12-го сентября было получено письмо (копия) на судно за подписью Председателя комитета обороны СССР И.В. Сталина. Это письмо было прочитано всему экипажу.
ПРИКАЗ О действиях в бою экипажа парохода «Казахстан» № 303 12-го сентября
29-го августа с.г. в Н-ском морском бассейне подвергся воздушной атаке немецко-фашистской авиации крупнотоннажный пароход «Казахстан». Подавляющее большинство судэкипажа вместе с капитаном В. Калитаевым позорно дезертировали с судна. Благодаря самоотверженности и беззаветной преданности Родине оставшихся на судне второго помощника капитана Л.Загорулько, старшего механика В.Фурса, боцмана X.Гайнутдинова, машинистов Л.Слепнера и А.Шилина, кочегара А.Шумило и повара П.Монахова, невзирая на то, что самолёты противника сбросили более 100 авиабомб, был ликвидирован пожар, и судно своим ходом было приведено в порт базирования. Подвиг этой небольшой группы смельчаков в условиях предательского поведения позорно дезертировавшего перед лицом врага с судна подавляющего большинства судэкипажа достоин правительственной награды, о которой возбуждаю ходатайство. Одновременно приказываю предать суду военного трибунала и осудить со всей строгостью военного времени капитана В.Калитаева, помполита В.Желтова, и лиц судэкипажа, перед лицом врага дезертировавших с судна и бросивших его на произвол судьбы в момент, когда оно находилось в большой опасности. Настоящий приказ прочесть на всех судах Военно-морского и морского флотов. Народный комиссар обороны СССР И. Сталин Москва, Кремль 12 сентября 1941 года. Этим же числом был издан о награждении наших героев-моряков:
УКАЗ ВЕРХОВНОГО СОВЕТА СССР о награждении Орденом Красного Знамени т.т. Гайчутдинова Х.К., Загорулько Л.Н., Монахова П.Н., и др.
За образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с германским фашизмом и проявленную при этом храбрость и мужество наградить орденом Красного Знамени: 1. Гайнутдинова Хакима Кулеевича — боцмана п/х «Казахстан». 2. Загорулько Леонида Наумовича — II помощника п/х «Казахстан». 3. Монахова Петра Николаевича — повара п/х «Казахстан». 4. Слепнера Льва Абрамовича — машиниста п/х «Казахстан». 5. Фурса Владимира Анатольевича — старшего механика п/х «Казахстан». 6. Шилина Александра Григорьевича — машиниста п/х «Казахстан». 7. Шумило Андрея Петровича — кочегара п/х «Казахстан».
Председатель Верховного Совета СССР М. Калинин. Секретарь Верховного Совета СССР А. Горкин Москва. Кремль. 12 сентября 1941 года.
Вызывает некоторое недоумение понижение статуса награды. Пароходство представило Загорулько и Фурса к званию Героев Советского Союза, остальных к орденам Ленина. Но у нас в Советском Союзе наградная система имела слишком пёстрый характер... Впрочем, как и сейчас.
Вячеслав Семенович Калитаев был реабилитирован посмертно. - . Это было на Балтике. Очерки и воспоминания. - М.: Морской транспорт, 1963.
Командование «Казахстана» — Калитаева, Желнова, Александрова и Шумакова судил трибунал Ленинградского военно-морского гарнизона за самовольное оставление корабля, находящегося в боевых чрезвычайных условиях. 29-го сентября 1941 года они были приговорены по статье 59-3 в ч. II УК РСФСР к расстрелу. Апелляция на них была подана, но ответа на неё от Главного прокурора ВМФ не последовало. По истечении 72 часов приговор был приведён в исполнение. Вызывает удивление, что Шумаков был исключён из комсостава 25-го января 1942 года и только 28-го марта 1942 года лишён воинского звания. Не менее удивительным было распределение по новым местам службы моряков-героев. Машинисты Л.А.Слепнер и А.Г.Шилин погибли в 1942 году на Ленинградском фронте. Кочегар А.П.Шумило умер в 1942 году в Ленинграде от голода. Повар Монахов умер в Ленинграде в 1955 году. Боцман Х.К.Гайнутдинов умер в Мурманске в 1965 году. Старший механик В.А.Фурса умер в городе Сосновый Бор Ленинградской области в 1984 году. Так сложилась судьба героев. 14-го сентября на судно получили назначение капитан В.М.Беклемишев, старший помощник П.Ф.Гусаров. Л.Н.Загорулько был утверждён в своей прежней должности 2-го помощника капитана, а в 1942 году получил назначение в Северное морское пароходство в Архангельск на ту же должность на пароход «Революционер». Во всех этих назначениях чувствовалась какая-то несправедливость к людям, совершившим подвиг. Создаётся впечатление, что всем им не было места в пароходстве или они были просто за что-то «наказаны». Не потому ли Министерство морского флота до сего времени тщательно скрывает обстоятельства тех событий?!
27-го августа 1942 Загорулько принял участие в бою против немецкого карманного линкора «Адмирал Шеер», пытавшегося высадить десант на остров Диксон. Однако, огнём кораблей «Революционер», «Кара» и «Дежнев», стоящих на рейде, и береговых батарей (152 мм, 130 мм и 45 мм) эта попытка была отбита. Вся схватка с врагом продолжалась 1 час 45 минут. В последующем «Революционер» принял участие в арктических рейсах в Игарку, Дудинку, Хатангу и Архангельск. Осуществлял воинские перевозки в составе северных конвоев из Белого моря, Кольского залива в Англию, Америку, а также во Владивосток. Во Владивостоке Л.Н.Загорулько перешёл на пароход «Минск» на должность старшего помощника. Сразу после окончания войны «Минск» был отправлен с грузом в Одессу бесконвойным способом. После прихода в Одессу Л.Н Загорулько был вызван в Балтийское морское пароходство и назначен на должность старшего помощника парохода «Вильнюс», а с 1951 года стал его капитаном. В последующие годы командовал кораблями «Карпинский», «Выгозеро», «Волоколамск», «Хасан», «Сергей Киров», «Истра», а с 1959 года был капитаном парохода «Кировск» до ухода на пенсию в 1975 году. За годы своего плавания он посетил все крупные порты на всех континентах. За участие в Великой Отечественной войне был награждён орденами Ленина, Красного Знамени, Отечественной войны II-ой степени и Красной Звезды. За трудовую доблесть был награждён орденами Трудового Красного Знамени и Знак Почёта. Уйдя на пенсию, Леонид Наумович принимал деятельное участие в общественной жизни БМП. По его инициативе был создан памятник морякам-балтийцам в Морском порту и музей БМП. С тех далёких событий 1941 года прошло много лет. Таллинским прорывом занималось много людей: исследователей, учёных, писателей, историков, журналистов. У каждого из них были разные цифры, даты и даже мнения. Не было только фундаментального исследования героического и вместе с тем трагического Таллинского перехода. Зато нашлось около 20 человек, которые претендовали на командование «Казахстаном» в том тяжелейшем походе. Лично я видел, как в начале августа 1991 года один из таких претендентов на командование «Казахстаном» был вышвырнут из квартиры Загорулько.
. Это было на Балтике. Очерки и воспоминания. - М.: Морской транспорт, 1963.
Загорулько был высокого роста, по-спортивному сложен, с короткой седой стрижкой и немного глуховат. Несмотря на свои годы, был энергичен, подвижен и по-завидному работоспособен. Всегда чисто и опрятно одет. Квартира была обставлена моделями кораблей, морскими картинами и напоминала капитанскую каюту. Таким я запомнил его навсегда. Умер Леонид Наумович в 1997 году в Санкт-Петербурге.
Соотечественники, друзья! Воздвигнем памятник жертвам, погибшим в 1941 году в Финском заливе.
ПОСЛЕСЛОВИЕ
В истории Великой Отечественной войны есть несколько белых пятен, исследование которых продолжается до сих пор, и неизвестно, когда будет виден свет в конце тоннеля. К ним относится и Таллинская эпопея. С вступлением в СССР Прибалтики оперативно-стратегическая оценка Балтийского театра в Главных штабах не получила должной объективности. Советский Балтийский флот господствовал на Балтике. Это гарантировалось линейно-крейсерскими силами флота, но у них не было достаточного боевого обеспечения (воздушного, подводного, минного и берегового). Поэтому Балтийское море, как поле боевых действий, осталось пустым. Имевшиеся крупные силы флота, способные действовать по береговым объектам из-за опасения их потерять, стояли в базах. Разведка в интересах флота была организована неудовлетворительно. Одной из главных задач считалась защита Финского залива с образованием морских баз в Таллине и на Ханко. К сожалению, эти базы были сторожевыми постами у открытых ворот. Центральная морская коммуникация Ленинград-Таллин и территориальные воды южного берега Финского залива не были оборудованы надёжным наблюдением и достаточной защитой. Флот, во многом превышающий финские силы и приведённый в боевую готовность № I перед войной, не предпринял никаких наступательных действий, хотя бы против финского побережья, чтобы отсечь Финляндию от Балтийского моря. Ошибки, допущенные в оперативном планировании в предвоенные годы, стали главной причиной Таллинской трагедии. Ошибки, допущенные при ведении военных действий в выборе фарватеров при отходе из Таллина, стали второй причиной. Третья ошибка — это недостаточность тральных сил, слабость зенитно-артиллерийской подготовки, отсутствие воздушного прикрытия и даже неумение построить колонны конвоя, где суда имели бы одинаковые скорости хода. Всё это привело к большим потерям людей и техники.
