Последние сообщения блогов

2-Тихоокеанская эскадра прошла за 220 дней свыше 18 тысяч миль, на всем протяжении пути не было ни одной русской базы снабжения и ремонта, к тому же некоторые страны, находясь под влиянием Англии не желали видеть в своих порта русские корабли, но не смотря на все трудности пути экипажи кораблей имели сносное питание, корабли вовремя обеспечивались углем, в пути не было потеряно ни одного судна, в этом несомненно, большая заслуга адмирала Рожественского как хорошего хозяйственника, по службе он был честен в финансовых делах, не присваивал себе казенные деньги, боролся со взяточниками, если бы он служил в интендантском ведомстве он мог бы принести много пользы, но как командующий флотом он оказался безинициативным и бездарным. Как была организована эскадра? Силы были распределены на отряды неправильно. «Ослябя», имеющий неполную броневую защиту, по существу скорее подходит к типу броненосных крейсеров. Почему бы ему не возглавить отряд из таких крейсеров, как «Олег», «Аврора» и «Светлана»? Все эти суда при наличии хода в восемнадцать - девятнадцать узлов могли бы при-нести больше пользы. Командующий связал их со старыми крейсерами «Дмитрий Донской» и «Владимир Мономах» (имеющих ход 13 узлов), таким образом, обесценив их боевую роль. Между тем последние два, имея броневую защиту, должны бы находиться в одной колонне с тихоходными броненосцами «Сисой Великий», «Наварин», «Апраксин», «Сенявин», «Ушаков», «Нахимов», с «Николаем I» во главе. Такая колонна могла бы развивать ход по двенадцати - тринадцати узлов. С эскадрой шло четыре транспорта их присутствие было бы оправдано, если бы эскадра пошла вокруг Японии. Тогда без них трудно было бы обойтись: может быть, в пути еще раз пришлось бы грузиться углем. Но если эскадра пошла через Корейский пролив, то до Владивостока оставалось три дня пути, в дополнительных погрузках не было необходимости (три корабля прорвавшиеся во Владивосток тому в пример). Во время сражения для их охраны были назначены крейсеры. Таким образом, эскадра ослаблялась на шестьдесят два орудия - шести- и пятидюймовых! Кроме этого по приказу адмирала броненосцы, ударная сила эскадры были перегружены сверх нормы на 1000-1700 тонн, из-за перегрузки увеличилась осадка кораблей главный броневой пояс ушел под воду. Когда сданный японцам «Орел» был приведен в Майдзуру, он имел осадку носом 27,5 фута и кормой 29,3 фута. Очевидно, что в ходе боя корабль принял некоторое количество воды, однако поскольку во время боя была израсходована часть боеприпасов и угля, можно принять осадку корабля в бою равной 28,5 - 29 футов (8,85 м) можно с уверенностью предположить, что такая же осадка во время боя была и у остальных броненосцев типа «Бородино». Такая осадка соответствует водоизмещению чуть больше 15000 т., а проектное водоизмещение «Бородино» 13516 т (проектная осадка 7,93 м)). При такой осадке 7,5″ броневой пояс находился на 12- 18″ (30-46 см) ниже уровня фактической ватерлинии по миделю (хотя должен был возвышаться на 1,5 фута над ватерлинией), а верхняя кромка 6 дюймового верхнего броневого пояса - всего в 3,5 - 4 футах (1-1,2 м) выше уровня воды при спокойном море. При более бурном состоянии моря, имевшем место во время боя при Цусиме, верхняя кромка верхнего пояса периодически достаточно глубоко уходила под волну. В средней части корабля выше этого пояса имелась только 3 дюймовая броня каземата 75-мм орудий, в которой были прорезаны орудийные порты. 5 дюймовый пояс в носу находился в нескольких дюймах ниже ватерлинии, а верхняя кромка 4 дюймового верхнего пояса возвышалась над ватерлинией на 4,5 - 5 футов (1,3- 1,5 м). Выше этого пояса корпус корабля, если не считать 3″ «заплат» носовых 75-мм казематов, не имел броневой защиты.
Гибельное действие перегрузки хорошо видно на примере двух однотипных кораблей «Пересвет» и «Ослябя». Если первый при прорыве из Порт-Артура имел нормальную осадку его броневой пояс хорошо выдерживал попадания японских снарядов, что позволило «Пересвету» продержаться в общем строю весь период боя, «Ослябя» с ушедшим под воду броневым поясом стал как известно первой жертвой Цусимского сражения.
