Еще один автор интересных воспоминаний, к сожалению, даже имя и отчество свои не указал, только инициалы. А рассказ о Подготии заслуживает того, чтобы привести его практически целиком.
Резюме.
В конце 1944 года меня приняли в комсомол. С большим усердием выполнял все поручения организации. За мной закрепили 4-ый класс, и я проводил с ребятами читки сообщений Информбюро. Мечта идти защищать Родину меня не покидала. В июне 1945 г. закончив 7-ой класс и чувствуя, что война на Дальнем Востоке все-таки будет, мы с другом одноклассником Жорой Гаричевым поехали устраиваться юнгами в военно-морской флот.
Утром 5 июня приехали устраиваться во Владивосток, где находился отдел подготовки кадров ТОФ (на улице Ленинской в районе Дома офицеров флота). Там нас через КПП направили к дежурному офицеру управления кадрами флота. Осмотрев наши документы и опросив, офицер сказал, что нам надо ехать на трамвае до педучилища, затем перейти железнодорожные пути и идти на Саперную сопку, а там спросить, где находится ВВМПУ (Владивостокское Военно-морское подготовительное училище). Нашли ВВМПУ, дежурный офицер проверил документы, подробно опросил каждого, вызвал писаря и дал ему распоряжение поставить нас на котловое довольствие, после чего с посыльным отправил в палаточный лагерь, который находился в районе сопок. В лагере нас встретил дежурный из кадровых старшин, отметил в журнале и разместил в карантинную палатку. В палатке постель была влажная, так как во Владивостоке постоянно шел мелкий дождь. Утром нас остригли наголо, а затем на голодный желудок отправили сдавать анализы. После завтрака - в дезкамеру, где мы помылись под душем, а все вещи пропустили через «вошебойку». Затем прошли рентген и антропометрию (измерили каждому рост, вес, окружность грудной клетки, спирометрию, динамометрию правой и левой кистей рук). На второй день пребывания в училище мы прошли, начиная от окулиста, через всех врачей медкомиссию. На третий день нас представили на медицинскую мандатную комиссию, которую возглавлял подполковник - хирург Пряхин, начальник медицинской службы училища. В этом потоке из 30 человек годными для военно-морской службы признали только пятерых. Мне повезло. Мой друг по школе Жора Гарич оказался «негоден», его направили в школу радистов Дальневосточного морского пароходства, которую он успешно окончил, и потом долго ходил радистом, начальником радиостанции на судах торгового флота. Прошли медкомиссию, начали формироваться учебные группы для сдачи вступительных экзаменов. Сдавать пришлось по всем предметам за семилетку. Из нашей группы - опять 30 человек - вступительные экзамены сдали двое, в том числе я, а остальных отправили обратно, по их месту жительства. Во время сдачи экзаменов с нами проводили политинформацию офицеры политического отдела училища. В то же время привлекали к различного рода работам: на лесопилке при железнодорожной станции «Вторая Речка», на фанерном заводе железнодорожной станции «Океанская»; по совершенствованию оборонительных сооружений на сопках вокруг Владивостока (окопов, траншей, дорог); в железнодорожном депо на «Первой Речке»; на полях совхозов и колхозов под Владивостоком. Одну ночь из железнодорожных вагонов разгружали боносетевые заграждения; несли сторожевую службу вокруг территории училища.
10 августа нам объявили, что началась война с Японией, что на территории Владивостока и его окрестностях, в других городах и поселках Приморья объявлено военное положение, вводится светомаскировка и комендантский час с 0 часов ночи до 5 часов утра. В это время воспрещается уличное движение отдельных лиц и транспорта, и Военный совет ТОФ требует повысить бдительность и личную дисциплину. За невыполнение этих требований виновные подлежат уголовной ответственности по законам военного времени. 12 августа меня вызвали на мандатную комиссию, которую возглавлял зам. начальника училища капитан 1 ранга В.Н. Галкин, и объявили, что приказом начальника Владивостокского Военно-морского подготовительного училища № 84 от 10 августа 1945 года я зачислен курсантом. После сдачи экзаменов нас переодели в рабочее обмундирование, форму № 3 нам выдали с 1 октября, когда начались занятия. Владивостокское Военно-морское подготовительное училище было заведение закрытого типа со сроком обучения три года, где готовились кадры для высших военно-морских учебных заведений. Учились юноши всех национальностей страны. Были русские, украинцы, белорусы, буряты, якуты, кавказцы, молдаване и даже хакасы. Взаимоотношения были со всеми дружеские. Здесь давали общее среднее образование и основы военно-морского дела, морской практики, обучали ходить на шлюпках, на шестивесельных ялах - на веслах и под парусами. Надо сказать, что все курсанты были одеты в подогнанное по росту обмундирование и хорошую обувь, норма курсантского пайка была значительно лучше матросского, курить запрещалось и вместо табачного довольствия выдавали двести граммов шоколада - две плитки в месяц. Денежное довольствие нам не полагалось. По поддержанию в курсантской среде дисциплины и порядка работали в основном старшины рот, назначенные из кадрового состава с кораблей Тихоокеанского флота. Прошло 50 лет, но многие из нас до сих пор фуражки носят так, как носил их бывший наш старшина роты Исаак Абрамович Вайсмаен (Вайдзман). Занятия по строевой подготовке и изучение воинских уставов с нами проводили старшины, закрепленные за каждой учебной группой. Под их командой мы разучивали и пели в строю флотские песни, которые я тоже помню до сих пор. Поскольку учеба в высших военных учебных заведениях, служба на флоте требовали твердых знаний математики, физики, химии, двух иностранных языков - английского и французского, западноевропейских танцев - мазурки, па-де-катр, русских бальных и других, преподаватели предъявляли к нам очень большую требовательность. Сами они имели высокий профессиональный уровень, обладали огромной базой знаний и жизненного опыта. Командиры рот, офицеры флота преподавали нам военно-морскую организацию, корабельный устав, мореходную астрономию, основы судовождения и знакомство с меркаторской картой. Физическую подготовку преподавали офицеры, а соревнования по видам спорта проводили старшины рот и кадровые старшины взводов. Время с 15 до 16-30 по распорядку дня отводились для работы секций и кружков. Я занимался в секции борьбы. Недавно мой товарищ Н. Мирошниченко напомнил наше прошлое шуточными стишками:
На саперной сопке, рядом с Мирно приютилось ВВМПУ, Были все ребята очень-очень молоды, Полотенцем мокрым терли-брили бороды.
