что не позволили погибавшим отдраить дверь из второго отсека в третий. И совесть их чиста. Потому что были и обратные примеры в более поздних трагедиях - пожар возникал в одном отсеке и бегущие из него в другой отсек удваивали число жертв - гибли сами и губили других. Задраить переборки, загерметизировать отсек - одно из первых и непреложных действий подводника, услышавшего ряд коротких звонков (Авария!). После на эскадре подводных лодок наступил траурный месяц. Пока лодки поднимали, пока осушали отсеки, пока извлекали тела, шло время. И хоронили погибших в несколько этапов. Сначала тела, потом фрагменты тел, потом пустые гробы... Одновременно наступил черный месяц. Особенно для минёров и всех лиц минно-торпедной специальности. «Стоп все! Осмотреться в отсеках!» - так можно выразить направление нашей деятельности. Были отменены все планы боевой подготовки, выходы в море. Началась тотальная проверка материальной части, боезапаса, всех специалистов от рядового торпедиста до командира минно-торпедной боевой части каждой лодки на компетентность в своем деле. Начались массовые репрессии по снятию с должностей. Спускались многочисленные указания, инструкции, которые противоречили друг другу. Дело доходило до абсурда. Поступила, например, команда в немыслимо короткий срок опечатать торпедные аппараты, заднюю крышку, две горловины, привод открывания передней крышки и еще что-то - всего 6 печатей х 10 аппаратов = шестьдесят слепков. Где взять столько пластилина? Сбегал в магазин - нет. Стал соскребать с дверей кают на плавбазе, где жили подводники. Естественно, не хватило. Меня старпом к ответу - пиши объяснительную. Я пишу "необходимо обеспечить мастикой или пластилином, т.к. собственными руками наскрести не могу, да и не с чего соскребать". Кроме того, в поисках причины взрыва нас затаскали особисгы — только одного меня вызывали трижды. Большинство минеров приняло версию, которую опубликовал С.П.БУКАНЬ в книге "По следам подводных катастроф". Лодка перед выходом на боевую службу должна была менять торпеды, у которых истекал срок хранения. Одна из них ещё при погрузке на лодку имела повреждение боеголовки - пропорота оболочка до взрывчатого вещества, заполняющего боевое зарядное отделение. Незаметно сдать такую боеголовку невозможно. Честно признаться - голову снимут. Вот и приходилось выходить из положения. Поврежденная поверхность зачищалась, протравливалась, слегка прогревалась паяльной лампой, чтобы припой не отстал, а потом заливалась приготовленным отдельно припоем. Затем снова зачищалась, шлифовалась... Но это всего лишь одна из версий... А время шло. Уехали убитые горем родственники после последних похорон, уехали, наконец, последние проверяющие. У нас сменилось командование от командира эскадры до командующего флотом. Во многом сменились порядки в сторону их ужесточения, и служба стала ещё труднее.
Вновь возобновилась подготовка по теме "Кама". Экипажи всех четырех лодок, назначенных к перебазированию, переселились на плавбазу "Виктор Котельников". Туда же перебазировался и штаб бригады во главе с контр-адмиралом ЕВСЕЕВЫМ, её командиром. Командир лодки военного времени, он был первым комбригом, который получил звание контр-адмирала.
Он часто выходил на лодках в море, на отработку многочисленных обязательных задач боевой подготовки, был неутомимым в разносах, порою мелочных, но незлопамятным. До такой "мелкоты", как я, он не опускался, командирский авторитет щадил, но старпома разносил так, что от того только перья летели. Однако досталось и мне однажды. И ни за что. Посудите сами. Лодка вышла в море на несколько суток, да и не совсем в море, а в Мотовский залив, где от берега до берега меньше десяти миль. К концу дня мы обычно заканчивали ныряния и на ночь становились на якорь в губе Эйна (Ейна - так произносил ЕВСЕЕВ). По радио принимали план на завтра. Однако в один из вечеров пришел план, в котором наша лодка отсутствовала. Сделали запрос, а радио "не проходит". Сколько не передавали, "квитанции" о том, что радио принято, нет. Тогда я получаю приказание, связаться сигнальным прожектором с постом наблюдения и связи на острове Кувшин и через него выйти на ОД флота (Оперативного Дежурного). Почему я — потому что я заступил на якорную вахту с нуля до четырех часов. Я установил с постом связь и передал: "По линии, ОД Флота. Прошу сообщить план на сегодня. Командир. Позывной (лодка). Конец". Пост принял. Пауза минут на тридцать. Наконец пост замигал: "Командиру. Сегодня плавания не будет. ОД Флота". Конечно, формулировка не военно-морская, но смысл понятен - нас нет в плане, оперативный не знает, почему, стоять на якоре. Но как издевался надо мной адмирал, не слушая моих оправданий, что, дескать, принял, то и записал: —Давеча, значит, было, а севодня не будет? Севодня ни будит, а надысь было?
За несколько суток до начала похода контр-адмирал ЕВСЕЕВ, ссылаясь на болезнь, отказался идти в море. Его заплевали в прессе, затоптали, перевели на должность капитан-лейтенанта (помощника командира ПЛ). К стыду, я был в числе тех, кто поддерживал официальное мнение, а фронтовику ЕВСЕЕВУ оставалось только умереть. Что он через несколько месяцев и сделал. Деньги, выданные вперед на три месяца, были давно проедены. Наконец, мы получили их на очередные три месяца и всей бригадой передислоцировались в бухту Ягельную и вошли в состав "летучей" эскадры. Кроме нас, в неё входили дивизия ракетных ПЛ и бригада надводных кораблей — крейсер и несколько эсминцев. Возглавлял эскадру контр-адмирал РЫБАЛКО, любивший на совещаниях поговорить, пофилософствовать, не без юмора. Правда, юмор базировался весь, как правило, на кинокомедии "Неподдающиеся", откуда он черпал остроты. Флагманским минёром эскадры была неординарная личность со вставной челюстью. Он, (фамилию не помню, да и не назвал бы!), будучи штурманом лодки, вывел её на мель. Удар от касания грунта был таким сильным, что штурману выбило зубы о штурманский стол. Был снят с должности, переквалифицировался в минеры, дослужился до флагманского специалиста. И неплохого! Ближе к осени пошли разговоры, что идем мы не на Кубу, а ... в Гану! С ней как раз установились в это время тёплые отношения. В Гану или нет, но "в Африканское государство - это уж точно". Замполит капитан 3 ранга ВАЖЕНИН готовил подборку "Страны, которые мы проходим". Это были Норвегия, Англия, Западная Европа, Западная Африка. И вдруг неожиданность. Не пойдут никуда ни ракетные лодки, ни надводные корабли, пойдем только мы - торпедные лодки. Пойдем скрытно и без плавбазы. Что тут началось. Надо было загрузить многочисленное имущество, которое лодки в море не берут, так называемый базовый ЗИП. А это не один грузовик! Даже паровые шланги для отопления ПЛ пришлось брать. Я по молодости своего угла на берегу не имел, и мне пришлось все свое брать с собой, в том числе две шинели и большой ящик с книгами. Так как плавбазы не будет, на лодки был распределен и штаб бригады со своим личным и штабным имуществом. Нам достался новый комбриг капитан 1 ранга В.Н.АГАФОНОВ и около пяти штабников.