Зная о том, как плохо подготовлена эскадра для боя (это показали учебные стрельбы проведенные на одной из стоянок эскадры) перегрузив корабли, адмирал повел ее через Корейский пролив мимо Сасебо, главной базы японского флота, благодаря чему в сражении приняли участия все силы японского флота включая даже маленькие миноноски. При вхождении в Корейский пролив отсутствовала разведка, поэтому появление главных сил японского флота застигло русскую эскадру не закончившей своего боевого построения. Он не воспользовался благоприятными возможностями для нападения на японцев (появление четырех тихоходных кораблей японцев перед русской эскадрой, аляповатое маневрирование Того). За все сражение Рожественский не отдал ни одного приказа кроме несуразного «Стрелять по головному». Во время боя японцы, пользуясь в превосходством хода своих кораблей обгоняли и охватывали «голову» русской эскадры тем самым сосредотачивая огонь нескольких своих кораблей на головном корабле нашей эскадры. Рожественский ничего не мог противопоставить этому маневру, к примеру, во время второго прорыва русской эскадры из Порт-Артура под командованием адмирала Витгефта удалось, благодаря грамотному маневрированию избежать этого «японского приема», казалось бы можно изучить и учесть этот боевой опыт, и применить его в данном бою, но видно адмирал не утруждал себя таки мелочами надеясь на свой «флотоводческий талант». Но возможно русская эскадра благодаря мужеству и героизму офицеров и матросов даже при таком бездарном адмирале не понесла бы такого поражения и смогла нанести ощутимый урон японцам если бы имела современные, качественные боеприпасы и вооружение.

Материальная часть
1. Артиллерийское вооружение
Все орудия кораблей Российского флота, принимавших участие в русско-японской войне, принадлежали к четырем системам: 1) «Дальнобойные орудия образца 1877 года» - 12-дюймовые, с длиной ствола 40, 35 и 30 калибров, 10-дюймовые (45 калибров), 2) 9-, 8- и 6-дюймовые (все с длиной ствола в 35 калиб-ров); 3) «Скорострельные орудия Канэ» - 8-, 6-дюймовые и 120 мм (45 калибров), 75 мм (50 калибров); 4) «Скорострельные пушки Гочкиса» - 47- и 37 мм одноствольные и пятиствольные револьверные. На 1904 год отвечавшими по своим баллистическим данным требованиям дня можно признать: из первой системы - 12-дюймовые орудия с длиной ствола 40 калибров и 10-дюймовые (45 калибров), а также все орудия второй системы. Все эти образцы поступили на вооружение в основном с 1892 по 1898 год и выпускались казенными Обуховским сталелитейным, Пермским и Тульским оружейными заводами. Орудия имели весьма совершенную для своего времени конструкцию, для них применялись метательные заряды из бездымного пироксилинового пороха. Серьезным недостатком 12-, 10- и 8-дюймовых пушек следует признать несовершенство их поршневых «затворов системы Розенберга», требовавших для своего открывания и закрывания до 30 секунд. Японские корабли, за исключением нескольких устаревших, несли артиллерию производства английской фирмы Армстронг новейших по тому времени, моделей. Орудия имели совершенный по своему устройству поршневой затвор со ступенчатой нарезкой, применявшийся фирмой Армстронг для картузных пушек крупных и средних калибров, требовал для своего открывания и закрывания всего 5-7 секунд. Благодаря этому в Цусимском бою японская эскадра делала в три раза больше выстрелов чем русская (русская эскадра могла в минуту произвести лишь около 134 выстре¬лов, а японский флот - 360 выстрелов. Вес выбрасываемого металла в минуту у русской эскадры составлял 16138 кг., у японской эскадры 44600 кг. Вес выбрасываемого взрывчатого вещества в минуту у русской эскадры составлял 403 кг., у японской эскадры 6244 кг. Здесь необходимо отметить следующий факт. В результате осмотра японцами захваченного броненосца «Орел» они установили, что практически весь боезапас был израсходован, т.е. практическая скорострельность русских броненосцев была выше, чем у японских кораблей, это объясняется следующим: японцы развивали максимальную скорострельность только по пристрелочным данным, поэтому расход снарядов был меньше (при большей потенциальной скорострельности), русские корабли вели практически непрерывный огонь по индивидуальной наводке, поэтому расход снарядов оказался выше (при меньшей потенциальной скорострельности).
