Важное
Hyundai Heavy Industries продвигается на оборонный рынок США
Пятерка кран-манипуляторов 
|
М. Белов. Русская полярная каравелла М. БЕЛОВ, профессор, руководитель Мангазейской экспедиции ...БЕЛОМОРЬЕ И БЕРЕГА КОЛЬСКОГО ПОЛУОСТРОВАБЫЛИ ПОЛНОСТЬЮ ОСВОЕНЫ РУССКИМИ УЖЕ ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ XVI ВЕКА. В. Ю. Визе. Каравелла, испано-португальское трехмачтовое быстроходное морское судно XV — XVII веков, известна своими далекими походами по Атлантическому океану. На каравелле «СантаМария» Христофор Колумб впервые подошел к берегам Багамских островов, положив начало открытию Америки. Быстроходность и неприхотливость, простое парусное вооружение и сравнительно небольшой экипаж обеспечили каравелле широкое распространение в странах южной Европы. Однако мировой кораблестроительный гений периода Возрождения и Великих географических открытий подарил миру не одну каравеллу. Может быть, в меньших размерах, но настойчиво и последовательно на Руси развивались аналогичные процессы, вызванные новыми потребностями хозяйства и духовной жизни. Были у нас свои кораблестроители, создавшие удивительные, не известные другим морским державам корабли-кочи или кочмары, которые по праву можно назвать полярными каравеллами. На них совершались далекие плавания по Студеному морю вдоль почти всей береговой полосы от Кольского полуострова до Чукотки, на Грумант и Новую Землю. На них впервые русские мореходы вышли на океанские просторы, совершили великие географические открытия. Полярные корабли создавал народ. Процесс этот не был стихийным. Документы свидетельствуют, что в конце XVI и в XVII веках в Русском Поморье и в Сибири имелось несколько десятков известных в те времена судоверфей-плотбищ, принадлежавших казне, монастырям и наиболее состоятельным торговым людям. В низовьях Северной Двины и под Холмогорами, в устье реки Онеги на Мезени, под Верхотурским острогом и Тобольском, под Туруханским острогом, в верховьях реки Лены и под Якутском трудились сотни корабельщиков — кочевых и лодейных дел мастеров, а также согнанные из окрестных деревень крестьяне. По свидетельствам документов, на северных верфях производилось до 300 различных судов, которые могли плавать в Белом, Баренцевом и Карском морях, в Обской и Тазовской губах, на магистрали между устьем Лены и Колымы. На кочах ходил Семен Дежнев, впервые проплывший проливом из Северного Ледовитого океана в Тихий. Тот факт, что уже тогда Русь имела в северных водах свой флот, является славной страницей русской морской истории. Это, собственно, и предшествовало созданию регулярного торгового и военно-морского флотов России при Петре I. И знаменательно, что он высоко оценил мореплавательный опыт мореходов, поморов, когда в 1708—1713 годах приказал капитану Сенявину набрать на Балтийский флот тех молодых архангелогородцев и мезенцев, кто, как сказано в малоизвестном петровском указе, «на море на кочах на Новой Земле и Груманте бывали». Всего на Балтику Сенявин привез свыше полутора тысяч новобранцев — поморов груманланов и новоземельцев. И опять же по смыслу петровского указа, он взял с собой «людей добрых и молодых с кочей...» Эта поморская молодежь участвовала в победоносных сражениях при Гангуте и Гренгаме. Что же представляло собой необычное ледовое судно-коч? Лет двадцать тому назад почти во всех учебных пособиях и историях мореплавания о коче писали как о примитивном судне. Некоторые исследователи не стеснялись называть его кораблем эпохи неолита. Но именно около этого времени в архивах северных монастырей и Сибири мне удалось обнаружить документы, характеризующие отдельные этапы строительства кочей и данные его обмеров, произведенные во время приемки судна и его хранения. Документы показали: длина сибирского коча — 19 метров, ширина — 5—6 метров, осадка до 2 метров. Судно поднимало 40 тонн груза и от 20 до 30 человек. При попутном ветре под парусами оно проходило за сутки 150— 200 километров, не уступая самьм быстроходным судам Запада. Ко» имел две палубные лодки — карбась или струги, железные якоря, простейший такелаж, надежное рулевое устройство. Но получилось так, что ни в одном документе тогда не удалось обнаружить даже намека на внешний