Сегодня уже ясно, что Россию в ближайшем будущем ждут большие перемены. Что удалось, например, услышать на прошлой неделе? Первое, президент заявил о готовности приступить к исполнению своих предвыборных обещаний. Второе, наше государство опять должно быть социальным и даже, более того, социально справедливым. Похоже, метод прост: долой прежнюю номенклатуру! Да здравствует новая номенклатура! Пока на этом социальная справедливость, кажется, должна закончиться. Потому что, чем больше новой номенклатуры, тем социально справедливее будет страна. На какое-то время, конечно.
Еще хочется упомянуть о совсем скромной новости: любимая дочь академика Нигматуллина назначена директором Института Генплана Москвы. Ну, и что здесь плохого? Тем более, что дочке всего 28 лет, а молодым у нас везде… и я зря ерничаю, но… В своем первом интервью после назначения девушка очень искренне сказала: «У нас в Америке…» Я бы и об этом промолчал, но на прошлой неделе я узнал о том, что мой самый любимый до недавнего времени чиновник высокого ранга (я как-то писал о нем, его не называя), который помог Ходорковскому осознать превратности судьбы и сделал так, чтобы Браудер не показывался больше в России, оказывается, два года назад ушел из семьи и вновь женился. Опять же, чего не бывает! — Седина в бороду, а плоть — на первое апреля. Но мой любимый чиновник женился на секретарше. И даже не просто на секретарше, а секретарше из «Белого дома», но не нашего, не в Москве, а у Обамы, в Вашингтоне. Помните, как Ющенко однажды летел в Америку на самолете и женился на соседке? Вот такой вот брак по любви.
Если бы не первое апреля я об этом бы и не вспомнил, но на фоне социальной справедливости и обещания приступить к выполнению обещаний, я себе позволил. Как предисловие к серьезной теме: инновационное развитие. Тут мои шутки заканчиваются и начинаются серьезные рассуждения, которые, правда, на научную статью не тянут, но на хорошую публицистику — вполне.
Итак, когда можно начинать разговоры об инновационном развитии? — Тогда, когда страна шагнула в эпоху, называемую постиндустриальным обществом. Поэтому пока России еще нужно «сдать хвосты» и неуды по индустриализации, чтобы как-то уверенно чувствовать себя в постиндустриальном состоянии. Теперь, небольшое замечание: постиндустриальная экономика — это когда сфера услуг дает хотя бы 51% ВВП. Позволю себе две интерпретации этой цифры. Первое, страна должна производить так много, чтобы на всех хватало, и чтобы еще полстраны занимались непонятно чем, проедая то, что зарабатывает первая половина страны, но при этом не «халявно», а производя платные услуги. Это в идеале, который, как показывает практика, недостижим. Не может пока одна половина страны кормить всю страну и еще зарабатывать на услуги. Тут все продвинутые читатели начнут мне говорить, что я не прав, тем более первого апреля.
Но тут как раз та ситуация, которую в свое время предвидел старый раввин когда говорил: « И ты прав, и ты тоже прав, и ты, Сара, права», — и к чему споры? А спор потому, что в данном случае прав только я. Дело в том, что в странах, которые считают себя постиндустриальными, так устроена статистика, что в сферу услуг входит банковский сектор, который относится ко всему остальному населению как к невесте, которая перед брачной ночью спрашивала у мамы, ей в ночной сорочке ложиться или без. Нужно сказать, что у банковского сектора это хорошо получается. Вспомните хотя бы о Кипре. Я уже-таки молчу о США, где банковский сектор зарабатывает в год 9,6 триллиона долларов, не первого апреля будет помянуто.
Те люди, которые так долго говорят об инновационном развитии России, неужели они думают, что российскому банковскому сектору кто-то даст столько зарабатывать? Конечно, могут и дать, но не дадут, потому у России нет соответствующих аргументов. Не выросли еще пока. Поэтому всякие рассуждения об инновационном развитии России все еще носят чисто теоретический и немного мазохистский характер, потому что нельзя себя так долго изводить бесплодными мечтаниями, достойными прыщавого юнца в начальной стадии пубертатности.
Закроем глаза на эту малость, но это нам ничего не даст. Сколько бы мы ни стояли с закрытыми глазами, мы не выполним второго условия постиндустриального общества — сведение к минимуму ручного труда. Другими словами, труд должен быть высокоинтеллектуальным. А чтобы труд был высокоинтеллектуальным, у нас должна быть высокоинтеллектуальная власть, которая правит трудом или делает вид, что правит. Но вы сегодня видели, чтобы у власти проснулся интеллект? Наоборот, то место власти, где у нее по определению должен сидеть интеллект (на Ленинском проспекте, там, где Академия Наук), сегодня испытывает на себе удары хлыстом ото всех кому не лень. Бьют так больно, что вся власть при этом подпрыгивает, но делает вид, что это ей приятно.
Тот, кто предъявлял такие требования к постиндустриальному обществу, наверное, ничего не знал о таджиках, коллективный интеллект которых выше, чем у персонального компьютера, и по параметру интеллектуального труда мы тоже могли бы пройти в постиндустриальное общество, но тут на нашем пути возникает еще одна беда. Оказывается, такое общество предъявляет особые требования к фундаментальным наукам, предпочитая их эмпирическим знаниям. То, что у нас туго с фундаментальной наукой, никого убеждать не нужно. Зато у нас есть академики, а у каждого академика бесплатная секретарша, бесплатный помощник, бесплатный водитель с автомобилем и социальный пакет для гидропоники мозга. Но реального урожая в виде плодов фундаментальной науки пока нет — глубоко закопали в советское время, еще не проросла. Однако, и это не страшно, потому что результаты фундаментальной науки нужны тогда, когда есть спрос, а когда спроса нет, то и производить эти результаты запрещает современная экономика.
