Видеодневник инноваций
Подлодки Корабли Карта присутствия ВМФ Рейтинг ВМФ России и США Военная ипотека условия
Баннер
Новые средства контроля радиационной обстановки

Новый измеритель ИМД-9
засечет любую
радиационную угрозу

Поиск на сайте

ИСТОРИЧЕСКАЯ СПРАВКА О РАЗВИТИИ МАЯЧНОГО ДЕЛА В РОССИИ

Первые береговые навигационные ориентиры для указания мореплавателям безопасных путей в прибрежных районах появились в России очень давно. История их возникновения неразрывно связана с началом русского мореплавания.

В рукописных лоциях беломорских поморов говорится, что для опознания входов в те или иные становища служили различные естественные или искусственные приметные с моря «признаки» в виде отдельных деревьев, изб, характерных очертаний леса, крестов или груд камней, специально сложенных местными промышленниками и рыболовами. Вот выдержка из одной старинной лоции Белого моря: ...«Бабья губа, которую сдали (издали) признать: на задней земле бор с седлом, через губу версты три пониже того в немецкую (к Норвегии) сторону и другой, а нижнюю с моря в Русскую сторону кряж высокий, на нем гурий (куча камней), книзу на наволоке (мыс), избы...»

Исторические документы свидетельствуют, что в старину понятие «маяк» относилось ко всякому знаку на берегу. Маяком называли, например, обыкновенный костер, разложенный рыбаками на том месте берега, к которому они должны были возвращаться ночью с уловом или укрываться от застигнувшей их непогоды, и высокий «столб», построенный на берегу или на мелководье для указания безопасного пути следования судов. Всякие огни, зажигавшиеся на берегу для облегчения ориентировки рыбаков, находящихся ночью в море, назывались «огневыми маяками», а ориентиры и знаки, обеспечивающие плавание днем, — «дневными маяками».

В начале восемнадцатого века Петр Великий, по мере выхода России на берега Финского залива и Азовского моря, проводил мероприятия по обеспечению безопасности плавания путем установки пловучих и береговых навигационных знаков. Известно, что на одной из башен Петропавловской крепости, построенной в 1703 г., по ночам зажигался маячный огонь.

После овладения крепостью Азов Петр приказал восстановить разрушенный маяк. Осенью 1702 г. на Азовском море были построены еще два маяка «для знака корабельного хода» по Кутюрминскому устью Дона.

В 1705 г. в районе Архангельского порта, по распоряжению Адмиралтейского приказа, были поставлены «лоцбочки» для обозначения обеих кромок Корабельного фарватера Северной Двины, а по берегу в устье реки — «баки или огневые маяки», роль которых долгое время выполняли простые смоляные бочки. По берегам Северной Двины от устья до порта было сооружено несколько навигационных знаков, а на острове Мудьюг построена первая деревянная маячная башня. Эта башня много лет являлась на Белом море единственным навигационным ориентиром. При ней базировались местные лоцманы, встречавшие суда в море и проводившие их по Северной Двине в Архангельск.

Летом 1718 г. Петр I принимает меры для безопасности плавания судов в Финском заливе. Он приказывает на островах Кокшхер и Стеншхер построить «каменные столбы», а на одном из надводных камней, вероятно Кальбоденгрунде, «знак учинить, дабы его прямо на карту поставить, так, чтобы его всегда найти можно было».

В целях, видимо, экономии топлива (дрова, уголь), а может быть, и с оборонными целями маяки в те времена горели не каждую ночь, а зажигались только для обеспечения прохода наших судов. Так, например, в 1723 г. в соответствии с особым указанием маяки на островах Кокшхер, Гогланд, Стеншхер, Горивальд, Биорке и на оконечности Котлинской косы горели, только «когда нашим кораблям итти, тогда и зажигались, а не всегда».

Большинство маяков того времени были деревянными, но еще при жизни Петра I было решено заменить их каменными.

