Совершенно случайное замечание, появившееся на одном из сайтов Интернета почему-то вызвало во мне множество давно дремавших эмоций. Речь шла об элитах. Начну с того, что сегодня существует множество слов, по которым заранее можно определить, насколько автор конъюнктурен и заангажирован. Одно из таких слов — «элита». В политологию и социологию этот термин вошел примерно 150 лет назад, а как инструмент реальной политики он существует всего лишь полвека. Эти полвека видели много нововведений, в частности, примерно в то же время в документах Госдепартамента США замелькал термин «гражданское общество», да и термин «элита» стал почти одновременно появляться в совсем неприглядном контексте. Американские политологи заговорили о том, что крупномасштабные войны нынче вести дорого, а при наличии оружия массового уничтожения вообще опасно, поэтому в качестве инструмента внешней политики предлагалось «выращивать» лояльные США национальные элиты, а если время не позволяет, то просто их подкупать. Нужно сказать, что ученые, чьи теории легли в основу современного элитизма, все, как один, считали, что наличие в обществе элит превращает разглагольствования о демократии в бессмысленную политическую болтовню, поскольку демократия и элиты вещь несовместимая. Поэтому, либо мы говорим об элитах и забываем о демократии, либо мы говорим о демократии и рассматриваем элиты только как препятствие на пути достижения истинного народовластия. Естественно, современному племени политологов, которые привыкли существовать на гранты, поступающие от сильных мира сего, такая трактовка элит была неудобна — демократия такая хорошая уловка для оболванивания масс, а с помощью теории элит так хорошо «доить» тех, кто стоит у власти, что нужно было как-то исправить классиков современной социологии, что, собственно, и произошло. Но вернемся немного назад. Дело в том, что современные политтехнологи за последнее время настолько поумнели, что их многоходовки не могут не восхищать. Еще в конце 1960-х по Москве бегал один социолингвист, читавший лекции, которые были уже тогда очень популярны у молодежи. Он утверждал, что любая культура — это некий огромный текст, который нужно уметь грамотно читать. Поскольку народ в массе своей читать такие тексты не обучен, то нужна своего рода жреческая каста, которая будет для народа эти тексты интерпретировать. Дальше шли исторические «пугалки». В частности, автор этой теории говорил, что неправильное прочтение текста уже приводило к социальным и прочим катастрофам. Так, неправильное прочтение Священного Писания в Западной Европе привело к тому, что там вспыхнули костры инквизиции и примерно десять тысяч человек погибли в пламени аутодафе (что в переводе означает «акт веры»). В его лекциях примеров, конечно, было значительно больше, но, как ни крути, оставалось самое главное: народ — быдло, которому требуются поводыри, владеющие культурой прочтения. «цивилизационных текстов», а текст в его понимании — это всё, что окружает или может окружать человека. Так исподволь расчищалась площадка для внедрения в политологию понятия «элита». Подведем промежуточный итог. Итак, оказывается, что любое общество всегда расслаивается, но, чтобы не использовать дискредитировавшее себя русской революцией слово «классы», тех, кто оказывается в обществе наверху, решили называть элитой. Тем более что класс подкупить проблематично, а элиту всегда можно, потому что у любой элиты есть своя цена. Сегодня перед политологами, обслуживающими эту самую элиту, стоят две задачи: (1) доказать, что элита — это хорошо или даже очень хорошо, и уж никак не мешает демократии; (2) показать, что понятие элиты — это не сегодняшний выкрутас, а явление, существовавшее ровно столько или почти столько, сколько существует современный человек. И тут целая армия историков средневековья стала защищать свои кандидатские и докторские диссертации о роли элит в жизни общества. Наиболее продвинутым даже доверили внедрить в сознание масс идею о том, что стабильность элит ведет к стабилизации государства, а подвижность элит разрушает государственность. Поэтому Западная Европа сегодня цветет и пахнет потому, что ее спасли закостеневшие феодальные элиты. А вот Византия, для которой была характерна ротация элит, при которой люди в них не задерживались больше десяти лет, стала жертвой нестабильности, поскольку в элиту стремились люди, знавшие, что они временные, и хотевшие ограбить страну, а государство в это время хирело и в конце концов развалилось. Другими словами, мы сегодня должны помнить пример Византии и изо всех сил цементировать нашу элиту, чтобы, не дай Бог, ей не захотелось сбросить с себя