Но даже если мы, — по праву первого апреля, — прекратим издеваться над бедной наукой, у которой плохо с фундаментальными исследованиями, над бедной страной, у которой плохо с интеллектом, и над бедным постиндустриальным обществом, до которого мы пока еще недоросли, то, оказывается, у нас есть еще счастливая возможность сразу выйти на путь инновационного развития, но при условии, что мы не будем развиваться сразу во все стороны, как сейчас, и не в ту сторону, куда нас хотят затащить консультанты от экономики, т.е. в сторону инфраструктурного развития, а выберем не просто развитие, а инновационное развитие, которое пользуется спросом в мире.
Тут пора рассказать анекдот (одни говорят, что с бородой, а другие — что с усами): Первый: Я знаю, как заинтриговать дурака…. Второй: Как? Первый: Потом скажу….
Теперь можно, не спеша, перейти к трем основным направлениям развития, которые без натяжки можно назвать инновационными: Во-первых, создание технологий, повышающих техническую безопасность, т.е. способных действенно предотвращать техногенные катастрофы или не допускать их даже при возникновении человеческого фактора.
Во-вторых, создание технологий, характеризующихся очень высокой предсказуемостью результатов. Это касается, в основном, крупномасштабных исследований, т.е. создание экспериментальной науки, поставленной на поток.
В-третьих, и это самое главное, самое сложное и самое недоступное сегодня для наших чиновников от науки и образования. Я имею в виду приоритетное развитие систем опережающей подготовки кадров. Такая система должна строиться на основе синтетического, универсального образования.
От себя еще хочу добавить, что нужна инновационная философия, способная более точно отражать реальный мир и транслировать его в понятном формате в те властные структуры, которые сегодня больше всех говорят о необходимости инновационного развития, но, в отличие от вас, мои дорогие читатели, пока еще не понимают его простейшей сути.
Слава России!
1 апреля 2013 г.
Стихи накануне Первого апреля Не умею я отрекаться, И душа моя — Азия. Я из породы электростанций, И этим всё сказано.
Чужие места для меня колючи, Чужие страны — картинны, Хотя в них и жизнь лучше, И вина.
Конечно, кофе надо пить в Тунисе, А рыбу есть в Таиланде. Но там, где отец тебя в детстве высек, Там и родина, там и ладно.
Ладно, потому что рядом все наши. Если обманут, то больше по привычке. Но зато у нас самые лучшие марши И самые зеленые электрички.
И самые лучшие соседи в вагоне, И самые мирные в мире солдаты, Но честь свою никогда не уронят И после третьей, и после пятой.
Но наш народ не всегда гибкий, И если стала черства коврига, Он встанет вдруг, как один, с улыбкой, И, молча, сбросит любое иго.
Несколько позже с нами «забурлила» Маргарита Георгиевна Новикова – инструктор младших и средних классов. Муж военный, двое чудных детей – Ирина, Максим.
Маргарита Георгиевна Новикова.
Красивая, энергичная, настойчивая, если не сказать упрямая, что не раз ей помогало в осуществлении ее планов. Воскресный клуб «Буратино» долго не приживался в нашем Дворце. После неоднократных попыток, долгих анализов она нашла золотой ключик, которым открывалась заветная дверь в стене. Каждое воскресенье ждал Буратино своих друзей, в свой театр.
В гостях у Буратино.
Чистоту, простоту мы у древних берем, Саги, сказки из прошлого тащим, Потому что добро остается добром – В прошлом, будущем и настоящем!
Она и мне не давала бросить начатое и браться за более интересное. По образованию Рита педагог по классу скрипки. Класса скрипки у нас не было. При собеседовании с ней, что-то меня зацепило, я стала уговаривать ее на должность инструктора младших и средних классов. После недолгих разговоров, она дала согласия поработать с месячным испытательным сроком. Так постигая азы нашей беспокойной, трудной работы со вкусом вошла в эту жизнь, сменила меня в конце восьмидесятых, пережила снос нашей родной Пятилетки, ушла в Дом Культуры имени Володарского, где работала на должности зам. директора до самой пенсии. Сегодня занимается активной жизнью, не давая покоя всем культработникам, сегодняшним ветеранам. Мне была приятна её запись в книге «От Кочубея к «Кочубей-клубу», подаренной Сонечкой, на нашей встрече в прошлом году – «Самый лучший пласт в моей жизни – это работа с тобой, Аида! – твоя Маргарита». В этой книге есть запись, очень дорогая мне: «Моему любимому, дорогому наставнику! Вложенное Вами взошло, может быть ярко, может быть достойно, но главное – с благодарностью и любовью. Ваша Софья». Я счастлива, что мои девочки состоялись в этой профессии.
Не могу не вспомнить стихи Розы Николаевны, посвященные этой же встрече 28 апреля 2011 года в
Дорогие милые друзья, товарищи! К сожаленью, приехать не смогла. Огорчена, но что поделать – старость и болезни одолели, но мысленно я с Вами, за столом.
Желаю всем Вам счастья и здоровья! Жить долго с верой и надеждой, и любовью, И никогда не унывать! Сегодня, думаю, застолье Вы должны начать С приветствия Аиде Николаевне. Позвольте мне, по старшинству начать:
Эти стихи в моем сердце, с глубоким уважением к Вам, Роза Николаевна.
Наташа Хаблова – самая тяжелая страница в моей жизни – жива и сегодня. Красивая, хрупкая, нежная женщина – не по времени, модно одета, молчалива, сосредоточена, большие серые глаза доверчивы и настороженны. Долгие годы держала большую дистанцию с внешним миром. Устраиваться на работу привел ее муж – зам. директора Дома писателя – Вадим Хаблов. При разговоре о ней, повернувшись к нам спиной, всем видом выражая полное безразличие. Вадим подробно рассказывал: недавно закончила съемки художественного фильма «Синяя птица» – была помощником режиссера. Имеет незаконченное высшее, по специальности – психолог. Часто устраивалась на работу, чтобы не сидеть дома, но потом быстро уходила, написав заявление по собственному желанию. У них чудная, маленькая дочь. Ему советовали обратиться только в наш отдел, где ей будет комфортно и приятно – в этом он совершенно уверен. Это у нас-то тихо, комфортно? Все на нервах со своими амбициями, прибитые своими проблемами, – думала я в свою очередь. И куда нам это нежное создание? На мои вопросы она вежливо кивала головой. В больших серых глазах – тоск-а-а-а... Но что-то было у этой холодной .