Виталий Наумович Агафонов (слева).
В первые сутки, после приема всех штатных запасов, на лодке, выходящей в обычный поход на боевую службу, не развернуться. Особенно из-за продуктов на 90 суток (такова автономность нашего проекта. Проектант предусмотрел размещение продуктов только на сорок пять суток, да и то с натяжкой). Поэтому продукты были везде, во всех отсеках, на всех постах, даже на торпедных аппаратах и между ними. А наш поход был необычный, мы. ПЕРЕБАЗИРОВАЛИСЬ. Так что поначалу даже все койки были завалены! А в коридорах и проходах лежало то, по чему можно было ходить. Как правило, сильно согнувшись или на четвереньках. Не в полную меру был загружен только первый отсек, потому что предстояла перегрузка торпед, к которой мы готовились с особой тщательностью. В один из вечеров сентября лодка перешла к бетонному причалу. Прозвучала команда "По местам стоять к погрузке торпед!" Пока мы окончательно готовили ТПУ — торпедопогрузочное устройство, на причале появился начальник штаба флота вице-адмирал РАССОХО, затем несколько автомашин. Пока мы выгружали торпеду, люди в белых халатах приготовили нам другую, со спецголовкой. Мы её загрузили в четвертый торпедный аппарат, а прикомандированного к ней на весь поход специалиста пристроили на одну из коек. Это был капитан-лейтенант МОЖАРОВ Слава, который был при этой торпеде, на лодке получил кликуху "Головастик" ( от термина "боеголовка";). После окончания погрузки торпеды мы немедленно отошли от пирса, и пошли на дифферентовку.
Прежде чем уходить в море, необходимо знать нагрузку ПЛ. По аналогии с дирижаблем, который не летает, а плавает в воздухе, подводная лодка тоже плавает в воде. Гидродинамические силы в комбинации "лодка-море" очень малы – всего сорок тонн. Если лодка неуравновешена, её трудно удержать на заданной глубине, особенно на малом ходу. Цель дифферентовки - путем откачки балласта или приема уравновесить лодку на перископной глубине без хода так, чтобы она висела в воде, не всплывая, не погружаясь. Лодка была перегружена и мы долго кувыркались в районе дифферентовки, пока не достигли цели. Затем мы всплыли, прошли в заданную точку и стали на якорь. Вскоре все лодки стояли в точках, рассредоточенных на радиус безопасности, на случай чрезвычайного происшествия (ЧП) с ядерным оружием. Это был первый случай на флоте, когда лодки выходили в море с таким боекомплектом. Через несколько часов поступил приказ подойти к пирсу. Все лодки подошли к пирсу, свободных от вахты собрали в клубе плавбазы, где перед нами выступил первый заместитель Главнокомандующего Военно-Морским Флотом СССР адмирал В.А.ФОКИН. Он сказал: "Впервые в истории флота вы идете так далеко, куда наши подводники раньше не ходили». Этой туманной фразой мы (я-то уж точно!) были окончательно сбиты с толку.
В субботу в училище зашел незнакомый матрос и принес записку. Товарищ Фрола по катеру лежал в морском госпитале на улице Шио Читадзе. В воскресенье Фрол пошел к другу. Вернулся он мрачный. — Ему ногу отрезали, — оказал он. — Это тот Гуськов, о котором Русьев писал, моторист. Усыновителя в голову ранило, Фокия Павловича, боцмана, — в грудь, а Гуськову раздробило всю ногу. Парень теперь сам не свой. В двадцать три года без ноги остаться, ты понимаешь? И ты знаешь, кого я там встретил, в госпитале? Стэллу! — Стэллу? А она что, больна? — Да нет. Раненым книги читает. Их там много, девчонок; прямо из школы приходят в госпиталь, помогают. Она тебе просила привет передать.
* * *
В понедельник капитан второго ранга Горич сказал: — Могу признаться, что меня радует ваш класс. И я тоже хочу вас порадовать: лучшие из вас поедут летом на флот. Мы готовы были расцеловать его. — Я понимаю вашу радость. Море для моряка должно стать родным домом. Так давайте же войдем хозяевами в этот дом, а не временными жильцами. До завтра, друзья! Если бы он знал, что еще сегодня один из нас ввергнет класс в пропасть! Фрол исчез из училища, не спросив разрешения. Разрешение спрашивать было бесполезно — он знал, что до воскресенья увольнения не будет. Старшина младшего класса проходил возле рынка и наткнулся на Фрола: он продавал свой бушлат — старый, в котором пришел с флота (он умудрился каким-то образом его сохранить). Фрол вступил в пререкания со старшиной и наговорил ему дерзостей. Старшина доложил начальству. Класс притих, словно перед грозой. У командира роты даже усы опустились. А мне показалось, что что-то тяжелое, мутное навалилось откуда-то сверху и нас придавило. — Что ты наделал, Фрол? — спросил я. — Как ты мог это сделать? Ты забыл, что ты нахимовец, комсомолец... Фрол посмотрел на меня диким взглядом. Он был взъерошен, взбудоражен, и лицо его было все в красных пятнах.
