Ранее мы уже немного или слегка коснулись таких форм подготовки молодежи к воинской и флотской службе, как спецшколы, школы юнгов, подготовительные училища. Например,
Настало пора приступить к систематическому изложению, опираясь на фундаментальную работу нахимовца 1965 года выпуска Владимира Константиновича Грабаря "Вскормленные с копья". Очерки истории детского воинского воспитания. - СПб.: Факультет филологии и искусств СПбГУ, 2009.
Чтобы было понятно, о чем пойдет речь, приведем фрагмент оглавления 6-й части книги, выделив цветом те главы, которые намерены с разрешения автора представить Вашему вниманию.
Часть VI. Военная подготовка молодежи в России после 1917 года
Глава 3. Воинское обучение молодежи в предвоенные годы Организация военного обучения в 1930-е годы Создание военных спецшкол Специальные артиллерийские школы Авиационные спецшколы Морские спецшколы
Глава 4. Воинское обучение молодежи в годы Великой Отечественной войны
Начало Великой Отечественной войны. Эвакуация После войны Юнги Валаамская школа юнг Школы юнг в Ленинграде Соловецкая школа юнг Школа юнг вспомогательного флота Беломорской военной флотилии Объединенные школы Школы юнг Наркомата Морского флота
Глава 6. Довузовское обучение в военное и послевоенное время
Организация подготовительных училищ ВМФ Бакинское подготовительное училище Горьковское подготовительное училище Тихоокеанское подготовительное училище Ленинградское подготовительное училище
В силу ряда соображений нарушим хронологический порядок, начнем с военно-морских подготовительных училищ. Как и наши предшественники, считаем их выпускников своими друзьями, мало отличающимися по духу и воспитанию от нахимовцев. Так же считают и сами подготы, активные читатели нашего блога. Изложение выбранных глав книги Грабаря В.К. будем сопровождать гиперссылками, иллюстрациями и дополнять обзорами прежде всего судеб выпускников, а также фактами по преимуществу из онлайновых источников. Грабарь в свою очередь опирался на содержание книги подготов - В.М. БАСОК, П.М. ЗВАНЦЕВ, Б.М. ЗОЛОТАЙКИН, Ю.М. КЛУБКОВ, В.В. КОЗЫРЬ. ВОЕННО-МОРСКИЕ ПОДГОТОВИТЕЛЬНЫЕ УЧИЛИЩА. Исторический очерк. Санкт- Петербург 2001. Сейчас В.К. Грабарь работает над историей подготовки военных моряков. Наметками его будущей, следующей книги предварим наш общий очерк о подготовительных училищах.
О системе подготовительного обучения в Военно-Морском флоте.
Флотская система подготовительного образования опережала армейскую. Так, уже в 1943 году на флоте отказались от системы наркомпросовских специальных школ и перевели их под свою опеку, начав организацию военно-морских подготовительных училищ (ВМПУ), тогда как в армии спецартшколы существовали до 1945-1946 годов, а затем также были преобразованы в подготовительные. Интересно и то, что первое из ВМПУ, Бакинское, было образовано за два месяца до выхода Постановления об образовании первых суворовских военных училищ, и в данном случае можно говорить о существовании у руководства ВМФ самостоятельного замысла. В случае с первым нахимовским училищем все было наоборот. О создании суворовских училищ командование флота узнало из газет, и, спасая честь мундира, им пришлось спешно расширить возрастной диапазон воспитанников своей системы (ВМПУ предназначалось для обучения юношей в 7-10 классах), и дополнительно организовать подготовительное училище им. П.С. Нахимова, вскоре переименованное в Нахимовское училище. В результате, в 1943 году в системе ВМУЗ почти одновременно были созданы два близких по содержанию училища: Бакинское военно-морское подготовительное и Нахимовское военно-морское подготовительное училище в г. Тбилиси . По мнению капитана 1 ранга И.Р. Федоровского, выпускника Ленинградского Нахимовского военно-морского училища XXV выпуска (1973 г.), у командования был замысел создать двухуровневую систему: 3-6 классы в нахимовских училищах, 7-10 в подготовительных. Но двухуровневая система не сложилась.
Первое из ВМПУ, Бакинское, образовано в конце июня 1943 г. на базе 7-й Бакинской военно-морской спецшколы. Оно было укомплектовано учащимися ряда других военно-морских спецшкол, военнослужащими срочной службы, учащимися средних школ. Контингент училища был установлен в 1200 человек. В 1944 году дополнительно были образованы еще три училища: в Ленинграде (на базе 1-й Московской и 2-й Ленинградской ВМСШ, служащих срочной службы ВМФ и школьников старших классов численностью 1200 (фактически 1000 человек), в Горьком (600 чел.) и Владивостоке (600 чел.). В 1947 году БВМПУ было передислоцировано в Калининград и переименовано в КВМПУ. А Горьковское ВМПУ численностью 600 переведено в Саратов с переименованием в Саратовское ВМПУ. В 1948 году началось расформирование всех подготовительных училищ. Было решено использовать их базу для создания новых высших военно-морских училищ. Бакинское (Калининградское) ВМПУ до 1950 г. произвело еще 2 выпуска из подготовительных классов 2-го Балтийского ВВМУ. Ленинградское ВМПУ сделало 6 выпусков, в том числе 2 выпуска из подготовительных классов 1-го Балтийского ВВМУ. Горьковское (Саратовское) ВМПУ существовало до 1952 года, сделало 7 выпусков. Владивостокское ВМПУ сделало 4 самостоятельных выпуска в период 1945-1948 гг. и еще один выпуск в составе ТОВВМУ им. С.О. Макарова. За период своего существования с 1944 по 1952 г. ВМПУ выпустили 6762 воспитанника. Из них 125 человек стали генералами и адмиралами. Закрывались и нахимовские училища. В 1953 году – Рижское НВМУ, его база была использована при создании 2-го ВВМУПП. За весь период существования училище выпустило 399 человек. В том числе в составе ЛНУ и подготовительных классов 2-го ВВМУПП. В 1955 году закрыто Тбилисское НВМУ, оно сделало 10 выпусков, и еще 2 выпуска до 1957 г. из подготовительных классов Рижского 2-го ВВМУПП и из Ленинградского Нахимовского ВМУ. С этого момента Ленинградское НВМУ является единственным в стране военно-морским училищем подготовительного профиля. О нахимовских училищах разговор отдельный. Интересно, опираясь на исследование И.Р. Федоровского, провести сравнение нахимовских и подготовительных училищ.
