Действуя согласованно с Армией Северный флот высадил в тыл и во фланг врага 6 тактических десантов. Одновременно с этим, с 10-го по 25-е октября Северный флот потопил свыше 50-ти транспортов с грузами и боевых кораблей их охраны. Можно без преувеличения сказать, Северный флот оказал большую, серьезную помощь войскам Карельского фронта, действующего в Заполярье, нанося удары разнородными силами: подлодками, торпедоносцами, бомбардировщиками, штурмовиками. Немецкий офицер, взятый в плен, на допросе сказал: «Ваши люди сделаны из особого материала. Даже когда они окружены, израсходовали все патроны и не в состоянии держать штык, они готовы грызть нас зубами». Фашисту, конечно, было не понять, что в войне с Советским Союзом, они столкнулись не только как Армия с Армией, не только солдат с солдатом, столкнулись две противоположные идеологии. Одна из них фашистская, звериная, захватническая, другая – гуманная, человеколюбивая. Фашист не понимал, что советского воина оличает исторически новый морально-политический облик, рожденный Октябрем 1917 года. Кстати, мысль о проведении ударов разнородными силами и проведении таких операций подал ныне здравствующий, работающий в Главморштабе вице-адмирал . Он же предложил наименование операций «РВ», что означало «разгром врага».
Вспоминается случай с подводной лодкой, на которой, кроме командира, находился командир дивизиона подводных лодок Магомет Гаджиев. Лодка, после потопления торпедами крупного фашистского транспорта, охраняемого сторожевым кораблем и двумя сторожевыми катерами, вооруженными противолодочными глубинными бомбами, была обнаружена и вынуждена уклоняться от преследования кораблей противника. Прижалась к берегу и легла на грунт. Глубинные бомбы, сбрасываемые противником, рвались рядом с подлодкой, корпус сильно содрогался. Экипаж обнаружил нарушение герметизации топливных цистерн. Это значило, что над лодкой, на поверхности моря возникают соляровые пятна, указывающие противнику место подводной лодки. Медлить было нельзя. Вот-вот враг накроет корабль губительной серией глубинных бомб. В сложившихся условиях Гаджиев принял смелое, дерзкое и единственно верное решение: всплыть на поверхность и вступить с кораблями противника в артиллерийский бой. Это было новшество в тактике действий подлодок. Вообще, надо сказать, что Гаджиев проявил себя искусным подводником. Без победы в базу не возвращался. При атаках на противника, в сложных ситуациях, в которых не раз он оказывался, проявлял хладнокровие, спокойствие, выдержку, верный расчет и разумный риск. Не выпускал торпед, если не убеждался в правильности своей позиции относительно цели и своих расчетов. Словом, бил наверняка. Этим он и заражал подчиненных ему командиров кораблей и экипажи, с которыми выходил в море. Вселял оптимизм, уверенность, злость к врагу. Был смелым, решительным. В нем, видимо, в нужный момент «вскипала» кавказская, дагестанская кровь. Он, кстати сказать, был моим однокурсником в Военно-морском училище, вместе обучались в этом учебном заведении.
Гаджиев Магомет Имадутинович
Таким проявил он себя и в данном случае. Взвесил все «за» и «против» такого решения, о котором рассказал нам, вернувшись в базу. Корабль оказался в положении неминуемой гибели; всплытие подлодки на поверхность для врага явится неожиданностью; он может быть не готовым к мгновенному артиллерийскому бою; на кораблях противника, преследовавших подлодку, не должно быть такого артиллерийского вооружения, которое имеется у подлодки (два 100-миллимитровых орудия и две 45-миллимитровые пушки); в надводном положении подлодка не уступит в скорости кораблям противника; наконец, погибать, так в бою, а не пассивно ожидать гибель. Вызвал артиллеристов, проинструктировал и принял решение всплывать и немедленно открыть огонь по кораблям противника. Принимая столь дерзкое решение, он объявил свои аргументы командиру и комиссару подводной лодки. Командир воспринял их как способ отрыва от кораблей противника под прикрытием артогня, используя надводную скорость лодки. Нет, возразил Гаджиев, оружие будем использовать, чтобы уничтожить врага, а не стрелять, чтобы отступить.
