Когда говорят пушки, музы молчат, - а в годы Великой Отечественной войны, когда вопрос стоял "победить или умереть", стихи, музыка, песни пронизывали жизнь и быт фронта и тыла, давали силы для того, чтобы жить и победить!
То, что внуки и правнуки поколения, пережившего войну, помнят поэзию и слушают музыку огненных лет, дает надежду. Историю гвардии рассказывают учащиеся 7 класса: Ситник Михаил, Иванникова Полина, Лисица Георгий.
Чтят прошедшее, думая о настоящем и будущем... - выступают Кристина Датченко и Игорь Блошенко
в исполнении ученика 11 класса Евгения Гончарова прозвучали стихи флотского поэта и ленинградской поэтессы Ольги Берггольц
Ольга Берггольц. Экипажу подводной лодки Л-3. 1942 год - YouTube
Факт присвоения гвардейского звания подводной лодке Л-3 - это факт и их жизни.
На языке сценического искусства... поёт учитель музыки Мария Сергеевна Денисова
в поэтических образах юноши и девушки познают правду жизни... на сцене ученицы 11 класса: Анастасия Чернова, Нина Смирнова, Виктория Сердюк, Юлия Ноздрякова
одиннадцатиклассники Роман Гордынский, Сергей Пименов, Василий Хорев
Диана Яковенко рассказала о музее пл Л-3
Пронзительно прозвучала песня, посвященная 7-ой Ленинградской симфонии Д.Шостаковича в исполнении Ксении Сагань, внучки моряка Л-3. А помогала ей мама Нина Андреевна.
Старшеклассники, педагоги и гости провели ритуал посвящения первоклассников в юнги.
Будущих гвардейцев-подводников.
Капитан 1 ранга Марк Владимирович Коновалов зачитал текст клятвы: Строить новую Россию, приумножать ее славу и богатства...
Клянемся! Затем юнги спели замечательную песню на слова и музыку Е.Шмакова – «Юнги»
Ветераны-подводники повязали галстуки, поздравили юнг и вручили им алые гвоздики.
Здоровья Вам, дорогие ветераны, учителя, пусть сбываются ваши мечты, дорогие школьники, юнги, счастья всем нам, мира и согласия!
Галина Петровна Грищенко, братья Марк Владимирович и Евгений Владимирович Коноваловы под портретами их отцов-командиров пл Л-3.
Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ. 198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус. karasevserg@yandex.ru
Совет Санкт-Петербургского Союза суворовцев, нахимовцев и кадет и Президиум Ассоциации выпускников НВМУ и СВУ - офицеров и служащих Военно-морской академии с прискорбием сообщают, что 29 марта 2013 года на 85 году жизни скончался старейший выпускник Тбилисского Нахимовского военно-морского училища, Председатель Координационного совета выпускников нахимовских училищ в Санкт-Петербурге - Михальков Евгений Иванович. Прощание с Е.И.Михальковым состоится 2 апреля 2013 года в 10.30 в Санкт-Петербургском крематории. Телефон для справок: 8-921-772-7004 Харазов Виктор Григорьевич
Михальков Евгений Иванович в 1941-1942 гг. находился в осажденном Ленинграде, принимал участие в мероприятиях оборонного характера и МПВО. После эвакуации работал на оборонном заводе в Татарской АССР. В 1943 году поступил в Тбилисское нахимовское военно-морском училище которое закончил в 1948 году. Это был первый выпуск. На экзамене по математике присутствовал министр просвещения Грузинской ССР. После экзаменов он взволнованно с грузинским акцентом заявил, что «впервые в жизни присутствовал на таком экзамене, пятерка это что за оценка, все они заслуживают 12 баллов».
Выпускник Высшего военно-морского училище им. М.В.Фрунзе, в 1952-1957 гг. Евгений Иванович командовал морским тральщиком, участвовал в боевом послевоенном тралении морских мин на Балтийском флоте.