Награждение Федоровского Игоря Рюриковича орденом "За служение Отечеству" (справа)
Сравнение подготовительных и нахимовских училищ
Организация службы, обучения и внутреннего распорядка определяли «Положение о военно-морских училищах и правила повседневной службы в них» . То есть не делалось разницы между высшими, средними и подготовительными училищами. Нахимовские стояли отдельно. Учеба и жизнь нахимовцев строилась в соответствии с рядом руководящих документов: "Положение о Нахимовском Военно-Морском Подготовительном Училище", "Инструкция по организации и методике учебного процесса в НВМПУ" (1943 г.), "Положение о нахимовских военно-морских училищах Военно-Морских Сил" (1948 г.) и "Положение о нахимовских военно-морских училищах" (1951 г.). Структурно подготовительные и нахимовские училища были сравнимы с другими военно-морскими училищами. Наличие управления со своими отделами и службами, деление на курсы, роты, взвода и их размещение, хорошее оснащение учебных кабинетов. Все это помогло при проведении реформ в военно-морском обучении и сопутствующей трансформации училищ. Но штатные категории командиров ротного звена в нахимовских училищах были на ступень выше: командир роты – капитан 2-го ранга, а кроме того, введены командиры взводов, здесь они назывались офицерами-воспитателями, в звании капитан 3-го ранга, и в младших классах их помощники из старшин сверхсрочной службы. Основное отличие по части образования заключалось в требованиях, предъявляемых к кандидатам. При том, что предпочтение отдавалось сыновьям офицеров Военно-морского флота и армии, в ВМПУ вступительные экзамены были серьезным испытанием: отбирали лучших, в старшие 9 и 10 классы ВМПУ принимались военнослужащие действительной срочной службы. В НВМУ набирали иной раз без элементарных знаний, многих – по ходатайству высокопоставленных персон. Общая черта – большой процент отчислений (10% в год). В нахимовских училищах организация службы была щадящей, некоторое подобие на общевойсковую службу сложилось в 1951 году, уже после закрытия подготовительных училищ. Тогда в виду падения уровня подготовки выпускников-нахимовцев, назначенный военно-морским министром вице-адмирал Н.Г. Кузнецов перевел 1-ые роты (10-й класс) на строевое положение. У курсантов ВМПУ форма одежды была курсантской, только курсовые шевроны на рукаве – без звездочки, старшины взводов и отделений при увольнении в город носили палаши. У нахимовцев ленточки были завязаны бантиком. На погонах – буква «Н». Нахимовцы старших классов носили красные шевроны на рукаве.
Юнга. Нахимовец Женя. К сожалению, скульпторы, художники, кинематографисты той поры "проворонили", скорее всего, по неведению возможность отразить незаурядные натуры подготов.
Денежное содержание курсантов устанавливалось в размере одинаковом для рядового и старшинского состава срочной службы ВМФ. Питание производилось по одинаковым нормам с основными военно-морскими училищами. В нахимовских училищах выдавались карманные деньги сиротам, для всех производилось возмещение деньгами продовольственного пайка, не употребленного за время отпуска. В 1945 г. была разработана специальная норма питания для нахимовцев: увеличено количество продуктов, содержащих витамин «D», повышена калорийность, разнообразие пищи. Норма довольствия именовалась нормой «№ 8—а». Вместе с тем организм у подростков, как нахимовцев, так и подготов активно рос, и потребность в еде ощущалась постоянно. Как можно заметить, отличия между училищами были не столь уж существенными. И все же бесспорно, что подготовительные училища вошли в историю как суровая школа военного времени, а нахимовские училища известны, как пример благотворительности. Нахимовцы пользовались всенародной любовью. Был создан образ нахимовца: и в произведениях искусства и в народной массе. В то время как образ подгота слился с курсантским. Важно и то, что нахимовцы ассоциируют себя с кадетами Морского корпуса и даже с гардемаринами (что неправомерно), а подготы сами отрицают всякую связь с дореволюционными предшественниками. Наконец, отличаются выпускники послевоенного времени. Подготы более хваткие, целеустремленные, упорные. И хотя по возрасту выпускники-подготы не превосходят выпускников-нахимовцев, они считают себя старшими братьями. Разница отнюдь не возрастная, а заключается в том, что большинство послаблений, определенных для младших воспитанников, распространялось и на старших. Оттого нахимовцы мечтательны и чуть инфантильны. Впрочем, дальнейшая учеба и служба многое уравнивала.
Организация подготовительных училищ ВМФ. - Грабарь В.К. Вскормленные с копья.
Нахимовец Грабарь. 1959 г.
Переломный 1943 год характерен ощущением конца войны. К весне были вчерне готовы проекты оставалось только проработать его во всех деталях, построить и испытать опытные образцы. Началась работа над фильмом Но командование Военно-морского флота не обольщалось, оценивая потребность в кадрах послевоенного будущего, там думали по-другому. Невольно возникал вопрос, кто будет поступать в военно-морские училища после войны? Были отчетливо видны не соответствующие задачам будущего флота возможности спецшкол ВМФ и еще меньшие возможности школ общего образования военной поры. В январе 1943 года нарком ВМФ предпринял попытки улучшить положение в спецшколах Наркомпроса, а летом решил организовать вместо них подготовительные училища, подобные тому, в котором он сам учился в 1920-е годы, то есть чисто военно-морские школы, готовящие юношей к поступлению в военно-морские училища.
"В 1969 году отвечая на письмо выпускника ЛВМПУ В.П. Сукача об истории подготовительных училищ, писал: «Лично И.В. Сталин не раз занимался этими вопросами и вдавался в детали: кого нам надо в первую очередь учить и где... Вот тогда мы докладывали, насколько важно подбирать и готовить командный состав. Именно для этого и были созданы (подготовительные. — В.Г.) училища. Это позволяло нам изучать и отбирать контингент еще до поступления в высшие военно-морские училища. Я лично считал правильным как можно строже подходить к подбору, не стесняться отчислять плохих, но выпускать только хороших командиров... Помнится, что когда слились Ленинградская и Московская спецшколы, то подготовительным училищем командовал Н. Ю. Авраамов. Когда-то он был моим преподавателем, и добрая память о нем сохранится навсегда».- В.М. БАСОК, П.М. ЗВАНЦЕВ, Б.М. ЗОЛОТАЙКИН, Ю.М. КЛУБКОВ, В.В. КОЗЫРЬ. ВОЕННО-МОРСКИЕ ПОДГОТОВИТЕЛЬНЫЕ УЧИЛИЩА. Исторический очерк. Санкт- Петербург 2001.
Продолжение следует.
Обращение к выпускникам нахимовских и подготовительных училищ.
Пожалуйста, не забывайте сообщать своим однокашникам о существовании нашего блога, посвященного истории Нахимовских училищ, о появлении новых публикаций.
Сообщайте сведения о себе и своих однокашниках, воспитателях: годы и места службы, учебы, повышения квалификации, место рождения, жительства, иные биографические сведения. Мы стремимся собрать все возможные данные о выпускниках, командирах, преподавателях всех трех нахимовских училищ и оказать посильную помощь в увековечивании памяти ВМПУ. Просьба присылать все, чем считаете вправе поделиться, все, что, по Вашему мнению, должно найти отражение в нашей коллективной истории. Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ. 198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус. karasevserg@yandex.ru
Сохранилось свидетельство того, как протекал процесс переправы танков. -
"... Командующий артиллерией Ленинградского фронта Георгий Федотович Одинцов пишет: "Я вспоминаю сентябрьские бои 1942 года за наш маленький плацдарм у Московской Дубровки, за "Невский пятачок". Со своего НП я наблюдал Б. В. Бычевского у переправы танков. Весь берег около Бычевского был в разрывах немецких снарядов и мин. Падали убитыми и ранеными его саперы и понтонеры. Контужен был и сам Бычевский, но продолжал переправу танков..."