— Нашел чем пугать меня — ! — выкрикнул он, очевидно, вспоминая разговор с задержавшим его старшиной. — Меня пугать карцером! — повторил Фрол. — Да мне «губа» — дом родной. Кто на «губе» не сидел, тот не моряк! Так я ему и сказал! — А кто в гауптвахту влюблен, тот плохой комсомолец, — выступив вперед, сказал Забегалов. — Ты, Живцов, замарал наш класс, позоришь комсомольскую организацию, в которую тебя только что приняли... — Ах, я не нравлюсь вам? — крикнул Фрол. — Вот возьму и уйду на флот! — А кто тебя, Живцов, пустит? — Сам уйду! — Прекрасно, — заметил Юра. — Собираешься дезертировать? — Это на действующий-то флот — «дезертировать»? — А что бы про тебя сказали, если бы ты ни с того ни с сего ушел из своего соединения? — Ну, из соединения бы я не ушел!
— А у нас — не морская часть? И ты — не первый в Советском Союзе нахимовец? Фрол смутился. — А ты что обещал, когда тебя в комсомол принимали? Прекратить пререкания со старшими, пример всему классу показывать... Нечего сказать, хороший пример показал! Тебя все уважали, любили... — Скажешь тоже, «любили»! — Да, и до сих пор любят! — выкрикнул Забегалов. — Мы все хотим, чтобы ты был не только Живцовым, который спас катер и командира, но и таким комсомольцем, с которого все бы брали пример. А теперь... — Живцов, к командиру роты! — позвал Протасов.
* * *
Фрол и подумать не мог, что его ждет наказание гораздо более тяжкое, нежели карцер. Командир роты спросил, на что ему нужны были деньги. Фрол упорно отмалчивался. Это отягчало вину. Командир роты доложил адмиралу и на вечерней поверке, огорченный и хмурый, прочел приказ по училищу: — «Воспитанник Фрол Живцов опозорил честь нахимовца. За самовольную отлучку, попытку продать бушлат, за грубость, допущенную в разговоре с начальником, лишить Фрола Живцова права носить погоны и ленточку нахимовца на один месяц». Фрол сразу побледнел, только уши его горели. — Ножницы! — приказал Сурков. Протасов подал ему ножницы.
Фрол, ставший белее полотна, не успел опомниться, как погоны с него были срезаны. — Вольно! Разойдись! — скомандовал командир роты. Фрол, понуря голову, побрел в кубрик. Вечером, лежа на койке, он читал письмо Русьева. Я помнил, какими словами заканчивалось письмо: «Учись, Фрол, учись так, чтобы не осрамить нас. Будь в училище славным гвардейцем! Вперед на полный!» Фрол же, выходит, скомандовал себе: «Все машины — стоп!» Я подошел к нему: — Фрол! Он не ответил. — Фрол! — позвал я его еще раз. Руки друга чуть дрогнули, но головы он не поднял. Тогда я легонько тронул его за плечо. — Отстаньте от меня все! — огрызнулся Фрол. — Это я, Никита... — Уходи, Рындин! — пробурчал Фрол в подушку. — Фрол, — не отставал я, — я тебе лучший друг и товарищ. — Знаю, Кит! — поднял он огорченное, расстроенное лицо. — Я бы лучше сто раз отсидел на «губе...» — Я бы — тоже! — Ты правду говоришь? — Скажи, на что тебе нужны деньги? — Ты никому ни слова? — Фрол, ты же знаешь?.. — Дай честное флотское. Скрепя сердце, я дал ему честное флотское. Клясться я не любил.
— Помнишь, я в был? — поднялся на локтях Фрол. — Гуськов лежит и горюет. «Без ноги, — говорит, — какой я боец? На флот никогда не вернусь, на свой родной катерок!» Отвернулся от меня к стенке — вижу, ему свет не мил. А мы с ним вместе, бывало, птиц певчих приманивали. «А что, — подумал я, — если я птицу ему принесу?» Тут один старик дрессированного скворца продает. — Ты скворца подарить хотел? — Думал, может, Гуськову полегче станет. — И для этого ты без спроса ушел из училища, побежал продавать бушлат? Да почему же ты денег не попросил у меня, у товарищей? Фрол только головой мотнул. — И почему ты не сказал командиру роты, на что тебе были нужны деньги? — Потому, что я в снисхождении не нуждаюсь! — вспыхнул Фрол. — Снисхождения бы ты и не получил, Фрол. Но ведь Сурков мог другое подумать... — Ну и пусть его думает! — Вот опять ты ершишься. Зачем? Я, как и ты, комсомолец. Я бы ничего не скрывал. — Меня и из комсомола исключат! — Будешь правду скрывать — исключат. — Ты думаешь? — Да. — Значит, все рассказать, по-твоему? — Обязательно.
* * *
На другой день на комсомольском собрании Фрол услышал много суровых слов, но почувствовал, что товарищи, осуждая его, все же не отвернулись от него. Фрол споткнулся — и его поддержали. Кудряшов сказал: он надеется, что Живцов не совершит больше проступков. Когда его спросили, на что ему нужны были деньги, он чистосердечно рассказал о скворце и матросе. И на скворца не было сделано ни малейшей скидки. Фрол заслужил строгий выговор. И он обещал, что никогда больше не совершит проступков, позорящих звание нахимовца и комсомольца. Забегалов внес предложение: купить скворца сообща и отнести в госпиталь. Это принято было единогласно. — Вот видите, — сказал Кудряшов Фролу, — вам нужно переломить свой характер. Обратились бы сразу к товарищам, к воспитателям — и не пришлось бы отчитываться в своих тяжелых проступках, вы не совершили бы их. Понимаете это? Вечером, в кубрике, я подошел к другу, лежавшему на своей верхней койке. — Фролушка! — А? — Ты спишь? — Нет. Я думаю. — О чем? — Как о чем? О том, что я вчера на всех зол был, у меня вот тут (он стукнул себя по груди) все кипело, а сегодня полегчало как будто. И еще знаешь о чем, Кит, я думаю? — Ну, о чем? — О том, что ты, Кит, мой самый лучший друг! И он спрыгнул вниз и крепко обнял меня...
Продолжение следует.
Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ. 198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус. karasevserg@yandex.ru
Новый год только начался, и мне захотелось вспомнить те места, в которых бывал, помечтать о тех, куда судьба еще не приводила, и немного пофантазировать о будущем. Прогнозом это назвать нельзя: в основе прогноза всегда есть хоть какая-то теоретическая база, а у меня всего лишь ассоциации и случайные наблюдения, причем, ни к чему не обязывающие.