С 1966 года работал в ЛЭТИ, где прошел путь от старшего преподавателя военно-морской кафедры до помощника проректора по научной работе. За время службы на военно-морской кафедре проявил себя высококвалифицированным преподавателем, умелым руководителем и воспитателем студентов. Все виды занятий проводил на высоком научном и методическом уровне.
Следует особо отметить его профессиональные навыки в области педагогики: компетентность, феноменальная эрудиция, новизна и информативность материала делают его занятия емкими по содержанию и оригинальными по построению. Благодаря многолетней четко выверенной и хорошо продуманной организации учебных сборов, стажировок на кораблях ВМФ Евгению Ивановичу удалось обеспечить адаптацию учебных материалов к современным требованиям.
Евгений Иванович принял активное участие в разработке ряда госбюджетных НИР по проблемам высшей школы. За время преподавательской деятельности была проделана большая учебно-методическая работа, написано 18 учебных пособий и методических разработок по курсам учебной программы военно-морской подготовки в вузе. Разработанные им учебные пособия использовались в учебном процессе ряда других институтов и университетов Российской Федерации.
В 1981–1982 учебном году по результатам комплексной проверки, проводившейся заместителем Главнокомандующего ВМФ СССР по военно-морским учебным заведениям, Евгений Иванович Михальков был признан одним из лучших преподавателей по направлению военной подготовки. Работая на военно-морской кафедре ЛЭТИ, Евгений Иванович занимался и большой общественной работой в университете.
Длительное время занимал должность заместителя председателя ДОСААФ института. Был руководителем морской и стрелковой секций ДОСААФ нашего вуза. Неоднократно избирался председателем участковой избирательной комиссии Петроградского района по выборам в районный, городской Совет народных депутатов и Верховный Совет СССР.
Присущий ему высокий организаторский талант способствовал успешному проведению ежегодных дальних шлюпочных походов студентов по рекам, озерам и морям России, Белоруссии, Украины, а также организации кинофестивалей военных фильмов в университете. Особо следует отметить весомый вклад Евгения Ивановича в переоборудование аудиторий ВМК на базе комплексного использования ТСО в соответствии с требованиями по дальнейшему повышению эффективности и качества подготовки офицеров запаса ВМФ. Этот вид деятельности отмечен специальным приказом ректора университета А.А.Вавилова с объявлением благодарности. После службы в течение 34 лет в Вооруженных Силах при увольнении в запас командованием кафедры Евгению Ивановичу было предложено остаться на преподавательской работе в университете.
Имеет более 20 правительственных наград, в том числе медаль «За победу над Германией». Награжден нагрудным знаком «Почетный работник высшего профессионального образования РФ».
В 2004 году, в связи с 75-летием со дня рождения, награжден нагрудным знаком «Почетный работник высшего профессионального образования Российской Федерации».
Обаятельный, трудолюбивый, честный, благожелательный человеком, общение с которым не только поучительно, но и всегда дарило заряд бодрости и хорошее настроение, таким его будут помнить близкие, друзья, сослуживцы.
Я начну издалека. Был такой очень богатенький человек. Звали его Эдмонд. Кличка его была «Рыжий», но с годами она стала его фамилией. Итак, Эдмонд Сафра. Наполовину еврей, наполовину араб с ливанскими корнями. В интересующее нас время он уже прочно обосновался во Франции. В один прекрасный день он сидел на веранде своего уютного гнездышка, а напротив него уже три часа кряду сидел другой темпераментный лысоватый человек в теле Березовского. Вы скоро поймете, что в этом мире переселение душ — дело простое и во многом повседневное. Но не для всех. Сафра — один из самых богатых банкиров в мире. В узких кругах известен тем, что мог «приютить» любое количество денег и спрятать их от любопытных глаз. Появление персонажа в теле Березовского было вызвано тем, что Сафра только что спрятал стабилизационный кредит, выделенный России в размере 4,8 миллиарда долларов, и теперь перед ним сидел такой темпераментный человек средних лет и возмущался. Причина возмущаться была — Сафра не только спрятал кредит, но и решил немного поделиться тайнами своего ремесла с любопытными из швейцарской прокуратуры и американского ФБР. О чем был разговор, дословно неизвестно, но после разговора Сафра уединился в свой бункер в Монако и допускал к себе только жену, ближайших родственников, медперсонал и охрану. Нашли его бездыханное тело в ванной комнате рядом с медсестрой. Оба задохнулись дымом от возгорания, которое устроил самый доверенный телохранитель. О том, как он оказался в доме и о прочих подробностях рассказывает одна из серий американского сериала «Закон и порядок». От себя могу добавить, что у режиссера этой драмы фантазии не так много, и другого персонажа в теле Березовского тоже нашли в ванной комнате, бездыханным и ровно с таким количеством разных подробностей, которых достаточно, чтобы на пустом месте выросла соответствующая мифология. Вы сами удивитесь тому, что постоянно меняется время смерти, причины смерти, то, как Березовский умерщвлял свое тело, ломая ребра, и, в итоге, запинал себя до смерти. Это высший драматический пилотаж — все пишут взахлеб, а те, кто это читает, могут выбрать подробности на свой вкус и не подпортить интригу.