18 января 2009 г. был торжественно установлен напротив музея-диорамы прорыва блокады в Кировском районе Ленобласти.
Еще одна интересная подробность боевой биографии Бычевского, относящаяся к первому месяцу Великой Отечественной войны, приведена в статье С.Монетчикова
"12 июля 1941 года впервые в мировой военной практике на Северном фронте были взорваны три радиоуправляемых фугаса по 250 кг тротила каждый в городе Струги Красные. Они были установлены ротой специального минирования в подвалах трех крупных зданий при отходе наших войск. Шифрованные радиосигналы на подрыв радиофугасов были посланы на расстояние 150 км по указанию начальника инженерных войск фронта подполковника Б.Бычевского со специальной радиостанции, расположенной в глухом углу Гатчинского лесопарка. Взрыв приурочили к моменту, когда минированные здания и дворы были, по данным разведки, заняты гитлеровцами. Через двое суток после взрыва наши летчики сфотографировали Струги Красные. «На снимках мы увидели, — пишет Бычевский, — развалины и огромные воронки на месте домов, в которые командир спецроты В.С. Яковлев укладывал радиофугасы»."
Веселов Борис Павлович.
Веселов Борис Павлович родился в 1929 году. После ЛНВМУ поступил в ВВМУ им. М.В.Фрунзе, окончил ВВМУ инженеров оружия, в которое был переведен в 1951 году. Работал в НИИ ВМФ.
Воспитанный Валентин Филиппович.
Воспитанный Валентин Филиппович родился в 1929 году. После окончания ЛНВМУ поступил в училище им. М.В. Фрунзе. Отец нахимовца 1972 года выпуска Воспитанного Сергея Валентиновича.
Первые питомцы. В.К. Грабарь.
"Состав воспитанников был весьма пестрым. В их среде действовали неписаные законы детского сообщества. На первых порах они держались кучками – боялись, не обидел бы кто, и объединялись по-своему – сначала фронтовики, однополчане, земляки, товарищи, потом уже – взводы и роты. Были и свои авторитеты, те, кто фактически определял ход и течение училищной жизни. Быстро появились клички и прозвища. И в конце концов родилось своего рода «тотемное» самоназвание нахимовцев. Они стали называть себя «питонами». Впервые сочетание слов «воспитанники-воспитоны-питоны» зафиксировано в стихотворении А. Генкина (2 рота), написанном в 1947 году. Но, по мнению его друга В. Солуянова, это прозвище появилось гораздо раньше. Его, по созвучию со своей фамилией, получил Валентин Воспитанный, зачисленный в старшую (1-ю) роту в 1944 году. Звание «питон» – очень почетное. Позже Нахимовское училище, в параллель «системе» (так назывались на морском жаргоне высшие военно-морские училища) получило неофициальное, почти географическое, вызывающее уважение название – «Питония». Оно, несмотря на все запреты, пережило десятилетия."
Отец. Воспитанный Филипп Елисеевич.
14/27.11.1907, Николаев, Украина - 20.06.1981, Ленинград, украинец, с 1925 - член ВКП (б), 1927 - окончил Одесскую советскую партийную школу, 1932 - призван в ВМФ, 06-10.1932 - курсант учебного отряда, 1932 - слушатель 3-месячных Севастопольских Военно-политических курсов политруков, 10.1932-02.1933 - политрук 550-го отдельного авиационного отряда в Николаеве, 02-10.1933 - политрук 6-й артиллерийской бригады Морских Сил Чёрного моря, 10.1933-07.1935 - политрук Объединенной школы Морских Сил Чёрного моря, 07.1935-07.1937 - слушатель военно-морского факультета Военно-политической академии, 07.1938-09.1939 - военный комиссар эскадренного миноносца Гордый, 08.1939-08.1940 - исполняющий обязанности военного комиссара 1-го дивизиона эскадренных миноносцев 11.1939-03.1940 - в советско-финляндской войне, с 08.1940 - военный комиссар, заместитель командира по политической части лидера эскадренных миноносцев Минск, 10.1941-10.1942 - военный комиссар крейсера Киров, 10.1942-03.1944 - заместитель командира по политической части крейсера Киров, 03.1944-07.1945 - заместитель командира по политической части линейного корабля Октябрьская революция, капитан 1 ранга (10.07.1945), 07.1945-03.1948 - начальник политического отдела эскадры Северного флота, за нарушение воинской дисциплины снят с должности, 03.1948-12.1949 - начальник политического отдела бригады шхерных кораблей 8-го ВМФ, 12.1949-01.1950 - в распоряжении Главного политического управления ВМС, 01.1950-02.1954 - заместитель по политической части начальника факультета № 6 (реактивного вооружения) Военно-морской академии кораблестроения и вооружения имени А. А. Крылова, 02.1954 - уволен в запас. Кавалер орденов №Красное Знамя" (1941, 1952), "Отечественной войны" I степени (1945), "Красная звезда" (1940, 1947), награждён медалями. ЦВМА. Личное дело № 14230.
-
С выходом сухопутных войск на ближние подступы к основным узлам сопротивления противника — Красному Селу и Ропше — артиллерия Краснознаменного крейсера «Киров» (командир капитан 1 ранга С. Д. Солоухин, заместитель командира по политчасти капитан 2 ранга Ф. Е. Воспитанный) и крейсера «Максим Горький» (командир капитан 1 ранга А. Г. Ванифатьев, заместитель командира по политчасти капитан 3 ранга П. С. Морозов) парализовала пути сообщения отходящей петергофско-стрельнинской группировки врага.
Оснащенный самой лучшей для своего времени боевой техникой и вооружением, крейсер «Киров» прошел долгий и славный боевой путь. В годы Великой Отечественной войны крейсер под командованием капитанов 1 ранга М. Г. Сухорукова и С. Д. Солоухина активно участвовал в обороне Таллинна и Ленинграда. В организации боевых действий корабля принимали деятельное участие флотские политработники В. П. Столяров, Ф. Е. Воспитанный, А. В. Львов.
В 1944 году линкор поддерживал соединения Ленинградского фронта в ходе Красносельско-Ропшинской и Выборгской наступательных операций. За образцовое выполнение боевых заданий командования в борьбе против немецко-фашистских захватчиков и проявленные при этом экипажем отвагу и мужество 22 июля 1944 года линкор награжден орденом Красного Знамени.
Тысячу сто сорок снарядов главного калибра выпустил линкор по врагу за годы войны. Он уничтожил сотни солдат и офицеров противника, десятки танков, орудий, узлов сопротивления, дотов и дзотов, сбил тринадцать и повредил три вражеских самолета. В годы войны кораблем командовали офицеры М. 3. Москаленко, Н. А. Петрищев, С. Д. Солоухин. Активно помогали командирам в организации боевых действий линкора их заместители - флотские политработники П. Я. Савин, М. Г. Немов, Ф. Е. Воспитанный.
24 июля 1954 года корабль был переклассифицировап в учебный линкор, а еще через два года исключен из состава флота. Славные боевые традиции героического корабля долгое время до 1988 года продолжали моряки одного из крейсеров Краснознаменного Балтийского флота, унаследовал их и экипаж учебного корабля «Гапгут». В память о подвигах экипажа «Октябрьской революции» в парке Кронштадта установлены снятые с корабля якоря и зенитное орудие имени И. И. Томбасова.
