Апрель 1953 года. Черноморское Высшее Военно-морское Училище им. П.С.Нахимова готовится к первомайскому параду на Красной площади. На первом плане Главнокомандующий ВМФ Адмирал Флота Николай Герасимович Кузнецов и Начальник Училища контр-адмирал Иван Александрович Колышкин..
И – чтобы мы все не забыли таких людей:
(21 августа 1902 – 18 сентября 1970)
Русский. Член ВКП(б) с 1928 года. Герой Советского Союза. Контр-адмирал.
После окончания 4 классов работал матросом на речном транспорте.
В ВМФ с 1924 года. В 1925 году окончил школу рулевых в Кронштадте. Краснофлотец, рулевой, старшина катера, командир отделения рулевых. В 1932 году окончил Параллельные курсы при ВМУ им.Фрунзе, а в 1935 – Курсы усовершенствования командного состава при Учебном отряде подплава им.Кирова. С 1932 по 1934 годы командир группы, командир БЧ на ПЛ «Д-1», затем (с июня 1935) помощник командира на «Л-2, «Д-1. В апреле 1937 года получает под своё командование «Щ-404», а в марте 1938 года – «Д-1». В июле 1938 года назначен командиром дивизиона ПЛ СФ («Щуки»)
Принимал участие в Советско-финской и Великой Отечественной войне. Участник боевых походов. Звание Герой Советского Союза присвоено первому из советских подводников в годы войны – 17 января 1942 года. С января 1943 года командует бригадой ПЛ СФ. 21 ноября 1944 года присвоено звание контр-адмирал.
После окончания войны продолжает командовать бригадой. В марте 1947 года назначен начальником отдела кадров ВМС. В 1950 году окончил Военно-Морскую Академию. С сентября 1950 года Начальник Черноморского ВВМУ им.Нахимова. С февраля 1953 – заместитель начальника подготовки ПЛ Управления боевой подготовки Главного Штаба ВМФ. С июня 1955 года член постоянной комиссии по госприемке кораблей ВМФ от промышленности. В марте 1959 года в звании контр-адмирал вышел в отставку.
Награждён двумя Орденами Ленина, пятью Орденами Красного Знамени, Орденом Ушакова II степени, Орденом Красной Звезды, медалями, именным оружием.
Похоронен на Новодевичьем кладбище в Москве.
Память о Герое Советского Союза Колышкине Иване Александровиче увековечена в названии улицы в г.Гаджиево и г.Заозёрске. На заводе «Красное Сормово» со стапеля спустили сухогрузный теплоход «Иван Колышкин».
Автор воспоминаний (в английском издании «Submarine in Arctic waters»).
Глава 2. КУРСАНТСКИЕ ИСТОРИИ
М.ЗОЩЕНКО отдыхает.
Рассказы старого моремана.
Курс первый – КАК Я ВЫПОЛНЯЛ ПРИКАЗАНИЕ КОМЕНДАНТА
И было это зимой. Окончен первый семестр. Зная, что судьба дала мне шанс (я поступил в ЧВВМУ с флота), подналёг и сдал все зачёты и экзамены на пятёрки. Теперь я был уверен, что меня не отчислят за неуспеваемость. А ведь отчислили многих. Не избежал этой участи и герой моего следующего рассказа Славка Козырев.
Неожиданно меня вызвал Начальник курса капитан 1 ранга Афонин. Он коротко сказал: «Молодец» и вручил мне отпускной билет на десять суток в Краснодар и проездные документы. Это было особенно дорого тем, что я уже два года не был дома с тех пор, как убыл на службу. На следующее утро я был в Симферополе и улетел на «Ли-2» в Краснодар. А там была зима. Снег. Но было не холодно, я щеголял в шинели и бескозырке. Такой была форма одежды в Севастополе при моём убытии из Училища.
В городе я встретил друзей по десятому классу. Они знали, что я служу на флоте, но не подозревали, что я уже курсант Высшего Военно-Морского училища. Словом, я был счастлив, и ничто не омрачало мой заслуженный отпуск. Хлопоты, дела…
И только в последний день я отправился в комендатуру для снятия с учёта: вечером улетал мой самолёт в Симферополь. И тут я напоролся на коменданта города. Он лениво посмотрел на меня и спросил: «Почему вы, курсант, нарушаете форму одежды?» Пуговицы у меня блестели, подшит чистый подворотничок, ботинки надраены. Я ответил, что формы одежды я не нарушаю. Когда я вставал на учёт, был одет точно так же. В ответ он бросил: «Форма одежды в городе – шинель, шапка» и указал на стенд. На робкое возражение, что шапка моя в Севастополе, заявил: «Идите и без шапки не приходите».
Видя, что разговор на эту тему бесполезен, я ответил «Есть» и вышел. Погуляв час по городу, выждал обеденное время и повторил заход в комендатуру. Майор, с увлечением читавший какую-то книгу, бегло взглянул на меня и выпалил: «Почему не выполняете приказание?» Я прикинулся дурачком и спросил: «Какое приказание?» Он ткнул пальцем в журнал и сказал, что напротив моей фамилии рукой коменданта сделана приписка «Приказано прибыть в шапке. С учёта не снимать!». Дело принимало дурной оборот. Самолёт уходит через несколько часов. Время было суровое, могли быть неприятности при въезде в Севастополь. Да и в Училище меня бы не поняли.
