Макет подводной лодки 675 проекта К-184. Подарок от личного состава.
Макет подводной лодки 670 проекта. Подарок от личного состава 10 дипл.
Торжественная встреча экипажа К-212 в расположении соединения ПЛ. Командир 10-й дивизии капитан 1 ранга А.С.Берзин поздравляет командира прибывшей лодки капитана 2 ранга А.А.Гусева и вручает символические ключи от Камчатки.
Продолжение следует.
Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ. 198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус.
Как всегда, внезапно вылетела из-за горизонта звезда - планета Венера и, мигая разноцветными огнями - голубовато-белым, изумрудным, кроваво-красным, - стремительно понеслась на подводную лодку, удивительно напоминая приближающийся патрульный самолет. Многие сотни раз подводные лодки всех флотов удирали срочным погружением от этой коварной, всегда неожиданно выскакивающей из-за горизонта бесстыдницы. Там, наверху, прошел еще один безоблачный штилевой день. Проходили суда, резвились легкомысленные дельфины, и деловито шныряли стаи акул. На глубине же он был томительно долог, стрелки часов упорно не хотели передвигаться. На глубине одуряющая парилка. С трудом дотянув до расчетной темноты, лодка подвсплыла под перископ. Подходило время всплытия в надводное положение. Обтирая ветошью исходившие липкой мокротой тела, в центральном посту выжидательно поглядывали на командира: всплывать-то думаешь или нет? А Неулыба дать вожделенную команду на всплытие не мог. В который раз намеревался произнести ожидаемую команду, но кто-то невидимый всякий раз предупреждал: не спеши! - и надавливал на плечо. Команда изнемогала от жары и нестерпимой духоты. И Неулыба принял хитрое решение: стать под РДП, протянуть дизелем отсеки и тянуть время. Что-то - а что, он понять не мог - в этом идиллическом спокойствии океана ему не нравилось. И потому настораживало.
Ангел-хранитель? Интуиция. Продуктивное воображение. На основе знаний и практического опыта.
Минула полночь. «Погожу еще полчасика!» - уговаривал себя Неулыба. «Но заряжать-то батарею надо!» - доказывал кто-то другой. Минули час, два, три часа ночи. А Неулыба все тянул. «Еще полчасика. Если ничего не...» - решил он про себя. И пошел в дизельный отсек. Посмолить цигарку. - Пятый! Доложить командиру, радиометристы. Справа тридцать работа корабельной РЛС. Сигнал средний. Режим круговой, - оборвал Неулыбины колебания внезапный доклад из центрального поста. Неулыба бросился на командный пункт: - Стоп дизель! Срочное погружение из-под РДП! Вахтенный офицер, что наблюдаете? - Целей нет, - оторвался от перископа и, подслеповато моргая, доложил старпом Халваныч. - Ну-ка, уступи место, - Неулыба нетерпеливо крутанул перископ по горизонту. Черная космическая темнота. - В центральном! Затемнить все! Выключить освещение! Накиньте мне что-нибудь на голову. - И снова крутанул перископ. Огонь! Справа сорок - топовый огонь корабля. - Радиометристы? - Работа корабельной РЛС в прежнем режиме. - ?
- Слабый шум винтов справа сорок пять. Предполагаю, эсминец. Цель номер два, фрегат, слева шестьдесят. Появилась цель номер три, тоже эсминец. Работа гидролокаторов не прослушивается, - глуховато докладывала рубка акустиков. - Центральный! Цель номер четыре, справа шестьдесят шум винтов большого корабля, тон низкий. Пеленга смещаются на корму. - Убрать выдвижные, - скомандовал Неулыба. По горизонту в перископ - ходовые огни кораблей: эсминец, сторожевой корабль, эсминец, кажется, крейсер... Ясно, лодка вползла в ордер соединения кораблей... Стоп! Огромная черная туша влезла в сектор обзора перископа. Авианосец! Авианосец включил цепь палубных огней. Ясненько, начинает прием-посадку самолетов. Вон они, миленькие, заходят один за другим. Идиллия, как в киношке. Но почему янки так безмятежны? Стоит хоть одному из кораблей включить гидролокатор - и лодка будет высвечена, как муха на стекле. А радиолокаторы выдвижные устройства лодки «не берут»: лодка - под лепестками РЛС, в ближней зоне. Неулыба понял: соблазн уйти на глубину глуповат. Лодка лишалась глаз. Огни кораблей словно нехотя сползали за корму. Глубокая ночь. Господа океана изволят отдыхать! - Старпом. Ввести на торпедный автомат стрельбы - авианосец, текущий пеленг от акустика, дистанция сорок, курсовой семьдесят правого борта. Включить автомат сопровождения. - Есть. Цель - авианосец, дистанция сорок два. Данные - курс семьдесят три, скорость шестнадцать. Цель на сопровождении.