Начнем с мест весьма экзотических. Новая Зеландия. Интерес СССР к этой стране дальше тайных передач денег на проведение предвыборных кампаний компартией не заходил, но страна была все равно интересная. В ней давно четырехдневная рабочая неделя, хорошая социальная защищенность и многое такое, о чем нам пока что остается только мечтать. Но есть два главных момента, имеющих глобальное значение: в Новой Зеландии была сделана первая попытка законодательно определить гарантированное качество жизни, в которое входило гарантируемое государством образование, медицинское обслуживание, основные параметры того, что у нас называется ЖКХ. Но потом это направление законодательной деятельности как-то сошло на нет, и осталась только одна функция, имеющая глобальное значение. Новая Зеландия, похоже, участвует в схемах отмывки денег, хотя формально в этом замечена не была.
В Австралии сомнительные банковские операции фиксировались довольно часто. Так, например, Сорос заработал однажды в Австралии 250 миллионов долларов за 15 минут. Периодически в Австралии находили следы деятельности другого «кошелька» сильных мира сего по имени Эдмон Сафра, но в 1999 году он загадочно погиб, хотя империя его почти без потерь существует до сих пор.
С некоторого времени все промышленное сырье, которое добывается в Австралии, шло прямиком в китайские порты, но замедление роста китайской промышленности привело к тому, что австралийское сырье сегодня горами высится во многих портах континентального Китая. Поэтому банковские операции приобретают для Австралии все более важное значение , а финансовый треугольник Сидней— Сингапур — Гонконг все чаще используется для реализации самых головоломных схем получения прибыли на основе виртуальных банковских инструментов.
Китай будет стараться «спихивать» свои долларовые излишки на Филиппины и в Африку. В Африке Китаю уже принадлежат огромные территории плодородных сельскохозяйственных земель, но китайская экспансия все чаще наталкивается на индийские деньги, которые тоже давно полюбили Африку. Основная индийская экспансия направлена на восточное побережье Африки, где на индийские деньги реализуется большое количество инфраструктурных проектов, причем инвестиционная деятельность индийских банков носит исключительно эффективный, даже образцовый характер. Отдельные финансовые практики можно смело копировать в Индии — настолько они хороши и инновационны. Но большой любви между Индией и Россией уже, к сожалению, никогда не будет: авторитет России в глазах индийцев пока только падает, а самооценка индийцев стремительно растет. Быстро развивающийся внутренний рынок иногда заставляет Индию отказываться от экспорта таких традиционных продуктов, как чай, потому что он в огромных количествах стал потребляться внутри страны. Движение Индии на север незначительно, хотя в нашей Центральной Азии присутствие Индии уже заметно. Правда, основными игроками на просторах Центральной Азии остаются все-таки США и Китай. Китайцы уже построили два газопровода, которые во всю качают газ из Туркмении. Американцы все более усиливают военное присутствие, оставаясь при этом весьма неназойливыми и привлекательными для многих правящих элит Центральной Азии. Они, предлагают целые системы вооружений и готовят на современный манер силы специального назначения, которыми так гордятся нынешние лидеры Центральной Азии.
В приграничных к России районах проживает более 120 миллионов китайцев, тогда как с российской стороны население составляет всего лишь около 5 миллионов, и китайский «поход на север» сдерживать будет трудно. России нужно будет готовиться и к финансовым шагам Китая, не отличающимся особой дружественностью к России. Россия для Китая — не более чем источник прибыли, и ее незащищенность от современных финансовых инструментов, переход на которые официально объявлен в Китае, делает Россию лакомым кусочком для китайских финансовых акул.
Самые честные экономисты признаются в том, что, несмотря на хорошее знание того, что происходит в Японии, общая логика экономических событий до сих пор остается им непонятной. Причин для этого много, включая исторические, когда после 1945 года США, создавая японскую конституцию, пытались конституционно затвердить подчиненное положение экономики Японии по отношению к США (даже курс йены к доллару был выбран далеко неслучайно, как, впрочем, и современный курс рубля). Многих экономистов тревожит высокий внешний долг Японии, хотя особенно тут беспокоиться нечего. Дело в том, что для снижения рисков стране разрешается заимствовать за рубежом не больше, чем сама страна инвестирует в другие экономики. Так японских денег в США ровно столько же, сколько американских денег в Японии. То же характерно и для Китая. В связи с тем, что в США находится более 5 триллионов китайских и японских долларов, американцы боятся всякой согласованной реакции Китая и Японии в отношении Америки, поэтому одно из направлений американской внешней политики — создание среды, в которой всякое сближение Японии и Китая оказывалось бы невозможным.
Исторически, Япония является страной, которая ни разу не нарушила своих договорных отношений с Россией. Это и многое другое делают Японию естественным союзником России во многих проектах, которые могли бы дать огромные выгоды обеим странам. Причем, это достижимо, несмотря на споры вокруг Курильских островов и менее заметные проблемы в отношениях..
По другую сторону Тихого Океана, США вынуждены проводить политику, требующую больших усилий во многих направлениях. В частности, необходимо уговаривать разные страны хранить свои деньги в США. Американцы давно уже научились зарабатывать на своих долгах Несмотря на то, что долг всегда рассматривается как нечто отрицательное, на самом деле, для должника в нем много положительных моментов. Так, проценты по долгам выплачиваются всегда в одни и те же сроки, поэтому их легко планировать и, как следствие, из этих процентов финансируется большинство долгосрочных программ и фундаментальных исследований. Кроме того, при определенном раскладе долги можно не отдавать, и на это тоже направлена часть внешнеполитических усилий США.
Примечательно то, что в Пентагоне появились подразделения, основная задача которых — оценка полезных ископаемых в различных странах. Существуют официальные отчеты, в которых, например, полезные ископаемые Афганистана оцениваются в три триллиона долларов. Имеются отчеты по Ливии и другим странам.
Протестные выступления в США полуторалетней давности, похоже, имели своей задачей «выпуск пара» из социального котла, который долгое время подогревается в США. Но ожидать какого-либо значимого объединения политических сил в ближайшее время в США не стоит, потому что даже робкая попытка провести объединительную конференцию левых сил с треском провалилась. Анализ современных социальных теорий в США показывает, что наибольшую финансовую поддержку получают те, которые предлагают различные способы борьбы не только с революцией, но и с вероятностью ее возникновения.