Я вышел. И судьба, случай подарили мне шанс. Напротив комендатуры куча ребят лепила снеговиков и шумно галдела. На одном из пацанов была чёрная шапка – детская, маленькая.
Я решительно подошёл к мальчишке и сказал: «Поиграй моей бескозыркой, а мне дай на пару минут твою шапку». Снял бескозырку и надел на него. Шапка едва прикрывала мне затылок. Вид был дикий. Я даже не переколол звёздочку и пошёл в комендатуру.
Майор оторвался от книги, ошалело посмотрел на меня и вымолвил: «Ну вот теперь совсем иной вид!» Это дословно!
Снял с учёта, хлопнул печать на отпускной, а я вылетел на улицу.
И вовремя, так как ватага вовсю «осваивала» мою бескозырку. Ещё бы пять минут, и не было бы ни ленточки, ни звёздочки! Я поблагодарил владельца шапки и в тот же день вылетел в Симферополь.
Так благополучно прошёл мой первый отпуск.
Курс второй – ЗАПЛЫВ СЛАВКИ КОЗЫРЕВА
Было это на практике после первого курса. Мы расписаны на уходящей завтра в наш первый штурманский поход в Одессу. Воскресенье, увольнение. В 22.00 все уволенные прибыли. Не явился лишь Славка. Я был комсоргом класса; командир роты высказал мне своё неудовольствие, что я плохо работал с уволенными в город. Я ответил, что Славка одессит и к утру будет на корабле. Пошумели, обсуждая этот вопрос, и улеглись спать на верхней палубе.
Трап с левого борта приподнят на 1,5-2 метра. «Волга» стояла на бочках № 1 напротив Приморского бульвара форштевнем на выход из бухты. В два часа ночи раздались всплески на воде. Вахтенный матрос у трапа, как и положено, окликнул: «Кто идёт?». В ответ прозвучало: «Курсант Козырев прибыл из увольнения без замечаний». Включили освещение и увидели картину, достойную кисти Айвазовского: Славка плыл со стороны Приморского бульвара. Перед собой он толкал ящик (возможно, от письменного стола); в нём аккуратно сложены ботинки и заправлено обмундирование, как перед сном: брюки, тельник, форменка, сверху бескозырка и свёрнутый бляхой наружу ремень. Кто видел это, тот хохотал до упаду.
Трап был приспущен; Славка в одних трусах, спокойно, словно адмирал, поднялся наверх, прижимая ящик к животу. Поставив ящик на палубу, снова доложился, что прибыл из увольнения без замечаний. Командование роты оценило его подвиг. Но ни в Одессе, ни в Поти и Батуми на берег его не уволили. Назавтра был выпущен боевой листок. Картинка изображала его заплыв, а внизу были стихи:
«Отлично время проведя,
Бежал на катер без оглядки.
Но, увидав, что опоздал,
На «Волгу» прямиком поплыл
Без предварительной прокладки».
Соль заключалась в том, что накануне нам объясняли суть и значение предварительной прокладки.
Навигатор на нас не обиделся.
Был август, и вода в море была тёплая.
Мы пошли в первый штурманский поход.
О НАХОДЧИВОСТИ. Быль
«ГЛАЗОМЕР, БЫСТРОТА, НАТИСК! …»
А. В. Суворов. «Наука побеждать».
Случилось это на втором курсе. Мы уже втянулись в учёбу. Дни текли быстро. В ту пору огромная территория училища была обнесена невысоким забором, – стеной не выше одного метра. Средств на более капитальное сооружение не было, да и командование училища справедливо считало, что курсант одолеет любую стену. Было бы желание. Поэтому деньги шли на улучшение быта, а не на бесполезные ограждения. Девиз командования училища был таков: «Чем выше стены, тем ниже сознательность курсантов» и наоборот. Самовольщиков отчисляли без всякой пощады. Кое-кто, конечно, в самоволки ходил, но делалось это тихо и аккуратно. Вообще при Колышкине дисциплина держалась больше не на страхе, а на уважении и понимании, что так нужно.
Донимали частые наезды Инспекции Управления ВМУЗов и из Главного Штаба ВМФ из Москвы. Тогда офицеры просили курсантов их не подводить. Большинство командиров рот были люди без образования и, конечно, боялись за свои места службы. Возглавлял тогда ВМУЗы адмирал Кучеров. Помню кем-то пущенную в обиход остроту. «Как жизнь?» – «Жизнь как в тарантасе: Кучер нахлёстывает, а все остальные трясутся!»
В досужих флотских кругах тогда вспоминали некогда имевшие место разговоры о том, что, якобы, в своё время при обсуждении кандидатур между И.С.Исаковым и С.Г.Кучеровым для назначения на одну из высоких должностей в аппарате Военно-Морского флота, Сталин, не очень высоко оценивая умственные способности и деловые качества одного из них, заявил, не называя фамилии, что, дескать, пусть лучше командует «безногий», чем «безголовый».
Продолжение следует