Еще одно тело не успело дойти до ванной комнаты и упало с остановившимся сердцем на пороге своего дома. Звали это тело Перепельничий. Он тоже незадолго до своей смерти общался с любопытными мужчинами из швейцарской прокуратуры и, вероятно перенервничал. Но что-то в финале этой драмы режиссеру не понравилось, и он с последним телом Березовского постарался больше, добавив интригу и даже красивую женщину, не обремененную годами и моральными принципами — для тех, кто любит.
Нужен ли он был российским спецслужбам? Судя по некоторым косвенным признакам, не нужен. Во-первых, о российских спецслужбах начал бубнить некто Люк Хардинг из английской «Гардиан», у которого, когда он говорит о России и ее спецслужбах, сносит крышу. В одной из своих книг он даже клялся, что его «вызывали на допрос в Лефортово». Это первый признак того, что некто в теле Березовского никому здесь дорогу не переходил. Второй признак никчемности таких утверждений — БАБ покинул Россию 13 лет назад, а это срок, после которого все прегрешения политика ли, мошенника ли, гения ли, без особой подпитки в России забываются. Ведь сегодня неплохо живут и Борис Немцов, и Михаил Касьянов, и даже Сергей Кириенко, который в декабре 1998 года в интервью Би-Би-Си в Лондоне предлагал кому-нибудь продаться, потому что боялся снова стать нищим, как тогда, когда в должности старшего инженера не мог сыну купить килограмм бананов по причине отсутствия денег в кармане. Кто вспомнит об этом через 15 лет в России? Ну, может быть, я — чтобы нагнать туману в своих заметках.
Нужен ли был персонаж в теле Березовского английским спецслужбам? Уже, наверное, нет, потому что, кому нужен человек уже-таки без денег, без сторонников внутри страны, без тела с лицом Юшенкова?
Тело Березовского могло понадобиться другому телу — с лицом обладателя самой длинной яхты в мире, но этот вопрос лучше задать тем, кто разговаривал с этим счастливым обладателем яхты в одном из офисов ФБР.
Немного могут обрадоваться в английском МИДе. Ведь теперь одной проблемой в отношениях между Россией и Великобританией меньше, а это значит, что обе страны могут, общаясь, друг на друге заработать. Но такой способ решения проблемы тоже маловероятен, особенно на фоне того, что творится в мире.
Как бы там ни было, а кто-то в ведомости против «тела Березовского» поставил галочку, подшил в дело отчет и отправился пить чай с медом, как это делало накануне смерти последнее тело Березовского, послушное воле не очень талантливого дирижера.
30 марта 2013 г.
Грешное время
Сегодня время — безумно грешное: Отложилось и живет само по себе, Как птицы живут в отдельном скворечнике Или лягушки в водосточной трубе.
Разве может быть грешной струя времени? Это ведь я грешу — стоящий на его пути, А оно течет, не замечая трения, И попробуй его в себя не пусти.
