Итак, в первой главе я рассказал, что такое виртуальные рынки товаров и финансов, как на них формируется прибыль, отметив при этом, что всякая виртуальная прибыль, прежде чем упасть на реальные счета, должна пересечь границы, оставив вместо себя, — увы! — гигантские долги. Превращение денег для одних в прибыль, а для других — в долги сродни игры в «наперсток», но обставлено со значительным компьютерным и иным шиком. Задействован даже сложный математический аппарат, но это не больше чем антураж. Россия сегодня выхода на виртуальный рынок не имеет. Об этом свидетельствует хотя бы малый внешний долг России. Судя по некоторой информации, попытки проникнуть на виртуальный рынок делались, но ничем реальным не закончились: круг получателей прибыли не может быть широким. И вообще, эта ветвь финансового развития — тупиковая, и время такой виртуализации практически закончилось, поэтому рваться на этот рынок не стоит. Пока время не вышло, нужно воспользоваться тем, что у виртуальных рынков есть сторонники и противники, и дружить с последними. Не просто дружить. Вот, например, совокупный долг США перед Японией и Китаем столь велик, что любые совместные действия этих стран могут привести к коренным изменения в американской счастливой жизни. Но они никак не соберутся выступить совместно, потому есть третья (читай, американская) сила, которая все время пытается вбить клин между ними. Поэтому задача российской внешней политики сводится к тому, чтобы умело использовать существующие противоречия и защитить Россию от двух напастей современной глобальной экономики — виртуального рынка и собственно доллара. Какую опасность таит в себе доллар? Во-первых, за последние сорок лет он подешевел примерно в сорок раз, и, продавая нефть по сегодняшним ценам, мы ее продаем фактически в два раза дешевле, чем продавал СССР в годы самых низких цен. Тут выстраивается странная логическая цепочка. Нефтедобытчики для поддержания своей деятельности оказываются вдруг заинтересованными в понижении курса рубля к доллару. Это дает им возможность за фактически почти ничего не стоящий доллар приобретать все большее количество рублей. Чем ниже курс рубля к доллару, тем больше оказывается рублей у нефтяников и тем дешевле для них становится стоимость рабочей силы и всех обязательств перед государством. В этом смысле, все экспортеры ведут себя крайне непатриотично, но, несмотря на это, именно они сегодня определяют курс национальной валюты по отношению ко всем другим.
Можно предположить, что патриотами могли бы быть импортеры. И действительно, они заинтересованы в укреплении рубля, чтобы за меньшее количество рублей приобретать как можно больше долларов, увеличивать импорт и свою собственную прибыль. Это правильно, но импортеров отличает нежелание видеть, как развивается собственное российское производство, потому что любое импорт-замещение угрожает их финансовому благополучию. Поэтому союзниками настоящих патриотов они могут быть только в тактическом плане. Стратегическое партнерство с ними невозможно. Финансовая непатриотичность усугубляется действиями нашего Центробанка, который по странному стечению обстоятельств называется еще и Банком России. В паре с Минфином он допускает манипуляции, которые самым отрицательным образом отзываются на российской экономике. Например, на социальные нужды у государства не хватает средств. Тогда при уровне 30 рублей за доллар финансовые власти (а в этих случаях их трудно разделить) через уполномоченные банки закупают у экспортеров или в фондах, деноминированных в долларах, скажем, 10 миллиардов долларов. Через незначительное время рубль начинает скользить вниз, и, когда он достигает нижнего на тот момент допустимого значения, например, 34 рубля к доллару, ранее купленные доллары продаются. Если для покупки долларов использовалось 300 миллиардов рублей, то при их продаже выручка составила на 40 миллиардов рублей больше, и небольшая дырочка в бюджете затыкается. При знании того, как должен вести себя рубль в обозримом будущем такие «заработки» денег не могут не вызывать озабоченность. И для этого есть, как минимум, две причины. Во-первых, субъективная причина – появляющиеся таким образом деньги могут иногда «заблудиться» и оказаться на счетах «эффективных менеджеров». Во-вторых, так не бывает, чтобы деньги появлялись из воздуха. Кто-то за такие деньги все равно должен платить. Платим мы с вами, причем, так получается, что не один раз. Первый раз – в виде недобора долларовой выручки от экспортеров. Свои социальные и долговые обязательства они, как я уже писал, выполняют в рублях, и низкий курс рубля позволяет им экономить средства – нужное количество рублей они покупают за меньшее количество долларов, а для простого обывателя эти рубли теряют свою покупательную способность, удешевляют труд и, – самое главное но не очевидное, – ухудшают инвестиционный климат. И тут наступает «во-вторых». На подешевевших рублях теряют свою долларовую прибыль инвесторы, и, чтобы этого не случилось, государство, мотивируемое странным желанием улучшить экономический климат, начинает поощрять повышение тарифов, которые, в конце концов, ложатся бременем на потребителя. Примерно такую реальность создают современные эффективные менеджеры, обладающие весьма сомнительным искусством управлять всем и вся, просто перераспределяя финансовые потоки.
