Оркестр грянул . Все подтянулись, разговоры стихли. Церемония перезахоронения останков 224-х французских солдат, погибших на Березине в 1812 году 26-28 ноября, достигла своего апогея. Седовласый, с аккуратной бородкой, капитан 1 ранга Игольников Алексей Иванович, единственный моряк из двух сотен приглашенных гостей на эту торжественно-траурную церемонию лично послом Франции в Беларуси, приложил ладонь к морской фуражке, отдавая воинскую честь Гимну Франции.
.
Бывалый моряк, подводник, Алексей Иванович, никогда не думавший, что ему придётся вплотную прикоснуться к событиям Отечественной войны 1812 года, не поворачивая головы, чётко видел и анализировал всё происходящее вокруг: «Для нас, азиатов, (как говорил в своё время Александр Блок) удивительно, что все французы во главе с господином послом Франции в полный голос поют свой . Увы, мы ещё так не умеем. И, видимо, не скоро научимся. А какие молодцы музыканты! Здорово играют. Поднимают боевой дух замёрзших гостей. Да, оркестр у французов хорош. Человек пятьдесят в красивой военной форме с позолоченными инструментами. В белых перчатках». Намётанным глазом моряк определил - в оркестре пять женщин. «Несомненно, у них в армии равноправие в действии». Оркестр закончил играть, и в ту же секунду музейные пушки наполеоновских времён произвели один за другим несколько выстрелов. Перезахоронение закончилось. На установленной мраморной доске было скромно написано: «Здесь покоятся останки военнослужащих французской армии, ».
Пушки по готовности продолжали стрелять, и моряк почувствовал себя, ни много ни мало, адмиралом Чичаговым. Мало кто знает, что одной из армий, взявших в котёл по замыслу Кутузова отступающие французские войска на Березине, командовал сорокапятилетний главный начальник Черноморского флота, главнокомандующий Дунайской армией, генерал-губернатор Молдавии и Валахии Чичагов Павел Васильевич. Возможно, именно здесь, где сейчас стоит моряк-подводник, на холме у деревни Студёнка на западном берегу реки он ожидал Наполеона, который шёл с востока, и именно здесь русский адмирал решал сложнейшую задачу, как не допустить переправы французов через Березину. Но военный гений великого сына Франции был настолько велик, что он без труда обыграл очень умного и талантливого русского военачальника. Наполеон приказал своему знаменитому маршалу Никола-Шарлю Удино направиться к городу Борисову, чтобы обеспечить там переправу через Березину и составить авангард армии, пока другие тоже прославленные наполеоновские маршалы Мишель Ней и Клод Перенна Виктор будут отбиваться от войск армии Кутузова на юге и армии Витгенштейна на севере. Быстрым маршем, чем всегда славилась французская армия, Удино вышел к Борисову и занял его, разгромив авангард Чичагова. Здесь адмирал совершил первую ошибку. Не видя частей армии Кутузова, который, оказывается, был в 175 верстах, хотя сообщал, что идёт по пятам противника, и, не имея связи с Витгенштейном, Чичагов, считая, что он встретился с главными силами французов, ради сохранения своей армии, перешёл на западный берег Березины и сжёг мост. Маршал Удино, став хозяином восточного берега, проявил военную хитрость. Он собрал в Борисове человек двадцать деловых людей, дал им по несколько золотых наполеондоров и приказал, сохраняя всё в тайне, быстро построить мост, по которому император Наполеон будет переправляться на другой берег Березины. А сам выбрал место переправы выше Борисова, возле деревни Студёнка. Три человека, настоящие патриоты, примчались к Чичагову и назвали участок, где им приказали строить мост. Адмирал «снялся с якоря» и на глазах изумлённого Наполеона, наблюдавшего за ним через реку в подзорную трубу, покинул Студёнку и пошел к Борисову вниз по течению. А возглас из окружения Наполеона: «Сир, они уходят!»,- вошёл в историю.
ЧИЧАГОВ, КАКИМ ОН БЫЛ. - Так адмирал Чичагов совершил вторую, роковую ошибку. На другой день, не обнаружив противника, он вернулся, но большая часть французской боеспособной армии уже переправилась на западный берег. Маршалы Ней и Удино сдерживали наступающие части адмирала Чичагова, который из-за лесистой и болотистой местности не мог использовать кавалерию и боевые возможности артиллерии. А на восточном берегу у деревни Студёнка маршал Виктор во главе 10 тысячного корпуса при поддержке французской артиллерии, уже находящейся на западном берегу, отразил несколько атак 40 тысячного русского контингента. Ночью на 29 ноября французам удалось выйти из боя, а на заре мосты были взорваны. Тысячи раненых и отставших всё ещё находились на восточном берегу. Участь их печальна, большинство покинутых были зарублены казаками… Господин посол в красивом длинном пальто с приятным доброжелательным лицом, хотя и славянского типа, но всё равно в нём чувствовался иностранец, рассказал собравшимся о проведённом научном расследовании, благодаря которому удалось подтвердить, что останки людей действительно относятся к двухсотлетней давности, а косвенные улики (пуговицы, пряжки, обломки холодного оружия и т.п.) дали возможность сделать заключение о принадлежности их к армии Наполеона. Моряк внимательно слушал посла, его спокойный рассказ, но в памяти воссоздавались страшные картины человеческих страданий. Накануне он прочитал, что русские современники, видевшие переправу на Березине, засвидетельствовали, что «между построенными неприятелем мостами расстоянием на 500 саженей поле и река так завалены мёртвыми телами и лошадьми, что местами можно было по ним идти пешком через реку». По разным данным французы потеряли здесь 30-40 тысяч человек, русские – не менее 10 тысяч. Хотя, кто считал!? Победившие всегда указывают свои потери значительно меньшими, чем потери поверженного противника. Но особенно поразил моряка вывод крупного немецкого военного деятеля и теоретика Шлиффена: «Березина накладывает на Московский поход печать ужаснейших Канн». Даже не средневековый, а первобытный ужас!