Продолжение следует.
Обращение к выпускникам нахимовских училищ. 65-летнему юбилею образования Нахимовского училища, 60-летию первых выпусков Тбилисского, Рижского и Ленинградского нахимовских училищ посвящается.
Пожалуйста, не забывайте сообщать своим однокашникам о существовании нашего блога, посвященного истории Нахимовских училищ, о появлении новых публикаций.
Сообщайте сведения о себе и своих однокашниках, воспитателях: годы и места службы, учебы, повышения квалификации, место рождения, жительства, иные биографические сведения. Мы стремимся собрать все возможные данные о выпускниках, командирах, преподавателях всех трех нахимовских училищ. Просьба присылать все, чем считаете вправе поделиться, все, что, по Вашему мнению, должно найти отражение в нашей коллективной истории. Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ. 198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус. karasevserg@yandex.ru
В одном из портов английские моряки пригласили на свою ПЛ. В центральном посту привлекла внимание одна табличка: «подводной лодкой может управлять каждый дурак, но лучше почитай инструкцию». Не мешало бы у нас на ПЛ такие повесить.
Английская ПЛ и А.Федоровский с матросом
Как известно, с перестройкой актуальность оборонной тематики стала убывать, а с начала независимости Украины заказы по линии ВМФ вообще прекратились. Отделение океанологии в Национальной Академии наук Украины было ликвидировано. Научно-исследовательские корабли куда-то подевались. Кое-кто из ученых пошел подрабатывать на разгрузку кораблей с товаром из Турции, а кто и в торговлю. В общем, в 1993 году я вернулся в Киев. Поступил на работу в Центр аэрокосмических исследований Земли, где сформировал отдел с привлечением бывших арсенальцев – разработчиков систем ПЛО. Дело в том, что принципы, заложенные, в свое время, в алгоритмы для поиска ПЛ, применимы для дешифрирования космических снимков Земли. В связи с этим некоторые коллеги в шутку называют нас “подводниками”. Хочу заметить, что последние годы ощущаю творческий подъем и появление “второго дыхания”. Подтверждением этого могут служить награды, которые буквально посыпались на меня после 70 лет. В прошлом году ко всем званиям: заслуженный, почетный и лауреат, полученным только в этот период, еще добавилось звание “изобретатель года” (как “мисс года”!). Тьфу, тьфу, чтоб не сглазить. Кстати, мое первое изобретение, которое я сам придумал и описал (в соавторстве с Главным конструктором этого направления Героем Социалистического труда ), называлось “Методика прицеливания баллистических ракет”. Дело в том, что “Арсенал” был в МОПе головной организацией по созданию систем прицеливания баллистических ракет, а ПЛО это была тематика № 2. В частности, мой друг, будущий заместитель, а впоследствии и преемник Виктор Радин, будучи при запуске ракеты, чудом остался жив, когда она взорвалась в присутствии маршала Неделина. Напомню, что мною ВМФ было отдано 30 лет из 55, т.е. были еще 25 лет не менее интересных и богатых событиями. Так что для хобби времени не оставалось. Но это уже совсем другая история.
В заключение хочу подчеркнуть, что своей карьере во многом обязан двум выдающимся личностям: Гендиректору “Арсенала” и академику Б.А. Нелепе.
С.В. Гусовский
Кроме того, не могу удержаться, чтобы не похвастать поздравлением, присланным мне по случаю 70-летия тогда еще Премьером, а ныне Президентом Украины Виктором Ющенко. Тем более, что в приведенном фрагменте речь идет о моих заслугах перед ВМФ.
Так что, друзья, у нас еще есть порох, надо только его подсушить и вперед.
Заведующий отделом — доктор физико-математических наук, профессор, член корреспондент НАН Украины Федоровский Александр Дмитриевич. В коллективе отдела 13 сотрудников, в том числе 2 доктора и 6 кандидатов наук.
Не то, чтобы выше других, но длиннее - это точно!
"Есть ли жизнь на Марсе?.."
"Море моё, я твой!"
P.S. О семье. Как я уже писал, отец был военнослужащий – инженер-полковник, украинец, сын сельского священника. Моя мама из обрусевших потомственных дворян (Фоллендорф), работала учительницей начальных классов в школах Ленинграда. Моя первая жена, Людмила Сергеевна Богданова, с которой я счастливо прожил 30 лет, умерла в 1986 году. С моей нынешней женой, Тамарой Николаевной Перфиловой, я живу в любви и согласии уже двадцать лет. Мой сын с женой и моими внуком и внучкой - граждане Канады. Живут там давно и не жалуются. От второго брака я имею дочь, внука и зятя, которые все при делах. Вот коротко о себе, родных и близких.
Федоровський Олександр Дмитрович. 30.10.2009. Киев.
Автор - - участник Цусимского сражения на миноносце «Бедовый», рукопись предоставил внук, выпускник Рижского Нахимовского училища 1952 года, капитан 1 ранга Вечеслов Николай Георгиевич.
Глава 12. Миноносцы.
Там в порту корабли стоят, Корабли стоят, в море плыть хотят.
К.К. Случевский
Если в военное время я увижу миноносец, то сначала я его расстреляю, а потом спрошу, чей он.
Фарагут
В состав дальневосточной эскадры входили четыре миноносца, именуемые «невками», только что спущенные со стапелей Невского судостроительного завода, в 350 тонн водоизмещением, со скоростью 28 узлов. Торпедно-минное вооружение их состояло из трёх аппаратов и тралов для снятия минных заграждений. Площадка на корме и рельсы для тележек на предмет постановки глубинных мин пока не имелись. Миноносцы были снабжены от завода всем инвентарём, кроме предметов боевого и технического снабжения – торпед, положенных по штату по две на аппарат, было отпущено, за недостатком таковых, только по одной. Торпеды были снабжены приспособлением, позволяющим им идти не на глубине, а на поверхности воды, что было важно для поражения больших судов. Эти четыре миноносца серии «А» состояли из «Аккуратного», «Авантажного», «Азартного» и «Аврального». Командовали ими уже немолодые капитаны 2-го ранга, даже близкие к установленному предельному возрасту для этого чина – 51 год. Так, «Аккуратным» командовал капитан 2 ранга Быков, гвардейского экипажа, выполнивший ценз старшего офицера на императорской яхте. Это был мужчина в возрасте 49 лет, самый старший по годам из миноносных капитанов, но крепкий и моложавый. В мичманы его произвели из так называемых «чёрных гардемарин» Черноморского флота. Святодуский уважал Быкова, так как заработал Георгия IV степени в Турецкую кампанию как раз на вооружённом пароходе, которым командовал дядя Быкова, которого впоследствии Клавдий Семёнович попытался положить на плаху судебного позорища.