- Данные в цепь стрельбы не вводить. Записать в ЖБД (журнал боевых действий) данные условного залпа. Время... координаты... от штурмана. В течение сорока минут лодка выполнила три условные атаки по «ленивому» авианосцу и кормовыми аппаратами по ближайшему кораблю охранения. - Я думал, что я один дурак на этом свете. Оказывается, есть еще дурнее, - Неулыба поманил рукой дублера Шепота к перископу. - Полюбуйтесь, сэр. Краса и гордость американского флота. Стоимость миллиончиков триста, девяносто самолетов, водоизмещение сорок пять тысяч. Как думаешь, наш поход окупается, а? Если врезать, а? - Окупится, - выдохнул Шепот. Подводная лодка скорректировала маневр на контр-курс и, периодически поднимая перископ, выскользнула из ордера авианосной группы. А через полчаса, используя остаток ночи, всплыла и рванула на отрыв. - Внизу! Командира группы ОСНАЗ на мостик. - Прибыл, товарищ командир. - Объясни, дорогой, в чем дело? Находились внутри ордера. Радиолокаторы молотят как бешеные. А гидролокатора ни одного. В чем загадка? - Докладываю перехват. Четыре корабля из состава авиагруппы ПЛО «Кирсадж» работают сейчас со своей атомной подводной лодкой в квадрате «Ромео». Предполагаю, что это именно те, кто отвечает за подводную среду. А с авианосцем остались корабли, ответственные за воздушную обстановку. У янки каждый получает доллары только за свое. Другого объяснения нет. - Похоже, - согласился Неулыба, а потом с деланным восхищением добавил: - А скромничал! Я и не знал, что мои осназовцы такие !
- Дураков не держим, - в тон Неулыбе ответил Синица. - Разрешите курить? - Для вас - хоть двойную порцию. Интересненькая ситуация! А, господа океана? - У них просто, товарищ командир. У них РЛС и ГАС на автомате, а сами делают, что хотят, кто кока-колу пьет, кто на банджо наяривает. И не пошевелятся, пока автомат не заорет, вызывая оператора к пульту. А заорет он, только когда получит отметку-цель. - Вот службишка! - хлопнул себя по бедру Неулыба. - Однако восторги потом. Наше дело - рвать когти. Главное в профессии вора что? Вовремя смыться. Иди отдыхай. Ты честно заработал сон в командирской каюте, дорогой Синица...
***
Снова лодка в пустынном районе океана, где не пересекаются торговые пути и, кроме многочисленных акул, поверхность не разнообразит ничто живое. Но теперь мощное Куро-Сио несло теплые воды навстречу, под мотором экономхода лодка топталась на месте и... даже сползала назад. Приходилось работать главными и «удлинять» тропические ночи для бросков под дизелями по маршруту. Иными словами, всплывать, не дожидаясь окончания вечерних сумерек. А внизу по-прежнему царила душегубка. Втянувшийся в режим экипаж тем не менее был предельно измотан. В насыщенных испарениями отсеках люди натужно подсасывали обедненный кислород. Включенные установки регенерации «проскакивали», не справляясь с поглощением углекислоты. И работали «на сугрев», как иронизировали подводники. В головах стучало, на несущих вахту наплывала сонная одурь. Только предельное напряжение воли держало склонившихся к указателям приборов на «красной черте» внимания. В один из бесконечно длинных дней, когда лодка застыла на глубине и в центральном нарушало тишину только журчание метки гирокомпаса, послышался вялый и равнодушный доклад: - Центральный. В пятом дымится регенерация. - Есть центральный! Товарищ командир, в пятом... - оторвался от пульта вахтенный механик. - Слышу, - так же равнодушно ответил Неулыба. - Что за идиотский доклад? У них дымится. Запросить пятый, пусть доложат внятно, что у них там, пожар, что ли?