Трибуц Владимир Филиппович - Перед адмиралом В.Ф.Трибуцем стояли, как известно, две задачи: сохранить боевое ядро флота и передислоцировать войска и часть гражданского населения из Таллина в Ленинград. Наверное, было бы правильным организовать охрану конвоя всеми имеющимися силами для доставки войск и населения в Ленинград, что не было сделано. Вспомните А.В.Суворова: «...деньги дороги, время ещё дороже, а напрасно пролитая капля человеческой крови дороже всего на свете...» В Таллинских событиях погибло около 30 тысяч человек17. Поэтому нельзя считать, что главная задача, поставленная перед флотом, была выполнена. Тем не менее, командиры, красноармейцы, краснофлотцы и гражданское население Ленинграда и Прибалтики учились бороться с врагом на этой начавшейся войне, научились и ПОБЕДИЛИ. Пароход «Казахстан» ещё не раз участвовал в боевых действиях на Балтике. В 1947 году, следуя из порта Тикси в северо-западном направлении с урановой рудой, столкнулся с льдиной и утонул в море Лаптевых. Всю команду спасли, а капитана за утраченный груз и плохую организацию службы на пароходе по решению суда расстреляли.
17. Морской сборник. — 2006, стр. 93.
АВТОРЫ И СОСТАВИТЕЛИ
ЛЕБЕДЬКО ВЛАДИМИР ГЕОРГИЕВИЧ, 1932 года рождения, профессиональный военный. Окончил 1-е Балтийское Высшее Военно-морское училище в 1953 году. Военно-морскую академию в 1968 году. Военную Академию Генерального Штаба в 1986 году. Кандидат военных наук, доцент кафедры Военно-морского искусства и военно-морской географии. Контр-адмирал. ЛЕБЕДЬКО НАДЕЖДА МИХАЙЛОВНА, 1934 года рождения, преподаватель немецкого языка. Окончила 2-ой Ленинградский Государственный Педагогический институт иностранных языков в 1956 году. Преподавала немецкий язык в средних школах города Новокузнецка, посёлка Ягельное Мурманской области, городов Североморска, Кишинёва и Ленинграда.
Ранее опубликованные работы автора и о нем:
15.07.2009.
Некоторые ссылки по теме, кроме приведенных в тексте:
Нашему отцу – полковому комиссару Струкову Ивану Ивановичу - участнику обороны г. Таллинн и всем его боевым товарищам, погибшим при прорыве кораблей Балтийского флота из Таллинна в Кронштадт в августе 1941 года, - посвящается. Полковник Струков Игорь Иванович, капитан 1 ранга Струков Виктор Иванович, выпускник Тбилисского нахимовского училища 1948 г. Капитан 1 ранга Мигачев Владимир Васильевич, выпускник Ленинградского нахимовского училища 1962 г.
Костя Калинин работал, как переводчик-профессионал. После окончания в 1965 году курсов военных переводчиков, он был переведён на 2-й курс Западного факультета ВИИЯ. Но Костя не был бы Костей, если бы через два года не был отчислен из института по недисциплинированности. Тем не менее, в 1972 г. ему удалось окончить переводческий факультет МГПИИЯ (Московский государственный институт иностранных языков) имени Мориса Тереза по специальности «референт итальянского и английского языков». Затем два года он работал в АПН (Агентство печати «Новости»); в 1974-1984 – работал при Главном управлении по обслуживанию дипкорпуса МИД СССР в качестве представителя итальянского государственного концерна по судостроению и судоремонту «Финкантьери».
Константин Калинин (справа), Татьяна и Владимир Лебедь на встрече нахимовцев. 26 мая 1985 года.
И вновь судьба повторилась. В 1984 г. он был уволен из-за необъективного отношения некоторых должностных лиц в КГБ, а в 1988 г. восстановлен благодаря усилиям заслуженных людей, имевших отношение к службе в ГРУ ГШ ВС СССР, что в истории МИД является до сих пор уникальным случаем. В последние годы он был представителем ряда итальянских компаний (с 1988 – «Финмеканика», с 1991 - «Торвелл»). В настоящее время он – заместитель председателя Международного благотворительного фонда «Интеллект». Но с Флотом Костя не расставался. Два курса ВИИЯ заочно окончил Леня Козловский. Лене очень хотелось попасть за границу. В конце концов, он туда попал. Он преподавал навигацию в Киевском политическом училище, как вдруг граница простерлась перед ним. Так Леня навечно остался за границей. К слову, там же на Украине остались и Саша Дудник и Валера Александрович. Многие из нас в дальнейшем по роду службы имели дело с чрезвычайно секретными сведениями, и для них практическое владение иностранным языком закончилась вместе с курсантскими денечками. Но даже им знание английского пригодилось, пусть не в утилитарном, а в общекультурном смысле. Иногда оно помогало ощутимо: во время обучения в академиях, адъюнктурах и аспирантурах и при сдаче кандидатского минимума, в овладении алгоритмическими языками, а затем и при пользовании персональными компьютерами, особенно при работе в интернете. У большинства выпускников утрачена способность свободно говорить. Но понимать смысл прочитанного мы еще можем. В настоящее время актуальным стало применение языка в быту: при покупке заморских товаров и пр. А в то время, когда только начиналась наша офицерская служба, английский был для нас тем же, чем является латынь для медика. Полученные на военном переводе знания о структуре Военно-Морских Сил США и Королевского флота Великобритании, классификация и тактико-технические данные их кораблей легли в основу изучения вероятного противника. В те годы он был очень четко определен.
***
После окончания училищ в 1970 году наши новоявленные лейтенанты получили назначения практически на все флоты. Самым современным и желанным был Северный флот. Здесь, в бухтах (северяне бухту называют губой) Баренцова моря начинали свою службу многие молодые лейтенанты. Из подводников штурманы-фрунзаки (Берзин, Калашников, Голубев, Петров) без препятствий прошли стартовый отрезок службы с должности командира электронавигационной группы до командира БЧ-1. Вычислители из ВВМУРЭ: Крылов, а после некоторого периода службы на ЧФ и Московенко, были инженерами электронно-вычислительных групп, а Назаренко – командиром электронно-вычислительной группы РТС. Дзержинец Мельниченко стал командиром электротехнической группы 2-го дивизиона БЧ-5, а его однокашник Коновалов - инженером группы контрольно-измерительных приборов и аппаратуры (КИПиА). Два года прослужил командиром группы управления БЧ-2 Сиротинский. На надводных кораблях служили Антипенко и Иванов. Валера Иванов дошел до старпома командира сторожевого пограничного катера (пр. 205, Тарантул) и в 1980 году списался по состоянию здоровья. Игорь Антипенко дошел до старпома командира ЭМ (пр. 56 М). Рядом с Игорем в Североморске служил командир специального гидрологического отряда Женя Смирнов, он провел два дрейфа на станциях СП-21 и СП-22, затем два года прослужил начальником на радиомаяке Панкратьев, что на северной оконечности архипелага Новая Земля.
На Балтике на лодках служил командиром группы ОСНАЗ Аркадий Моисеев. На надводных кораблях штурманы: Комаров (командир БЧ-1 БПК), М.Козловский (СКР пр. 51), С.Попов и В.Писарев (морской тральщик пр.266М). Командиром БЧ-2 на БПК проекта 1135 «Сторожевом» был Виноградов.
На Черном море на БПК «Красный Крым» (61 пр.) четыре года служил Комаров. А на БПК «Кронштадт» (пр. 1134 А) начинал свою службу М. Московенко, но уже через год ему удалось перевестись на подводные лодки Северного флота. И, наоборот, после службы в Западной Лице два года (1972-1974) служил в Феодосии А.Сиротинский. Из гидрографов обычной для них работой: составлением карт и маячной службой, занимались только Аносов (БФ), Горелик (ТОФ) и Е.Смирнов (СФ). Виктор Смирнов попал в отряд глубоководников, на комплекс Поиск-6, и в 1975 году погиб. Женя Федоров попал в разведку. Он и еще Боб Горелик наплавали, наверное, больше всех из нас. На берегу, на ракетных базах СФ служили Полынько и Невельский. Полынько безвылазно в одной части, дошел до начальника отдела хранения. Невельский (бывший Поросятников) служил в трех частях с перерывом на обучение в ВМорА, и уже с 1980 года был командиром части.