Вы, наверное, заметили, что рубль постоянно покупается и продается, а курс рубля к основным валютам колеблется. Сразу скажу, что, чем больше колебания рубля, тем больше он привлекает финансовых спекулянтов, потому что свойство любой колеблющейся валюты – приносить прибыль спекулянту, который умеет зарабатывать одинаково хорошо и на падающем и на растущем курсе любой валюты. Зачем нужен спекулянт? До сих пор его существование оправдывалось тем, что масса спекулянтов не допускает сговора на рынке финансов. Но этот факт теряет свое значение в последнее время потому, что очень часто сговор возникает не на рынке, а на пороге рынка, среди тех, кто потворствует сговору – государство и крупные финансовые компании, с которыми по воздействию никакие полчища спекулянтов сравниться не могут. Есть еще одно оправдание существованию спекулянта на рынке. Дело в том, что, получая прибыль, спекулянт вынужденно включает тенденции, противоположные основной тенденции рынка, и, таким образом, его стабилизирует. Но за всё в этом мире нужно платить, и существование спекулянта не является исключением. Спекулянт – тоже своего рода инвестор, но в таком качестве он выступает в течение очень короткого времени. Поэтому с ним ассоциируются только так называемые «короткие деньги», тогда как любая экономика может прибывать только «длинными деньгами». Поэтому отрадно недавнее решение «Роснефти» перейти в отношениях с партнерами только на долгосрочные контракты. Это выводит бизнес из той сферы, где он может чувствовать на себе отрицательное влияние спекулянтов. Есть ли другие способы борьбы с финансовым спекулянтом? Есть – это стабилизация курса рубля. На стабильном курсе ни один спекулянт заработать не может, и такая валюта для него становится неинтересной. Может ли это отпугнуть настоящего инвестора? – Нет, потому что его поведение определяется другими факторами, и стабильность валюты к ним не относится. Однако, если так просто избавиться от спекулянта, который практически на пустом месте делает деньги, которые еще недавно были нашими, то почему он продолжает существовать? Ответ прост: среди спекулянтов есть «чужие», но есть-таки и «наши», а ради них можно пойти на всё. Из этого пассажа о спекулянтах следует то, какие задачи могут решить те, кто не побоится относиться к национальной валюте со всей патриотичностью.
Есть еще одна сложная внешнеполитическая задача, связанная с экономикой. Дело в том, что сегодня у России совершенно нет рычагов, с помощью которых она могла бы влиять на цены своих основных экспортных продуктов. Цена на нефть, газ, сталь, зерно определяется не на территории России, а за ее пределами, и интересов России не учитывает. Более того цена определяется не в рублях, и, пока такая ситуация сохраняется, экспортеры не смогут стать патриотами. Понятно, что это их не очень волнует, но это должно волновать всех остальных, потому что такие схемы могут существовать только за наш с вами счет.
В следующей главе мы поговорим о постиндустриальном обществе, местном самоуправлении, новых налогах, малом бизнесе и качестве новых громких назначений.
25 октября 2013 г.
Зима свежа
Зима свежа. Причудлива игра Зеленых елей под покровом снега, Но белизна готовится к побегу – Ведь полдень солнцу разогреть пора.