... И странной близостью закована, Смотрю за темную вуаль, И вижу берег очарованный И очарованную даль. Глухие тайны мне поручены, Мне чье-то солнце вручено, И всей души моей излучены Пронзило твердое – ОНО!..
На второй день она пришла на должность инструктора по художественной работе. Она была настолько далека от дел, входивших в ее обязанности, что мне нередко приходилось думать – как её увлечь нашим мастерством. Поздний, любимый, больной ребенок – настолько больной, что среднее образование получила дома. Родители ее – пожилые люди, прошедшие войну: папа – разведчик, мама – топограф. Всю свою тяжелую жизнь посвятили ей, борясь со своими страхами и её недугами в ожидании её смерти – по прогнозам врачей. А эта умная, одаренная девочка, борясь за себя и свое будущее, поступила в Ленинградский университет. Пыталась где-то работать – не складывалось в коллективах… Как же у нас с ней все сложилось? А, ведь, сложилось.
И вновь порывы юных лет, И взрывы сил, и крайность мнений ...
Пройди опасные года. Тебя подстерегают всюду. Но если выйдешь цел - тогда Ты, наконец, поверишь чуду,
И, наконец, увидишь ты, Что счастья и не надо было, Что сей несбыточной мечты И на полжизни не хватило,
Что через край перелилась Восторга творческого чаша, Что все уж не мое, а наше, И с миром утвердилась связь...
Наши педагоги ждали её на открытые уроки, делились с ней своими программами, успеваемостью своих учеников, она раскрывала их способности. Она была лучшим другом старшеклассников, к ней шли со всеми девичьими секретами и мальчишескими проблемами. Как увлеченно работал клуб старшеклассников «Ровесник», созданный Софьей Михайловной – все тянулись к ней, как к лучику света, и моя дочь – не исключение. У нас была традиция: для снятия стрессов – на работу и с работы только через чашечку чая в нашей костюмерной. За этим строго следила Антонина Дмитриевна – добрейшая наша костюмер. По «чистым пятницам», в конце рабочего дня, с нетерпением ждали подведение итогов морально-этического климата за неделю. Слушали Наташу с обожанием, темы были разные и по форме и содержанию. А сколько личностных и личных, и все обсудим без обид, как у Данте в «Великом чистилище». Наши инструктора старались каждый раз проверить на ней свой новый сценарий или разработанную тему абонемента. Срабатывало безупречно. Самая активная работа шла с Домом писателей – встречи с литераторами, поэтами, совместные сценарии. Взошло солнце в нашем большом семействе. Разнообразие нашей деятельности ее больше не пугало. Ах, культработнички, прошли Вы путь – тернистый и большой… От разработки пятилетних, годовых и месячных планов, дифференцированных программ по комплексному воспитанию подрастающего поколения – не менее четырехсот абонементов на учебный год – «самашедшая» цифра, по-райкински. Главное – труд был не напрасным. В конце учебного года нас благодарили учителя подшефных школ, ПТУ. Ребята получали дополнительные знания по гуманитарным предметам, отлично разбирались в социальной, политической жизни – благодаря политическим обозревателям, педагогам, социологам, медикам. Знали и любили свой город. В год для каждого класса были организованы обзорные экскурсии. Спасибо Обкому профсоюзов торговли, они всегда находили средства для развития детей. Работали, строили планы, мечтали о будущем.
Меня долгое время, после ухода Шклярова, уговаривали принять наш Театр. Администратор – Людмила Александровна Денисова, мой нежный друг, красивая, с гордо поднятой головой, молчаливая хозяйка большого театрального зала. Все мероприятия, проходившие в этом зале, согласовывались с ней. Наши девочки – ее дочь Аллочка и моя Юлишка – дружат и сегодня. Мы поддерживаем друг друга телефонными звонками. Так и решили: я принимаю дела директора театра, Людмила становится моим заместителем – ее опыт нам необходим, Наташа Хаблова занимает должность администратора, Маргарита принимает детский отдел. Согласовано на всех уровнях, нами написаны заявления о переводах. После возвращения из Таллинна приступаем к своим обязанностям. У нас была традиция: после каких-нибудь ратных дел, вознаграждение – поездка в Прибалтику. Людмила Александровна была с нами в Таллинне. Муж Наташи был рад предстоящим переменам. По возвращении, захожу в «свой» кабинет, к счастью, без Наташи. Людмила Александровна знакомит меня с новым администратором – молодым человеком. Я человек, вроде бы воспитанный и сдержанный, но в той ситуации эмоции взяли власть надо мной. Молча разворачиваюсь, и сталкиваюсь в дверях с директором – Юрием Максимовичем. Лучше бы его не было в эту минуту... Высказала все, что думала по этому поводу. Он, похоже, сам не понял, что происходит. Доверяя своему заму и руководителям отделов, полагаясь на их исполнительность, считал вопрос о «грандиозных переводов» закрытым.В данном случае, его тоже не поставили в известность. Почему занята должность Наташи? – ведь никто не был против нее, при согласовании на всех инстанциях. Остыв, я пыталась уговорить ее быть выше этой ситуации, принять дела. Это было выше ее сил. Да я и сама не могла согласиться с этим предательством. Тяжело пережили этот удар, особенно Наташа, но «…вышла целой она тогда...»
