Причудлива и богата на всякие несуразные события военная служба. И преподносит порой она людям в погонах такие гадкие вещи, что просто отпад. Даже в те советские времена развитого социализма. А все безалаберность наша, помноженная на индивидуально выпиваемое количество водки. Но судьба-злодейка играет с людьми, как
и всякая неприятность в этот же день может превратиться в приятность.
Служили два товарища. Ага. В одном и том отдаленном поселке на берегу великого Тихого океана. Более того: в одном отсеке стратегической атомной подводной лодки. Оба заслуженно гордились своим воинским званием – мичман. И должностями своими гордились – один был шифровальщиком, другой – специалистом засекреченной связи или просто, засовцем.
Задачей их было передавать на большую землю закодированные сообщения от командира атомохода в штаб Тихоокеанского флота. Не буду раскрывать военную тайну, что еще входило в их обязанности. Когда придете служить на флот и присягу примете - сами узнаете.
На этой лодке у передатчика ЗАС вышел из строя маленький блок кодировки сообщений. Ремонту он не подлежал, только замене на новый.
- Мичману Храмову прибыть в центральный пост с неисправным блоком - прохрипел «Каштан» голосом старпома капитана 2 ранга Савченко..
Маленький, тщедушный Храмов, прижимая к груди коробку с блоком, зайчиком поскакал к старпому.
- Бери блочок и дуй на флотские склады, вот тебе накладная на замену. Этот сдашь и получишь новый, там уже ждут, - сказал Савченко, - возьми с собой для дополнительной охраны своего дружка. И смотрите мне! Блок секретный, не дай бог, что с ним случится – оба в колонну по одному
- Так точно! - преданно сказал Храмов.
- Что «так точно»? – спросил старпом. - Пойдете в тюрьму?
- Все будет в порядке, тащ капитан второго ранга, - заверил старпома Храмов.
- Вперёд! – досадливо махнул рукой старпом.
Храмов высвистал своего коллегу мичмана Немыкина и они, соблюдая все меры предосторожности, повезли этот блочок на склад. Поехали на рейсовом автобусе, поскольку отдельного транспорта им не дали. И то, правда, на всех мичманов с неисправными запчастями машин не напасешься.
Приехали они из своей глубинки во Владик, как называют моряки Владивосток, нашли свой склад и без особых проволочек сдали своё неисправное изделие, упаковали коробку с новым блоком в полиэтиленовый пакет и огляделись по сторонам.
Перед ними был город – жемчужина Дальнего Востока, красавец порт! Магазины, кинотеатр «Уссури», деревья в первой свежей зелени, цветы и девушки. Сотни девушек в легких весенних платьях. Времени до следующего рейсового автобуса – хоть отбавляй!
- Пойдем, прогуляемся брат Немыкин, - сказал Храмов, - когда еще здесь побываем?
И вот оба эти подводника двинулись по улице Светланской, бывшей Ленинской, самой центральной авеню Владивостока. Желудки урчать у них стали одновременно без десяти минут двенадцать, пугая прохожих.
На флоте, благодаря строгому распорядку дня у всех служивых голод просыпается точно перед завтраком, обедом и ужином. А тут как раз подошло время обеда.
Так, порыкивая организмами, от Светланской наши шифрики свернули на улицу имени 25 Октября и подошли к стоящим рядом друг с другом вокзалам – морскому и железнодорожному.
- Санёк, пойдем, посидим в ресторане
перекусим, - предложил Немыкин, - может, с девушками познакомимся.
- А у тебя бабки-то есть? - поинтересовался прижимистый мичман Храмов, - а то у меня всего полтора рубля на обратную дорогу.
В ответ Петя Немыкин помахал у Храмова перед носом фиолетовой четвертной.
- Только питаю тебя в долг, - сразу предупредил друга Петя, - по приезду отдашь.