На Тихом океане в близкие по назначению ракетным базам части попали служить гидрографы: Строгов, Грабарь и Л.Козловский. В береговых частях ТОФ также служили Титов, Монахов и Дудник. А на корабли попали только Овчинников и В.Н.Иванов.
А.Белогуб во время выполнения боевой задачи по обеспечению самолетов морской авиации СФ.
В авиачастях служили Щукин и Белогуб. В Военной приемке начали службу Лебедь и Стражмейстер, Лебедь позже прочно обосновался в управлениях Внешних экономических связей. Градосельский канул в дебрях дипломатии. Политработниками стали Александрович, Белогуб, Сиротинский. В научно-исследовательских институтах и на полигонах начали службу Задворнов, Коваленко, Титов, а после службы на кораблях к научным сферам присоединились В.Н.Иванов, Комаров, а после обучения в Академии связи им. С.М.Буденного стал ученым и Назаренко. В этих карьерных хитросплетениях, за которыми постороннему человеку трудно уследить, кроется один непреложный факт. Окончили высшие училища и стали офицерами 44 человека нашего нахимовского выпуска. Причем, среди них - в отличие от выпускников других военно-морских училищ – специалисты самых разных областей. Если бы в те времена нам удалось встретиться в подходящем месте, то мы могли бы своими силами и с помощью подчиненных произвести довольно значимый по своей важности объем работ: снарядить и подготовить к применению ядерные боеголовки, состыковать их с баллистическими ракетами и загрузить их на ракетный подводный крейсер стратегического назначения; вывести корабль в море, снабдив его и разведданными, и данными ледовой разведки, гидрологическим и метеорологическим прогнозом и другими данными. При этом смогли бы запросто обеспечить и минную безопасность по курсу развёртывания ракетоносца, и прикрытие с воздуха и с берега, и все прочее. Таково значение нашего выпуска в истории человечества. Это утверждение походит на шутку. Ничто, однако, не мешает задуматься над этим и всерьез. Не у всех служба была одинаково успешной. Но для всех без исключения началась служба трудная. Впрочем, такой же она была и у всех других военных моряков. И вряд ли, описывая ее, мы сможем добавить что-либо к тому, что уже во множестве написано. Интересно другое. Раскиданные судьбой в разные концы нашей необъятной Родины, бывшие нахимовцы нашего выпуска хоть изредка, но все-таки встречались, и держали друг друга в поле зрения. В этом поле оказалось несколько интересных примеров.
***
Чуть выше 69-й параллели, на берегу Кольского залива, в бухте расположился гарнизон моряков-подводников, названный в 1967 году именем героя-подводника Магомета Гаджиева. Впервые моряки-подводники появились в бухте Ягельной в июне 1956 года, когда сюда на постоянное базирование пришла 22-я бригада дизельных подводных лодок под командованием прославленного аса подводных глубин, Героя Советского Союза капитана 1 ранга Лунина Николая Александровича. Того самого, который через несколько лет выступил перед нами в актовом зале училища, о чем мы и писали. Умер Николай Александрович в ноябре 1970 года, когда мы стали лейтенантами. Похоронили его на Богословском кладбище в Ленинграде. Там же, где похоронен и Александр Иванович Маринеско, еще одна легенда советского флота, чья история также не обошла нас стороной. Точнее сказать, одного из нас, Колю Петрова, защитника всех несправедливо обиженных. Будучи курсантом ВВМУ имени М.В.Фрунзе, он немало сделал для возвращения доброго имени этому герою-подводнику. К 1970-му году бухта Ягельная постепенно превратилась в основное место базирования первых стратегических подводных лодок, так называемых РПК СН (ракетные подводные крейсера стратегического назначения) 3-й флотилии подводных лодок Северного флота. Здесь и собралась довольно значительная группа наших ребят. Калашников, Берзин, Голубев попали в Гаджиево после окончания строительства их лодок на «Севмаше» в Северодвинске. Крылов прибыл туда в 1972 году в августе месяце после окончания всем экипажем специальных курсов в учебном центре “стратегов” в г. Палдиски ЭССР. Там же в разное время учились и другие наши подводники с РПК СН.
По российским меркам Палдиски – это посёлок. В нём была лишь одна улица, она же главная им. Лауристини (был такой революционер), и всего порядка 5000 жителей вместе с экипажами атомных ракетоносцев. Это место известно тем, что там отбывал свой срок каторжных работ Салават Юлаев – соратник Емельяна Пугачёва. Немцы во время Великой Отечественной войны имели там передовой пункт базирования своих подводных лодок, и их подводники получали надбавку к своему денежному содержанию, почти такую же, как и наши моряки за службу в районах Крайнего Севера. Для советских подводников это был почти центр. В этом географически удобном месте проводились испытания сверхмалых подводных лодок, а в учебном центре ВМФ обучались экипажи атомных ракетоносцев. Поэтому город был закрытым. Зима в этом Богом забытом месте преотвратнейшая. Ветер мёл всю зиму пыль по главной улице, где стояли семь или восемь пятиэтажных общежитий для офицеров и мичманов. «Подготовка в учебном центре была поставлена хорошо, поэтому в Гаджиево я вернулся вполне подготовленным специалистом, командиром электронно-вычислительной группы РТС. - Вспоминает Крылов. - Наш экипаж разместили на штабной плавказарме ПКЗ-160, рядом стояла ПКЗ-145, которой командовал наш бывший офицер-воспитатель капитан 3 ранга Б.А.Кузнецов. Я знал, что Саша Берзин и Миша Голубев, которые приехали в Гаджиево на один-два года раньше, общались с ним и бывали у него дома. Также в нашей дивизии с 1971 года инженером электронно-вычислительной группы РТС служил Миша Московенко, а помощником флагманского специалиста РТС был Юра Шуваев, который закончил Нахимовское раньше нас (в 1962 году). В Гаджиево начинал службу Серёжа Мельниченко (1970-1975 гг. - командир электротехнической группы, а затем и дивизиона), тоже на ПЛ 667А проекта, только не помню, в нашей или в соседней дивизии (в соседней 31 дивизии. – В.Г.). Были ещё нахимовцы, но фамилий я не помню. На ракетно-технической базе служил Володя Полынько». Продолжает воспоминания Московенко. «В октябре 1972 г. я был назначен на РПК СН «К-418» инженером ЭВГ под командованием капитана 2 ранга Эдуарда Дмитриевича Балтина, где штурманом был тогда мало кому известный старший лейтенант А.Берзин. Разница в службе и отношениях по сравнению с надводным флотом огромная. Я довольно быстро освоился и в коллективе и в гарнизоне. Мою семью, а у меня уже был сын, взяли под свою опеку семьи Берзиных и Голубевых. Так мы и дружили очень долгое время».
Продолжение следует.
Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ. 198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус.
Многие историки спорят о том, можно ли было высадить на этот остров две тысячи человек. 5-го сентября 1990 года автор этих строк и капитан 1-го ранга А.Г.Неволин посетили остров Вайндло (по-шведски «Пустошь»). В бывшей ленинской комнате казармы нашли следующую запись: «Около острова погибли суда «Вторая пятилетка», «Лембит», «Мария». На южную оконечность острова выбросился горящий «Казахстан». Остров Вайндло стал поистине островом спасения двух тысяч человек (Таковы свидетельства очевидцев и участников тех событий 1941 года), которых моряки поста СНИС в течение 11-ти суток укрывали, поили и кормили. Обед готовили в банном котле. 10-го сентября по приказу командования моряки на тральщике «Ижорец» перешли на остров Гогланд, а затем в Кронштадт. 37-мм пушки взорвали, ломом разбили маяк, сожгли керосин и подняли красный флаг над островом. Вахтенный журнал в Кронштадте сдали Начальнику штаба КБФ контр-адмиралу Ю.А.Пантелееву. Большую часть двухтысячного отряда перебросили ранее на катерах на Гогланд. Часть ушла на «Казахстане». Вахтенный журнал радиотехнического поста СНИС хранится в Центральном Государственном архиве ВМФ в городе Гатчине. После швартовки «Казахстана» немцы не заставили себя долго ждать. Бомбовые атаки следовали одна за другой, но, к счастью, все мимо. Правда, иногда стальные осколки и осколки от скал находили себе жертвы.