Сколько не просили меня принять театр, я не позволила себе эту «роскошь». Театру тоже не пошел на пользу этот умысел. Мы знали авторов данного заговора. Бог им судья. Но не они должны быть судьями наших судеб! Я была на курсах повышения квалификации в Москве, всего неделю. Возвращаюсь, Наташи на рабочем месте нет, подала заявление об уходе по собственному желанию. Кому была нужна эта хрупкая, утонченная женщина, не умевшая бороться за себя, миновавшая рифы своей не простой жизни? Кого раздражал ее цепкий, блестящий ум, который делал ее центром внимания. Такими как она, гордиться и извлекать для себя пользу надобно, а не избавляться от нее бездарностям, которых сжигала ненависть к таланту и индивидуальности. Я нашла её сразу, пыталась вернуть её каждодневно.
Тебе одной ночами кладу поклоны,- И все твоими глазами глядят иконы!
Борис, захлебываясь, делился впечатлениями о Таллине, где был у отца, и о своих новых победах. — С чудесной девушкой познакомился! Она в беге на пятьсот метров первой пришла. Потом, гляжу, ходит под парусами, ну, как заправский матрос! Исключительная , будущий врач, фотографию свою подарила...
— Боренька! Опять выпросил? — Клянусь чем угодно, сама подарила! — Ох, победитель! А ну, покажи свою жертву... — Пожалуйста. Вот читайте: «Борису от Хэльми». — От Хэльми? А ну-ка, давай сюда! — выхватил Фрол фотографию. — Кит! Да ведь это же наша болтушка! — Откуда ты ее знаешь? — уставился на Фрола Борис. — Чудак человек, помнишь, я рассказывал, как Никита девочку спас из Куры? Это он Хэльми спасал. И она тебе не сказала, что знает Никиту? — Да у нас как-то разговора такого не было. Мы о высоких материях говорили. А какая девушка, братцы! Игнат вздохнул. — Ох, Борис, Борис!.. Не сносить тебе головы! Нахватаешься со своими победами двоек да троек! Игнат — тот даром времени не терял. Он все лето работал над историей Севастополя и питал надежды, что когда он закончит свой труд, — это будет не раньше, чем через три-четыре года, конечно, — ему его удастся издать. Ну, что ж? Когда-нибудь, прочтя в «Морском сборнике» его исторический очерк, я вспомню, что учился с офицером-историком на одном курсе... Мы устроились в новых, отведенных нам кубриках. Радостно встретились мы с Вершининым, с Глуховым, — они поведут нас дальше, до самого выпуска. Лишились мы только Мыльникова, окончившего училище, — и большого сожаления не почувствовали.
. .
* * *
— Ты ведешь дневник? — спросил меня Фрол, застав за заветной тетрадкой. — А я думал, ты бросил. — Нет, что ты, Фрол. Я всю жизнь буду вести дневник. Фрол взвесил тетрадь на руке: — Ого! — Здесь за весь первый курс. — Можно мне почитать? — Почитать-то я дам, да боюсь, ты обидишься. Я ведь все по правде пишу. — Ну и что? — Ну, и про тебя тоже там... — Без прикрас? — Разумеется. — А ну-ка, почитай, я послушаю. — Фрол, сейчас некогда. — Ну, хотя бы немного...
Второй выпуск Тбилисского нахимовского училища (1949 года) в 1947 году.
— Хорошо. Вот последняя запись: «На первом курсе много знакомых лиц, наших младших нахимовцев. Они разыскали нас, стали расспрашивать о порядках в училище; последователи Бориса Алехина интересуются, существуют ли для нахимовцев привилегии. «Вам поблажки нужны? — резко охлаждает их Фрол. — Не воображайте, что вас будут бубликами кормить. У нас все равны — будь ты нахимовец или воспитанник подготовительного училища, или явился сюда из десятилетки и моря не нюхал. Ты сам заслужи уважение. Ясно?» «У некоторых лица вытягиваются. Они надеялись, что их «выделят» и им «создадут условия». Фрол словно вылил на них ушат холодной воды». — Так и было, — подтвердил Фрол. — Мои собственные слова. Дальше читай. Я продолжал: «Фрол пользовался авторитетом в Нахимовском, поэтому младшие товарищи охотно слушают его советы: «Нелегко вам будет одолевать, окажем, высшую математику. Но я, Живцов, духом не падал. Я сказал себе: на твоем месте, Живцов, быть может, сидел тот герой, что со славой погиб в Севастополе, или подводник, что пятнадцать кораблей потопил, или катерник, что первым ворвался в Новороссийск и в Констанцу. Подумай — и сообрази: удобно ли, сидя на месте героя, получать двойки и тройки?» — Ну, и память у тебя, Кит! — вскричал Фрол. — Выдающаяся! Все слово в слово. Быть тебе Станюковичем! — Ну, уж и Станюковичем! Я пишу для себя. — Но Айвазовским теперь ты уж обязательно будешь! Это было сказано так уверенно потому, что Вершинин сдержал свое слово и направил меня в Академию художеств, к известному художнику. Художник сказал, что у меня есть способности. — Но техника, — тут же добавил он, — хромает на обе ноги. Не огорчайтесь, я буду с большим удовольствием заниматься с вами... И я стал ходить учиться к художнику.
Юрий Николаевич Курако, тбилисский нахимовец, подполковник РВСН, выпуск 1953 года.
Я стал секретарем комсомольской организации роты. В душе мне было приятно, что товарищи оказали большое доверие, но ответственность увеличилась. Правда, на втором курсе меньше было мальчишеских выходок — все повзрослели, остепенились. Но программа стала обширнее и серьезнее, изобиловала специальными морскими предметами, и с нас спрашивалось все строже и строже. В морском корпусе тактика флота изучалась поверхностно. История военно-морского искусства вовсе не изучалась. В нашем училище делалось все, чтобы мы стали всесторонне образованными, знающими моряками. Нашими преподавателями были люди, участвовавшие в одной, в двух, в трех войнах, они были авторами исторических и научных трудов, учеными моряками. Они передавали нам свои знания и свой большой опыт. Основная морская наука — кораблевождение — учила нас, будущих офицеров флота, по морским картам, очертаниям берегов и небесным светилам проводить корабль наивыгоднейшим, безопасным путем. Мы учились управлять сложными корабельными механизмами. Больше других полюбил я кабинет морской практики. На одной стене его было изображено море. Тут же стоял небольшой бассейн, в котором разместилась гавань с причалами, с якорными стоянками, доками... Стоя на «ходовом мостике» и переставляя ручки машинного , каждый из нас приводил в движение винты миниатюрного корабля, и он «управлялся», послушно меняя в бассейне ходы... Подчас я увлекался так, что воображал себя на ходовом мостике настоящего корабля, экипаж которого точно выполняет мои приказания!