Для начала они вошли в здание железнодорожного вокзала, где длинными рядами стояли ячейки камеры хранения. С трудом нашли пустую ячейку и положили туда свой секретный блок. Чтобы, значит, не украли.
Набрали на внутренней стороне двери код – несколько букв и цифр. Перед тем как захлопнуть ячейку, мичман Немыкин записал код синей шариковой ручкой на тыльной стороне ладони.
- Вперёд! – скомандовал Храмов.
- Есть вперёд!! – репетовал команду Немыкин.
В ресторане морвокзала было малолюдно, время всё-таки не вечернее.
Следуя многолетней привычке, мичманы заказали литр водки и по салату «Оливье». От предложенного официанткой мясного рагу сослуживцы отказались. Та обиженно поджала губы и удалилась, покачивая бедрами.
- С горячей закуской не захмелеешь, - выдал другу добытую жизненным опытом истину Немыкин и разлил первую дозу в стаканы.
Увидев моряков, к столику причалили две длинноногие красавицы. Одна черненькая в короткой юбочке, а другая рыженькая с высоким бюстом.
- Свободно? - мило спросила рыженькая с бюстом.
Храмов тупо посмотрел на даму, а потом удивленно повел взглядом по залу. Свободных столов было хоть отбавляй. Соображал он всегда медленно.
Шустрый Петя Немыкин чувственно облизнулся и подскочил со стула.
- Пожалуйста, пожалуйста, - подвинул стулья девушкам под попки Немыкин, - что пить будете?
Как по волшебству, снова возникла официантка, на столе тут же оказались шампанское, пирожные и зачем-то большая горячая котлета без гарнира.
Девушки пили шампанское за знакомство, а мичманы допивали водку, поделив по-братски котлету для закуски. Потом, конечно, все вместе пили «Жигулевское» с ломтиками красной рыбы – горбуши. От пива по нескольку раз бегали в туалет.
Там после очередной помывки рук мичман Немыкин подумал, что на его руке чего-то не хватает. Ё-моё! Он начисто мылом смыл написанный код ячейки камеры хранения! Даже легких следов не осталось.
Петя прибежал к столику. Вид его был ужасен. Глаза выпучены и в горле застыл вопль, пока не выпущенный в зал ресторана.
- Что с тобой Петруша? На змею в гальюне наступил?
Мичман Немыкин начал молча тыкать кулаком в лицо своему сослуживцу. От стресса речь у него отнялась и Немыкин этими жестами хотел показать, что на
шифра нет, но Храмов его не так понял. Недолго думая, он въехал по зубам Немыкину. А не лезь при девочках!
Вокзальные красавицы, ещё надеясь на естественное продолжение банкета, но уже за пределами ресторана, попытались угомонить военно-морских парней, но потом плюнули с досадой и ретировались.
- Идиоты! – на прощание с ненавистью сказала рыженькая.
Хорошо не было патрулей. Подбежали несколько мужиков и растащили мичманов.
- Санёк, ты скотина,- обрел способность говорить Немыкин, - у меня номера на руке не..е..ет! Смотри!
- А где же он? - тупо уставился на кисть руки Храмов, - подожди, а как же мы теперь найдем свой пакет?
До него, наконец, стал доходить весь ужас их положения. «Пора по нарам, пора по нарам» - завертелась припевка в голове. Старпом сказал – однозначно – в тюрьму.
- Дай сюда руку!- приказал Храмов Немыкину.
Тот послушно подал ему левую кисть.
Саша Храмов долго и тщательно рассматривал поры на тыльной стороне Немыкинской ладони. На всякий случай изучил и внутреннюю сторону. Со стороны это выглядело, как будто один мичман гадает по руке другому на цыганский манер.
Ни малейших следов синей пасты.
- Я примерно помню, где мы оставили блок, сейчас заявим в милицию, и нам откроют
– уверенно сказал мичман Храмов.