Кроме этого у 8 и 6 орудий Канэ при стрельбе на максимальную дистанцию проявился серьезный дефект, при стрельбе на дальней дистанции сгибались и ломались зубья подъемной дуги и шестерни. Это или значительно замедляло стрельбу, или прекращало ее совсем.
Например, на «Победе» (броненосец Порт-Артурской эскадры) из-за этого 6 дюймовые орудия в среднем делали меньше, чем по выстрелу в минуту.
На «Рюрике» только треть пушек была подбита неприятельским огнем, а две трети были выведены из строя вследствие повреждений подъемного механизма. Процент этот был еще выше на крейсере «Россия».
Также были такие повреждения и на «Варяге».

2. Артиллерийские боеприпасы
На рубеже ХIХ-ХХ вв. во многих флотах были приняты снаряды с большим количеством взрывчатого вещества. Так, масса взрывчатого вещества английских 12″ фугасных снарядов составляла 9,5% от массы снаряда, бронебойных - 5%. Для 6″ орудий в английском флоте ввели снаряды, снаряжавшиеся лиддитом (английское название меленита) - взрывчатым веществом сильного бризантного действия; масса лиддита достигла 13,25% от общей массы снаряда. Убедившись на опыте японо-китайской войны 1894-1895 годов при стрельбе по кораблям в высокой боевой эффективности фугасных снарядов, японцы приложили максимум усилий для их совершенствования. В итоге появились мощные фугасные боеприпасы для всех калибров с боевым снаряжением от 4,8 до 8,5% шимозы (точнее, «шимозе», по имени внедрившего его в Японии инженера Масашика Шимозе) - это японское название хорошо известного взрывчатого вещества - мелинита (литая пикриновая кислота - тринитрофенол C6H2(NO2)3OH, является тринитропроизводным фенола, который получается из каменноугольной смолы, образующейся при коксовании угля. Пикриновая кислота известна с конца XVIII в, долгое время применялась в качестве желтого красителя для шерсти и шелка. Ее взрывчатые свойства были обнаружены лишь в конце XIX в. Скорость детонации 7400 м/сек при плотности 1,73 г/см3. Температура взрывчатого разложения 35700 К. Пикриновая кислота по мощности превосходит тротил на 5-10%), и очень чувствительными взрывателями - «трубками Инджуина». Кроме того, японские снаряды, будучи тяжелее соответствующих русских, содержали гораздо больше взрывчатого вещества. При взрыве снаряда начиненного «шимозой» образовывалось огромное количество осколков, были случаи когда из раненых русских моряков врачи извлекали по два-три десятка осколков, кроме этого при взрыве создавалась настолько высокая температура, что металл броневых плит начинал в месте попадания снаряда стекать каплями.
Российский флот остался на уровне 1894 г., сохраняя «дешевые» снаряды с относительно толстыми стенками и одинаковыми для фугасных и бронебойных снарядов взрывателями замедленного действия - «двойными ударными пироксилиновыми трубками». На практике это означало, что флот не имел фугасных снарядов, а располагал двумя видами бронебойных с ничтожным относительным весом заряда.
Бризантное действие влажного пироксилина, применяемого для снаряжения, значительно (в четыре раза) уступало шимозе. Еще ниже был эффект разрыва бездымного пороха, которым снаряжались 12 дюймовые фугасные снаряды. Самый мощный снаряд русской артиллерии-10 дюймовый фугасный-содержал около 6,8 кг влажного пироксилина против почти 36,6 кг шимозы у соответствующего 12 дюймового снаряда японского флота.
Такое положение не обеспокоило председателей МТК И.М. Дикова и Ф.В. Дубасова и главного инспектора артиллерии А.С. Кроткова, которые, ошибочно полагая достаточным эффект разрыва имеющихся снарядов, с 1900 г. ни разу не поставили вопроса об усилении поражающего действия боеприпасов, или хотя бы о их всестороннем испытании. Начальник ГУКиС В.П. Верховской и его преемнике 1902 г. - генерал-лейтенант по Адмиралтейству Л.А. Любимов - основное внимание уделяли экономии средств на заготовление снарядов и на производство опытов. Недалеко от них ушли и высшие руководители флота, которые в известной степени успокоились на достигнутом. Так, в марте 1902 г. помощник главного инспектора морской артиллерии генерал-майор А.Ф. Бринк подал записку о необходимости вооружения новых броненосцев и крейсеров «более скорострельными и действительными орудиями» с увеличением длины ствола до 50 калибров, начальной скорости до 914 м/сек, а также относительной массы снарядов. Адмирал П.П. Тыртов, не отрицая важности обсуждения этого вопроса, в своей резолюции отметил: «Не имею денежных средств на производство опытов новой артиллерии... современные орудия введены всего 10 лет назад. Нельзя так часто менять главные элементы артиллерии».