. - В пятом, - так же бесстрастно щелкнул тумблером вахтмех. - Что там у вас, пожар? Доложить конкретно. - Я уже доложил, дымится установка регенерации. Что тут неясного? - с оттенком явного раздражения отреагировал пятый голосом старшины Дикого. - А ну, пусть несут установку сюда, - прервал словопрения Неулыба. - Пятый. Установку регенерации - в центральный пост. Открылась кремальера массивной переборочной двери. Чумазый моторист выставил установку - «нате вам!» - и задраил переборку. Действительно, дымится! Стало ясно: мотористы-грязнопупы заряжали установку, хватая белоснежные, насыщенные кислородом пластины немытыми лапами. Наплевав на всякие инструкции. - А ну-ка, разрядить печку. Пластины - в гермокоробку, - скомандовал Неулыба. - Да в перчатках, черт побери! Радиометристы - «чистый народ», чей пост в кормовой части отсека, - выполнили приказание и поставили гермоящик под диванчик, где полулежа скрючился Неулыба. А в центральном по-прежнему журчал гирокомпас и изредка шипела при перекладке рулей гидравлика. Про гермоящик забыли... В центральный прошел замполит Хорт и с выражением важности выполненной миссии склонился к дремлющему Неулыбе: - Прошел по отсекам, поговорил с народом. Вахты несут ответственно. Замечательный народ! Жарковато, правда. Но на войне как на войне! - с бодряческим пафосом проговорил и с заслуженной усталостью присел на гермоящик.
И тут же подвскочил, заорав истошно и дико: «Аа! А-аа!» На гермокоробке в пузырящейся краске остались шматы Хортовых штанов. Огородив руками вздувшиеся волдырями ягодицы и подвывая, Хорт бросился в офицерский отсек. «Дубина! Что делаю?!» - встрепенулся Неулыба. А вслух скомандовал: - Боцман, всплывай! Куртку и меховые рукавицы мне! Продуть среднюю! Старпом, отдраить люк! И, по-медвежьи обхватив пузырящийся гермоящик, полез наверх. Откинул крышку коробки и вытряхнул пластины регенерации за борт. Лодка скользила по инерции. Белоснежные пластины не желали тонуть и, плавно раскачиваясь на усах расходящихся волн, скрывались в кильватерной струе. «Ну, слава Богу, обошлось без ЧП», - взбодрился Неулыба, держась за кремальеру и уже потягивая на себя рубочный люк, успокоенно следя за белыми удаляющимися пятнами. И в этот момент за кормой ахнул мощный взрыв. Пятиметровый столб зеленого огня быстро заворачивался в грибовидное облако. Неулыба с силой захлопнул рубочный люк. Взрыв и облако могли видеть на десятки миль. - Задраен люк! Погружаться на глубину тридцать метров - скомандовал он вниз. А спустившись в центральный пост, отер пот, сбросил рукавицы и альпаковку и признался присутствующим: - Наложил полные штаны! Если б рвануло в отсеке, разнесло бы всех в клочья. Хорошо, что мотористы испачкали регенерацию соляром, а не маслом. Век живи, век учись и дураком помрешь... Доктора ко мне! Появился лодочный врач. - Доктор, как там комиссарская задница? - Обработана в лучшем виде, товарищ командир. К приходу в базу будет как новенькая. - Разместите боевую потерю в . Кормить отборным овсом, поить ключевой водой.
- Есть, ключевой водой. Лодка приблизилась к островной цепи Рюкю. Памятуя о течениях и скалах, Неулыба подгадал время и в ночь вошел в пролив под дизелями, обойдя мрачный остров Токара на почтительном расстоянии. Слева сверкал огнями обитаемый остров Амами, за ним угадывался остров Окинава - гнездо военщины. Мимо лодки пропер огромный паром, сверкавший огнями и источавший томительные японские мелодии и вопли джаза. «Тысяч на сорок», - прикинул на глаз выгодную позицию для атаки Неулыба. Лодка ушла от парома прочь, в ночную темень.