После окончания в 1948 году подготовительного училища я получил аттестат зрелости и с 1 июля был направлен в ТОВВМУ имени адмирала С.О. Макарова на первый курс артиллерийского факультета.
Источник: Перепечатка из книги «Юнги военных лет на Дальнем Востоке» //Сост. В.А. Смирнов. - Хабаровское книжное издательство, 2005. - 300 с.
Присяжнюк Валентин Николаевич. Выпуск 1947 г.
Присяжнюк Валентин Николаевич, капитан 1-го ранга в отставке, 1930 г.р. Окончил Владивостокское военно-морское подготовительное училище (1944 – 1947 гг.), ТОВВМУ (1947 – 1951 гг.), заочно военно-морскую академию (1969-1972 гг.). Прохождение службы: командир БЧ-2,3 большого охотника пр. 122-бис (1951-1954 гг.), помощник командира большого охотника, цели (1954-1960 гг.), командир корабля ЦЛ-64 японский трофейный крейсер ПВО (1960-1965 гг.), командир дивизиона десантных кораблей (1965 – 1972 гг.), командир бригады десантных кораблей (1972 – 1978 гг.), командир эсминца, старшего помощника крейсера (1978 – 1979 гг.). Заместитель начальника Управления ВМФ Дальнего Востока (1979 – 1981 гг.), начальник оперативного отдела ВМУ Юго-западного направления (1985 – 1988 гг.).
В день 54-й годовщины выпуска из ТОВМУ у памятника легендарному флотоводцу Николаю Кузнецову встретились те, кому он лично вручал офицерские кортики
На встречу 21 сентября - в день окончания училища - к бюсту бывшего главкома ВМФ СССР и командующего ТОФ адмирала флота Николая Кузнецова прибыли все пятеро ходящих. Еще троих именно в эти дни скрутили нажитые на службе болячки. Мы назовем их всех поименно - тех, кто в суровые послевоенные годы поднимал флот, кто с честью пронес флаг СССР - великой морской державы - над всем Мировым океаном: Присяжнюк Валентин Николаевич, капитан первого ранга в отставке, бывший командир 100-й бригады десантных кораблей; Соболев Анатолий Анисимович, капитан первого ранга в отставке, закончил службу председателем Госкомиссии по приемке строящихся кораблей (кстати, Соболев не раз был героем исторических очерков "Н" в 2004 году); Гламаздин Николай Александрович, капитан третьего ранга в отставке; Буйвол Борис Иванович, капитан второго ранга в отставке, закончил службу старшим офицером морского отдела погранвойск; Долгий Петр Антонович, капитан первого ранга в отставке, до 1986 года - старший преподаватель кафедры тактики военно-морского института. ... В 1951-м опала Кузнецова, после войны назначенного Сталиным с понижением на должность комТОФ, уже заканчивалась. Однако, даже опаздывая в Москву, не мог адмирал не проводить в моря птенцов гнезда своего.
Сегодня во Владивостоке из 185 лейтенантов выпуска ТОВВМУ 1951 года живут и здравствуют всего восемь офицеров в отставке.
21 сентября 1951 года шел дождь. Нарушая субординацию и ритуал, Кузнецов после парадного прохождения выпускников по плацу спустился с трибуны, собрал молодых лейтенантов под крышей в вестибюле училища и выступил перед ними с командирским наказом... ...Спустя 54 года встреча ветеранов с бывшим наставником была краткой. Минута молчания у памятника возле штаба ТОФ, возложение венка - и на Морское кладбище, где сегодня покоятся уже многие из тех ребят, с кем "великолепная пятерка" получала лейтенантские погоны из рук комфлота Кузнецова в далеком 1951-м. Валентин Присяжнюк: - Для нас в те годы главным делом были учеба и любовь к морю. Поэтому курсанты женились только после выпуска. Мы до сих пор ежегодно - те, кто жив и не болен, - все вместе собираемся за столом 9 Мая. Первые тосты - за главкома и за Победу. И что характерно, нет в нашем выпуске ни одного, кто бы на праздник со второй женой пришел. Все живут в браке с первыми женами по 50 с лишним лет. Вот такие мы верные любви и памяти...
Уникальный экспонат - четырехгранный кортик, на усиках которого выведено каллиграфической вязью "За храбрость", а на медном набалдашнике костяной ручки изображен вензель Николая II, пополнил музей имени В. Арсеньева во Владивостоке. Реликвию, которая на "черном рынке" стоила бы не одну тысячу долларов, преподнес в дар Валентин Николаевич Присяжнюк, капитан первого ранга в отставке, бывший командир 100-й бригады десантных кораблей на острове Русском, расположенном вблизи Владивостока. У кортика, теперь уже музейного экспоната, довольно необычная судьба. Символ морского офицерства Присяжнюку, как флотскому человеку, передал младший брат. Кортик он случайно обнаружил в сундуке своей бабушки в 1946 году после ее смерти. У нее был двоюродный брат, служивший сигнальщиком на "Императрице Марии". В свое время он чудом уцелел, когда судно взлетело на воздух, его взрывной волной выбросило на мелководье. Как попал в руки матроса старинный офицерский кортик - загадка. Если сравнить его с современным, то он чуть больше: длина - 40,5 см, необычное, очень острое четырехгранное лезвие, стальной кончик которого как иголка. Подарок займет достойное место в музейной экспозиции.
Путинцев Михаил Григорьевич.