Для США сегодня характерна огромная концентрация власти, концентрация богатств, ухудшение благосостояния наименее обеспеченных слоев, а также разделение банков на «свои» и «чужие». «Свои» получают помощь от государства, тогда как «чужие» безжалостно уничтожаются. Особенно это касается так называемых семейных банков, число которых за последние годы уменьшилось почти на 500.
К Европе у США весьма потребительское отношение. Так, Центробанк Европы, идя на поводу у американцев, периодически списывает миллиардные суммы долгов. Если европейцам не удалось достигнуть новых договоренностей, списания будут продолжаться в пределах 200 миллиардов евро ежегодно.
Примечательно поведение Франции, демонстрирующей сверхлояльность в отношении своего заокеанского партнера. Так, когда США заявили о своем нейтралитете в отношении сирийских противоборствующих сторон, французы на следующий день заявили о своей готовности поддержать вооруженную сирийскую оппозицию. Францию, кажется, ничему не научили военные потери Иностранного легиона в Ливии. Почти тысяча гробов, пришедших из Ливии в Италию, оказались более красноречивыми.
Великобритания пока ведет себя весьма лениво. Для этого есть несколько оснований. Во-первых, вряд ли будет преувеличением утверждение о том, что английский финансовый капитал контролирует половину банковских активов мира, при этом Англия предоставляет одну из площадок для торговли виртуальными финансами. Доходы британской промышленности более скромны — их хватает только на то, чтобы обслуживать британский внешний долг, но при таких банках решения всегда найдутся.
Главное в позиции Германии то, что Дойчебанк является крупнейшим игроком на виртуальном финансовом рынке и совладельцем самой крупной финансовой управляющей компании мира, в которой США сохранили за собой оперативное руководство. Все, что сегодня говорит фрау канцлер, направлено на то, чтобы уменьшить процент немецкой помощи странам Европы, которым так и не дали прикоснуться к виртуальному рынку. Попытка прорваться на этот рынок нашего Газпрома закончилась проведением маски-шоу на европейский манер.
В Западной Европе проснулся дух коллективизма. Принятая ею Энергетическая хартия требует от России всего пустячка — предоставить полный контроль над инфраструктурой, которая поставляет энергоносители в Западную Европу. Для большей убедительности приводится пример такой европейской страны, как Литва, в которой все 100% газа поступают из России, которая оказалась после закрытия по требованию той же объединенной Европы Игналинской АЭС монопольным поставщиком энергоресурсов. А поскольку Литва полностью зависит от поставок газа из России, то и контролировать их должна тоже она в лице, конечно, объединенной Европы.
Я не знаю, что ждет Россию в 2013 году. Мне почему-то кажется, что если не будет неожиданных катастроф и смертей, то и событий будет немного. Тем не менее, как реальную угрозу следует рассматривать стремление многих западных стран насадить в России исламский фундаментализм. Особенно продвинутой кажется идея создания «великой Черкесии» — от Азербайджана до Крыма. Над этим проектом трудится уже много высокооплачиваемых дяденек в Западной Европе и США, и лишь смута, пришедшая на смену «арабской весне», удерживает Запад от более активных действий. Заигрывания происходили и с такими территориями, как Тыва (Тува звучит как-то лучше) и даже Мордовия (!).. Радует то, что российские правоохранительные органы, хоть и с опозданием на несколько лет, но свою работу ведут. В заслугу им, или наоборот, можно поставить тот факт, что на Северном Кавказе в прошлом году погибло почти 400 человек.
Есть много указаний на то, что российская территориальная целостность находится под угрозой. Радует только то, что западные эксперты слишком стараются убедить нас в этом. Значит, не все еще потеряно. Но отказ власти от ею же выстроенной вертикали потребует очень многих изменений, и, самое главное, очень большого интеллекта власти, но пока неизвестно, способна ли она на него. Примеры Казани, Москвы, Санкт-Петербурга, Сочи и Владивостока показывают, как быстро инвестиции могут изменить ситуацию в России. Поэтому совершенно непонятно, зачем Россия добровольно лишает себя средств, выводя их за границу на весьма наивных условиях. Здесь хочется добавить лишь то, что, чем больше российских денег находится за рубежом, тем меньше покупательная способность рубля, и сегодня она занижена примерно на 30%.
На память приходит один разговор с индийским миллиардером, состоявшийся с десяток лет назад. Я спросил его, не мешает ли его деятельности очень строгое валютное регулирование Индии. Он ответил, что совершенно не мешает, поскольку всю свою прибыль он вкладывает в своей стране, «так как это сопряжено с меньшими рисками».
Я ничего не говорю о коррупции, потому что сказано слишком много, и пора бы уже и делам быть, а их нет. А еще потому, что ущерб, нанесенный подразделениями Минобороны — это копейки в масштабах страны, которая ежегодно позволяет воровать 20% всего, что зарабатывает, Кстати, исполнилось 14 лет с того момента, как у России украли одним махом почти 150 миллиардов рублей, и они благополучно растворились в мировом банковском чреве.
Можно было бы еще написать о том, что президенту придется пожертвовать либо правительством, либо Государственной Думой, но пока что это было бы беспочвенной фантазией, хотя… Тем не менее, из всего того, что не зависит от нас, уж лучше пусть будет спокойствие, чем потрясения, о которых так пафосно сказал изобретатель галстука и вагона, запечатленный в бронзе в назидание нашей власти.
08.01.2013.
Т.С. Элиот Прелюдии
I.
Загустился зимний сумрак, В переходах греют грили, Шесть часов Огарки былей. Дождь горстями. Листья стыли Под ногами. Лист газеты В автомате из кассеты. Дождь по стенам и по крышам, И по сломанным решеткам, Цокот. Лошадь паром дышит, Свет фонарный в небо воткнут.
II.
Утро себя собирает по крохам: Запахом пива от стоптанных улиц, Тенью, что жмется к морозной ограде, Топотом ног, что пока не проснулись И направляются к чашечке кофе. Словно очнувшись в ином маскараде, Время рядится, чтоб выглядеть краше, Множеством рук приподняв занавески В окнах домов, запыленных нерезких, Что состоят из одних меблирашек.