Вскоре к острову подошло несколько тральщиков и малых охотников бригады И.Г.Святова. На эти кораблики старались, в первую очередь, отгрузить раненых, детей и женщин. Вместе с ними уходили и все врачи. На «Казахстане» остались 25 тяжелораненых и три врача: Лебедько, Сафронов, Беляев. Стоявшая и ранее угроза голода усилилась. Люди просили есть, раненые стонали, просили кушать и пить, но дать было нечего. Группа мародёров из уцелевших провизионок раздобыла несколько буханок хлеба, сливочное масло и концентраты. Лебедько, Сафронову и Беляеву пришлось отбирать у них буквально силой оружия эти продукты. К тому же на корабле не было пресной воды. Этими крохами в течение двух дней кормили раненых. К концу первого дня стоянки у острова несколько бойцов умирали от газовой гангрены. Они умоляюще просили о помощи, но сделать что-либо было невозможно, кроме остатков обезболивающих лекарств. Врачи, как могли, успокаивали умирающих. Это была тяжкая горечь от сознания медицинской беспомощности. Ночь прошла спокойно. В эту ночь на судно прибыл какой-то человек в форме капитана II-го ранга и начал приказывать: — Немедленно снова поднять пар, сняться с мели и следовать на Гогланд. Загорулько отказался от данного распоряжения и сказал: —- Я здесь капитан и я здесь командую. Вы мои пассажиры и распоряжаться здесь не имеете права. Капитан II-го ранга собрал команду, но и они ответили: — Вот наш капитан, что он скажет, то и выполним. Загорулько добавил: — Куда идти ночью, нет компасов, кругом мины — это же верная смерть. Капитан II-го ранга ничего не ответил и отбыл на берег. Утром 31-го августа с берега прокричали на судно, чтобы Загорулько и старший механик Фурса сошли на берег и прибыли к коменданту острова. За столом сидел капитан 1-го ранга и с ним два человека. Не задавая никаких вопросов, капитан 1-го ранга сказал: — За невыполнение распоряжения о выходе транспорта на Кронштадт ночью 30-го августа, вы будете расстреляны. Лейтенант, возьмите наряд, — он сунул лейтенанту лист бумаги, — и на берегу их расстреляйте.
Фурса Владимир Антонович. - . Это было на Балтике. Очерки и воспоминания. - М.: Морской транспорт, 1963.
Загорулько: — Я не могу вести судно ночью без компаса через минные поля и без какого-либо охранения. Вы нас расстреляете, а на острове нет ни одного судоводителя и судомеханика. И чем дольше «Казахстан» будет стоять, пока Вы ищите этих людей, тем больше вероятность, что пароход будет разрушен авиацией противника вместе с пассажирами и ранеными. Капитан 1-го ранга на некоторое время задумался, а затем, протянув руку к лейтенанту, забрал у него наряд на расстрел, сказав: — Ладно, идите на судно. Оба моряка направились на «Казахстан». Долго молчали, удивлённые и потрясённые этой бестактностью. День был спокойный, бомбёжки не было. После полудня к острову подошли тральщик, три морских охотника, и спасатель «Метеор». С пришедших кораблей передавался хлеб на «Казахстан». Попытка разделить хлеб по отдельным группам ни к чему не привела. Естественно, что это количество хлеба не могло утолить голода такой массы людей. Но это было хоть что-то. После организационного совещания о совместном порядке перехода к Гогланду, с наступлением сумерек судно с помощью «Метеора» и судовой машины отодвинули от каменистой гряды, затем «Метеор» взял «Казахстан» на буксир и повёл его по протраленному фарватеру в обеспечении тральщика и охотников на Гогланд. Ночью пошёл дождь, было холодно. Судно шло осторожно, часто останавливалось. Стояла темнота, на палубе нельзя было видеть предметов и людей на расстоянии двух шагов. Около 4-х часов утра 1-го сентября вахтенный дал тревогу и доложил капитану о появлении четырёх подводных лодок. Буксир отцепился и ушёл вперёд. Транспорт опять остался один на произвол судьбы. Ежесекундно все ждали взрыва. Нервы были настолько напряжены, что холодела кровь. Судно стояло на месте. Каждый удар волны о полуразрушенный корабль взвинчивал нервы людей настолько, что не было сил сдерживать проявляющийся массовый психоз. Недвижно два часа корабль стоял на минном поле, пока наступили утренние сумерки. Обнаруженные подводные лодки оказались нашими. С наступлением рассвета на горизонте появился берег острова .
Через некоторое время к «Казахстану» подошли тральщик и буксир. С буксира было передано капитану, что корабль в гавани на острове Гогланд принят не будет и что он должен следовать своим ходом в сопровождении тральщика и буксира в город Кронштадт. Из всего конвоя, сформированного в Таллине, «Казахстан» подошёл к Гогланду последним. Впечатление было такое, что корабли шли отовсюду. Здесь были разные плавсредства: небольшие транспорта, рыболовецкие сейнеры, яхты, катера и даже шлюпки. Все они втискивались в кольцо: Гогланд — Большой Тютерс — Тютерс — Малый Тютерс — Сескар — Соммерс — Нерва, чтобы из этого кольца вырваться на большой корабельный фарватер. Прогноз погоды подтвердился. Наша авиация летать не могла. Фашистские самолёты с аэродромов Финляндии шли как в парадном строю, громя своими бомбами все, и вся. На огромном пространстве образовалась целая каша плавающих людей и различных обломков кораблей. От многочисленных жертв, попавших под бомбы, на побережье островов выплёскивалась красная пена. Катера, спасавшие людей, со своей работой не справлялись. Каждый спасался, как мог. Но не всем везло. Много позже Загорулько рассказывал мне, как красноармеец Георг Отс, будущий народный артист Эстонии и СССР, спасал потерявшую сознание женщину, передавая её на катер. Помог ему в этом только что сам вытащенный из воды бригадный комиссар А.А.Матушкин15 — заместитель Начальника Политуправления КБФ. Все выплывшие на финский берег военные и гражданские лица тут же расстреливались финской охранкой. В плен никого не брали. (Не за это ли маршалу мы создаём в Петербурге памятник?) Пройдя Гогланд и увидев весь этот кошмар, народ на пароходе заволновался и пришёл в ужас, требуя немедленно возвратиться к Гогланду и выброситься на берег. Падающие мимо бомбы поднимали огромные столбы воды, обрушавшиеся на палубу парохода. В конце концов, Загорулько вынужден был повернуть судно назад и пошёл самым малым ходом. Идущие впереди тральщики развернулись, подошли к борту и, выяснив причину, оказали помощь в ликвидации паники силой своего оружия. «Казахстан» развернулся и пошёл в сторону Сескара. На траверзе острова Лавенсаари вновь появились самолёты, чьи бомбы опять разорвались в воде, не причинив повреждений. При подходе к острову Сескар Загорулько дал распоряжение о приведении судна в порядок. Необходимо было похоронить находящихся на всех палубах убитых людей по всем морским правилам, как героев. При выполнении этой операции снова появились самолёты противника, бомбовая атака которых была безрезультативна. На судне вновь поднялась паника. Группа паникёров, завладев пулемётом, открыла губительный огонь по мостику и надстройкам. Много пассажиров было убито. Загорулько чудом удалось остаться в живых. Как раз в этот момент он отошёл к телефонисту для дачи очередной команды на руль, присел на корточки, чтобы прикурить папиросу, и пули прошли над ним, что и спасло его от гибели. Прибежавшие на корму красноармейцы и командиры выкинули за борт эту группу сумасшедших, и на судне установился порядок. Ночью прошли траверз Шепелевского маяка, вошли в крепостную зону и около 3-х часов ночи стали на Кронштадтском рейде.
15. Матушкин Алексей Алексеевич, 1902 года рождения, бригадный комиссар. 1944 — 1947 годы член Военного совета Дунайской флотилии, контр-адмирал. 1946 год.
В ГЛАВНОЙ БАЗЕ ФЛОТА
2-го сентября в 8 часов утра полусгоревший, со сломанными мачтами, исковерканными надстройками, изрешечённый осколками бомб «Казахстан» ошвартовался в Военной гавани. С окончанием швартовки Загорулько доложил контр-адмиралу Ю.А. Пантелееву, встречавшему судно, о результатах похода. Пантелеев поблагодарил экипаж за проявленные мужество и самоотверженность при спасении тысяч людей. И далее дал указание на будущее. Сходивших с корабля военных врачей Лебедько, Беляева и Сафронова встречали начальник Кронштадтского Военно-морского госпиталя военврач 1-го ранга Ермаков Ш.Н., а также военврач 1-го ранга Н.А.Белоусов и военврач II-го ранга А.Е.Калинкин Отгрузив раненых в госпиталь, Лебедько и Беляев также убыли в госпиталь для приведения себя в нормальное состояние. Они чувствовали себя просто воскресшими. Никто не мог поверить, что «Казахстан» появится у берегов Кронштадта. В МСО КБФ Беляева и Лебедько занесли в списки погибших. А мы с матерью в далёком башкирском посёлке получили похоронку.