Первый же 100-миллимитровый снаряд поразил корму сторожевого корабля. А на корме были глубинные бомбы. Корабль взорвался и быстро затонул. Сторожевой катер открыл по подлодке беспорядочный огонь, не добившись ни одного попадания. В считанные минуты и он пошел ко дну. Второй сторожевой катер, находившийся на некотором удалении (он задержался у тонувшего транспортного судна, видимо, снимал с него уцелевших людей), тоже открыл огонь по подлодке. Но, увидев двух потопленных своих коллег, решил, как когда-то докладывали начальству некоторые царские адмиралы, «поставить противника в догоняющее положение». Иначе говоря, развернулся и дал деру с поля боя. В результате потоплены фашистские транспорты с их грузами и два боевых корабля, спасена от гибели подводная лодка, вернувшаяся в свою базу. Такие действия и такие решения можно назвать только героическими, только подвигом. В результате активных операций и отдельных ударов по конвоям врага тех или иных сил флота в 1943 и в 1944 годах было потоплено 97 транспортов и 39 боевых кораблей и вспомогательных судов противника. 62-м транспортам и 15-ти кораблям были нанесены поврежденья. Что же касается общих результатов борьбы с морскими перевозками противника, то за годы войны Северный флот потопил 192 транспорта и 70 боевых кораблей, 118-ти судам и кораблям противника нанес поврежденья. Эти данные получены после войны при проведении двухсторонней проверки документов нашей и немецкой стороны. В действительности же урон судоходству врага был, наверняка, большим. Вряд ли проверяющим были доступны все документальные сведения по этому вопросу. Для сравнения приведу такие цифры. По внутренним коммуникациям Баренцева, Белого и Карского морей Северный флот провел за годы войны 2951 транспортное судно. Потери – 12 транспортов и вспомогательных судов. 15 июля 1942 года лидер (несколько по тоннажу больше эсминца) и два эсминца Тихоокеанского флота вышли из Владивостока и Северным морским путем пошли в Полярное. Начальником штаба экспедиции назначили меня, как имевшего опыт в таких переходах, полученный при участии в спасении челюскинцев.
Пришли в Полярное 1 октября 1942 года. Нас сопровождал в походе ледокол «Микоян». Лед в Чукотском море оказался очень тяжелый. Один из эсминцев был сжат льдами, треснул борт, вода пошла в котельное отделение. Командир эсминца закричал на ледокол, который направился к нему на помощь. Оказалось, что ледокол по мере приближения к эсминцу еще сильнее давил через большую льдину на корпус эсминца. Трещина расширялась, воды в котельное отделение стало поступать больше. Пришлось прибегнуть к аммоналу – взрывчатому веществу. Ну и, конечно, пришлось ставить эсминец в ремонт. Хорошо, что близко оказался город Тикси. Здесь эсминец и отремонтировали. На ремонт ушло три дня. Они-то, можно сказать, и спасли нас. Оказывается у пролива Велькицкого, соединяющего море Лаптевых с Карским морем, нас несколько суток ожидал немецкий линейный корабль «Адмирал Шеер», захватив с собой подводную лодку. Прежде чем подойти к проливу, «Адмирал Шеер» несколько дней, два или три дня шатался по Карскому морю. Утопил ветерана исследователя северный морей пароход «Сибиряков», обстрелял несколько метеостанций Главсевморпути, обстрелял остров Диксон, на котором находилась часть управления Главсевморпути. Но и сам получил два попадания артиллерийских снарядов. С этим «Адмирал Шеер» и покинул Карское море. Направленные самолеты запоздали, корабль скрылся в тумане. Администрация острова Диксон очень поздно сообщила на Флагманский пункт Главсевморпути в Москву, ничего не сообщив на Флагманский пункт Северного флота. А вот фашистская подводная лодка, с которой был связан «Адмирал Шеер», была потоплена нашей подводной лодкой у мыса Желания на севере Новой Земли.
Спрашивается – зачем приходил «Адмирал Шеер» к проливу Вилкицкого? Ответ, по нашему мнению, прост. Встретить и расстрелять лидера и два эсминца. Владивосток много лет кишит японскими шпионами. И такое событие, как уход трех кораблей на усиление Северного флота, конечно, не прошел мимо глаз и ушей шпиона. Как же об этом не поделиться с Гитлером, они же действуют с одной мыслью – уничтожить Советский Союз. 26 апреля 1942 года, как часть плана Ставки, принятого после разгрома немцев под Москвой, предусматривающего проведение ряда наступательных операций на ряде направлений советско-германского фронта с задачей срыва летнего наступления противника, началась операция Северного флота. В тот день флот высадил в тыл вражеских войск (на западную часть южного берега Мотовского залива) оперативный десант – 12-ю бригаду морской пехоты: 6356 человек, вооруженных автоматами, семь 45-миллимитровых пушек, 74 миномета, 165 пулеметов, боеприпасы. Высадка и действия бригады в тылу врага поддерживались огнем корабельной артиллерии и авиацией флота. Бригада продвинулась вглубь от берега на 11-12 километров. Захватила площадки и удерживала их в течении двух недель непрерывных боев.