Капитан Быков, очень похожий на дядю, напоминал Святодускому славного командира парохода «Заря», и он расценивал командира «Аккуратного» так же высоко, как и дядю. Однако адмирал заблуждался. Если Быков-младший был похож на дядю физически, то морально он был так же далёк от него, как кляча от рысака. Человек мало образованный, ленивый, не знающий морского дела и ничего не понимающий в технике, Быков смотрел на командование «Аккуратным» как на ступень лестницы, по которой так или иначе был обязан ползти наверх. Но зато зычный голос, мощная фигура и кулаки, которыми Быков валил на палубу избиваемых матросов, в глазах Святодуского были достойны уважения. Поэтому в расписании строя при совместном плавании он поместил «Аккуратный» на своём траверзе. Быков удачно женился на богатой женщине, имел деньги, дома и дачи, в том числе в Эстляндской губернии. Вырос в Ревеле и недурно говорил по-эстонски и по-немецки, ничего спиртного не пил, носил штатское платье, был похож в нём на старьевщика и казался своим офицерам невыносимо скучным, так как имел для разговоров лишь две темы – о женщинах и об изобретениях. Никаких тревог, учений и авралов у него на миноносце не проводилось, вставал он не раньше полудня; судовая отчётность была в запущенном виде, так как никаких отчётов, даже денежных, Быков не признавал; на получаемые из министерства запросы не обращал внимания и на них не отвечал. Должность шкипера на миноносце исполнялась подшкипером. И Быков допекал его разговорами и замечаниями, что какая-нибудь служебная бумажка плохо написана, что хвостики у букв «б» и «д» недостаточно выразительны и красивы. Под конец таких разговоров бедный подшкипер вытирал с лица обильный пот. На миноносце имелись лишь расписания: вахтенное и боевое, расписаний же водяной и пожарной тревоги и других вовсе не было. Штаб Святодуского об этом знал и, по примеру «Аккуратного», прозвал всех миноносных офицеров «хуторянами». Комендоров Быков назначил сигнальщиками. Вахтенные машинные унтер-офицеры на ходу при совместном плавании следили наверху у машинного люка за сохранением назначенного расстояния. Судовые офицеры Быкова не уважали и молча слушали его фантазии на тему, что он будет делать в случае войны – оставит на месте стоянки зажжённые фонари, а сам уйдёт, подымет паруса и замаскирует миноносец под парусник, снаряды наполнит веселящим газом и прочее. При случае был не прочь не только обжулить офицеров, но и обсчитать матросов. Уклонялся от выдачи денег на капитанский стол, уверяя, что таковые уже дал. На взятые даже маленькие ссуды требовал у офицеров расписок, пытаясь их под предлогом потери не возвращать и требовать по ним вновь возвращённых денег. Женщин же признавал лишь дешёвых или бесплатных. В одном из французских портов вестовой увлёк красивую прачку и заразил её триппером. Вестовому эта авантюра ничего не стоила, но зато бедняга мичман Лапишевский, заплативший прачке 20 франков, заразился от неё венерической болезнью. Её же получил и Быков, торговавшийся с прачкой более двух часов и вынужденный, пойдя на её требования, заплатить ей 40 франков. Остальные офицеры смеялись над дружным лечением вестового, мичмана и командира. Как у гвардейского офицера, у Быкова имелось множество иностранных орденов, которыми капитан очень гордился. Когда царь делал «Аккуратному» высочайший смотр, Быков порхал ласточкой и расстилался дымом. Он показал царю стихи, которые написал в честь миноносца тесть Быкова, старый военный писатель, и царь написал на них: «Одобряю, Николай». Эти стихи, помещённые в красивую рамку, висели в командирской каюте. Но при осмотре царём помещений Быков чуть не умер от страха. Спускаясь по узкому трапу, царь сказал Быкову: «Снимите саблю». Пока Быков отстёгивал саблю от портупеи, царь стоял внизу, положив руку на ступеньку трапа и поджидая спуска командира. И вот тут случилось нечто неожиданное, Царь не предусмотрел возможной опасности, а Быков не заметил, конечно, протянутой руки и, постепенно спускаясь, наступил на эту руку. Он почувствовал под рукой что-то мягкое, услышал невольное кряхтение царя и увидел, как тот потирает отдавленную руку. Извиняться было, конечно, нельзя. Быков перепугался, но царь на этот случай не обратил внимания.
Царя сопровождали великий князь Александр Михайлович, длинный адмирал, считавший себя передовым моряком, и морской министр Бирюков. В кают-компании Александр Михайлович даже прилёг на койку, желая проверить, достаточно ли она длинна. Для него она оказалась коротка. – Ники, – заметил он царю, – а ты знаешь, как твой отец делал смотр новопостроенных кораблей? В каждой каюте, в которую он мог заглянуть, стояла бутылка шартреза и лежала коробка шоколадных конфет. Он залпом выпивал шартрез и съедал несколько шоколадных конфет. Во время смотра мичман Лапишевский стоял на юте около люка в унтер-офицерское помещение, которое почему-то заинтересовало царя. – Что это такое, – спросил он у великого князя, показывая на люк. – Это… это… – поперхнулся князь, – адмирал, что это, обратился он к Бирюкову. – Это… это… – начал министр и запнулся, – мичман, что это такое? – Люк в унтер-офицерское помещение, Ваше превосходительство. В кают-компании на тонкой цепочке была привязана обезьянка Яшка, подаренная Быкову главным инженером Невского завода, который, видимо, желал от Яшки отделаться. Ведь обезьянка на свободе – целое бедствие. Царь милостиво её погладил, и Яшка от ласки владыки Востока даже зацокал. «Азартным» командовал Перин-Полосовский, мужчина с большой лысиной и с чёрными баками. Он был похож не то на метрдотеля из ресторана средней руки, не то на Ноздрёва, прозвищем в честь которого и именовался как за свои баки, так и за манеру не платить карточных долгов и хвастать успехами в свете и жизни. Как-то, увлекшись, он рассказал своим офицерам про царский обед, на котором присутствовал: «Вот, – повествовал Перин-Полосовский, – мы так и сидели: я – фрейлина, я – фрейлина, я – фрейлина…». Неизвестно, как кончил бы он свой рассказ, если бы механик, давясь от смеха, не начал выразительно кашлять. Лейтенант Перин-Полосовский плавал в Чёрноморской эскадре на броненосце