Оно набрасывается, кок волна на камни, На родные души расставляет невод, А получается, будто сдает экзамены, Когда ему заранее поставили «неуд».
И оно неожиданно становится грешным, А его любовь тепла и нежна, И приходит весна, и тогда надежда Больше уже никому не нужна.
29 марта 2013 г.
Ощущение времени
Там до первого ливня всего две недели, Две недели всего до первой травы. А мы с тобой туда не глядели, И не поворачивали головы.
Шесть недель всего до соловья в роще, До того, как запахнут яблони по ночам, А мы думали, жизнь не может быть проще, И придумывали сложности сгоряча.
По ночам затевалось опять полнолуние, И все раньше вскрикивал спросонья восход, Лето паслось на привязи, на лужайке июня, А до весны оставался еще целый год…
29 марта 2013 г.
Узелки на память
Ах, какие узелки вяжет время! Ах, какие судьбы сплетает и расплетает! Но опять печаль, как в словах Иеремии, А правда все равно, как на грех, святая.
У правды есть один недостаток: Как ни крути, а она вчерашняя. И, растворяясь, никогда не выпадает в осадок, А высится, как упрямая башня.
Только я про узлы, про слияния судеб, Ведь судьба — это тоже узелок на память, Ну, откуда, скажите, было знать Иуде, Почему его имя все время с нами?
Почему протоптаны пути отречений? Говоришь: отрекаюсь, — а звучит покаяние, А река все равно несет вниз по течению, Не разбирая ни виновных, ни крайних.
Вот и я — узелок на какой-то нити, Для кого, не знаю. Что должен помнить —тоже. Лишь удивляюсь легкомысленности событий, А холодок все равно пробегает по коже.
Как тепло встречали ленинградцы-блокадники артистов любимого театра! Громом аплодисментов приветствовали первые слушатели героической премьеры «Раскинулось море широко» – легендарного командира подводной лодки С-7, капитана 1 ранга, Героя Советского Союза Лисина Сергея Прокофьевича.
Капитан 1 ранга, Герой Советского Союза – С.П. Лисин.
Сколько воспоминаний, эмоций пережили участники вечера, встретившись вновь через сорок лет!
Нет, музы не молчали никогда! И нет мудрей и радостней союза У ленинградцев в грозные года С великой Мельпоменой – вечной музой!
Ведущие вечера: Народный артист СССР Г.Орлов, А.Ильина.
С Юнгами ВМФ работали много, у нас был разработан целый цикл мероприятий по профориентации и патриотической работе.
Юнги ВМФ в фойе театрального зала. Аида Корсакова-Ильина.
Сергей Сергеевич Шахов со своим большим активом был неутомим. Как правило, все мероприятия проводились в большом зале или во всех залах дворца одновременно. Размах по-юнговски! Пятилетка была для них своим домом, они работали не покладая рук. Удивительное желание помогать людям, а им было чем поделиться. Среди них были Герои не только войны, но и Герои труда, профессора, председатели колхозов, инженеры, квалифицированные рабочие, творческие работники, да и сам Сергей Сергеевич Шахов – прототип комиссара Школы юнг на Соловках в фильме «Юнга Северного флота». В их честь решили провести вечер-встречу. Ребята писали приветствия ветеранам, чудом сохранилось приветствие к Валентину Пикулю.
Морская хватка Валентина Пикуля в мирной жизни памятна нам со дня его первой книги. Мне повезло, я видела рукопись книги «Пером и шпагой», лежащей стопками на большом столе в рижской квартире автора. Позднее бывала на его творческих встречах в Доме Офицеров в Риге, где работала с его супругой – Антониной Ильиничной Пикуль – зав. библиотекой. К сожалению, В.Пикуль приехать на встречу не смог, прислал телеграмму.
Зачитываю текст телеграммы: Всех ЮНГ поздравляю 40-летием Великой Победы, в которую мы внесли бесценный вклад, душой всегда с Вами – юнга Валентин Пикуль.