Наступление наших войск с рубежа реки Западная Лица, сопровождавшееся суровыми боями, не дало намеченного успеха. Войска не смогли прорвать созданную противником глубоко эшелонированную оборону с многочисленными огневыми средствами и фортификационными сооружениями (военно-инженерными). Операцию пришлось прекратить. 12 мая бригада морской пехоты была снята с побережья, занятого врагом. В первые же дни операции началось интенсивное таяние снега при температуре воздуха 6 градусов и безветрии. С гор, сопок, холмов, по лощинам потекли обильные ручьи. Но через два-три дня заработал холодный норд-ост, северо-восточный ветер. Температура воздуха упала до минус 7-9 градусов. Сопки, высоты, тропы обледенели. Передвижение войск, материальной части артиллерийской и минометной частей (вручную) чрезвычайно затруднилось. Кроме того, обмундирование и обувь бойцов, намокшие в период таяния снега, были, конечно, схвачены наступившим морозом. Все это обусловило немалое количество небоевых потерь. Цель операции не была достигнута. Однако весьма важным ее итогом был срыв намеченного врагом весеннего наступления. Он оказался не способным предпринимать наступательные действия и впредь. В конце 1942 года и в начале 1943 года из Владивостока прибыли 5 подводных лодок, пройдя через два океана и шесть морей. От Англии и США, как от союзников, поступило по ленд-лизу (в долг, в аренду) несколько тральщиков, малых миноносцев, легкий крейсер, тяжелый крейсер, линейный корабль (линкор). Весь этот корабельный состав «союзничков», исключая несколько тральщиков и миноносцев, может быть назван старьем.
Офицеры и старшины 3 го дивизиона подводных лодок ТОФ с американскими офицерами в Коко-Соло (Панама). 2 декабря 1942. Стоят: в центре командир 3 го дивизиона ПЛ ТОФ Герой Советского Союза капитан 1 ранга А.В.Трипольский, слева от него — командир подводной лодки «С 51» И.Ф.Кучеренко и командир подводной лодки «С 56» Г.И. Щедрин, справа — (между американскими офицерами) командир подводной лодки «С 55» Л.М. Сушкин и командир подводнй лодки «С 54» Д.К. Братишко. -
Росла численность самолетов. Если к началу войны Северный флот имел 113 самолетов устаревших конструкций, то к началу 1943 года 302 самолета, к концу 1943 года - 391 самолет, к лету 1944 года – 600 самолетов. То были бомбардировщики, торпедоносцы, штурмовики, истребители, летающие лодки-разведчики, преобладающим большинством были самолеты новых конструкций советской и американской промышленности. В последние полтора года войны авиация Карельского фронта и Северного флота имели господство в воздухе. Правда, надо полагать, что господство было заработано событиями на центральном советско-германском фронте, когда Красная Армия на Сталинградском фронте гнала немцев на Запад. Немцы тоже увеличивали состав своих военно-морских сил. В 1942-1943 годы на Север пришли линейные корабли. Пришел и «Тирпиц» - самый новый, самый мощный линейный корабль: 52000 тонн водоизмещения, 8 орудий калибра 381 миллиметров, 16 – стопятимиллиметровых орудий, 12 – двадцатимиллиметровых, 2 – трехтрубных торпедных аппарата, 4 – гидросамолета, скорость хода – 30 узлов (55 км в час), экипаж – 1600 человек, словом - мощный гигант. И этого гиганта торпедировал командир подводной лодки Н.А.Лунин, находившейся в море на обозначенной позиции. «Тирпиц» вынужден был встать на ремонт в Германии. Но было не суждено. 8-го мая 1945 года наши североморские радисты доложили, что в Лондоне объявлен праздник Победы над Германией. Я доложил об этом Командующему флотом. Он подумал и сказал, что Москва молчит. Радисты позвонили и сообщили, что и Норвегия торжествует. Арсений Григорьевич спросил меня: «Можешь слетать в Тромсе, посмотреть, что делается на земле, на воде, кто там есть?». Я, конечно, согласился и предложил взять с собой начальника разведки авиации и переводчика.
Приходили новички, им надо было помогать освоиться. Ему тоже когда-то помогали старшие. По вечерам усталый Женя ложился на койку, положив руки под голову, и, бывало, долго не засыпал. Как-то там Машенька одна, без него? Когда ее спрашивали, почему она выбрала ветеринарный, а не медицинский, если у нее пристрастие к медицине, она отвечала: «Потому что люблю животных. Я у деда в колхозе доила коров, скакала на лошадях, стригла овец, возилась с собаками. Когда, бывало, кто-нибудь из них заболеет — как жалостно смотрят они на тебя, просят тоскующим взором: «Человек, ты нам друг, помоги!» И понимают, что им помогаешь. Даже боль безропотно терпят. Вы бы видели несчастную собаку, которую бык запорол! Как не хотелось ей умирать! Она лизала нам руки, просила, чтобы ей помогли. И врач лечил ее, а я выходила. Динка стала моим верным другом. Нет, я твердо решила — в ветеринарный! И меня не собьешь!» Евгений ее хорошо понимал. Он тоже любил животных. Однажды отодрал за уши мальчишек, кидавших в зоопарке камни медвежатам в широко раскрытые рты. Он спас рыжего кота, которого такие же сорванцы хотели утопить в Невке — для собственного развлечения! Кот, которого Евгений принес домой и назвал Боцманом, отдышался и потом по пятам ходил за Евгением, ластился, пел кошачьи песни и спал в ногах у спасителя.
