Тем временем радисты под командой старшины группы Е.А.Рыбина исправили радиопередатчик, и в адрес командующего Северным флотом была отправлена радиограмма: «Подорвался на мине, хода не имею, погружаться не могу, место...»
К утру получили две радиограммы от командующего Северным флотом. В них говорилось, что на помощь направлена находящаяся ближе всех подводная лодка «К-22», и следовало конкретное приказание: «В случае невозможности спасти лодку спасайте людей, лодку уничтожьте».
Когда ветер стих, парус убрали, а лодку притопили, заполнив частично цистерны главного балласта. В отсеках шла обычная повседневная работа. Личный состав приводил в порядок механизмы, пополнялся запас воздуха высокого давления, шла зарядка аккумуляторной батареи.
Тем временем «К-22» спешила на помощь. Командира лодки капитана 2-го ранга В.Н.Котельникова беспокоила судьба экипажа «Щ-421». К тому же на ней были хорошие друзья. С Видяевым он ходил в свою бытность командиром «Д-3» спасать папанинцев, а с И.А.Колышкиным его связывала давняя совместная служба на Севере. С тревогой он перечитывал радиограмму командующего Северным флотом: «Командиру. Подводная лодка «Щ-421» подорвалась на мине, хода не имеет. Оказать помощь. В случае невозможности спасти лодку снять людей, а лодку уничтожить. Координаты «Щ-421»: широта... долгота... Комфлот».
Когда штурман нанес на карту место подорвавшейся лодки, оказалось, что она совсем близко от мыса, на котором находится наблюдательный пост фашистов, а течение в этом районе должно нести лодку прямо на берег. Это и беспокоило Котельникова.
«Щ-421» все ближе и ближе несло к вражескому берегу. Оценив обстановку, командир и комдив решили в случае необходимости взорвать лодку, но не дать врагу захватить ее. Экипаж поддержал это решение. Лодку подготовили к взрыву, произвели приборку, навели чистоту на механизмах. Показался берег. Видяев приказал приготовить все оружие на случай схватки с врагом, и в этот момент вахтенный офицер доложил, что видит на горизонте силуэт подводной лодки.
Котельников подошел вовремя. Волнение моря заметно усилилось. Четыре попытки взять «Щ-421» на буксир не дали положительных результатов: буксирные концы лопались.
Начали готовить якорь-цепь для буксировки, но в этот момент появился немецкий самолет-разведчик. Ветер разогнал снежную мглу, и видимость стала полной. Оставаться в надводном положении двум уже обнаруженным подводным лодкам становилось небезопасно. Тогда Котельников от имени командующего Северным флотом отдал приказание перейти к нему на борт всему экипажу «Щ-421».
Тяжела минута расставания с родным кораблем, и счастлив тот моряк, кого минула эта горькая чаша. Члены экипажа «Щ-421» надели все свои ордена и медали и начали переходить на «К-22» через вываленные ею носовые горизонтальные рули.
Командир должен покинуть корабль последним. Так гласят корабельный устав и древняя флотская традиция... Покинуть корабль, на котором добыл первую победу! Можно представить, как переживал Федор Алексеевич Видяев...
«Мы с Видяевым обошли все отсеки, убедились, что никого на «щуке» не осталось, — вспоминает И.А.Колышкин. — Поднялись на мостик и остановились у просоленного морской водой, обтрепанного штормовыми ветрами корабельного флага. Наступила горькая, тяжелая минута молчаливого прощания с родным кораблем. Из оцепенения нас вывел усиленный мегафоном голос Котельникова: «Иван Александрович, поторопитесь, а то погубим оба экипажа». Это было разумное напоминание. Я глянул на Видяева, прижавшегося к флагу со слезами на глазах. «Пошли, Федор Алексеевич!» Сначала я, потом Видяев (обязанность и право командира покинуть корабль последним!) перешли на «двадцать вторую». Тут я заметил уголок Военно-Морского флага, выглядывающий из его кармана. Перехватив мой взгляд, Федор, как бы оправдываясь, сказал: «Это я тот, что поновее, на память взял. А старый вон он, поднятым остался». Я молча пожал Феде руку. Молодец! Он и в самом большом горе, какое только может постичь командира корабля, держался, как надо.
...Из кормового аппарата «К-22» вырвалась торпеда и прочертила по воде быструю дорожку. Мы сняли шапки. Громыхнул взрыв, в воздух взметнулся столб воды, окутанный черным дымом. Когда секунд через десять он осел, на поверхности ничего не было. Так окончила свой славный боевой путь Краснознаменная «Щ-421», даже не успев получить заслуженного ею орденского флага».