Обратили внимание, что, когда Полосовский стоит на вахте в дни мытья белья и коечных чехлов, от 4 часов до 8 часов утра, вымытое бельё непостижимо быстро подымается для просушки на леерах. Адмирал в эти дни частенько выражал «Чесме» сигналом «своё особое удовольствие». Командир и старший офицер были довольны результатами, очень ценили расторопного и деловитого лейтенанта, но решили хорошенько присмотреться к манере Полосовского достигать такой быстроты в стирке для распространения её на других офицеров броненосца, что и было возложено на старшего офицера. В ближайший день стирки белья, когда на вахте стоял Полосовский, старший офицер, встав в четыре часа утра, сейчас же после завтрака команды вышел на палубу. Он увидел на палубу разложенное бельё, парусиновые вёдра с водой, мыло и щётки, среди которых молнией сверкал Перин-Полосовский и кричал: «Скорей, скорей! Мочи и вешай! Мочи и вешай!» Этой кличкой он и пользовался, пока плавал в Чёрном море. Миноносцам разрешено до Джибути идти отдельно с правом захода в порты немецкие, английские, французские и испанские и на остров Крит с его благодатным ровным климатом. На этом особенно настаивал Курвуазье, желая дать офицерам миноносцев практику в ознакомлении с иностранными портами, а также и отдыха. После же Красного моря миноносцы должны были идти в составе эскадры, причём часть пути при переходе через Индийский океан идти на буксирах – двум у транспортов, а двум у крейсеров. Миноносные командиры в искусстве мореплавания собаку не съели. Быков, желая преодолеть свою серость, добросовестно брал уроки навигации и лоции у флотского штурмана Демьянского, сотрудника Главного гидрографического управления. Обязанности же судового штурмана Быков возложил на способного штурмана Лапишевского, который вёл на картах счисление пути, подбирал к походу карты, изучал по русским и английским лоциям входы в порты и назначал рулевым курсы. Что касается Полосовского, то бакенбардист оказался более беспечным, к тому же офицеры у него были менее талантливы, чем у Быкова. Например, на «Азартном» сразу перестали действовать электрические турбины для выкачивания воды из трюмов, и привести их в порядок никто не мог. Быков не признавал старшинства Полосовского, и на этой почве между ними разыгралась крупная ссора, в результате которой полетели взаимные рапорты и в Главный морской штаб, и в штаб Святодуского. Пройдя Кильский канал, Перин-Полосовский нанял в Кунгсгефене лоцмана для перехода Немецким морем в Дувр. Лоцман, немец, удивился, пожал плечами, но согласился, взяв за это пятнадцать английских фунтов. Полосовскимй старался втянуть в эту авантюру Быкова, но последний категорически отказался. Нанимать лоцмана для плавания в открытом море очень конфузно. Полосовский знал, что всыплют, и, действительно, в Главном штабе ему поставили крест, что означало прекращение дальнейшего движения по службе. И офицеры , и матросы «Азартного» говорили, что их командир нанял капитана. Но как никак, а расход в пятнадцать фунтов надо было оправдать, и Перин-Полосовский в очередном донесении сообщил, что благодаря лоцману он спас миноносец «Аккуратный», чуть не севший на мель под Дувром, сделав ему своевременный сигнал. Правды в этом было мало, и поэтому Быков рассвирепел. Миноносный поэт, механик Тулович, так изобразил этот инцидент в написанной им поэме:
Доверять нельзя Перину, Стелет мягкую перину, Только больно жёстко спать – Любит он таки приврать! Подбирая выражения, Описал свои волнения Он в рапорте адмиралу И наделал там авралу. Что туман был, как сметана, И он нанял капитана, И ему благодаря, (Что совсем уж было зря) Миноносец спас Быкову, Сесть на мель уже готовый. Капитан наш защищался, Кончил тем, что разругался, Вспыхнул, точно пиронафт, И забыл про брудершафт… и т. д.
«Авантажным» командовал тихий капитан второго ранга фон Вассен, прозванный своими офицерами «интендантская вдова». В противовес Быкову, фон Вассен находил цель жизни и службы в хорошем состоянии отчётности и всё свободное время проводил в составлении отчётностей и в писании разных отчётов по всем частям судового хозяйства. Настольной книгой Вассена было «Руководство для ревизоров», составленное Парфёновым. В остальном он чисто по-немецки был бесцветен. Вид имел мало представительный, и Святодуский, осматривая его миноносец, поймал себя на желании протянуть Вассену два пальца вместо целой руки. Девизом фон-Вассена была формула «Порядок - прежде всего», и к своим отчётам он относился с таким же уважением, как монахи относятся к богослужебным книгам. Хуже всего чувствовал себя судовой механик, так как командир мало интересовался состоянием машины, но зато требовал точных данных в расходе машинных материалов. Механик бледнел от злости, когда, надев замасленное рабочее платье, спешил в машину для переборки механизмов, а фон-Вассен его останавливал, допытываясь, сколько при последнем переходе он израсходовал угля, масла, ветоши и пр. Миноносцем «Авральный» командовал капитан второго ранга ван дер Шкап, представитель старейшей морской аристократии, основавшейся во флоте со времён Петра I. Потомок голландских моряков, ван дер Шкап был неплохой офицер, спокойный и бравый. Он очень скучал по своей хорошенькой дочке Ниночке, им обожаемой, по игре в безик, для которой у него имелся в Кронштадте свой кружок, и по своим остротам, в изобилии им рассыпаемым в Собрании и у знакомых. Эти каламбурные остроты так и назывались «вандершкаповки». Вот образец их: коверкая слова «Дездемона» и «Отелло», он говорил по адресу одной толстой дамы: «Хотя она и не из де монда, но про неё можно сказать: о, тело!» «Он привёз из Дании толстого льва» (он привёз издание Толстого Льва). Своему казначею по фамилии Замша он говорил: «Какая Вы замша, Вы самая паршивая юфть». Впрочем, некоторые выражения он пускал в оборот: «Три раза переехать, что раз погореть». Ван дер Шкап любил рассказывать про своё плавание на транспорте «Байкал», где был старшим офицером у капитана второго ранга Ислямова, красивого пожилого татарина-магометанина, сохранившего черты склонности к пышной восточной лести. «Байкал» был в заграничном плавании. В Христиании офицеры обедали у русского посланника. После обеда Ислямов, слегка рыгнув, сказал послу: «Никогда я так вкусно не ел». А на царском обеде он, вопреки этикету, требующему лишь ответов на задаваемые вопросы, сказал царице: «Всему миру известно, что ни у кого нет таких красивых глаз, как у нашей царицы». У него имелась старая жена, которую он прятал дома. Ислямову очень хотелось жениться на молодой, и он, увидев очаровательную Ниночку ван дер Шкап, сразу ей сказал: «Выходи за меня замуж, звезда моя, будешь, как царица!» Ниночка хотела заплакать, но, взглянув на отца, который хохотал, тоже начала смеяться и дразнить командира. Ислямов не пил вина, но зато охотно поглощал водку, не запрещённую Кораном. Личный состав на миноносцах имелся, исключая минных офицеров-лейтенантов, которые одновременно были на положении старших офицеров. В учебно-минном отряде офицеры-слушатели уже готовились к практическим экзаменам. Стоял тёплый август. Лейтенант Рослов с грустью думал, что, надев знак минного офицера, он должен будет вернуться в Чёрное море, где на бирже «женихов» станет уже веско котироваться как офицер-специалист. И тогда ему не уйти из сетей какой-нибудь ловкой мамаши, которой надо пристроить своих дочек. Рослова уже ловили, а он отомстил тем, что напечатал в местной газете такое объявление: «По случаю отъезда за границу продаётся роскошная обстановка». Адрес и телефон были указаны ловителей женихов. Он ловко возмущался, когда претендентка на его руку, цветущая Софочка, жаловалась Рослову на это объявление, говоря, что телефон звонит беспрерывно, а в дверь ломятся посетители, желающие купить «роскошную обстановку»!