За время службы Евгений уже два раза бывал в отпуске. Они с Машей ездили к тетке в Шувалово, купались в озере и катались на лодке, собирали горькушки в сосновом лесу, а иногда ходили на к Петропавловской крепости. Женя сравнивал Машу, загорелую, стройную, в синем купальном костюме и в синей купальной шапочке, с другими купальщицами, и сравнение было далеко не в их пользу. Обе матери добродушно спрашивали: «А вы и в самом деле собираетесь пожениться?» Они не находили ничего удивительного в том, что «дети» поженятся — тогда одну комнату уступят им, а в другой поселятся они — давнишние подруги. А пока — «дети» смотрели «Рожденных в Ленинграде» в театре: на сцене люди боролись с голодом, холодом, героически умирали. Им был близок этот спектакль — они тоже родились в Ленинграде. Пошли на «Балладу о солдате» в «Молнию», и Евгений чуть было не набил физиономию одному из бывших своих одноклассников, в конце сеанса промямлившему: — Вот уж волынка, опять про войну. Надоело. — Тебе война надоела? — наскочил на него Женя. — А ты видел войну? Твой отец в Чебоксарах отсиживался! А мой за Ленинград воевал, и Машенькин тоже — нам не надоест про войну... Несколько дней подряд провели в Эрмитаже; вдвоем было куда интереснее, чем со школьной экскурсией, когда педагог обычно говорил о художниках: «типичный представитель эпохи» или «наглядный показатель слабости мировоззрения»... Побывали и в Русском музее, подолгу стояли здесь перед картинами русской природы. Но однажды в одном из залов увидели выставку зарубежных абстракционистов — чудовищная чепуха! — даже понять нельзя, что нарисовано-намазано. Зеленые трупы, летающие по воздуху, должны были, судя по надписи, изображать ужасы Освенцима; раздробленные куски тела — женщину; черно-синие мазки — южный город; бесформенные кляксы — дома, а геометрические фигуры — любовь.
Какой-то доморощенный сноб в очках, захлебываясь и шепелявя, доказывал обступившей его молодежи, что абстрактное искусство надо понимать так же, как электронную музыку, кибернетику, что в век космоса дедушкины лесочки и бабушкины поляночки никому не нужны. Женя тронул его за плечо, постучал себя пальцем по лбу: — Парень! А тут у тебя все в порядке? — Не затыкайте мне рта! — взвизгнул юный ревнитель абстракционизма. Но окружавшие его люди смеялись и расходились. Маша потащила Евгения в залы Шишкина.
Эвальд Васильевич Ильенков: ... отличить свободную красоту от уродства произвола и штампа можно, только обладая и подлинной эстетической и теоретической культурой и умением соотносить образы искусства с действительностью. А без развитого воображения этого сделать нельзя. Именно поэтому делу коммунистического преобразования общественных отношений принципиально враждебно то «искусство», которое культивирует и воспитывает в людях произвол индивидуального воображения, маскируя его названием «свобода фантазии» художника, – так же как и «искусство», культивирующее штампованное: машинообразное «воображение», традиционные формализмы, сухо-рассудочный тип фантазии, фантазию по тупой внешней аналогии, по формальному предписанию, по рецепту. - .
В тот же вечер они смотрели в театре «Бегущую по волнам» — повесть о поисках счастья, о благородных сердцах, о внезапно возникшей любви. Машенька сидела притихшая, прижавшись к Жениному плечу. — Тебе понравилось? — спросила она, когда они вышли из театра в белую ночь. — Очень, — ответил Женя. — Но ведь это — сказка... — Побольше бы таких сказок! Не торопясь шли они домой через Марсово поле; в Летнем саду белели, как призраки, среди темной зелени статуи; под Кировским мостом струилась Нева, буксир тянул тяжелые черные баржи; у памятника «Стерегущему» Машенька с Женей присели, слушая доносящуюся из репродуктора музыку. Здесь был заключен союз, скрепленный двумя (или десятью) поцелуями: ждать друг друга, ждать терпеливо, а после — жить вместе. Всю жизнь. Машенька была чудесная в эту ночь, она, зная, что они скоро расстанутся, забыла обо всем — о том, .что их могут увидеть прохожие, правда, редкие, что в светло, словно днем, и их, наверное, ждут дома матери.
Наконец они встали и пошли, держась за руки. «Родство душ», — сказала как-то мать Машеньки. Ерунда! Просто они выросли вместе, бок о бок, встречались по нескольку раз каждый день, выросли без отцов, или, может быть, потому, что каждому из них кажется, что они друг без друга не могут прожить! От матери, с которой он очень дружил, Евгений не мог скрыть своего счастья. — Мама, милая мама! Он уткнул голову ей в колени, как это делал в раннем детстве, когда его кто-нибудь обижал, и повторял, зарыв лицо в ее платье: — Мама, мама, я Машеньку очень люблю. — Ну и люби, сынок, — поглаживала мать его короткие волосы. — Люби, сынок, коли любится, но коли разлюбишь, душой не криви. Лучше прямо скажи. Самая горькая правда, говорят, лучше красивой лжи. — Нет, мама, наши жизни с детства переплелись, и никому нас не разлучить, ни за что на свете!