***
В Восточно-Китайском море лодка попала в густейший туман. Такой туман, в котором еле проглядывалась вытянутая рука. Субмарина третьи сутки бессильно болталась в выбранном квадрате, где не пересекались морские пути, равно оберегаясь и от встреч с судами, и от рыболовных сетей. Самолетов в таком мерзком месиве Неулыба не боялся: радиолокатором обнаружит, а распознать не сможет. Звезд не было. Ближних радиомаяков тоже. Не имея точного места, Неулыба не решался войти в Корейский пролив с юга. И надумал использовать последнее средство: «мазнуть» радиолокатором по ближайшим островам. Однако выяснилось: радиолокационная станция на лодке безнадежно вышла из строя, от парной влажности раскисла изоляция электронных блоков. Неулыба разрядился благородным командирским гневом на начальника РТС Симпатенка: - Куда, друг любезный, смотрел? Почему в станции мокрицы и лягушачья икра? - Куда смотрел? - опустив глаза, виновато огрызался Симпатенок. - Куда и все. Ходовые вахты нес... Неулыба, впрочем, понимал: не на молодого офицера, на себя должен разряд выпустить: в постоянном страхе за плотность батареи прошляпил систематические прогревы «молчащих» в походе электронных систем. И чертыхнувшись в очередной раз: «Твой прокол, старая калоша!», отпустил Симпатенка без покаяния. У лодки оставалось одно «оружие» - шумопеленгатор. Но это - для уклонения от кораблей и судов. И только.
Сегодня училище отмечает свой юбилей. Открывается выставка работ нахимовцев. Воспитанники любят труд и с детства привыкают к нему. Юные модельщики покажут модели военных кораблей: тут будет и управляемый по радио линейный корабль, и миноносец со всем освещением, положенным этому классу кораблей. Радиолюбители выставят детекторные приемники, молодые механики – различные инструменты, столяры – мебель. Готовятся также выставка ротных и классных стенных газет, художественная самодеятельность, спортивные выступления. Каждый год в училище прибывают десятки новичков. Они с уважением глядят на «старослужащих» нахимовцев, любуются их выправкой, аккуратной, красивой формой. Потом, как-то незаметно для самих себя, они перестают быть новичками – училище захватывает их полностью, в нем так интересно жить, учиться, расти... Будущие офицеры лучшего в мире Советского Военно-Морского Флота выходят из стен Нахимовского училища грамотными, культурными, волевыми, не боящимися никаких трудностей, патриотами любимой Родины, которая дала им такое замечательное детство и юность.
Под наблюдением дежурного по камбузу официантки выполняют сервировку столов для приёма пищи нахимовцами.
Примечание.
В предыдущих двух статьях отмечена только парадная сторона медали, которую справедливо заслужил коллектив училища. Однако в отчетах за несколько прошедших лет кроме сухой статистики успеваемости (сколько получено таких-то оценок и по каким предметам), сколько объявлено благодарностей и взысканий, сколько отличников и отчисленных, приведены и некоторые негативные факты и проблемы. Прежде всего, в 1948 году возникли трудности в организации учебного процесса из-за массовой замены гражданских преподавателей военнослужащими, поступившими из закрываемых в этот период подготовительных и других военных училищ. Из-за перехода на так называемую «военизацию» педагогического состава, пришлось уволить и некоторых квалифицированных педагогов. (Это же происходило и в других нахимовских училищах)[Грабарь В.К. Нахимовское училище. История. Традиции. Судьбы. - С.Петербург: «Искусство-СПБ», 2003.]. В отчете упомянуты, к примеру, две уволенные преподавательницы химии Ликум А.К. и Гинзбург М.М. Можно дополнить: воспитанники 7 класса, например, в результате потеряли обаятельную женщину и прекрасного учителя русского языка и литературы Закожурникову Галину Ивановну. Замена ей была явно не равноценной. После безупречного русского языка предшественницы в классе диссонансом начал звучать грубый и с южным акцентом голос капитана Михальченко Ю.А.
Преподаватель русского языка и литературы Закожурникова Галина Ивановна.