... это не байка и не анекдот, а фактическое происшествие, подтвердить которое могут начальник Управления береговых ракетно-артиллерийских войск ВМФ вице-адмирал Вениамин Андреевич Сычев, капитан 2-го ранга Михаил Григорьевич Путинцев и другие офицеры Тихоокеанского флота, которые находились на мостике большого противолодочного корабля во время показательной ракетной стрельбы. Она была приурочена к визиту главы партии и правительства на Дальний Восток. Крылатая ракета сошла с направляющих и тут же ухнула в воду - не сработал маршевый двигатель. Конфуз? Не тут-то было! Главнокомандующий ВМФ СССР адмирал авторитетно заверил Никиту Сергеевича, что дальше ракета пойдет под водой. И глава государства, он же Верховный главнокомандующий Вооруженными силами страны, потирая довольно руки, обратился к свите, где было немало генералов от ВПК, с радостным возгласом: "Хорошее оружие создаем, товарищи!" Никто из товарищей не посмел разуверить генсека в его благостном заблуждении. Такова печальная быль.
Наследственная некомпетентность наших правителей в военных делах давно вошла во флотский фольклор: "Главное, что должен уметь делать адмирал, - самостоятельно найти место в документе, где ему надо расписаться. Министр обороны должен уметь самостоятельно расписаться там, где ему покажут. Президент-Главковерх обязан раз в четыре года интересоваться, армия какого государства находится в настоящий момент на территории его государства".
В эти дни соединение ракетных кораблей, базирующееся в бухте Абрек, отмечает очередную годовщину со дня образования. История соединения восходит к 10 января 1952 года, тогда была сформирована 175 бригада эскадренных миноносцев в составе эсминцев "Вкрадчивый", "Вразумительный","Вдумчивый", "Вольный". Базирование бригады - г. Владивосток. 1 февраля 1953 года на кораблях был поднят Военно-Морской Флаг Союза ССР. А в декабре 1953 года бригада успешно выполнила задачи минной постановки у берегов Северной Кореи, разрушив планы ВМС США по проведению различных военно-морских операций, в том числе - десантных, в ходе Корейской войны. 1 апреля 1956 года 175 бригада эскадренных миноносцев вошла в состав 14 дивизии крейсеров. С июня 1957 года местом базирования бригады стала бухта Абрек залива Стрелок. 31 марта 1961 года (после расформирования 14 дивизии) 175 бригада вошла в состав 9 дивизии кораблей ПЛО. В ноябре 1962 года бригада переименована в 175 бригаду ракетных кораблей ПЛО в составе: эсминцы "Веский", "Вызывающий", "Возбужденный", "Выдержанный", ракетные корабли "Гордый", "Упорный", "Неудержимый". В 1965 году в состав бригады вошли мощные корабли 1 ранга - ракетные крейсера "Адмирал Фокин" и "Варяг". С появлением грозных ракетных кораблей расширилась зона ответственности 175 бригады. Корабли начали выполнять задачи боевой подготовки в сочетании с несением боевой службы. В феврале 1965 года нес боевую службу в Филиппинском море ракетный корабль "Упорный", в мае-июне - эсминцы "Веский", "Вызывающий", в сентябре 1965 г. – ракетный крейсер "Адмирал Фокин", ракетные крейсера "Упорный", "Гордый". За один год - 3 боевые службы, в которых участвовало более 50% сил бригады - показатели, достойные уважения.
Продолжение следует.
Обращение к выпускникам нахимовских и подготовительных училищ.
Пожалуйста, не забывайте сообщать своим однокашникам о существовании нашего блога, посвященного истории Нахимовских училищ, о появлении новых публикаций.
Сообщайте сведения о себе и своих однокашниках, воспитателях: годы и места службы, учебы, повышения квалификации, место рождения, жительства, иные биографические сведения. Мы стремимся собрать все возможные данные о выпускниках, командирах, преподавателях всех трех нахимовских училищ и оказать посильную помощь в увековечивании памяти ВМПУ. Просьба присылать все, чем считаете вправе поделиться, все, что, по Вашему мнению, должно найти отражение в нашей коллективной истории. Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ. 198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус. karasevserg@yandex.ru
Последнее место моей службы на флоте прошло в должности помощника командира на БТЩ "Павел Хохряков" с января по ноябрь 1956 года.
3 ноября 1956 года на волне второго сокращения Вооруженных Сил демобилизовался. С тех пор числюсь офицером запаса в звании капитан-лейтенант. В 1957 голу, уже являясь гражданским человеком, был награжден медалью "За боевые заслуги". В таких случаях говорят: "Награда нашла своего героя". В разные годы получил также "как и все" пять или шесть (может быть и больше) юбилейных медалей и медаль "Ветеран труда", которые воспринимаю как елочные украшения. После демобилизации много работал и еще больше учился. Учился с большим наслаждением и упоением. Начал с математико-механического факультета Ленинградского университета как студент-вечерник, а закончил на дневном отделении кафедру математических и счетно-решающих приборов и устройств Ленинградского политехнического института в 1962 году. Кандидатом экономических наук стал в 1968 году по специальности применение математических методов в экономических исследованиях. В 1969/1970 учебном году прошел стажировку в Колумбийском университете в Нью-Йорке. В 1971 году организовал и возглавил кафедру экономики и организации радиоэлектронного производства. В 1962 году защитил диссертацию на соискание ученой степени доктора экономических наук. С 1964 года и по сей день являюсь профессором-заведующим кафедрой экономики и менеджмента в машиностроении. Море люблю до сих пор. Никогда не раскаивался, что в молодости имел отношение к флоту. Наоборот, даже горжусь этим. Горжусь тем, что на. правой руке имею памятный знак своих флотских увлечений в виде нататуированного морского черта. Горжусь доставшимся мне в наследство от службы званием капитана-лейтенанта. Это одно из самых красивейших званий на флоте. С другой стороны - это и знак зрелости флотского офицера. Досадно, что страна не воспользовалась этой зрелостью и пришлось начинать все с начала. В результате упорного труда и учебы мне удалось приобрести багаж знаний, который я не имел ни в Нахимовском училище, ни в училище Фрунзе, во многом из-за собственного разгильдяйства. Несмотря на мою приверженность морю и флоту, не считаю возможным призывать молодых людей следовать моему примеру. Жизнь каждый проживает сам. Военная служба является государственной службой. Государство ее учреждает, ею управляет, её ограничивает и сворачивает. Поэтому романтика на государственной службе, даже на Военно-Морском Флоте, не может быть бесконечной.