Просыпаясь от солнечного , заглянувшего в окно, он здоровался: «Здравствуй, Машенька! Доброе утро!» А потом уже вслух говорил: «Доброе утро, мама! Хорошо ли спала?» А ложась спать, прощался с матерью: «Спокойной ночи, мама!» — и мысленно прощался с Машенькой еще раз, ведь двадцать минут назад он простился с ней в коридоре: «Машенька, доброй ночи, видеть тебе хорошие сны!» Бывали ночи, когда он и во сне не расставался с ней. Сны были увлекательные, их было много, и, просыпаясь, Евгений удивлялся, что лежит в своей комнате, за окном белая ночь и недалеко от него спокойно спит мать. С тех пор и на корабле, засыпая, Евгений всегда прощался мысленно с Машенькой и желал ей хороших снов, а просыпаясь, шептал в раскрытый иллюминатор: «Доброе утро, Машенька! Счастливого тебе дня!»
6
На четвертом году службы Орла на корабль пришло пополнение из учебного отряда. В кубрик спустился новичок с нахальным лицом, одетый во флотскую форму, которая на нем сидела ладно и ловко. Развязно, как будто пришел на вечеринку, он закричал: — Здорово, чуваки! Евгения передернуло. Он и в школе не переваривал, когда приходилось задумываться, на каком языке говорит твой одноклассник и, главное, что он хочет сказать? Евгений вскочил и, глядя в наглые глаза вновь прибывшего, сказал: — Чуваков здесь нет. Есть матросы и старшины, и все мы друзья и товарищи. Запомните сами и тем, кто с вами пришел, передайте. — Мощный отпор, — протянул Черноус (так звали новичка) . — А ты, выходит, старшина, ценный парень. В тот же день на переборке кубрика появился лозунг: «Оставь жаргон, сюда входящий». Написал лозунг Евгений. Правда, вновь прибывшие сдались не сразу. Между собой они продолжали говорить на мерзком жаргоне. Но стоило им обратиться к кому-нибудь из «старичков» на своем наречии, им не отвечали.
— Ты что же, глухой? — вскипали Черноус и его товарищи. — Говори по-русски, пойму, — спокойно отвечали им. Орел молча следил за поединком. Он был его вдохновителем. Евгений с удовольствием бы стукнул по лбу любителя жаргона — попробовал бы его спросить о Машеньке: «Как поживает твоя чувиха?» — но сдерживался — помнил, что он старшина. Поединок закончился через неделю, после вечера, когда на небольшом куске палубы появились голые, обросшие шерстью питекантропы и заговорили на том языке, который принесли с собой на корабль новички. Любители жаргона были посрамлены и сдались.
7
Маша окончила институт и уехала в маленький районный городок, часах в двенадцати езды от Ленинграда. Она работала врачом на . В письмах она рассказывала, какие у нее славные пациенты. Работа Маше пришлась по душе. Ее уже знают и уважают, а хозяева пациентов именуют «товарищем доктором». Городок тихий и грязноватый, но она привыкла к нему. Словом, все хорошо. Она очень соскучилась. Скорее бы приехал Женя! И он представлял, как купит подарки, заедет в Ленинград, к матери, потом устремится в ее городок... Любовь не мешала службе. Она помогала. Евгений радовался, когда его ученики, в первую очередь Илья Ураганов, сдали на классных специалистов и стали отличниками; недалек день, когда экипаж их корабля будет назван отличным. Правда, по ночам его иногда одолевали тяжелые мысли: Что с Машенькой? Как живет? Ходит же по вечерам куда-нибудь — с кем? В конце концов не сидит же дома! В клуб пойти одной — скучно. Ходит с подругами. А у подруг есть друзья, а у друзей подруг тоже друзья. Так всегда делается — приглашают лишнего друга, чтобы подруге не было скучно. А там, глядишь, увлечется каким-нибудь парнем и забудет Женьку. Он — далеко, а тот парень рядом, стоит зайти в телефонную будку и набрать номер — придет. Евгений старался отогнать эти мысли. Не такая она, его Машенька. У нее чистое сердце... Он вспоминал ее: вот она улыбается, вот она шутит, вот обнимает его, они возвращаются домой поздно, медленно поднимаются по полутемной лестнице, рука в руку, плечо к плечу, и он бережно поддерживает ее. Он представляет себе ее в кухне, над тазом, до краев полным пеной — Машенька моет волосы, ее голые до плеч руки в мыле, она поднимает мокрое улыбающееся лицо и протягивает мокрые губы, но кто-то отворил дверь в кухню, и Машенька сердито выговаривает: «И совсем ни к чему торчать на кухне, Евгений. Уйди...» И опять представляется парень, тот, другой парень, с которым...