Между тем, эффективность боеприпасов, достаточная для середины 90-х гг. XIX в., совершенно не соответствовала условиям начала XX в. Особенно плачевно выглядело вооружение эскадренных миноносцев - 50-граммового заряда стальных 75 мм снарядов едва хватало, чтобы развалить снаряд на две части или вырвать данную трубку. Несмотря на решение МТК (ноябрь 1901 г.) об изъятии из боекомплекта обыкновенных (чугунных) снарядов, которые не выдерживали давления газов при выстреле и преждевременно разрывались, ГУКиС так и не выполнили его до начала войны. Зато вместо бесполезной картечи внедрялись сегментные снаряды - род шрапнели - дорогостоящие и весьма хитроумного устройства. Стрельба этими снарядами была достаточно сложной при ничтожной вероятности поражения вражеского миноносца из-за невозможности в боевой обстановке верно определить дистанцию подрыва.
Бронебойные снаряды до войны так и не были снабжены наконечниками С.О. Макарова (Для повышения боевых свойств снаряда используют баллистический и бронебойный наконечники снаряда. Баллистический наконечник предназначен для улучшения баллистической формы снаряда. Он представляет собой пустотелый остроконечный колпак, который навинчивается на притупленную головную часть снаряда, и обычно изготавливается из легких материалов с минимальной толщиной стенок. Бронебойный наконечник снаряда предназначен для уменьшения рикошетирования снаряда, частичного разрушения верхнего слоя брони цели и предохранения головной части снаряда от разрушения при пробивании брони. При попадании в бронированную цель такой наконечник разбивается и остается перед броней. Он изготавливается из более вязкого металла, чем корпус снаряда. Впервые бронебойный наконечник снаряда был предложен российским адмиралом С.О.Макаровым в 1893 для борьбы с кораблями противника, защищенными цементированной броней).
6 снаряды с наконечниками были поставлены только для кораблей 2-й эскадры Тихого океана к лету 1904 г. Тогда же чугунные снаряды в боекомплекте заменили стальными фугасными, но прежнего чертежа. На одно 12 дюймовое орудие было отпущено по 36 фугасных, 18 бронебойных и 6 сегментных снарядов. Примерно такая же пропорция установилась и для орудий меньших калибров.

Как же все-таки могло случиться, что русский флот так сильно отстал от своего противника и флотов других государств в отношении качества снарядов?
Может быть факт вооружение японского флота (флота вероятного противника) английскими снарядами начиненными новым взрывчатым веществом был тайной? - Всему миру было известно, что японское правительство заказывало строительство новых броненосных кораблей со всем боевым снаряжением в Англии.
Может быть тайной являлось действие новых английских снарядов?- За три года до русско-японской войны в английском флоте был произведен ряд опытовых стрельб по старому броненосцу «Беляйль» («Belisle») различными снарядами, снаряженными лиддитом. Описание этих опытов печаталось во многих иностранных морских журналах, что, конечно, не могло и не должно было остаться неизвестным для руководителей строительства русского флота.
Поэтому не было ни какой тайны в том, что поражение английскими фугасными снарядами приводит к жестоким разрушениям небронированных частей, что взрывы их сопровождаются очень высокими температурами, вызывают пожары, обращают дерево в мелкую щепу, а тонкие переборки, надстройки и особенно дымовые трубы - в решето. Опыт с «Беляйлем» не был последним предупреждением. Когда началась война мощное бризантное действие снарядов, снаряженных японским «шимозе», должна была быть выявленной на русских кораблях, побывавших в бою с японцами. Даже в иностранной печати появились сведения об осколочном действии японских снарядов. Ссылаясь на русский официальный «Вестник» (!), корреспондент американского «Нью-Йорк Херальд» писал в мае 1904 г. из Петербурга о преимуществе японских снарядов:
«Шимозные снаряды разрываются на 2 000-3 000 осколков. Пироксилиновые же дают всего 10-150. В бою при Чемульпо один из матросов «Варяга» был ранен 160-ю осколками. К тому же снаряжение шимозой в два раза дешевле, чем пироксилином».
