В это солнечное августовское воскресное утро берега озера Белое в Косино огласил веселый детский гвалт. Но даже если прислушаться, сразу и не поймешь в чем дело, так как дети и взрослые говорили на разных языках – корейском, русском, английском, нетерпеливо жестикулируя и радостно улыбаясь, когда достигалось понимание.
А объяснялось все очень просто – это в Косинский морской клуб приехали корейские студенты, обучающиеся в различных учебных заведениях Сеула и российские школьники из разных районов столицы для того, чтобы принять участие в международной акции «День добровольного труда», организованной международной Федерацией за всеобщий мир, которой руководит Дмитрий Самко.
Программа пребывания корейских студентов в Москве предполагала их участие в разнообразных спортивных и культурных мероприятиях, целью которых являлась укрепление дружбы и взаимопонимания между нашими народами.
Косинский морской клуб с радостью откликнулся на предложение федерации провести одно из мероприятий программы в Косино.
За дело взялся Молодежный совет района под руководством Игоря Анкудинова. Был подготовлен фронт работ, доступный для людей без специальной подготовки, закуплены материалы и необходимые инструменты. Специалисты и инструкторы морского клуба были заранее распределены по объектам, где планировались работы. От федерации международную команду возглавили Колмацкая Елена и Князева Елена, которые уже познакомились с Морским клубом на празднике «День Нептуна». Сложность заключалась в том, что заранее не было известно точное количество и возраст участников акции. Поэтому подготовили сразу несколько вариантов. Как это часто случается, ни один из разработанных планов не подошел, так как когда приехали участники мероприятия, то выяснилось, что корейцы не говорят по-русски, и лишь чуть-чуть - по-английски.
Но, когда приступили к работе, взаимопонимание возникло как-то само собой.
Такие понятия, как красота, аккуратность, чистота, порядок были понятны всем безо всякого перевода.
В рамках акции была убрана территория, сделаны работы по благоустройству, покрашен забор, подрезан газон, собран металлолом.
Работали так дружно и быстро, что уже вся запланированная работа была сделана, а времени еще оставалось много.
Тогда юные воспитанники Косинского морского клуба быстро вооружили четырехвесельные шлюпки, распределили по ним всех гостей и вышли «в море».
Студенты и наши школьники все морские премудрости схватывали на лету, и к концу занятия уже стали заправскими моряками.
Когда обедали все вместе на берегу озера, а потом фотографировались у памятника адмиралу Нахимову, мы были уже друзьями. Наверное, когда делаешь людям добро, не важно, на каком языке ты говоришь, и какой ты национальности. В этот день нам это стало очевидным.
Прощаясь, наши корейские друзья сделали запись в Вахтенном журнале Морского клуба: «Как здорово, что в Москве есть такое замечательное место, где ещё остались люди, которые так заботятся о природе и воспитании детей. Большое спасибо! Нам у вас очень понравилось». Нам было очень приятно, что уезжая в далекую Корею, эти милые и трудолюбивые ребята увезут с собой хорошие впечатления и воспоминания о маленьком Морском клубе на берегу озера в Косино, о нашей Москве и о нашей России.
Чего Штреземан хотел, он легко добился – обязательств Англии, Франции и США финансировать восстановления военного и военно-промышленного потенциалов Германии. Так создавался антисоветский блок, ради которого империалисты объединились, отбросив противоречия, имевшие место между ними, в борьбе за рынки сбыта, за промышленное сырье, за колонии, отбросив договоры об ограничении Германии в военном строительстве, ими же подписанные. И все это творилось не только с антисоветским, но и с антигерманским прицелом. Они настраивали Германию против страны Советов в расчете на то, что обе эти страны выдохнуться в процессе войны, ослабнут, тогда, мол, они и продиктуют свои условия. Вслед за сговором в Локарно последовали одна за другой провокационные антисоветские акции. В 1927 году в Лондоне был совершен налет на советское торговое общество «Аркос». Англия порвала дипломатические отношения с СССР. Налеты на советские представительства проведены также в Берлине, Шанхае, Пекине, в других городах. В Варшаве был убит советский посол Войков. В Лозанне (Швейцарии) – убит советский посол в Италии Воровский. В 1929 году китайские милитаристы пытались захватить Китайско-восточную железную дорогу, принадлежавшую Советскому Союзу, но силы их были разгромлены. Кстати, данному успеху содействовал замечательный разведчик, друг Берзина , находившийся в Манчжурии и направлявший, по указанию Берзина, ценную информацию о силах и планах агрессора В.К.Блюхеру – Командующему Дальневосточной армии, взаимодействовавшей с Амурской военной флотилией.