Продолжение следует.
Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ. 198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус. karasevserg@yandex.ru
За окном плачет осень. В лужах все чаще отражается серое небо. Деревья в своем еще зелено - желтом наряде чуть поникшие, съежившиеся. По утрам особенно зябко и грустно. Но мать-природа знает, чем порадовать сердца и души в такую погоду. Конечно, цветами. Они окружают нас еще повсюду : в офисах, на городских клумбах. дачных участка, загородных полянках и, конечно, в наших домах . На широком подоконнике фиалки. Пересаженные весной они до сих пор усеяны соцветиями : розовые, белые, светло-сиреневые, голубые, фиолетовые...
А на столе большой букет последних цветов, привезенных с дачи. До чего хорош ! Астры : бордовые, красные, голубые, бело-фиолетовые, розовые игольчатые и махровые. Есть в букете и несколько крупных ромашек. Как маленькие " солнышки," соцветия календулы. Чуть-чуть тронутые первым холодком георгины, под названием "Веселые ребята "... Так и стоят все вместе - неповторимый привет от августа и сентября. Я любуюсь ими, каждый раз удивляясь , какие непревзойденные шедевры создает природа и забота человеческих рук. Но вряд ли задумывалась хоть когда-то о том, что каждый из этих цветков имеет символ, свое значение. А тем более над тем, что у цветов есть язык. Что он невообразимо многообразен и многословен. Пока не прочитала об этом с интересом и каким-то уважением, почитанием что ли.
Нет, что-то конечно, знала : о розах – эмблемах любви и печали. О желтых тюльпанах – «вестниках разлуки…» Знала, что собранные в букет цветы или несколько отдельных цветков одного названия могут свидетельствовать о любви , быть предложением дружбы или означать разрыв отношений. Помнила, прекрасные стихи Расула Гамзатова, который утверждал : " С целым миром спорить я готов. Я готов поклясться головою. В том, что есть ГЛАЗА у всех цветов, и они глядят на нас с тобою.... В час раздумий наших и тревог. В горький час беды и неудачи, видел я, цветы, как люди плачут, и росу роняют на песок ..." Эти стихи стали песней . Музыку написал О. Фельцман. А пел ее неповторимо, проникновенно Муслим Магомаев. Но это о том, что есть глаза у всех цветов… А язык ?
И тут узнала о древнейшем назначении цветов - цветочной магии или о флоромансии - ворожбе с помощью цветов. Хотя... на ромашках мы гадали чуть ли не с подросткового возраста. Отрывая лепестки, шептали : " Любит , не любит , к сердцу прижмет, поцелует, к черту пошлет ..." И делали это не от озорства. Со значением. И огорчались чуть-чуть, и не по детски вздыхали, когда оставался один лепесток на слове " не любит..." Впрочем, ненадолго огорчались. Ромашек-то море... На другой - может быть все, как ты хотела. Вряд ли наши предки знали о такой науке - флоромансии, но о волшебных, колдовских свойствах цветов уже знали. Они тогда ощущали весь мир, как пространство, пронизанное природной магией и использовали эти могучие силы И, несомненно, знали о назначении некоторых цветов, понимали их язык . И эти знания дошли до нас.
Вот астра. Она символ любви, изящества, изысканности, а также воспоминаний.
Василек - деликатность, простота , а также веселость и верность. Своим языком он говорит : " Не смею выразить тебе свои чувства ". Такой подарок может означать -предложение дружбы. Георгин - каприз, непостоянство, мимолетное увлечение. Человек, дарящий георгины ,как бы говорит : " Ты мне нравишься, но я тебе ничего не обещаю..."
Гербера - цветок для друзей, коллег, возлюбленных. Можно смело их дарить, если хотите с кем-то поделиться своим отличным настроением. Гладиолус - цветок сильных, мужественных людей. " Ничего не бойся.." - говорит он дарящим.
Ирис – означает доверие, мудрость, надежду, веру , бесстрашие. На языке этого цветка звучит: "Я очень дорожу твоей дружбой ". Маргаритка - чистота, верная любовь . " Я счастлива, когда счастлив ты ". Даже цветущий кактус " скажет " вам - " Я тебя понимаю, как никто другой " или " Мы с тобой похожи ".
Читая об языке цветов, вспомнила сцену из известной трагедии Шекспира " Гамлет " . Безумная Офелия появляется с букетиками : " Вот розмарин - это для памятливости: возьмите , дружок, и помните. А это анютины глазки : это чтоб думать...Вот вам укроп, вот водосбор. Вот рута. Вот несколько стебельков для меня. Ее можно звать богородицыной травой... Вот ромашка. Я, было, хотела дать вам фиалок, но все они завяли, когда умер мой отец ". Языком цветов, горюющая по убитому отцу Офелия говорит о своих чувствах : рута - символ горя, ромашка – невинность, фиалка - верность и добродетель.