эту непосильную ношу забот о целостности государства. Нужно сказать, что всё это очень красивая чушь, которая множится прямо пропорционально количеству грантов, которые выделяются на то, чтобы постоянно оправдывать эту галиматью. Начнем с Византии. Византия пала потому, что находилась на перекрестке торговых путей восток—запад («Шелковый путь») и север-юг («из варяг в греки») . Византия не выдержала натиска со стороны итальянских банкирских домов, которые, чтобы добить конкурента, однажды даже подкупили руководителей одного из крестовых походов, и европейское воинство вместо того, чтобы высадиться на берегах Палестины, оказалось вдруг у самых стен Константинополя и разграбило его нещадно. Византия пала не потому , что меняла элиты, как перчатки, а потому что торговые пути переместились на запад и стали полностью контролироваться итальянскими городами. То же самое и с кострами инквизиции. Испания так долго находилась на вторых ролях в Европе, так долго ее грабили международные банковские дома, что под видом борьбы с ересью патриотически настроенное духовенство поменяло все основы экономики и под свет костров инквизиции Испания превратилась в одного из основных игроков на европейском континенте. Поэтому пылание костров инквизиции никакого отношения к неправильному прочтению Священного Писания не имеет, а имеет отношение к серьезному изменению финансовых потоков. Не могу отказать себе в удовольствии привести цитату из одного современного исследователя элит. Элита — это «лица, которые благодаря своему стратегическому положению в больших или важнейших организациях или движениях, способны регулярно и существенно влиять на исход политических событий. Другими словами, элиты — это те люди, которые могут совершать политические проступки и не нести за это никакого наказания». Тут я приведу свой пример. Вряд ли кто не знает о бюджетных проблемах, которые сегодня наблюдаются в США. Хотя республиканцы и демократы пришли к временному решению, проблема все-таки остается. Дело в том, что ежемесячный дефицит американского бюджета составляет 85 миллиардов долларов, которые так же ежемесячно допечатываются правительством. Они не просто вбрасываются на рынок, на них правительство выкупает свои прежние долги, чтобы тут же залезть в новые. Для чего нужна такая финансовая суета? Ответ прост: некоторые банки и финансовые организации заранее знают, какие бумаги покупать и какие продавать, и зарабатывают на этом баснословные деньги. Долги, в итоге, остаются государству. Вот поэтому потолок долга опять американские законодатели приподняли. Но вся эта возня между республиканцами и демократами — это, как я уже писал, медийный спектакль. На самом деле идет битва за то, кто будет делиться. Есть две позиции. Если очистить от словесного мусора все то, что сегодня звучит, то республиканцы хотят, чтобы богатые, т.е. американская элита, ни с кем не делились, а демократы считают, что чуть-чуть поделиться в пользу менее богатых придется. Мне почему-то кажется, что в этом поединке победит элита, потому что у ее апологетов уж очень складно получается выстраивать зависимость между стабильностью элиты и стабильностью государства. Вот и пугают народ тем, что если тронуть элиту, то посыплется государство. Элита элитой, а долги хоть чем-то покрывать нужно. На сегодняшний день молчаливое решение сводится к тому, чтобы запустить ручку элиты в американские пенсионные фонды. По подсчетам экспертов, это может затронуть интересы каждого третьего американца. Как видите, ничего нового нет: народ всегда и за все должен платить. Но вот что интересно: именно это несоответствие экономических интересов отдельных групп населения и выносит наверх тех, кого незаслуженно приходится называть элитой. Более того, попытка описать функционирование государства как взаимодействие элит и не-элит, при всей ее красоте, даже элегантности, чревата социальным взрывом: чем больше политологи увлекаются описанием «элиты», тем больше они ее отдаляют от остального населения и тем сильнее не-элита начинает сомневаться в легитимности статуса тех, кто возомнил себя национальной элитой. Вот какие мысли пришли мне в голову и заставили на время отложить разговор об экономической сущности нашей жизни. Но почему-то даже разговор об элите оказался разговором о деньгах.
21 октября 2013 г.
Стихи приходят…
Стихи приходят от стыда За очень долгое безделье. Туман похож на клок кудели, И снег уходит без следа. Всё — в перемене, всё в движенье, А я мечтаю о былом, Оно– как головокруженье, Как будто рядом, за углом. Оно стучит, как конь копытом, О том, совсем непозабытом, О той несбыточной мечте. И я на ней, как на кресте….