В 1889 г., т. е. за пять лет до войны, морской технический комитет установил классификацию потребных для флота снарядов. Устанавливая ее, комитет считал, что для поражения незащищенных броней кораблей и береговых укреплений должно иметь в боевом комплекте, кроме прочих родов снарядов, также и снаряды с возможно большим разрывным зарядом, так как польза от них представлялась очевидной. Более того, признавалось, что бронебойные стальные снаряды будут в этом случае «пронизывать борта неприятеля без особого вреда».
Произведенные тогда же испытания 152-мм стальных бомб завода Рудницкого, имевшего возможность изучить производство снарядов подобного рода за границей, показало, что для означенных целей можно иметь тонкостенные снаряды, достаточно безопасные от разрыва в стволе орудия, при хорошей меткости и весе разрывного заряда от 18 до 22,5% от полного веса снаряженного снаряда.
Однако, партия изготовленных бомб Рудницкого испытана на разрушительное действие при стрельбе не была как «по малому числу их в доставленной партии и потому еще, что полезность столь большого разрывного заряда считалась несомненною». Такие снаряды, получившие название «фугасных», предполагалось ввести на вооружение.
Но в дальнейшем оказалось, что русские заводы как казенные, так и частные, по состоянию у них снарядной техники, затрудняются изготовлением стали столь высоких качеств, как это требуется для тонкостенных снарядов. Завод же Рудницкого имел слишком малую производительность.
К тому же бывший в то время управляющий морским министерством Чихачев в целях удешевления снарядов «решил требуемые снаряды высокого качества заказывать исключительно казенным заводам, пока частные не понизят цены».
Пришлось поступиться качествами стали и утолстить их стенки, соответственно уменьшив разрывную начинку. Были запроектированы фугасные с весом начинки в 7,7% от веса снаряда, при требованиях к пределу упругости снаряда в 3 800 атмосфер при удлинении на 20%.
Однако, и это оказалось не под силу русской промышленности. Чертежи снарядов были вновь переработаны, требования к пределу упругости металла были снижены до 2 700 атмосфер при удлинении на 8%. В итоге получились снаряды еще более толстостенные с весом разрывной начинки в 3,5%. От таких снарядов нельзя было ожидать сильного бризантного действия, отсюда не стали изыскивать для них особо чувствительных трубок, а применяли трубки с замедлителем, «обеспечивающим разрыв снаряда по прохождении легкого борта для нанесения поражений осколками внутри корабля».
В 1896 г. предполагалось провести всесторонние специальные опыты по испытанию всех применявшихся во флоте снарядов, а предварительные произвести на Охтинском полигоне. Но так как и эти последние потребовали больших расходов, то и от них в 1897 г. в полном масштабе отказались. Замечательна мотивировка отказа: «С хозяйственной стороны опыты уже не имеют большого значения, так как требующиеся для судов снаряды изготовлены или заказаны почти до полного комплекта». Вместо специальных опытов было решено допустить испытания лишь попутно при приемных испытаниях снарядов, плит и проч. по текущим валовым заказам. Последняя жалкая попытка организовать опытные стрельбы была сделана в 1900 г. Но ограничились лишь испытаниями сегментных снарядов, «фугасные» же пошли на снабжение всего русского флота, без развернутых специальных испытаний.