Существует много легенд и преданий о цветах. Если все их пересказать - это все равно, что все сказки мира вам поведать. В мифах и легендах цветы - полноправные персонажи, наряду с богами и героями. Ну, наверно, с детства мы знаем, что красивый юноша Нарцисс, влюбившийся в свое отражение, превратился в цветок. Трехцветные фиалки ( анютины глазки ) вырастил Зевс, чтобы порадовать свою возлюбленную . А про василек имеются не только древнегреческие мифы, но и на Руси. Предание гласит, что полюбила речная красавица Русалка красавца Василия, но не смогли влюбленные решить, где им жить - на земле или в воде. Вот и превратила дева его в цветок - синий, как ее родные речные струи. Очень интересны и познавательны легенды про пион. Говорится, что двадцать болезней могут вылечить высушенные корневища пиона. В Китае до сих пор пион считается символом благополучия. А хотите приманить в дом счастье, говорится в легенде, держите в укромном месте лепестки розового пиона...
Отложив в уголки памяти эти знания, я « прогулялась» по сайту со стихами о цветах. Ахнула, от того, что так их много. Хотя, если есть язык у цветов, то у людей-то не только слова, а чувства, ощущения, свое видение… Разве поспоришь: « Нежных ландышей шепот, гладиолусов гимны, маргариток напевы и ромашковый смех, тихий говор пионов и тюльпанов, и лилий, роз прекрасных романсы так трогают всех ! С ними – жизнь красивей и светлей повседневность, нежным взглядом своим им дано нас лечить… Все, что трудно сказать – вы их душам доверьте, им понятно, что значит терять и любить «. Что – то созвучное с предыдущим, о том, что есть магия цветов, есть язык, есть глаза… И на самом деле , в юбилеи, другие памятные даты цветы в наших вазах торжественные, гордые, необыкновенно красивые, в дни утрат - грустят вместе с нами.
А за окном опять плачет осень... " Осенью, когда сады грустны. Листья на ветвях желты и гладки. Вспоминая дни своей весны, глядя вдаль цветы грустят на грядках..." ( это тоже из стихов Р. Гамзатова ).
Мы пока не будем грустить . В наш мир пришло бабье лето. Раннее. По календарю будет и позднее. Все в нашей жизни уравновешено. Тем более в природе. Мы еще сумеем налюбоваться неповторимыми красками осени и радугой цветочных букетов. Они еще долго будет нас завораживать, навевать воспоминания.
« Увидел я красивые цветы, они раскрылись словно, в летний дождь зонты. И я достал фотоаппарат, цветам на память буду очень рад! Хочу увековечить красоту, чтоб увезти с собой мечту: о грезах, о любви, и о весне…мои цветы согреют душу мне» ( Марк Лисянский ). Пусть согревают и душу, и сердце, и память будоражат. И пусть напоминают, что сила магии цветов - подобна силе природы. А мы, как и цветы - неотъемлемая часть ее.
К середине 1950-х годов резко возросла потребность советского флота в новых эскортных кораблях, способных осуществлять охрану соединений ударных надводных кораблей и конвоев от атак авиации, атомных подводных лодок и противокорабельных (крылатых) ракет, а также обеспечивать развертывание своих подводных лодок. Для успешного преследования атомных субмарин противника требовались высокая скорость хода, мощное противолодочное оружие, а для отражения атак сверхзвуковой авиации — зенитные ракетные комплексы. Главнокомандующий ВМФ СССР утвердил 14 марта 1956 года оперативно-техническое задание на разработку сторожевого корабля противовоздушной и противолодочной обороны (СКР ПВО—ПЛО). Технический проект по головному кораблю был окончательно утвержден 4 июня 1965 года.
Водоизмещение составило 3440 тонн, максимальная скорость хода 35,5 узлов. Артиллерия корабля представляла собой две двуствольные 76мм артустановки. Противолодочным вооружением корабля являлся пятитрубный 533мм торпедный аппарат и 4 реактивных бомбомета. В качестве ПВО самообороны было размещено два ЗРК «Волна» с дальностью действия 17,5 км.
Военно-Морской Флот заказал промышленности 20 кораблей по проекту 61. Строительство кораблей начали еще до утверждения договорной технической документации. Их сдавали флоту «в долг», со множеством недоделок, которые затем постепенно устранялись. В ряде источников принято разделять корабли проекта 61 на две группы: 7 единиц первой (с двумя РЛС «Ангара») и остальные — второй (с одной РЛС «Ангара» и одной РЛС «Кливер»). Последние в документах иногда упоминаются и как проект 61А.
Часть кораблей (6 единиц) позже модернизировали по проекту 61М (61 МП) и один — по проекту 61Э . По проекту 61М (61 МП) БПК были довооружены четырьмя ПКР термит в наклонных надпалубных контейнерах и 4 АК-630, с демонтажем двух РБУ-1000:
Дополнительно для ВМС Индии был специально разработан проект 61МЭ (главный конструктор А.А.Шишкин), и по нему заказано пять кораблей.
