"Как и во всем училище, основную массу воспитанников составляли дети из обычных для того времени семей, в которых отцы были на фронте или погибли во время войны. Многие пережили блокаду, эвакуацию, очень многие потеряли в огне войны родителей. В числе первых нахимовцев были и ребята, прошедшие войну сыновьями полков, кораблей и партизанских отрядов. У многих были боевые медали и ордена.
Слева направо: Г. Михайлов, К. Гавришин, В. Федоров, П. Паровов, А. Старичков, Н. Сенчугов.
Поэтому в классах оказывались ребята с разницей не только по жизненному опыту, но по возрасту (до трех – четырех лет).
Эти особенности накладывали свой отпечаток на формирование коллективов. Не удивительно, что на первых порах некоторые порядки в коллективах училища напоминали порядки «Бурсы» Но уже после первого лагерного сбора и первого года учебы в нашей роте сложился довольно дружный коллектив. В этом была прежде всего заслуга наших воспитателей - офицеров, старшин и преподавателей. Сами пережившие все невзгоды войны, они сумели в мальчишках, опаленных войной, увидеть и поддержать все то доброе и разумное, что в итоге позволило каждому из нас в последующей жизни выбрать единственно правильный путь и реализовать собственные возможности. В их числе одним из первых в роту пришел Володя Федоров, прошедший войну в партизанском отряде и ставший в дальнейшем бессменным и признанным старшиной нашей роты."
Федоров Владимир Федорович.
Родился 2.01.1931 г. В ЛНВМУ с 1944 г. Прибыл из партизанского отряда с боевыми наградами. Принимал участие в боях а составе Первой Ленинградской партизанской бригады (4-й отряд). В течение всего периода с 1944 по 1951 год - старшина роты. Окончил Высшее военно-морское училище подводного плавания, минно-торпедный факультет. В 1955-1961 гг. служил на средних ПЛ на Тихоокеанском и Северном флотах. Одним из первых нахимовцев стал командиром ПЛ. 1961-1970 гг. - Северный флот. Командир средней ПЛ 613 проекта. 1970-1980 гг. - Балтийский флот. Заместитель командира - начальник учебного отдела учебного отряда подводного плавания (г. Кронштадт). В 1980-1982 гг. - начальник объединенной школы 506 УКОПП имени С.М. Кирова, г. Ленинград. Капитан 1 ранга запаса. После увольнения в запас с 1984 г. - начальник кабинета ВМП ОАО "Северо-Западный флот".
Нахимовец-фронтовик с товарищами из первого взвода (слева направо): стоят: Богданович, Смирнов, Шалонов, Кауров, Пекный, Хренов, сидят: Тихомиров, Садов, Широков, Федоров, Мориц, Волгин.
Путь в моря. Очерки о Ленинградском нахимовском училище. Составитель: Раздолгин А. А. Л.,1984.
"Когда началась война, родители Володи, ленинградские рабочие, отправили мальчика в деревню Козоногово Порховского района. Там, недалеко от Пскова, жили его бабушка и дедушка. Рассудили, что так будет лучше. Но вскоре Псков и прилегающие к нему районы оккупировали гитлеровцы. Местные жители скрывались в лесах. Володя вместе с дедом и бабушкой тоже там отсиживались. Мальчик слышал от взрослых, что в районе действуют партизаны. Вот бы к ним попасть! И Володя стал их разыскивать. В конце концов он все-таки попал в Первую Ленинградскую партизанскую бригаду и был зачислен в четвертый отряд, которым командовал бывший подводник главстаршина Панасенко. Мальчик участвовал во многих операциях по уничтожению небольших гарнизонов фашистов и полицаев, по минированию дорог и мостов. — Запомнился случай,— рассказывал нам Владимир Федорович,— когда мы уничтожили мост. Тем самым на какое-то время лишили противника возможности подвоза боеприпасов и переброски резервов на этом направлении. Для выполнения задания отобрали десять человек. Я был в группе обеспечения. Мы подошли к мосту и расположились напротив блиндажа, в котором размещалась свободная от несения службы охрана. Нашей задачей было отвлекать на себя внимание врага, если поднимется тревога, любой ценой дать возможность группе минирования взорвать мост. И вот бойцы из группы минирования плывут к мосту. Удачно добрались до ферм, заложили взрывчатку. Партизаны подожгли бикфордов шнур и стали уходить. Фашисты так ничего и не обнаружили. Сильный взрыв потряс воздух. Мост рухнул. Это было одно из самых удачных наших заданий. Готовился прорыв блокады, и перед партизанами ставилась задача максимально активизировать свои действия. Мы вредили врагу как только могли. После прорыва блокады нашу бригаду направили в Лугу. Там она была расформирована. Все партизаны призывного возраста пошли служить в Красную Армию. А мне куда податься? В Ленинграде узнал, что производится набор в нахимовское училище. Подал заявление, и меня, как партизана, уже побывавшего в боях, приняли."
Наше Нахимовское. Продолжение.
"В числе первых нахимовцев был ленинградец Игорь Бобрищев-Пушкин. В 1943 г. юнгой на «морском охотнике», под командованием Цезаря Куникова он участвовал в героическом десанте по освобождению Новороссийска. Позже, весной 1944 года, в составе подразделения морской пехоты освобождал Прибалтику. Но в числе первых были и ребята, пришедшие с грузом пороков досрочного знакомства с взрослой военной жизнью. По-разному сложилась их судьба, но многие не смогли войти в нормальную жизнь училища. Именно от них появлялись своеобразные порядки старой бурсы или даже уголовного мира. Справиться с ними было трудно прежде всего из-за того, что они не только по жизненному опыту. Но и по возрасту были старше остальных. Училище избавлялось от этих личностей. И в этом имело значение формирование нахимовского коллектива на подлинных флотских традициях честности и порядочности, качеств, которые последовательно внедряли все воспитатели и преподаватели училища."
Как заметил Владимир Константинович Грабарь, "Бывало всякое..." Приведем полностью его статью «Сын лейтенанта Шмидта», размышления о судьбе воспитанника Ленинградского нахимовского училища Владимира Бобрищева-Пушкина.
Бобрищев-Пушкин Владимир Борисович.
"В первые годы после войны, не только в это, но и в другие нахимовские и суворовские училища попадал народец всякого «сорта». Об этом – отдельный разговор. Но, пожалуй, все, что можно сказать о кандидатах, хорошее и плохое, отразилось в одной личности, о которой следует говорить особо. 5 марта 1945 в 4-ю роту был определен воспитанник Тбилисского Нахимовского училища Бобрищев - Пушкин Владимир Борисович, 1929 года рождения, потомок декабристов Николая и Павла Бобрищевых–Пушкиных. О его судьбе написаны очерки и статьи в книгах. Еще мальчиком участвовал в Новороссийском десанте на Морском охотнике легендарного Позже работал директором музея своих предков-декабристов в Туле. Таким он вошел в историю. Ну а теперь давайте разбираться. Вопрос первый – фамилия. Такая говорит все. В вышедшей в 1974 году книге «Дети города-героя» ему посвящена глава «Потомок декабристов». Автор А. Белякова в увлекательной художественной форме рассказывала читателю, что в детстве Володя удивился вдруг, почему у него такая странная фамилия, то есть, он не осознавал себя дворянином. «Открыла ему глаза» бабушка Елизавета Ивановна. Вместо рассказа бабушки автор поместила сведения, взятые из биографического словаря Брокгауза и Ефрона, начиная с легендарного Радши в войске Александра Невского. Родоначальником фамилии считается Иван Алексеевич Пушкин по прозвищу Бобрище, старший сын которого Иван был при царе Иване Грозном сокольничим и ловчим Московского пути. У одного из пяти его сыновей, тоже Ивана, был сын Спиридон, который и является предком оставшихся к концу 19-го века Бобрищевых – Пушкиных. Их род записан в VI часть родословной книги Калужской, Московской и Тульской губерний. Так что наш Владимир был бы столбовым дворянином. Однако даже простым дворянином он себя не осозновал. Далее: «Предки Володи были декабристами». Похоже на правду. В роду Спиридона был полковник Сергей Павлович (р. 1760), участник Тульского ополчения, двое сынов которого: Николай (1800 – 1871) и Павел (1802 – 1865), действительно участвовали в восстании. «По словам бабушки» они были отправлены на каторгу. Николай, историк, сошел с ума, а Павел занимался гомеопатией, выжил во время холеры 1848 года, жил в Москве в доме вдовы Пущина, друга А.С.Пушкина. На этом «рассказ бабушки» обрывается, потому, что на этом заканчивается статья в словаре. О детях декабристов, как, впрочем, и о детях двух других братьев: Сергея (ум 1816) - инженера путей сообщения, и младшего Михаила (ум 1883) – действительного статского советника, не упоминается. Однако есть и другие источники. Из справочника «Весь Петербург» можно узнать, что еще и перед самой революцией в Петербурге, на Моховой, д.13 жил с семьей Владимир Михайлович Бобрищев – Пушкин, присяжный поверенный и стряпчий. Он мог быть сыном последнего, младшего брата (Весь Петербург, 1910). Сын Владимира Михайловича Александр тоже присяжный поверенный и стряпчий, был уполномоченным директором театра А.С.Суворина, а его жена Ольга Андреевна, драматическая актриса, выступала в театре под фамилией Аполлонская. Уже в 1917 они жили по разным адресам. Дальше дело совсем осложняется. В 1931 упоминается Борис Александрович Бобрищев-Пушкин, который работал на зеркальной фабрике и проживал на улице Кирочной, 17. Вероятно, это – внук Владимира Михайловича, проживавшего там же и сын Александра Владимировича. Вполне возможно, что в 1929 году он и назвал родившегося сына в честь деда Владимиром. Тогда это и был наш Владимир Борисович Бобрищев-Пушкин. Но среди Бобрищевых-Пушкиных той поры не упоминается бабушка Владимира Елизавета Ивановна. Здесь возможен только один вариант: Елизавета Ивановна не была урожденной Бобрищевой-Пушкиной. Вероятнее всего она была второй, возможно гражданской женой Александра Владимировича, а потому и осталась невредимой в результате чисток 1930-х годов. В этом отношении особо примечателен был 1935 год, когда Володе исполнилось шесть лет. В конце 1930-х никто из Бобрищевых-Пушкиных в Ленинграде уже никто не проживал. Володя в то время, вероятно, остался на руках матери, о которой ничего неизвестно, а затем бабушки Елизаветы Ивановны, и проживали они, как пишет А. Белякова, на улице Таврической (пересекающей, кстати, улицу Кирочную, о которой рассказывается в очерке). В 1942 их эвакуировали на Кавказ. По дороге бабушка умерла. Володя был определен в детский дом. А затем в Новороссийске пристал к морякам на морской охотник СК-046. С этого момента начинается его героическая судьба, которая описана в книге, и заканчивается она тем, что Володя был определен в Нахимовское училище. И тут начинается совсем другая история. Вопрос второй – орден! Нахимовец Солуянов (2-я рота) позднее напишет, что Володя «был награжден орденом Отечественной войны за участие в героическом десанте Цезаря Куникова в 1943 году». Они с Володей были в разных ротах, поэтому его сведения не точны. Отряд Куникова был передовым в знаменитом десанте под Новороссийском. 4 февраля, прорвавшись под шквальным огнем, он первым высадился в рыбачьем поселке Станичка, и зацепился за береговую полосу. В журнале «Агитатор» № 2 за 1944 год именно Куников, а не известный в будущем «полководец и писатель», назван «отцом малой земли». Судя по прозвищу («Бедуин»), капитан был суровым человеком. Попасть в его отряд было трудно, он сам отбирал бойцов, самых здоровых и отчаянных. Хотя среди бойцов 144 батальона морской пехоты, куда входил отряд, известен 15-летний воспитанник Виктор Чаленко (144 батальон, 83 морская бригада, рота А.Куницына), посмертно награжденный орденом «Красного Звезды», но Бобрищев-Пушкин нигде не упоминается, и участие детей в Новороссийском десанте весьма сомнительно. Да и А. Белякова пишет, что Владимир попал на морской охотник «в Новороссийске». Значит, это было до сентября 1942 года, либо уж после его освобождения 16 сентября 1943 года. В статье А. Беляковой написано, что «в числе катеров, которые высаживали десантников и потом доставляли им боеприпасы был и морской охотник, на котором служил Володя Бобрищев-Пушкин», то есть это происходило с 4 февраля по март 1943, когда его перевели в Батуми. О нем писал командир эсминца «Незаможник» капитан 3 ранга Клубук: «с 8 марта 1943 по 21 ноября 1943 года проходил службу в качестве воспитанника в отделении рулевых эскадренного миноносца «Незаможник» Черноморского флота и учился в 4-м классе начальной школы города Батуми. Партии и Советскому Отечеству предан» (с.339). Далее по книге читаем, что когда сняли блокаду с Ленинграда, Владимира отправили в родной город, а затем в свои 13 лет Владимир попал в 43 Рижскую дивизию, в ее 125-й полк, в четвертую роту. Владимир родился 6.5.1929. Значит, он должен был попасть туда до мая 1943 года. Здесь ошиблись годом, т.к. и блокада была снята в январе 1944, и описанные события в Прибалтике также относятся к 1944 году – Владимиру было 14 лет. Далее сказано, что 25 декабря 1945 года его командир Альфред Гайлиш был ранен у деревни Бирзе близ Вильнюса – но вся Прибалтика была освобождена осенью 1944. В январе 1945 года Владимир совершил свой подвиг, бросив гранату в какую-то баньку, он уничтожил трех немцев. Судя по времени, это должно было происходить в Восточной Пруссии под Кенигсбергом. А затем он действительно был переведен по указанию Первого заместителя председателя Президиума ВС СССР т. Н.М. Шверника и последовавшему за ним приказу заместителя наркома ВМФ адмирала Исакова в Ленинградское нахимовское училище. (См: Приказ начальника училища 1945 № 19). Факт вручения ордена подтверждает фото в газете «Смена» от 5 марта 1945 года. К этому можно добавить, что августе 1948 года в училище поступил Куников Юрий Цезаревич (1934 г.р., отчислен 13.11.51 по просьбе родителей), сын прославленного героя - им с Владимиром было бы о чем поговорить, но судьба Володи сложилась по-другому. О зачислении в училище есть два приказа: от 28 февраля и также от 5 марта. 