Каждый день приносил нам все новые и новые знания. И если, бывало, мы и позевывали на «скучных» лекциях (что греха таить, были и такие), то как загорались мы, когда преподаватель умел нас увлечь! Мы восторгались «дедусей» — так с нежностью называли мы одного из преподавателей, старого моряка: «На его лекциях не заснешь». Рассказывая о тактике, о выполнении боевых задач в дни Великой Отечественной войны, «дедусь» не забывал главного выполнителя этих задач, моряка, человека; «дедусь» умел так обрисовать командира — со всей его сущностью, со всеми душевными качествами, что можно было отчетливо представить, почему этот человек выполнил операцию безупречно. Одну из лекций «дедусь» посвятил Вадиму Платоновичу. Говоря о том, что капитан первого ранга Лузгин — скромнейший из скромных, что он любит флот больше жизни, что он учился всю жизнь и всю жизнь учил своих подчиненных, «дедусь» подчеркнул, что своих подчиненных Вадим Платонович горячо и крепко любил. Любил, а потому с них спрашивал вдвое, был даже строже других командиров, от каждого требовал — знать противника, знать его силы, уметь выбрать у него самое слабое место и по этому месту ударить... Вот почему он всегда добивался успеха. И еще потому, что он сам был для подчиненных примером: был отважен, смел, настойчив и непреклонен в достижении цели. Его матросы шли за ним без оглядки. Они шли на выручку своих товарищей. И спасли, рискуя собственной жизнью, своего раненого командира...
. , санинструктор 369-го отдельного батальона морской пехоты, входивший в состав Азовской, а затем Дунайской военных флотилий, за мужество и героизм, проявленные в годы войны, была удостоена звания Героя Советского Союза.
Лекции «дедуся» заставляли обо многом задумываться. Через два года мы сами выйдем на флот. И мне придется людей воспитывать, тех людей, которые, может быть, пойдут со мной в бой. Сумею ли я воспитать их? — Сумеете, — говорил мне Глухов. Сколько задушевных бесед — не со мной одним, а со всеми провел этот поседевший в боях офицер. Никто из нас не сомневался в том, что Глухову можно рассказать все, чего не расскажешь даже близким товарищам. От Глухова никто никогда не слышал: «Мне некогда, зайдите в другой раз». Он выслушивал каждого, не перебивая, глядя чуть исподлобья внимательным взглядом своих живых умных глаз. Проходило несколько дней, он напоминал о недавней беседе. Он до тонкости знал все, что волновало класс в целом и каждого отдельно, и вникал во все мелочи так, будто сам учился вместе с нами. А ведь у него был не один класс — целый курс! Глухов отличался редкой скромностью. Я никогда не слышал, чтобы он говорил о своих подвигах, а ему было что рассказать! Он старался не бросаться в глаза — и этому у него многим из нас следовало поучиться. Когда Фрол со свойственной ему восторженностью перед всем классом поставил в пример Игната, который работает над историей Севастополя, Игнат расстроился и рассердился. Глухов сказал, что Игнат совершенно прав. Наши люди не любят хвастовства подвигами и достижениями, не терпят высокомерия и высказываний об их превосходстве. Приводя примеры из жизни, Глухов заставлял меня призадуматься. — Как, вы думаете, — спрашивал он, — поступил бы настоящий коммунист в таком случае, а не человек, только называющий себя коммунистом? И я, уже впоследствии, будучи офицером, принимая то или иное решение, всегда вспоминал советы Степана Андреевича Глухова...
* * *
Заниматься приходилось много, но Борис успевал навещать своих подшефных школьников. Ростислав, Игнат и Пылаев проводили экскурсии «друзей флота» по ... Бубенцов и Платон стали деятельными помощниками Вадима Платоновича, и старик с гордостью именовал свой кабинет «конструкторским бюро». За одну из моделей они получили премию, и Аркадий свою долю послал в Сумы, матери. Не забыто было и «нахимовское товарищество». Друзья-нахимовцы встречались по-прежнему. Веселой гурьбой они врывались в опустевшую, нежилую квартиру на Кировском. Заходил Юра, появлялся Олег, приходили Игнат, Борис, Ростислав и Илюша. Фрол кипятил воду в чайнике, заваривал «флотский» чай и священнодействовал, разливая его по стаканам. Фрол презрительно гмыкал, когда кто-нибудь просил «долить кипяточку». Сам Фрол пил чай пахучий, терпкий и черный, как деготь. На столе появлялись хрустящие трубочки с заварным кремом, яблочные и миндальные пирожные из кондитерской «Север», толстые ломти шоколадного торта. Однажды, когда все были в сборе, почтальон принес письмо от Мираба. Друзья потребовали, чтобы я прочел письмо вслух. «Никита, ты можешь поздравить меня, — запинаясь, читал я неразборчивый почерк Мираба. — Отныне я — дедушка». — Что-о? — Фрол пролил чай из чайника мимо стакана, на скатерть. — «Отныне я — дедушка». А почему бы ему не стать дедом, Фрол? — Нет, погоди! Значит, Стэлла... — Что — Стэлла? — Она все-таки вышла за этого Нахуцришвили? — Ну при чем Стэлла, Фрол? Тут написано: «У Гоги родился маленький Гоги, радость нашего дома». — Ах, Гоги, у Гоги... Ну, это дело другое!
Продолжение следует.
Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ. 198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус. karasevserg@yandex.ru
Только в Петербурге можно встретить столь уникальный , музей, посвященный подводному минному заградителю Л-3. В 1973 году была открыта комната боевой славы экипажа гвардейской подводной лодки “Л-3” “Фрунзевец”, статус школьного музея она получила 20 мая 1982 года. В 2001 году музею было присвоено имя Героя Советского Союза контр-адмирала, командира ПЛ “Л-3” Владимира Константиновича Коновалова. Фонд музея насчитывает свыше 600 экспонатов: документы и фотографии времен Великой Отечественной Войны, личные вещи командира, ветеранов, их воспоминания, газеты военных лет, модели подводной лодки «Л-3», портреты членов экипажа...
Учащиеся принимают участие в поисково-собирательной работе, изучении и описании музейных предметов, создании экспозиции, проведении экскурсий, вечеров, конференций. В процессе исследовательской деятельности школьники овладевают различными приемами и навыками краеведческой и музейной профессиональной деятельности, а в ходе краеведческих изысканий – основами многих научных дисциплин, не предусмотренных школьной программой.
В знаменательный день в гости к учащимся пришли дети и внуки членов экипажа легендарного минного заградителя, подводники, ветераны "холодной" войны на море.
Грищенко Галина Петровна, дочь командира Л-3 Петра Денисовича Грищенко.
Морозов Иван Федорович, подводник, Герой Советского Союза.
Контр-адмирал Наумов Владлен Васильевич, командир РПКСН, выпускник Ленинградского нахимовского училища 1953 года, и вице-адмирал Леонид Иванович Жданов, стаж его службы на атомных подводных лодках составил 28 лет. Начальник Каспийского ВВМКУ им. С.М.Кирова, выпускник Ленинградского нахимовского училища 1956 года.
Поль Юрий Александрович, командир дивизиона ПЛ, выпускник Рижского нахимовского училища 1953 года.
Лушина Ирина Михайловна, мать четырёх детей, внучка М.А.Крастелева.
Коновалов Марк Владимирович и Коновалов Евгений Владимирович, подводники, сыновья командира Л-3 В.К.Коновалова.
Новаков Валерий Андреевич, сын командира БЧ-5 Л-3 Новакова Андрея Васильевича.
Ладыжникова Татьяна Дмитриевна, дочь акустика Л-3 Жеведя Дмитрия Федоровича.
Миронов Николай Николаевич, сын командира отделения трюмных машинистов Л-3 старшины Николая Федоровича Миронова
Дети командира БЧ-1-4 гвардейской Л-3 лейтенанта Ивана Григорьевича Павлова - Павлов Сергей Иванович и Тульчинская Лариса Ивановна.
Сын краснофлотца Саганя Ивана Даниловича Сергей Иванович Сагань и Сагань Нина Андреевна.
Титков Василий Васильевич профессор, доктор технических наук, сын старшины группы радиотелеграфистов и акустиков гвардейской Л-3 Василия Васильевича Титкова, и Титкова Вера Густавовна, жена Василия Васильевича.
В актовом зале собрались школьники и их родители, гости и педагоги.
С приветственным словом выступила глава Муниципального образования №72 – Председатель Муниципального Совета Стамбирская Наталья Юрьевна.
Дорогие друзья! Подводники – люди, обладающие сильными внутренними, духовными качествами. Я - дочь морского офицера-подводника, и знаю, что такое дружба подводников, знаю, что это сила. Враги боялись вас, именно подводников. В этот день хочется сказать, что наше Муниципальное образование №72 дружит с коллективом 201 школы. Мы всегда стараемся откликнуться на обращения школы и помочь. Подвиг наших отцов и дедов не должен быть забыт, благодаря вам память о героях и событиях тех лет доходит не только до наших умов, но и до каждого сердца. Люди должны знать, что наш мир строился на большом человеческом подвиге наших российских людей. И в дальнейшем мы будем поддерживать ваши начинания. Мы знаем, что в скором времени наши ребята поедут с вами в Сестрорецк к недавно открытой стеле, мы обязательно поможем в организации этой экскурсии. Наши депутаты выражают огромную благодарность педагогическому коллективу, директору школы, которые вкладывают душу в патриотическую работу. С праздником!
Директор школы СидороваТамараТимофеевна.
Так что же такое ПОДВОДНЫЙ МИННЫЙ ЗАГРАДИТЕЛЬ , которому посвящена музейная экспозиция?
Иначе он называется "ФРУНЗЕВЕЦ". Минный заградитель был спущен на воду в 1931 году в Ленинграде, участвовал в боях Великой Отечественной войны 1941-1945 годов. Минный заградитель заслужил память людей своими ратными подвигами. На его счету – семь боевых походов, 16 атак. И неизменно минный заградитель выходил победителем. Ему удалось потопить шведский пароход "C.F.Liljevalch" в 1942 году, транспорт "Goya" в 1945 году и в том же году – мотобот.
В задачу легендарного минного заградителя Л-3 входила постановка мин, и он с успехом это выполнял. Им были осуществлены 12 минных постановок. На его минах в период войны подорвались транспортные судна "Cisil", "Henny", "Kaija", теплоход "Engerau", шведский мотобот "Uno", судно "F.Bohmke", транспорт "Hindenburg" и транспорт "Grundsee", "Edith Bosselmann", "Tristan", миноносец "T.34", транспортные суда "Henry Lutgens"и "Jersbek", тральщик "M.3138". Подорваны подводная лодка "U.416", ледокол "Pollux" и учебное судно "Albert Leo Schlageter".За свои подвиги минный заградитель Л-3 был удостоен почетного гвардейского звания.
Стоят (слева направо): старшина группы трюмных машинистов М.В. Вальцев, командир минно-торпедной группы Л.И.Шелобод, боцман мичман К.Е.Настюхин, командир БЧ-5 М.А.Крастелев, командир БЧ-2-3 старший лейтенант И.А.Дубинский, командир группы рулевых старший лейтенант И.С.Луганский; сидят: командир БЧ-1-4 старший лейтенант А.И.Петров, командир лодки П.Д.Грищенко, командир группы движения техник-лейтенант Н.И.Шевяков, помощник командира капитан-лейтенант В.К.Коновалов, старшина группы торпедистов С.И.Сидоров...