– латыш, Христофор Интович, которого в своем кругу чаще называли «Гриша», хотя по партийному псевдониму он значился «Гришка». Он был таким же уважаемым товарищем, как его друг П.И.Берзин. Они вместе участвовали в вооруженной борьбе против царизма в 1905 году. Салнынь был постарше Берзина, рождения 1885 года, член партии с 1902 года. Оказавшись вынужденным после 1905 года покинуть Латвию, Салнынь вошел в круги русских политэмигрантов в Швейцарии. По заданию В.И.Ленина направился в Лондон и оттуда в течении нескольких лет переправлял конспиративно для русского пролетариата оружие и взрывчатые вещества, лично совершая с этим грузом нелегальные поездки в Россию. В 1920 году прибыл во Владивосток, добровольно вступил в Красную Армию, но был направлен в Манчжурию и работал там в 1921-1922 годах. Чтобы выполнить задания не раз предпринимал рискованные мероприятия, находясь в Харбине. Связался в белогвардейским атаманом Семеновым и его окружением, выдавая себя за российского коммерсанта, успевшего сбежать с крупным капиталом от большевиков, предлагает белобандитам кредиты для «сокрушения советской власти» на Дальнем Востоке. Требует, однако, гарантии успеха, чтобы не лишиться своего капитала. Для этого требует рассказать ему о белогвардейских силах, их организации и предполагаемых операциях. А те, польщенные добродетельностью истинного патриота, открывают ему свои карты. Так Салнынь предупредил крупные провокации, затевавшиеся белогвардейцами на Востоке. В 1929 году «Гришка» вновь в Китае. Своими донесениями он содействует маршалу Блюхеру – Командующему Особой Дальневосточной армией разгромить белокитайские полчища, захватившие Китайско-восточную железную дорогу, принадлежавшую Советскому Союзу. Некоторое время Салнынь работает начальником разведки у Блюхера. В 1933 году, пребывая нелегально в Берлине и Праге, организует разведывание гитлеровской Германии и альянсы Гитлера с западными империалистами по наращиванию немецкого военного и военно-промышленного потенциалов и науськивание фюрера на войну против СССР. В 1936-1937 годах Салнынь находится в Испании на передовой схватки национально-революционной войны. Организует разведку испанских и итальянских войск, засылает в их тыл разведывательно-диверсионные группы, действуя в интересах республиканской Испании. Привлеченные им к работе люди действовали не только в Испании: в Гамбурге летели в воду контейнеры с оружием, под Римом горели самолеты, а в Лиссабоне полыхал бензин, и все из того, что предназначалось для Франко.
Последние мои встречи с этим замечательным человеком, умным собеседником, чуть заикающимся, простым и скромным, вся жизнь которого была насыщена риском, бесстрашием, огромной волей во имя пролетарской революции, защиты ее завоеваний от внешних врагов – состоялись в Валенсии и в Барселоне, так же как и с Берзиным. В 1931 году Япония оккупировала северо-восточные провинции Китая и Манчжурию. Империалисты Англии и США глазом не моргнули по случаю столь дерзкого поведения Японии, хотя сами давно претендовали на китайские земли. И только из-за желания, чтобы Япония приобрела прямое соприкосновение с территорией Советского Союза и создала плацдарм для наступления на Советский Дальний Восток. Словом, на Западе и на Востоке следовали антисоветские акции, способные перерасти в крупный военный конфликт, тем более, что в 1929 году капиталистический мир был охвачен глубоким и затяжным экономическим кризисом, выход из которого каждая империалистическая страна видела за счет других стран и не в последнюю очередь за счет СССР. В условиях такой вот, вкратце, международной обстановки работал Разведупр под руководством Берзина.
***
Пожелав выпускникам РКУКСа успехов в работе, Берзин подчеркнул: «Помните – работа в разведке – это большое доверие, дорожите таким доверием!».
Приведем фотографии 1930-х гг. Их сохранилось очень мало, по словам Л.К.Бекренва, сгорели в Севастополе в первые дни войны. Я.К.Берзин с сыном на подмосковной даче. 1934 год.