5 марта, он вероятно уже прибыл в училище. В приказе написано, что в училище зачислен гвардии-красноармеец Бобрищев-Пушкин В. Б., прибывший из 43-й Гвардейской Рижской Латышских стрелков стрелковой дивизии, только вот он был воспитанником не 4-й роты 125 полка, а спец. взвода ОКР "СМЕРШ". Сведения ,похоже, точные, взятые из командировочного предписания. Как он туда попал? СМЕРШ – это не только заградительные отряды, это - армейская контрразведка («ОКР» означает – «Отдел контр разведки»), в том варианте, как рассказано в книге, свой подвиг Владимир мог совершить именно в разведке. А мог и не совершать совсем. О его «героическом» прошлом начальник училища Изачик «рассказывает» так: «Воспитанник 4 роты Бобрищев-Пушкин стал на путь проходимца и афериста. За три года войны он побывал воспитанником в двадцати трех войсковых частях. Был выгнан из Тбилисского Нахимовского и Краснодарского Суворовского училищ». Такое мнение заставляет пересмотреть его биографию. 21 ноября 1943 с эсминца «Незаможник» он, вероятно, был отправлен в Тбилисское нахимовское училище, оттуда, как и многие юнги сбежал, и поступил в Краснодарское суворовское. Возможно, было и наоборот: в приказе об отчислении (дело № 3) он назван переведенным из Тбилисского НУ. Владимир рассказывал, что в Ленинграде он попал на «Адмирал Дрозд» – это сомнительно, но возможно. Начальник училища о «двадцати трех войсковых частях» тоже сказал, видимо, сгоряча, но то, что парню досталось, это – очевидно. Но далее рассказ начальника принял парадоксальный вид: «Получая орден, он обманул тов. Шверника, заявив, что он круглый сирота, тогда как в действительности у него есть мать. Во время увольнения в город ходил по городским учреждениям и занимался вымогательством и наговорами на училище». (Доклад на совещании начальников ВМУЗ в ноябре 1945 года. Ф.4,оп.1, д.579, л.248). В таком варианте персонаж имеет явную литературную аналогию – «сын лейтенанта Шмидта» в «Золотом теленке» Ильфа и Петрова. О матери Владимир, видимо, знал, тогда можно объяснить, почему он захотел перевестись из Тбилиси в Ленинград. Но удалось ли ему повстречать ее? Где тут - правда, где ложь, попробуй теперь разберись. Отношение к нему товарищей определялось теми легендами, которые он про себя рассказывал. Но образованием он явно не блистал. Одна фраза из воспоминаний В. А. Богдановича, когда он взобрался по одной примечательной, трехэтажной кровати – «Эта чудо-кровать случайно стояла под портретом дедушки Калинина. Я однажды лихо вскарабкался на нее и, постучав пальцем по рамке портрета, показал, что у Бобрищева-Пушкина в голове также, как в дереве рамки. Реакция последовала немедленно. Меня вместе с Н. Смирновым (воспитатель по прозвищу «кнопка») вызвали для выяснения, не является ли этот факт политическим. 27 июля 1945 воспитанник Бобрищев-Пушкин В. Б. совершил побег из училища (в числе трех воспитанников), несмотря на серьезность организации, в которой он когда-то служил. Неизвестны мотивы проступка, было ли это плебейским хулиганством, или родовым зовом предков, и запах свободы для него был притягательней запаха дармового хлеба? Вопрос о его отчислении вырос в целую проблему. Этим сразу заинтересовался секретарь Исполкома Ленгорсовета депутатов трудящихся товарищ Бубнов А. А. На его письмо послан ответ: «разрешение запрошено Начальником ВМУЗ Степановым» (ЦВМА. Ф.903. Оп 2542. Д.38. Л.79). Кроме того разрешение на его отчисление «за неподдающуюся исправлению недисциплинированность» испрашивали у того же адмирала И.С. Исакова, чьим приказанием Володя был зачислен в училище. А отправлен он в Детский Приемник НКВД г. Ленинграда, на ул. Ткачей, 7-А, куда его и приняли 31.7.45 года. Заметим, что отправили не к матери, о которой говорил начальник училища, значит, его считали сиротой. Его судьба - загадка, которую уже не разгадаешь. Может быть, этому поспособствуют пользователи Интернета. А пока с категоричными оценками этой личности стоит повременить."
Куников Юрий Цезаревич, которого В.К.Грабарь упомянул выше, стал в дальнейшем "инженером третьего поколения", как свидетельствует
Наше Нахимовское. Продолжение.
"Вспоминая тех «героев», мы, прежде всего, отдаем должное тому, что уже в первые годы в 10-12 лет находились ребята, способные защитить товарища и проявить стойкость против силы и гнусности. С 1944 по 1949 годы мы учились в основном корпусе. Здесь же в первые годы были и наши кубрики. В 1948 году к стенке Петровской набережной привели на вечную стоянку крейсер «Аврору». Именно нам, будущему четвертому выпуску предстояло там прожить два года, 9-й и 10-й классы. “Аврора” внешне выглядела неплохо. В действительности же она давно вся проржавела и в порядок были приведены только помещения, где нам предстояло жить и учиться. Кубрики и классы были оборудованы в носовой части (теперь в этих местах музей). В кубриках койки в два яруса. Первый ярус - жесткие рундуки, в одном из которых складывалась постель, а во втором (не во всех) лежала посуда. Туда же клали оставшийся хлеб, так что эти рундуки были жильем тараканов. Прежде чем открыть рундук, надо было по нему постучать, чтобы они разбежались. Но спали все на втором - на пружинных койках. Над койкой здесь пролегали бимсы - швеллера, на которых крепилась верхняя палуба. Здесь господствовали крысы. Для тех, кто не успел с увольнения или с самоволки к вечернему чаю, друзья оставляли здесь булку. Так что ночью, просыпаясь, можно было увидеть свисающий крысиный хвост - животное пользовалось твоей едой. (См. и На “Авроре” мы стали жить намного демократичнее. Контроль стал более мягким. Даже самоволки, хотя и в рамках, но были допустимы. Впрочем только в пределах распорядка – до отбоя. Для учебы оборудовали несколько классов. Это было плохо - жить в нашем возрасте в металлической коробке при свете 48 лампочек в классе... Многие из нас обязаны потерей зрения в последние годы училища именно этому.
Но мы жили на корабле. А это значит и приборка по-морскому, когда командир залезает в любую щель с чистым носовым платком и заставляет вновь и вновь все переубирать, и камбузные дела с дежурством, бачкованием и мытьем посуды, да угольные погрузки с мешками на плечах по трапу, да шлюпочные тренировки с беганием по выстрелам на высоте 8 метров (за леера держаться неприлично. В кормовой части крейсера были старые апартаменты командного состава, кают кампания, каюты офицеров ... Здесь останавливался в те годы при появлении в Ленинграде министр ВМФ, а потом главком Впрочем никаких пересечений с ним не было.
Историю “Авроры” мы знали (и войну с Японией, и революцию). Знали, впрочем, что пушки на ней уже не совсем те, что были когда-то. Все они были сняты в начале войны и стояли на рубежах в системе обороны города. Не все орудия остались. Но роль бакового орудия в революции была знаменательна. К тому же еще был тогда жив бывший в революцию мичманом на “Авроре”, а при нас Его сын кончал Нахимовское во втором выпуске. В то время кто-то придумал каждый парад по случаю праздников начинать с выстрела “Авроры”. Но состоялось это лишь однажды, летом 1950. Мы были выстроены вдоль бортов крейсера, наша рота рядом с пушкой на баке. Фотография, сделанная в тот день, сейчас в музее корабля. Но выстрел, несмотря на торжественность, наделал много беспокойства - увы, прочность тогдашней “Авроры” была сомнительной. В те уже годы днище корпуса было заполнено цементом, и корабль ставился в дно реки. От рискованных затей пришлось отказаться. Много позже, после нас, корабль был отправлен в ремонт и теперь практически заменен муляжом. Но нам довелось жить на настоящей “Авроре”! Программа обучения включала полный курс обычной средней школы (наверное, только высшего качества) с дополнением специальными предметами. Программа учебы включала обычный полный курс предметов школы, к которому добавлялись еще и военно-морское дело, танцы, еще один иностранный язык в дополнение к английскому (его отменили году в 1949-ом). Учителя были в массе своей гражданские. Но в наше время большинство из них, в том числе женщины, носили форму с узкими погонами. Они означали, что офицер не имеет военного образования. Хотя некоторые оставались гражданскими. В благодарную память о наших преподавателях здесь представлен список и некоторые фотографии. Все они при нашем обращении назывались «товарищ преподаватель» и потому имена и отчества большинства из них вспомнить невозможно."
К счастью, подлинная история - плод коллективного творчества. Опираясь на фундаментальный труд В.К.Грабаря "Нахимовское училище". История. Традиции. Судьбы", а также другие источники, есть возможность дополнить рассказ воспитанников 1951 года выпуска.
Вознесенский Павел Дмитриевич. Учитель русского языка.
"Учиться я начал по-настоящему после седьмого класса. Оказалось, что в ведомости за седьмой класс – помнится у нас было очень много экзаменов – оценки, которые шли в аттестат зрелости были пятерки, остальные тройки. Меня даже обвиняли в злом умысле. Но никакого умысла не было. Были настоящие преподаватели. И первым назову Вознесенского. Сожалею, что обязанность называть учителей «товарищами преподавателями» выветрила начисто имена и отчества многих из них, особенно тех, с которыми мы распрощались раньше, чем окончили училище. Преподаватель Вознесенский полностью уничтожил мою, думаю, и нашу безграмотность. Маленький рассказ по этому поводу приведен в приложении к этим запискам. Вознесенский рано ушел от нас. Он пережил блокаду, подорвал здоровье. Я был в числе делегации, которая посетила его больным в постели. Помню несли мы три баночки: с вареньем, грибами и каким-то соком. Время было бедное. Вскоре он умер. Его жена преподавала математику, но не в нашем классе. Как только мне приходится писать, как сейчас, например, я всегда вспоминаю о нем с восхищением. До сих пор пишу по-русски грамотно...
Грамотность.
Этот преподаватель высокого роста, немолодой, вошел к нам без обычного для такого случая сопровождающего. Но мы уже знали, что это новый преподаватель русского языка и литературы. Начал он тоже необычно. Вместо ответа на наше приветствие, вопросов к нам или представления себя классу он сказал: «Откройте тетради, будем писать диктовку». «По ниве прохожу я узкою межой, поросшей кашкою и цепкой лебедой»: начал он. «В классе присутствовали все, отсутствовавших не было»: - так закончил. Мы собрали тетради. И он начал рассказывать о русском языке и русской литературе. Надо сказать, что и грамотность и знание предмета у тогдашних «военных» детей были ужасающими. Я, например, отдал тетрадь с диктовкой, которая была подписана моей фамилией, с двумя грамматическими ошибками. Начал он рассказ с «э», которое сопровождало его рассказ, как оказалось потом, очень интересный. Но мы, воспитанные в духе того времени, не могли упустить такого необычного случая. Не успевал преподаватель еще раскрыть рот для произнесения первого слова, как сквозь сжатые губы всех учеников раздавалось «э». На первой же перемене о необычном преподавателе и его «э» знали все параллельные классы, в которых он должен был преподавать свой предмет. Там его уже встречали с «э» без подготовки. Но странности продолжались. Совсем недавно в нашем классе учительница английского языка в сердцах разбила учительский стул только потому, что на неоднократно задаваемый ею вопрос, нужно ли вам, будущим офицерам знание английского языка, получала всегда один и тот же ответ, что испанский лучше. А тут на наше «э» никакой реакции. Учитель продолжал рассказывать что-то интересное. Однажды он принес «Илиаду» и «Одиссею». Две хорошо иллюстрированных книги, изданные на греческом языке. И прямо с листа по-гречески, затем дословно перевод по-русски. «Дендо, календо …» «Капля долбит камень, не силой … ». И как-то незаметно оказалось, что мы перестали замечать его «э». Интерес к его рассказам был настолько силен и необорим, что любой перенос его занятий (а он частенько болел) становился, если не трагедией, то недобрым событием. «Ребята, возьмите и проверьте свою диктовку, исправьте ошибки»: первые слова на следующем уроке. Чемпион допустил более 30 ошибок. У меня было больше 20, наименьшее число ошибок –16. А сейчас пишем новую диктовку. Далее слово в слово был повторен текст предыдущей диктовки. Мы благополучно исправили ошибки. Но когда на следующем уроке повторилось то же самое, быстро сообразили, что диктовку можно заранее написать. Так мы решили, что обманем учителя. И опять реакция была неожиданной. «Вы уже написали диктовку? Очень хорошо, проверьте и сдавайте тетради»: - так нам было сказано. На следующем уроке мы очень удивились, что в заранее написанной диктовке все равно были ошибки. Но теперь это были ошибки, сделанные при переписке. Так происходило достаточно долго с точки зрения учебной программы. Но учитель стоял на своем. «По ниве прохожу … ». Мы проверяем ошибки и переписываем диктовку. Потом сдаем тетради. Он проверяет и возвращает нам для работы над ошибками. И наконец наступил тот урок, когда учитель сказал нам, чтобы мы не спешили сдавать тетради, а дополнили диктовку еще одним, новым предложением. Это была знаменитая фраза о Саввишне, террасе и винегрете. После проверки в наших диктовках ошибок практически не было. Учитель очень болел. Он пережил блокаду Ленинграда. Меня и еще двоих выбрали для посещения больного учителя. Мы собрали небольшие деньги и купили то, что можно было тогда купить. Помню баночку с вареньем. Учитель принял нас уже в постели. Вскоре он умер. То, что ученики нашего класса грамотно пишут, по-моему, его заслуга. Его звали товарищ преподаватель Вознесенский."