С Народным артистом СССР Борисом Штоколовым нам повезло. Он пришел на встречу с друзьями юности своей. Коротко рассказывая его боевую биографию на крейсере «Киров», вспомнив тихий вечер, после очередной атаки, сидя у обреза – места для курения – юнга Боря тихонечко запел русскую народную песню, один из его товарищей под впечатлением его голоса сказал – задолго до маршала Г. К.Жукова: «Ты будешь Народным артистом!» Это был его боевой друг, приехавший на эту встречу из Москвы – Владимир Смирнов, скромненько сидевший в зале, ожидая приглашения на сцену. Приглашаю на сцену Борю, который совершенно не знает о встречи со своим другом. Маргарита Георгиевна из кулис сигнализируют – Штоколов исчез. Немая сцена – куда, с кем, надолго или навсегда.... Извинившись за ситуацию, беру таймаут, приглашая на сцену любимого педагога Юнг по физкультуре, фамилию запамятовала, для проведения физической разминки. На сцену вбежала энергичная, маленькая женщина, по ее команде весь зал пришел в синхронное движение со смехом и шутками, мгновенно очутились на плацу своей школы, в те грозовые годы. Тем временем телевидение вернули нашего Борю. Узнав, что Штоколов будет на этой встрече, редакция телевидения ничего не нашла лучше, как воспользоваться случаем и провести с ним интервью прямо во время нашего мероприятия, в нашем же фойе, поставив нас в такую ситуацию. Тоже мне союзнички-коллеги! Возвращаясь на сцену, веду Борю за руку, боясь его потерять, благодарю педагога за разминку. На ходу ввожу юнгу-Борю в ситуацию, на которой мы вынуждены были прерваться – реакции со стороны Бори никакой. Приглашаю Володю Смирнова, убедительно расписывая их теплый вечер у обреза..., а Боря не вводится в нашу ситуацию, он под впечатлением интервью, ему не до встречи с боевым другом и всеми юнгами, с которыми не виделся сорок лет. Понадобилось время и наводящие вопросы для того, чтобы Боря включился в сюжет – не как Народный артист, а как Боря-юнга. С трудом выныривая из всех неожиданностей, убедив аккомпаниатора играть не концертный вариант, усадив его на место, взываю к памяти Бори: «Какую же песню Боря, после очередного боя, пел в тот тихий, незабываемый вечер?» Глядя в пол, Народный артист Штоколов пытается вспомнить или прочитать что-то под ногами. Подталкиваю слегка в плечо, шепчу название песни, он, молча, мотает головой. Весь зал выкрикивает русские песни и романсы, помогает ему вспомнить. На помощь приходит Володя Смирнов – прикрепляя почетный знак «Юнга Флота» – та же реакция: Боря молчит, продолжая что-то искать на сцене.
Мы вспоминаем – что же юнга Боря пел у «обреза»?
Вдруг встряхивает своей величественной головой, решительно наступая на меня: «Сегодня я исполню свой любимый романс – «Я встретил Вас». Отступая, соглашаюсь на все.
«...Как после вековой разлуки Гляжу на Вас как бы во сне, И вот слышнее стали звуки, Не умолкавшие во мне. Тут ни одно воспоминанье, Тут жизнь заговорила вновь…»
Вот о чем думал Народный артист Штоколов: через Тютчева он передал все свои чувства, которые переполняли его сердце в ту минуту. Причем здесь я вместе с моим сценарием?
Долго не отпускали со сцены его боевые товарищи. Вечер закончили общей песней Соловьева-Седого «Вечер на рейде». Наша дружба с Борисом Штоколовым продолжалась долгие годы, много работали по подготовке празднования «300-летия Флота».
Погибшим и живым юнгам Воспитанникам кронштадтского Учебного отряда посвящаю. Старшина 2 статьи запаса Николай Уланов.
Не помню, кто сказал – талант верность своему делу. К счастью, талантливые люди сами тянулись к нам, а мы старались создавать им условия, выискивая любую запятую, чтобы сохранять ставки, часы работы, платные отпуска, профессиональные кадры. Наша Софья Михайловна – инструктор старших классов – энергична, умна, талантлива, с врожденным чувством юмора. Попросту красивой – ее назвать нельзя, внешность ее настолько интересна, что стоит с нее писать, изображающий мир со всей полный жизни и темперамента. Все восторги в ее адрес – ее никогда не трогали, она ими переобременена и сегодня.