На подмосковной даче Разведупра Штаба РККА. Л.К.Бекренев стоит второй слева. 1934 год.
Меня назначили помощником начальника Дальневосточного сектора Морского отдела Разведывательного управления штаба РККА. Начальником сектора был Александр Семенович Ковалев – бывший матрос, коммунист, участник Февральской и Октябрьской революции 1917 года. После революции он был комиссаром бригады подводных лодок Балтийского флота.
Александр Семенович Ковалев – комиссар ПЛ «Волк». 1923 г. (фотографии из архива сына, Эрика Александровича Ковалева, подводника, капитана 1 ранга, автора книг и статей по истории флота, выпускника ЛНВМУ 1949 г.).
РКУКС были созданы в 1925 году Берзиным. В годы Гражданской войны действовали курсы разведчиков (диверсантов). В последующие годы вместо РКУКСа была организована высшая спецшкола и разведывательный факультет в Военной академии имени М.В.Фрунзе.
Глава XIV. – В Разведупре – Разведывательном управлении штаба РККА.
Разведывательное управление штаба РККА (сокращенно Разведупр) размещался в те годы в Большом Знаменском переулке (ныне улица Грицевец), вблизи первого дома Министерства обороны на улице Фрунзе. Часть его подразделений размещалась в помещениях первого дома. Начальник Морского отдела представил меня заместителю начальника Разведупра Мельникову. Оксман рассказал мне, что Мельников, в свое время, был активным участником установления Советской власти в Сибири и на Дальнем Востоке, участником борьбы против белогвардейцев и японских оккупантов. Только благодаря случайности ему удалось избежать участи Сергея Лазо, сожженного японцами заживо в паровозной топке.
Вскоре Мельников получил новое назначение. Заместителем Берзина был назначен Василий Васильевич Давыдов, сравнительно молодой товарищ, но с орденом Красного Знамени. Награду получил за активную разведывательную и диверсионную деятельность в годы Гражданской войны на Урале и, в том числе, за разгром штаба белогвардейского атамана Дутова под Оренбургом. В Разведупре он ведал подразделениями, связанными с обеспечением оперативных отделов техническими средствами. К деятельности оперативных отделов не прикасался. Оперативными отделами руководили и Артузов, прибывшие в Разведупр на должность заместителей Берзина после ухода Мельникова.
до прибытия в Разведупр работал в ВЧК – Всероссийской чрезвычайной комиссии под руководством Ф.Э.Джержинского. О деятельности Артузова, кстати сказать, по выявлению контрреволюционных организаций и их связей, по пресечению их подрывных акций, заговоров рассказывается в кинофильме с названием «Операция Трест».
(Артур Фраучи). .
Представили меня и – заместителю Берзина по информационной работе. Это был работник высокой эрудиции, в совершенстве владел методологией. Выступал с докладами и лекциями перед аудиториями генерального штаба, Наркомата иностранных дел, городских партийных активов на темы военной политики и военного строительства империалистических держав. Начиная со второй половины 1920-х и в 1930-е годы, Разведупр доносил о появлении в буржуазных армиях новых боевых средств: самолетов, танков, военной техники с повышенными тактико-техническими показателями, о появлении пехотных и мотомеханизированных формирований. Сбывались слова М.В.Фрунзе. Исследуя в 1925 году опыт Первой мировой и Гражданской войн, он пришел к выводу, что будущая война не будет похожа ни на Первую ни на Гражданскую войну. Памятуя об этом и имея донесения разведчиков о появлении в зарубежных армиях новых боевых средств, Разведупр в 1927 году приступил к обстоятельному исследованию данного вопроса. В 1929 году эта работа завершилась изданием-докладом крупного научного труда с названием «». Работа проходила под контролем Берзина, а непосредственным ее руководителем был Никонов. В данном труде Разведупр утверждал, что главными силами в будущей войне будет не конница, как это было в прошлых войнах, а воздушные, танковые, мотомеханизированные формирования, оснащенные новой артиллерией, боевой техникой. Военные теоретики, ознакомившись с данным трудом, приступили к исследованию и разработке будущего военного искусства – оперативного искусства, тактики, форм и способов боевых действий. Их труды были использованы военными учебными заведениями для подготовки командных кадров, а военной промышленностью – для создания новых боевых средств и боевой техники. Таков был вклад советской военной разведки в повышение обороноспособности нашей страны. Разведупр исследовал и военную политику империалистических держав.