Записки памяти. Сафронов В. В.
"Навсегда останутся в нашей памяти и преподаватели самых разных дисциплин: от чисто образовательных и кончая музыкой и танцев. Моя память благодарно достает из закромов преподавателя русского и литературы Вознесенского. Это он научил нас грамотно, именно грамотно, писать и привил любовь к чтению, сохранившемуся на всю жизнь. Его «капля долбит камень не силой, а частотой падения»,Э да еще на латинском, стала для меня одним из жизненных принципов и принципом моей тренерской деятельности в том числе.
Грабарь В.К.
"То обстоятельство, что в 1944 году возобновили свою работу далеко не все ленинградские школы, позволило отобрать в создаваемое училище лучших, наиболее опытных преподавателей. Среди них были педагоги ещё гимназической школы – физик Аким Васильевич Белозёров, математик Алексей Васильевич Кашинцев, учителя русского языка Ксения Вячеславовна Толстая и Павел Дмитриевич Вознесенский."
Ее фотографии, к сожалению, в нашем архиве нет. И известно совсем немного, преподавала в ЛНВМУ с 1945 по 1949 год.
Ковач Алексей Александрович.
Преподавал русский язык и литературу в 1946-1949 гг.
Соловьева Любовь Алексеевна. Преподаватель русского языка и литературы в 1950-1951 гг.
Пятьдесят лет спустя (альманах второго выпуска ЛНВМУ). Редактор - составитель: Солуянов В.Е. СПб.,1999.
"А кроме моря помним будни в классе, Учителей своих, усердных в массе, Которые английскому учили языку, Учили математике и слову, А кто из этого не вынес «ни гу-гу» - Ленивый был иль просто бестолковый. Настойчиво учили и толково Вбивая в наши головы основы Украинцев, Криницын, Соловьева, Смирнов, Поленов, Муравьев: Делиться каждый знаньями готов."
Коллеги: опытный педагог Соловьева Л.А. и начинающая свою долгую и счастливую службу-служение музам, юным отрокам, Училищу и Отечеству, любимая многими поколениями нахимовцев
Продолжение следует.
Обращение к выпускникам нахимовских училищ. К 65-летнему юбилею образования Нахимовского училища.
Пожалуйста, не забывайте сообщать своим однокашникам о существовании нашего блога, посвященного истории Нахимовских училищ, о появлении новых публикаций.
Для поиска однокашников попробуйте воспользоваться сервисами сайта нвму
Сообщайте сведения о себе и своих однокашниках, воспитателях: годы и места службы, учебы, повышения квалификации, место рождения, жительства, иные биографические сведения. Мы стремимся собрать все возможные данные о выпускниках, командирах, преподавателях всех трех нахимовских училищ. Просьба присылать все, чем считаете вправе поделиться, все, что, по Вашему мнению, должно найти отражение в нашей коллективной истории. Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ. 198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус. karasevserg@yandex.ru
Узники Пороховой башни (Рижское Нахимовское училище, 1946 – 1952 гг.).
Мандатная комиссия.
"Кто подсказал мне поступить в военное училище, не помню. Вряд ли в этом поступке было что-либо романтическое, вроде тяги к морю, красоты морской формы и т.д. Хотя, может быть, что-то и было, т.к. сохранилась моя детская фотография в матроске. Возможно, что к этому выбору причастен отец, только что сменивший офицерскую шинель на гражданское пальто. Сложная обстановка в семье, о которой рассказано в предыдущей главе, также могла повлиять на такое решение. Как бы там ни было, выбор пал на Нахимовское училище. Написать заявление и заполнить первую в жизни анкету помогала мама, причем в строке «сведения об отце» написал, что в настоящее время сведений не имею. Это была неправда, первая ложь в официальных документах, продиктованная благими намерениями. Неправда, имевшая цель повысить мои шансы поступить в училище, куда принимали, прежде всего, детей – сирот. Впоследствии познакомился с официальным текстом Постановления СНК СССР от 21 июня 1944 г. об организации Нахимовского училища и понял, что так поступил зря. Постановление гласило: «Утвердить просьбу Ленинградского ГК ВКП/б/ и Наркомвоенморфлота о создании в г. Ленинграде в 1944 году Нахимовского военно-морского училища на 500 воспитанников – для устройства, обучения и воспитания сыновей воинов ВМФ, Красной Армии и партизан Отечественной войны, а также сыновей советских и партийных работников, рабочих и колхозников, погибших от рук немецких захватчиков». Экзамены летом 1946 года проводились в здании ЛНУ, напоминавшем многопалубный корабль, пришвартованный в устье Большой Невки."
"Сколько было экзаменов, по каким предметам и какие получил оценки, память не сохранила. Через несколько дней узнал, что не прошел по конкурсу, но отчислен не был. Ряду абитуриентов было предложено отправиться на берега Даугавы, где объявило набор воспитанников недавно открытое Рижское Нахимовское училище. Позднее прочёл в книге В.К.Грабаря «Нахимовское училище» (2003 г.), что из-за низкой грамотности учеников военного периода первоначально принимали в училище и тех, кто получил на вступительных экзаменах «двойку». Рига встретила ленинградских мальчишек туманной дымкой, окутавшей тихие зелёные улицы удивительно чистого незнакомого города. С вокзала шли пешком по центру города под командой старшины в морской форме, изображая какое-то подобие строя. Дальнейшая наша судьба тоже была в тумане. Вскоре показались характерные атрибуты военного учреждения: КПП и длинная двухэтажная казарма, огороженная со стороны улицы деревянным забором. Повторных экзаменов, видимо, не было. Кандидатов в воспитанники пропустили через санпропускник, и вымыли, остригли наголо, облачили в чистые робы (рабочие платья) и поставили на довольствие. Процедура приёма предусматривала прохождение мандатной комиссии (видимо, от слова мандат), которая ставила окончательную точку. Этой комиссии боялись больше, чем экзаменов. Это объяснялось не только тем, что её возглавлял начальник училища, но её широкими и непонятными полномочиями. Хотя перед очами комиссии стояли живые души, их судьба больше зависела от записей в многочисленных графах анкеты на каждого кандидата. Анкета была типовой, использовалась для анкетирования, как взрослых, так и детей, и включала не только краткие биографические сведения, но и такие, к примеру, вопросы, как служба в белой армии или нахождение в плену или оккупации. В моей анкете ответы на большинство вопросов были краткие: не был, не служил, не привлекался и т.д. Осень 1946 года определило мою судьбу на долгие годы. Рижское Нахимовское училище (РНУ) стало третьим по счёту закрытым учебным заведением, получившим имя адмирала Нахимова. Первое нахимовское училище находилось в Тбилиси, где учились дети с третьего класса, второе – в Ленинграде, открытое в 1944 году. Первоначальный набор в РНУ проводился осенью 1945 года с четвёртого по седьмой классы, и занятия начались только в декабре. Планового количества учеников сразу набрать не удалось, поэтому в 1946 году проводился дополнительный набор, главным образом из ленинградцев, не прошедших по конкурсу в ЛНУ. Структура училища в строевом отношении была подобна батальону, состоящему из нескольких рот, в каждой из которых было по четыре взвода (учебных классов) по 25 человек в каждом. Каждая рота имела свой номер, который менялся каждый год по мере приближения к выпуску из училища. В 1945 году младшей была 7 рота, где учились по школьной программе воспитанники четвёртого класса, а старшей - 4 рота, состоявшая из учащихся седьмого класса. В 1946 учебном году эта рота получала номер 3, где учились восьмиклассники. Бывшая 7 рота стала шестой, состоящей из пятиклассников, куда был определён и я. Ежегодно уменьшался номер роты до 10-го класса, когда она становилась старшей (выпускной) ротой под № 1. С 1947 и в последующие годы приёма в четвёртый класс не было. Училище было рассчитано на обучение 600 учащихся в возрасте 11-16 лет с пятого по десятый классы. В руководство училищем входили: начальник училища, два заместителя и начальник политотдела. Немногочисленный аппарат управления состоял из учебного, строевого и других отделов и отделений. Преподавателями были как военнослужащие, так и вольнонаёмные лица. Во главе роты стоял командир роты, рота состояла из взводов (классов), которые нумеровались двумя цифрами: первая соответствовала номеру роты, вторая – порядковому номеру в роте. Для меня первый учебный 1946/1947 год, к примеру, начался в классе номер 63, т.е. в шестой роте и третьем взводе. Класс (взвод) возглавлял офицер-воспитатель, который сопровождал своих подопечных до выпуска из училища. По мере приближения к выпуску номер класса уменьшался на десять единиц, т.е. через год я учился в 53 классе, затем последовательно – в 43, 33, 23 и 13 (выпускном десятом) классе. Училище находилось в самом центре Риги и размещалось в двух основных корпусах: учебном и спальном. В учебном – фундаментальном четырёхэтажном здании – кроме учебных классов и лабораторий находилось командование и основные отделы. Спальный корпус представлял собой продолговатую двухэтажную казарму, в которой каждому классу выделялось отдельное спальное помещение, где распорядком дня руководили младшие командиры: старшины рот и помощники офицеров-воспитателей."
Учебный и спальный корпуса.
С буквой «Н» золотистого цвета.
"Прошедшие по конкурсу и медицинскую комиссию мальчишки зачислялись кандидатами в воспитанники и проходили кандидатский стаж. Успешно прошедшие это испытание получали ленточку на бескозырку и погоны с буквой «Н» золотистого цвета. Ленточка с надписью «Нахимовское училище» и погоны на плечах превращали кандидата в полноправного воспитанника училища. Не все выдерживали испытания первых месяцев и многие были отчислены. Остальные втягивались в новую жизнь. Пройдёт ещё несколько напряженных недель, прежде чем разноликая толпа мальчишек хулиганистого возраста начнёт превращаться в единый воинский коллектив. Создавалось впечатление, что учащиеся – дети приняли правила игры, предназначенные для взрослых. Этому способствовал установленный распорядок дня, который неукоснительно выполнялся. Если не ошибаюсь, подъём был в 6 часов, как и на кораблях и в частях флота. Далее обязательная физзарядка, утренний туалет, завтрак и классные занятия в учебном корпусе."
Центральный вход в учебный корпус.
"В воскресение подъём производился на один час позже, т.е. в 7 часов. После первых четырёх уроков, т.е. в 12 часов был обед и после него еще два урока. После небольшого перерыва обязательная самоподготовка, и в 18 часов ужин. Затем свободное (личное) время, вечерняя прогулка, поверка и отход ко сну. Распорядок дня выдерживался пунктуально. Утренние и вечерние часы контролировали старшины, днём – офицеры-воспитатели. Было ли трудно втянуться в ритм этого конвейера? Некоторым, видимо, не просто. Постепенно привыкли, привычка рано вставать сохранилась на всю жизнь. Отдельные фрагменты нашей жизни характерны для казарменного быта любой воинской части. Спали на одноярусных железных кроватях в больших комнатах, которые по-флотски назывались кубриками. Каждый класс (25 чел.) размещался в 1-2 помещениях. После вечерней поверки (переклички в строю) и умывания все занимали свои койки. На каждой кровати с жёсткой металлической сеткой был ватный матрац, подушка с наволочкой, две простыни (одна служила пододеяльником), два полотенца (для лица и ног) и лёгкое байковое одеяло Горячей воды в умывальной комнате, конечно, не было. Зимой вода была лёдяной, и это в какой-то мере способствовало физической закалке и спартанскому воспитанию. Постельное бельё менялось регулярно (1 раз в неделю) вместе с нательным бельём после похода в баню. Своей бани в училище не было, пользовались городской баней, куда ходили, как и всюду, строем. В первые годы учёбы к постельному белью придавалась и длинная ночная рубашка, кажется, из искусственного шёлка, говорили, трофейного происхождения, облачение в которую было обязательным. Вскоре от частых стирок ночные рубашки пришли в негодность, замены им не было, и мы спали раздетые. Одежду при отходе ко сну аккуратно складывали в строго установленном порядке на прикроватные табуретки, а трусы вешали на заднюю спинку кровати. Периодически отход ко сну проверялся специально выделенным обеспечивающим офицером или старшиной. Нарушения распорядка дня и установленного порядка карались нарядами вне очереди (в том числе и на вечернее мытьё гальюна), лишением увольнения в город и другими взысканиями. Если проверяющему лицу не нравилось что-то в заправке одежды или непорядок в кубрике, мог быть сыгран подъём по тревоге, построение с нотацией за недостатки, и снова отбой. Иногда это повторялось дважды. В установленное распорядком время (в 22 часа) давалась команда «отбой», и гасился свет. Это входило в обязанность дежурной службы, состоявшей из воспитанников этой же роты. Подъём осуществлялся по команде дневального, который сначала играл (свистел) сигнал побудки на боцманской дудке, которая входила в экипировку дневального по роте, а затем дублировал голосом: «подъём».
Лёва Литвиненко. На ответственном посту дневальным по роте. Рига. Зима 1951-1952 года.