– Это у нас-то роскошная обстановка! – прибавляла с горечью Софочка. Как раз с улыбкой вспоминал Рослов этот эпизод, когда его позвал старший офицер: – Не хотите ли быть назначенным минным офицером на миноносец дальневосточной эскадры? Рослов просиял. Таким образом, легко разрешался трудный вопрос о переводе из Чёрного моря в Балтику. Он узнал, что из всех слушателей согласились только, включая его, трое, а четвёртым, также по желанию, назначен слушатель артиллерийского учебного отряда. Рослов сдал досрочно практические экзамены по тралению, торпедной стрельбе, постановке с плотиков и с судов мин заграждения, боевому освещению и судовой электротехнике, по аппаратам Попова. Оставив в пользу вестового большой чемодан с грязным бельём, Рослов отбыл на миноносце в Кронштадт, где и узнал в штабе порта, что назначен на миноносец «Аккуратный». Миноносец лейтенант нашёл в доке. Выкрашенный в белый цвет, он выделялся красивым силуэтом. Рослов им залюбовался, думая с грустью, что эта красивая белая птица создана для нанесения мгновенной, страшной раны врагу, хотя может погибнуть и сама от мощи одного момента.
Капитан Быков ходил по стенке и радостно приветствовал лейтенанта. Мичман Фома Стюарт и судовой механик Тулович сидели в кают-компании, куда спустился Рослов вместе с Быковым. Стюарт был красивый мичман в шёлковой рубашке, кителе из английской рогожки. Как потом узнал Рослов, мичман заказывал бельё у Лоренца, а платье у Норденстрема, который за сюртучную пару на шёлковой подкладке брал 125 рублей. Миноносец через трое суток уходил в Либаву. Рослов взял у Быкова аванс в 250 рублей для покупки штатского платья и получил на двое суток отпуск для устройства личных дел. Тулович был поражён быстротой действий Рослова и даже потихоньку ему поаплодировал. Как только Быков ушёл в свою каюту, Тулович и Стюарт принялись за характеристику командира, на которую, впрочем, Рослов мало обратил внимания, спеша уехать в Петербург. В это время пришёл и мичман Лапишевский, принесший карты и книги по лоции. Он показал на них и, шутя, сказал: «И вот купил». – А сколько рюмок? – быстро спросил Тулович, – Вы, значит, вроде как адъютант у командира, его правая рука. Вот Вам шарада: «Прощай, тётка, а всё вместе охвицер». – Знаю, - сказал Рослов, – это адъютант. А Вам надо было плавать с ван дер Шпаком, Вы бы с ним спелись. – А, быть может, спились! Зато у нас гвардия, которая, впрочем, ничего не пьёт. Вестовые, чаю господам! – закричал он тенорком. «Из разночинцев, очевидно, - подумал Рослов, услышав это выражение: «чаю господам». Офицеры дружески простились, видимо, довольные друг другом. Яшка цокал, вертелся около домика, грыз орехи и внимательно рассматривал Рослова. – Вот наше бедствие, – заметил Стюарт, – оставьте его на свободе, так он наделает делов! Недавно раскидал все папиросы, разлил чернила, порвал книги. А чуть его шлёпнуть, забирается на мачту и воображает себя клотиком! В Либаву шли самостоятельно. Быков не утерпел и заглянул в свой родной Ревель. Миноносец вошёл в гавань и отшвартовался у стенки, где стояли другие суда. Бабы с большими корзинами торговали яблоками. Яшка бегал по стенке и с любопытством рассматривал корзины, с намерением похитить яблоко. Одна тучная торговка испугалась маленького зверька и вместе с корзиной начала отступать к краю мола. Это привело Яшку в восторг. Он громко зацокал, оскалил зубы и повёл наступление на бабу нагоняя на неё панику. Торговка, забыв, что у неё за спиной море, продолжала отступление, и случилось то, чего и следовало ожидать. Рубикон был перейдён, и баба вместе со своей корзиной опрокинулась вверх ногами в воду. Яшка, торжествуя победу, смотрел вниз. Как только с помощью концов бабу вытащили на стенку мола и хорошенько её отрясли, она, растеряв свои яблоки, под хохот матросов поспешила уйти. Тузики с судов уже хозяйничали около мола, вылавливая плавающие яблоки. Самое лучшее яблоко было преподнесено Яшке, как виновнику яблочного пира. До Крита миноносцы шли вразброд.
Продолжение следует.
Обращение к выпускникам нахимовских училищ. 65-летнему юбилею образования Нахимовского училища, 60-летию первых выпусков Тбилисского, Рижского и Ленинградского нахимовских училищ посвящается.
Пожалуйста, не забывайте сообщать своим однокашникам о существовании нашего блога, посвященного истории Нахимовских училищ, о появлении новых публикаций.
Сообщайте сведения о себе и своих однокашниках, воспитателях: годы и места службы, учебы, повышения квалификации, место рождения, жительства, иные биографические сведения. Мы стремимся собрать все возможные данные о выпускниках, командирах, преподавателях всех трех нахимовских училищ. Просьба присылать все, чем считаете вправе поделиться, все, что, по Вашему мнению, должно найти отражение в нашей коллективной истории. Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ. 198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус. karasevserg@yandex.ru
Забегая вперед, скажу, что результаты этих и более поздних морских исследований позволили мне, еще работая на заводе, защитить кандидатскую и докторскую диссертации и уже в Академии наук получить звание профессора по кафедре геофизика и быть избранным в члены-корреспонденты по специальности «гидрофизика».
В конце 1960-х в ГОИ под руководством были разработаны научные основы и созданы экспериментальные образцы аппаратуры «Снегирь» для обнаружения подводных лодок противолодочными АПЛ по их глубинному кильватерному следу. Испытания, проведенные на Северном и Тихоокеанском флотах, дали положительный результат. Так, на одном из выходов АПЛ с этой аппаратурой (под командованием Коновалова) была обнаружена и продолжительное время отслеживалась американская АПЛ, вышедшая из военно-морской базы на острове Гуам. Аналогичный случай произошел много позднее уже с серийным образцом станции, когда во время учений СФ «Апорт» была обнаружена американская АПЛ.
История ленинградского этапа создания этих систем подробно описана контр-адмиралом Е.Я. Бузовым (кандидат технических наук старший научный сотрудник, лауреат Ленинской премии) в Морском сборнике № 7 за 2003 год. Дальнейшие события по разработке опытных, а затем и серийных образцов развивались в Киеве на заводе «Арсенал» в тесном сотрудничестве с сотрудниками ГОИ, институтом ВМФ СССР и другими многочисленными соисполнителями.
В конце 1960-х в ГОИ передало на Киевский завод «Арсенал» исходные материалы для разработки и изготовления систем ПЛО этого типа под шифром «Снегирь», позднее названых Н-17. В октябре 1973 года приказом Министра оборонной промышленности СССР головной организацией по созданию оптико-телевизионных систем обнаружения подводных лодок по их кильватерному следу назначается ЦКБ завода “Арсенал”, а главным конструктором - начальник СКБ-2 А.Д. Федоровский. Непосредственными кураторами работ были заместитель главкома ВМФ СССР адмирал флота Н.И. Смирнов и зам. министра МОП СССР И.П. Корницкий.
С этого момента начался новый и творчески очень интересный период в моей жизни.
Испытания опытных образцов станции Н-17 проводились во многих акваториях, а непосредственно с моим участием на АПЛ пр. 675 Тихоокеанского Флота (командир АПЛ Шиповников), базировавшейся в бухте Павловского. Там, в № 30 гостиницы, в период с 1976 по 1979 год я провел многие месяцы своей жизни. Командиром соединения был вице-адмирал Игорь Иванович Вереникин, с которым мне приходилось общаться на протяжении всего периода заводских и государственных испытаний. На память об этих днях у меня осталась табличка с его кабинета - «командир соединения».