В 1953 году минный заградитель перестал быть боевой единицей, а в 1971 году ему было отведено почетное место в Московском Центральном музее Отечественной войны. В Петербурге же открылся целый музей, посвященный славной истории легендарного боевого минного заградителя «Л-3», совершавшего в сложнейших условиях 12 успешных боевых походов.
В общей сложности им были потоплены 23 корабля противника: подводные лодки, эсминцы, транспорты, сторожевики. Сведения, представленные в уникальном музее, интересны каждому посетителю. Невозможно не склонить голову перед теми подвигами, которые совершал минный заградитель Л-3. Достаточно привести лишь несколько фактов: в грозном 1942 году «Л-3» 73 раза пересек полосу минных заграждений. Легендарная лодка «Л-3» уничтожила в общей сложности 30 экипажей врага. Это огромный вклад в Победу. Люди, которые служили на лодке, в общей сложности получили 423 ордена и медали разного достоинства, капитан лодки стал Героем Советского Союза. Это капитан третьего ранга В.К.Коновалов.
Коновалов Владимир Константинович 05.12.1911 - 29.11.1967 Контр-адмирал ВМФ СССР, Герой Советского Союза. Коновалов Владимир Константинович - командир гвардейской подводной лодки (ПЛ) "Л-3" бригады подводных лодок Краснознамённого Балтийского флота, гвардии капитан 3-го ранга. Родился 5 декабря 1911 года в селе Надёжное ныне Гуляйпольского района Запорожской области Украины. Еврей. Член ВКП(б)/КПСС с 1941 года. В 1932 году окончил 3 курса вечернего рабфака при Донецком горном институте. Работал слесарем на шахте в Донецке. После окончания рабфака Индустриального института в 1932 г. по комсомольскому набору поступил в Военно-морское училище имени Фрунзе, которое окончил в 1936 году и был направлен на Черноморский флот штурманом подводной лодки "М-51". В августе 1936 года Владимир Коновалов начал службу на Черноморском флоте в качестве штурмана подлодки "М-51", а затем до июня 1938 года был младшим лётчиком-наблюдателем, штурманом отряда 11-й авиационной эскадрильи ВВС Черноморского флота. С июня 1938 года по декабрь 1939 года - штурман, помощник командира ПЛ "Д-4". В Военно-Морском Флоте с 1932 года. В 1936 году окончил Военно-морское училище имени М.В. Фрунзе, а в 1940 году - Высшие специальные курсы командного состава подводного плавания Краснознамённого учебного отряда подводного плавания (КУОПП) имени С.М.Кирова. В октябре 1940 года, после окончания Отделения помощников командиров ПЛ Высших специальных курсов командного состава при Учебном отряде подводного плавания имени Кирова, назначен помощником командира подводной лодки "Л-З", "Фрунзевец". С 10 ноября 1940 года В.К. Коновалов - помощник командира минного заградителя - ПЛ "Л-3" "Фрунзенец" (командир - Грищенко Пётр Денисович) Краснознамённого Балтийского флота. Участник Великой Отечественной войны с июня 1941 года. В период с начала войны до конца 1942 года в составе экипажа минзага "Л-3" Коновалов В.К. совершил пять боевых походов на дозорную службу, прикрытие фланга сухопутных войск с моря, постановку минных заграждений, нарушение морских коммуникаций противника.
За это время торпедным и минным оружием ПЛ были потоплены свыше десяти вражеских кораблей и судов, в том числе пароход "К.Ф. Лильевальш" (водоизмещение 5513 брутто тонн) и транспорт "Гинденбург" (водоизмещение 7888 брутто тонн). Под руководством опытного командира-подводника П.Д. Грищенко, его помощник В.К.Коновалов обеспечил хорошую организацию службы и подготовку подлодки к боевым походам. Во время минных постановок он грамотно и точно производил расчёты, чем способствовал успешному выполнению боевых задач, а при преследовании силами вражеской противолодочной обороны - чётко организовал взаимодействие командного пункта и боевых постов подлодки для быстрого уклонения от оружия и кораблей противника. В годы войны эта подводная лодка, в восьми походах, под командованием П.Д. Грищенко и В.К. Коновалова уничтожила торпедным и минным оружием 28 кораблей и судов противника. В начале 1943 года В.К.Коновалов вступил в командование подводным минным заградителем. В марте того же года, командующий Краснознамённым Балтийским флотом адмирал Трибуц вручил ему Гвардейский Военно-морской флаг, которым была награждена "Л-З" за успехи в боевых походах 1941-1942 годов.
Перед строем экипажа на верхней палубе новый командир лодки капитан 3 ранга В.К. Коновалов, принимая знамя, коленопреклонённо поцеловал гвардейский флаг и дал клятву... Лодка в маскирующей, белой окраске...
18 марта 1943 года В.К.Коновалов назначен командиром ПЛ "Л-3". Передавая корабль В.К.Коновалову, П.Д.Грищенко вручил ему, с дарственной надписью, Библию, изданную в 1904 году. Всю войну эта Книга не покидала подводную лодку.
В октябре 1944 года, после ремонта гвардейская подлодка, в числе первых, вышла для действий в южной части Балтийского моря, и под командованием гвардии капитана 3-го ранга В.К.Коновалова совершила три боевых похода в кампаниях 1944-1945 годов. На подходах к базам противника и на его морских сообщениях было выставлено 50 мин. После минных постановок командир действовал активно, смело и решительно атаковал корабли и суда врага, увеличив боевой счёт гвардейской "Л-3" на десять единиц. Так, торпедами минзага был потоплен вражеский транспорт "Гойя", водоизмещением 5230 брутто тонн, на котором находилось около 7000 военнослужащих и беженцев.