Главным привлекательным моментом любой массовой государственной службы (флот относится к такому виду государственной службы) должна быть её корпоративность (элитность).Разумное государство, погружаясь в реформирование своих Вооруженных Сил, наряду с основными решаемыми вопросами, должно с не меньшей заботливостью побеспокоиться о сохранении элитарности офицерского корпуса, как это и было всегда в России. Права элитности должны распространяться на весь жизненный цикл человека. Тогда все будет в порядке. Тогда государство будет обеспечено надежными Вооруженными Силами. Тогда военная служба сохранит для молодых людей свою привлекательность."
МОЖНО ЛИ ПРЕДУГАДАТЬ СУДЬБУ? В. Козловский. - Они были первыми". Первый выпуск первого военного набора 1944-1948 гг. Составил нахимовец 1948 года выпуска Николай Соколов.
"На этот вопрос легко ответить, думая о прошлом. Сегодня без колебаний я могу сказать, что все, буквально все, что произошло со мной в жизни, имело свои знаки, указывающие в свое время на мое будущее. Вглядись, подумай, представь и ты увидишь свое завтра. Но молодость спешит, молодости некогда. Для молодости будущее — вечность. Поэтому и жизнь воспринимается как вечная категория. Двадцать пять обязательных лет службы в ВМФ при вступлении в нее после окончания училища представляются космической протяженностью. Можно ли загадывать? И нужно ли? Поэтому и не задумываемся мы над теми знаками, которые встречаются нам на нашем пути и указывают на наше будущее. И, бывает, очень настойчиво указывают! По два, по три, а кому и по много раз: дескать, задумайся, я уже который раз подаю тебе знак, что я твоя судьба, что тебе никуда от меня не деться, а ты — нет, лишь удивляешься и продолжаешь двигаться дальше как ни в чем не бывало! Так всегда было со мной. Но об одном случае, связанном с моим морским прошлым, я хочу рассказать, показать на примере, как это выглядит в действительности. Может быть, кто-нибудь из читающих эти строки задумается: а не было ли у него в жизни подобного, каких-то указующих для него знаков, и на что они указывали? И, расшифровав предопределяющий их смысл, попробует, пусть с опозданием, скорректировать свой курс и двинуться в указанном направлении без ненужных потерь и утрат. В 1944 году был объявлен прием в созданное в Ленинграде Нахимовское училище. Удача улыбнулась мне. Не попав до этого в школу юнг, я стал воспитанником ЛНВМУ на долгих четыре года тяжелейших физических и духовных испытаний и бесконечного ощущения гордости от принадлежности к морскому братству и правильности избранного пути. Я в свои 14 лет определил свой путь! Как это было прекрасно, аж дух захватывало. Мы были особенными, ни на кого не похожими. Служить Отечеству под Военно-морским флагом — это ли не удел, достойный мечтаний! Жизнь наша в училище протекала в суровой закалке, обусловленной военным временем. Подавляющее большинство наших командиров — офицеров-воспитателей и старшин пришло к нам прямо с фронтов. Поэтому и планка предъявляемых к нам требований, как к будущим офицерам флота, была по-военному высока. Большое внимание уделялось физическому воспитанию: ежедневная в любую погоду утренняя физзарядка, парус, гребля, перетягивание каната, бег лыжи, грубая физическая работа круглый год.
Смотр строевой подготовки в лагере. 1945 год. Слева направо: командир 1 роты капитан 3 ранга Дегтярев Сергей Николаевич, инспектор ВМУЗ генерал-майор Татаринов Алексей Николаевич, начальник училища капитан 1 ранга Изачик Николай Георгиевич.
Помню, как явился мне первый знак моей судьбы. Это было зимой. В те годы, а это был 1945 год, зимы стояли студеные. Нева, трудно теперь в это поверить, вставала вся. И наши тренировки и соревнования по бегу на лыжах проходили по заснеженному льду Невы. Однажды я с моим другом Виктором Андреевым ушел на лыжах по Большой Невке очень далеко и достиг Елагина острова. Недалеко от Третьего Елагина моста нашему взору предстало печальное зрелище — три одинаковых корпуса военных кораблей, пришвартованных борт к борту и вмерзших в лед у здания пожарной команды. Носовая часть крайнего к воде корпуса была густо изрешечена осколками снарядов, и пробоины, уже заделанные чопами, придавали ей вид небритой скулы. Несомненно, перед нами были корпуса современных боевых кораблей класса эскадренных миноносцев. Позднее мы приходили на то место не один раз и узнали, что это были корпуса недостроенных в связи с началом войны Так в 1945 году я в первый раз встретил знак своей морской судьбы. Он явился мне в облике недостроенного СКР «Орел». Второй раз я увидел «Орел», когда все три корпуса перегоняли на достройку в Калининград. Ошвартовали их напротив Нахимовского училища, на том месте, где теперь стоит «Аврора». Была весна, воздух был напоен теплом, каким-то едва уловимым весельем, ожиданием лета, отпусков и бог знает чем еще! Ошвартованные корпуса мерно покачивались на невской волне. На их голых палубах время от времени появлялись матросы в робах, пробегали, чем-то размахивая или что-то волоча за собой, и опять скрывались в чревах корпусов. В иллюминаторах постоянно торчали их веселые физиономии, зазывающе подмигивающие неизвестно откуда появившимся дурехам-девицам. Но, как поется в песне, «корабли постоят и ложатся на курс...» Так и эти корпуса в одну прекрасную ночь исчезли в неведомых просторах. Это было весной 1947 года, и это было второе напоминание мне о моей судьбе. Ох, если бы научиться своевременно обращать внимание на подаваемые свыше тебе знаки, угадывать их и понимать! В третий раз это произошло в 1951 году, когда я был уже курсантом ВВМУ им. Фрунзе. Мы проходили после третьего курса летнюю «лоскутную практику» в Кронштадте, на протяжении которой должны были успеть научиться многому: снаряжать боевую торпеду в учебном дивизионе подводных лодок, приобрести командирские навыки, командуя бронекатерами, производить рекогносцировку в море с воздуха. Последнее как раз и свело меня в третий раз со знаком моей судьбы. На рекогносцировке нас «таскали» на Ли-2, то бишь на «дугласах». В один из таких полетов в отсек вошел штурман. «Смотрите, — сказал он нам, — под нами на Красногорский рейд выходит СКР "Орел"». Мы прильнули к иллюминаторам. Далеко внизу под нами двигалась большая игла. Два длинных белых уса расходились в стороны от ее носа, сзади стлался затухающий белый вспененный след воды. Грандиозное, незабываемое зрелище!
