Нет, обнаружить нас обнаружили - радиолокацией, а обнаружить подводную лодку так и не смогли. Но у нас был еще случай. От бомбежек, от высокой температуры расплавился сальник ввода в боевой рубке и хлынула вода. Подводной лодке грозило сильное затопление. Всплывать на поверхность нельзя, сверху надводные корабли, могли под таран попасть. Подводную лодку нужно было удержать на безопасной глубине от таранного удара, это где-то больше 25-30 метров, а боевую рубку поддувать воздухом, чтобы не затопить отсек. В то же время нужно было устранять прорыв воды. Вода могла затопить отсек и лодка могла утонуть.
Нашлись добровольцы, мичман Костенюк заделал пробоину, то есть перебил сальник и течь была приостановлена. Лодка была спасена от затопления. Мы вытащили его и отходили тем же компотом из персиков. За это он был представлен к ордену "Красной Звезды", но не знаю, был ли он награжден в дальнейшем. Я лично писал представление.
Вот такая была обстановка.
Другие подводные лодки попали в более сложное положение. Начиная от Азорских островов, мы не могли высунуть «носа», только поднимешь перископ, сразу сигнал самолетной РЛС, и так в течение всего похода, и по несколько раз в течение суток.
Напряжение несколько спадало в ночное время. Самые драматические события разыгрались у Багамских островов, когда подводные лодки все-таки прорвались через эти пять рубежей, за линией их блокады. Это первое послевоенное соприкосновение, как говорят, нос в нос. Встретились с вероятным противником. ПЛ была вынуждена все время маневрировать, аккумулятор разряжался, и, в конце концов, подводной лодке либо уходить на дно - погибать, либо всплывать. Но война не была объявлена. Подводные лодки никаких указаний на применение оружия не получали, вынуждены были всплывать в окружении кораблей и самолетов противника.
Подводные лодки окружали противолодочные корабли, до 5-7, иногда до 10 единиц, брали, буквально в кольцо подводную лодку, как бы в клетку ее сажали, и командиру надо было маневрировать так, чтобы не попасть под таран. Наши подводные лодки они обстреливали залпами из пулеметов с самолетов. Ливень пуль буквально над самой подводной лодкой, то есть они с низкой высоты не по корпусу стреляли, как бы впереди лодки. В самое тяжелое положение попала Б-59 капитана 2 ранга Савицкого, на этой лодке был и начальник штаба бригады капитан 2 ранга Архипов.
Я должен отметить, что они, прежде всего, шли на таран. Шумков, когда у него вышли из строя дизеля, всплыл. Его окружили и шли на таран. Он срочно погрузился, американцы винтами чуть не повредили корпус лодки. Они могли разрезать его лодку пополам. Командир был очень хорошо подготовлен, действовал смело и решительно, что позволило избежать таранного удара. А вообще надо сказать, что американцы вели себя нахально, нагло. Например, они запрашивали кто, что, хотя им было совершенно ясно. Причем играла музыка, показывали недостойные, неприличные для обозрения места, жгли, издевались над нашим государственным и военно-морским флагами - сжигали, топтали и прочее... Вся система противолодочного вооружения была развернута, чтобы у наших командиров сдали нервы.
Но не было ни одного случая, чтобы нервы командиров не выдержали. Техника, я имею в виду дизели на одной подводной лодке, железо не выдержало, люди выдержали, они были крепче железа.
Торпедист у открытой задней крышки торпедного аппарата.
Вы понимали, что их действия провокационны?
Мы и сейчас видим, как они ведут себя - наглости до предела!
Как возвращались домой?
В отношении Б-36 капитана 2 ранга Дубивко. Он оказался ближе всех, у ворот, так сказать, на Кубу. Он тоже встретился с противолодочными кораблями. Каждую лодку пас авианосец в окружении до 30 кораблей, 50-60 самолетов и вертолетов. Сами понимаете, что мы прорвались, оказались за линией их карантинного кордона.
Командиру Б-36 было приказано форсировать пролив Кайкос, это ворота в гряду Багамских островов, и командир уже шел туда. И буквально на переходе через пролив было приказано, как и остальным ПЛ, возвратиться на исходные позиции к востоку и северо-востоку. Нам было ясно, что нас смещают не на Кубу, а до Кубы. После этого мы находились в районе Багамских островов около месяца. Как мы узнали позднее, в решение Карибского кризиса вмешались политики. И это к счастью. Думаю, и мы внесли вклад в предотвращение этого пожара, все-таки возобладал разум. С Кубы происходила эвакуация ракет и техники. В конце ноября получили приказ так же скрытно на базу на Север.