Утренний распорядок тоже, как правило, контролировался обеспечивающим офицером или старшиной. Необходимо было немедленно вылезти из-под одеяла, откинув его на заднюю спинку кровати (для проветривания постели), в темпе одеться, сбегать в гальюн и встать в строй для движения во двор на физзарядку. На эти действия отводилось всего несколько минут. Одновременно с сигналом побудки дежурная служба объявляла форму одежды на физзарядку. Летом в тёплую погоду на зарядку выходим в трусах, поэтому достаточно натянуть спросонья трусы и рабочие ботинки – «гавы», и боец в строю. Зимой сложнее – за это же время надо успеть надеть всю экипировку. В очень холодные дни при температуре, если не ошибаюсь, ниже 20 градусов проводилась прогулка в шинелях. Физзарядка, занимавшая около 30 минут, состояла из двух частей. Сначала пробежка в среднем темпе в строю роты с переходом на шаг, затем – физические упражнения в разомкнутом строю. Проводил физзарядку обычно один из старшин – помощников офицера-воспитателя. Упражнения состояли из движений руками и ногами, приседаний, наклонов корпуса, отжимов руками от земли, прыжков на месте и т.д. Утренняя зарядка заканчивается снова бегом и возвращением в казарму."
263. Физкультурные упражнения (форма № 1).
"После физзарядки отведено время для умывания с чисткой зубов и бритьём при необходимости (на старших курсах). Утренний осмотр проводился в строю в коридоре спального помещения. Тщательность проверки зависела от добросовестности и настроения проверяющего. На первых порах проверялось всё: от чистоты рук, ушей, шеи до идеальной и единообразной заправки коек. После утреннего осмотра совершался переход строем в огромную столовую, которая размещалась на четвёртом (последнем) этаже учебного корпуса. Хочу отметить особо, что в это трудное послевоенное время командованию училищем приходилось затрачивать немало усилий, чтобы обеспечить воспитанников всем необходимым. Эти годы (1946-1947 гг.) были неурожайными и голодными, и чтобы нас сносно накормить интендантам приходилось трудиться круглосуточно."
Столовая училища.
"Завтрак в те годы обходился без каши и состоял из двух кусков белого хлеба с маслом (25-30 гр.) и сладкого чая. Самым младшим дополнительно полагалось по 400 гр. свежего молока, которое иногда заменялось половиной банки сгущенки. Обед состоял из четырёх блюд: холодная закуска, мясной суп (чаще борщ), мясо или рыба с гарниром и компот. Я уже упомянул, что годы были голодные, и вкусно накормить растущую братию было не просто. Вспоминаются, что в первые годы обучения (если не ошибаюсь, весной 1947 года) несколько недель нас кормили овсяным супом и запеканкой из манной или пшённой каши со сладкой подливкой. Надоела эта запеканка до тошноты. Я до сих пор не употребляю никаких крупяных запеканок со сладкими подливами. Ужин состоял из мясного супа, второго (чаще – макароны по - флотски) и компота. Должен сказать, что мне лично этого вполне хватало, и я довольно быстро окреп после предшествующего многолетнего полуголодного существования. На юбилеи и революционные праздники обеды были ещё обильнее и вкуснее. В последующие годы на столах появились и фрукты со своего сада."
Камбуз училища.
"В этом вопросе надо отдать должное начальнику училища, который постоянно занимался порядком в столовой и качеством приготовления пищи. В столовом зале всегда было чисто и светло, на столах накрахмаленные скатерти, у каждого воспитанника своя белая матерчатая салфетка, свёрнутая и продетая в металлическое кольцо. На кухне колдовали квалифицированные повара. Вход в столовый зал во время приёма пищи из обслуживающего персонала был разрешен только многолетнему шеф-повару Антонине Михайловне Турченко. Приём пищи проходил по определённому ритуалу. Входили за столы строем, затем поворачивались к столу лицом и садились по сигналу горниста и команде дежурного по училищу. По выходным и праздничным дням приём пищи сопровождался игрой штатного духового оркестра. Благодаря значительному вниманию к продпищеблоку со стороны командования не было ни одного случая отравления, которые не так уж редки в военных учебных заведениях. В заключение этой главы остановлюсь кратко на одежде, которую носили воспитанники нахимовских училищ. Кроме упомянутых ночных рубашек и очень удобных и практичных рабочих ботинок (даже шнурки к ним были кожаные, т.е. практически вечные) существовал целый гардероб нахимовца, который позволял комфортно чувствовать себя в любое время года. Повседневно мы были одеты в рабочую форму (робу). Она состояла из брюк и т.н. голландки – типа мешка с рукавами и вырезом для головы. Роба была пошита из отличного и очень прочного материала (кажется, «чёртовой кожи») неярко синего цвета. Материал этот по цвету и качеству походил на современный джинсовый, но, пожалуй, был немного мягче. Несмотря на мешковатый вид, человеку в робе было удобно и, главное, практично, к тому же общий облик скрашивался форменным воротничком – гюйсом с тремя белыми полосами. Под робой тельняшка с сине-белыми полосами и трусы (зимой - кальсоны). Верхняя одежда включала бушлат и шинель чёрного цвета, шапку-ушанку (летом – бескозырку). Выходная форма одежды состояла из шерстяных брюк чёрного цвета, суконной фланелевки тёмно-синего цвета с отложным воротником и пристёгивающимся форменным воротничком, как у матросов срочной службы. В отличие от матросов существовала и парадная форма нахимовца – шерстяной мундир со стоячим воротом, обшитым белым кантом с вышитыми якорями золотистого цвета. Аналогичные мундиры носили на парадах морские офицеры той поры.
Ефим Кузнецов в парадном мундире. Такие красивые двубортные мундиры со стоящим воротником (с вышитыми якорями) носили нахимовцы в первые послевоенные годы. Рига. 2 мая 1949 года."
Пороховая башня.
"Нахимовское училище представляло собой учебное заведение закрытого типа, дававшее среднее образование с некоторым военно-морским уклоном. Думаю, что учили нас лучше, чем в любой гражданской школе. В этом вскоре убедились, когда после нахимовского училища оказались за одной партой со своими гражданскими сверстниками. Учиться в высшем училище нам было легче. Считается, что нет плохих учеников, а есть плохие учителя. К чести командования нахимовским училищем и, прежде всего, его начальника следует отнести умелый подбор педагогических кадров. В том числе и в этом была причина успеха. Начальник училища капитан 1 ранга которого называли «Батей», получивший блестящее образование ещё в царское время делал всё возможное, чтобы воспитать новое поколение действительно образованных людей, будущих офицеров флота. Имя этого незаурядного человека, которого обожали и одновременно побаивались и воспитанники и воспитатели, я буду упоминать неднократно. Учебный процесс в училище строился на основе типовой программы школы-десятилетки с включением некоторых дополнительных дисциплин, связанных с будущей профессией. Учился я неплохо в соответствии со своими средними способностями, в отстающих учениках никогда не числился, но и отличником не был. Не могу сказать, что наука давалась легко, как, например, Боре Пашкову – круглому отличнику нашего класса. В первые годы, помнится, были трудности в освоении правил грамматики русского и английского языков. Об этом, в частности, говорит свидетельство об окончании полного курса семилетней школы в 1949 году, подписанное К.А.Безпальчевым. В этом, сохранившемся в домашнем архиве свидетельстве, значилось шесть «пятёрок», семь «четвёрок» и две «тройки» - по физике и английскому языку."
"Русскому языку и литературе мы учились у блестящего педагога и обаятельной женщины – Галины Ивановны Закожурниковой. Она тактично, но настойчиво вдалбливала в наши ветреные головы премудрости родного языка и добилась успеха: большинство её учеников стали грамотными людьми. Трудностей в освоении физики не припоминаю, а по английскому, действительно, неоднократно хватал «пары», пока не уразумел, что иностранный язык тоже важный предмет и может пригодиться в дальнейшем. В этой трансформации главная заслуга принадлежит незаурядному педагогу Нине Диадоровне Волосниковой, немолодой крашеной блондинке, латышке русского происхождения, жившей и получившей образование в буржуазной Латвии. Снисхождения никому из учащихся она не давала – «двойки» и «колы» ставила безжалостно. Наши примитивные хитрости вроде шпаргалок на крохотных бумажках или на ладонях рук, она без труда разгадывала. Квалифицированными и требовательными были и другие преподаватели цикла иностранных языков. Поэтому не удивительно, что все выпускники училища в конечном итоге неплохо усвоили английский язык, и если не начали на нём свободно говорить, то только по причине отсутствия языковой практики в условиях «железного» занавеса. Первоначально учебной программой предусматривалось изучение двух языков (английский и немецкий, или английский и французский). В пятом классе в моей группе начал преподавать немецкий язык мужчина средних лет Владимир Романович Разумовский. Насколько помню, преподаватель обеспечил всех учащихся хорошо иллюстрированным учебником, написанным крупным шрифтом, и настроил учащихся на долговременное сотрудничество. К сожалению, уроки продолжались всего одно полугодие и были прекращены. На протяжении шестилетнего обучения происходили и другие корректировки в сторону сокращения первоначально задуманной программы подготовки будущих офицеров. Так постоянно сокращались часы на уроки танцев, музыки и пения. Начальник училища был широко образованным человеком: играл на пианино, неплохо разбирался в классической музыке, несмотря на грузную комплекцию и возраст легко и красиво танцевал. Он стремился дать и нам не только хорошее общее образование, но и заложить основы широкого кругозора и общей культуры. Пытался организовать учебный процесс и воспитание нахимовцев не хуже, чем в морском корпусе, который окончил тридцать лет назад. Но реальность такова, что слишком много учебного времени тратилось на внеплановые мероприятия, такие как подготовка и участие в парадах в Риге и Москве, о чём подробнее будет сказано ниже. Константин Александрович сам преподавал некоторые предметы, как, например, астрономию, часто посещал уроки других преподавателей. Иногда приходил на уроки танцев, которые проходили в большом клубном помещении, вставал в пару с одним из нахимовцев или с педагогом и демонстрировал, как правильно танцевать вальс, как надо ухаживать за дамой. Кстати, именно научиться легко и непринуждённо плыть в вальсе оказалось под силу не всем. В то время как основные бальные танцы – краковяк, падекатр, падепатинер, падеспань и другие, которые были в то время в репертуаре – осваивались быстрее и всеми воспитанниками. Я уже не упоминаю такие популярные танцы, как танго и фокстрот, обучение которым, практически, не требовалось. В наше время была поставлена задача готовить идейно подкованных воинов – защитников завоеваний социализма, а не паркетных шаркунов и галантных кавалеров. В корабельных кают-компаниях на крупных кораблях ещё сохранялись рояли и пианино, но играть на них практически было некому. Наше поколение этому не обучено – было не до того. Одной из важнейших специальных предметов в училище была военно-морская подготовка, состоявшая из ряда теоретических и практических дисциплин: истории флота, основ устройства корабля и организации службы, шлюпочного дела, средств связи и др. Этот предмет вели разные морские офицеры, из которых больше запомнился опытный «морской волк» латыш Эдгар Янович Залитэ. Отдельные занятия по истории флота проводил начальник училища, который знал биографии всех выдающихся флотоводцев России, мог интересно рассказать о многих морских сражениях."
Нахимовцы изучают шлюпочный такелаж.
"Хорошо оборудованный кабинет военно-морской подготовки размещался внутри Пороховой башни, примыкавшей к четырёхэтажному зданию учебного корпуса. Башня хорошо сохранилась, несмотря на солидный, более чем семивековой, возраст, и является достопримечательностью города. Башня первоначально называлась Смилшу (Песочная), и, как составная часть крепости, прикрывала вход в город со стороны Большой Песчаной дороги. Построена башня в конце 13 века в виде цилиндра диаметром 14,3 метра, высотой – 25,6, толщиной стен до 3 метров. Нынешнее название башня получила в 17 веке, когда её использовали для хранения пороха. В 1919 году башня была приспособлена для экспонатов открытого там военного музея. В 1937-1939 гг. архитектор Голинд пристроил к башне новый корпус музея – четырехэтажное здание из добротного красного кирпича с высоким цоколем, украшенное по фасаду на уровне второго и третьего этажей светлыми прямоугольными пилястрами, отделяющими друг от друга большие зеркальные окна."
22. Кабинет военно-морской подготовки.
Продолжение следует.
Обращение к выпускникам нахимовских училищ. К 65-летнему юбилею образования Нахимовского училища.
Пожалуйста, не забывайте сообщать своим однокашникам о существовании нашего блога, посвященного истории Нахимовских училищ, о появлении новых публикаций.
Для поиска однокашников попробуйте воспользоваться сервисами сайта
nvmu.ru.
Сообщайте сведения о себе и своих однокашниках, воспитателях: годы и места службы, учебы, повышения квалификации, место рождения, жительства, иные биографические сведения. Мы стремимся собрать все возможные данные о выпускниках, командирах, преподавателях всех трех нахимовских училищ. Просьба присылать все, чем считаете вправе поделиться, все, что, по Вашему мнению, должно найти отражение в нашей коллективной истории. Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ. 198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус. karasevserg@yandex.ru
Приступая к очередному очерку, о выпуске Ленинградского Нахимовского училища, хочется еще раз сказать, о чем мы мечтаем. Есть повод - сборник "Страницы биографий выпускников 1951 года. Ленинградские нахимовцы – четвертый выпуск. 1944 – 1951. СПб 2001. Сборник однокашники создали к 50-летию своего выпуска, в нем более или менее подробно рассказали о каждом выпускнике, упомянули даже тех, кто не закончил училище в силу разных причин. При том, что при его создании практически не использовались так называемые "высокие технологии", разве что компьютер в режиме пишущей машинки.
