Однажды во время ходовой вахты в центральном посту наш механик –
командир БЧ-5 спросил, ездил ли я в отпуск в родные места. Получив
отрицательный ответ, обещал исправить положение. Это, конечно, очень сильно
подняло настроение. Дело в том, что наш командир боевой части был ещё и
заместителем флагманского механика бригады, а на «Таврию» был назначен
временно для приёма и освоения новой техники, чтобы затем передать дела
следующему, уже постоянному механику. Эта должность была для него в
качестве трамплина в служебной карьере. И за выполнение своего задания он
вскоре получил очередное воинское звание – капитана третьего ранга. Так вот с
ним на корабле считались. Он мог себе позволить даже отругать вахтенного
офицера в ходовой рубке за неверные действия. Любил построить и отчитывать
мичманов из разных боевых частей. Он с иронией называл их адмиралами за
отдалённое сходство мичманских и адмиральских погон. В общем, командир был
хозяином своего слова, и его обещанию можно было верить.
Так всё и получилось. Очередной осенний приказ Министра Обороны о
призыве и увольнении со службы я встретил в родных местах. И телевизионную
трансляцию поездки последнего Генерального Секретаря ЦК КПСС Горбачёва на
Северный флот с посещением новейшего стратегического ракетоносца «Акула»
уже видел дома. Этому предшествовало долгое путешествие в поезде. Двое с
половиной суток, через всю страну с севера на юг, изнемогая от нетерпения,
трясся я в плацкартном вагоне. Приехал в родной город, добрался до своего
района и не узнал его. На месте пустыря выросли новые многоэтажные дома. Я
даже растерялся немного, разыскивая между ними дорогу. Другие явные
изменения – это подросшая молодёжь. Те, кто ещё оставались в моей памяти
совсем детьми, ощутимо повзрослели за эти два с лишним года моего отсутствия.
А новая школа, которую при мне только строили, уже произвела пару выпусков.
Побывал я и в своей школе, встретился с учителями. Разумеется, нанёс визиты
родственникам. У тётушки, словно трактор выкопал на огородном участке морковь
и при этом даже слегка подгорел на ярком крымском солнце. Сходил на дискотеку
с давней подружкой, которая успела меня обогнать в учёбе. Когда я окончил
первый курс института, она ещё была школьницей. А теперь стала студенткой
второго курса этого же ВУЗа. Встретился с другом детства, отслужившим в
Балтийске три года на «мотоцикле» - малом сторожевом корабле, прозванном так
за свои шумные двигатели. Он уезжал в областной центр – Симферополь, на
учёбу. И пригласил меня в гости - в студенческое общежитие. Да, нам «морским
волкам» было о чём поговорить. Всё бы хорошо, вот только возвращаться в
неволю на восемь долгих месяцев очень не хотелось. И билет на самолёт тоже
достать не удалось, хотя мы с отцом специально ездили в Симферопольский
аэропорт. Сезон отпусков заканчивался, и северяне массово возвращались
домой. Так что сэкономить время в пути у меня не получилось. А Симферополь в
лёгкой дымке тёплого, солнечного осеннего дня с белыми колоннами вокзала, троллейбусами, зелёными пирамидами деревьев запомнился как яркий образ
южного города.
Обратная дорога уже не казалась мне утомительной. Я ведь никуда не
спешил и просто получал удовольствие от поездки, общения с попутчиками и
последних дней вольной жизни. Познакомился с какой-то молодой девицей, и мы
подолгу стояли с ней в тамбуре, обнимаясь и целуясь. Ведь плацкартный вагон не
позволял уединиться. Проводник вагона – немолодой мужчина, проходя мимо,
бросал сочувственные взгляды. А потом сказал мне что, к сожалению, служебное
купе занято. А так бы пустил нас туда на время. Видимо, он что-то перевозил под
заказ, подрабатывал.
В Североморске я встретил лейтенанта со своего корабля. И он помог мне
прорваться через контрольно-пропускные пункты, на которых обычно придирались
ко всяким мелочам, например, искали недостатки в форме одежды и прочее. На
корабле я похандрил немного, а затем постепенно включился в текущие дела.
Забот хватало, и отпуск теперь казался прекрасным сном. Только после писем
родителей и разговоров с теми, кто побывал в отпуске, ярко вставали картины
недавней поездки.