СКР «Орел» после достройки появился в Кронштадте в 1951 году и сразу стал его знаменитостью и гордостью. Но новизна была не единственным достоинством и примечательностью этого корабля, когда в третий и последний раз судьба подала мне свой знак и когда всего один только год отделял меня от неминуемой встречи с ней. Но за этот год произошло одно очень важное событие в моей жизни. Как известно, мы лишь полагаем, располагает же — Бог или, в атеистически-обывательском варианте, «его величество случай»! У военных людей случай превращен в правило. Поэтому для военных людей вся их военная служба и жизнь «по правилам» есть не что иное, как сплошная череда непрекращающихся случаев. Не успели мы вернуться из отпусков в училище, как узнаем потрясающую новость. Отныне ВВМУ им. Фрунзе становится специализированным училищем. Оно больше не готовит офицеров-универсалов, квалифицируемых корабельными вахтенными офицерами. Оно будет выпускать теперь штурманов, артиллеристов и минеров. И поскольку на курсе было три выпускных роты, то и проблем у начальства никаких не возникло: первая рота — штурманы (БЧ-1), вторая рота — артиллеристы (БЧ-2), третья — минеры (БЧ-3), или на тогдашнем нашем языке — циркули, Яшки-артиллеристы и горшечники. До сих пор, до седых волос, я благодарю Бога за то, что с самого начала при поступлении в училище я оказался в первой роте. До сих пор я считаю, что штурман — это самая что ни на есть морская специальность. Она приблизила ко мне и земной шар, и Вселенную, приучила меня оценивать настоящее и прогнозировать расчетным путем будущее («но не судьбу» — ехидно шепчет чей-то голосок). Звездная ночь полна очарования и таинственности для каждого человека. Но для штурмана это не только золотые россыпи созвездий, а конкретные, очень нужные ему звезды, ставшие близкими помощниками за годы плаваний. Глядя на них, штурман ощущает ко всему еще и абсолютность времени, безжалостную и грустную музыку его гимна: «Все будет и все пройдет!» «Все будет...» — говорит молодой лейтенант, получая назначение и отправляясь к месту службы. «Все будет...» — подумал и я, услышав свое назначение из уст начальника курса. Но как-то не очень понятно звучало: «7-й Петрозаводский дивизион морских охотников в 105-й бригаде ОВРа, Кронштадт». Почему Петрозаводский, если это Кронштадт? Потому, разъяснили потом мне знающие люди, что этот дивизион морских охотников принимал участие во время войны в высадке на побережье Белого моря десанта, который должен был нанести удар в направлении Петрозаводска. Потом катера перевезли по железной дороге на Балтику, и вот теперь они в Кронштадте охраняют водный район, который, как оказалось, охраняет и СКР «Орел», включенный также в эту бригаду. После достройки мореходные качества «Орла» несколько пострадали от перегруженности современной техникой. Чтобы выправить положение, с него сняли торпедные аппараты, отдав приоритет артиллерии. Это и определило его охранную функцию в рамках Кронштадтского ОВРа. Но все равно лучшего корабля в то время в Кронштадтской ВМБ не было. «Орел» выполнял роль штандарта. На нем держали свои флаги от командира бригады и командира Ленинградской ВМБ до Главкома ВМФ.
«ОРЕЛ» (с 18 апреля 1958 - ОС-27, с 4 марта 1964 - ПКЗ-17) (зав. № 534). 28 мая 1939 (по другим данным: 16 мая 1939) заложен на стапеле ССЗ № 190 им. А.А. Жданова в Ленинграде и 25 сентября 1940 зачислен в списки кораблей ВМФ, спущен на воду 12 февраля 1941, но 22 декабря 1941 приостановлен строительством и законсервирован, а 12 ноября 1946 передан ССЗ № 820 в Кенигсберге (Калининград) для достройки, вступил в строй 21 декабря 1950 и 20 февраля 1951, подняв Военно-морской флаг, вошел в состав КВМК. С 23 декабря 1953 находился в подчинении ЦУ ВМФ и использовался в опытовых целях. 18 апреля 1958 выведен из боевого состава, разоружен, переформирован сначала в ОС и 31 января 1964 - в ПКЗ. 18 сентября 1965 исключен из списков судов ВМФ в связи со сдачей в ОФИ для демонтажа и реализации, позже разделан на металл в Ленинграде.