В труде «Будущая война» указывалось, что явится важным, если не важнейшим звеном в цепи антисоветского блока, что война начнется без формального объявления, что будет ожесточенной и упорной, а победа не сможет быть достигнута без исключительных военных усилий. Последующий ход событий полностью подтвердил достоверность столь смелого прогноза, кстати, сделанного за относительно длительное время до прихода в январе 1933 года в Германии к власти Гитлера, когда Германия еще не обладала достаточной военной мощью, чтобы начать войну за мировое господство.
Стараясь ни с кем не встречаться, Крамской идет домой , по дорожкам, покрытым инеем. Уныло съежившись, тускло зеленеют сиреневые кусты.
Герда открывает дверь. Ее старое, в морщинах, лицо все заплакано. — Капитан, капитан! — кричит она горестно. — Я все ждала, когда вы посылают телеграмм. И я сказала ему, что вы приезжаете. Он все понял. О, бедный коэр, о коэр! Он ждал вас... так ждал! По ее отвислым щекам ручьем текут слезы. Крамской на ходу сбрасывает шинель и фуражку. Старик лежит в кабинете, дотянувшись седой мордой до раскрытой двери в переднюю. Вытянув вперед исхудалые желтые лапы, он в свои последние минуты стремился к хозяину. Крамской опускается на колени, поднимает отяжелевшую голову верного друга и заглядывает в остекленевшие глаза. — Ты не дождался меня... Он не может сдержать слез и плачет.
. В одну ночь почернели и съежились в садах георгины. С большой неохотой Герда согласилась сдать комнату Рындину. — О, вы сказали, что привезете молодую жену, а у меня уже жили одни молодые. Они так ласкались. О, так ласкались, было приятно смотреть; а потом так ругались, о, ужасно ругались — и лейтенант Коркин раскрыл чемодан, и — о, куррат — сказал молодой жене: уезжай навсегда от меня. О! О! Если это повторится и с вами, я совсем потеряю здоровье! Никита заверил, что ничего подобного не случится, и пошел покупать самое необходимое. Вечером он справлял новоселье. — Бесподобно устроился! — одобрил Фрол, разглядывая развешанные с его помощью акварели. — А ведь здорово сделано! Честное слово, Кит, здорово! Растешь... Морем пахнет! Что-то есть в тебе от Айвазовского, от Верещагина тоже кое-чего нахватался... — Значит, своего ничего нет, по-твоему? — Я же не сказал, что ты классиков переписываешь. Ты их осваиваешь. Ты погляди, какой парус живой! Это уж у тебя свое, рындинское...
Никита разогрел электрический чайник, только что купленный в магазине, и угостил друга чаем с теплыми душистыми булочками. — Вот мы и расстаемся с тобой, — вздохнул Фрол, дожевывая третью булочку. — Почему — расстаемся? — удивился Никита. — А как же? Теперь у тебя начинается семейная жизнь. — Твой пессимизм, Фрол, пропорционален твоему аппетиту... — К тебе больше не зайдешь попросту. — Фрол уничтожал уже четвертую булочку. — Разве заглянешь запросто к женатому человеку?.. Звонят... Фрол, на ходу доедая пятую булочку, пошел открыть дверь. Пришли Щегольковы. — Кто переставлял мебель? — поинтересовалась Хэльми. — Оба! — Ой, несуразные! У Герды было гораздо уютнее. А как вы картины развесили!
Хэльми попросила принести гвозди и молоток и, взобравшись на стул, перевесила ; заставила мебель поставить по-старому. Вот, что значит женщина в доме! — Нет, подумать только, я Антонину увижу! — не скрывала она своей радости. — Да, кстати, Стэлла тоже собирается к нам? — взглянула с хитринкой на Фрола. 357 — Глупый вопрос. — покраснел Фрол. — Зачем ей сюда приезжать? — Мне кажется, один лейтенант, еще будучи нахимовцем, был влюблен в чьи-то черные косы... — Влюблен, влюблен! Не понимаешь, что говоришь! Влюблен! Была болтуньей, ей и осталась. Девчонка! — взорвало Фрола. Он даже вспотел от негодования. — Мальчишка! —не осталась Хэльми в долгу. — А ну, еще, еще! — подзадоривал Щегольков. — Ненормальные! — закричала вдруг Хэльми. — Выключите же чайник! Он фыркал, словно рассерженный кот.