III.
Одеяло сбросив с койки, Ты лежала на спине. И дремала. Ночь спокойно Рисовала на стене Сотни, тысячи рисунков, из которых – лишь скажи – Твою душу, если хочешь, можно заново сложить. Но когда решил вернуться Мир, сверкнув лучом извне, Воробьи чирикать стали Из канав, на самом дне, Ты подметила такое У забрезжившего дня, Что ни улица, ни город не смогли тебя понять. А потом был край кровати, ты на нем сидела кротко, Голова твоя дрожала, вся в бумажных папильотках. И, держа руками ноги, ты привет послала дню, Постучав немытой пяткой о немытую ступню.
IV.
С душой, натянутой на небо Гвоздями городских домов Или под ноги людям брошенной В четыре, пять и шесть часов; Квадратность трубки набивающих Коротких пальцев; истин свет До глаз доходит из газет - Весь мир принять и не сутулиться Нетерпеливо хочет улица.
Я не могу остаться равнодушным К тем образам, что возникают вдруг – Таким ранимым, беззащитным Мне показалось все вокруг.
Улыбнись себе в ладошку, Ведь миры кружатся так, Словно женщины в лесу, собирающие хворост.
08.01.2013.
Т.С.Элиот. Поклонение волхвов
Ну и стужа была в то время! В путь отправился бы не каждый, Мы пойти в эту даль решились, Вопреки такой непогоде И в разгар холодов зимних. У верблюдов все ноги стерлись, На привалах под их боками тает снег… О дворцах вспоминаешь летних И о тени садов висячих, И о шелесте шелка женщин, Приносящих шербет в беседки.
Все погонщики зло бранились, Убегая к вину и бабам. И виднелось огней все меньше, Попадались реже жилища. Города нас встречали злобно, Был в селеньях прием сторожкий, Грязно, дорого на постое. Время было для нас тяжелым. Мы решили идти ночами, Спать урывками, в ушах звучало, Что затея - сплошная глупость.
Мы поутру пришли в долину: Снега нет, запах трав зеленых, Речка, мельница мелет сумрак, Трех деревьев темнеют кроны, Конь саврасый бежит по лугу. Дверь духана лозой обвита, За столом шесть азартных рук За монетки бросают кости, Ноги бьются в пустой бурдюк, Но никто ничего не знает. Мы продолжили снова путь, Чтобы вовремя быть на месте (на том самом, решите вы).
Это было очень давно, но я помню. Я бы проделал тот путь снова и снова, Чтобы понять: что это — смерть или роды? Тогда это были роды. Мы это видели сами. Я знаю и смерть, и роды, И — как они непохожи. А эти роды дались нам мукой и болью, Словно мы умирали сами. Мы вернулись домой, в наши царства, Но в них нет ничего от Обета, Лишь странные люди цеплялись за странных богов. Мне хотелось бы смерти иной.
06.01.2013.
О невероятном
Обещал тебе сегодня рассказать про нас такое, Что ни ты, ни я не знаем, не узнали б никогда. Но сегодня все иное — в этом праздничном декоре Даже в тающих сосульках есть волшебная вода.
Потому ты просто слушай и считай, что я придумал Всё, что нынче ты услышишь о себе и обо мне. Нет, все то, что расскажу я, не нуждается в трибуне, И, наверно, отмолчаться было б все-таки умней.
Тем не менее, начну я с дел совсем невероятных, Не случавшихся ни разу ни с тобой и ни со мной. Ведь такого не бывает, — скажешь ты, поняв превратно, Но нахлынувшее чувство будет памятью иной. —
Пусть оно нахлынет сразу, непридуманное чувство, Всколыхнется, словно пламя потревоженной свечи. Ничего, что утро нынче неприкаянно и тускло, Нам печалиться с тобою совершенно нет причин.
Потому, что в мире нашем, нам подаренном однажды, Мы не можем разделиться на тебя или меня. Мы с тобой давно едины — каждый миг и каждый праздник, И живем единством этим, всю вселенную храня.
Кому-то из мудрых штабистов пришла в голову идея: назначить так называемый собирательный сеанс связи, в ходе которого дублировались бы все радиограммы в наш адрес за минувшие сутки. Время сеанса - ноль часов по Москве. В западном полушарии это как раз около четырех дня. При густой насыщенности противолодочными средствами, которой обладали там американцы, обнаружить нас было нетрудно. И вот мне докладывают: "Товарищ командир, прямо по курсу - опасный сигнал, работает гидроакустический буй". Это значит, что где-то над нами висит самолет морской разведки. Даю команду уходить на глубину. А начальник связи напоминает, что как раз пора всплывать для приема "собирательной" радиограммы. Естественно, я говорю, что всплывать не буду. Тогда он отправляется с докладом к комбригу Агафонову, который держит свой вымпел на моей лодке. Попрепирались мы немного со старшим начальником, Агафонов настаивает на всплытии. Пришлось заявить, что в подобной ситуации я вынужден сложить с себя полномочия командира. Ушел в каюту, телефон подключил к центральному посту. Агафонов тем временем приказывает прослушать горизонт. Поскольку все, вроде, чисто, лодка начинает всплывать. Я не выдержал, перешел в центральный пост. Поднял зенитный перископ - вижу самолет. А Агафонов из своего командирского отсека ничего не видит. Когда разглядел, дал приказ уклоняться. Правильно, хотя и поздновато. Часа два мы маневрировали, сопровождаемые сериями глубинных бомб. В, конце концов, меня вызвал комбриг: "Принимай команду на себя..." Кое-как протянули до спасительной ночи. Всплыли, зарядились, опять пошли к Кубе. Только сеанс связи пропустили, что и было нам впоследствии поставлено в вину. Они же там, понимаешь, переживали! Уже пик кризиса миновал, Советский Союз обязался вернуть ядерные ракеты домой, а три "Фокстрота" (тип наших лодок по натовской классификации) продолжали свои танцы вокруг Кубы. По правде сказать, это больше смахивало на затянувшуюся корриду: без малого месяц - ежедневные бомбежки, маневры на пределе сил, изматывающая гонка преследования. Всплывать мы больше не решались, пока не получили приказа уходить. Под самый Новый год вернулись на базу.