Ветеран моряк-подводник, прошедший суровую службу, не раз рисковавший жизнью, видевший смерть своих товарищей, с тяжёлым чувством спустился к воде. Алексей Иванович, переживший вторую мировую войну и перенёсший все ужасы блокадного Ленинграда, постоянно задавал себе вопрос: «Зачем? Зачем люди убивают друг друга? Ведь ничего не меняется! Всё возвращается на круги своя». То, что хотел сделать гениальный не только военный, но и политик, Наполеон двести лет назад – объединить Европу, сделано сегодня. Создан Европейский Союз, единая валюта, фактически ликвидированы границы. Но Наполеон это делал военным путём, в чём его ошибка и трагедия. Сейчас объединение происходит на основе экономических предпосылок. Народы, страны добровольно стремятся войти в Европейский Союз, даже, расталкивая локтями друг друга, потому что это выгодно. Силой оружия ничего не решить. История учит, какие бы империи не были созданы (древнеримская, Александра Македонского, да и Российская империя) – все они рассыпались, потому что они создавались силой. На штыках. А надо создавать на интеллекте, на заинтересованности государств, на экономической основе. Понимают ли эту простую истину сегодняшние вожди?.. Алексею Ивановичу хотелось побыть одному. Уж больно печальные мысли навевали эти пологие берега. Он, выросший в Петербурге, удивился, что Березина представляла собой речушку раз в десять меньшую, чем полноводная Нева, глубокая с сильным течением, проходящая через весь город и частенько затапливающая его в период наводнения. Он вспомнил, что когда маршал Удино искал место для переправы, ему встретился мужик с подводой. Лошадь была по брюхо мокрая. На вопрос, откуда он едет, крестьянин махнул рукой на противоположный берег. «Как же ты перешёл реку?», - мужик высморкался и сказал спокойно: «Вброд». Да, в районе деревни Студёнка на реке были броды, а ширина её не препятствовала быстрой постройке мостов… И такие огромные жертвы при форсировании этой небольшой речушки! Значит, плохи были дела Наполеона! Оркестр снова заиграл, на этот раз военный марш. Чётким строевым шагом оркестр и приглашённые гости направились к памятникам русских солдат, расположенным рядом с французским обелиском. На первом было написано: «1812-1962. Во время переправы наполеоновской армии через реку Березина 26-28 (14-16) ноября 1812 года русские войска в сражениях у г. Борисова и у д.д. Студёнки и Стахово завершили разгром остатков армии наполеоновских захватчиков».
На втором, находящемся рядом: «Разобран в 1920 г. Восстановлен в 1992 г. Доблестным предкам 7, 10, 12 полков, павшим в сражениях на реке Березина 15, 16, 17 ноября 1812 г. Благодарные потомки». Посол, работники французского посольства, гости в молчании склонили головы. Это был великий акт примирения. Прибывшие на это трагическое место люди сегодня, через 194 года, отдавали дань общечеловеческим ценностям. Они скорбели по тысячам человеческих жизней. Они чтили их память. Березина – это место печали и русских, и французов. Это страшный урок истории для всего человечества. Но вот беда. Как сказал один учёный: «Люди не хотят учиться на чужих ошибках. Они хотят делать свои ошибки». Оркестр играл траурную мелодию. Печально, тяжело, тоскливо. Пасмурно. Низкие тучи, холодный ветер. Влажный промозглый воздух. Хотелось по русскому обычаю выпить чашу горького вина… Господин посол махнул рукой. Музыканты заиграли что-то мажорное, бодрое. Минуты скорби закончились. Обстановка стала непринуждённой. Гости расслабились. Моряк подошёл к господину послу и его жене, чётко по-военному поздоровался, поцеловал руку женщине, как это принято во Франции. Посол Франции, сам в молодости морской офицер, и его супруга с восхищением осмотрели морскую форму русского офицера, они ещё не видели своего знакомого в шинели и в фуражке. Видимо, остались довольны, заулыбались. Алексей Иванович поблагодарил их за персональное приглашение, сказал, что для него большая честь присутствовать сегодня здесь, на этом историческом месте. Тем более, что со времён адмирала Чичагова П.В., вероятно, он единственный моряк, прибывший сюда на Березину. Высокие французские официальные лица заулыбались, им понравилась шутка. Господин посол вежливо пригласил своего морского коллегу на бивуак, показав глазами на огромную палатку, возле которой дымились полевые кухни, сновали официанты и к которым уже потянулись наиболее нетерпеливые гости. Видимо, наступило время, как говорили древние греки, собирать камни…
Моряк примкнул к группе «минских наполеоноведов». Среди них выделялся маленьким ростом, но очень умными и живыми глазами известный писатель Семён Владимирович Б... Оказывается, он написал книгу о переходе Наполеона через Березину, но никогда не был здесь. Он был во Франции, в Париже, в Версале, в Доме Инвалидов, на Мальте, и даже на острове Святой Елены. А на Березине – первый раз. Он спрашивал, где деревня Студёнка, где правый берег Березины, где - левый, где Москва, где Вильно? Моряк, как опытный штурман, давно уже определился на местности, поэтому чётко отвечал на все его вопросы, что вызвало уважение у «наполеоноведов». Они приняли его в свою стайку. Первая рюмка конька, поминальная, прошла отлично. От закусок ломился стол. Опытный в делах фуршета моряк даже внутренне пожалел, что много продуктов останется не тронутыми. Замёрзший организм стал отогреваться. Лица начали багроветь и принимать кирпичный оттенок. Заявление морского волка, что «между первой и второй – пуля не должна пролететь», было встречено с восторгом. Мгновенно разлили по второй. Чем-то хорошим закусили. Поговорили «за жизнь». Потом Семён Владимирович отвлёк внимание Алексея Ивановича своим рассказом, что где-то здесь закопано золото Наполеона. «Может быть, поищем вместе, вы хорошо ориентируетесь на местности». После третьей, а может быть, даже четвёртой писатель признался, что об этом написал в своей книге ради красного словца, но, честно говоря, не знает, было ли это на самом деле. Интеллигентные люди-«наполеоноведы» заулыбались, никто не выразил порицания, но что возьмешь с писателя! Имеет право на художественный вымысел! В это время как-то зашумели, задвигались, сразу стало тесновато. Когда моряк оглянулся, бутылок на столе возле них уже не было. «Ну и хорошо. Нам достаточно!» Когда он через какое-то время снова оглянулся, уже и закусок не было. Куда же они девались? Ведь их было так много? Алексей Иванович усилием воли сконцентрировался, внимательно посмотрел вокруг. Его осенило. В число гостей влился армейский военный оркестр, сорок пять молодых здоровых мужчин и пять красивых женщин. Когда моряк в третий раз осознанно посмотрел на стол, то уже и тарелок не было. Всё сметено. Это естественно, очень трезво рассудил правнук Чичагова, здесь же прошла голодная французская армия. Конечно, ничего не останется… Потом он помнит, как обсуждал с главным режиссёром столичного драматического театра проблемы театральной жизни. И они понимали друг друга! И соглашались! Расстались друзьями. Затем разговаривал с десятком военных атташе разных стран, которые с удовольствием потянулись к пиратоподобному интеллигентному моряку, столь необычному среди белорусских лесов. Потом его плавно качало в мягком автобусе. Весёлые французы, видимо, работники посольства обращались к нему: «Адмирал!» Это было приятно. Автобус доставил всех прямо к французскому посольству в Минске. Капитан 1 ранга Алексей Иванович Игольников совершенно трезвый со всеми радушно попрощался, каждой женщине поцеловал ручку.