Своей грамотностью и хорошим знанием правил русского языка, которого хватило на многие и многие годы жизни, мы обязаны в первую очередь именно Галине Ивановне. Заменивший её преподаватель непроизвольно вызывал неприязнь, причем не только к его личности, но и к предмету в целом. Были примеры и неформального решения этого нововведения. Так, некоторые гражданские преподаватели-мужчины, например, Башняков Виктор Петрович и Ершов Михаил Иванович вновь надели офицерские погоны и успешно продолжали педагогическую деятельность. В апреле 1948 года из-за сокращения фонда заработной платы были уволены преподаватели танцев Поликарпов И.И. и музыки Рудковский. В этот период происходит и массовая демобилизация старшинского состава, которые пришли в училище в 1945 году, и большинство из которых действительно стали настоящими помощниками офицеров-воспитателей, а некоторые из них продолжительное время занимали вакантные офицерские должности. По мнению выпускников 1952 года, одним из таких образцовых младших командиров можно назвать старшину 1 статьи Сысоева Петра Захаровича, оставившего о себе добрую память. Эти старшины срочной службы, так называемой первой волны, были уволены по постановлению СМ СССР от 28.01.1950.
(М.Д.Агронский: это группа будущих выпускников 1951 года, слева виден Джим Паттерсон.)
В упомянутых годовых отчетах зафиксировано и немало претензий к присылаемым в училище офицерам. Большинство офицеров-воспитателей не имели не только опыта педагогической работы, но и опыта службы в ВМФ. Некоторые фронтовики еще до конца не оправились от полученных ранений и часто болели (капитаны Гарбуз Г.И., Бизяев П.В. и Яценко Д.П., старший лейтенант Кухарев Н.А.). Некоторые офицеры сами нарушали воинскую дисциплину и не справлялись со своими обязанностями. Например, офицер-воспитатель старший лейтенант Бушкин В.И. неоднократно был замечен в пьяном виде, изобличен в попытке незаконно получить орден и, наконец, уличен в мздоимстве у воспитанников, отстранен от работы судом чести и уволен в запас. В течение 1947-1948 учебного года снят с должности командир 3 роты капитан 3 ранга Быстров Игорь Петрович, исключен из партии за морально-бытовое разложение. Подобные факты, конечно, не доводились до сведения воспитанников, но значительно осложняли работу командованию, и в первую очередь, начальнику училища, поставившему задачу создания образцового воинского коллектива.
Подсобное хозяйство училища.
Приказом начальника училища от 12 января 1951 года директору подсобного хозяйства Моисееву П.Л. за грязное содержание крупного рогатого скота объявлен выговор.
11 марта 1951 года неожиданно для нахимовцев стены училища покидает один из самых авторитетных офицеров, заместитель начальника училища по учебной работе капитан 1 ранга Плискин Л.Я. На эту должность назначен капитан 1 ранга Поляков Дмитрий Иванович. Причины замены большинству были неизвестны. А.Шауров в отчете по случаю сбора бывших нахимовцев в 1995 году отметил этот факт как значимый и добавил: «Как стало нам известно много позднее, это был результат интриг и «особой» бдительности политических органов». Это действительно имело место, но позднее, когда на эту должность 3 июня 1953 года был назначен капитан 1 ранга Гришанов Михаил Артемьевич, а Лев Яковлевич Плискин был отправлен на пенсию. А в 1950 году капитан 1 ранга Плискин Л.Я. был переведен на равнозначную должность в Ленинградское Нахимовское училище. Однако менее чем через год, 22 января 1951 года, вернулся на свою прежнюю должность в РНВМУ, скорее всего, по ходатайству К.А.Безпальчева, который планировался на должность начальника Рижского ВВМУ, и поэтому рекомендовал оставить за себя опытного и инициативного Л.Я.Плискина.
Начальника училища капитана 1 ранга К.А.Безпальчева сопровождают его заместитель по учебной части капитан 1 ранга Л.Я.Плискин (слева) и начальник политотдела капитан 2 ранга Г.В.Розанов. Рига. 1949 г.
Д.Паттерсон. Наша воля тверже, чем гранит. - Советская молодежь. 1951, 25 марта.
