Важное
Экипаж поднялся на борт первого патрульного ледокола "Иван Папанин"
"Новая ЭРА" 
|
Главная / Издания / Литература / Книжная полка / В.В. Дугинец. Корабельная Фанагория / Глава 1. Корабельная Фанагория
Глава 1. Корабельная Фанагория
Текст: В.В. Дугинец. Корабельная фанагория
- Леха, ну вам просто везет! На свадьбе я вас буду поливать из тазика
этаким золотым дождем, - выразил я идею применения монет. - Тут и еще не
на одну свадьбу мелочи хватит с избытком. При проходе на посадку металлоискатели на наши карманы и вовсе не обратили внимания и звонков тревоги не подавали. Видимо, были настроены на более тяжелые металлы типа золота или вороненой стали стрелкового оружия. А кому придет в голову, что медно-алюминиевый сплав трехкопеечных монет тоже металл. Леха у меня был друг весьма обстоятельный, таких еще поискать нужно. Он все дела решал и делал с толком, с чувством, с расстановкой. Если фуражку перешивал, то из уставного флотского картуза из-под его умелых рук выходила настоящая стремительная 'мичманка', ну настоящая картинка и полное загляденье. Если уж он женился, то сто раз проверил, и, обязательно, женился только на своей землячке, и, обязательно, на будущем старшем товароведе, а не простом рядовом продавце. Свадьба прошла на пятерку. Расписывался Леха во Дворце бракосочетания на набережной Красного Флота в Ленинграде курсантом, а вот на свадьбе своей гулял уже дома и не мичманом, а лейтенантом. От свадьбы у меня осталась только фотография у подъезда родительского дома, где мы молодые и со счастливыми физиономиями стоим со своими красивыми женами. Лехины родители Петр Васильевич и Елизавета Петровна знали меня уже не первый год, а здесь, когда познакомились с моей женой, то вообще относились к нам как к ближайшим родственникам. У сестры Галины, ставшей теперь не Куншиной, а Метелевой, я был на свадьбе еще два года назад, поэтому здесь почти все были с нами без малого в родственных отношениях. После шумной свадьбы половина города Кирова Лехиных родственников пришло провожать нас на вокзал, а мы, помахав на прощание таким милым и хорошим провожатым, тронулись на фирменном поезде 'Вятка' в Москву, а потом и в Армавир. Здесь, в Армавире я почти откровенно хвастался своей женой перед своими родителями и школьными друзьями, но недолго. Главное, что моей матери очень понравилась моя Тамара, и они быстро нашли общий язык и полное взаимопонимание. Дальше на автобусе через весь Краснодарский край мы поехали к Черному морю в Анапу. А вот тут уже я хвастался Тамаре красотами и плодородными нивами полей Кубани, краем, где прошло мое детство. Мы ехали на автобусе по цветущему и колосящемуся полю житницы России, краю, где на черном черноземе все цвело и благоухало, начиная от алых маков и кончая огромными выше человеческого роста подсолнухами и кукурузой. Такой необычайной красоты я не видывал давно, и мы, припав к автобусному окошку, с интересом разглядывали бесконечные просторы полей, разделенных ровными зелеными рядами деревьев лесополос. Одним словом настоящий рай, по которому я не напрасно скучал там, среди гранита питерских набережных и серого городского асфальта. В Витязево мы совсем неожиданно свалились на голову Тамариной тетушке Нине и тоже были самыми почетными гостями в их доме. Купались на море и загорали, набирались южных витаминов и любовались собой, что еще нужно нищим студентам, попавшим в настоящий рай приморской провинции. При очередном всплытии из глубин, одолевшей дремоты и прекрасных видений недавнего прошлого, на этой неудобной садовой московской лавочке я издали заметил своего коллегу по черной форме, пересекающего привокзальную площадь. Молодой лейтенант упирался рогом и, изящно выгнувшись под тяжестью огромного чемодана, медленно, но верно приближался к вокзалу. Содержимое груза этого носильщика мне было понятно и без рентгеновских исследований. - Мама мия! Вот повезло-то! - пронеслась счастливое озарение. - Это же Нечаев корячиться со своим приданным, - сообразил я по мере приближения чернеющего флотской формой лейтенанта. - Лейтенант Нечаев! Ко мне! Остальные на месте! - четким командным голосом караульного подал я команду своему другу. - Ба..., Сима! - в свою очередь удивился Нечаев нашей нечаянной встрече. - Ты откуда и куда? - Все туда же... Куда и ты. На Краснознаменный Балтийский флот. Сань, покупай билет в 7-ой вагон, а там, на месте разберемся и поедем в одном купе. С другом любая дорога веселей в 100 крат. Мы с Сашкой просто убивали время до поезда, который отправлялся вечером. Сходили на Красную площадь и уже в который раз, но все равно с огромным интересом, наблюдали смену часовых у Мавзолея. Потом целых 4 часа слонялись по бесконечным просторам павильонов 'Космос' и 'Судостроение' на ВДНХ, где с интересом рассматривали новинки космической техники, корабли и суда недалекого будущего. Находились пешим порядком до того, что уже еле ноги волочили, но положенное время убили. Поезд 'Москва - Рига', а короче 'Латвия', был фирменным, и только тут мы почувствовали настоящий европейский сервис. Опрятные занавесочки с бахромой на окнах, ковровые дорожки и чистота в общественных местах поражали глаз обывателя, привыкшего к нашему азиатскому беспорядку в поездах. А молодые и вежливые проводницы с прибалтийским прононсом, одетые в голубую форму с пилотками