Господин посол и его супруга, рядом с "капитаном Немо" .
Ещё один день франко-белорусской дружбы заканчивался. Утренний туман, окутывавший город, исчез, тучи развеялись. Первые яркие звёзды появились на небе. Заметно потеплело. Сама природа как бы говорила, что ничто не омрачает нашего взаимного стремления к дружбе. «Да здравствует Франция! Да здравствует Беларусь!» Как говорят у нас на флоте: «Честь имею!»
Декабрь 2006 года.
Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ. 198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус.
Из приказа начальника училища от 7 сентября 1948 г. О допуске к преподаванию приватных преподавателей.
Беру на себя преподавание астрономии в 10-х классах в 1948/1949 учебном году. Допускаю к преподаванию психологии в 9-х и 10-х классах начальника учебного отдела капитана 3 ранга Гасюка С.В. и к преподаванию в 7-х классах - старшего инструктора политотдела по культурно-массовой работе старшего лейтенанта Заворуева В.Ф. в качестве приватных (внештатных) преподавателей с почасовой оплатой.
А.Альтшулер. Двадцать лет спустя. - Советская молодежь, 1948, 18 сентября.
12 лет тому назад на экраны Советского Союза вышел один из популярнейших и любимых советскими зрителями фильмов «Цирк», поставленный режиссёром Г.В.Александровым. Образ, созданный Любовью Орловой, играющей в фильме роль цирковой актрисы Марион Диксон, остался навсегда в памяти, и нет, пожалуй, зрителя, который бы равнодушно относился к судьбе сына Марион – маленького негритёнка.
Прошло 12 лет. И вот 16 сентября (четверг) народные артисты, лауреаты Сталинских премий Л.П.Орлова и Г.В.Александров встретились с маленьким героем фильма «Цирк» – Джимом Паттерсоном – ныне учащимся 8-го класса Рижского Нахимовского училища.
Судьба Джима Паттерсона как бы является логическим продолжением сюжетной линии фильма «Цирк». Художественный замысел режиссера Александрова, воплощенный в фильме, сбылся в действительности. Негр Джим на советской земле нашел свою настоящую Родину и место в жизни. Сейчас он осваивает военно-морскую науку и будет с честью носить звание советского морского офицера. Встреча Л.Орловой с её маленьким партнёром Джимом Паттерсоном была задушевной и трогательной… Как будто бы так недавно, - говорит Любовь Петровна, обращаясь к Джиму, - я убаюкивала тебя на руках, маленького плаксивого мальчика, а теперь ты взрослый человек, будущий отважный и знающий свое дело моряк. И недалёк час новой, еще более желанной встречи, когда я смогу придти на твой корабль, и ты поведёшь его в большое счастливое плавание… Нахимовцы и личный состав училища горячо приветствовали Л.П.Орлову и Г.В.Александрова, когда они входили в переполненный зал клуба. Слово получает майор М.С.Сапиро. От имени воспитанников и личного состава он желает народным артистам новых творческих побед на поприще кинематографии и заверяет их, что в лице советских моряков они всегда найдут самых благодарных зрителей. С напряженным вниманием и интересом все собравшиеся слушали выступление Любови Орловой. -Ваши приветствия и тёплый приём, - говорит она, являются для меня лучшей наградой за мой творческий труд. Мы люди разных профессий, но нас объединяет одно – стремление с полным знанием своего дела служить Родине. Путь артистки кинематографа – это не лёгкий путь. Чтобы создать правдивый образ в кино, нужно много работать над собой, постоянно учиться, преодолевать много трудностей. Нужно осваивать новые профессии, упорно тренироваться в трудовых навыках. Любовь Орлова рассказала о своей работе над ролями в фильмах «Весёлые ребята», «Волга – Волга», «Светлый путь», «Весна». – Ко мне обращается часто молодёжь, да и люди более зрелого возраста с неизменным вопросом, что требуется от человека для того, чтобы он стал киноактёром, - говорит Любовь Петровна. – И я всегда отвечаю авторам таких писем: прежде всего, помимо индивидуальных способностей, нужно получить образование, нужно как можно больше знать и всегда упорно и настойчиво учиться… Заканчивая свое выступление, Любовь Орлова призвала нахимовцев всегда уделять внимание своему общему и специальному образованию. Только тогда можно получить большое удовлетворение и радость от своей профессии.
В роли П.С.Нахимова Алексей Денисович Дикий. Ярким и содержательным было выступление народного артиста СССР, режиссера Г.Александрова, который рассказал о недавно прошедшем в Венеции международном кинофестивале и, в частности, о большой закулисной борьбе, затеянной реакционно-настроенными элементами, стремившимися сорвать успех советского фильма «». Однако никакие козни и происки реакционеров не помогли. Фестиваль увенчался полным триумфом советской кинематографии, и «Адмирал Нахимов» получил первый международный приз по классу исторических фильмов. В заключение, гости в сопровождении начальника училища капитана 1 ранга К.А.Безпальчева ознакомились с бытом воспитанников училища.
Примечание. В это время в районе старого города киноэкспедиция студии «Мосфильм» под руководством Г.Александрова проводила последние натурные съемки фильма «Встреча на Эльбе». В главных ролях Л.Орлова, Ф.Раневская, В.Владиславский, Ю.Юровский, И.Любезнов, Э.Гарин и др. Музыку написал композитор Д.Шостакович, художник А.Уткин. Естественной декорацией для съёмок фильма, изображающей немецкий город Альтенштадт, послужили послевоенные руины Кенигсбергa. Несколько сцен, для которых потребовалась неразрушенная городская натура, были сняты в г. Рига; в частности в фильм попали корпуса завода ВЭФ, главный вход на Братское кладбище с фигурами склоненных всадников, собор св. Петра, Академия художеств и Домская площадь (например, в сцене открытия восстановленного памятника Гейне), а также узенькие улицы Старой Риги, расположенные вблизи Нахимовского училища, где снимались ночные манифестации фашистов с зажженными факелами и нацистскими флагами и орущих “HAIL HITLER!”. Мы, нахимовцы, были непосредственными свидетелями съёмок. Это было очень впечатлительно и даже жутковато.