Войдя в Екатерининскую гавань, «» дважды отсалютовала из носового орудия в честь своих, побед, а затем были подняты позывные «Щ-421» и еще один салютный выстрел возвестил о последней победе погибшей подводной лодки.
Горечью и печалью, ненавистью к врагу и желанием отомстить были переполнены слова доклада Видяева командующему Северным флотом вице-адмиралу А.Г.Головко о последних минутах «Щ-421».
«Ничего, командир, — тепло сказал Головко, — война. Вы вели себя в эти трагические минуты с достоинством, как подобает советскому командиру. А отомстить проклятому врагу вы еще успеете».
Друзья, как могли, ободряли Федора, но это еще больше растравляло его душевную рану. Товарищи один за другим уходили в море, и Федор подолгу стоял на пирсе, мысленно желая им успеха в трудных боевых походах. Он рвался в море, хотел встретиться с врагом, отомстить ему за свою лодку, за горе, которое враг принес на нашу родную землю.
По-прежнему болело сердце за семью. Что с женой и сыном, как там они, в холодном блокадном Ленинграде? Писем нет. Сам Федор пишет часто. «Может, дойдет», — думает он, вкладывая в письмо свою фотографию. На обороте фотографии слова к сыну: «На память моему любимому сыну Котику. Помни, что нет ничего дороже Родины. Будешь большим — защищай свою Родину и всю свою жизнь свяжи с этим именем. 10 мая 1942 года. Северный флот. Дни Отечественной войны».
В июле капитан-лейтенант Ф. А.Видяев получил назначение командиром подводной лодки «Щ-422», судьба которой, прямо скажем, была не из лучших. Хотя на счету экипажа было четыре потопленных вражеских корабля, но в последнем боевом походе разыгралась неприятная история, в результате которой командира лодки А.К.Малышева отстранили от должности... Этот тяжелый и редчайший на флоте случай лег тяжелым пятном на экипаж. О настроении подводников и говорить не приходится.
Бюст командира бригады подводных лодок Северного флота Героя Советского Союза И.А.Колышкина
В первый поход на «Щ-422» капитан-лейтенант Ф.А.Видяев снова вышел с командиром 3-го дивизиона подводных лодок Героем Советского Союза капитаном 2-го ранга Иваном Александровичем Колышкиным. За двадцать суток боевого похода встретиться с кораблями противника не удалось. Зато самолеты надоели изрядно.
Новый командир знакомился с экипажем, экипаж знакомился с новым командиром. Подводники к концу похода прониклись к нему доверием. А доверие к командиру — ключ к успехам экипажа.
О многом переговорил за поход Федор Алексеевич с подводниками, советовался с комиссаром лодки старшим политруком А.Е.Табенкиным. В итоге пришел к выводу: экипаж хороший, а поднять дух людей надо в боях, победами.
Командир дивизиона капитан 2-го ранга И.А.Колышкин доложил командованию, что Ф.А.Видяев — вполне подготовленный командир, и в свой следующий августовский поход Федор Алексеевич вышел самостоятельно.
23 августа в районе мыса Кибергнес в ночной дымке обнаружили конвой в составе двух транспортов и пяти кораблей охранения. Командир решил атаковать головной, наиболее крупный транспорт. Подводники быстро заняли места по боевой тревоге. Произведя расчеты, Видяев лег на боевой курс, но когда до залпа остались считанные секунды, неожиданно заклинило кормовые горизонтальные рули, и лодка пошла на глубину. Лишенный возможности наблюдать, Видяев решил атаковать исходя из своих расчетов. Боцман мичман Н.Д.Завьялов сумел носовыми горизонтальными рулями выровнять лодку, и командир подал команду торпедистам в первый отсек.
Три взрыва оповестили подводников о точности расчетов командира и мастерстве торпедистов. Транспорт в 4000 тонн затонул, а второй получил повреждения. Атака была так стремительна, что гитлеровцы даже не организовали преследование.