«Дальнейших представлений, - пишет морской технический комитет в 1907 г. на запрос следственной комиссии,- не делалось. Но считая имеемые снаряды не достигающими тех максимальных требований в отношении бризантности, которые имелись в виду еще в 1889 году, Комитет, тем не менее, не имел поводов считать их особенно слабыми по разрушительному действию, принимая во внимание: 1) что в боях при Сант-Яго и реке Ялу испанские и китайские суда были сожжены или подбиты обычными пороховыми бомбами, тогда как наши фугасные снаряды снаряжались более сильными взрывчатым составом-пироксилином, и 2) что при стрельбах 1901-1902 гг. с черноморских броненосцев по береговой батарее на Тендровской косе разрушительное действие 6 фугасных бомб было признано отнюдь не слабым, «а более чем удовлетворительным». Вряд ли можно найти более яркий пример преступной самоуспокоенности, косности и бюрократизма, чем во всей этой истории со снабжением русского флота снарядами перед русско-японской войной. Кроме этого необходимо отметить что, по сравнению с новейшими русскими броненосцами типа «Бородино», японские броненосцы проектировались примерно на 1000 т. большего водоизмещения. Поэтому корабли типов «Сикисима» и «Микаса» превосходили «Бородино» не только в дальности плавания (в полтора раза), но и в мощности

Схема бронирования русских кораблей

Броненосец "Бородино"


Броненосец «Сисой Великий
защиты средней части корпуса, барбетов 12″ орудий и постов управления (процент брони от общего водоизмещения корабля составлял: на кораблях типа «Бородино»-26,3, на кораблях типа «Микаса»-28,0 и «Сикисима»-30,4 - 32,0). Общая площадь бронирования русских кораблей составляла - 40%, против 61% у японцев.
На схемах хорошо видно, что броневой пояс закрывает только часть длины корабля («Сисой Великий»), у «Бородино» броневой пояс по всей длине корабля, но борт над «поясом» за исключением «заплаток» казематов 75-мм орудий не бронирован, броней защищены еще только башни ГК и батарея 6 орудий, кормовая и носовая оконечности, батарея 3 орудий («Сисой Великий»), надстройки верхней палубы (кроме боевой рубки) броней не защищены (Защищенные броней боевые рубки в силу конструктивных недостатков имели очень низкую живучесть. Боевая рубка флагманского броненосца «Князь Суворов» фактически перестала существовать как орган управления после первого попадания. Приборы управления кораблем и артиллерией вышли из строя. То же самое случилось и с боевой рубкой броненосца «Бородино». В боевой рубке броненосца «Орел» после попадания трех 152-мм и двух 203-мм снарядов уцелел только штурвал рулевого управления. Наиболее неудачным элементом в конструкции рубки оказалась крыша. Она имела грибовидную форму и была приподнята над броневым цилиндром, образовывая 305-мм зазор, через который осколки снарядов беспрепятственно проникали внутрь, поражая людей и органы управления кораблем прим. Автора).
Все о чем говорилось даже в отдельности могло привести к той трагедии, которая случилась, но это еще не все, 1-Тихоокеанская эскадра была вооружена такими же устаревшими снарядами, но в бою в Желтом море 28 июля не потеряла ни одного корабля и нанесла серьезные повреждения японцам. В бою 14 мая, несмотря на многочисленные недостатки в подготовке экипажей и вооружении русской эскадры японские корабли тоже получили довольно много попаданий, русские добились 47 попаданий тяжелыми снарядами (от 8″ до 12″), из которых все, кроме 10 или около того, были 12″ (Это - неплохой результат, особенно если учитывать погодные условия боя и общее поражение русского флота), в результате попаданий русских снарядов японские корабли получили следующие повреждения: «Микаса» получил свыше 40 попаданий, включая 10 12" и 22 6". Наиболее примечательными из этих 12" попаданий являлись следующие:
13.54. Снаряд пробил крышу каземата № 3 (6";), ранил практически всю прислугу орудия и вызвал взрыв находившихся поблизости 10 3" патронов. 6" орудие в каземате сохранило способность вести огонь.
14.00. Попадание под носовой мостик, большая пробоина в шельтердеке. Один осколок попал в боевую рубку, а остальные – в носовой мостик, едва не задев Того.
14.05. Снаряд пробил 6" бортовую броню под казематом № 1 в 17" (43 см) ниже главной палубы. Снаряд прошел в заполненную угольную яму, и пока пробоину не удалось заткнуть, через нее поступило много воды. 14.20. Попадание в нижний комингс каземата № 7 привело к растрескиванию соседних 6" броневых плит.
15.55. Снаряд пробил 6" бортовую броню под казематом № 7 на уровне главной палубы. Большая пробоина и смещение броневых плит. Снаряд прошел в заполненную угольную яму, и, как и при попадании в 14.05, вначале через пробоину поступило много воды. Палуба каземата силой взрыва была выпучена вверх, что ограничило угол горизонтального наведения орудия.
Наиболее важным из числа 6" попаданий было попадание, полученное в 18.06. Снаряд попал в амбразуру каземата №10 и взорвался на станине 6" орудия, выведя это орудие из строя. Один 6" снаряд пробил крышу каземата №3, еще один снаряд разорвался при попадании в нижний комингс каземата №5, сместив броневой стык и выведя из строя прислугу, хотя само орудие не получило повреждений. Третий снаряд пробил крышу каземата №11, не повредив орудие.