Корабли и суда, прибывшие в Таллин после того, как 4 августа командующий КБФ приказал направить из Ленинграда в Таллин три ЛЕД и 14 ТР, и убывшие из него (кроме участвовавших в Таллинском прорыве) после этого дня, а также не дошедшие до Таллина (из числа вызванных дополнительно)
Источники: АО ЦВМА. Ф. 9. Д. 10290. Л. 706;Ф. 45. Д. 1146,1147,1152,1153,8925;Ф. 85. Д. 10276, 10277, 10278,10279; Ф. 210. Д. 7125; [библ. № 288].
Начальник тыла КБФ М.И.Москаленко
10.08 Военный совет КБФ: 1) Назначил начальником эвакуации ГБ КБФ начальника тыла флота генерал-майора М.И.Москаленко и приказал ему к исходу суток разработать и представить на утверждение план эвакуации, рассчитанный на вывоз из Таллина максимального количества прежде всего людских резервов и боевой техники, а также возложил на него руководство эвакуацией ГБ КБФ. Для организации и проведения эвакуации ему были подчинены начальник оргмоботдела штаба КБФ полковник А.С.Ильин и начальник ВОСО КБФ капитан 2 ранга И.Н.Ганцов. В соответствии с решением Военного совета эвакуации подлежали все воинские части КБФ, 10-й ск, а также гражданские организации и учреждения г. Таллина. План эвакуации было приказано корректировать ежедневно, исходя из наличия эвакуационных средств.
Начальник отдела военных сообщений КБФ И.Н.Ганцов
2) Утвердил «Инструкцию по организации и проведению эвакуации гарнизона и правительственных учреждений из г. Таллин». Инструкцией определялось, что: — органами руководства эвакуацией являются управление тыла и группы диспетчеров (позднее названные комендатурами) от ВОСО КБФ в отдельных гаванях и на каждом причале; — для эвакуации используются все суда морского флота, вспомогательного флота тыла и некоторое количество боевых кораблей с разрешения командующего КБФ по представлению начальника эвакуации; — формирование конвоев осуществляется штабом КБФ. 11.08 и 18.08 все, кто был ранен до начала противником штурма Таллина (всего 3771 человек), были отправлены в Ленинград (табл. 6). Некоторые исследователи и мемуаристы называли большее количество раненых, подлежавших эвакуации к моменту окружения Таллина войсками противника, — более 5 тыс. и даже 10 тыс. человек. Вероятно, первые получали такую цифру, суммируя число раненых, отправленных из Таллина не только 11.08 и 18.08, но также и 24.08, и 25.08. Откуда брали свою цифру вторые, трудно сказать. Но 24.08 и 25.08 вывозились уже те 1802 человека, кто был ранен во время начатого немцами 19.08 штурма Таллина. В целом до начала Таллинского прорыва было отправлено в Ленинград 5573 раненых. Правда, 480 из них погибли в пути, но 5093 (91,4%) были доставлены в госпитали (табл. 6).
Таблица 6. Данные об эвакуации раненых из Таллина в августе 1941 г.
Всего с 5.08 по 28.08 из Таллина в Ленинград и Кронштадт, в БО БР и ВМБ Ханко были отправлены 57 боевых кораблей, ТР и ВСУ, не нужных для обороны города, нуждавшихся в ремонте и перевозивших разные грузы, в том числе шесть из 18 ПЛ, два ЭМ, три ТКА и три ЗМ. На них, в дополнение к 5573 раненым, морским путем вывезли из Таллина 11812 человек (жителей Таллина, военнослужащих и вольнонаемных служащих органов управления КБФ и членов их семей, мобилизованных в КА эстонских граждан), включая экипажи кораблей, судов и комендантские команды на судах (табл. 7).
Таблица 7. Отправление из Таллина с 5.08 по 28.08 боевых кораблей и катеров, транспортов вспомогательных судов, здоровых военнослужащих и гражданских лиц
Источники: АО ЦВМА. Ф. 9. Д. 10290. Л. 706; Ф. 45. Д. 1152, 1153 [библ. № 288].