И всё еще, конечно, не всерьез — Ни снег, ни солнце, ни длинноты теней Но страх давно не покидал растений, Ведь где-то там уже трещит мороз…
Пора бы ставить точку, только мне Всё чудится, всё видится иное – Мне кажется, что вовсе неземное, Не в шуме и вчерашней толкотне. И не в долгах, и не в мечтах о чуде… Мне кажется, что люди – просто люди, Но им не стать ни ближе, ни родней.
Уровень боевой подготовки экипажей кораблей, принятых КБФ из постройки в 1940-1941 гг., а также экипажей судов, мобилизованных с началом войны, был недостаточным. На подготовленности флота к войне отрицательно сказались и недостатки в проведении мобилизации гражданских судов и приписного личного состава: — техническая неподготовленность мобилизуемых судов потребовала их внепланового ремонта и во имя соблюдения сроков ввода в состав КБФ привела к сокращению сроков и, естественно, к снижению качества отработки ими задач боевой подготовки; — потребовавшееся существенное увеличение, по сравнению с плановым, количества мобилизуемых судов вызвало нехватку необходимого вооружения для них; — направление значительной части призванных из запаса опытных корабельных специалистов в береговые части флота и даже в Красную армию увеличило продолжительность становления мобилизованных судов в качестве полноценных боевых кораблей по уровню подготовленности их экипажей. Кроме того, мобилизуемые суда, как правило, имели низкие мореходные качества. Создание системы базирования кораблей и морской авиации, системы береговой обороны в прибалтийских республиках, только что вошедших в состав СССР, к началу войны или не было завершено, или только началось, что отрицательно влияло на эффективность боевых действий КБФ. В ходе Ленинградской стратегической оборонительной операции Военный совет СЗН и нарком ВМФ требовали от КБФ активизации наступательных действий на море. Вместе с тем они же и оперативная обстановка заставляли флот все в большей степени втягиваться в боевые действия на сухопутном фронте. Наконец, пришлось прилагать все большие усилия для защиты собственных коммуникаций, создания минно-артиллерийских позиций в глубине Финского залива, а также оборонять в основном собственными силами обширные территории с находящимися на них базами флота.
При этом после перехода КБФ в непосредственное подчинение Военному совету СЗН оперативные директивы флоту нередко предварялись грозными внушениями и сопровождались агитационно-пропагандистскими лозунгами, а содержательная часть изобиловала постановкой задач, которые либо и так выполнялись флотом повседневно, без напоминаний, либо были нереальными. Вот, например, выдержка из директивы СЗН от 18.07 № 34: «На основании фактов о действиях за последнее время руководства КБФ главком Северо-Западного направления приходит к выводу, что... вместо того, чтобы максимально активизировать действия флота и мобилизовать на этой основе личный состав на выполнение активных боевых задач, крепить его боевой дух и сплоченность, командование КБФ, проявляя нетерпимую растерянность, ориентируется на эвакуацию вглубь Финского залив а, что равносильно добровольному предоставлению поля действий противнику. Ввиду этого вынужден предупредить командование КБФ, вице-адмирала тов. Трибуц - в первую очередь, что всякое проявление растерянности и ослабления руководства боевыми действиями флота со стороны командования при всех обстоятельствах будут мной рассматриваться как нежелание выполнять свой долг и нарушение воинской присяги. Требую решительной активизации сил флота как для решения чисто морских боевых задач, так и для содействия сухопутным войскам в их действиях против врага... В Балт. море увеличить количество подлодок для активных операций на коммуникациях пр-ка... Наши подлодки обязаны дать о себе как следует знать наглым фашистским пиратам. Подлодки использовать смело, решительно, как подобает краснознаменным подводникам Балтики... В Рижском заливе - активными операциями и постоянной готовностью маневренных сил (миноносцы, торпедные катера, подлодки, авиация) наносить пр-ку максимальный урон, тем самым обеспечить активную оборону островов. В этих целях: заградить минами выход из Усть-Двинска, максимально усилить минные заграждения в Ирбенском проливе...