Маячный огонь разводился обычно на верхней площадке башни, где для этого была устроена специальная решетка в виде большой чашки, из толстых железных прутьев с решетчатым дном. Для освещения маяков в большинстве случаев употреблялись дрова, сухой фашинник и реже «заморский» или «голландский» уголь (рис. 1).


Рис. 1. Маяк в начале XVIII века

Количество топлива, сжигавшегося на каждом маяке, было весьма значительным. Так, из документов 1719 г. известно, что «в то время жжение дров исходит многое число». Например, на Дагерортском маяке ежегодно сжигалось около 900 саженей дров, а на Верхнем Гогландском, кроме 250 сажен дров, еще до 1 500 пудов угля.

Все маяки Финского залива, как правило, зажигались только для обеспечения плавания военных кораблей. Только Дагерортский маяк зажигался с окончанием белых ночей, т. е. примерно в августе, и горел до конца навигации. Затем вновь зажигался с очищением залива ото льда с марта и горел до наступления белых ночей.

Это был первый маяк в русских водах Балтийского моря, служивший для обеспечения коммерческого судоходства. К 1801 г. на Балтийском море было сооружено и действовало 15 маяков.

С этого же года маячное дело в России начинает развиваться усиленными темпами. Адмиралтейств-коллегия поручила Морскому ученому комитету обсудить мероприятия по упорядочению маячной службы. Реализация намеченных мероприятий как по строительству маяков на Балтике, так и по улучшению их освещения была поручена капитану 2 ранга Спафарьеву, в результате тридцатилетней деятельности которого маячное дело на Балтийском море значительно сдвинулось вперед.

В 1803 г. на русском Александровском заводе по специальному заказу были изготовлены маячные лампы, в которых в качестве топлива использовалось конопляное масло. Лампы эти имели медные рефлекторы. Для испытания нового маячного осветительного аппарата в Финском заливе при маяке Кокшхер была построена высокая деревянная башня с восьмигранным остекленным фонарем на вершине. Испытание дало положительные результаты. Новый источник маячного огня имел большую силу света и обходился в четыре раза дешевле, не говоря уже о значительном упрощении доставки такого вида горючего на маяки. В 1820 г. было издано первое описание маяков и знаков Финского и Рижского заливов.

Первые маяки на Черном море были построены в 1816 г.: Херсонесений, Тарханкутский, а затем Одесский, Тендровский и др.

Ко второй половине XIX столетия относятся и мероприятия по дальнейшему улучшению и переустройству маячного освещения (ввод в эксплоатацию маячных оптических аппаратов и ламп с концентрическими светильнями). В 1826 г. на Петербургском стеклянном заводе по заказу Спафарьева была изготовлена первая деталь маячной оптики, чем было положено начало русского маячного оптического производства.

С 1873 г. для маячного освещения начинает применяться керосин, что изменило конструкцию маячных ламп. Одновременно появляются приспособления для вращения маячных аппаратов, дающие возможность придавать маячным огням различную характеристику (проблесковую, затмевающуюся и т. д.).

Усиление развития военного и торгового мореплавания стало предъявлять к маячной службе требование обеспечения безопасности плавания не только при хорошей видимости, но и в условиях тумана, дождя, мглы, снегопада и т. д. В силу этого с конца XIX века началось применение в маячном деле звуковых маяков — пневматических сирен. Изобретение радио русским ученым А. С. Поповым и дальнейшее развитие радиотехники позволили применить новый вид технических средств навигационного обеспечения мореплавания — радиомаяки. Радиомаяки получили широкое распространение на морях.

В нашей стране, где радиотехника имеет большие достижения, оборудование морских побережий радиомаяками широко распространено. Одним из первых, получивших наибольшее распространение на морях СССР радиомаяков, был радиомаяк типа РМС, сконструированный инженером Смирновским А. Ф. Этот тип радиомаяка, благодаря своим хорошим эксплоатационным качествам, применяется для обеспечения безопасности плавания на наших морях и в настоящее время.

Вперед
Оглавление
Назад


Главное за неделю