"Из 77 выпускников нашей четвертой роты каждый четвертый командовал кораблем, частью и соединением, среди нас 3 адмирала и 3 генерала, каждый пятый выпускник – капитан первого ранга. Почти половина из нас работали в науке и в системе подготовки кадров, среди наших выпускников 2 доктора и 13 кандидатов наук. 4 человека прошли суровые испытания в условиях радиационной опасности во время ядерных испытаний, на аварийных подводных лодках, в условиях Чернобыльской трагедии, являются ветеранами подразделений особого риска. По-разному складывались судьбы. Большинство после Нахимовского училища продолжали служить в Вооруженных силах. Однако по болезни и в связи с сокращением вооруженных сил в конце пятидесятых многие были вынуждены уйти с флота. Снова учились и приобретали новые профессии. Потенциал, заложенный в Нахимовском, не подвел. Все стали специалистами и продолжали свою деятельность, как правило, для обороны страны. Где бы мы ни были, служение отечеству продолжалось. Каждый, как бы ни складывалась судьба, пользовался уважением и признанием среди друзей и сослуживцев. Мы и сегодня остаемся такими же. Дорожим нашей дружбой. Сохраняем благодарную память о наших воспитателях и педагогах. Прошедшее пятидесятилетие показало, что свой долг мы выполняли и выполняем достойно. Никто из нас не уронили чести Нахимовского. ... Издание книги возможно позволит найти тех, кто «потерялся», возбудит желание для ее переиздания с новой информацией от нахимовцев четвертого выпуска, их родственников и друзей."
Мы мечтаем о том, чтобы в каждом выпуске, там где это возможно, естественно, были свои летописцы, чтобы не терялись на жизненных путях однокашники, чтобы юбилейные встречи "случались" регулярно и своевременно, как посоветовал в очерке О подготовке юбилейных встреч. Чтобы у детей и внуков, когда наступит такой момент и такая потребность, была возможность узнать, как и чем жили их отцы и деды, понять их время, их поступки, мысли, чувства.
"В России готовность к защите Отечества прививалась с детства и подготовка будущих воинов с мальчишеского возраста всегда пользовалась вниманием государства. Нахимовцы являются представителями самого юного поколения советского или российского Военно-Морского флота. Эта книга посвящена четвертому выпуску Ленинградского нахимовского военно-морского училища – 4 роте из первого набора. Мы начали свой путь в 1944 году – во время Великой Отечественной войны и приняли присягу 23 июня 1951 года – в десятую годовщину ее начала. Наследуя дела и подвиги победителей Великой Отечественной, мы должны были развивать могущество страны. Это было время великой победы советского народа, время залечивания последствий войны, преодоления колоссальных трудностей послевоенной жизни. Это было время расцвета авторитета мощи нашей Родины и созидания. Мы окончили училище в период интенсивного строительства флота, освоения ядерной энергии и создания межконтинентальных ракет. Мы принимали участие в создании и освоении этой новой техники. Мы жили идеалами социализма и коммунизма, верили в простые истины и чистоту целей. В идеалы мира и братства. Нас воспитывали в любви и уважении к людям, в неприемлемости подлости и зла. Мы гордимся своим выпуском. Каждый из нас служил Родине. Каждый из нас выполнял свой долг так, как подсказывала совесть и как нас учили...."
Наше Нахимовское.
"... Здание училища – памятник зодчества начала XX века. В его создании принимали участие выдающиеся мастера. Проект училищного дома разработан архитектором в стиле петербургского барокко. В разработке художественного убранства принимал участие известный живописец и историк искусства По его эскизам скульптор выполнил богатый декор фасадов, в котором выделяется бронзовый бюст Петра 1, отлитый мастером В.З.Гавриловым. В отделке парадных интерьеров, стилизованных в характере искусства второй половины XVIII века, принимали участие выдающиеся художники и другие. Изразцы в стиле голландских мастеров в актовом зале здания выполнил мастер Петров (дед известного ленинградского композитора А.Петрова)."
Формы петровских времен - высокий иглоообразный шпиль, форма кровли и др. Фото 1960-х гг.
В формах петровского зодчества решены и некоторые интерьеры - актовый зал (фигурные камины, изразцовые панели).
"... После завершения строительства здание училищного дома на многие годы использовалось как обычная средняя школа. В числе учеников, окончивших эту школу был выдающийся государственный деятель, председатель Совета Министров СССР в 1960-е годы А.Н.Косыгин. В годы войны здание подверглось разрушениям от взрывов снарядов и бомб. Бывшему училищному дому требовался большой ремонт. Выбор здания для училища и его возрождение выполнялись под руководством первого начальника Ленинградского Нахимовского училища контр-адмирала Прекрасный моряк и образцовый командир, Н.Г.Изачик обладал исключительно необходимым качеством для новой деятельности – это был человек высочайшей культуры. Именно благодаря его пониманию необходимости гармонического воспитания будущих офицеров флота ремонт и оборудование помещений училища были выполнены исходя из требований всесторонней подготовки воспитанников. Нововведения подчеркнули характер архитектуры здания, гармонично дополнили морскую стилизацию фасадов и помещений. У входа в училище были установлены настоящие зенитные орудия, принимавшие участие в Великой Отечественной войне.
В парадном вестибюле училища располагалась статуя адмирала Нахимова в полный рост. Здесь стояло знамя училища, у которого в почетном карауле круглые сутки сменялись нахимовцы. Слева на стене был представлен указ о создании училища.
На стенах вестибюля и в коридорах – картины на морские темы сражений Нахимова, Ушакова... Здесь все было пронизано морскими традициями и традициями преданности Родине. Помимо основного здания позже появился и спальный корпус, училищу передавались старые шхуны “Бакштаг” и возрожденные “Учеба” и “Надежда”. А в Суоло-ярве на озере разместился наш лагерь. Специальным решением у стенки Петровской набережной устанавливался крейсер “Аврора”, который должен был совмещать функции корабля-музея и учебной базы Нахимовского училища. В основном здании, в центральной части, выходящей на Неву, на первых двух этажах располагалось командование и все службы, библиотека, медчасть с лазаретом, дежурная служба, специально оборудованные классы военно-морской подготовки, кабинеты физики, химии… На третьем и четвертом – наши классы, классы для физкультуры, танцев, музыки... на пятом – столовая. В подвальных помещениях располагались учебные мастерские. Здесь мы научились столярному и слесарному делу, переплетному ремеслу… Были склады, баня и очень серьезные карцеры для суровых наказаний. В этом же здании в 1945-1946 гг. были оборудованы кубрики, где мы располагались на двух- или одноярусных койках в помещениях на тридцать-сорок человек. С появлением спального корпуса на Мичуринской улице в 1947 году эти помещения стали классами.
На набережной перед училищем проходили и утренняя зарядка, и строевые занятия, в том числе подготовка к парадам. Территория вблизи училища долго сохраняла следы войны Основное здание вблизи – большой корпус строившейся накануне войны Морской гостиницы. Ее часть, примыкающая к училищу, не была достроена и во время войны, да и сразу после нее здесь обитали бездомные и подозрительные личности.
На месте нынешнего сквера на площади Революции (теперь опять все было перерыто от взрывов бомб и снарядов в войну. Стоял только дом политкаторжан, а его продолжения ближе к улице Куйбышева, (или к дворцу Кшесинской) - “сталинского” дома с колоннами, не было и в помине.
Году в 1947-ом посреди этого развала появилась большая доска с планом застройки. План был впечатляющим, но воспринимался с трудом. Однако все состоялось… На месте нынешнего сквера с установленной в 1997 г. здесь скульптурой «Ники» в наше время стояли полусараи, полудомишки, сохранившиеся или начинавшиеся со времен чуть ли не Петра. Говорили, что там находили екатерининские бумаги, старые документы, деньги. За годы войны все это было заброшено и носило следы бомбежек или взрывов снарядов. Примерно до 1947 года там было все перерыто, и участок представлял собой настоящие катакомбы. Здесь находили ночлег дети-беспризорники. Некоторые из них специально под вагонами зайцами добирались сюда, чтобы попытаться попасть в нахимовцы. В те годы, сразу после войны и в течение нескольких лет повсюду работали пленные немцы. В основном это были стройки и расчистка следов войны. Три, а временами четыре “фрица”, как все их тогда называли, работали и у нас. Это были долговязые молодые солдаты, которых поначалу приводил наш конвоир сержант. Позже они приходили без конвоя. Работали, рыли что-то. Во время перерыва курили, играли на губных гармошках. Мы, нахимовцы, их подкармливали. Между собой собирали в столовой котлеты и хлеб для немцев. Русские дети, видевшие смерть на войне, потерявшие своих родных, многие пережившие голод блокады, кормили бывшего врага... К тому же это в условиях, когда и в городе-то было неважно с продуктами. У стенки на развилке Большой Невки и Невы была пришвартована очень старая подводная лодка Она стояла здесь всю войну. Любопытные и отчаянные из старших рот забирались на нее, и каждую весну (кажется в день 20 мая, независимо от погоды) с нее они же начинали (конечно нелегальный) нахимовский купальный сезон. Вдоль парапета, у которого был пришвартован “Барс”, шла надпись крупными буквами об опасности этой набережной во время обстрела города. Эта надпись оставалась долго, года до 1949-го. У стенки вблизи моста Строителей на Большой Невке была пришвартована шхуна “Бакштаг”, тоже реликвия – одно из старейших, сохранившихся к тому времени судов. Передали его нам для морской выучки. Она имела водоизмещение тонн шестьсот и была очень древней. В 1947-1948 гг. летом ее буксировали к острову Вольный[1] и мы жили на шхуне, занимаясь шлюпочной подготовкой с освоением беготни по “выстрелу” и по вантам, учились вязать морские узлы и маты. Однажды во время утренней пробежки по набережной мы увидели удивительное зрелище – через набережную от “Бакштага” бежали крысы. Их было множество. К тому времени мы были достаточно опытными, но почему-то никому не пришло в голову вспомнить вовремя о том, что крысы первыми бегут с тонущего корабля. Только на другое утро шхуна накренилась, а днем стала тонуть прямо у стенки… Так кончился “Бакштаг”. В 1948 году произошло событие – к стенке у Нахимовского торжественно привели и поставили на вечную стоянку легендарный крейсер “Аврору”.
Формирование училища началось в сентябре – октябре 1944 года. К 1 октября 1944 года в составе воспитанников пяти рот от третьего до седьмого классов были ребята от 9 до 17 лет. Наш выпуск представляет четвертую роту первого набора. Вначале первые нахимовцы были отправлены в лагерь. И только после завершения ремонтных работ в основном здании две старшие роты, а затем и остальные начали учебу в Ленинграде. После формирования училища в строю нашей четвертой роты было три взвода. Взводы поначалу “нарезали” из строя роты по росту. И наши классы именовались 41-й, 42-й, 43-й. Потом, по мере окончания училища старшими рота становилась третьей, второй, первой. Изменялась и первая цифра номера класса. В нашу роту в общей сложности было зачислено за весь период обучения 123 человека. Закончили полный курс 77 человек. При поступлении все мы были переодеты в морскую форму в соответствии с общими положениями уставов. Сейчас мы понимаем, как трудно, наверное, было решать вопросы нашего обеспечения. Нужны были разные (и иногда очень малые) размеры формы: шинелей, бушлатов, повседневной, парадной и рабочей одежды, обуви, бескозырок и шапок… Нас хорошо кормили. Многие просто преображались после голодных дней войны. Рацион был флотский. Утром давали чай, по целой булке (тогда ее называли французской) и масло. На обед и на ужин обычные первое, второе и непременный компот. Был еще и вечерний чай с пол булкой. Иногда давали и пирожные, которые мы почему-то называли на английский манер “кейками”. Вместо положенного всем служивым в то время табака каждый месяц выдавался американский шоколад типа известного “батончика с начинкой”. Больше того, на каникулы выдавали сухой паек, который был очень кстати для наших домашних. Наши родные в городе тогда не имели того, что мы получали. Впрочем мы все равно чувствовали себя не наевшимися и вечно таскали с собой хлеб в карманах. Располагались мы в столовой вдоль длиннющего стола, за которым умещалась вся рота - около ста человек. А на столах все расставлялось на шестерки. Рота, выстроенная по ранжиру, поднималась из классных коридоров по лестнице с песней («Варяг», «Цусима»...) и двумя рядами проходила вдоль стола. Затем старшина командовал “сесть!”, а после еды “встать” и мы уходили тем же порядком. Казарменная жизнь в училище предусматривала и увольнения. Два условия определяли особенности увольнения. Во-первых, учитывалась учеба. Одно время даже были введены разряды для определения условий увольнения. Круглые отличники отпускались в субботу и в воскресенье. «Хорошисты» – в воскресенье, троечники – в воскресенье с обеда. Ну, а двоечники не отпускались в увольнение вообще, пока не исправятся. Во-вторых, условия увольнения были связаны с наличием родственников или ответственных людей, которые должны были расписаться за «получение» нахимовца под свою ответственность. На деле, не ленинградцы увольнялись к друзьям – ленинградцам (но под расписку). Наше становление определялось, прежде всего, деятельностью командования и воспитателей. Именно они помогали раскрыться лучшим качествам ребят, привить им необходимые навыки. В Нахимовском училище подбор воспитателей и преподавательского состава был, возможно, почти идеальным. Кажется главные качества - патриотизм, опыт войны, интеллигентность, любовь к детям. Потом все эти качества проходили через нашу проверку и, если человек и это проходил, он становился (и остается сегодня) нашим человеком. Начальник училища Николай Георгиевич Изачик – интеллигент и настоящий морской адмирал, выросший из матросов комсомольского набора, человек строгий, но знавший, что дело имеет с детьми. Его не боялись, но уважали.
Замполит Петр Степанович Морозов – редкий политработник, самозабвенно преданный училищу и делу нашего воспитания. Мягкий и внимательный к каждому, он был для многих как родной отец.