В Финском заливе - активными действиями авиации, вылазками миноносцев и торпедных катеров непрерывно наносить пр-ку ощутительные удары, топить его транспорта, боевой и вспомогательный флот как в открытой части залива, так и шхерах, не давая им свободно передвигаться по Финскому заливу, усилить активную минную войну на фарватерах пр-ка и внутри шхер... Организовать более активную борьбу с подводными лодками, для чего составить на ближайшее время особый план. Систематическим тралением обеспечить коммуникации для питания островов, Ханко и Таллина. Взаимодействие с армией остается в силе во всех случаях для совместного разгрома врага...» [док. № 110]. Иногда директивы оказывались без угроз, но с головоломками. Так, 1.08 Военный совет СЗН указывал Военному совету КБФ: «Отмечаю отсутствие направленности активных (наступательных) действий на запрещение подвоза подкреплений Эстонию, Финляндию, на помощь флангам 8 и 23 армии, отсутствие концентрации усилия на главном направлении Рижском з-ве...» [док. № 141]. Не отменяя «концентрацию усилий на... Рижском заливе», Военный совет СЗН 11.08 приказывает Военному совету КБФ: «Для выполнения возложенных на КБФ задач в условиях, когда части противника вышли на южный берег Финского залива, поддержание морской коммуникации Таллина с Кронштадтом является центральной задачей» [док. № 308]. Наверное, Военный совет СЗН в предвидении такого события должен был поставить эту задачу недели на три раньше. Интересно также, в чем заключалась разница между главным направлением и центральной задачей? Как решил эту головоломку Военный совет КБФ? А вот как! Оценив обстановку и уяснив задачи, Военный совет КБФ 12.08 доносил наркому ВМФ: «Данном этапе главные задачи (множественное число! — Р.3.) КБФ: Охрана наших коммуникаций. Нарушение коммуникаций противника Рижском заливе, оборона островов, активные операции (видимо, имеются в виду операции в открытой части Балтийского моря и финских шхерах. — Р.3.). Поддержка фланга армии. Главное операционное направление Ирбенский пролив» [док. № 211].
Итак, Военный совет СЗН считает центральной задачей КБФ защиту коммуникаций в Финском заливе, но главным направлением действий — Рижский залив (?). Военный совет КБФ согласен с тем, что главным направлением действий является Рижский залив (его Ирбенский пролив), но в качестве главных называет пять задач (?!). Есть над чем задуматься и в чем запутаться. К тому же забыта шестая, главная задача: оборона Таллина! Была еще одна серьезная причина, влиявшая на характер боевых действий КБФ в рассматриваемый период. Имеются в виду августовские бомбардировки Берлина, совершавшиеся самолетами особой авиагруппы, вылетавшими с аэродромов, находившихся на о. Эзель. Не касаясь влияния этих бомбардировок на общую обстановку на советско-германском фронте, необходимо отметить, что обеспечение особой авиагруппы горючим и бомбами с 30.07 стало одной из важных (или еще одной из главных) задач флота. Но Балтийский флот, несмотря на чрезвычайно невыгодно сложившуюся для него обстановку, настойчиво стремился выполнить все возлагавшиеся на него задачи как на море, так и на суше. Командование флота ясно понимало приоритет задач по содействию Красной армии. Балтийские моряки — надводники, подводники, авиаторы, береговики, тыловики — самоотверженно сражались с врагом всюду, куда направляло их командование. Были у флота неудачи, были и победы, были ошибки, но во всех случаях приобретался боевой опыт. Трудно переоценить вклад балтийцев в задержку врага на подступах к Ленинграду. Одной из сложнейших оказалась для КБФ задача обеспечения функционирования морских коммуникаций в Финском заливе от Кронштадта до Таллина и далее до Моонзундских островов и п-ова Ханко после выхода немецких войск на южное побережье Финского залива. Ниже ход решения этой задачи рассматривается шире и подробнее, поскольку достигнутая эффективность ее решения непосредственно повлияла на успешность Таллинского прорыва.
2.3. Защита коммуникаций в Финском заливе
Несмотря на то что задача защиты своих морских коммуникаций перед КБФ накануне войны не ставилась, флот к ее решению не мог не готовиться, поскольку этого требовали руководящие документы ВМФ (приложение 10, раздел I, ст. 6, 7, 12; раздел VII; раздел IX, гл. 5). Как же были выполнены на КБФ требования руководящих документов по защите своих коммуникаций?