3 января меня, Архипова, Дубивко и Шумкова вызвали к главкому ВМФ С.Г.Горшкову. Сергей Георгиевич сообщил: завтра будем на докладе у Никиты Сергеевича, к этому надо хорошо подготовиться. И тут же начал указывать, что следует говорить, а чего не следует. Потом устроил нам что-то вроде экзамена. Встреча с Хрущевым не состоялась, но в Главный штаб нас вызывали ежедневно. И постоянно вносили уточнения в сценарий. В итоге получалась история, мало соответствовавшая действительности. Во второй половине января вопрос слушался в Министерстве обороны. Вел заседание маршал Гречко. А нашу четверку сопровождали заместитель главкома ВМФ адмирал Фокин и капитан 1 ранга Сергеев из Главного штаба. Народу набилось - полный зал. Присутствовали в основном армейские и авиационные генералы. Но в президиуме сидели также два дядечки в гражданском. Кураторы из ЦК КПСС. "Никита Сергеевич, - начал Гречко, - поручил мне разобраться с этим грязным делом. Безобразие! Опозорили Россию!" При этих словах упал в обморок адмирал Фокин, его вынесли на носилках. "Кто тут у вас старший?!", - не унимался Гречко. Представитель Главного штаба сидел, как приклеенный. И молчал. Тогда поднялся Архипов: "Я старший, товарищ маршал. Начальник штаба бригады". "Иди сюда, докладывай". Памятуя инструктаж Главного штаба, Василий вытащил конспект и по нему начал излагать версию, многократно отредактированную руководством. "Что ты там трясешься со своей бумажкой? - взревели генералы. - Ты своими словами давай, правду говори!" Тогда Архипов стал докладывать, как все было в действительности. Мы дополняли. Продемонстрировали приказ на папиросной бумаге. Гречко взял листок двумя пальцами и захохотал: "У нас в войну боевых приказов на папифаксе не отдавали!" Пошли вопросы, один другого круче. "На каком расстоянии находились американские корабли? Почему вы по ним не стреляли? Приказа не было? А без приказа сами сообразить не могли?!" Шумков долго объяснял, что всплытие для зарядки батарей - дело вынужденное и неизбежное. "Какие батареи? - кричали генералы. - Какая зарядка?" Сам Гречко долго не мог уяснить необходимость подобного всплытия, очень гневался за нарушение скрытности. Пришлось еще раз уточнять: к Кубе мы ходили на дизельных подводных лодках, а не на атомных. "Как не на атомных?!" - закричал маршал страшным голосом. Сдернул с носа очки и так хватил ими по столу, что только брызги полетели. Высшее военно-политическое руководство страны искренне полагало, что в Карибское море были направлены новые атомные подлодки. Позже мне стало известно, что одну такую действительно послали впереди нас, ничего нам не сообщая. Но у них там что-то сломалось, и субмарине пришлось вернуться на базу.
Командир «К-69», зам. командира 3-й ДиПЛ Р.А.Кетов. Подводный флот, №7 (2001).
После того заседания нас, командиров лодок, просто вернули к месту службы. Ни награждать, ни наказывать не стали. Но и случая не упускали напомнить, что в крайне ответственной ситуации мы действовали неправильно. Хотя, по совести сказать, задача в том виде, как нам ее сформулировали, в целом была выполнена. Сверх того, мы отработали на практике взаимодействие в отдаленном районе Мирового океана. Обрели опыт преодоления противолодочных рубежей и уклонения от преследования. На своей шкуре испытали методы борьбы американского флота с подлодками противника. Система связи была усовершенствована как раз после нашего похода к Кубе, а сами подводные корабли - дооборудованы применительно к условиям действий в тропических широтах".
Воспоминания бывшего командира торпедной группы БЧ-3 подводной лодки «Б-4» капитана 1-го ранга в отставке Шеховца Евгения Николаевича об операции «Кама»
Те далёкие годы, о которых говорится в книге, запомнились советским подводникам не просто как особенно напряжённый период "холодной войны" - это понятие сливалось для них тогда с боевой готовностью подводной лодки, отработкой курсовых задач, сплочённостью личного состава экипажей, с освоением новой техники. В состав ВМФ СССР вступали всё новые и новые проекты дизельных подводных лодок, появлялись атомные подводные лодки первого поколения. К началу "Карибского кризиса" на КСФ была сформирована эскадра кораблей с целью постоянного базирования на острове Куба, в порту Мариэль. Характерно, что с изменениями политической обстановки в мире, тесно связанными с противостоянием СССР и США, менялись и взгляды верховного командования Советского Союза на состав и задачи подводных сил, выделявшихся для базирования на Кубе. Так, первоначально задумывалось разместить там эскадру ракетных и торпедных лодок, затем - торпедных лодок с плавбазой "Дмитрий Галкин", а перед самым выходом в море остались четыре торпедные лодки 641 проекта. Примечательно, что сначала были получены распоряжения об открытом переходе и базировании в порту Мариэль, с перевозкой туда семей и имущества военнослужащих, но затем условия изменились - переход должен был быть произведён скрытно, до острова Куба. Новостью было и то, что впервые на подводные лодки загрузили "спецоружие" с разрешением на его применение самостоятельно, в зависимости от ситуации. Как правило, подготовка всех крупных мероприятий, в которых задействовано большое количество корабельных единиц, ведётся скрытно или с внедрением большого количества дезинформации. Нас начали готовить к различным вариантам передислокации. Штаб соединения начал отрабатывать все варианты действий подводной лодки по всему мировому океану, создавать различные инструкции "на все случаи жизни", чтобы не только помочь кораблям, но и обезопасить себя от нежелательных последствий. Так, была заменена часть корабельного ЗИП, загружена на борт часть ЗИП базового хранения, заменён запас продовольствия, рассчитанный на девяносто суток, был выдан комплект штурманских карт всего мирового океана, весь запас пресной воды, заполнены "под крышку" дизельное топливо и масло. Вдобавок, уже начал действовать режим секретности, касавшийся доступа на лодку, и, главное, "благонадёжности" экипажа. Была проведена частичная замена личного состава по линии особого отдела. Все эти мероприятия проводились под лозунгами «срочно» и «секретно», что, конечно, не могло не сказаться на общем уровне подготовки экипажа подводных лодок. Приходилось доучивать заменённый личный состав, до уровня требований, предъявляемых для экипажа ПЛ «Б-4», проверять готовность всех новоприбывших к плаванию. В своих воспоминаниях автор описывает не только повседневный быт экипажа, но и действия вахтенной смены, которая, по сути, определяет действия всего личного состава подводной лодки. Он раскрывает суть морской службы в походе, даёт понять, что чувствуют люди и как они действуют в различных ситуациях, совмещают готовность к боевым действиям и повседневную корабельную жизнь. Очень чётко автором подмечены действия вахты. На ПЛ 641 проекта нет возможности развернуть полноценный БИП, имеется лишь возможность кратковременной информации от группы ОСНАЗ (приданной на длительный переход), гидроакустической станции лодки, а также визуального и технического наблюдения в пределах ближнего района. Только грамотные действия личного состава вахты ПЛ, порой в самых сложных ситуациях, давали возможность выполнить маневр по своевременному уклонению от воздействия вероятного противника. Тут уместно вспомнить знаменитую фразу А.В.Суворова: «Раз везенье, два везенье.... Помилуй Бог, когда же уменье!» В те годы бывалые командиры подводных лодок говорили, что выйти в море может каждый, а вот выполнить боевую задачу, всплыть и вернуться - только настоящий подводник. Актуально это и сейчас. Только высокое мастерство всех членов экипажа ПЛ, профессионализм, готовность пожертвовать собой ради достижения общей победы, умение противостоять стихии и воздействию противника приводит к желаемому результату - решению боевой задачи похода. Всё это показал в своих воспоминаниях капитан 1 ранга Шеховец Евгений Николаевич - в то время командир одной из вахтенных смен подводной лодки «Б-4».