В каждом классе или взводе был офицер-воспитатель и его помощник - старшина, пришедший с флота, были еще и старшины рот. Они были и требовательны, и внимательны, учили нас военным порядкам по большому счету строгости и бегали с нами в пятнашки. При всем притом мы частенько обходились с ними жестоко. Мы любили, как родного, нашего командира роты Григория Максимовича Карпеченко (он стал нашим после того как выпустил ребят первого выпуска в 1948 г, с которым вместе все знала о нас и помогала ему его жена милая Тамара Федоровна).
Они относились к нам как к своим детям. А ведь особого образования он не имел. Много лет спустя мы хотели к юбилею организовать его представление к награде и пошли на его работу (после увольнения он работал где-то в охране или в снабжении). Его руководители не могли поверить в то, каким уважением и какой репутацией он пользовался. У нас он был на своем месте. Мы встречались с ним уже и адмиралами, и генералами, он все о нас знал и помнил. Каждый из нас мог бы назвать наиболее близких ему воспитателей: Туманова и Осипенко, старшин Мишу Сафронова и Ивана Дунду… Здесь в списке их имена и некоторые фотографии. Почти всех уже нет на свете - добрая им память от нас."
1. Туманов Анатолий Георгиевич. Офицер-воспитатель. 2. Осипенко Кондрат Филиппович. Капитан 2 ранга, командир роты. 3. Дунда Иван Константинович. Помощник офицера-воспитателя, старшина 2 статьи.
Сафронов Михаил Андреевич. Его фотографии, к сожалению, нет в нашем архиве. Надеемся, что только пока нет. Есть образ, сохраненный строками контр-адмирала Заморева В.И.
"Для нас, пацанов, работа эта была нелегкой. Скользкое бревно длиной около двух метров надо было вытащить из леса и отнести к дороге. Работали попарно. Я работал с Олегом Бочкаревым. Когда погода вообще испортилась, наступили холода и дожди (а рукавиц не было), работа превращалась в пытку. Вода хлюпала в хромовых ботинках, роба была по пояс мокрая, руки мерзли. Все с нетерпением ждали команды «перекур». Хотя никто из нас тогда не курил, кроме старшины, все собирались к заранее разведенному костру около дороги и с удовольствием слушали «травлю» наших старшин, рассказывавших фронтовые байки. Особенно отличался Миша Сафронов, которого любя называли «Миша травила» (конечно за глаза, для нас он был «товарищ старшина», хотя в действительности имел звание «старший краснофлотец»)."
Продолжение следует.
Обращение к выпускникам нахимовских училищ. К 65-летнему юбилею образования Нахимовского училища.
Пожалуйста, не забывайте сообщать своим однокашникам о существовании нашего блога, посвященного истории Нахимовских училищ, о появлении новых публикаций.
Для поиска однокашников попробуйте воспользоваться сервисами сайта
нвму
Сообщайте сведения о себе и своих однокашниках, воспитателях: годы и места службы, учебы, повышения квалификации, место рождения, жительства, иные биографические сведения. Мы стремимся собрать все возможные данные о выпускниках, командирах, преподавателях всех трех нахимовских училищ. Просьба присылать все, чем считаете вправе поделиться, все, что, по Вашему мнению, должно найти отражение в нашей коллективной истории. Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ. 198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус. karasevserg@yandex.ru
Ранее в сообщении мы немного рассказали о нем и его роде, точнее, упомянули. Прочитавший очерки Валерия Федоровича, написанные его героем, Алексеем Ивановичем Игольниковым, сложили собственное представление о нем. И знают теперь, почему именно так зовут того, от чьего имени идет повествование.
Нахимовец, старшина 1 статьи, 1956 г. Капитан первого ранга,
О своей родословной Валерий Федорович повествует на своем сайте -
Самое старшее поколение:
Касатонов Афанасий Степанович – вахмистр уланского полка её Императорского Величества имени императрицы Александры Фёдоровны- старшей. Полный Георгиевский кавалер. Игольников Алексей Иванович – боцман корабля, участвующего в спасении жителей города Мессины, после катастрофического землетрясения 28 декабря 1908 года. Награждён за верную морскую службу крестом, на котором написано "За веру, царя и отечество.
Старшее поколение:
Касатонов Яков Афанасьевич – инженер-краснофлотец, участник Великой Отечественной войны, ветеран научно-исследовательского института ВМФ № 1. Касатонов Фёдор Афанасьевич – единственный из семьи Касатоновых, погибший в боях в 1944 году ( пропал без вести), освобождая Ленинградскую область и город Нарва. Касатонова (Игольникова) Надежда Алексеевна – блокадница Ленинграда. Все 900 дней блокады прожила в осаждённом городе, работая в морской части в здании Адмиралтейства. Совершила подвиг, сохранив жизнь двум своим малолетним детям 2-х и 5-ти лет.
Среднее поколение:
– Адмирал, командующий Черноморским Флотом в период его раздела с Украиной. Касатонов Виктор Фёдорович – главный инженер завода "Большевик", головного предприятия создающего вооружение для Военно - морского Флота России и Советского Союза. Касатонов Валерий Фёдорович – капитан 1 ранга, подводник, инженер – испытатель. – известный хоккеист.
Младшее поколение:
– контр-адмирал, командир атомного ракетного крейсера "Пётр Великий", флагманского корабля Северного Флота. Касатоновы и Кирилл Игоревич – сыновья адмирала Касатонова Игоря Владимировича, служат офицерами на Северном Флоте.
Вернемся к биографии Валерия Федоровича. "Встречают по одежке, а провожают по уму". Последнее не затруднительно для тех, что прочитал очерки Валерия Федоровича. А "по одежке"? Ведь от "первого впечатления" так много зависит в жизни, в службе. Своим восприятием поделилась Тамара Глущенко, автор статьи
Слева администратор Интернет-центра Брестской областной библиотеки им. А.М. Горького Парфенюк Елена Олеговна, благодаря ее помощи функционирует сайт Морская династия Касатоновых.
"Зашел приглашенный гость в кабинет редакции и первым делом причесался. Казалось бы, ничего особенного. Разве что он оказался аккуратнее других сотен посетителей. Такой мелочью открылось наше знакомство с морским офицером, капитаном I ранга Валерием Касатоновым. Впрочем, о мелочах теперь будем судить по-иному. В том мире, который запечатлелся в жизненном опыте бывалого мореплавателя, их нет. Все очень важно: внешняя подтянутость, наличие носового платка, максимальная внимательность на службе, прочные знания в памяти. В 1950 году мама отвела 11-летнего Валерия поступать в Ленинградское нахимовское военно-морское училище. Трехступенчатый экзаменационный барьер был блестяще преодолен, и шесть лет отрок постигал лучшую школу подготовки морских кадров. В 1956 году нахимовский выпускник стал курсантом Ленинградского высшего военно-морского училища подводного плавания. Закончив это заведение с красным дипломом, блестящий лейтенант Касатонов мог сам определить место прохождения службы. Он выбрал самое трудное - Северный флот. Впрочем, через три года штурману-подводнику довелось бороздить еще и черноморские воды. А в конце шестидесятых годов Касатонов - снова студент. Он стал слушателем Военно-морской академии. По окончании вуза уже женатый инженер-испытатель был отправлен на полигон Феодосии для отлаживания корабельных радиоэлектронных средств. И лишь в 50 лет капитан I ранга подал прошение об отставке, после чего вскоре переехал в Брест, на малую родину жены. Однако море отставок не дает, и бывших морских офицеров не бывает. Слишком сильные это вещи, чтобы можно было задраить в отсеке памяти всколыхнувшие душу моря, подвижнические погружения и всплытия, суровое братство подводников, ликующее возвращение на берег. Как и некоторые другие отплававшие офицеры, Валерий Касатонов поддерживает морское дело и с берега. Из всех городов Беларуси только в Бресте есть отделение Общероссийского общественного движения поддержки флота, и Валерий Федорович в нем заместитель председателя. Активно помогает работе Брестского клуба юных моряков. В детской областной библиотеке налажен постоянно действующий цикл бесед «Морская душа», где классный штурман Касатонов так доходчиво и живо рассказывает школьникам о морской службе, будто ведет корабль точно в гавань детского сердца..."
Считаем уместным привести данные о той воинской части, которой на заключительном этапе службы командовал капитан 1 ранга Касатонов В.Ф.
"С незапамятных времен древние мореходы всегда ценили моряков-наблюдателей, которые, несмотря на суровые погодные условия и независимо от времени суток пристально всматривались вдаль, находясь в сигнальной корзине топ-мачты корабля, с одной лишь целью — первыми увидеть на горизонте коварного врага или долгожданную землю, или торчащие над водой подводные рифы и скалы, представляющие опасность судну, и тем самым заблаговременно предупредить капитана судна и экипаж о грозящей опасности... В наше время технические средства наблюдения и обнаружения целей над водой и в водной среде совершенно изменились благодаря изобретению радиолокационной станции русским изобретателем А. С. Поповым в 1897 году и появлению в середине сороковых годов прошлого столетия на боевых кораблях гидролокаторов. К началу Великой Отечественной войны в СССР уже были созданы РЛС типа «РУС-1», «Редут» и корабельный вариант этой станции «Редут-К». Тогда единственным кораблем советского ВМФ, имевшим опытный образец отечественной радиолокационной станции «Редут-К» перед войной был крейсер «Молотов» Черноморского флота. В годы войны советскими инженерами были разработаны и спроектированы эффективные корабельные станции для линкоров, крейсеров и эсминцев — «Гюйс-1б» и для малых кораблей — «Гюйс-1м». Для эффективного отражения налетов фашистских стервятников была также создана эффективная наземная станция «Пегматит». Советские летчики получили на вооружение в конце войны РЛС «Гнейс-5м», которая показала высокую эффективность в обнаружении самолетов гитлеровцев. Но пик развития радиотехнического и гидроакустического вооружения кораблей, подводных лодок в СССР пришелся на послевоенный период. Решающее значение для развития ВМФ СССР и Черноморского флота сыграл «засекреченный» поход в августе 1947 года боевых кораблей Краснознаменного Черноморского флота в составе крейсера «Молотов», эсминцев «Огневой» и «Лихой» и торпедных катеров прикрытия по маршруту Ялта — Сочи. Именно тогда, 19 августа 1947 года, на борт крейсера «Молотов» (командир —капитан 2 ранга Б. Ф. Петров) прибыли Генералиссимус И. В. Сталин и заместитель председателя Совета Министров СССР А. Н. Косыгин.
В это самое время руководством страны были приняты судьбоносные решения по восстановлению главной базы Черноморского флота — Севастополя, всего Краснознаменного Черноморского флота, его инфраструктуры и намечены дальнейшие пути совершенствования технической оснащенности кораблей, подводных лодок и боевой авиации. Не осталась в тот момент без внимания и Феодосия: здесь было решено Верховным Главнокомандующим в короткие сроки создать Керченско-Феодосийскую военно-морскую базу и еще ряд важных перспективных военных объектов, влияющих на дальнейшее совершенствование и разработку современных видов вооружения. 2 октября 1948 года, через пять лет после создания радиотехнической службы ВМФ, была образована специальная войсковая часть, основным предназначением которой стало создание и разработка новейших радиоэлектронных средств для советского военно-морского флота. Первым командиром этого уникального на Черноморском флоте подразделения стал капитан 2 ранга Михаил Сысоевич Курченко, который сразу же после своего назначения без какой-либо раскачки показал свои недюжинные организаторские способности и талант военного инженера в этом важном для укрепления обороноспособности страны направлении. Ядром этой части тогда стали старший лейтенант Борис Наумович Хляп, капитан-лейтенант Анатолий Тимофеевич Гужавин, старший лейтенант Григорий Павлович Шаломеев. В послевоенные годы капитану 2 ранга Курченко приходилось начинать практически, как говорят строители, с нулевого цикла. Первостепенными задачами на том сложном этапе развития воинской части стали задачи устройства, размещения, организации материально-технического снабжения, отработки общей организации, налаживание связей с городскими властями и воинскими частями Феодосии. И самое главное — в кратчайшие сроки начать производственную деятельность, ведь этого требовала первая послевоенная судостроительная программа ВМФ. Страна остро нуждалась в новых образцах радиотехнического вооружения. Через два года моряки-черноморцы уникального подразделения в Крыму приступили к выполнению первого тематического плана. Так начались первые шаги в создании новых радиоэлектронных средств для ВМФ. В 1953 году подразделение в целом завершило этап формирования и становления. Начался новый период, который возглавил капитан 1 ранга Борис Александрович Кирилловский — офицер-связист, участник Великой Отечественной войны. Период с 1953 по 1960 год — это этап роста тем проводимых работ, возникновение новых направлений, расширение научных связей, повышение качества проводимых работ и рационализаторской и изобретательской работы, у истоков которой стоял инженер-полковник Борис Наумович Хляп, который первый защитил ученую степень кандидата технических наук. В последующие несколько лет подготовили и защитили ученую степень кандидата технических наук 12 человек! Среди них — капитан 2 ранга Б. Ф. Кельбалиханов, капитан 1 ранга В. И. Андреев, подполковник Е. С. Сидоренко, капитан 2 ранга А. М. Тихонов, капитан 2 ранга Э. В. Лаврентьев, капитан 1 ранга Е. А. Балахнин, капитан 1 ранга А. С. Кравченко, капитан 2 ранга Р. Л. Шофман, служащий О. И. Кузян. За 60 лет деятельности этого уникального, не побоюсь сказать, научного учреждения им талантливо и умело командовали: капитан 1 ранга Виктор Викторович Козловский, контр-адмирал Дмитрий Дмитриевич Кашуба, капитан 1 ранга Валерий Федорович Касатонов, капитан 1 ранга Анатолий Васильевич Грищук, капитан 1 ранга Станислав Сергеевич Львов, капитан 1 ранга Валерий Григорьевич Макаров. А ныне им умело и талантливо руководит капитан 1 ранга Юрий Владимирович Руденко — выпускник Военно-Морской Академии. Подразделение за этот более, чем полувековой период стало кузницей изобретений и рацпредложений, которая дала государству 26 авторских изобретений и более 2000 рацпредложений. Самыми лучшими специалистами по числу изобретений стали капитан 1 ранга А. С. Кравченко, капитан 1 ранга К. А. Бабанин, мичман В. К. Чукин, инженер О. И. Кузян, капитан 2 ранга Ю. П. Губанов, мичман С. В. Ковалев, мичман В. И. Дворский. Сегодня этот почин поддерживает активный изобретатель, «Заслуженный рационализатор Республики» мичман Дмитрий Петрович Зозуля, им было подано за период службы 145 рацпредложений и 9 заявок на изобретения. За всю историю существования части за успехи в ратном труде и научной деятельности 28 человек были награждены правительственными наградами. Орденом «Красной Звезды» капитан 1 ранга В. С. Петренко, орденом «За службу Родине в ВС ССР» — капитан 1 ранга В. В. Козловский, капитан 1 ранга А. А. Петров, капитан 1 ранга Г. А. Долголиков, капитан 1 ранга С. С. Львов, полковник Б. И. Хляп. Награждены «Орденом Знак Почета» капитан 1 ранга А. А. Красовский, капитан 2 ранга О. И. Олейник, капитан 2 ранга Э. Н. Леонидов, капитан 2 ранга Н. Г. Хижняк, капитан 2 ранга В. Кулешов, 3 ранга П. С. Химченко. Медалью «За Боевые заслуги» — капитан 1 ранга В. Ф. Шостик, полковник А. А. Яцкевич, капитан 2 ранга А. В. Шульчев, подполковник Ф. М. Крячко, мичман Ф. И. Родионов, медалью « За трудовую доблесть» — капитан 1 ранга В. Ф. Касатонов, капитан 3 ранга С. С. Квашнин, мичман Н. В. Лаптев, мичман А. Л. Пархоменко.