Прежде всего следует напомнить, что к началу войны не было закончено развертывание системы военно-морских баз, базирования авиации, береговой обороны, морских позиций и сухопутной обороны КБФ на территории прибалтийских республик, всего за 10 месяцев до нападения Германии вошедших в состав СССР. В результате отступления наших войск к Ленинграду КБФ лишился к концу августа почти всех ВМБ и аэродромов на обоих берегах Финского залива, кроме расположенных в Кронштадте, Ленинграде и поблизости от него, а также в районе Таллина, на п-ове Ханко и Моонзундских островах. Но эти базы и аэродромы были осаждены войсками противника, причем последние три оказались в его глубоком тылу. Финская же часть северного берега Финского залива, которой по предвоенным планам наши войска в случае войны с Финляндией должны были овладеть на 30-й — 40-й день наступления, осталась в руках противника со всеми имевшимися там его ВМБ и аэродромами. Таким образом, были кардинальным образом нарушены условия поддержания КБФ благоприятного оперативного режима в Финском заливе (приложение 10, ст. 60), а вместе с ними и система защиты здесь наших морских коммуникаций. Руководящие документы требовали создания надежных дозорной службы и противоминной обороны как элементов системы защиты своих морских коммуникаций. В этом вопросе, наверное, можно упрекнуть командование КБФ в отсутствии оперативного предвидения. Но этот упрек тогда должен касаться не только этих элементов и не только командования КБФ, которое готовилось к войне по оперативному плану, разработанному в соответствии с задачами, поставленными наркомом ВМФ, и им же утвержденному (точнее, было разрешено руководствоваться неутвержденным оперативным планом). Однако ни командование КБФ, ни вышестоящее командование не предвидели также и необходимости обороны с суши ГБ флота, расположенной в сотнях километров от государственной границы. Не предвидели они и появления немецких войск в 60 км от ГБ КБФ через две с половиной недели после начала войны и того, что через полтора месяца после ее начала она окажется в окружении войск противника, в его тылу, в 250 км за линией фронта. И, надо полагать, не могли предвидеть.
Надо также учитывать, что главными задачами КБФ в случае развязывания войны против СССР Германией и Финляндией, напомню, были: - совместно с сухопутными войсками и ВВС Красной армии не допустить высадки немцами десантов на побережье Латвии и Моонзундские острова; - нанести поражение немецкому флоту при попытке его проникновения в Финский и Рижский заливы; - содействовать войскам Красной армии, ведущим боевые действия на северном побережье Финского залива, включая п-ов Ханко. Подразумевалась и необходимость удержания господства в Финском заливе. В записке НКО и НГШ КА в ЦК ВКП(б) от 18.09.1940 г. об основах стратегического развертывания Вооруженных сил Советского Союза говорилось, что стратегическое развертывание «на северо-западе наших границ должно быть подчинено в первую очередь обороне Ленинграда, прикрытию Мурманской железной дороги и удержанию нами полного господства в Финском заливе» [док. № 9]. Однако оперативная задача по удержанию господства в Финском заливе ни Балтийскому флоту, ни Ленинградскому военному округу не ставилась. Видимо, с учетом планировавшегося овладения территорией Финляндии считалось достаточным удерживать здесь господство путем ведения повседневных действий по поддержанию благоприятного оперативного режима. Рассмотрим далее характер и особенности соблюдения основных условий поддержания благоприятного оперативного режима.
а) дозорная служба
Первые полтора месяца войны подтвердили, что прибрежный фарватер (ФВК № 8 КМ, 8 ТМ, 12 ТБ-б и 13 ТБ-б, -в, -г, -д), более удаленный от баз ВМС Финляндии, чем центральный, до выхода немецких войск на южное побережье Финского залива вполне удовлетворял потребности флота и армии в морских перевозках. Например, задача дозорных сил в зоне ответственности охраны водного района (ОВР) ГБ с начала июля заключалась в том, чтобы несением противолодочных дозоров обеспечить безопасность плавания кораблей от м. Юминда до д. Маху.