Осенью 1944 года подводная лодка совершила три боевых похода в южную часть Балтийского моря. В 1944-45 годы "Л-З", "Фрунзевец". под командованием В.К. Коновалова выполнила 11 торпедных атак (выпущена 31 торпеда), в результате которых уничтожила четыре вражеских транспорта общим водоизмещением 11.785 брт. Среди них транспорт "Шпресуфер", плавучая батарея "Р.Мюллер" с грузом боеприпасов, СКР "SV-112". Выполнила 5 минных постановок (выставлено 52 мины), на которых погибли транспорт "Генри Лютгенс", ледокол "Поллукс", эскадренный миноносец "Т-34", сторожевой корабль "SV-53" и тральщик "М-3138".
В начале февраля 1945 года, у Земландского полуострова, группа германских кораблей вела артиллерийский обстрел позиций наступавших Советских войск. Командир ПЛ получил боевой приказ воспрепятствовать этому. В результате смелой торпедной атаки был поражён один из кораблей. Подводная лодка действовала в условиях малых глубин, под килём оставались считанные метры. Во время контратаки противником было сброшено 28 глубинных бомб. За этот подвиг весь экипаж был награждён медалью "За взятие Кенигсберга". В апреле 1945 года был атакован из позиционного положения и уничтожен транспорт "Гойя", из состава вражеского конвоя, дистанция залпа составляла 8 кабельтовых (около полутора километров). На нём находилось свыше 7 тысяч гитлеровцев, По данным германских историков Ф.Руге и Г. Штейнвега среди них было 1300 подводников и 1500 солдат танковой дивизии вермахта, спаслось менее 170 человек. По свидетельству Гейнца Шёна, уцелевшего после гибели лайнера "Вильгельм Густлоф", атакованного ПЛ "С-13," по количеству жертв, гибель "Гойи" стала самой крупной катастрофой за всю историю мореплавания. Пять членов экипажа гвардейского минзага приняли участие в параде Победы 24 июня 1945 г. Позднее ограждение рубки "Л-З", "Фрунзевец" было установлено в Москве, на Поклонной горе.
Указом Президиума Верховного Совета СССР от 8 июля 1945 года за образцовое выполнение боевых заданий командования, личное мужество и героизм, проявленные в боях с немецко-фашистскими захватчиками, гвардии капитану 3-го ранга Коновалову Владимиру Константиновичу присвоено звание Героя Советского Союза. с вручением ордена Ленина и медали "Золотая Звезда" (№ 3295). Имя капитана 3-го ранга Коновалова В.К. было отмечено в приказе Верховного Главнокомандующего И.В. Сталина.
После войны отважный офицер-подводник продолжил службу на "Л-3", затем с мая 1946 по ноябрь 1947 года он командовал подводной лодкой "Н-27" (трофейной германской "U-3515" XXI серии). В 1950 году В.К. Коновалов окончил Военно-морскую академию имени К.Е. Ворошилова, после чего до января 1955 года был начальником кафедры тактики 2-го Балтийского высшего военно-морского училища. С января по ноябрь 1955 года - начальник штаба, с ноября 1955 года по март 1958 года - командир бригады подводных лодок 4-го ВМФ (до января 1956 года) и Краснознамённого Балтийского флота. С марта 1958 года по май 1961 года - заместитель начальника 1-го отдела Управления начальника военно-морских учебных заведений и в последующем по август 1966 года - заместитель начальника штаба по боевому управлению Северного (с мая 1965 - Краснознамённого) флота. 7 мая 1966 года капитану 1-го ранга Коновалову В.К. присвоено воинское звание "контр-адмирал".
Награжден восемью орденами, в том числе тремя орденами Ленина, двумя орденами Красного Знамени, орденом Отечественной войны 1 степени, орденом Красной звезды и полководческим орденом Ушакова II степени, медалями: "За оборону Ленинграда", "За боевые заслуги", "За взятие Кенигсберга", "За победу над Германией". Его боевые награды находятся в Центральном военно-морском музее. С августа 1966 года контр-адмирал Коновалов В.К. - заместитель начальника Высшего военно-морского училища подводного плавания имени Ленинского комсомола - начальник штаба местной обороны. Скончался 29 ноября 1967 года в городе-герое Ленинграде (ныне Санкт-Петербург), похоронен на Красненьком кладбище.
Из наградного листа В.К.Коновалова: "Имеет хорошую специальную и оперативно-тактическую подготовку. На тактических играх и учениях ориентируется правильно и принимает грамотные решения. Оружие и технику кораблей бригады знает. Новые подводные лодки 613 проекта изучил. Контроль за состоянием боеготовности кораблей бригады осуществляет систематически... Имея хорошую теоретическую подготовку и большой опыт командования подводными лодками, умело передает свои знания командирам кораблей при их обучении" Из аттестации 1945 года: "За аттестационный период находился в двух боевых походах. На позиции действовал смело и настойчиво искал встречи с противником, в результате чего имел в обоих походах боевой успех..., энергичный, решительный, инициативный, требовательный к себе и подчиненным. Умеет организационно обеспечить свое решение и настойчиво провести в жизнь"
Директор музея Алексей Георгиевич Петров.
Учащиеся по классам встретились с ветеранами-подводниками.
Капитан 1 ранга Хризман Исаак Яковлевич, ученик П.Д.Грищенко.
Контр-адмирал Владлен Васильевич Наумов.
Капитан 1 ранга Евгений Владимирович Коновалов.
Капитан 1 ранга Юрий Александрович Поль.
Марк Владимирович Коновалов, капитан 1 ранга.
Вице-адмирал Л.И.Жданов.
Друзья и сослуживцы неизменно ценят разнообразные таланты Леонида Ивановича, в том числе и дар рассказчика.
Заслуженное признание от благодарных слушателей.
Было что рассказать юным наследникам великой победы и генерал-майору Волобуеву Василию Тихоновичу.