Начальник СЭЛ КБФ Георгий Иванович Лебедько, военврач II ранга со своим личным составом.
В этом походе погибло много наших товарищей и среди них начальник Медико-санитарного отдела КБФ военврач 1-го ранга М.Я.Кривошеин, начальник 3-го отдела МСО военврач III-го ранга Иванов, помощник начальника Таллинского Военно-морского госпиталя С.С.Гурьев, начальник медико-санитарного отряда КБФ военврач 1-го ранга Б.А.Верзин, военврачи С.И.Шиманский, Соловьев, С.М.Мельцер, Капырин и другие товарищи, о которых тогда ещё не знали. Погиб также комиссар Таллинского Военно-морского госпиталя Клушин и краснофлотец водитель СЭЛ Сергей Барандин. На следующий день был получен приказ развернуть СЭЛ в одном из зданий на Васильевском острове. Это было 10-е развёртывание и свёртывание лаборатории за два месяца. Лабораторную базу, благодаря рассредоточению по разным видам транспорта, удалось, в общем, сохранить, но вся автотехника погибла. С приездом в Ленинград отец встретился со своими товарищами по службе Барановским, Фёдоровым, Славниным16, Савинским, военфельдшером Воробьёвым. Во время перехода получили ранения лаборантки Тарасова и Ершова, краснофлотцы Калачёв и Никифоров. 12 сентября лаборатория была развёрнута, а через три дня начала функционировать. В годы блокады Ленинграда СЭЛ Краснознамённого Балтийского флота проделала огромную работу по предотвращению различных инфекционных и эпидемических заболеваний, как на кораблях и в частях флота, так и среди жителей города. «Казахстан» 3-го сентября буксиры «Айсберг» и «Ост» отбуксировали в Ленинград и поставили к 7-му причалу Железной стенки. На причал из пароходства никто не вышел. Судно, прошедшее через минные и воздушные барьеры, спасшее тысячи людей, единственное уцелевшее из всего конвоя, не получило должной оценки пароходства, посчитавшего этот поход простым коммерческим рейсом. Но дружная, мужественная и самоотверженная работа семерых членов экипажа уже шагнула далеко за пределы Ленинграда. 8-го сентября буксиры перевели «Казахстан» на Канонерский завод. Ошвартовались в морском канале против управления завода. Закончилось не столь продолжительное, но героическое и вместе с тем трагическое плавание балтийского лесовоза «Казахстан».
Позднее Загорулько в своём дневнике вспоминал: «На всём переходе от якорной стояки 29-го августа до прихода в Ленинград, члены машинной команды, руководимые старшим механиком В.А.Фурса, машинисты Слепнер, Шилин, кочегар Шумило чётко выполняли свою непосильную работу, что дало возможность судну прийти в Ленинград своим ходом. Боцман Гайнутдинов и кок Монахов, находившиеся у руля, также чётко выполняли команды, что давало возможность уклоняться от сброшенных бомб, спасая судно, тем более, что судно следовало без карт, приборов, компаса и мостика вообще. По информации КБФ на судно было сброшено около 190 бомб, из которых только три попали в судно. 16. Славнин Николай Ипполитович после войны стал генерал-майором медицинской службы, главным эпидемиологом ВМФ. Тяжело было нашей горстке экипажа в 7 человек бороться с паникой более 3600 человек вооружённых пассажиров. Мы были как бы растворены среди них, но своё дело и долг перед Родиной мы выполнили, спасая пассажиров и судно, несмотря на такую создавшуюся сложную обстановку. Большое спасибо и тем пассажирам, которые принимали самое деятельное участие в помощи по спасению судна и наведению порядка, уничтожению паники».
"Вот он стоит у стенки, сливая свой округлый корпус с гладью первого льда, прихватившего гавань. Скошенная рубка похожа на вздыбленный загривок зверя. Это единственное, что напоминает кошку, все остальное от нарвалов, китов, акул... Впрочем, по натовской классификации это и есть "Акула-2". Крейсерскую атомную подводную лодку "Гепард" Северный флот готов был принять ещё в августе 2001 года. Столь историческое событие - вступление в боевой строй первого в новом веке и третьем тысячелетии российского корабля - разумеется, не могло состояться без участия Президента России. Поэтому ждали, когда Владимир Путин выберет время для прилета в Северодвинск, ждали до предела, то есть до тех зимних дней, когда лед Белого моря ещё позволял самостоятельный выход корабля в океан. Президент прибыл в Северодвинск 4 декабря. Именно он передал командиру "Геапарда" гвардии капитану 1-го ранга Дмитрию Косолапову Андреевский флаг с черно-оранжевой гвардейской лентой. Дело не только в первородстве корабля на стыке веков и тысячелетий. Дело в том, что "Гепард" с первых же своих ходовых миль подарил российскому подводному флоту третий мировой рекорд - рекорд бесшумности.
Скрытность - главное тактическое преимущество подводной лодки. Шумность - главный враг скрытности. Основной источник шума на атомаринах турбозубчатые агрегаты, турбины. Именно по их характерному вою, оглашавшему океанские глубины на десятки, а то и на сотни миль окрест, натовские противолодочники и отыскивали "ревущих коров" - как называли они советские атомоходы первых трех поколений. Шумность пытались глушить уходом на большие глубины. Именно для этого была вызвана к жизни титановая чудо-субмарина К-278 ("Комсомолец";), которая могла укрываться от преследователей на немыслимой для прочих боевых подлодок километровой глубине. Если бы не гибельный пожар в апреле 1989 года, "Комсомолец" стал бы родоначальником серии глубоководных атомарин. Проблему шумности пытались решить путем отрыва от охотников за подлодками на сверхвысоких скоростях. Так ещё одна титановая "акула" атомная подводная лодка К-162 - установила мировой рекорд скорости под водой - 44,7 узла. Но все это были очень затратные полумеры. И только на "Гепарде" застарелая проблема шумности была решена с помощью новейших отечественных технологий - кардинальнейшим образом... Итак, отечественному подводному флоту, который скоро отметит свое столетие, принадлежат три мировых рекорда - скорости хода, глубины погружения и бесшумности. Командир Беломорской военно-морской базы вице-адмирал Николай Пахомов заметил: - К этим трем бесспорным рекордам я бы добавил и четвертый: рекорд абсолютной длительности пребывания в море в отрыве от родных берегов - 18 месяцев. Подводник Николай Пахомов один из тех, кто лично установил этот рекорд выживаемости в прочном корпусе в 1984 году.
В память о тех, кто устанавливал для России все эти мировые рекорды, вице-адмирал Пахомов готовит к постановке на вечную стоянку дизельную подводную лодку типа "Сом". После ремонта и докования её должны доставить в Москву, где ей суждено стать плавучим музеем подводного флота. Найдется в её экспозиции и место для портрета отца нынешнего командира "Гепарда" капитана 1-го ранга запаса Дмитрия Николаевича Косолапова, который 20 лет откомандовал подводной лодкой. Еще старшим лейтенантом принял "малютку" и с тех пор - на мостике. Последний его корабль, Б-105, - большая океанская дизель-электрическая подводная лодка. Она разительно отличается от "Гепарда" по всем параметрам и тактико-техническим данным. Роднит эти корабли только фамилия командиров. Дмитрий Косолапов-старший: - В девять месяцев я принес сына на свою подводную лодку. Первые шаги в своей жизни он сделал во втором отсеке - пошел! С тех пор и шагает по отсекам... О "витязе в гепардовой шкуре" - Дим Димыче, гвардии капитане 1-го ранга Дмитрии Дмитриевиче Косолапове, человеке решительном и стремительном, характером под стать гепарду, - впору складывать легенды. Во всяком случае флотская молва утверждает: однажды главком спросил командира: - Есть ли у вас замечания, претензии к создателям корабля? - Есть! - ответил Косолапов. - Всплывающая спасательная камера не нужна. - Как не нужна?! - опешил главнокомандующий. - Наличие спасательный камеры расслабляет личный состав, размагничивает экипаж в борьбе за живучесть... В каюте командира "Гепарда" - икона святого Федора Ушакова, нового небесного заступника моряков. Под стеклом стола - портрет красавицы жены Ирины. Она сегодня впервые заглянула в каюту мужа и женским глазом отметила, что покрывало на командирской постели сделано под пятнистую шкуру гепарда.
Жена командира "Гепарда" - Елена.