А пока, вступив в назначенную должность, я стоял на палубе МО-621 вторым офицером катера. Первый — командир, на год раньше меня окончивший училище, второй, его помощник, — я. И перед нами вся команда — двадцать три человека. Большинство матросы 1927 года рождения, последнего военного призыва. Служили они по девятому году... И фамилии у них были не простые: Дергач, Книга, Конюх, Колбаса... и Джон Иванович Пыжов — маленький двенадцатилетний юнга-моторист, оставленный при морском деле, ибо, будучи дважды отправлен в детский дом, прибегал обратно. Но в моторном отсеке он бывал редко: матросы не пускали его туда, так как при работающих «паккардах» там было смрадно. В картерах двигателей было много дыр, которые до лучших времен затыкались чопами с тряпками. Эти «паккарды» давали нам «прикурить», особенно во время нашего торжественного прохождения на парадах перед линкором «Октябрьская революция», который по случаю великих праздников вытаскивался за «ноздрю» буксиром и ставился на Большом Кронштадтском рейде. Тут уж всей команде мотористов приходилось прятаться с глаз долой в моторном отсеке, чтобы в торжественном строю дивизиона морских охотников мы смогли красиво и «бездымно» пройти мимо флагмана. Задраенные же люки занозой сидели у нас с командиром в голове: не задохнулись бы наши матросики там, не скисли бы наши двигатели в самый торжественный момент! Конечно, это был большой риск. И как только катера проходили траверс линкора, я кидался к люку моторного отсека и стучал по нему изо всех сил, чтобы меня услышали и быстрее отдраили его. Было страшно: а вдруг не откроют? Но не задраивать не могли, так как выхлопные газы в этом случае стали бы выходить через люк (а не только через выхлопную трубу), что расценивалось командованием дивизиона как позор. Вот с ним и боролись самым простым способом. После поворота в Купеческую гавань мы выпускали мотористов наверх и, извлекая тех, кто не мог самостоятельно сразу встать, укладывали их рядком на палубе до полного возвращения к жизни.
Все наши матросы уже давно подумывали о своем будущем, то есть о гражданке. Матрос Шахов, например, нарисовал сторублевку (до призыва он был гравером) и пришел ко мне посоветоваться, не столько спрашивая, какой путь ему избрать, сколько уведомить, что после долгих раздумий он решил стать фальшивомонетчиком. В Ворошиловграде, на улице, где он жил, в разное время проживало семь фальшивомонетчиков. Так вот он, Шахов, хочет стать восьмым. Однако это странное желание совсем не мешало его службе. А служба наша была немудреная. Начальство не очень представляло, чем нас занять. Самым дальним плаванием для нас был остров Лавенсаари. Туда катера поочередно и тащили друг друга на брагах. Считалось, что это дает экономию топлива и позволяет сберечь наши и без того изношенные двигатели. Вот на этих-то переходах я и прошел свое первое штурманское крещение и признание. Понятно, что девиацию компасов на катерах никто не уничтожал. Поэтому представление о курсе было весьма приблизительным и на каждом катере свое. Чтобы избежать «расползания», все катера шли в кильватер за флагманом, роль которого в мою бытность выполнял МО-621, где я был помощником командира и штурманом в одном лице и посему считал себя, не без гордости, дивизионным штурманом. Действуя двумя секстантами — я использовал их для измерения горизонтальных углов между маяком и другими приметными точками, которых, как известно, в тех местах великое множество, — я определялся по трем пеленгам. Это давало хороший результат. И очень скоро командир дивизиона поверил в мои способности и стал мне полностью доверять. Однажды мне довелось выполнить очень ответственную постановку катеров дивизиона на якорь «все вдруг» в заданной точке на глазах вице-адмирала Румянцева. Постановка прошла красиво, и моя известность как хорошего штурмана перешла границы .дивизиона морских охотников. Мною стал интересоваться флагманский штурман бригады. Так, он поручил мне сделать промеры гаваней всех южных фортов, что я и сделал по всем правилам. Это сблизило нас. Я стал как бы нештатным дивизионным штурманом, готовым приступить при необходимости к выполнению любой штурманской работы.
И такой момент настал. Это, конечно, вы догадываетесь, был «Орел» — моя судьба! В июле 1952 года только что прошел день Военно-Морского Флота. СКР «Орел» принимал участие в параде военных кораблей на Неве и «прогремел» на весь флот серией самоволок. Матросами использовалась любая возможность, чтобы попасть в город: бегство гребцов со шлюпки, обслуживающей связь с берегом, перепрыгивание на борт буксиров, обслуживающих корабли на рейде, и просто вплавь! К этому еще пьянство в кубрике. В общем, полный развал дисциплины. Корабль год назад вступил в строй и команда его была сборной. Каждый отдал на «Орел» все «самое лучшее» — распространенная практика тех времен. От офицерского состава требовались гигантские усилия, чтобы такую команду «привести в меридиан». Но это получалось не всегда. Так было на крейсере «Чапаев». Так случилось и на «Орле». Были приняты радикальные меры. По возвращении с парада к стенке его не пустили, поставили на Большом Кронштадтском рейде. Связь — только по воде. Началась «чистка» экипажа. Шестнадцать самых отъявленных «разбойников» были списаны на форты: пусть там, «вдали от шума городского», в гранитных казематах, дослуживают свой срок. Из десяти человек офицерского состава заменили восемь, в том числе и штурмана. Вот и наступил в моей судьбе тот момент, к которому исподволь готовили меня ее знаки: освободившееся место штурмана на «Орле» было предложено мне! Известие о моем назначении мгновенно облетело дивизион. Со всех катеров офицеры вышли на пирс, чтобы попрощаться и дать соответствующие случаю напутствия. Рисовались самые мрачные картины вплоть до окончания жизни, так как служба на «Орле» никак иначе, как каторжная, не воспринималась. Звонком на пирс флагманский штурман бригады вызвал меня к себе. Прекрасно зная условия катерной жизни, он задал мне один единственный вопрос: найдется ли у меня свежий китель и чистый подворотничок? Я ответил положительно. «Тогда иди немедленно в отдел кадров. Там тебя ждут», — сказал он. Начальник отдела кадров капитан 2-го ранга Омелькин сходу нарисовал мне ужасную картину развала дисциплины на «Орле» и поставил задачу в корне изменить ситуацию, сделать корабль боеспособным, с нормальной дисциплинированной командой. Ни слова о высоком доверии, никакой патетики. Было ясно: дело серьезное. Да, дело было серьезное. В четыре часа утра я добрался до стоявшего на рейде «Орла» и поднялся на борт «мятежного корабля». Вахтенный матрос не уделил мне никакого внимания: много вас тут шляется... А к прибывшему на борт тремя часами позже начПО крепости адмиралу Свидерскому он вообще демонстративно повернулся задом. Адмирал решил тут же на юте «задушевно», как это и полагается политработнику, побеседовать с матросами. Но попав под шквал насмешек, поспешил скрыться в каюте командира. Сразу был созван весь наличный офицерский состав. Запомнилась первая фраза адмирала: «Матросы — наши дети...» Мне представляется, что нечто подобное по отношению к нам, офицерам, думали некоторые матросы. Особенно из старослужащих, которые великолепно знали свое дело и дослуживали последние месяцы. Вообще же «дети» были разные. Но все-таки здравого смысла в них было больше, чем предполагал адмирал. Просто офицерский состав, как я позже понял, был никудышным. Лишний раз вспоминаешь пословицу, что рыба начинает гнить с головы. На военной службе это очень выпуклая правда. Хочешь добиться порядка — работай с офицерским составом. Матросы же всегда готовы подчиниться требованиям дисциплины. В сложных условиях корабельного быта, где нет простора для вольностей, удобней жить по корабельному уставу. Матросы это начинают понимать очень быстро. Офицерам необходимо лишь немного помочь им укрепиться в этом мнении.