В 1981 году за успехи в боевой подготовке командованием Черноморского флота части было вручено переходящее Красное Знамя и памятный диплом, которые остались навечно в легендарной воинской части. И сейчас в части трудятся талантливые офицеры, среди них — кандидат технических наук Александр Михайлович Карабутов. В этом уникальном подразделении почти пятьдесят лет назад служил заместителем командира по политчасти легендарный офицер, капитан 1 ранга Николай Васильевич Старшинов — Герой Советского Союза, заместитель командира особого отряда в 1942 году Цезаря Львовича Куникова, участник высадки десанта в Новороссийске и Керчи, писатель, автор книги «Зарево над волнами», Почетный гражданин Феодосии. Воинская часть, которой ныне командует талантливый командир и прекрасный человек — капитан 1 ранга Юрий Владимирович Руденко, остается самым уникальным подразделением, которое создает и проверяет на эффективность самые новейшие радиоэлектронные системы для современного военно-морского флота России. И хочется особо отметить, что справляется с поставленными и подчас не совсем легкими задачами блестяще! Успехов вам в вашем нелегком труде, настоящие профессионалы военно-морского дела! И наши поздравления с замечательным юбилеем легендарной войсковой части Краснознаменного Черноморского флота России!"
Подвижничество, взаимно интересное общение с детьми и молодежью характерно для многих выпускников Нахимовских училищ.
"16-17 июня 2007 года ОО Белорусский суворовско-нахимовский союз провел акцию "Мы отцов не забыли традиции" при активном содействии Минского суворовского военного училища и Движения поддержки флота из г.Бреста (ДПФ). Акция проходила по маршруту Минск-Слоним-Кобрин-Брест-Минск... Теперь наш путь лежит в г.Брест. Едем на могилу первого директора Александровского Брестского кадетского корпуса генерал-лейтенанта Гельмерсена А.П.(о генерале Гельмерсене мы уже писали ранее на нашем сайте). Подъезжаем к Тришинскому кладбищу, где похоронен генерал. Нас уже ждут и встречают от Движения поддержки флота капитан первого ранга В.Касатонов, писатель В.Бешанов, ребята из клуба юнных моряков, ребята из гимназического кадетского класса СШ 28, выпускники-суворовцы, проживающие в г.Бресте.
Не успели дойти до могилы и начать приводить ее в порядок как пошел сильнейший ливень. Хотели пересидеть в автобусе. Но ливень только усиливался. Приняли решение уборку могилы и возложение венков перенести на следующий день. А пока провести встречу в конференц зале. К сожалению на встрече не было Председателя Движения поддержки флота Овечкина А.А. Тем не менее выражаем ему большую благодарность за то, что он предусмотрительно зарезервировал для нашей встречи конференц зал. Встреча прошла оживленно и очень интересно. Писатель В.Бешанов очень подробно рассказал о генерале Гельмерсене и его времени. Ему вручили подарки от БСНС (Л.Багдасаров) и от Вильнюсского Содружества Кадет (И.Мартынюк). Ведь именно В.Бешанов разыскал заброшенную могилу первого директора Брестского кадетского корпуса. Также выступили Л.Багдасаров, И.Мартынюк, В.Пенза. От суворовцев выступил Евгений Пешко. Капитан первого ранга В.Ф.Касатонов рассказал как он занимается с ребятами из Клуба юнных моряков. Особенно тронул один эпизод в его рассказе. На одном из занятий Валерий Федорович с ребятами фантазировали как они погружаются, а потом всплывают на подлодке из глубин океана. Ребята увлеклись, но к сожалению занятие подошло к концу и ребята стали расходиться. Задержался один мальчишка лет 5-6. Валерий Федорович нарочито грозным голосом спросил его: "Ну, а ты, матрос, что же остался?" Мальчишка протянул к нему руку, разжал свой вспотевший кулачок, а там был уже на половину растаявший леденец и сказал: "Вот, дедушка, возьми". Очевидно, рассказ капитана так понравился мальчишке, что он решил поделиться с ним самым дорогим в этот момент. После встречи еще долго не расходились. Фотографировались на память, смотрели небольшой, но интересный музей ДПФ...
После экскурсии по крепости едем в Клуб юных моряков. Нас пригласили на прогулку по реке Мухавец на катере. Экскурсию проводил В.Ф.Касатонов. Валерий Федорович показал нам очень красивые места на реке, остров где они с ребятами проводят военно-спортивные игры. И еще на реке Мухавец, вдоль берегов, огромное количество великолепных кувшинок. Почему то на других реках я такого не видел, а может быть просто не обращал внимания. Прогулка понравилась всем без исключения. Еще Валерий Федорович много рассказывал о моряках Бреста и их традициях. Оказывается в России существует корабль с именем "Брест". И это единственный корабль, который носит имя иностранного города. А ведь были и "Минск", и "Тбилиси" и т.д. Брестчане свое название отстояли..."
"В клубе работает "Кают-компания", в которую входят ветераны флота и преподаватели. Ежемесячно они организуют встречи с курсантами на различные темы, касающиеся важных морских дат, жизни флотоводцев и т. д. Например, к 100-летию подвига крейсера "Варяг" была организована встреча "Непобежденный крейсер". Самое активное участие в работе "Кают-компании" принимает капитан I ранга Касатонов В.Ф."
Касатонов, Валерий Федорович. Витязи морских глубин : новеллы. ― Брест : Академия, 2006. ― 223 с. Касатонов Валерий Федорович. Любовь по северным сиянием: романтические новеллы / Касатонов В.Ф.- Брест, 2007.- 209 с.: ил. Касатонов Валерий Федорович. Ленинградская блокада в памяти сердца: воспоминания.- Брест, 2008.- 88 с.
Начиная праздновать юбилеи каждые пять лет, со временем, с возрастом питоны стремятся - чаще, ежегодно. В год 65-й годовщины образования на Петровской набережной 27 июня надеемся увидеть и от души поздравить Валерия Федоровича и его однокашников с нашим общим праздником.
Обращение к выпускникам нахимовских училищ. К 65-летнему юбилею образования Нахимовского училища.
Пожалуйста, не забывайте сообщать своим однокашникам о существовании нашего блога, посвященного истории Нахимовских училищ, о появлении новых публикаций.
Для поиска однокашников попробуйте воспользоваться сервисами сайта
nvmu.ru.
Сообщайте сведения о себе и своих однокашниках, воспитателях: годы и места службы, учебы, повышения квалификации, место рождения, жительства, иные биографические сведения. Мы стремимся собрать все возможные данные о выпускниках, командирах, преподавателях всех трех нахимовских училищ. Просьба присылать все, чем считаете вправе поделиться, все, что, по Вашему мнению, должно найти отражение в нашей коллективной истории. Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ. 198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус. karasevserg@yandex.ru
Хмыров Всеволод Леонидович родился 19 июля 1951 года в городе Рени Одесской области. С 1966 по 1969 год учился в Ленинградском нахимовском военно-морском училище. В 1974 году окончил Высшее военно-морское училище имени М.В.Фрунзе. Службу проходил на атомных подводных лодках Северного флота: командир электронавигационной группы подводной лодки (1974-1976 годы), командир БЧ-1 подводной лодки (1976-1979 годы), помощник командира подводной лодки (1979-1981 годы).
В 1982 году В.Л.Хмыров окончил Высшие специальные офицерские классы ВМФ. По окончании классов был назначен старшим помощником командира атомной подводной лодки В 1986 году окончил Военно-морскую академию имени А.А.Гречко, после чего был назначен командиром атомной подводной лодки «К-241», на которой начинал свою службу.
В.Л.Хмыров.
В.Л.Хмыров накопил большой опыт плавания. Участвовал в 16-ти боевых службах. Разработал новую методику проверки отсутствия слежения за ракетным подводным крейсером противолодочными силами и средствами вероятного противника, 4 методики деятельности командира корабля при обнаружении неисправности материальной части на боевой службе. В мае 1992 года В.Л.Хмыров назначен командиром дивизии подводных лодок. 22 февраля 1996 года ему было присвоено воинское звание «контр-адмирал».
Указом Президента Российской Федерации от 28 января 1998 года за мужество и героизм, проявленные при испытании новой военно-морской техники в условиях, сопряжённых с риском для жизни, контр-адмиралу Всеволоду Леонидовичу Хмырову присвоено звание Героя Российской Федерации.
Варганов, Ю.В. Военно-морская академия на службе Отечеству. - М.: Можайск-Терра, 2001.
16 июня 1999 года В.Л.Хмыров защитил учёную степень кандидата технических наук. С июля 2002 года в запасе. После увольнения в запас перешёл на административную работу главой администрации города Ломоносова Ленинградской области. С 3 декабря 2003 года В.Л.Хмыров возглавлял администрацию Фрунзенского района Санкт-Петербурга. С 28 апреля 2009 года - заместитель председателя Жилищного комитета Санкт-Петербурга.
Некоторые штрихи службы контр-адмирала Хмырова на посту главы Фрунзенского района в его изложении и подлинных журналистов.
Интервью главы администрации Фрунзенского района Герой России В. Л. Хмырова.
Здание Администрации Фрунзенского района.
- Строительство и городское хозяйство в Санкт-Петербурге и Ленинградской области. Апрель 2008 г. Рассказывает глава администрации Фрунзенского района Герой России В. Л. Хмыров.
"Фрунзенский район громко отмечает 70-летие. Его глава Всеволод Хмыров вдохновился датой, и между торжественным шествием с военным оркестром и церемонией в "Октябрьском" прокатился с журналистами в автобусе по вверенной ему территории. Начальник Купчино показал свои любимые районные объекты и объяснил - как он борется с граффити. - В армии говорили, что если пьянку нельзя отменить, то ее нужно возглавить, - заявил бывший командир ракетного подводного крейсера контр-адмирал Хмыров и поехал прямо в "логово" к малолетним любителям граффити. Те как раз доканывали "санкционированную" трансформаторную будку во дворе клуба "Романтика". Их попросили в честь праздника изобразить что-нибудь позитивное. Авторы вняли, и в результате на главу района глядели со стены жизнерадостные зверюги. Добавив небольшой штрих в общую картину, Всеволод Хмыров направил автобус к яблоневому саду на Белградской. По пути поведал, что ему не давали спокойного житья две проблемы — отсутствие бани и захиревший яблоневый сад. Баня теперь в районе есть, а сад усиленными темпами превращают в райский уголок. Изначально плодовые деревья посадили труженики совхоза "Ударник". После ликвидации хозяйства сад выполнял историческую миссию — стирал грань между городом и деревней. Грань стерлась в пользу мегаполиса — меж яблонь и вишен гуляли жители района. Но из-за гидротехнических проблем часть сада регулярно превращалась в болото, а яблони и сливы гибли. Сегодня в него уже вложили 600 тыс. инвесторских долларов, и вложат еще 130 млн рублей. Глава района показал на огороженные забором 15 га и долго перечислял то, что будет здесь после 2007-го: от прелестного пруда, набивных дорожек, до роликовой трассы и теннисных кортов. Кстати, сад расположен на Белградской, которой некоторые граждане хотели дать имя Милошевича. Но у Хмырова имеется своя топонимическая философия. — С топонимикой нам не очень повезло — многие улицы названы именами из новейшей истории, а нам хочется продолжать традиции Петербурга. Я против "новейшей" персонификации. Будем исправлять ситуацию. Почему бы, например, промзону "Обухово" не назвать промзоной Фрунзенского района? — рассуждает Хмыров..."