Звезда Ассоль – звезда всех юных и беспечных, Звезда Сольвейг – звезда всех женщин.
У нас с ней было полное взаимопонимание. Мы понимали без слов, на расстоянии, как это нас выручало. До нас она работала в художественном отделе, где каждый проживал свою жизнь в одиночестве, завидуя всем и каждому по поводу и без оного, чем провоцировал всякие ненужности большого коллектива дворца. Я была против её пустого времяпрепровождения там. Чувствуя ее «горячий нос» к творчеству, мечтала перетянуть ее к нам. Она тоже имела это тайное желание. Переманивать кадры было неэтично. К тому же, она имела успех в Народном театре у замечательного педагога – режиссера Пушкинского театра Ильи Сауловича Ольшвангера. В общем, как-то сложилось, что мы ее заполучили.
Софья Михайловна Золотова!
И забурлила наша долгая, шумная подчас бестолковая, в результате полезная и серьезная жизнь. После рождения сына, ушла во Дворец Просвещения, к Анатолию Маковееву и Галине Ивановне. Много лет успешно работает в клубе «Кочубей». Дай Бог ей сил, а идей у нее достаточно.
Ты знаешь все. И дружбе нет конца Теснее наши связаны сердца!
Можно ли в один день получить 30 суток ареста? Оказывается можно. А было так. Лето 1957 года. Пункт базирования подводных лодок во Владивостоке, бухта Улисс. Я, еще лейтенант, стою дежурным по казарме. В двухэтажной фундаментальной 1935 года постройки казарме размещаются четыре экипажа новых подводных лодок проекта 613. Только что экипажи прибыли из столовой, час послеобеденного отдыха. Моряки разбрелись кто куда, пять-десять минут перекур — и в койку. Я тоже в курилке на плацу перед казармой. В курилке смех, шутки, подначки... Вдруг слышу из подъезда казармы шум, крики, выбегает дежурный по нашей команде, старшина 2-й статьи Калугин, кричит мне: — Товарищ лейтенант, начальник штаба в казарме! Бегом по лестнице на второй этаж, в гальюн — оттуда слышен шум и начальственный рык. Капитан 1 ранга Попов Владимир Андреевич, подпольная кличка «Мишка Квакин», когда в сердцах — выражений не выбирал. Среди «мать-перемать...», наконец, разобрал: «Где дежурный по казарме?». — Товарищ капитан 1 ранга, дежурный по казарме лейтенант... — Десять суток ареста! — Есть, десять суток ареста. Начштаба почти бегом, насквозь через кубрик, на другую лестничную площадку. Там тоже гальюн и тоже, конечно, потеки воды, обрывки бумаги, окурки — уборку-то дневальные делают после того, как все моряки улягутся в койки. Я за НШ следом рысцой семеню. На площадке и в гальюне опять: «Мать-перемать... Где этот дежурный по казарме?». Я опять сзади, из-за спины у него: — Товарищ капитан 1 ранга, дежурный по казарме лейтенант... — Десять суток ареста! — Есть, десять суток ареста.
А.Луцкий и Ю.Павлов (слева). Владивосток, бухта Улисс. 1957 год
Невидяще глядя на меня и махнув рукой, начштаба сбежал по лестнице вниз на плац. Я за ним. Навстречу ему уже спешат командиры подводных лодок, наш тоже, капитан 3 ранга Ю.Н.Калашников. Очередной разнос. Вокруг еще разбегающиеся моряки. Я опять за спиной у НШ, как положено, на шаг и в сторону сзади. — ...А ваш дежурный по казарме так и не появился! Калашников: — Да вот же он! Начштаба поворачивается и, кажется, впервые увидел меня: — Десять суток ареста! — Есть десять суток ареста. 20 Начштаба, махнув рукой, двинул на камбуз. Доложил командиру, что и как было. В сумме тридцать суток, вроде не положено, что делать? — Что делать, что делать! Пиши записку об аресте, иди на подпись. Сдал дежурство, заполнил записку об аресте, пришел в штаб. Стучу в дверь кабинета НШ. —Да! Вхожу. — Това... — Тебе чего? — Подписать. — Давай.