Нам удалось вернуться живыми и невредимыми, несмотря на противодействие противолодочных сил и средств, которое оказывали американцы.
Одна лодка оказалась в тяжелом положении, Б-130, ей пришли на помощь корабли Северного флота. На этой лодке, как и на всех подводных лодках, было проявлено исключительное мужество. И я должен отметить, что после каждой зарядки батарей находили возможность из-под носа нырнуть на глубину, и опять после этого продолжался поиск наших подводных лодок. В частности, известный американский военно-морской историк и публицист Норман Полмар в журнале "Морской сборник" описывает, как они гонялись за подводной лодкой Б-36. Несмотря на то, что она ушла от них. Они искали ее более 3-х суток. Лодка была вынуждена всплыть на виду, когда разрядились аккумуляторные батареи. Оказывается, в то время американцы проводили так называемую "Президентскую охоту" за нашими подводными лодками, что называется, до изнеможения.
На всю страну СМИ США трубили об успехах их противолодочных сил и награждали участников орденами и медалями. Я уже говорил, как они гонялись за подводными лодками, никакого героизма в этом не было. Они ждали, чтобы лодка погрузилась, а потом они за ней наблюдали и ждали, когда у нее полностью разрядится аккумуляторная батарея и она всплывет.
Они действовали, как говорят, решительно, но и самоуверенность у них была, уверенность, что выдержат нервы советских подводников. Я не думаю, что они обрадовались бы, вынудив выпустить по ним торпеду, да не дай бог, атомную по авианосцу или надводному кораблю. Норман Полмар признает, что для них это было рискованно.
Особенно беспокоило военное руководство США наличие подводных лодок непосредственно у Багамских островов. Были даны жесткие указания: заставить подводные лодки всплыть любым способом. 27 октября 1962 года в жизни Президента Кеннеди был критический момент, связанный с подводными лодками. Около 10 часов 27 октября Министр обороны доложил, что к карантинной линии подходят два советских транспорта и между ними находится подводная лодка.
Министр обороны США Макнамара: Можете не беспокоиться. В атомном отношении США намного превосходит Советский Союз! Мы в состоянии стереть СССР с лица земли.
Американская семья: Ну, а если у Советского Союза есть ракеты для защиты от вражеских ракет?
Макнамара: Это лишь пропаганда!
Американская семья: А вдруг и наши утверждения о превосходстве тоже пропаганда! -
Президент стоял перед выбором начинать войну или нет. То есть той спичкой, которая могла зажечь пожар ядерной войны, могла стать подводная лодка. Кроме нас там никого не было. К счастью, в 10.25 доложили, что транспорты остановились, подводной лодке приказали остановиться, и о подводной лодке дальше не упоминалось. То есть, если подводная лодка там была, то ей удалось скрыться. Они, конечно, этого очень опасались. Они считали пять подводных лодок, нас было четыре. Они считали, что все подводные лодки всплыли, это не верно. "Морской сборник" подтвердил, что это им показалось. Короче говоря, вот такова история с пребыванием подводных лодок в районе Багамских островов.
Нам впервые пришлось встретить лоб в лоб с многократно превосходящим вероятным противником. Что такое четыре лодки. В открытом океане при встрече авианосца, иного корабля - это страшная сила, да еще при наличии на борту оружия с ядерным боевым зарядом.
Три подводные лодки вынуждены были все-таки всплыть в результате действий противолодочных сил США. И когда мы прибыли, каждую подводную лодку встречала комиссия, прибывшая из Москвы. То есть встретили нас хмуро.
Хотя разместили на той же плавбазе "", в тех же теплых каютах, в тех же койках, откуда матросы уходили в этот поход. Но и тогда, видимо, основная цель была - всю вину возложить на командиров подводных лодок, нас и слушать не хотели, с оправданием, что там была такая обстановка. Был составлен разгромный приказ, который имел целью в пух и прах обвинить командиров во всем и вся. Правда, надо отдать должное Главнокомандующему ВМФ С.Г.Горшкову, этот приказ он не подписал, что стало известно потом. Главком наложил резолюцию, что командирам подводных лодок было лучше видно, как действовать в этих условиях, командиров подводных лодок не наказывать. Но, увы, этим дело не закончилось.