Милиция - крупнотелый сержант, пообедав, дремала у телефона в своей выгородке за стеклом. Милиции хотелось покоя. А тут два встрёпанных военно-морских человека маячат за окном, шевелят ртами и мешают пищеварению.
- Чего надо? – открыл окошко сержант.
- Товарищ милиционер, у нас беда, забыли код от ячейки, не можем забрать свои вещи.
Сержант поднялся из-за стола. Рост у него был как у дяди Стёпы, но лицо не такое доброе. А с чего бы быть ему доброму. Вот, тащись с этими ротозеями, подремать не дали.
Вызвали дежурную по вокзалу, пригласили для комиссии, двух понятых, и зашли в зал камеры хранения. Саня Храмов подошел к предполагаемой ячейке.
- По-моему здесь, - ткнул пальцем Саня.
Произвели вскрытие. В ячейке лежал полиэтиленовый пакет, внутри прощупывалась коробка. Пакет вроде и похож, и не похож.
- Ваш пакет? - строго спросил милиционер.
- По моему, наш, - неуверенно произнес мичман Храмов.
- Проверьте, - предложил страж порядка.
Петя Немыкин открыл пакет, внутри лежала коробка, но совсем не складская, а из-под женских босоножек. Мичман Храмов вытаращил глаза на обувную коробку из-за плеча Пети Немыкина.
По инерции Петя открыл коробку. Она доверху была наполнена бумажными пакетиками.
- Ну, вот и попались, голубчики! Не дергаться! Стоять! – милиционер наставил пистолет на остолбеневших мичманов, - долго же мы за вами охотились, а вы, значит, флотскую форму напялили, наркобароны!
Напрасно было, что-то говорить в оправдание. Вот их коробка, вот опий в пакетиках, вот грозный страж порядка с «Макаровым» в правой руке, вот куча вокзальных зевак. И все зеваки готовы подписаться под милицейским протоколом.
«Дядя Стёпа» вызвал по рации подкрепление и двух мариманов затолкали в желтый «луноход». Они и не сопротивлялись.
Во всём разобрались в главном управлении милиции Владивостока, куда доставили «особо опасных преступников». Храмов вдруг вспомнил, что у него во внутреннем кармане лежит складская накладная на получение секретного изделия, и предъявил её на допросе.
- Вот. Накладная. Мы секретный блок получали, а не наркотики, - горестно взвыл мичман, - отпустите нас, пожалуйста. И помогите нам найти блок в камере хранения, иначе нас посадят в тюрьму.
На вокзал поехали в сопровождении майора милиции. Хорошо еще Храмов помнил, в каком ряду они спрятали блочок. Вскрыв с десяток ячеек, нашли родимого.
В зале камеры хранения маячили два мужичка в рабочих спецовках, они разложили закуску прямо на подоконнике и потихоньку по очереди прихлебывали водку из горлышка «Столичной». Милицейский майор тихо перебросился с ними парой слов. Они серьезно кивнули ему в ответ. Маскировка – не придерёшься.
Главный милиционер Владивостока читал в детстве стихи про милиционера дядю Стёпу, и всегда брал с него пример доброго отношения к людям. Кроме того, за годы службы он не растерял чувство юмора.
Главный милиционер, усмехнувшись, набрал на диске телефона номер командующего Тихоокеанского флота.
- Товарищ вице-адмирал! Тут у меня были мичманы Храмов и Немыкин с N-ской дивизии атомных подводных лодок, - сказал он, - прошу поощрить их ценными подарками. Они помогли нам обнаружить большую партию наркотиков. Нет, помощь больше не нужна, курьеров мы возьмём сами, не беспокойтесь.
Через три дня, перед строем всего личного состава дивизии атомных подводных лодок, мичманов наградили именными часами с дарственной подписью командующего Тихоокеанским флотом.
О подробностях дела их не особо спрашивали, а они, как и все военные люди, тайну хранить умели.