Продолжение следует.
Обращение к выпускникам нахимовских училищ. 65-летнему юбилею образования Нахимовского училища, 60-летию первых выпусков Тбилисского, Рижского и Ленинградского нахимовских училищ посвящается.
Пожалуйста, не забывайте сообщать своим однокашникам о существовании нашего блога, посвященного истории Нахимовских училищ, о появлении новых публикаций.
Сообщайте сведения о себе и своих однокашниках, воспитателях: годы и места службы, учебы, повышения квалификации, место рождения, жительства, иные биографические сведения. Мы стремимся собрать все возможные данные о выпускниках, командирах, преподавателях всех трех нахимовских училищ. Просьба присылать все, чем считаете вправе поделиться, все, что, по Вашему мнению, должно найти отражение в нашей коллективной истории. Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ. 198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус. karasevserg@yandex.ru
3 декабря в Госдуме фракцией КПРФ был проведен круглый стол на актуальную тему: «Реформа Вооруженных Сил Российской Федерации в условиях финансового и экономического кризиса 2008-09 гг.: первые результаты». Ведущим «круглого стола» был руководитель фракции КПРФ в Госдуме, Председатель ЦК КПРФ Г.А. Зюганов. Состав участников «круглого стола» был весьма представительный: депутаты Государственной Думы, генералы, адмиралы и другие специалисты в области военного дела рангом ниже. С необходимость обсуждения этой темы – теперь согласятся не только военные, но и гражданское население, потому что разрушение Армии происходит у всех на глазах и затрагивает общие интересы безопасности. Председатель ЦК КПРФ, руководитель фракции КПРФ в Госдуме Г.А. Зюганов, предваряя доклады, сразу нацелил выступающих, чтобы они в своих коротких докладах (не более 10 минут), в первую очередь, привели как можно больше фактического материала и сделали конкретные предложения. Короткий и емкий по содержанию доклад Президента Академии геополитических проблем, доктора военных наук, генерал-полковника Л.Г. Ивашова полностью отвечал этим требованиям. Он рассказал о новом проекте военной доктрины, который написан под советские вооруженные силы, но совершенно не соответствует современному состоянию вооруженных сил России и состоянию ее военно-промышленного комплекса. Как заметил Л.Г. Ивашов, если во времена СССР мы были одной из двух супердержав, то сейчас мы уже давно утратили этот статус. Л.Г. Ивашов также заметил, что в ходе военной «реформы» начали разрушать стройную систему военного образования, по всей видимости, правителям России больше не нужна военная интеллигенция, возможно они считают, что офицерами должны становиться ремесленники. Дошло до того, что в Министерстве обороны на ключевые посты назначают людей ни дня служивших в Армии. Так, два главных управления в Минобороне возглавили женщины, одна из которых – выпускница сельскохозяйственного института, а другая – бывший директор школы. Да и сам министр обороны никакого отношения к воинскому делу не имел, а занимался мебельным бизнесом, за глаза его так и зовут – «Министр Табуреткин». Полностью ликвидирована стратегическая разведка, выпускники Главного разведывательного управления теперь не востребованы. С 1 января 2010 года в Армии не останется ни одного военного переводчика - и это тоже инициатива Сердюкова. После этого выступил начальник научно-технического управления Генерального штаба ВС СССР, генерал-лейтенант Е.А. Кузнецов. Вначале он привел пример, когда в 1947 году полковник Разин написал письмо товарищу И.В. Сталину со своими предложениями по реформированию Армии, и Верховный Главнокомандующий ему собственноручно и незамедлительно ответил. Так было в СССР. А в наше время, как рассказал Е.А. Кузнецов, в мае этого года 22 генерала (из них 17 – участников Великой Отечественной войны) направили письмо уже новому Верховному Главнокомандующему президенту РФ Д.А. Медведеву, в котором выразили свою тревогу в связи с «реформированием» Армии. Прошло уже несколько месяцев, как они отправили письмо, но ответа так и не было. Вот два подхода: один – сталинский, другой – медведевский. Е.А. Кузнецов констатировал самые наболевшие проблемы Армии. В войсках подорван моральный дух, практически упразднена мобилизационная готовность Армии. Как грустно пошутил Е.А. Кузнецов, новые правители России в случае войны ожидают появления новых Минина и Пожарского. Численность вооруженных сил России сократилась до недопустимых размеров: на Западе мы уступаем по численности потенциальному противнику – в 20 раз, на Востоке – в 35 раз. Разрушается система подготовки высшего командного состава в главной военной кузнице кадров – Академии Генштаба. В Суворовских училищах фактически упраздняется военное обучение, единственное, там оставят погоны – потому что это, как считают «реформаторы», будет гламурно. Ставка на контрактников провалилась, набор осуществляется в основном за счет люмпенов, которые не могут трудоустроиться в гражданской жизни. Наемники – ненадежные воины. Сокращения срока службы срочников до одного года не дало ожидаемого «реформаторами» результата. Они говорили, что дедовщина в Армии исчезнет, на само деле, она только возросла. Теперь в Армию призывают больных призывников, бывших уголовников. В последнее время значительно возросло число «уклонистов». В Армии создают военную полицию, что, по мнению Е.А. Кузнецова, даст только отрицательный результат. Окончательный вывод Е.А. Кузнецова: «Обороноспособность страны фактически утрачена. Дорога для потенциальных противников на Москву открыта».