на голове, напоминали настоящих стюардесс нашего благополучного 'Аэрофлота'. Ноги не только гудели от наших московских прогулок, но и благоухали стандартным запахом мужицкого пота. Пришлось, задрав ноги, мыть свои вонючие конечности прямо в раковине умывальника и выбросить грязные носки в унитаз. Не будешь же в такой красивой военной форме нарушать моральный покой соседей по купе. Сервис сервисом, но душа даже в этом прибалтийском фирменном поезде не было, и принять ванну, и выпить чашечку кофе нам не удалось. Вот тут-то, на чистых простынях и полностью раздевшись, мы с Санькой до самого утра по-человечески впали в настоящий безмятежный сон на верхних полках. А в 10.30 утра прибыли в Ригу и, как назло, та же привычная картина - поезд на Лиепаю уходит только в 23.59. Поразительная точность. Не в 23 часа и даже не в 23.55., а вот именно в 23.59. Опять целый день пропадал даром, и нужно было убивать его пустопорожним топтанием ног по узким улочкам Риги и бдениями на жестких вокзальных стульях. Наконец-то, 12 августа рано утром, когда нормальные люди еще досматривают последние сны, наше совместное путешествие с Нечаевым подошло к концу в городе под липами, знакомом еще с курсантских времен. Вот тут уж точно Лиепая приветствовала нас шумом листвы огромных лип на привокзальной площади. Небольшой, но какой-то уютный, вокзальчик совмещал на одной территории и автовокзал. Эти оба вокзала были настолько малолюдным и тихими, что казалось будто бы это вовсе никакой не вокзал. Оставив свои огромные баулы в местной камере хранения, уже налегке мы направились в штаб военно-морской базы. Теперь мы были уже не новички в этом городе, и знали где и что находиться без посторонней подсказки. Да и штаб был всего в нескольких минутах ходьбы от вокзала. Но здесь, у проходной нас ожидало небольшое разочарование и лишняя беготня по городу.  Железнодорожный вокзал в Лиепае - Штаб переехал на время учений на ЗКП, в 6-ю группу, - бойко доложил нам матросик, стоящий на КПП штаба. - И когда эти учения закончатся? - задал Нечаев, наверное, самый нелепый вопрос в своей служебной карьере. Что это еще за такая 6-я группа? Я только знал, что это где-то за Воздушным мостом в Военном городке. Защищенный командный пункт штаба базы оказался у черта на куличках, в лесу в 3 км за Военным городком. Транспорт в ту степь не ходил и мы с Нечаевым снова стали бить свои ноги по лесной дороге в надежде на скорейшее окончание наших дорожных приключений. Надоело уже до чертиков шарахаться по городам и весям, поездам и автобусам, малознакомым улицам и лесным дорогам. Хорошо хоть тут было весело шагать без чемоданов и налегке по лесу соснового бора, да еще в отличную летнюю погоду. Под гигантскими вековыми прибалтийскими соснами среди леса укрывалось огромное пространство, покрытое зеленой маскировочной сеткой. Из земли торчали мачты радиолокационных антенн, возвышались стойки радиоантенн и каких-то вентиляционных труб и грибков. Все это было обнесено колючей проволокой и вышками для часовых. Часовой у ворот пропустил нас за колючую проволоку по предъявленным командировочным предписаниям. Оказалось что здесь под землей находилось огромное бетонированное укрытие, которое и обзывалось защищенным командным пунктом штаба Ли вмб. Конечно, с бункером ставки Гитлера его не сравнить, так как мы его не видели, но ощущалось подобие настоящего мощного подземного укрепления. Войдя в этот самый ЗКП, у входа в который стояли и курили несколько старших офицеров с неприличным интересом разглядывавших нас, мы долго бродили по гулким коридорам, пока не отыскали нужную нам дверь с надписью 'Отдел кадров'. Здесь в многочисленных отсеках бесконечного бетонного коридора за массивными металлическими дверями находился оперативный дежурный базы, были кабинеты флагманских специалистов, посты радиометристов и радистов, шифровальщиков и много еще чего, что мы не успели рассмотреть толком. Нас ведь больше интересовала только одна дверь, за которой вот-вот решится наша судьба, и здесь мы выхватим у нее свой лотерейный билет на несколько лет вперед. Сердечко екало в груди, но я перешагнул порог этой железной корабельной двери и по-уставному представился помятому с виду капитану 3 ранга, сидящему за столом: - Лейтенант Дугинец прибыл для дальнейшего прохождения службы! - Вот тебе и судьба в лице этого заспанного каптри, который сейчас одним росчерком пера решит, где мне служить и на каком корабле. Неужто так все просто, он ведь даже не адмирал, - соображал я волнуясь. Товарищ кадровик с важным видом забрал у нас предписания и, недолго думая, поставил на них свои резолюции, которые и оказались нашим последним крестом на месте нашей службы. 'Командир БЧ-2-3 МПК-102 Кличугин Ю.А.' - гласила краткая надпись, выданная мне кадровиком на моем командировочном. - Сань, туши свет..., приплыли. А я-то думал пусть на этих МПК негры служат, а мы... Так мы оказывается и есть те самые негры, - поделился я с другом своим грустным сравнением, когда мы покинули 'Отдел кадров'. У Нечаева тоже стояла аналогичная надпись: 'Командир БЧ-2-3 МПК-23 Попов Ю.К.'. Страницы 2 - 2 из 40
Оглавление Читать далее Предисловие Глава 1. Корабельная Фанагория Глава 2. Дом уже не корабль Глава 3. Три адмирала и Цусима Глава 4. Железяка Глава 5. Штабной Глава 6. Тут уж не до шуток!
|
.jpg)