7. Обострение англо-американских противоречий накануне экономического кризиса 1929 —1933 гг.
В первые годы развёртывания широкого национально-освободительного движения в Китае вновь начинается сближение английской и японской политики в этой стране, несмотря на некоторое сопротивление японской экспансии со стороны английских империалистов, защищавших свои интересы. В ряде важных случаев Англия и Япония ведут политику, свидетельствующую о том, что между ними существует координация действий и устанавливается «общее понимание» по тому или иному вопросу. В 1925 г. в американской печати появились даже утверждения о том, что между Англией и Японией заключено новое секретное соглашение. В основном Япония в это время плыла в фарватере английской политики. Одним из способов вовлечения Японии в этот фарватер являлось финансирование её английскими капиталистами. В 1924 г. Англия предоставила Японии крупный заём в 25 млн. ф. ст., затем последовали другие займы.
Во время первой мировой войны и в особенности после неё быстро стала вырастать роль Тихоокеанского бассейна в капиталистической мировой экономике и усилилась тенденция к ослаблению зависимости азиатских стран от европейской промышленности и к усилению зависимости колониального мира Азии от США. Такой ход развития со своей стороны подтверждал закон неравномерного развития в эпоху империализма.
Подвергая анализу развитие капитализма в этот период, товарищ Сталин указывал: «Развитие совершается не так, чтобы капиталистические страны двигались вперёд одна за другой, плавно и равномерно, не мешая друг другу и не опрокидывая друг друга, а наоборот,— путём вытеснения и упадка одних стран, путём выдвижения и подъёма других, в порядке смертельной борьбы континентов и стран за первенство на рынке». И далее товарищ Сталин отмечал:
«Перемещается хозяйственный центр из Европы в Америку, из Атлантического океана в Великий океан. Тем самым повышается удельный вес Америки и Азии в мировом товарообороте за счёт Европы». Приводя ряд цифр, товарищ Сталин говорил: «...если доля Европы в мировой внешней торговле составляла в 1913 г. 58,5 проц., доля Америки — 21,2 проц., а доля Азии—12,3 проц., то в 1925 году доля Европы упала до 50 проц., доля Америки возросла до 26,6 проц., а доля Азии возросла до 16 проц.»(1).
Отчёт экономической секции Лиги наций в 1926 г. следующим образом характеризовал изменения, происшедшие в направлении товарных потоков тихоокеанских стран:
«В настоящее время США и Индия покупают в Европе значительно меньше товаров, чем в Азии. Япония и Китай покупают в Европе гораздо меньше, чем в Северной Америке. Взаимно Индия экспортирует теперь более значительную часть своих товаров в Северную Америку и Азию, а Китай — в Северную Америку. Японский экспорт в Европу снизился с 23,3% всего вывоза (в 1913 г.) до 6,6% (в 1925 г.), в то время как экспорт Японии в Северную Америку возрос за тот же период с 30 до 44,5%. Австралийский импорт из Европы снизился с 71 до 54% всего импорта...»(2).
Грузооборот семи важнейших портов Атлантики за время с 1913 по 1928 г. увеличился на 46%, тогда как грузооборот семи крупнейших портов Тихого океана — на 113%. Показательным является также тот факт, что экспорт тихоокеанских стран увеличился в 1925 г. по сравнению с 1913 г. на 6 млрд. ам. долл., а экспорт европейских государств — лишь на 3,5 млрд. долл.
Показывая новые тенденции в размещении хозяйства капиталистического мира, эти факты свидетельствовали также о падении роли Англии в мировой торговле и ослаблении экономических связей между метрополией и частями Британской империи.
В создавшейся обстановке Англия вновь решила искать себе опору на Тихом океане. Англо-японское сотрудничество особенно выявилось на Женевской конференции по сокращению морских вооружений, состоявшейся летом 1927 г. (с 20 июня по 4 августа). Если Вашингтонская конференция подготавливалась заранее совместно Англией и Америкой, то Женевская конференция была подготовлена Англией совместно с Японией, хотя и эту конференцию созывали Соединённые Штаты. Американские империалисты встретили здесь объединённый англо-японский фронт и, не видя необходимости итти на уступки по вопросу о численности и тоннаже лёгких военных судов, отказались от заключения соглашения на условиях, выдвинутых англо-японской стороной. Впрочем, ни президент Ку-лидж, ни другие деятели американского империализма не пожалели о провале конференции. Выступив в роли организатора конференции, Кулидж старался в глазах американского обывателя прослыть «миротворцем». Впоследствии стало известно (это вынуждена была установить комиссия сената США), что влиятельные круги американского монополистического капитала, связанные с производством вооружений, мобилизовали своих агентов, вроде Вильяма Ширера, и дали им поручение любой ценой добиться срыва конференции(3).
Давая оценку этой конференции на XV съезде ВКП(б), товарищ Сталин следующим образом определил значение её краха:
«О чём говорит провал тройственной конференции по сокращению морских вооружений (Англия, Америка и Япония), как не о том, что тихоокеанская проблема является источником новых империалистических войн, что «державы» не хотят ни разоружаться, ни сокращать вооружений?»(4).
После конференции англо-американские отношения значительно обострились. Вместо сокращения вооружений американские военно-морские круги составили грандиозный по тем временам план нового военно-морского строительства, включавший 25 тяжёлых крейсеров и 5 авианосцев, а всего на сумму 725 млн. долл. Выступая в сенате по поводу этой программы, сенатор Уолш констатировал: «Совершенно ясно, что строительство крейсеров, предлагаемое законопроектом, в первую очередь рассчитано на войну с Англией, а во вторую — с Японией»(5).
Некоторые политические деятели американской буржуазии, вроде сенатора Бора, по соображениям внутренней политики выступавшие против чрезмерного расширения военно-морского строительства, заговорили об угрозе «Пунических войн» между Англией и Америкой. Они настаивали на сокращении огромных планов нового строительства, выдвинутых американским морским министерством. Хотя в начале 1928 г. эти ассигнования были несколько сокращены по сравнению с первоначально намеченными, тем не менее англо-американские отношения продолжали оставаться весьма напряжёнными.
Осенью того же года президент Кулидж выступил со слабо завуалированной антианглийской речью. В начале 1929 г. в американском сенате прозвучали резкие антианглийские речи (особенно сенатора Рида). Это был период острых англо-американских трений.
Стремясь обеспечить себе империалистических союзников, обе стороны рассыпались в любезностях по адресу Японии. Президент США в послании конгрессу в декабре 1927 г. утверждал: «Япония идёт на сотрудничество с нами, но мы не можем притти к соглашению с Великобританией»(6) Английский король, не желая отстать от президента США, в тронной речи в ноябре 1928 г. говорил: «Историческая дружба, которая так долго связывала Японию и мою страну, всегда служила могущественным фактором поддержки мира на Дальнем Востоке»(7).
За этим дешёвым политиканством и лживыми дипломатическими любезностями скрывалось острое империалистическое соперничество, «...нынешнее распределение колоний и сфер влияния, установленное в результате последней империалистической войны, успело уже устареть,— указал товарищ Сталин в 1927 г. — Оно не удовлетворяет теперь ни Северную Америку, которая старается внедриться в Азию (прежде всего в Китай), не довольствуясь Южной Америкой, ни Англию, из рук которой ускользают доминионы и ряд важнейших рынков Востока, ни Японию, которой то и дело «мешают» в Китае Англия и Америка...»(8).