- Вообще-то я на лодке во второй раз. Мог бы почаще боевую подругу приглашать. Она долго и пристально смотрела в перископ, будто пыталась высмотреть судьбу корабля... - Наши вероятные друзья не в восторге от нашего зверя, - говорит Дмитрий Косолапов-младший, - Подводный крейсер превосходно вооружен и оснащен. Для моряков созданы вполне человеческие условия: у каждого своя койка, есть сауна, видеотека, спортивные тренажеры. Экипаж комплектуется преимущественно из питерцев. "Гепард" 3-й родился, как и его славный предок, на брегах Невы. Там, в ЦНИИ имени академика А.Н. Крылова, мозговом центре российского кораблестроения, были разработаны и испытаны на моделях все уникальные особенности лодок этого проекта. "Крыловцы" же взяли и шефство над "Гепардом". Больше всего тронуло меня на "Гепарде" то, что в кают-компании были выбиты на бронзе фамилии всех моряков, которые служили на двух предыдущих "Гепардах" - в годы Первой мировой и Великой Отечественной войн. Я долго стоял перед списком экипажа, который погиб в октябре 1917 года на Балтике. То была последняя гибель русской подводной лодки. До сих пор неизвестно, где она лежит и что с ней случилось. Но известна предыстория рокового похода. Я записал её со слов бывшего старшего офицера "Гепарда" старшего лейтенанта Ивана Константиновича Знаменского, чьи записки переданы недавно в Российский фонд культуры из США. Сергей Иванов, капитан 1 ранга запаса, директор агентства "Информационные ресурсы". Санкт-Петербург.
"... В специальной зарубежной литературе "Барсам" посвящены многие публикации. Даже иностранные профессионалы-подводники в превосходной степени упоминают о технических характеристиках лодок этого проекта. Но "Гепард" - наиболее уникальный корабль этой серии. В процессе строительства и эксплуатации предыдущих лодок этой серии был приобретен колоссальный опыт, который использовался при строительстве новых корпусов. Не стояли на месте наука и технология. Так, по одной из основных характеристик - шумности ПЛА "Гепард" в 3,5 раза "тише", чем первый "Барс". Лодка обладает более совершенным радиоэлектронным вооружением, уникальной аппаратурой для обнаружения целей неакустическими методами. Недаром в НАТО для нее уже даже придумали несколько поэтических, но при этом уважительных названий: "Мерседес океана" и морской "Стэлс". Разработчики утверждают, что "Гепард" - самая скоростная и бесшумная лодка в мире. Возможно. Опыт боевых служб покажет. Но надо отметить, что при проектировании и строительстве "Гепарда" использованы десятки новых технических решений и ноу-хау, повысилась и культура производства отдельных механизмов и элементов конструкции, которые вносят свой вклад в шумность подводных лодок..."
. "... я прямо спросил начальника штаба эскадры подводных лодок контр-адмирала Владимира Королева: почему именно этого ершистого, ради дела не признающего, кажется, никаких компромиссов офицера назначили командовать новейшей лодкой соединения? Ведь он, ни перед одним начальником не робеющий, в 28 лет стал самым молодым на флотилии старпомом атомного крейсера. А потом оказался самым старым старпомом - целых девять лет командование сомневалось, можно ли доверить Косолапову крейсерский мостик. Адмирал Королев ответил мне по-военному прямо - потому что достраивать "Гепард" в Северодвинске из-за перебоев с финансированием было очень трудно. Многое из тыловиков и представителей промышленности приходилось выгрызать прямо-таки зубами. В столь нечеловеческих условиях другой мог бы и не достроить атомоход. Или принять его с такими недоделками, что "Гепард" для собственного экипажа стал бы опаснее, чем для врага. Потом, уже в Гаджиево, сам Косолапов рассказал, как его назначали командиром подлодки. Их дивизией тогда командовал адмирал тоже нрава весьма крутого, которого офицеры за глаза называли коротко, но емко - Бизон. Когда два характера - словно два кремня, часто искры летят. Однажды доведенный косолаповской независимостью до белого каления Бизон придвинул тому чистый лист бумаги и пророкотал: пиши рапорт на увольнение в запас по собственному желанию. Дмитрий Дмитриевич спорить не стал. Взял ручку и написал: "Докладываю, что меня давно пора назначить командиром атомной подводной лодки". - Ну, Косолапов... - только и выдохнул побагровевший от неожиданности Бизон. А через несколько дней собственноручно написал представление к назначению строптивца командиром корабля своей дивизии. Точку зрения командира "Гепарда" на службу знают на крейсере все: "Родина доверила мне атомное ружье, и оно должно уметь стрелять независимо от того, платят нам жалованье или нет, есть у нас топливо или нет, ходим мы в море или нет". В море они ходят пока действительно не так часто, как хотелось бы. Но весь экипаж в минувшем году прошел трехмесячное обучение в учебном центре под Санкт-Петербургом. И теперь даже матросы-"гепардовцы", которых, случается, прикомандировывают на другие подлодки, направляющиеся в полигон, способны научить обращению с оружием и техникой иных тамошних офицеров и мичманов.
Сам Косолапов недостаток собственной морской командирской практики решил так. Купил портативный компьютер, поставил на него программу из учебного центра, специально созданную для тренировок командиров атомных подводных лодок по выходу в атаку. И в редкие свободные минуты на собственной кухне решает учебно-боевые ребусы по определению элементов движения вражеских целей в условиях сложной гидрологии Баренцева моря. Между прочим, тот компьютер стоит две командирские зарплаты. Жена не возражает против таких бесполезных для дома трат? Косолапову, сидящему за домашним столом в шезлонге, почти в точности похожем на его командирское кресло на центральном посту "Гепарда", это смешно слышать: - Десять тысяч рублей нам на еду хватает. Новую шубу мы в будущем году покупать не собираемся, правда, Светочка? Жена, обнимающая его сзади за плечи, согласно кивает - куда ей деваться? А капитан 1 ранга продолжает: - Выходит, остальное потратим на корабль. Я где-то читал про одного командира корабля еще царского флота. Тот борта своего миноносца покрасил за собственный счет. Что, деньги были лишние? Нет, просто борта оказались некрашеными. А это позор. Кстати, про жену Дмитрия Дмитриевича. В материале "Романс для "Гепарда", опубликованном в нынешнем феврале, я написал про холостяцкое запустение командирской квартиры. И валом пошли Косолапову письма от читательниц со всей России. А одно - даже из Душанбе. Адрес на всех был с точки зрения полевой почты возмутительный: "Северный флот, Гаджиево, атомная подлодка "Гепард", Д.Косолапову". И ничего, дошли. Увы, красавицы... Теперь в той квартире уют и порядок. Его навела молодая супруга Дмитрия Дмитриевича, которую тот привез из Северодвинска. Мало того. В комнате тихо посапывает их дочь Екатерина Дмитриевна, которой в Новый год исполнится 35 дней от роду. Но не грустите, девушки, - на "Гепарде" еще трое холостяков: капитан-лейтенанты Игорь Новиков, Александр Уренков и старший лейтенант Павел Кулешов. Отличные ребята. На "Гепарде" других просто нет..."
Морской сборник № 1, 2002 г. Указ Президента РФ № 1195, 8 октября 2001 г. О награждении государственными наградами...За заслуги в создании, испытании и освоении новой военной техники наградить:Орденом "За военные заслуги" Косолапова Дмитрия Дмитриевича - капитана 1 ранга.
Сологуб Юрий Константинович
Решение городской Думы г. Камчатской области от 05 октября 2001 года № 46 «О присвоении звания «Почётный гражданин г. Вилючинска» (посмертно). Сологуб Юрий Константинович , руководитель Военно-Морского строительного управления «Дальвоенморстрой». На протяжении многих лет в ГП ВМСУ «ДВМС» служил и трудился СОЛОГУБ Юрий Константинович. В этой организации он прошел славный воинский и трудовой путь от лейтенанта до полковника, от производителя работ до руководителя одного из крупнейших строительных подразделений «Дальвоенморстроя». Здесь на Камчатке под его руководством строились и успешно вводились в эксплуатацию целые комплексы объектов оборонного, социально-культурного и жилищного направлений. В городе Вилючинске всем известны такие крупные стройки, как ракетно-техническая база, 49 СРЗ, береговая техническая база, причальный фронт и сооружения Рыбачинской флотилии, микрорайоны жилых домов на ул. Спортивная, Северный проезд в Приморском, 7 ветров в Рыбачьем. Поистине неоценимым вкладом в архитектурный облик города стал Дворец культуры «Меридиан», строительство которого Юрий Константинович возглавлял лично. Юрий Константинович человек, который внес немалый вклад в дело укрепления обороноспособности восточных рубежей нашей Родины и улучшение жизни и быта военнослужащих и их семей.
Продолжение следует.
Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ. 198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус. С вопросами и предложениями обращаться fregat@ post.com Максимов Валентин Владимирович
Вслед за главными силами в 12 часов 18 минут начали движение остальные конвои и силы прикрытия. Общий состав прорывающегося отряда состоял из 159 кораблей и судов. Прохождение через минное поле их обеспечивало 10 базовых тральщиков, которые протраливали полосу шириной всего лишь в 540 метров. Полоса эта не обвеховывалась и удержать своё место в ней кораблям было практически невозможно. По этой причине стройный план штаба флота на переход конвоев тут же развалился. Корабли шли уже не группами, а вытянулися в одну линию на 15 миль. Командование конвоями было потеряно. «Казахстан» вошёл в 1-й конвой и следовал за «Ленинградсоветом». Постепенно вся прямолинейная система кораблей превратилась в зигзагообразную, а затем рассыпалась по району от мыса Юминда до Гогланда. Каждый шёл сам по себе. К вечеру вокруг судов стали появляться подрезанные мины. В темное время их плохо было видно. По бортам выставили наблюдающих за минами, усилилось наблюдение в носовых секторах. Первый результат не заставил себя долго ждать: подорвались на минах вырвавшиеся вперёд из 3-го конвоя тральщик и транспорт «Луга», который скоро затонул. Вслед за этим наблюдались ещё несколько взрывов. Подорванные корабли либо ложились на борт, либо разламывались пополам. В освещённом взрывами море виделись сотни плавающих голов людей. Тихоходные тральщики и малые охотники старались подбирать людей, но большие корабли проходили мимо.
. В 23 часа получен приказ «Всем судам встать на якорь» и весь отряд встал на якоря в 15 милях к северо-западу от острова Вайндло. Находясь на Главном командном пункте крейсера, В.Ф.Трибуц думал о дальнейших действиях отряда кораблей. Прогноз погоды был неутешителен. Южный берег Финского залива не позволял использовать авиацию из-за плотного тумана и кучевых облаков, в то время как северная часть берега давала возможность использовать авиацию противника в полной мере. Немцы и финны, конечно, не упустят такой возможности, а прикрыть нас с воздуха некому. Безусловно, ядро боевых кораблей Балтийского флота нужно было спасти. Но и десятки тысяч людей, находящихся на судах требовали защиты. Мы не знаем мыслей В.Ф.Трибуца на этот счёт. Ни в одной его книге или в книгах исследователей этот «гордиев узел» не разрубался. Всё-таки, как же это получилось? По моему мнению, Трибуц понимал, что если он потеряет основное боевое ядро Балтийского флота, его ждёт судьба генерала Д.Г.Павлова, бывшего командующего Белорусским Особым округом и Западного фронта. Такое решение было неприемлемо. Но транспорта с тысячами людей на борту надо было спасать. В связи с этим, Трибуц, возможно, принимает решение: главные и основные силы флота увести под защиту Кронштадта, а защиту транспортов поручить бригаде Святова и силам непосредственного их охранения (тихоходным тральщикам, малым охотникам, торпедным катерам). Так, наверное, и было решено. Через тридцать с лишним лет бывший Нарком ВМФ Н.Г.Кузнецов, анализируя сложившуюся обстановку, считал, что результат был бы возможно другой, если бы большая часть эскадренных миноносцев и сторожевых кораблей охраняла транспорты по всему маршруту перехода. Но об этом легко рассуждать теперь, а тогда очевидно об этом некому было думать. Ко всему этому можно лишь добавить: противовоздушная оборона кораблей и артиллерия транспортов не отвечала соответствующему уровню подготовки11.
11. Кузнецов Н.Г. «Курсом к победе». — М.: Воениздат, 1975, стр. 68.
БЕГСТВО
В исследовательских работах этого перехода кораблей из Таллина в Кронштадт он называется по разному: «Таллинская эпопея», «прорыв кораблей из Таллина в Кронштадт» (что то же самое — переход кораблей), «эвакуация войск из осаждённого Таллина», но самое последнее название — «морская операция». На самом же деле по справедливости все эти понятия подходят под название «бегство разнородных сил флота». Тяжёлое определение. Но ни в коем случае мы не связываем этого понятия с трусостью. Это была вынужденная мера. Другого выхода из создавшегося положения Трибуц не видел. Итак, решение принято. В 5 часов 40 минут 29 августа только забрезжил рассвет, как корабли главных сил, прикрытия и арьергарда снялись с якорей и, бросив свои конвои и увеличив ход, взяли курс на Кронштадт. Этот факт сам по себе стал на долгие годы камнем преткновения во взаимоотношениях между гражданскими моряками и военными. Остальные корабли конвоев тоже начали постепенно сниматься с якорей, вновь вытягиваясь в кильватер. «Казахстан» старался удерживаться за «Ленинградсоветом». Капитан Калитаев дал Загорулько команду: — Стойте у машинного телеграфа, слушайте меня внимательно, а я поднимусь на верхний мостик и буду оттуда командовать. Буквально в это время появилось несколько групп «Юнкерсов». Транспорты открыли огонь по самолётам. Всё это разворачивалось с быстротой равной секундам. Первый самолёт пошёл в пике, сбросил три бомбы. Одна не долетела до судна метров пятнадцать, разорвалась в воде. Вторая попала в центр ботдека и разорвалась в жилых помещениях командного состава, а Загорулько отбросило в угол рубки машинного телеграфа и ударило головой о переборку. От удара он на мгновение потерял сознание. Очнувшись, увидел капитана Калитаева. Его тело свисало головой к трапу, ведущего на верхний мостик. Он что-то шептал. Леонид Наумович успел разобрать буквально несколько слов: —Лёня, страви пар, взорвёмся... С трудом, отодвинув тело мёртвого рулевого, упавшего на него, Загорулько приподнялся, успел поставить ручку машинного телеграфа на «Стоп» и вновь потерял сознание. А третья бомба пробила переборку котельной и разорвалась над левым котлом. От взрыва котельной Загорулько очнулся, открыл газа, но капитана уже не было12. С трудом встал, поднялся на мостик, но и здесь, кроме двух разорванных в клочья тел капитан-лейтенанта, управлявшего огнём, и краснофлотца-сигнальщика он никого не увидел.
В котельном отделении от взрыва была перебита магистраль свежего пара, который с шипением под большим давлением вырывался наружу. Судовой гудок заклинило, вышел из строя вертикальный руль, зажатый в правом положении. Судно со страшным рёвом, накренившись на правый борт, разворачивалось вправо. Казалось, что «Казахстан» ломается и гибнет, уступая дорогу для других и прощаясь с уходящим конвоем. Одновременно корабль охватило пламя пожара, горели жилые помещения и машинное отделение. А гудок гудел, пока не стравился весь пар. На судне поднялась паника. Самолёты, сбросившие бомбы, начали заходить на малых высотах на дрейфующее судно, расстреливая людей из пулемётов. Около тысячи человек выбросились за борт и, к сожалению, среди них были первый помощник капитана И.Ф.Желтов и 29 человек команды. Загорулько бросился искать капитана, прорываясь сквозь бушующую толпу людей в кормовую часть судна. У сброшенного штормтрапа он столкнулся с Александровым в пробковом нагруднике. — Принимай корабль в командование, — сказал старпом.
12. Как оказалось впоследствии Калитаев был выброшен за борт взрывной волной и был подобран подводной лодкой «Щ-322».
В это время ещё одна тройка юнкерсов пошла в бомбовую атаку. Люди просто обезумели, некоторые сходили с ума, другие стрелялись. Но немцы промазали. Через разбитое стекло салона на палубу протиснулись мой отец и военврач II-го ранга П.Н. Сафронов Они остановились у борта, решая: прыгать в воду или подождать. Корабль горел, но не тонул. И всё же пришли к выводу спуститься по трапу вниз. Возможно, там им пришло решение не делать глупости и не бросаться в воду, Поднимаясь наверх, они встретили генерал-майора Г.С.Зашихина13 со спасательным поясом, в то время занимавшего должность помощника Командующего флотом. Вслед за ним шли его ближайшие подчинённые. Машинально отец сказал ему: — Куда товарищ генерал, Вы спускаетесь? Вода холодная, да и корабль не тонет. — Разве холодная? — ответил генерал. — В таком случае подожду.