28 августа обнаружили два в охранении четырех кораблей. С короткой дистанции Видяев атаковал противника. Тяжело груженный фашистский транспорт в 6000 тонн водоизмещением, получив в борт три торпеды, быстро затонул. Корабли охранения бросились бомбить подводную лодку. Видяев начал маневрировать, уходя от преследования. Снова заело кормовые горизонтальные рули. Мичман Завьялов перешел на ручное управление кормовыми горизонтальными рулями. Это довольно-таки простое устройство требует большого физического напряжения. А если еще учесть, что с каждым часом становилось все труднее и труднее дышать в давно невентилируемом отсеке, то будет понятно, каких усилий потребовала от боцмана его многочасовая вахта.
Оценив обстановку, Видяев решил уходить под прикрытие своих береговых батарей на полуострове Рыбачий. 177 глубинных бомб сбросили разъяренные преследователи, но лодка успешно оторвалась.
Когда преследование окончилось, в лодке начали устранять полученные повреждения, приводить оружие и технику в порядок. Видяев пошел по отсекам. Прежде всего прошел к торпедистам. Крепко пожав руки лейтенантам В.С.Капиносу и А.В.Мамотину, старшине 2-го статьи А.П.Наседкину и матросу К.С.Кулькову, Видяев взволнованно проговорил: «Спасибо, торпедисты! Атака была скоротечной, и успех ее во многом обеспечили вы. Спасибо!»
В базе знали, что «Щ-422» подверглась ожесточенному преследованию, и сильно волновались. Когда из-за мыса целой и невредимой показалась видяевская лодка, а затем, красиво развернувшись в бухте, отсалютовала двумя выстрелами, все радостно заговорили, заулыбались. Североморцы успели полюбить молодого скромного командира, от души радовались первому самостоятельному успеху Федора Видяева.
Лодка быстро ошвартовалась, и Видяев, сойдя на пирс, четко доложил вице-адмиралу А. Г. Головко: «Товарищ командующий флотом! Подводная лодка «Щ-422» вернулась из похода. Задание выполнено. Материальная часть в порядке. Самочувствие личного состава отличное. Потоплено два транспорта противника в четыре и шесть тысяч тонн».
Командующий флотом сердечно поздравил Федора Алексеевича с первой самостоятельной победой. Вернувшихся из боевого похода подводников обступили друзья. Первыми подошли поздравить Федора его учителя — Герои Советского Союза И.А.Колышкин и Н.А.Лунин. Сам Лунин только накануне вернулся из боевого похода, потопив фашистский минный заградитель и два сторожевых корабля.
«Поздравляю, Федор Алексеевич», — крепко пожимая руку, проговорил Лунин. А затем, обращаясь к окружающим, весело добавил: — Да он этак скоро своего батьку перегонит!»
«Вот так мы выходили в атаку...» Доклад командира «Щ-422» Ф. А. Видяева внимательно слушают начальник отдела подводного плавания Управления ВМФ контр-адмирал Н.И. Виноградов, начальник политотдела Северного флота контр-адмирал Н.А. Торик и командующий Северным флотом вице-адмирал А. Г. Головко
Вечером мастер кулинарии мичман В.Ф.Милоянин подал к торжественному обеду двух (по числу побед) аппетитно зажаренных поросят. Друзья чествовали экипаж «Щ-422». Виновники торжества с гордостью говорили о походе, о своем командире. Настроение личного состава было отличное. А на другой день друзья поздравили Федора Алексеевича с присвоением ему воинского звания капитан 3-го ранга.
7 сентября 1942 года «Щ-422» снова вышла в море. Глубокой ночью всплыли для зарядки аккумуляторной батареи. Над морем навис туман, сыпал мелкий дождь. Едва Видяев выскочил на мостик, как увидел блеснувший из тумана луч прожектора. «Срочное погружение!»
Плотность батареи была на исходе, и через некоторое время командир решил снова всплыть. Едва рубка подводной лодки показалась над водой, как над морем взлетела ракета. Снова ушли на глубину. Отойдя немного, Видяев всплыл под перископ и увидел два сторожевых корабля, ведущих поиск подводной лодки.
Лодка оказалась в тяжелом положении: время идет к рассвету, батарее требуется зарядка, а всплыть невозможно, так как наверху два фашистских сторожевика. Командир решил как можно дальше оторваться от преследователей. Но мала плотность батареи и мал ход.
Время рассвета. Всплыв под перископ, Видяев снова увидел ненавистный сторожевик. Решение созрело мгновенно: «Торпедная атака!» Лодка легла на боевой курс и стремительно атаковала противника из кормовых торпедных аппаратов. Одной торпедой подводники вычеркнули из списков гитлеровского флота водоизмещением 800 тонн. Эта атака вошла в историю подводной войны как один из немногих известных случаев уничтожения подводной лодкой преследовавшего ее противолодочного корабля.