У будущих офицеров флота. - Советская молодежь. 1948, 19 сентября.
В Рижском Нахимовском училище развернулась подготовка к 30-летию комсомола. Весь личный состав принимает участие в подготовке к славному юбилею. Основной задачей является успешная учёба. Классные и ротные комсомольские организации помогают командованию в этом важном деле. Воспитанники решили встретить славный юбилей высокими оценками в учёбе. Офицеры – воспитатели и воспитанники старших рот проводят беседы «О боевом пути ленинского комсомола», «30 лет ВЛКСМ», и другие.
Дж.Паттерсон, третий - Б.Щукин.
В кружке модельного строительства 50 ребят строят большую модель линейного корабля, который будет управляться по радио. Свою работу они также посвящают славной дате. В октябре будет проведена конференция на тему: «Комсомол в художественной литературе». В ней примут участие виднейшие писатели Латвии. Большая группа воспитанников готовит фотомонтажи, схемы, диаграммы, характеризующие деятельность комсомольских организаций училища. К юбилею готовятся также выставки о спортивно-массовой работе и творческих успехах нахимовцев, на которых будут представлены модели кораблей, картины, рисунки и т.д. Кроме того, будет проведен кинофестиваль – «Комсомол в художественных фильмах».
Примечание. В выходные и праздничные дни в клубе училища демонстрировались новые кинофильмы: «Пятнадцатилетний капитан» по роману Ж.Верна; «В дальнем плавании» по мотивам рассказов К.Станюковича; «Сын полка» по повести В.Катаева; «Адмирал Нахимов»; «Первая перчатка»; «Центр нападения»; «Нахимовцы» (в 1946 г.); «Подвиг разведчика» (в 1947 г.); «Сказание о земле Сибирской»; «Русский вопрос»; «За тех, кто в море» по пьесе Б.Лавренева; «Александр Матросов»; «Повесть о настоящем человеке» по повести Б.Полевого; «Молодая гвардия» по роману А.Фадеева и другие (в 1948 г.); «Счастливого плавания»; «» в двух сериях (в 1949 г.); «Сильные люди» и др. (в 1950 г.).
В роли И.В.Сталина снялся народный артист СССР, лауреат Сталинских премий Алексей Дикий.
В.Богданович. Устный журнал «Нахимовец». - Советская молодежь. 1948, 23 сентября.
18 сентября в Рижском Нахимовском училище состоялся выпуск первого номера устного журнала «Нахимовец». В клубе собрались воспитанники училища, стахановцы предприятий города, учёные, студенты. Первую страницу устного журнала открывает мастер передовой молодёжной бригады завода «ВЭФ» комсомолка Ирина Скабур. Она рассказала о том, как молодёжь помогала восстановить родной завод. – О делах нашего цеха лучше всего говорят цифры, - начал свое выступление токарь-стахановец завода «ВЭФ» комсомолец Гарри Зейман. Ежемесячный выпуск продукции вырос в несколько раз. Стахановская работа не мешает мне учиться. Я уже на 3 курсе техникума. У меня нет оценок ниже 4 и 5. Затем выступил научный сотрудник университета . Он рассказал о том, на чем работают учёные Советской Латвии.
Вклад Эйдуса Якова Тевелевича в Победу.
Последним выступил секретарь комсомольской организации консерватории Каупуш.
Cтарший офицер-воспитатель, командир роты капитан-лейтенант Штепа Виктор Степанович с нахимовцами (слева направо): Леонид Лобанов, Юрий Игнатьев и Виктор Балашов. 1948 год.
Продолжение следует.
Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ. 198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус.
Максимов перебил его: «, вам самому потом будет стыдно. Я был на лодке, говорил с дежурным, смотрел журнал вахтенного центрального поста. Вы не были на лодке. И давайте так – забудем этот случай. Между нами никогда не должно быть вранья». Барсуков надулся и молчал, ещё более наливаясь краской. Максимов продолжил: «Я должен доверять замполиту, старпому, офицерам. Если не будет доверия – не будет службы, без доверия невозможно плавать на подводной лодке. Это так очевидно и ясно! Теперь о случае, который произошёл утром на построении. Вы сами могли меня встретить перед строем, Но, очевидно, вы считаете это унизительным для себя. Но как оставшийся старшим на экипаже вы были обязаны поручить это сделать любому командиру боевой части. Но вы и этого не сделали, поставив меня в дурацкое положение. Давайте и это забудем. Продолжим с чистого листа». Барсуков ничего не ответил. Командир и не старался добиться каких-либо заверений и сразу же отпустил его.
и его услуги.
Через два дня командир вместе с семьей вылетел из Владивостока в Ленинград в отпуск. Из-за плохой погоды самолёт задержали в Хабаровске на шесть суток. Все рейсы были отменены, в здании аэропорта скопилась масса народа. Гостиница была переполнена и никого больше не принимала. Киоск «Союзпечать» стал торговать старыми газетами, чтобы люди их использовали в качестве простыней. Максимов купил целую подшивку на всю семью, постелил газеты на бетонный пол в несколько слоёв, потом свои пальто, после чего сказал жене: «Нина, ложись с ребятами, утром меня сменишь, я как на подводной лодке заступлю на вахту, а то тут разный народ бродит, можем остаться без денег и вещей.» Жена, сын и дочь быстро уснули утомленные суматохой. Постепенно шум в зале стих и где-то к часу ночи весь пол в здании аэропорта был усеян телами спящих пассажиров вплоть до входа в туалет. Спали на ступеньках лестниц, на подоконниках.
Максимов сидел и думал об этих лежащих на полу людях, незнакомое ему чувство острой жалости к ним, своей семье вдруг острым комком остановилось в горле. Он думал: «Неужели наше государство так бедно, что не может при аэропортах настроить гостиничных бараков с самыми элементарными условиями? Наверное, дело не в бедности, просто мы никому не нужны. Уже три года мы летаем и всегда одна и та же картина. Что-то жалкое и безобразное было в этом зрелище. Сейчас ни война, ни катастрофа, а люди так бедствуют, не возмущаются, покорны.» Утром закрыли туалеты в здании аэропорта и по трансляции предложили пользоваться туалетом на улице. Максимов пошёл посмотреть, что это такое. Рядом с аэропортом был построен деревянный солдатский сортир, как говорят в армии, многоочковый, свободного падения, с разделением по признакам пола, с вонью и морозом минус двадцать градусов, куда из аэропорта потянулись женщины с маленькими детьми, пожилые люди. Негде было помыть руки и лицо. Полёты начались на шестые сутки.