13. (1908-1950). Помощник Командующего КБФ с августа 1941 года. В последующем командир корпуса ПВО, Командующий Ленинградской армией ПВО, Восточным, Южным, Юго-Западным фронтами ПВО. Впоследствии стал генерал-полковником. Через несколько минут подошёл катер, на который спустился Зашихин со старпомом судна Александровым, военным комендантом судна Шумаковым и несколькими высокопоставленными военными. Народ на палубе зашумел, генерал крикнул: «Еду за помощью». Но помощи никто не дождался. Имевшиеся на корабле спасательные шлюпки переполнялись людьми, обрывались, переворачивались и погребали под собой пытавшихся спастись, а часть оставшихся на плаву попадали под пулемётный обстрел самолётов противника. Часть личного состава госпиталя, МСО и СЭЛ была в одной из шлюпок. Отец с Сафроновым очень пожалели, что не оказались в этой шлюпке. Но, наверное, это была их судьба. Вдруг на их глазах шлюпка перевернулась, тали оборвались, и все упали в воду. Только два человека вынырнули из-под шлюпки. Это были интендант III-го ранга Л.Г.Прокопец и начхоз госпиталя Тихомиров. Лебедько с Сафроновым спустились в госпиталь и включились в работу по оказанию помощи раненым. Госпиталь был В жутком состоянии. Среди живых лежали и мёртвые. Большинство медикаментов было раздавлено и разбросано. Часть перевязочного материала была втоптана в грязь. Всё, что очищалось и отстирывалось, в первую очередь, передавалось в операционную часть. Не хватало шприцов, наркотических средств и пресной воды. Врачи и медсестры самоотверженно работали с каждым человеком, спасая его жизнь. Среди сестёр с большим усердием работала родная сестра будущего маршала Советского Союза Огаркова Галина Васильевна. Загорулько настойчиво пробирался к корме. Здесь он увидел группу людей из числа экипажа: старшего механика Фурса Владимира Антоновича, боцмана Гайнутдинова Хакима Кулеевича, машинистов Шилина Александра Григорьевича, Слепнера Леонида Александровича, кочегара 1-го класса Шумило Андрея Петровича и кока Монахова Петра Николаевича. Это всё, что осталось от экипажа. Судьба остальных членов команды была неизвестна. Леонид Наумович едва походил на себя: лицо закоптевшее, китель разорван и залит кровью, брюки во многих местах были прожжены. Никто бы не подумал, что это стоит единственный оставшийся в живых судоводитель. Загорулько очень обрадовался этой встрече, рассказал об обстановке на судне, попросил держаться всем вместе. Вскоре к нему подошёл старшина с большой группой краснофлотцев, красноармейцев, пассажиров и предложил свою помощь.
Второй помощник капитана «Казахстана» Л.Н. Загорулько Теперь уже как капитан Загорулько отдал следующие распоряжения: 1. собрать всех мечущихся по судну женщин и детей, отвести их в безопасное место и успокоить; 2. всех «психов» разоружить и отправить к врачам; 3. немедленно приступить к тушению пожара в машинном отделении и других частях судна; 4. боцману и коку исправить повреждение вертикального руля; 5. укомплектовать расчёты орудий и пулемётов и назначить старших; 6. организовать постоянное наблюдение за воздушной обстановкой. Народ почувствовал, что на судне есть начальник, и тысячи людей приступили к работе. А между тем пожар на судне продолжал развиваться и в носу подбирался к ящикам с боеприпасами. Загорулько вместе со своими товарищами, красноармейцами и пассажирами бросился тушить пожар и выбрасывать снаряды за борт. Использовалось всё для тушения пожара: баки, вёдра, кастрюли, котелки и даже валявшиеся на палубе каски. Несмотря на принятые меры, всё же один снаряд взорвался, появились убитые и раненые. Взрывной волной свалило счетверённый зенитный пулемёт, заряженный на все четыре ленты. Он упёрся гашеткой в палубу и открыл губительный огонь из всех четырёх стволов в сторону горящего боезапаса и людей, работающих на палубе. Страшно было смотреть, как гибли эти люди, пока один из краснофлотцев по-пластунски подполз к пулемёту и освободил гашетку. Но народ уже панике не поддавался и продолжал тушить пожар и выбрасывать боеприпасы за борт. Около девяти часов велась борьба с огнём. Порой казалось, что его никогда не затушить. Но всё же огонь начал уступать упорству людей. Весь период тушения пожара производился под непрерывной бомбёжкой. Враг производил это с немецкой пунктуальностью, через равные промежутки времени появлялись самолёты и сбрасывали смертоносный груз на судно, но, к счастью, бомбы не попадали в цель.
После осмотра машинно-котельной установки выяснилось, что левый котёл вышел из строя полностью, а правый котёл в порядке и можно ввести его в строй после проверки фланцевых соединений. С самой машиной положение оказалось гораздо труднее, так как попало много песку и грязи в движение машины, нужны были тщательная очистка и осмотр «движения». При очередном налёте только одна бомба попала в бункерный люк позади трубы (как его называли на паровиках — «штаны»). Она не разорвалась, упала плашмя в бункер и разлетелась на три части (головка, цилиндр и стабилизатор). Эта 500-килограммовая бомба причинила серьёзные повреждения судну и отодвинула ремонт машины на более длительный срок. Противник просто остервенел от безрезультатности своих ударов по «Казахстану». Загорулько дал указание собрать всё тряпьё с палубы, дымовые шашки и поджечь их для имитации пожара и этим успокоить и отвлечь противника, создав у него впечатление о безвыходном положении судна. Гитлеровские самолёты сделали три круга над «горящим» пароходом и ушли в сторону Эстонии. Между тем темнело. Постепенно судно дрейфовало к эстонскому берегу к местечку Кунда, занятому врагом. Чтобы прекратить дрейф был отдан якорь. Эстонское побережье в этом районе невысокое, лесистое, местами обрывистое. На всём протяжении берег сильно изрезан, в него вдаются глубоководные бухты и заливы. Из бухт и заливов наиболее значительной является бухта Кунда-Лахт. На берегах заливов и бухт расположено много селений. Вдоль берега в пределах изобаты 5 метров лежат надводные и подводные камни. В 9,2 мили к западу от острова Пыхья-Ухтью находится остров Вайндло. Позже при встрече Леонид Наумович рассказал мне, что район якорной стоянки был опасен для плавания из-за множества подводных скалистых рифов. Огни, предупреждающие о них, в связи с войной были потушены. Но тогда мы об этом не думали и приступили к ремонту машины. Одной из главных работ было заполнение правого котла водой. Вновь в ход пошли лагуны, кастрюли, вёдра, котелки, каски. Это была поистине муравьиная работа, в которой участвовали все, кто только мог стоять на ногах. Одновременно кочегар Шумило приступил к разведению огня в топках. Наполнили котёл водой, закрыли горловину, всё тщательно проверили, стал появляться пар, заработала стрелка манометра. В три часа ночи в котле начал подниматься пар. Около пяти часов машина дала первый оборот. Когда Загорулько поднялся из машины на палубу, его встретил народ. Люди чувствовали под ногами работающую машину. Леонид Наумович сказал, что пойдёт к острову Вайндло, на котором находится наш небольшой гарнизон вооружённых краснофлотцев. На лицах людей появились улыбки. Некоторые кричали «ура», другие плакали, третьи стояли с окаменелыми лицами. Вообще, как говорил Загорулько, трудно описать, особенно на бумаге, те чувства людей, которыми они были охвачены в этот момент. Вертикальным рулём управляли боцман Гайнутдинов и кок Монахов. Загорулько проверил связь мостика с машиной, рулевым управлением и дал команду на бак отдать якорь, после чего дал ход машине. Около шести часов утра 30-го августа «Казахстан» подошёл к острову и приткнулся к его южной скалистой гряде. Остров Вандло скалист и почти полностью лишён растительности. На четыре кабельтовых к северу и на две мили к юго-востоку от острова Вайндло выступают рифы. Для безопасности плавания в этом районе в 1856 году был установлен маяк, который неоднократно разрушался и переделывался. В 1941 году на острове были маяк, радиомачта и домик для обслуживающего персонала. На Вайндло высадилось около двух тысяч бойцов и командиров под командованием полковника Г.А. Потёмина14, которые сразу же приступили к созданию оборонительных сооружений на случай отражения десанта противника. С парохода было также высажено 356 человек раненых. Их, в первую очередь, отправляли на катерах и малых охотниках на Гогланд.
Остров Вайндло
14. Потёмин Георгий Андреевич, 1895 года рождения. Участник 1-ой Мировой и Гражданской войн. В 1940 году Начальник штаба береговой обороны Главной базы КБФ г. Таллин. С 05.08. по 28.08.1941. Начальник штаба обороны города. Участник обороны города Ленинграда и войны с Японией 1945 года. С 1947 года генерал-майор береговой обороны ВМФ.
К ним примкнул и писатель-маринист А.И.Зонин. В своей книге, изданной в 1952 году, «Подсоленные годы» он необъективно осветил этот поход, оскорбительно отозвался о семёрке героев, спасших ему жизнь. Экипаж корабля он назвал тараканами, выползшими из своих щелей, как только судно подошло к острову Вайндло. Причисляя себя к сонму моряков, этот писатель не мог отличить паровик от электрохода. Как в этой книге, так и в других своих писаниях был далёк от объективности. Всё ему не нравилось — всё это он презрительно критиковал. Очевидно, готовился в диссиденты, но не успел хлебнуть полной грудью «оттепели».