Через несколько дней Никита ехал с Внуковского аэродрома в гостиницу. Антонинин поезд пришел в Москву рано утром. У Никиты не хватило терпения стоять в очереди на лифт. Добравшись до двенадцатого этажа, он увидел Антонину: она сбегала по лестнице — в белом платье, протянув к нему руки. — Родной мой1 Он обнял ее у окна, между двенадцатым и тринадцатым этажами. Проходившие люди оборачивались, смотрели на Антонину, на ее золотые волосы, разгоревшееся лицо, улыбались. — Пойдем! — заторопила она. — Я целый час простояла у лифта! Окна в номере были на уровне пола, и глубоко внизу белел заснеженный сад у Кремлевской стены. Никита обнял ее; она вырвалась и закружилась: — Я — Антонина Рындина! Я— Антонина Рындяна!.. Мне очень хочется полюбить твою ... — сказала она.
— Ты полюбишь ее... так же, как я, дорогая. Он стал рассказывать ей о Балтике, о городке, в котором живет, о Фроле, комдиве, Крамском, о товарищах... Вдруг Антонина спросила, заглянув Никите в глаза: — А ее.... Ты очень любил ее, милый? — Да, — честно сознался Никита, не отводя взгляда. — Мне даже показалось, что я люблю ее больше тебя. Но потом я понял: одну тебя я люблю... И давно. Все годы... Всю жизнь... — Больше никогда я о ней не спрошу... — пообещала Антонина, и он за это ей был благодарен. Дверь с грохотом распахнулась: — Не-ет! Ты приехал, Никита! А я тебя прозевала! — воскликнула Стэлла. Она стала стройной, смуглой грузинской красавицей. В платье цвета спелой вишни и в вишневых замшевых туфельках, она словно сбежала с одного из портретов в Республиканской галерее в Тбилиси. Стэлла чмокнула Никиту в обе щеки: — Клянусь здоровьем папы, я давно это знала! — Что знала? — Что вы будете вместе... Всегда! Смотреть на вас без слез невозможно... Это от радости, генацвале, — смеялась она, вытирая глаза. — А что Фрол? — не выдержав, спросила она. — Фрол тоже женится, — ответил Никита. — На ком, если не секрет? — вскинула голову Стэлла.
— На одной девушке, которая полюбила его, простого, хорошего Фрола, рыжего, с носом в веснушках; полюбила потому, что заглянула в его морскую, чистую душу. И эта девушка — отличный товарищ, у нее — золотое сердце. И попробуй ее кто обидеть — Фрол, черт возьми, жизни не пожалеет, а ее защитит. Стэлла сразу сжалась, осунулась и пробормотала, чуть не рыдая: — Пусть тогда лучше... никогда не приезжает в Тбилиси... Никита,, давясь от смеха, воскликнул: — Да ведь это ты — «отличный товарищ» и у тебя «золотое сердце!» На что она недоверчиво отозвалась: — Но он никогда мне не говорил, что у меня золотое сердце и что он для меня жизни не пожалеет. — Зато мне говорил! Мне! — Не-ет! Неужели? — Ну, что ты во Фроле нашла? — спросила шутя Антонина. Стэлла вскинулась, совсем, как Фрол, когда неуважительно говорили о Стэлле:
— Что нашла, что нашла! Не-ет, как ты можешь спрашивать, что нашла! Ну, скажи — смелый он? Это проверено. Честный? И это проверено. Не солжет? Никогда, это тоже проверено! Ты хочешь сказать, что Фрол — не красив? Тут мнения расходятся; кому нравится красавец брюнет или красавец блондин из таких, которых снимают в кино или с которых пишут , а кому нравится рыжий, с веснушками, и, по-моему, не в лице вовсе дело, а в том, что Фрол тут (она себя стукнула по груди) — храбрый, честный, правдивый, это и есть настоящая красота! — Браво, браво! — захлопал в ладоши Никита. — И то, что он рыжий — прекрасно, и не будь у него веснушек, я бы не обратила на него никакого внимания; а душа у него — это не только я, мой отец говорит — лучше не сыщешь! — Значит, ты с нами завтра поедешь? — спросил без обиняков Никита. — Куда? К вам на Балтику? Конечно, поеду! — ответила Стэлла. — Да, да, да, да! Ну, как мне не погулять на вашей чудеснейшей свадьбе?
Продолжение следует.
Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ. 198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус. karasevserg@yandex.ru