Новая квартира и немного семейной истории.
И, наконец, Максимовы прилетели в Ленинград. Дома их встречала мать Нины – Надежда Александровна. Эту квартиру никто из Максимовых ещё не видел, дом находился в Купчино на улице Бела Куна. Надежда Александровна и её младшая дочь Вера переехали сюда совсем недавно с улицы Шкапина, что у Балтийского вокзала, прежний дом подлежал капитальному ремонту. До войны они жили недалеко от Невы на . Эту квартиру сняли в 1905 году родители Надежды Александровны – Елена и Александр, которые приехали в Санкт-Петербург из Белостока. Александр служил в почтовом ведомстве, а Елена поступила горничной к барону Пистолькорсу.
Старшая дочь Надежда незаметно выросла, стала плавать на пассажирских судах культработником, познакомилась со вторым помощником капитана Георгием, они поженились, родилась Нина, потом Вера. Началась война, отца назначили командиром спасательного судна «Нептун», присвоили офицерское звание. После двух лет блокады Надежду Александровну с дочками и бабушкой Еленой вместе с другими ленинградцами увезли по уже начавшему таять льду Ладожского озера в эвакуацию в Ярославскую область в деревню Голубково. За это время дом их на Галерной был разрушен при бомбёжке, отец успел влюбиться в одну женщину и все мысли его были заняты новым чувством. В мае 1945 года он привёз семью из эвакуации в квартиру на улице Шкапина. Дом был старый, печное отопление, во дворе сараи для дров. С «Красного треугольника» постоянно летела копоть и стояла вонь от резины, на улице непрерывно грохотал грузовой транспорт. В квартире в одной из комнат над окном была дыра от неразорвавшегося снаряда, которую заделали только после приезда через месяц. Через год отец совсем бросил семью. Надежда Александровна пошла работать в аптеку, жили на её скудную зарплату и алименты. От тяжелых переживаний у неё началась язва желудка, с каждым днём ей становилось всё хуже и хуже, она очень похудела и плохо выглядела. Кто-то посоветовал ей съездить в посёлок Вырицу к отцу Серафиму. Она взяла с собой дочек и поехала на поезде, который состоял из нескольких вагонов и старого паровоза. Отец Серафим жил в доме на Майской улице, келейницей у него была монахиня Серафима, с её помощью Надежда Александровна вместе с дочками и попала к нему. Отец Серафим, в миру Василий Муравьев, родился в 1865 году, рано лишился отца, с малых лет работал в купеческой лавке, стал приказчиком, впоследствии завёл своё коммерческое дело. Женился на знакомой ещё с детства Оле Найденовой, у них родились сын Николай и дочь Оля, которая через год умерла.
В феврале 1917 года он прекратил коммерческую деятельность, часть средств отдал своим служащим, другую – пожертвовал Александро-Невской лавре и двум монастырям. С этого же момента он и его жена готовятся к монашеству, в скором времени его жена стала монахиней в Воскресенском Ново-Девичьем монастыре Петрограда, а он – монахом Александро-Невской лавры. В 1927 году принял схиму, нарекся Серафимом, его избирают духовником Лавры. Отец Серафим ежедневно по восемь часов в сутки исповедовал прихожан, заболели ноги. Болезнь усилилась и приковала его к постели. Пришлось переехать в Вырицу, это в 60 километрах от города по Витебской железной дороге. К нему постоянно ехали и шли люди получить душевное успокоение. Он обладал, несомненно, даром провиденья и исцеления. Отец Серафим всю войну молился в келье и в саду на камне, как Серафим Садовский, за наш народ, чтобы он не был порабощён врагами. Несмотря на болезнь ног, он продолжал принимать людей лежа в постели. Выслушав историю Надежды Александровны, сказал: «От язвы ты скоро вылечишься и получишь весёлую работу.» Потом подозвал девочек к себе, и, возложив на них руки, благословил, дал им с собой конфет. Через месяц к Надежде Александровне зашёл её брат Михаил, он работал шофёром такси, ему оставил адрес старого петербургского врача-гомеопата один пассажир. Врача звали Павел Леонтьевич Кавнатский, он без анализов и рентгена поставил ей диагноз и взялся лечить, дело пошло на поправку, через три месяца от язвы не осталось никаких следов. Через месяц Надежда Александровна встретила школьную подругу, та уговорила её поступить в театр оперы и балета имени С.М.Кирова на освободившуюся должность билетёра, где она и стала работать. Таким образом, Надежда Александровна попала на «весёлую работу».
Умер в 1949 году и похоронен на кладбище храма Казанской иконы Божией Матери посёлка Вырица при большем стечении народа и духовенства. Сам Максимов как бы был верующим и не верующим. О религии и Боге он в своей семье ничего не слышал. Во время войны в 1943 году ему было десять лет, и жили они в городе Красногорске в коммунальной квартире. К соседям приехала какая-то дальняя родственница, из разговоров с Александром Максимовым она поняла, что мальчик ничего не знает о Боге, дала ему прочитать Евангелие от Матфея. Эту книгу он прочитал за один день и сразу же поверил Иисусу Христу. Женщина зашила ему в курточку крестик тайком от его родителей. Женщина эта вскоре уехала, и как-то незаметно Александр стал забывать о Боге, другая мораль и нравы продолжали врываться в его детскую душу. Но видно что-то всё же осталось и не погибло. Когда он узнал от Нины об отце Серафиме, то впоследствии в тяжелые моменты своей службы часто призывал его: «Отец Серафим, спаси, сохрани меня!» Когда они вернулись из эвакуации в квартиру на Шкапина, там осталась старая мебель от прежних жильцов, которые в блокаду все вымерли от голода. Эта мебель сама была похожа на людей-дистрофиков, ветхая и потерявшая весь свой вид и цвет за 900 дней, вымерзшая за три морозных зимы, продуваемая всеми ветрами, забитая пылью от разрушенных бомбами и снарядами домов. Везти её в новую квартиру было нельзя, она не выдержала бы такого испытания, поэтому Надежда Александровна её оставила умирать вместе с домом, пущенным на капитальный ремонт. Новая квартира была светлая и большая, четыре комнаты, её дали и в расчёте на семью Максимовых. Александр с Ниной решили в отпуске купить на свои сбережения новую мебель для новой квартиры, чтобы было, где в отпуске остановиться.