С 22.06 до 10.08 по прибрежному ФВК прошли несколько сотен различных судов и боевых кораблей и ни один из них не был потоплен ПЛ или ТКА противника, но три ТР подорвались на минах, поставленных финскими ПЛ к северу от побережья Эстонии, на участке между зал. Эру и б. Кунда. Правда, это случилось в первые дни войны, до развертывания дозоров в этом районе. Дозоры выставлялись к северу от прибрежного фарватера. Во второй половине июля дозорам ОВР ГБ (в том числе маневренная база Кунда) предписывалось: «Своевременно обнаружить прорывающегося противника и донести всеми имеющимися средствами связи, всеми средствами оружия уничтожить противника или задержать до прихода поддержки» [док. № 272]; или: «Предупредить и задержать до подхода главных сил ДЕС противника в районе Таллин - Нарва. Затруднить действия катеров и подлодок противника на нашей коммуникации» [док. № 278]. При этом линией дозора назначались колена ФВК № 10 ТБ-е, ж. После выхода немецких войск на южное побережье Финского залива Военный совет КБФ 14.08 указал командиру ОВР ГБ, что дозоры предназначаются «для охраны мор. коммуникаций, затруднения действий ПЛ и уничтожения СКА и ТКА пр-ка в районе ГБ» [док. № 320]. В приведенных примерах общих задач дозоров отсутствует задача недопущения минных постановок противником, хотя в боевых распоряжениях на несение дозора конкретным кораблям она всегда ставилась. Для дозорных кораблей ОВР ГБ она формулировалась так: «Недопущение... минных постановок противника на наших коммуникациях» [док. № 275]; или: «Недопущение минных постановок шюцкоровских катеров...» [док. № 284]; или «Задачей считать... наблюдение за нашими коммуникациями (о всех минных постановках с воздуха доносить)» [док. № 318].
ОВР КВМБ эта задача была поставлена в общей директиве по дозорной службе: «Вести борьбу с тральными и заградительными операциями противника в районе дозора» [док. № 285]. Дозорные корабли в ночь с 20 на 21 июля воспрепятствовали постановке южной части минного заграждения И-29 на ФВК № 12 ТБ-б, правда, сами не подозревая об этом, так как считали, что обнаружили ДЕСО противника. Возможно, именно это боевое столкновение было одной из причин, заставившей немецко-финское военно-морское командование приостановить минные постановки в средней части Финского залива, чтобы возобновить их после выхода немецких войск на его южный берег. Другими причинами были: короткая продолжительность темного времени суток в период белых ночей, недостаточное для массированных постановок количество мин, имевшихся в Финляндии, развертывание нами восточнее Таллина маневренной ВМБ Кунда. Это «минно-заградительное затишье», видимо, привело штаб КБФ к определенной самоуспокоенности. Тем не менее в штабе понимали необходимость поддержания минной безопасности не только на прибрежной, но и на центральной коммуникации и предвидели возможность активизации минных постановок на ФВК № 10 ТБ-е, -ж. С этой целью в июле предпринимались попытки выдвижения дозоров на параллель 59°55'. Но их тут же переместили на ось ФВК № 10 ТБ-е, -ж из-за опасности подрыва дозорных кораблей на минах в районе, не проверенном разведывательным тралением (в то время в дозор еще назначались ЭМ и СКР, имевшие осадку более 3 м).
В помощь вдумчивому читателю. Приложения к книге Р.А.Зубков «Таллинский прорыв Краснознаменного Балтийского флота (август - сентябрь 1941 г.)»
— А вы за собой не чувствуете вины? — Товарищ капитан-лейтенант, вы не разрешали его допускать к работе в море, вот он и оплошал. — Подумали ли вы, когда уезжали, что Кораблев может подвести? — Не задумывался, товарищ капитан-лейтенант. — А теперь задумываетесь? — Понимаю, что лучше бы, если бы я был на месте. Но я ведь болел. Азиатский грипп. — А за свой корабль вы не болели? А? Сапетов молчал, но ни грана смущения не было в его — теперь Беспощадный понял — наглых .