Капитан 1 ранга в отставке Р.А.Кетов. Русский «фокстрот» (2008)
ОПЕРАЦИЯ «КАМА».
Шеховец Е.Н., капитан 1 ранга.
Кубинский поход 1962 года группы дизельных подводных лодок Краснознаменного Северного флота глазами лейтенанта.
В 1995 году почти одновременно прочел две статьи: в «Морском сборнике» - «Карибский кризис глазами очевидцев», а в «Комсомолке» - «Приказ: в случае обстрела применить ядерное оружие». В последней - откровения моего первого командира первой (для меня) подводной лодки «Б-4» капитана 2 ранга КЕТОВА Рюрика Александровича, ныне капитана 1 ранга запаса. Это рассказ о кубинском походе 1962 г. четырех подводных лодок Краснознаменного Северного флота. Казалось, тридцать три года - срок достаточный, чтобы в памяти стерлись детали события, участником которого в должности командира торпедной группы, довелось быть и мне. Ведь были и другие походы в моей двадцатисемилетней службе на подводных лодках. И почти все - большей длительности (до пятнадцати месяцев) и гораздо меньшей давности. Но тот, первый в моей службе, Кубинский поход, длившийся семьдесят шесть суток, настолько врезался в память, что почти не сожалею об уничтоженном дневнике 1962 года. Детали стоят перед глазами так четко, как будто все произошло не более года назад.
Одна бабка сказала......
Как это начиналось? Конечно же, сначала поползли слухи..... Осенью 1961 года «после новостройки» наша подводная лодка прибыла в г. Полярный к месту постоянного базирования, и вошла в состав Краснознаменного Северного флота.
«После новостройки» на нашем жаргоне означает, что мы прибыли на новой лодке. Самый маленький в Питере судостроительный завод «Судомех» её «клепал», а наш экипаж принимал. Приёмка началась на этапе достройки, затем были швартовые испытания, ходовые и государственные. Принимали скрупулёзно (нам же на ней плавать!), а это порождало конфликты, яростные споры. Если при этом нарушались технические условия, правда была на нашей стороне. Если же речь шла об удобстве размещения прибора, механизма, то козыри были в руках строителей, ссылавшихся на чертеж.... У них в таких случаях был один ответ: «Чтоб не было п..дежу, делай всё по чертежу!».
Наши острословы посвятили «Судомеху» песню на мотив эстонской, которая тогда была популярной в исполнении Георга Отса:
Но все разногласия утрясались, недостатки устранялись, и наступил момент, когда подводная лодка, сияя свежей краской, была к общему удовлетворению принята от промышленности Флотом. И до сих пор с теплотой вспоминаются: ответственный сдатчик СКОРОДУМОВ, сдаточный механик КРАСНОРУЦКИЙ, его помощник, а потом и сдаточный механик следующей в моей службе лодки Костя КРАВЧЕНКО, специалисты экстра-класса Володя БАРДИН, Михаил Михалыч САДОВ. Прочтя это в рукописи, мой друг, бывший судостроитель, заметил, что не сдатчики строили лодку... Да, конечно, но мы имели дело со сдаточной командой. Она ходила с нами на ходовые и государственные испытания, она устраняла неполадки, часто в непростых условиях, стремясь не допустить срыва выхода в море. И доставались им от нас не только пряники.
Итак, мы в Полярном. В первые дни наша лодка вызвала интерес. Дизельная торпедная подводная лодка второго послевоенного поколения проекта 641 была хоть и серийной, но внешне несколько отличалась от своих сестер-предшественниц. Она имела новую гидроакустическую шумопеленгаторную станцию с диаметром базы 2 метра, установленную в носу выше ватерлинии и закрытую обтекателем в виде... гондолы из нержавеющей стали. Мы к этой «гуле» привыкли и называли «бульбой». У тех, кто её видел впервые, она вызывала насмешки. А в Ленинграде, когда мы на День Военно-морского флота стояли на Неве, я, будучи отпущенным на берег, услышал, как «знаток» объяснял, что в нужный момент бульба, якобы, раскрывается и оттуда вылетает ракета.
Проект 641 оказался очень удачным с точки зрения боевых возможностей и около десяти лет нёс основную нагрузку на КСФ, пока становился на ноги атомный подводный флот. ПЛ проекта 641 двухкорпусная, трехзальная, семиотсечная. Первый отсек - торпедный. 6 53-см торпедных аппаратов и 12 запасных торпед на стеллажах. Второй отсек - аккумуляторный. Внизу две ямы с 224-мя элементами (аккумуляторными баками) размерами со средний холодильник каждый. Вверху кают-компания, каюты.