Табличка с кабинета командира дивизии в бухте Павловского.
Надо сказать, что новая техника внедрялась с трудом, т.к. для командиров это была дополнительная работа, мешающая выполнению плана боевой подготовки. Да и присутствие на борту лишних 5-6 человек создавало неудобства. Мне, как руководителю испытаний, свою каюту уступал замполит. Остальные делили каюты с акустиками, т.к. станция Н-17 располагалась во втором отсеке и относилась к РТС. В нашем присутствии на борту проходили запуски крылатых ракет, глубоководные погружения и бесконечные учебные тревоги, которые объявлялись по «Каштану». При мне в двух случаях были и настоящие со срочным всплытием. Один раз что-то пробило в гальюне, а второй случай был более серьезным, что-то потекло в пятом отсеке, где был реактор. Боевые тревоги отличались от учебных, как по тембру голоса, так и нештатной лексике. Эти моменты для нас, мягко говоря, были малоприятны. После таких выходов мы «размагничивались» в окрестностях бухты.
Бухта Павловского, «размагничивание» после выхода на АПЛ.
Наблюдая командира во время выхода, который большую часть суток находился в центральном посту, а иногда и дремал там, на тумбе рядом со штурманом, я мысленно прикидывал, смог бы выдержать такую службу после ВВМУПП. В какие-то удачные дни раздавалась команда «лоцию командиру». Для ветеранов подводников пояснений, наверное, не требуется, – лоция была всего лишь обложкой фляги.
На Северный Флот (Западная Лица) я приезжал на выход и приход нашей бригады с АПЛ 671 под командованием Анохина, которая ходила в автономку в Средиземное море.
Северный Флот. Батисферы (оптическая и гидрофизическая) станции Н-17 и АПЛ Анохина
Слева вверху изображено забортное устройство станции Н-17: оптико-телевизионный и гидрофизический каналы. Кстати, это фото я взял из американского журнала Scientific American, поскольку у нас все было СС, и съемки категорически запрещались. Бывал я и в штабе СФ в Североморске-4. Общался с (в то время командующий флотилией) и флагманским начальником РТС с запоминающимся именем – Автоном. Адмирал Михайловский оставил приятное впечатление. Здесь мне посчастливилось наблюдать необычайной красоты северное сияние.
Решающую роль в приемке станции Н-17 (под шифром МНК–100) на вооружение АПЛ проектов 671РТ и 671РТМ сыграл председатель Государственной комиссии по приемке станции Командующий ТОФ адмирал Я был членом комиссии и вспоминаю его с теплотой и большим уважением. Во многом, благодаря положительным результатам испытаний станции Н-17, я оказался в Академии наук Украины, где продолжил работать в интересах ВМФ СССР.
В период работы на Киевском заводе «Арсенал» мне регулярно приходилось докладывать на разных уровнях в Москве и Киеве о ходе разработок и испытаний изделий, которые относились к моей компетенции. Доклады были: неоднократно С.Г. Горшкову, Председателю Военно-промышленного комплекса, зам. Председателя СМ СССР Л.В. Смирнову (ВПК – включало 9 министерств, работающих на оборону).
А.Федоровский докладывает адмиралу флота Советского Союза С.Г. Горшкову.
Кстати, напротив гостиницы Москва был дом с названием “Совет Министров СССР”, в котором фактически располагался Госплан, а СМ СССР был в Кремле. В ВПК мне пришлось бывать несколько раз (как войдёшь в Кремль через Спасские ворота, сразу направо до СМ СССР – и через три поста будет ВПК). Там, кроме проверок на каждой площадке, запомнилась доброжелательная, рабочая обстановка, в которой доклад уже выглядел, как собеседование. Как правило, куратор (в случае изделий для ВМФ отставной или действующий адмирал) при всей строгости режима отмечал пропуск минут на 30 более поздним временем и рекомендовал посетить кремлевскую столовую или буфет. По тем временам это было что-то. Ну, а нашему Министру и его заму Н.В. Мордасову докладывал, само собой, регулярно, что говорило о востребованности проводимых работ.
Академия наук Украины
В 1979 году в Академии наук УССР было создано отделение океанологии, которое возглавил академик
Выступает академик Б.А. Нелепо
В это время актуальность работ по ПЛО была очень высока и меня на этой волне, при активном содействии Б.А. Нелепо, перевели в Институт гидромеханики.
Киев. Здания Института гидромеханики
Вскоре после того, как Е.Я. Бузов, по поручению Н.И. Смирнова, посетил и согласовал с ним перечень работ для ВМФ, вышли три Постановления ЦК КПСС и СМ СССР по проведению исследований в интересах ПЛО. Институт гидромеханики был определен головной организацией, а я назначен вначале замом, а потом директором этого Института и руководителем этих работ. В этот период мне приходилось общаться со многими известными академиками, в том числе, с гендиректорами: «Рубина» «Кометы» С благодарностью вспоминаю академика которому я многим обязан и благодарен за научное руководство и консультации еще со времен работы на «Арсенале».
С академиком А.И. Кухтенко
Яркое впечатление оставил «отец русской механики» академик
С академиком Л.И. Седовым
Познакомился я тогда и с капитаном 1 ранга сыном адмирала Флота СССР Н.Г. Кузнецова. Виктор Николаевич в то время работал в Президиуме АН СССР зав. отделом прикладных проблем, на который замыкались темы оборонного значения. Я бывал у него в Москве, а он в наших институтах в Киеве и Севастополе. Интеллигентный, деликатный человек и знающий специалист. Удивительно, что он не был адмиралом.
В.Н. Кузнецов во втором ряду слева от меня
После завершения Институтом гидромеханики в 1987 году “правительственных” НИР, акценты в институте переместились на другую тематику, которая была вне сферы моих интересов и возможностей. В связи с этим я попросил Президента АН УССР Б.Е. Патона перевести меня в Севастополь, чтобы продолжить гидрофизические исследования в Морском гидрофизическом институте.
Севастополь. Здание Морского гидрофизического института
Честно говоря, меня всегда тянуло в Крым. А тут освободилось место, и появилась вакансия директора СКТБ с опытным производством по разработке и изготовлению гидрофизической аппаратуры для ВМФ и морских исследований. Работа здесь была более конкретной и близка мне по содержанию: разработка и изготовление гидрофизической аппаратуры, заводские и морские испытания, военная приемка, в общем, как на «Арсенале». Непосредственным заказчиком была гидрографическая служба ВМФ, а ее начальником - Очень импозантный и симпатичный был адмирал. В МГИ, кроме всего прочего, представилась возможность участвовать в морских исследованиях на НИС «Академик Вернадский» и «Михаил Ломоносов» о чем я всегда мечтал.
Рис. 20. Канары. НИС "Академик Вернадский"
Атлантический океан и заходы в различные порты: Стамбул (Турция), Канарских островов (Испания), Конакри (Гвинея), Белен (Бразилия), Бостон и Вудс-Хол (США) оставили неизгладимое впечатление.
Нахимовец Грабарь. 1959 г.