Большие противолодочные корабли типа «Комсомолец Украины» (проект 61) в истории мирового кораблестроения по праву считаются этапными. Они разительно отличались от своих предшественников по составу вооружения, архитектуре, ходовым и маневренным качествам. Но, самое главное — это были первые в мире серийные боевые корабли с газотурбинной энергетической установкой. За мелодичный свист газовых турбин их метко окрестили «поющими фрегатами». Все корабли этого типа интенсивно эксплуатировались на всех четырех флотах ВМФ СССР, продемонстрировав высокую надежность своих энергетических установок и прекрасные мореходные качества. Один из них — «Отважный» — погиб от взрыва ракетного погреба и последующего пожара. «Смелый» в 1987 году передали польским ВМС. Остальные 18 «поющие фрегаты» честно служили Родине и постепенно выводились из состава флотов в резерв. Альтернативная реальность – развилка в 1991 году. К 1991 году БПК проекта 61 считались мореходным, надежным и скоростным (35,5 узлов полного хода) кораблем.. совершенно не пригодным в качестве охотника за подводными лодками противника. Действительно, если в момент формирования оперативно-технического задания дальность обнаружения подводной лодки противника встроенной ГАС и дальность ее поражения противолодочной торпедой была вполне приемлемой, то к 1991 году ГАС проекта 61 могла обнаружить подводную лодку только на дистанции 3-5 км. БПК и подлодки вероятного противника поменялись ролями – теперь подводная лодка могла легко и обнаружить, и поразить БПК, находясь за пределами радиуса действия его гидроакустики.
Одновременно с этим, и внешнеполитические амбиции, и экономические возможности Российской Федерации резко упали в сравнении со временами СССР и ни потребности, ни средств перевооружить БПК проекта 61 не находилось. Над кораблями нависла угроза разоружения и резки на металл. Выход нашелся в заключении экспортных контрактов. В то время ряд стран испытывал потребность в недорогих (в том числе бывших в эксплуатации), но надежных военных кораблях сходного водоизмещения. Однако, все они настаивали на наличии вертолетного ангара и усиленном противокорабельном ракетном вооружении, с использованием новейших ракет. ПКР «Термит» для 1991 года был уже «не комильфо».
Поскольку охотиться за подводными лодками «поющим фрегатам» теперь было противопоказано, была произведена обратная переклассификация БПК в СКР.
На кораблях демонтировали пятитрубные 533мм торпедные аппараты, а также контейнерные пусковые установки с ПКР «Термит», срок эксплуатации которых вскоре истекал. Взамен на кораблях разместили по четыре четырехтрубные контейнерные пусковые установки ПКР «Уран». Как на баке, так и на корме оба устаревших ЗРК «Волна» с боекомплектом по 16 ЗУР на каждом заменили на многоканальные ЗРК самообороны "Кинжал" с 4 барабанами по 8 ракет в каждом, усиленные двумя шестиствольными артавтоматами АК-630 (артавтоматы наводились на цель от РЛС и СУО ЗРК "Кинжал";). ПВО также была усилена и 4 пусковыми установками комплекса радиоэлектронного подавления и постановки пассивных помех ПК-10 «Смелый». На корме вместо демонтированной артустановки АК-726, с учетом меньших габаритов нового ЗРК, комфортно разместился полуутопленный вертолетный ангар. Была доработана и противолодочная защита: Во-первых, корабль оснастили новым ракетным противолодочным комплексом РПК-8, который использовал штатные пусковые установки РБУ-6000, но отличался от прежнего комплекса ПЛО "Смерчь-2" новой противолодочной ракетой и доработанными приборами системы управления огнем. Во-вторых, сохранены были на штатных местах и РБУ-1000, которые в период 2003-2013 также получили новые ракеты и СУО. В-третьих, на корабле дополнительно разместили две счетверенные торпедные установки калибра 400мм ТР-224. Авиагруппа вместо устаревшего противолодочного Ка-25 была оснащена более подходящим для целей СКР транспортно-боевым вертолетом Ка-29.
3 переоборудованных корабля приобрела Индия, по 2 единицы Северная Корея, Вьетнам и Сирия. Вырученных за счет продажи 10 реконструированных кораблей средств хватило, чтобы переоборудовать 8 кораблей для нужд ВМФ РФ. В 2008-2012 годах они были дооборудованы новыми средствами навигации и связи. Два корабля в связи с его плачевным техническим состоянием разрезали на металл.
Разбор торпедной атаки. Юрий Михайлович Пихтелев, Александр Михайлович Кузиванов, Геннадий Анатольевич Никитин (выпускник Тбилисского НВМУ 1955 г.). 1979 г.
2-я смена с командиром. Атлантика, февраль 1980 г.
Штурман Кузиванов. 1981 г.
Кузиванов Александр Михайлович на юбилее 65-летия Нахимовского училища.
Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ. 198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус. karasevserg@yandex.ru