«Сикисима» получил 1 12", 1 10" и, включая касательные попадания, 3 6" и 4 3" снаряда.
«Фудзи» получил попадания 2 12", 3 6", 2 3" и 5 снарядами неустановленного калибра, включая касательные попадания.
«Касуга» получил 1 12", 1 6" и один не идентифицированный снаряд.
«Ниссин» же получил 6 12", 1 9", 2 6" попаданий и, по-видимому, 4 попадания снарядов меньшего или неустановленного калибра.
«Идзумо» получил 5 12" и 1 10" или 12" попадание и 3 попадания снарядами 6" или неустановленного калибра. Большинство 12" попаданий пришлось в кормовую часть, и эти попадания не причинили больших повреждений. В 18.50 12" снаряд пробил все палубы вплоть до броневой палубы, вдоль которой он проскользил не взорвавшись. При этом снаряд пробил обшивку котельного отделения, и если бы он взорвался, то мог бы вывести из строй среднюю группу котлов.
«Ивате», включая близкие разрывы у борта, получил 17 попаданий, а именно, 2 12", 3 8", 2 6", 1 4.7", 5 3" и 4 неизвестного калибра. Корабль не имел серьезных повреждений, за исключением затопления двух отсеков по нижней палубе, вызванных попаданиями 2-х 8" снарядов в не бронированный борт чуть выше ватерлинии и т.д.
После попадания большого количества крупнокалиберных снарядов корабль либо должен пойти на дно, либо иметь сильные разрушения, однако ни того ни другого, что следует из описания повреждений японских кораблей не происходило, когда японцы поднимали из воды русских матросов и офицеров и развозили по своим кораблям было видно, что их корабли практически не имели повреждений, из-за этого даже появилась версия будто русская эскадра сражалась с английской эскадрой, а японцы были в стороне. Но на самом деле все оказалось проще и страшней. Кому-то из артиллерийского начальства пришло в голову, что для снарядов 2-эскадры необходимо повысить процент влажности пироксилина. Этот инициатор исходил из тех соображений, что эскадра много времени проведет в тропиках, проверять снаряды будет некогда, и могут появиться на кораблях самовозгорания пироксилина (очень странное предположения, особенно если вспомнить, что корабли 1-Тихоокеанской эскадры тоже находились в тропиках и подобных инцидентов не было). Нормальная влажность пироксилина в снарядах считалась десять - двенадцать процентов, максимальная влажность 18-20 процентов (здесь необходимо пояснять для чего нужно увлажнять пироксилин, дело в том, что сухой пироксилин очень чувствителен к механическим воздействиям, т.е. чтобы снаряды не взрывались при обычных транспортно-погрузочных работах поддерживают определенную влажность). Для снарядов 2-эскадры установили тридцать процентов. Что же получилось? Если какой-нибудь из них изредка попадал в цель, то при ударе взрывались пироксилиновые шашки запального стакана снарядной трубки, но пироксилин помещавшейся в самом снаряде, не взрывался из-за своей тридцатипроцентной влажности (Это подтверждается попаданиями 10 12" снарядов в «Микасу» из которых только пять взорвались нанеся незначительные повреждения - 13.54. Снаряд пробил крышу каземата № 3 (6";), ранил практически всю прислугу орудия и вызвал взрыв находившихся поблизости 10 3" патронов. 6" орудие в каземате сохранило способность вести огонь и т.д. Разорвавшись в закрытом каземате 12" снаряд всего-навсего лишь ранил прислугу, ну тут дополнительные комментарии излишни прим. Автора). Все это выяснилось в 1906 году при обстреле с эскадренного броненосца «Слава» взбунтовавшейся крепости Свеаборг (по другим сведениям обстрел крепости производил броненосец «Цесаревич»). Броненосец «Слава», достраиваясь, не успел попасть в состав 2-эскадры, но был снаряжен снарядами, изготовленными для этой эскадры. При обстреле со «Славы» крепости на броненосце не видели взрывов своих снарядов. Когда крепость все же была взята и артиллеристы съехали на берег, то они нашли свои снаряды в крепости почти совершенно целыми. Только некоторые из них были без дна, а другие слегка развороченными.