Быстро подписывает. — Разрешите идти? — Иди. Четко повернулся, иду к двери. — Стой! Ты что мне подсунул? Тридцать суток? Я же не могу столько! Хочешь от моря сакануть? Завтра же в море! В море отсидишь! Дай сюда. Взял и порвал записку. Назавтра ушли в море на тридцать шесть суток. Тактической группой из трех лодок, плававших в сомкнутом и разомкнутом строю на дальности гидроакустической связи, командовал начальник штаба, а затем командир бригады, он же капитан 1 ранга Попов Владимир Андреевич. И здорово командовал! Хотя и не без смеха. Но об этом следующий рассказ.
СИГНАЛЫ «ГРУНТ -...», «ВОЛНА -...»
На другой день, наконец, действительно вышли в море. Готовились долго. Тренировались в кабинете торпедной стрельбы, готовили и грузили практические торпеды, чистились и вылизывались — на флот прибывала инспекция Главного штаба ВМФ.
Под утро вышли по тревоге в точки рассредоточения по противоатомному варианту в . На якорях поуклонялись погружением от «ядерных ударов», а к вечеру, когда заштормило, пошли дальше курсом в Ракушку. Три лодки: «С-332», командир кап. 2 ранга Морозов, «С-333», командир кап. 2 ранга Софронов, и наша «С-334», в кильватер, дистанция пять кабельтовых. Встречный ветер и волна, мостик заливает. На мостике только втроем, сигнальщик в своем «гнезде», я, вахтенный офицер, и командир под козырьком, вцепившись в рулевую тумбу и нактоуз компаса. Управление вертикальным рулем переведено в центральный пост. Наконец, когда вышли на траверз острова Аскольд, а ветер и волна совсем остервенели, доклад радиста: — Мостик, получен сигнал: «Грунт раздел 30, раздел 60, раздел 90». Командир командует: — Все вниз! Боевая тревога! Прыгаю в люк, воздушный поток со свистом всасывает меня в лодку (хорошо дышит дизель!), уже в центральном посту сквозь «ревун» доклад радиста: — Мостик... Грунт... Исполнить! — Стоп дизель! Срочное погружение! Задраен верхний рубочный люк! Короткие тревожные гудки «ревуна», клац машинок клапанов вентиляции, шум принимаемого балласта, треск машинных телеграфов, дрожь корпуса лодки от ударов волн и работы винтов средним ходом... Доклады боцмана... 5 м, 10 м...
Командир в : — Боцман, нырять на глубину 90 метров, дифферент 10 градусов на нос! —...Глубина 30 метров. — Продуть быструю! Лево на борт! На курс... Летим на глубину... 50.., 70.., 90 метров! — Держать глубину 90 метров. Акустик! Дать длинную посылку вправо 30 градусов! Почти одновременно слышим даже на корпус длинную посылку гидролокатора ПЛ «С-333», которая также пришла на свою заданную глубину 60 м, но с отворотом вправо. Через некоторое время, увеличив дистанцию между лодками до 30 кабельтовых и обменявшись длинными гидролокационными посылками, подводные лодки тактической группы закончили построение в строй «клина». — Оба мотора вперед малый! Право на борт, на курс... Стоп правый! Готовность № 2 подводная... Смене заступить! Под водой идем до утра, периодически обмениваясь гидрограммами при изменении курса, скорости, глубины хода. Сменившись с вахты, забылся тревожным сном на своем верхнем диване во втором отсеке около батарейного автомата. По сигналу короткого «ревуна», когда вахтенный инженер-механик прохлопывал клапана вентиляции СГБ и лязг-клац гидравлических машин холодил сонную душу, нервно подтягивал инстинктивно ноги под себя. Если перевернуться наоборот, головой к машинке, ощущения во сне еще ужасней — срабатывание машинки в районе шеи.., как гильотина. Длинный «ревун» сбрасываете койки. Боевая тревога! Бегом в 1-й отсек на свой КП / БЧ-1П, доклад в центральный пост. По трансляции: «По местам стоять к всплытию...». Ясно. Получен сигнал: «Волна раздел ноль — исполнить». Все эти и другие маневры в составе группы подводных лодок мы отрабатывали и в учебных кабинетах, и в море. Это было время, когда теоретики тактики подводной войны спорили о возможности и допустимости совместного плавания в подводном положении дизель-электрических подводных лодок, вооруженных тогда еще сравнительно несовершенными средствами звукоподводной связи и наблюдения. «За» и фактически идеологом был командир нашей эскадры, а затем командующий подводными силами ТОФ, контр-адмирал Л.П.Хияйнен. Пока шли споры, мы под личным руководством НШ бригады капитана 1 ранга Попова Владимира Андреевича лихо, но, в конечном счете, безуспешно доказывали его правоту. Плывем дальше.