облик русского полярного корабля, несмотря на то, что поиски проводились особенно тщательно и охватили большое число графических произведений древности — гравюры старопечатных и рукописных книг, иконы и др. И только в одном случае пришла удача. В голландской книге, изданной Н. Витсеном в Амстердаме в 1692 году — в СССР имеется всего 2—3 экземпляра этой редкой книги — помещена гравюра с изображением трех русских сибирских судов: дощаник (передний план), каюк (средний план), коч (задний план). В 1968 году во главе небольшой экспедиции я направился на реку Таз, на городище Мангазею, где предстояло провести раскопки. Мангазея считалась одним из важных опорных пунктов полярного мореплавания, сюда в XVI веке с Русского Поморья, а с 20-х годов XVII века — из Тобольска и Верезова — приходило много кочей, целые флотилии этих морских судов. Следовательно, была надежда на встречу с ними. И она состоялась. Правда, не сразу все стало понятно. Ясность внесла необычная находка, хотя по времени она и была последней. Это оказались обыкновенные сосновые корабельные доски полутораметровой длины, на которых было что-то изображено. Когда их очистили и промыли, то перед нами развернулась удивительная картина — на якоре стояло три корабля того времени. На переднем плане изображено большое судно, а слева от него — два других, меньших размеров. Суда, изображенные на сосновых корабельных досках (на досках оставались забитые в отверстия деревянные нагели),— бесспорно, русские корабли, ходившие в Мангазею, т. е. кочи.  Один прямой парус — вот и все «вооружение», с которым древние русичи бросали вызов и Арктике, и далеким морям. На всех пяти изображенных судах почти одинаково показаны корма и рулевое устройство. Во время раскопок было найдено перо кочевого руля, точнее его часть размером 4,2 X 3,1 метра. Это действительно солидное устройство из толстых сосновых досок, под стать тем, что изображены на рисунках. Всюду на коче корма срезанная и значительная по площади. Сделано это для того, чтобы создать дополнительную площадь, своего рода нижний парус, который под действием ветра мог ускорить движение судна. Таким образом, можно сказать, что мангазейские раскопки завершились очень важным итогом — обнаружением первого русского полярного корабля, вообще первого полярного корабля, на котором русские мореходы вступили в далеко не легкую борьбу с полярными льдами. Однако, как теперь, после находок на городище Мангазеи представляется полярная каравелла и почему вообще можно говорить о каравелле? Основными достоинствами испано-португальской каравеллы были скорость ее передвижения, что являлось особенно важным для преодоления расстояний но Атлантическому океану, сравнительно небольшие размеры («Санта-Мария» Колумба поднимала 100 тонн). Все эти качества отличали и русский коч. Он был самым быстроходным судном, плававшим в водах Северного Ледовитого океана, и мог развивать, обладая значительной парусностью, большую скорость, что устраивало мореходов при плавании на большие расстояния за короткую арктическую навигацию. Но было в нем и то, что присуще только кочу. В его конструкции имелись специальные приспособления для защиты от льдов, т. е. то, что впоследствии будет характерно для судов типа ледокола — ледовые обводы корпуса и его прочность. Итак, коч являлся таким полярным кораблем, перед которым создатели — русские поморы — ставили задачу прохода сквозь льды. Практика мирового судостроения того времени на Западе не имела ничего подобного. Россия стала родиной специального полярного судостроения. Оно началось с коча, прошло через большие морские суда с двойной обшивкой, которые плавали уже в XVIII веке — типа «Чичагов», ходивших в полярные льды, а кончилось созданием паровых судов с ледовыми обводами, триумфом которых явился линейный ледокол.  Находка в Мангазее. Изображение заполярных каравелл на досках древних кочей.  «Дедушкой русского флота» стали называть ботик Петра I, бережно сохраненный потомками и находящийся сейчас в Центральном военно-морском музее. С гравюры Зубова.  Даже малые корабли были тогда столь же творением корабельной мысли. сколь и творением искусства. Корма ботика Петра I. Вперед Оглавление Назад
|
.jpg)