По мнению следующего докладчика бывшего начальника главного штаба ВМФ страны адмирала В.Е. Селиванова, нынешняя «реформа» Армии – даже не диверсия, а спланированная спецоперация по разрушению вооруженных сил страны. Он рассказал, что на нашем флоте осталось всего 129 летательных аппаратов, из них часть – грузовых, еще несколько вертолетов, и ни одного – ударного самолета. Действующие корабли списывают на металлолом, а новые собираются построить только лишь к 2025 году. Потенциальный противник по техническим показателям корабельной техники ушел далеко вперед. Заместитель председателя Комитета Госдумы по бюджету и налогам С.И. Штогрин рассказал, что в бюджете следующего года сокращены средства, выделенные на национальную оборону. Военная техника, другое имущество устарело, к примеру, 92% покрытия военных аэродромов уже пришло в негодность. В 2010 году лейтенанты будут получать не более 19 тыс. рублей, жилищная проблема военнослужащих так и не будет решена. - Разве после этого будет престижна военная служба? – риторически спрашивает С.И. Штогрин. Бывший начальник главного управления Генерального штаба вооруженных сил страны генерал-майор Б.С. Третьяков рассказал, что вместо 2 тыс. боевых частей в Армии планируется оставить всего 187. Примерно половина генералов из Генштаба изгнаны, а ведь на подготовку каждого отводилось, как минимум, 15 лет. «Реформаторы» же считают, что в Генштабе надо производить ротацию кадров (дабы избежать коррупции, как они считают) через каждые 3 года. Б.С. Третьяков рассказал, что в Геншатабе сейчас даже нет плана, как будут задействованы наши вооруженные силы в случае вооруженного конфликта. Что уж тут говорить о возможностях нашего военно-промышленного комплекса, если совсем недавно мы лишились пороховой отрасли. Начальник управления Военно-космических войск по системе «Буран» генерал-майор В.Е. Гудилин рассказал, что наш главный потенциальный противник США уже в меньшей степени в будущей войне делает ставку на массированный ядерный удар, как это было раньше. Против нас американцы применят крылатые ракеты. Будут нанесены точечные удары по стратегическим объектам, и наша страна потерпит поражение в будущей войне. И у нас нет такой техники, которая способна вовремя обнаружить и уничтожить эти крылатые ракеты. Фактически мы безоружны. США уже давно составили цифровую карту мира, поэтому они знают точное местонахождение всех наших ядерных объектов, которые ими будут уничтожены в самом начале войны. В.Е. Гудилин считает, что большую опасность для нас представляет и Китай. Только одна Пекинская группировка по численности превосходит все наши вооруженные силы. Как грустно пошутил В.Е. Гудилин, в будущей войне потенциальному противнику будет сложней не столько уничтожить наши воинские формирования, сколько их обнаружить.
Заместитель председателя комитета Государственной Думы по обороне, дважды Герой Советского Союза, летчик-космонавт СССР С.Е. Савицкая согласилась с предшествующими докладчиками, что осуществляемая «реформа» Армии фактически является спланированной спецоперацией по развалу наших вооруженных сил. Она рассказала, что налет у летчиков на 50% меньше плановых показателей, Армия укомплектована контрактниками на 25-50% от запланированных показателей (фактически контрактная система провалилась), военные и гражданские специалисты военных госпиталей вот уже 2 месяца не получают заработную плату, после весны 2010 года военнослужащие уже не смогут приватизировать свое жилье, они будут получать жилье по социальному найму. Военные склады сегодня перегружены, как минимум в 2 раза. Дело в том, что в предшествующие годы многие части были сокращены, вооружение вывозилось из Европы. Примерно 50% вооружения сегодня находится на открытых площадках, что абсолютно недопустимо, техническое обслуживание таких складов зачастую отсутствует. Поэтому у нас и происходят один за другим взрывы на военных складах. Подытоживая итоги «круглого стола», Г.А. Зюганов обратил внимание на следующее. Национальная безопасность в стране приближается к нулю. Одна за одной следуют техногенные аварии, что свидетельствует о некомпетентности руководства в стране на всех уровнях. Проблемы усугублены мировым кризисом, к которому руководство нашей страны оказалось абсолютно не готовым. Экономика рушится, на ее поддержание выделяются только крохи федерального бюджета. КПРФ разработала свою программу по выводу страны из кризиса, которая способна оздоровить экономику, но правящая элита по прежнему не желает прислушиваться к мнению оппозиции. В это же время под видом «реформирования» происходит развал вооруженных сил страны. Задача оппозиции в этих условиях – изменить ситуацию, задействовав для этого все рычаги влияния на власть. По итогам «круглого стола», сообщил Г.А. Зюганов, будут обобщена вся имеющаяся у КПРФ информация о так называемой «реформе» Армии, и она будет представлена не только представителям исполнительной и законодательной власти, но и самой широкой общественности. В том числе Г.А. Зюганов намерен поставить вопрос о недопустимости развала Армии на Госсовете, проведение которого намечено в январе 2009 г. и который будет проведен по инициативе КПРФ.
Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), Карасев Сергей Владимирович (КСВ).
.jpg)