«ЕСЛИ Б НЕ БЫЛО ТАК СМЕШНО...»
Пришли в Ракушку. Встали к пирсам. Вахта на лодках заступила по-якорному. Вечер. После ужина моряки в курилках на берегу. Обмениваемся впечатлениями о плавании, красотах бухты Ракушка... Из здания штаба бригады выходят наши командиры. Кто-то крикнул: — Командиры БЧ-III к командирам! Я и мои однокашники по училищу Миша Бочаров и Вовка Колесников, тоже командиры БЧ-III, подходим к группе своих командиров. Телеграмма ЗАС от минно-торпедного управления. Требуют произвести так называемое протаскивание практических торпед, проверить на герметичность световые приборы, установленные в практических зарядных отделениях торпед, произвести подзарядку «стукачей» (звуковые приборы, установленные в кормовых отделениях торпед и предназначенные для обозначения места потопления торпеды. Мало ли утонет!), замерить давление и подкачать воздух в торпедах. Бред какой-то! Совсем перепугались инспекции. Световые приборы на лодках вскрывать по определению запрещается, они под пломбой и гарантией минно-торпедного арсенала, установлены в торпеды в ходе их приготовления перед загрузкой торпед на лодку накануне выхода в море. «Стукачи» вообще конструктивно работают от сухих щелочных батарей и зарядке по определению не подлежат. Протаскивание торпед произведено в ходе погрузки торпед и по правилам минной службы (ПМС №...) больше не требуется. Проверка давления воздуха в торпеде и так проводится в соответствии с временным графиком. В общем — бред! Так я откровенно вслух и высказался. Слово за слово... резюме — выполнять! Отошли с ребятами в сторонку. — Что будем делать?.. Дебаты пропускаю. Володя Колесников: — Я протащу и доложу. Миша Бочаров: — Я ничего делать не буду, но доложу, что сделал. — А я ничего делать не буду и об этом доложу. Доложил. Часа через полтора вызывают на пирс на «ковер» к НШ. —..? Опять доложил с полным обоснованием.
— «Мать-перемать»... Чтоб я тебя больше не видел... «Мать-перемать»... Через несколько дней пришли в Советскую Гавань. Ошвартовались. Моряки на пирс, в курилку. С мостика осмотрелся. Начальника штаба не видать, наверно, еще в штабе. Пойду перекурю. Только прикурил, слышу шипение, сдавленный яростью голос: — Я тебе сказал, чтоб я тебя больше не видел?.. Оборачиваюсь... Он, начальник штаба! В грязном ватнике, на голове офицерская пилотка (68-го размера!), зашпиленная большой английской булавкой! Конечно, я его в толпе не приметил! Очередные десять суток ареста! Да, ладно, все равно в море. Верно говорят на флоте: «Давно бы ушел с флота, если б не было так смешно».
Продолжение следует.
Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ. 198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус. karasevserg@yandex.ru