И только сейчас Борис Арефьевич понял, что не знал старшину Сапетова, что Сапетов не служил, а выслуживался, и значки на его фланелевке выслужены, чтобы похвастаться перед друзьями с гражданки и девушками; Сапетов не любит флот, службу, товарищей, командира, все то, что дорого всем остальным. Беспощадный смотрел на нагловатое, красивое лицо старшины, в его нахальные, вызывающие глаза и понимал, что справка липовая, но он, отдав этого прохвоста под суд, усугубит свое и без того шаткое положение. Что ж, значит, опять идти на сделку с совестью?.. Сапетов великолепно понимает, что творится в душе командира, и играет на этом, сообразил Беспощадный. Потому у него такой наглый вид! Борис Арефьевич спросил как мог строже: — Кто выдал вам справку? —— Там стоит штамп, товарищ капитан-лейтенант. — Я спрашиваю: кто выдал справку? — Товарищ командир! Вы сомневаетесь, что справка подлинная? Не подделал же я ее. До этого я не дошел. — А до чего вы дошли?
— Вы — мой отец-командир, — Беспощадного резануло подобное панибратство, — и от вас я скрывать ничего не буду. Справка подлинная, однако получена . Никто к ней придраться не сможет. — Я смогу. — Вы, товарищ капитан-лейтенант, безусловно, можете, — охотно подтвердил Сапетов. — Но мне все одно пришла пора увольняться, а вот вы... За что же вы пострадаете? Я и вас, и отличный экипаж подводить не хочу. «Ах, сукин сын, — возмутился Беспощадный, глядя в его наглые, немигающие глаза. — Годы я жил с тобой бок о бок и не знал, какой ты прохвост... Я нежил, выдвигал подлеца и задаривал, а теперь ты предлагаешь мне сделку!..» — Так вы собрались уволиться? — спросил он злорадно, поняв, что Сапетов не читал последнее время газет. — Так точно. Свое отслужил. Потружусь на гражданке. — А вы, позвольте спросить вас, газеты читаете? — Так точно, читаю. — О решении правительства знаете? — О чем? — глаза Сапетова беспокойно забегали. — О том, что старослужащие задерживаются до особого распоряжения? — Никак нет, не читал. — Возьмите прочтите. — И еще более злобно отчеканил:— Я отдаю вас под суд, Сапетов. За обман и за дезертирство. Идите, — скомандовал он. Сапетов вскинул на командира глаза. Их взгляды скрестились. Во взгляде Сапетова Борис Арефьевич прочел угрозу. «А, так он еще меня запугивает?!»
— Выйдите вон! — крикнул Беспощадный. Когда Сапетов тяжело перешагнул через комингс, Борис Арефьевич облегченно вздохнул.
ГЛАВА СЕДЪМАЯ. ПОИСК
1
Фрол пришел домой поздно вечером, когда Стэлла его и ждать перестала. Алешка и тетя Маро уже спали. Стэлла сразу поняла, что у мужа неприятности. Хмурый, озабоченный, он поцеловал ее, сказал, что голоден. Он ел разогретый ужин, пил крепкий чай и молчал. Стэлла сидела напротив, поставив локти на стол и положив на руки подбородок. Она никогда его ни о чем не расспрашивала: найдет нужным — скажет, а может, случилось такое, о чем и жене не расскажешь. Она знала, что это в порядке вещей и обижаться глупо. Он отставил стакан, закурил любимую . Стэлла поднесла зажженную спичку. Прикурив, он придержал ее руку, взглянул в глаза:
— Эх ты, моя сероглазая... — Помолчал. Докурил. Сказал коротко: — А у меня чепе, дорогая. Она знала, что такое чепе. — И все краса и гордость — Борис Беспощадный! Ей очень захотелось узнать, что натворил Беспощадный. Он сразу не понравился ей — приходил как-то в гости. Не терпит она хвастунов. А он хвастун. «Я, я, я» — у него на каждом слове. И если Ростислава она всегда встречала приветливо, то радушной хозяйкой для Беспощадного быть не могла. Правда, Фрол уверен, что Беспощадный хоть и фанфарон, но знающий и хороший моряк, вернее, может им стать, если образумится. Избаловали человека, захвалили, испортили. А его драить надо, чтобы понял, дутая знаменитость! И вот у Фрола неприятности — через эту самую знаменитость. Не слишком ли Фрол к нему снисходителен? ~— Устал я, Стэллочка... Расстегнул китель, пошел взглянул на Алешку, что-то бормотавшего во сне; спросил? — Ты не возражаешь, я лягу? — Он притянул ее к себе: — Ничего, выдюжим. Ты как думаешь, девочка, а? — Ты, милый, выдюжишь... Он уже спал. Что же натворил Беспощадный? Ей ненавистны его светлые бачки, его апломб, его ячество, даже его франтовство. Этот фанфарон заставляет страдать ее Фрола...