Взятки и их последствия.
Они ходили по мебельным магазинам, вроде была и вроде её не было. В залах магазинов она стояла, но с табличками «продано» или «образец». Знакомые ленинградцы подсказали, что нужно дать взятку, якобы десять процентов от стоимости. Максимов никогда в своей жизни этого не делал, он даже представить себе не мог, как это делается. В мебельном магазине на проспекте Славы Нина увидела в отделе доставки Ирину Петровну – мать своей подруги Аллы, с которой они дружили с детских лет. Муж Аллы служил в Либаве, недавно был назначен командиром дизельной подводной лодки. Ирина Петровна, увидев Нину, обрадовалась и стала расспрашивать её о жизни. Нина в конце беседы упомянула, что ищет мебель. Ирина Петровна сказала:» Я могу помочь, только это потребует определенных расходов. Тут каждому нужно дать. Если ты согласна, то я всё организую.» Нина согласилась, через неделю на новую квартиру привезли болгарскую мебель «Лилию». А ещё через неделю Нина узнала от Аллы, что Ирину Петровну арестовали и она находится под следствием. Одна супружеская чета из Якутии через неё достала мебель, а потом заявила в милицию. Жизнь Ирины Петровны и до этого была полна разными бедами. Молоденькой девушкой Ира приехала в Москву на строительство метро с далёкого Урала, здесь познакомилась с военным командиром, поженились, родилась дочка Алла. Через год они оказались в Ленинграде, куда направили мужа учиться в академию. Муж познакомился с другой женщиной, бросил Иру с маленькой дочкой. Для неё это был тупик, она отвела в ясли дочку, пришла домой, открыла духовку, включила газ и легла у .
Её обнаружили уже в бессознательном состоянии случайно, и в больнице еле-еле спасли. Потом у неё было много мужчин, как говорила её дочь Алла – очередные папы. С годами всё тяжелее было их удерживать надолго. Ирина Петровна устроилась в мебельный магазин в отдел доставки, думала, будут большие деньги – будут мужчины, но получила восемь лет обычного режима. Забегая на несколько лет вперёд, можно сказать, что и там ничего хорошего для неё припасено не было. Где-то в середине срока её настиг инсульт. Муж Аллы прошел, все инстанции и добился досрочного освобождения Ирины Петровны, привёз её домой. Здесь ей стало немножко получше, но потом болезнь стала прогрессировать и она могла только лежать. Через два года Алла сдала её в диспансер на постоянное жительство, навещая один раз в неделю. Через четыре года она умерла. Алла после похорон покаялась в церкви священнику в том, что она сдала мать в диспансер. Что сказал священник ей – мы не знаем. Александр в каждом отпуске видел, как меняется жизнь. Многие его однокашники уже давным-давно устроились в Ленинграде или Москве, обзавелись машинами, дачами, любовницами, защитили кандидатские диссертации и смотрели на него как на чудака – мореплавателя. Везде нужно было что-то дать, кому-то позвонить, попросить, пообещать.
Из разговоров с ними выяснялась какая-то кошмарная , где на предприятиях все воруют, халтурят и обманывают. И самое главное кредо – нигде не высовываться, будь как все. К своей маме Александр поехал один, т.к. дети сразу же с прилётом на следующий день пошли в школу, которая была рядом с домом. В Риге его встречали мама и бабушка, брат с женой были в геологической экспедиции, а сестра в Москве готовилась к защите кандидатской диссертации в одном из научно-исследовательских медицинских институтов. Первый день прошел в разговорах о детях, о житье в дальних краях и, конечно, о службе Александра. Потом вспомнили отца, который в 1938 году был по навету арестован, осуждён, но через год был оправдан, с началом войны он добровольцем ушел на фронт, где под Смоленском погиб.
Продолжение следует.
Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ. 198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус.
День Северного флота России. Впервые военный флот на севере России пытались создать еще свыше 300 лет назад.По указу Петра I в Архангельске в 1693 году была заложена Соломбальская судоверфь, на которой начали строить военные корабли. Белое и Баренцево моря, начиная с 15-го века, были очень важны для торгового флота нашей страны. России был необходим выход к незамерзающим гаваням северных морей после того, как на Балтийском море воцарилась Германия. Именно по этой причине в 1895 году на Севере начали строить первый военный порт.14 августа 1694 года в море вышли: 24-пушечный фрегат «Святой Павел», построенный в Соломбале, 44-пушечный корабль «Святое пророчество», купленный в Голландии и яхта «Святой Петр». Эти корабли под руководством Петра I сопровождали восемь английских купеческих судов. На них был поднят бело-сине-красный флаг.Но в те времена все боевые корабли не базировались в Белом море, а переводились на Балтику. В 1740 году на Севере была создана первая эскадра российских военных кораблей, которые курсировали от Норвежского до Карского морей. Они препятствовали заходу шведского флота в русские гавани. История постоянного Северного флота (СФ) началась в 1933 году. Тогда И. В. Сталин посетил Заполярье.Народный комиссар обороны СССР 15 апреля 1933 года подписал приказ о переходе на Север эскадренных миноносцев «Урицкий» и «Куйбышев», сторожевых кораблей «Ураган» и «Смерч». Туда же были направлены подводные лодки «Декабрист» и «Народоволец». Все эти суда вошли в экспедицию особого назначения (ЭОН-1).Циркуляром начальника штаба РККА Северная военная флотилия была сформирована с 1 июня. Базировалась она в Мурманске - Кольский залив. Первым командующим был назначен флагман 1 ранга Захар Александрович Закупнев.Корабли ЭОН-1 в августе 1933 г. пришли в порт Мурманск, который являлся конечным пунктом похода и временной базой.В это же время было начато строительство первой военно-морской базы в Полярном. В ноябре 1935 года военные корабли из Мурманска перешли в Полярный на постоянное место базирования.В 1936 году два эскадренных миноносца «Войков» и «Сталин» совершили переход из Заполярья на Дальний Восток Северным морским путем. До этого такой переход еще никто не совершал.11 мая 1937 г. вышел приказ Народного комиссара обороны о переименовании флотилии в Северный флот. Командующим флотом был назначен флагман 1 ранга Константин Иванович Душенов. До этого он уже два года командовал Северной военной флотилией.На Севере под руководством Душенова продолжалось строительство баз и аэродромов, воздвигали береговую оборону и судостроительную базу.С 30 ноября 1939 года Северный флот принимал участие в советско-финляндской войне. Им были заняты порты Лиинахамари и Петсамо, после чего противники потеряли возможность получать помощь по морю от западноевропейских стран.Великая Отечественная война стала суровым испытанием для нового российского флота. С самого начала войны и до ее окончания Северный флот принимал непосредственное участие в военных действиях на открытом морском театре. В течение войны этому флоту, в отличие от других, удалось увеличить свои силы. К началу войны в его составе имелось только 15 подводных лодок, 8 эскадренных миноносцев, 7 сторожевых и других классов кораблей и 116 боевых самолетов. Но к 1945 г. в составе СФ были линейный корабль, крейсер, 17 эскадренных миноносцев, 51 сторожевой катер, 45 охотников за подводными лодками, 43 тральщика, 56 торпедных катеров, 42 подводные лодки, 718 самолетов различных классов, 256 орудий береговой артиллерии и более 25 тысяч морских пехотинцев.Во время наведения конституционного порядка в Чеченской Республике морские пехотинцы этого флота также показали себя с лучшей стороны. Десять из них получили звание Героев Российской Федерации, более тысячи были награждены орденами и медалями. В. В. Путин посетил Северный флот в апреле 2000 года. Он высоко оценил боевое мастерство морских пехотинцев. Северный флот всегда был и продолжает оставаться надежным оплотом нашей Родины. В настоящее время его основным местом базирования является ЗАТО Североморск. Всех кто служил и служит на Северном Флоте, всех сослуживцев, весь л/с флота, всех Североморцев - с днём Краснознамённого Северного Флота!!!