По возвращении лодки в базу, на разборе, командующий флотом дал высокую оценку действиям экипажа подводной лодки, отметил находчивость и решительность командира. Подводники, отличившиеся в боевых походах, были награждены орденами и медалями, а Ф.А.Видяев был награжден вторым орденом Красного Знамени.
25-ю годовщину Красной Армии и Военно-морского флота подводная лодка «Щ-422» встречала в море. Настойчивый поиск увенчался успехом. 20 февраля вахтенный гидроакустик В.В.Жучков обнаружил шум винтов транспорта. Лодка пошла на сближение. Вскоре Видяев обнаружил в перископ мачты крупного транспорта. Из-за горизонта начали вырисовываться корабли охранения и еще один транспорт. Всего насчитали пятнадцать кораблей и транспортов, над которыми барражировал немецкий торпедоносец.
Прорвав охранение, лодка начала маневрировать для выхода в атаку на головной транспорт. Атака, длившаяся полтора часа, завершилась четырехторпедным залпом по транспорту водоизмещением 8000 тонн. Две торпеды, разворотив днище транспорта, отправили его вместе с грузом в холодные глубины Баренцева моря. Два сторожевых корабля и три катера-охотника начали преследование подводной лодки, но сбросили всего одиннадцать бомб и почему-то успокоились.
И снова напряженный поиск. Только 27 февраля акустикам удалось обнаружить шум винтов боевого корабля. Штормило.
Командир решил реализовать создавшуюся выгодную для подводной лодки ситуацию. Сблизившись на дистанцию семь кабельтовых, лодка выпустила четыре торпеды. Три из них поразили цель. «От сторожевика и щепок не осталось, — резюмировал командир, опуская перископ, — фашистов больше не будет мучить качка».
Во всех центральных газетах за 2 марта 1943 года появилось краткое сообщение Совинформбюро: «В Баренцевом море нашими кораблями потоплен транспорт противника водоизмещением 8000 тонн и сторожевой корабль водоизмещением 800 тонн. Это был очередной вклад экипажа «Щ-422» в дело победы над ненавистным врагом».
. Фотография сделана, предположительно, зимой 1942-1943 года. Вероятно, на переднем плане - командир Ф.А.Видяев.
О Видяеве заговорили как о бесстрашном, волевом командире, сочетающем точный расчет с беспримерной дерзостью. У Федора Алексеевича выработался свой стиль атаки, свой «почерк»: удар наносить по центральному объекту конвоя, цепкость и стремление атаковать во что бы то ни стало, стрельба с короткой дистанции— «пистолетный выстрел».
Апрель 1943 года принес на Север ненастную погоду. Штормы, снежные заряды — трудно вести поиск в таких условиях. Для всего экипажа апрельский поход был тяжелым, а для командира особенно. Трудно было сказать, когда Видяев отдыхает. В надводном положении он не покидает мостика. В подводном — у перископа.
Днем 19 апреля поиск вели в подводном положении, иногда подвсплывая под перископ для оценки обстановки. Над морем снежные заряды слились в сплошной снегопад. В 13 часов 28 минут командир отделения гидроакустиков старшина 2-й статьи В.В.Жучков доложил, что слышит шум винтов миноносца. «Боевая тревога! Торпедная атака!»
Через несколько минут акустики доложили, что слышат шум винтов транспорта. Ясно, идет конвой. Командир решил прорваться сквозь корабельное охранение и войти внутрь конвоя. Всплыли под перископ, но снежные заряды закрыли цель. Это не остановило Видяева, и он начал маневрировать, ориентируясь на доклады акустика о появлении все новых и новых шумов. Шел большой конвой.
Наконец, шумы винтов миноносца остались позади — корабельное охранение прорвали! Всплыли под перископ. Как только головка перископа показалась над морем, в ноле зрения появились еле уловимые тени транспортов, прикрытых густой пеленой снеговой завесы. Трудно что-нибудь определить, разобраться в составе конвоя, выбрать цель для атаки. Вдруг в перископ стал виден громадный черный транспорт. Длинный, тяжело груженный океанский пароход еле вмещался в поле зрения перископа.
«Аппараты! !»
Четыре торпеды вырвались из торпедных аппаратов и понеслись навстречу врагу. Через несколько коротких, напряженных секунд последовало три мощных взрыва. Океанский транспорт в 14 000 тонн пошел ко дну.
Окончание следует