"... Глава администрации Фрунзенского района, Герой России и адмирал Всеволод Хмыров был немногословен: - Я присутствовал на заседании комиссии и не услышал веских аргументов против присвоения имени Дмитрия Сергеевича площади в Купчино. Не вижу их и в заключении Комитета по градостроительству. Почему у нас не может быть площади Лихачева, мне непонятно. Конечно, это сравнительно новый район, до конца не сформированный. Но есть хорошее место, реально и серьезно связанное с именем великого ученого. По-моему, задача архитектурных служб города - помочь дооформить площадь, а не изобретать поводы для отказа..."
В итоге имя академика Лихачева присвоили площади в Петроградском районе, а в ноябре 2008 года открыли Авторы – архитектор Вячеслав Бухаев и скульптор Иван Корнеев. Стела невелика – всего 2 на 1 метр. Напоминает фрагмент стены петербургского дома: классический для Северной столицы красный гранит, посреди которого красуется огромная бронзовая монета с рельефным изображением лица Лихачева.
Место для стелы – Площадь Академика Лихачева у Биржевого моста – тоже подбирали очень тщательно. В Пушкинском доме академик Лихачев работал более полувека – в годы блокады дежурил на крыше и во время бомбежек смотрел именно на Петроградскую сторону, где тогда жила его семья. На открытии стелы присутствовал писатель Даниил Гранин и внучка ученого Зинаида Курбатова.
"... Недавно сюда наведался новый глава территориального управления Ломоносова контр-адмирал Герой РФ Всеволод Хмыров. Он по-военному распорядился убрать с площади несанкционированный склад железобетонных свай, мешавший проводить благоустройство. А когда подвигали контейнер, под ним обнаружили оброненные заготовителями бронзовые кресты, похищенные на кладбище. Так на одном пятачке оказались люди, сохраняющие память и ее разоряющие. Однако повод для оптимизма очевиден - на площади Обороны побеждает правое дело..."
И на "идеологическую" работу времени у главы района хватало.
"В этом году в России впервые был проведён День Героев Отечества в честь Героев Советского Союза и России, кавалеров орденов Святого Георгия и Славы, а так же всех проявивших храбрость не только на поле брани, но и в гражданской жизни. Праздник этот отмечается 9 декабря, именно в этот день в 1769 году императрица Екатерина II учредила высшую награду — орден святого Георгия. Им награждались воины, проявившие в бою доблесть, отвагу и смелость. 12 декабря во Фрунзенском районе прошла торжественная церемония чествования героев, возглавлял это мероприятие Герой России, глава администрации Фрунзенского района Всеволод Леонидович Хмыров. Почётными гостями мероприятия были: Герои России – А.Г.Зайцев, В.М.Пашин и Ю.А.Щербаков, Герои социалистического труда – Н.Г.Захаров, В.Г.Погорелов, М.Д.Федоренко, Н.Ф. Фролова, а так же награждённые орденами Славы – Л.Н.Волкова и Б.П.Лазарев. На церемонии присутствовала молодёжь Фрунзенского района. А подросткам из военно-исторического клуба «Ленинград-900», подростково-молодёжного клуба «Дружба», подростково-молодёжного центра «Фрунзенский» было вручено благодарственное письмо за вклад в патриотическое воспитание российской молодёжи."
Известно, что верными оказываются взвешенные решения, основательные. Именно такие на всех постах военной и гражданской службы отличают В.Л.Хмырова. Такие же требования следует предъявлять и к суждениям и оценкам его деятельности, чтобы не оказаться по прошествии времени "соврамши". Работать с теми людьми, которые есть, в тех условиях и обстоятельствах, которые предлагает время и социум, и работать искусно и эффективно, - не каждому дано. Как и командовать.
Однокашник В.Л. Хмырова Александр Михайлович Заяц сообщил интереснейший факт нашей коллективной истории. Спасибо ему от нашего нахимовского братства, действительно, подлинная история посильна только общим усилиям.
1966. и 2007 гг.
"В выпуске 1969 года есть еще один вице-адмирал Попов Михаил Михайлович. В 1974 г. он окончил факультет радиосвязи ВВМУРЭ им. А.С. Попова с отличием. После окончания ВАСА был на дипломатической работе. В настоящее время является одним из заместителей начальника Главного управления ГШ ВС РФ. Кстати, окончил ЛНВМУ в одном классе с адмиралами Хмыровым Севой и Поляковым Сашей. Офицером-воспитателем был Юрий Николаевич Чистяков - тоже выпускник ЛНВМУ. Его сын впоследствии служил в дивизии, которой командовал Хмыров. Из этого же класса еще 3 выпускника окончили ВАСА Шиленко Коля, Реут Игорь, Заяц Саша, все закончили службу в Главном управлении в звании капитанов 1 ранга."
Чистяков Юрий Николаевич.
1966 и 1982 гг.
Чистяков Юрий Николаевич родился в 1931 году. Переведен из Куйбышевского подготовительного ВМАУ (военно-морского артиллерийского). Выпускник Ленинградского Нахимовского училища 1950 г. После ЛНВМУ закончил ВВМУ им. М.В. Фрунзе.
Вспоминает нахимовец 1966 года выпуска Константин Петрович Лукьяненко.
(Участник проводки северных конвоев, командир роты Тбилисского, затем Ленинградского Нахимовских училищ)
"Иван Игнатьевич Шаповал... всегда был подтянут, опрятен, безукоризненно выбрит, аккуратнейшим образом причесан, и ему шла седина на висках. Я не помню, чтобы он громко нас распекал, но требовательностью отличался и к нам, и к офицерам своей роты. При нем рота во всех соревнованиях была на первых местах, чем он гордился и нас заражал этой гордостью. Теперь я понимаю, что во многом отношение к нам со стороны офицеров определял он, и, я полагаю, нам с ним повезло. Помнится также, что у него были нелады с сердцем. Нужно сказать, что в училище было много офицеров, которые по состоянию своего здоровья не могли уже служить на флоте, и их, чтобы не увольнять, переводили дослуживать в наше училище. Отсюда и такие высокие звания у наших взводных. Например, в третьем взводе командиром являлся капитан второго ранга Овчинников, который во время войны был тяжело ранен в ногу и достаточно заметно хромал. Ему на смену через пару лет пришел Юрий Николаевич Чистяков. Его перевели с Северного флота, потому что у него начинались проблемы с опорно-двигательным аппаратом. Он остался у меня в памяти как честный офицер, который очень прилично играл в шахматы. Возвращаясь к Ивану Игнатьевичу Шаповалу, хочу сказать, что, несмотря на то, что мы горазды были давать клички всем офицерам и преподавателям, к нему никакая кличка так и не прилипла за все годы, что он командовал нашей ротой."
В дальнейшем капитан 2 ранга Чистяков Юрий Николаевич перешел на преподавательскую работу и был удостоен звания "Заслуженный учитель школы РСФСР".
"Бескозырка белая, в полоску воротник". Белый Аркадий, полковник. - Воин. 1996 № 9.
"Первый Морской кадетский корпус (первоначально - Навигацкая школа) был создан Петром Первым еще в 1701 году. Впоследствии кадетские корпуса стали системой военно-учебных заведений в России и в начале XX века их насчитывалось свыше тридцати. Но в послереволюционный период опыт кадетских корпусов был утрачен. И лишь в 1943 году они были возрождены вновь. Ныне в России существует единственное Нахимовское военно-морское училище. Находится оно в Санкт-Петербурге и является уникальным, не имеющим себе подобных военно-учебным заведением, воспитанники которого решили посвятить себя российскому Военно-морскому Флоту. В его стенах мальчишки изучают азы морского дела, учатся человечности, порядочности, самостоятельности, без чего невозможно жить в замкнутом коллективе, каким являются надводный корабль или подлодка. Здесь им прививают дисциплинированность и собранность, любовь к флотской форме и морю, уважение к старшим и стремление следовать флотским традициям. В обучении ребят в последнее время все большее значение приобретают гуманитарные дисциплины. Особый упор делается на изучение иностранных языков. Причем изучение своеобразное. К примеру, наряду с разговорной речью и практикой военного перевода нахимовцам некоторые предметы преподают на английском. Сами они нередко проводят для иностранцев экскурсии на "Авроре", а один день недели а училище все строевые команды подаются на английском. Совершенствуется и физическая подготовка. Каждый нахимовец после выпуска умеет прекрасно плавать и не менее 15 раз подтягиваться на перекладине, владеет приемами рукопашного боя и основами боевых единоборств. А что может быть притягательнее для мальчишек всех времен, чем обретение духовной и физической силы, которые наряду с твердыми нравственными устоями и солидными знаниями дают реальную перспективу престижной, истинно мужской профессии? Помогают мальчишкам осилить дорогу к адмиральским погонам более 350 человек преподавательского и командного состава, в том числе 60 офицеров и 30 педагогов высшей категории. Есть заслуженные учителя, кандидат наук, заслуженный работник культуры России."
Одноклассники Хмырова В.Л.
Попов Михаил Михайлович. (У кого есть фото, поделитесь!)
"После опубликования в 1998 г. научно-исторического сборника "Морские радиоинженеры", который стал своеобразным отчётом о 65-летней истории ВВМУРЭ (ВМИРЭ) им. А.С.Попова, многие наши выпускники были удостоены высоких воинских званий, защитили диссертации, успели сделать важные научные открытия, приняли участие в разработке новых электронных комплексов, издали не один десяток книг на различные темы. За прошедшие пять лет Героем России стал капитан 1 ранга А.В.Зажигаев, воинское звание вице-адмирал было присвоено В.В.Исаку и М.М.Попову, первым в России кавалером ордена "За морские заслуги" стал контр-адмирал И.В.Положий, ордена "За военные заслуги" был удостоен начальник центра связи капитан 1 ранга В.И.Мананский, а медали ордена "За заслуги перед Отечеством" — специалист в области РЭБ капитан 3 ранга О.Н.Мартынов; грамотой Верховного главнокомандующего Вооружёнными Силами Российской Федерации за самоотверженное служение Отечеству и образцовое выполнение воинского долга в ходе миротворческих операций в Западной Сахаре и в Косово был награждён капитан 2 ранга С.С.Кондрашов... За 70 лет существования школы — училища — института в стенах учебного заведения для отечественного флота и ВМС других стран было подготовлено около 25 тысяч офицеров. Многие выпускники стали флагманскими специалистами соединений и объединений ВМФ, командирами кораблей и соединений, начальниками различных служб и управлений флотов, начальниками учебных заведений. Среди них более 100 адмиралов и генералов, в том числе и иностранных ВМФ. Гордостью института являются вице-адмиралы Г.Г.Толстолуцкий (выпускник 1936 г.), В.И.Касьянов (1940), М.М.Крылов (1951), Г.П.Попов (1951), О.М.Фалеев (1963), В.А.Вирковский (1966), В.В.Смирнов (1967), Ю.Г.Устименко (1967), В.М.Фёдоров (1971), В.В.Исак (1971), М.М.Попов (1974), Ю.М.Кононов (1972), генерал-лейтенант В.В.Геков (1968) и многие другие. В настоящее время Радиотехническое управление ВМФ возглавляет контр-адмирал Г.Н.Корольков (1971), Службу радиоэлектронной борьбы ВМФ — контр-адмирал Ю.В.Ефимов (1976)."
Поляков Александр Иванович.
Морской сборник № 5, 1995 г. ИЗ УКАЗОВ ПРЕЗИДЕНТА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ О присвоении воинских званий высших офицеров военнослужащим Вооруженных Сил Российской Федерации Присвоить воинские звания: КОНТР-АДМИРАЛ ПОЛЯКОВУ Александру Ивановичу Президент Российской Федерации Б.ЕЛЬЦИН Москва, Кремль
А.В.Конев. Первые шаги 26-й дивизии подводных лодок ТОФ. - Тайфун: Военно-технический альманах «Тайфун». Выпуск № 50.
"Тринадцатый командир дивизии контр-адмирал Александр Иванович Поляков безвременно ушёл из жизни, сердце не выдержало нагрузок."
26-я дивизия атомных подводных лодок Базирование: б.Павловского (Приморье) - (Проект 627,659Т,671,671РТ) Создана в июле 1961. Первая дивизия атомных подводных лодок на ТОФ. После расформирования дивизии на ее базе создана дивизион (бригаду?) отстоя. Командиры: 07/1961-1964 - Иванов Юрий Васильевич ...1971... - Вереникин Игорь Иванович к-адм ...1994... - Поляков Александр Иванович к-адм
Обращение к выпускникам нахимовских училищ. К 65-летнему юбилею образования Нахимовского училища.
Пожалуйста, не забывайте сообщать своим однокашникам о существовании нашего блога, посвященного истории Нахимовских училищ, о появлении новых публикаций.
Для поиска однокашников попробуйте воспользоваться сервисами сайта
nvmu.ru.
Сообщайте сведения о себе и своих однокашниках, воспитателях: годы и места службы, учебы, повышения квалификации, место рождения, жительства, иные биографические сведения. Мы стремимся собрать все возможные данные о выпускниках, командирах, преподавателях всех трех нахимовских училищ. Просьба присылать все, чем считаете вправе поделиться, все, что, по Вашему мнению, должно найти отражение в нашей коллективной истории. Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ. 198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус. karasevserg@yandex.ru
Лёва Литвиненко. На ответственном посту дневальным по роте. Рига. Зима 1951-1952 года.
Софронов Валентин Всеволодович. Генерал-майор-инженер запаса.
Слева администратор Интернет-центра Брестской областной библиотеки им. А.М. Горького Парфенюк Елена Олеговна, благодаря ее помощи функционирует сайт Морская династия Касатоновых.
1966. и 2007 гг.
1966 и 1982 гг.
(Участник проводки северных конвоев, командир роты Тбилисского, затем Ленинградского Нахимовских училищ)