За Северный Флот!
По морю Чёрному дельфины Плывут, взлетая над волной, А в море Баренцевом льдины Дрейфуют лютою зимой, Но для унынья нет причины, На службе нам не нужен рай – Здесь настоящие мужчины, Мы любим наш полярный край !
« …французский посланник со мной на дружеской ноге… »
И.А. Хлестаков, пьеса Н.В. Гоголя «Ревизор»
Посол Франции в республике Беларусь Стефан Шмелевски, войдя в зал Брестской областной библиотеки, где его ждали дети, изучающие французский язык, застыл от удивления. Мадам, жена посла, наткнулась на него и остановилась поражённая. На сцене была воссоздана полная романтики жизнь моря по произведениям великого французского писателя Жюля Верна, к юбилею которого и был приурочен приезд посла. И диковинные раковины, и россыпь драгоценных камней, и морские карты, штурманские приборы, и морской кортик, капитанская фуражка, и даже индийские утончённые вазы и серебряные бокалы – всё говорило о глубоком знании романов Жюля Верна и высоком профессионализме создателей выставки. Экспонаты сверкали, блестели, лучились на солнце, заполнившем зал. Дети улыбались и аплодисментами стоя приветствовали гостей, и это создавало такую приятную обстановку, что посол расчувствовался, заулыбался, сам зааплодировал вместе со всеми. Тревожное ожидание, царившее в зале последние минуты, спало. Дети стали рассаживаться на свои места, гости здороваться с руководством…
И тут посол заметил седовласого моряка с аккуратной седой бородкой в красивой форме капитана 1 ранга с орденами и медалями, выделявшегося из всех присутствующих в зале. Посол, смолоду будучи сам морским офицером запаса, изъявил желание познакомиться с моряком. Капитан 1 ранга Игольников Алексей Иванович представился ему по-военному чётко и, улыбаясь, сообщил, что он сегодня выступает в роли капитана Немо, он капитан подводной лодки «Наутилус», а все дети в зале – его матросы. Они, мол, только что вернулись из плавания, собрали сокровища со дна океана и выставили их на обозрение всем гостям сегодняшней встречи. Посол и его мадам с восхищением пожали руку моряку, найдя его педагогический опыт уникальным. Они сели рядом с ним и в течение всего времени встречи не отходили от него. Алексей Иванович опытный моряк – подводник, прошедший огонь, воду, медные трубы и чёртовы зубы, в ходе общения с французами изрёк сакраментальную фразу, что моряк моряка видит издалека. Стефан Шмелевски, знающий русский язык, поскольку имел славянские корни, уже через несколько минут общения, испытывал к бывалому моряку большое душевное расположение. И, когда по окончанию встречи с детьми директор библиотеки, Тамара Павловна, довольная, что всё так хорошо прошло, угостила в своем кабинете высоких гостей чаем с коньяком «Плиска», моряк уже чуть ли не по плечу похлопывал французского амбассадора. Они поговорили о Франции, о Париже, об авианосце «Клемансо», перешли на , а затем, естественно, разговор зашёл о красоте француженок, Катрин Денёв, Бриджит Бордо, там же Ален Делон, Ив Монтан…
Расстались друзьями, моряк даже позволил себе шаркнуть ножкой и поцеловать руку мадам. Через месяц, внимательно рассмотрев фотографии, где отражалось посещение послом библиотеки, Алексей Иванович отобрал штук десять и, на всякий случай, поколебавшись, послал с письмом в Минск во французское посольство. Письмо начиналось красиво: «Уважаемый господин посол! С большим удовлетворением высылаю Вам несколько фотографий о Вашем пребывании в Бресте 22 марта 2005 года и совместной работе в областной библиотеке в дни памяти великого французского писателя Жюля Верна». Заканчивалось письмо не только красиво, но и с намёком: «С удовольствием вспоминаю наше знакомство и те несколько часов, которые были направлены нами на укрепление франко-белорусской дружбы. Низкий поклон Вашей уважаемой супруге. Желаю вам доброго здоровья. Сочту за честь вновь увидеться с Вами». Особенно последней фразой гордился моряк. Жене же вполголоса сказал, что ответят либо французы, либо придут из КГБ. Ещё через месяц пришёл ответ, и, что удивительно, из посольства. Посол просил оказать честь и прибыть на приём по случаю национального праздника – Дня Независимости Франции 14 июля 2005 года. Моряк, не задумываясь, решил, что он окажет послу такую честь, и стал собираться.