Она села на постель и расплакалась. Слишком хорошо она знала мужа и поняла: произошли большие неприятности. Фрол спал, а она смотрела ему в лицо, и во сне нахмуренное. — Бедный ты мой, — прошептала она. Но тут же подбодрилась: — Ничего, не такое выдюживали... Погасила свет. Тихонько подсунув руку ему под шею, почувствовала его тепло — тепло большого, сильного человека. «Жизнь — это скачка с препятствиями», — сказал какой-то остряк. Фрол преодолеет любое препятствие. Она хорошо знает Фрола. Он — не разнюнится. А еще немало препятствий придется преодолевать на долгом пути! Она не знала, побудет ли он завтра дома или рано утром уйдет. А когда придет снова? Когда-нибудь. «Подожду — ведь я жена моряка». Фрол поднялся очень рано и, чтоб не разбудить спящих, в одних носках пошел взглянуть на Алешку, бережно прикрыл одеялом Стэллу, надел ботинки в передней, оставил записку: «Постараюсь прийти как можно скорей» — и ушел на свои корабли.
2
Что это? Стучат? Кто? Ростислав взглянул на : проспал всего пять минут. Входит Барышев: — Время. Ростислав легко вскакивает, стирает ладонью сон с лица, встряхивается, выходит. Наткнулся на радостно приветствующего его корабельного пса. На ходу отдал приказание: — Вертолета наверх не пускать. Еще смоет волной, чего доброго. Легко взбегает по трапу на мостик. Поединок предстоит нелегкий. Он видел на днях в офицерском клубе своего предполагаемого противника. Умен, опытен, глаза хитрые, усмешечка на губах — настоящий подводный ас. Такой маху не даст! Говорят, недавно даже от гвардейцев ушел, оставив их с носом. Перехитрил ложным эхом, сманеврировал, уклонился и — ищи ветра в поле! С ним надо ухо востро держать. И лодка у него первейшая, не секрет... последнее достижение техники... «И все же — я поставил на молодых, — раздумывает Ростислав уже в море. — Провал Беспощадного был для меня хорошим уроком. Тот понадеялся на Сапетова — Сапетов подвел. Я надеялся на Орла и обрадовался, когда он сам предложил остаться на состязательный поиск. Да, надеялся. Теперь я решил иначе. Орел меня понял. Он не обиделся, когда я вместо него посадил на станцию Ураганова. Понял: для пользы службы, для пользы своего корабля.
Отец тоже выдвигал молодых — ему обязаны и Никита Рындин, и Фрол Живцов тем, что не засиделись, как засиделся Игнаша Барышев в штурманах. А засиделся потому, что попал из училища к осторожному, не любившему рисковать командиру. Вот он и потерял веру в себя, стал прислушиваться к авторитетам. Живцов — молодец. Игнашу, после того как он был наказан, и отстаивать не пришлось. Живцов спросил: — У тебя, Слава, всегда все шло гладко? — Нет. Бывали и срывы. — Но тебя не зачисляли в неисправимые? — Нет. — Так не забывай об этом. Барышев споткнулся — подымется. И, заметь, подымется с твоей помощью. Хорошо, что ты его тогда не покрыл. Он .
Да, Игнаша выдюжит. А другие? На комсомольском собрании обсуждали поведение драчунов, Ураганов сказал: — Того, кто своим поведением марает добрую славу всего экипажа, надо списать с корабля. Попросим об этом нашего командира.
Продолжение следует.
Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ. 198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус. karasevserg@yandex.ru