Полных сведений по этому вопросу найти не удалось, но фактически, наверное, вывезли больше, так как число, прежде всего, гражданских лиц на ряде судов неизвестно, а они были. Часть из них погибла в пути. Кроме того с АС Сууркюля на АС Беззаботное был перебазирован 73-и бап с частью своего летно-технического состава. На самолетах ТВ-3. МДР-6 и МБР-2, в том числе присланных из состава восточной группировки ВВС флота, эвакуировали личный состав оперативной группы штаба ВВС, штаба 10-й аб, часть летно-технического состава 13-го и 71-го иап, а на своих самолетах покинули Таллин летчики 13, 71 и 5-го иап, 12-й окиаэ. Всего перелетели на самолетах из Таллина на аэродромы ленинградского аэроузла 384 человека и на о. Эзель - 8 человек (табл. 8 ).
В помощь вдумчивому читателю. Приложения к книге Р.А.Зубков «Таллинский прорыв Краснознаменного Балтийского флота (август - сентябрь 1941 г.)»
— А с кем же у нас будет встреча? — С кем? С пограничниками Кивирандской заставы. Фрол даже подскочил:
— С теми самыми , которые нарушителей задержали? А ведь я как раз думал об этом! — Вот видите. По-моему, матросам будет полезно послушать. — Полезно? Не полезно, а замечательно, Юрий Михайлович! Это ударит по самому сердцу! Как фамилия начальника заставы? Капитан Аистов? А вы думаете, он согласится? А сможет он прихватить с собой двух-трех пограничников, лучше всего тех, которые... ну, вы понимаете... — волновался Фрол. — Понимаю, — улыбается Юрий Михайлович.—Чаю выпьете? — Какой уж тут чай! Как поближе пройти на заставу? — Горячая вы голова! Вот видите — и опять загорелись. Комсомольский пыл юности, я вижу, в вас не остыл еще. Идите, Фрол Алексеевич, не смею задерживать. Надеюсь, придете ко мне в другой раз... — Обязательно! Юрий Михайлович провожает его до калитки и показывает дорогу.
И вот Фрол торжественно открывает первое заседание «клуба волнующих встреч» на корабле Беспощадного. Встреча действительно волнующая. Сколько книжечек «» прочитано — о пограничниках и нарушителях границы, — и вот эти парни в зеленых фуражках сидят в кубрике и капитан их рассказывает — чересчур скупо, по мнению многих, о захватывающих событиях на границе! Доходит и до последнего случая — до Яануса Хааса, сжегшего свой дом, до Мудрого, спасшего жизнь троим пограничникам, до успевшего сбежать на поджидавшую подводную лодку члена шайки. — Главная задача, — говорит Аистов, — не дать им уйти. Мы виноваты в том, что позволили одному мерзавцу скрыться. Но и вы упустили подводную лодку, вместо того чтобы уничтожить ее вместе с этим мерзавцем... Краснеют лица; многие опускают глаза. А капитан продолжает вспоминать, как не очень давно высадившийся на островах диверсант истребил автоматными очередями все население одного отдаленного маяка. Не пожалел ни детей, ни женщин... И Фрол добавляет: — Несколько лет назад я сопровождал на этот маяк в шторм хирурга; это была юная девушка, Хэльми Рауд. И я ей помогал, когда она оперировала, радовался, что умирающий мальчонка спасен... Девчонка та совершила подвиг, а диверсант зачеркнул ее подвиг, уничтожил спасенную ею жизнь. Как сейчас вижу этого мальчугана — такие, знаете, умные голубые глаза... Ему бы еще жить да жить, расти да учиться; я убежден, что он стал бы, как мы, моряком. Я был на том острове и видел кровь на камнях... Беспощадный закусил до крови губу. «Проняло, — понял Фрол. — До самого нутра проняло. Что же, это хорошо!»
Беспощадный, придя в каюту, вызвал дежурного: — Сапетов из отпуска явился? — Никак нет, товарищ капитан-лейтенант, — Хорошо. Идите. Ничего хорошего, правда, не было. Назревало новое чепе. Борис Арефьевич, хотя его ждали дома, остался на корабле.
ГЛАВА ШЕСТАЯ. САПЕТОВ
Старшина второй статьи Валериан Сапетов («непревзойденный акустик» по утверждению Беспощадного) возвращался из отпуска с опозданием на семь суток. Он не чувствовал угрызений совести. В кармане лежала бумажка с печатью и подписью врача поликлиники, подтверждающая, что он болел. И так как Сапетов все равно готовился к увольнению, то был убежден, что все сойдет благополучно. Он лежал на верхней полке вагона. Ему не спалось. , шел медленно, останавливался на всех полустанках; в окно то и дело заглядывали станционные фонари.