В конце декабря или в начале января 1963 года я был приглашен, как командир бригады, выступить с докладом о действиях подводных лодок. Военный Совет Северного флота внимательно выслушал доклад о походе ПЛ к Багамским островам. На всех командиров подводных лодок и отличившийся личный состав Командующим флотом были подписаны наградные листы. Я был представлен к присвоению звания контр-адмирала. И на этом все кончилось.
В январе я поехал в отпуск за прошлый 1962 год. И совершенно изменилась обстановка, когда командиры подводных лодок были вызваны на доклад к заместителю Министра обороны Маршалу Советского Союза Гречко Андрею Антоновичу. То ли это было заслушивание, то ли разнос, трудно назвать.
Действия командиров подводных лодок у первого заместителя министра обороны понимания не нашли. Командиров подводных лодок обвиняли во всем. Мало того, Гречко считал, что якобы Горшков ему докладывал, что это были не дизельные подводные лодки, а атомные. Поэтому он напирал на командиров. А командиры доказывали, что они командовали дизельными, а не атомными подводными лодками. Тогда были реплики, почему не забросали гранатами. Смешно.
Когда Гречко полностью понял, что он ведет разговор с командирами дизельных, а не атомных подводных лодок, он потерял интерес. Быстро свернул разговор. Командиры были отпущены. Среди генералитета он прямо заявил, что он бы на их месте все равно не всплывал.
Гречко Андрей Антонович. - .
Такой случай быстро представился подводной лодке К-129 (629 проект) Тихоокеанского флота. О ее гибели в течение 25-30 лет не было ничего известно, все держалось в тайне, семьи были без пенсий. Была дана отписка: умер или считать умершим, я сейчас не помню, при исполнении служебных обязанностей.
Видите, мы вернулись на базу здоровые, не привезли ни одного трупа. Подводные лодки, хотя и были ржавые, их восстановили к концу 1963 года.
Где-то в марте состоялась научно-практическая конференция о скрытности подводных лодок. Я выступал докладчиком. Я один раз произнес, куда подводные лодки ходили. На весь зал Командующий сказал: "Какая там еще Куба, вас не спрашивают, в какую страну вы ходили. Вы отчитываетесь о том походе, который вы совершили и нарушили скрытность". То есть получается, командир бригады меньше понимал, чем тот, кто там никогда не бывал. Совершенно другая позиция, чем на Военном совете, который был в начале января 1963 года, где мой доклад о Кубинском походе был воспринят с большим пониманием членами Военного Совета. Отношение изменилось, потому что Гречко повесил на нас, и, по-моему, до сего времени этот груз и висит, что командиры подводных лодок вернулись сами живыми, привели подводные лодки, весь личный состав, а он бы на их месте утонул.
Меня обвинили, заявили, единственный командир, который не понимает, что такое скрытность подводных лодок, - командир 69 бригады капитан 1 ранга Агафонов. Все в зале были лучше осведомлены, как нужно было тогда действовать.
К вам же приезжал Фидель Кастро после всех этих событий?
Перед первым мая все четыре подводные лодки были построены на рейде Североморска. Я не помню, были ли надводные корабли. Но одна из подводных лодок проекта 629 (ракетная подводная лодка) была в нашем строю.
Мы встретили, приветствовали Фиделя Кастро. Он шел со стороны Мурманска на эсминце. Мы кричали "Вива Куба". Он приветствовал моряков. Мы были до предела рады, что нас посетил вождь Кубинской революции, потому что мы шли ему на помощь. Поприветствовав нас, он сошел на берег у причала в Североморске. У причала стояли две подводные лодки: Б-36 капитана 2 ранга Дубивко, 641 проекта, которая ходила в поход и была ближе всех у пролива Кайкаса, и подводная лодка 629 проекта, которая на Кубу не ходила. Ракетная подводная лодка, по размерам больше, полностью загородила подводную лодку Б-36 и ее командира капитана 2 ранга Дубивко. На подводной лодке Фиделю постелили ковры. Он с удовольствием полежал на матросских койках. И остался очень доволен. Я не знаю, что и кто ему докладывал... Для меня загадка, почему он не пожал руку командиру лодки Б-36.
В некоторых публикациях сообщается, что Командующий флота представил командира, что Фидель Кастро пожал ему руку. Этого не было.
Продолжение следует.