По своему опыту Алексей Иванович знал, что производят впечатления и запоминаются нестандартные решения. Прежде всего, он подготовил подарки: компьютерную фотографию малого противолодочного корабля «Брест», единственного российского корабля, который носит имя города другого государства, а также недавно выпущенную в Бресте его книгу «Морские новеллы». Затем он решил, что при вручении подарков надо сверкнуть знанием французского языка, который он никогда не изучал. Решительный моряк нашёл в городе школу, где французский язык был профилирующим. И хотя уже были летние каникулы, отыскал и элегантно упросил преподавателя Тамару Михайловну, женщину, приятную во всех отношениях, перевести его короткую русскую речь на французский язык. После того как Тамара Михайловна трижды зачитала ему его выступление по-французски, он смог, наконец, записать его русскими буквами. Затем они разбили речь на логические смысловые части и занялись самым трудным – грассированием. После часа мучительных занятий моряк взмолился и попросил разрешения на завтра закрепить полученные знания. Весь вечер и даже ночью он пугал жену львиными рыками, которые должны были означать французское произношение. Утром Алексей Иванович поразил Тамару Михайловну отличным прочтением своего выступления. Она, как женщина, получила большое удовольствие от общением со своим неожиданным учеником и восторженно сказала, что аплодисменты ему обеспечены. С её добрыми напутствиями бравый моряк направился из Бреста в столицу синеокой Беларуси город-герой Минск.
. Термометр показывал 32 градуса в тени, но ритуал обязывал быть в парадной форме: белоснежная тужурка с золотыми погонами, чёрные из тончайшей современной ткани морские брюки, сшитые на заказ, кортик с рук ояткой из слоновой кости, ботинки, сверкающие, как у чёрта глаз. Вот он входит и поднимается по трапу в зал. Наверху стоит посол с супругой, встречает гостей. Моряк делает небольшое усилие - и лицо, на котором годы оставили свой отпечаток, лицо, обрамлённое седой бородкой и щёточкой усов, делается серьёзным и значительным. Главное, думает моряк, вручить подарки, чтобы освободить для дальнейшего руки. Он подходит к послу. За пять шагов, как положено по уставу, переходит на строевой шаг и на чистейшем французском языке начинает поздравлять его и мадам с Днём Независимости Франции. После первых же слов все окружающие оборачиваются и замолкают, потому что он грассирует лучше любого француза. Его звериный рык перекрывает легкий шум от говорящих вполголоса гостей. Он видит, как улыбаются французы, стоящие рядом с послом, а те, кто подальше, прыскают в кулак. Озверевший Алексей Иванович остановиться не может, он строго придерживается текста, который всё никак не кончается. Наконец, он восклицает: «Да здравствует Франция! Да здравствует Беларусь!» и передаёт подарки от моряков города Бреста. Чуть ли не обнимается с послом, который хочет вырваться, потому что на лестнице образовался затор и всё духовенство во главе с владыкой ждёт, когда моряк кончит нарушать ритуал. А неистовый моряк вдруг обнаружил, что в руке у него осталась ещё одна книга. Да, это буклет с красивыми фотографиями Беларуси, который передали ему прямо в поезде для мадам, супруги посла, от директора Брестской библиотеки лично. Но французский текст у него уже кончился. Тогда он, отпустив посла, поворачивается к мадам и говорит ей громко по-английски: «This book to you!» ( Эта книга вам!) и, шаркнув ножкой, как учил Пушкин, целует ей ручку. В полубессознательном состоянии покидает официальных лиц и с чувством исполненного долга влетает в зал, хватает бокал и с желанием освежиться опрокидывает его содержимое в рот. Глаза медленно вылезают из орбит, дыхание останавливается, крепчайший напиток обжигает горло. Моряк удивлённо и одновременно с восхищением смотрит на пустой бокал, на нём написано «». Да, он где-то читал, что это один из лучших французских коньяков. Вот, значит, он какой!
Дальше всё пошло как в тумане. Он помнит, что раза три подходил к стойке с коньяком и просил влить в один бокал четыре порции. Посол и министр иностранных дел произносили короткие спичи, исполнялась Марсельеза и Гимн Беларуси, а моряк вместе с бывалым на таких приёмах белорусским полковником наслаждался коньяком. Они чем-то закусывали, попробовали знаменитые французские сыры, какие-то маленькие кусочки мяса, но главное был коньяк. В один из моментов Алексей Иванович помнит, что попросил официантку, несущую в руках кофе, принести им по большой чашке крепкого кофе. «Официантка», оказавшаяся женой одного высокопоставленного лица, мило заулыбалась наивной просьбе военных и сказала, что она может отдать своё кофе настоящим мужчинам, если они настаивают. Моряк, язык которого уже плохо слушался, стал извиняться и ляпнул, что, мол, она очень похожа на официантку. Женщина изменилась в лице, оказывается, на ней было надето белое платье от Версаче, а наши военные решили, что это белый наряд официантки. Назревал международный скандал. Алексей Иванович, воспитанный еще со времен ленинградского Нахимовского училища на мазурке и полонезе, собрал последние силы, встал и красиво вышел из положения: «Вы также прекрасны, как молодые юные леди, обслуживавшие нас с другом в Париже. Вы так легко и грациозно несёте кофе, что мы залюбовались ваше походкой и, чтобы заговорить с вами, неловко пошутили. Возможно, мы с вами в следующий раз встретимся на Пикадилли у Эйфелевой башни, и мы закажем для вас лучший в мире капучино». Конфликт был исчерпан. Женщина сделала своё лицо красивым, и, довольная от услышанных комплиментов, удалилась, демонстрируя походкой и красивым платьем все свои женские прелести. Полковник сидел с вытаращенными глазами и вопросительно смотрел на моряка. «Знаю, знаю, Пикадилли в Лондоне. Но какая разница, ведь я не был ни в Париже, ни в Лондоне. А звучит красиво: Эйфелева башня, Пикадилли, капучино… Однако наша пассия ничего не заметила!»
Затем они фотографировались с послом, с его гостями, среди которых мелькал Станислав Шушкевич с бокалом прекрасного «Хенесси», о чём-то говорили, наверное, снова выпивали и ушли на своих ногах в числе последних. В поезде он всю дорогу проспал. Выходя из вагона, ему казалось, что он отрезвел. Жена, встречающая его на вокзале в Бресте, только увидев, ужаснулась: «Какой ты пьяный!» Он заулыбался и сказал ей громко по-французски: «Да здравствует Франция!» И вырубился. Только через три дня Алексей Иванович пришёл в себя. «Можно сказать,- рассуждал он на трезвую голову,- что приём прошёл хорошо. Я флот не опозорил. Сверкнул не умом, так пуговицами, как любил пошутить механик Саша Забермах с нашей подводной лодки «С-338». А то, что немного выпил хорошего коньяка, так для этого и проводят приёмы, да и повод прекрасный – День взятия Бастилии. Одним словом: «Да здравствует Франция!»
27 июля 2005 года.
Окончание следует.
Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ. 198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус.