Сапетов мысленно перелистывал свой дневник, оставленный дома. На корабль таскать дневник ни к чему: чего доброго, прочтет кто-нибудь, есть такие любители. Дневник — для себя, не для посторонних глаз. Приехав домой, он записал все, что накопилось, и упрятал дневник в укромнейшее местечко от Светланки — сестры, от отца... «... Мой отец, говорят, хорошо воевал. После войны занимал должности только ответственные. Меня он определил в музыкальное училище, чтобы я после окончил консерваторию, а Светланку — в балетную школу, куда ее взяли с трудом, хотя мордочка у нее и смазливая. Что-то у нее неблагополучно было с ногами и с позвоночником. Но отец «повлиял» — он «влиять» умел, и ее приняли. Я бы не сказал, что мне очень нравилось в музыкальном училище, но пришлось смириться: у отца — железный характер. Он и на работе умел подбирать живот, выпячивать грудь и покрикивать на своих подчиненных так, что у них дух замирал. А уж дома-то стесняться ему было некого. Когда на Светланку пожаловались, что она не способна и ленится, он ее здорово ремнем отстегал — и лень с нее как рукой сняло. Обо мне и говорить нечего. Но как только отец проштрафился, он обмяк. Мне его жалеть не хотелось.
За четыре года мы сменяли большую квартиру на маленькую. Рассчитали Дашу. Отцу пришлось ездить на работу в автобусе. Он притих, и его не очень расстроило, что из Светланки балерины вовсе не получилось. Она поступила секретарем-машинисткой к директору какой-то гостиницы. На нее заглядывались мальчишки, она ходила с ними в кино, а один фрукт даже водил ее в ресторан. Это был актерик Бабецкий, из вспомогательного состава, одетый по-модному и на каждом шагу говоривший: «Волнительно». Будь все по-старому, отец здорово выдрал бы Светланку ремнем, а теперь — помалкивал. Как видно, родителю было всё всё равно. Он как-то весь съежился и осанку свою потерял. Заведовать базой Ленплодоовоща — не сильная штука! Вместо прежнего кабинета на новой работе у него был тесный закуток. Редко-редко кто, бывало, зайдет к нам домой теперь из его старых приятелей, да и заходили только те, кто тоже проштрафились. С приятелями отец садился за стол, они пили горный дубняк и вспоминали прошлое. Обычно они судачили целый вечер, пока не допивали свой горный дубняк. Родитель постепенно превращался в мелкого злопыхателя. Стиляг я терпеть не мог, но хотел одеваться прилично. Тем более что на Невском девчонки на меня, бывало, заглядывались, я часто слышал за спиной: «Погляди, какой интересный парнишка». Тогда я останавливался у витрины парикмахерской и заглядывал в зеркало: действительно, парень — ничего. Глаза черные, выразительные, волосы вьются. «Мои девчонки находят, что у тебя интересная бледность», — говорила Светланка. Дурехи! Правда, и я не люблю краснолицых; другие, когда взволнуются, краснеют; а я — наоборот, бледнею. «И взгляд у тебя такой, — не унималась Светланка, — что ты их будто пронзаешь насквозь. У них — мурашки так по спине и бегают». А вот у меня ничего подобного не было и в помине, пока я не встретил Люську. Но это уж было позднее.
А пока что я с треском провалился на экзаменах в . Как это получилось, я и сам сообразить не мог, Светланка прибежала с работы, спросила: — Ну как? — Погорел. — Ой, да как же ты? — Да вот так. — Что же теперь будет? — Призовут в армию. — И ушлют далеко? — Да уж здесь не оставят. — А я? — глаза у нее заскучали. — Ты — не маленькая. Мужа найдешь, детей разведешь. — Я никогда замуж не выйду. — Это вы все говорите, девчонки. А после, как миленькие, выходите. Где твой «волнительный»? — Он сегодня придет. Но я за него не пойду. А тебе, Валерик, в армию хочется? — Нет.
, .
И в самом деле, мне не хотелось. Пришел отец с работы, бросил на стол разбухший портфель: — Светлана, помой помидоры, — Спросил меня: — Экзамен сдал? — Провалился. — Что-о? — Провалился, — Не думал, что выращу такого осла, — Спасибо, — Что-о? — За осла, говорю, спасибо. — А-а... Куда же ты теперь? — .
Продолжение следует.
Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ. 198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус. karasevserg@yandex.ru