Наше государство отстаивает дело мира. Наше дело – правое дело. Вот почему я горжусь своим Отечеством, где каждый человек, где бы он ни был, думает над тем, как укрепить свою Родину, сделать жизнь советских людей еще краше, еще лучше прежнего. О советской молодежи говорят: самая счастливая. Да, мы самые счастливые на земном шаре! Для нас открыты все пути-дороги. Университеты, академии, институты, школы – все к услугам молодежи. «Только учитесь, говорит нам Родина, ваш труд, знания, как воздух нужны стране». И мы учимся, трудимся, овладеваем любимыми профессиями. Как непохожа наша жизнь на жизнь молодежи капиталистических стран! Я – негр. Там, за океаном, мои сверстники уступают на улице дорогу белым людям. Они не смеют переступить порог учебных заведений, библиотек, театров. За каждую попытку поднять голос протеста, пусть самую небольшую, – их ждет суд Линча. Но упорства молодежи не сломить! На борьбу поднялся угнетенный негритянский народ. Недавно семь юношей негров были казнены на электрическом стуле только за то, что осмелились выступить за освобождение своего народа от жестокой эксплуатации. Всяческими притеснениями правительство Соединенных Штатов Америки старается заглушить гневный голос негритянского певца Поля Робсона, непримиримого борца за мир, против войны.
События в Корее показывают истинные цели американских агрессоров, поджигателей новой мировой войны. Их наемные войска стирают с лица земли города и села, промышленные предприятия и культурные учреждения Кореи только за то, что ее народ хочет быть свободным. Американские изверги тысячами уничтожают беззащитных корейских жителей, не щадя женщин и детей. В городах и селах Кореи рвутся бомбы замедленного действия, пылают дома. Американские захватчики стали применять удушливые газы, пытаясь этим покорить народ. Но ни газы, ни атомные бомбы не спасут американских захватчиков в Корее. Их планы обречены на гибель. Трудящиеся всех стран все больше и больше убеждаются в том, что капитализм – это нищета, голод, война. Одна за другой вспыхивают забастовки трудящихся Англии, Франции, Италии. Рабочие этих стран открыто выступают против подготовки новой войны. Их взоры обращены к Советскому Союзу – оплоту всех миролюбивых сил человечества. За мир борется молодежь всех стран. Прогрессивная молодежь не хочет новой войны, ибо война служит средством массового уничтожения трудящихся. Молодежь капиталистических стран не хочет быть пушечным мясом в мировой войне. Сегодня, в этот особенный день, мне хочется сказать несколько слов о себе. Я учусь, овладеваю любимой профессией. Я родился и вырос в Советской стране, где все люди заняты мирным трудом. Когда я вижу фотографии, где изображены юноши Индонезии, истощенные, роющиеся в помойных отбросах, вижу на снимках японских детей – бледных семилетних старичков, работающих в мастерских у богатых хозяев, сердце мое сжимается от боли. Только революционная борьба принесет им другую жизнь – светлую, радостную, полную счастья. Мы горячо, пламенно любим свою Родину – всего человечества. Мы горды тем, что вместе со всем советским народом нам выпало счастье строить коммунизм.
Третий выпуск Рижского Нахимовского училища
23 июля 1951 года приказом начальника Управления ВМУЗ объявлено об окончании училища с выдачей аттестатов зрелости 64 воспитанникам. Приказом начальника Управления ВМУЗ 54 выпускника зачислены курсантами 1-го Балтийского ВВМУ, 6 – Тихоокеанского ВВМУ; 4 выпускника окончили училище с серебряной медалью: Заяц Леонид Андреевич, Коштыльянов Герман Евлампиевич, Познахирко Александр Арсеньевич и Смирнов Игорь Константинович.
Выпускники Рижского НВМУ 1951 года.
Контр-адмирал Берзин Альфред Семенович – командир дивизии атомных подводных лодок, начальник кафедры ВСОК ВМФ.
Продолжение следует.
Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ. 198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус.
К исходу седьмой ночи на мостик поднялся Синица, командир группы слухачей-ОСНАЗ, и доложил: - Раскодировка, товарищ командир. Авианосная группа «Тикондерога» прибыла в район «Чарли». - А где этот район? - В северо-западном углу нашей позиции. - Отлично! Пойдем на сближение. Даром хлеб есть негоже. Если б Неулыба мог предвидеть, во что ему обойдется это бодряческое легковесное «отлично»! Подводная лодка стала под РДП и «рванула» в район «Чарли». Пришел золотистый рассвет. Выкатилось слепящее перископ солнце. Неулыба дал команду: «Завтракать»... - Центральный! Работа низкочастотного гидролокатора, слева тридцать. Сигнал слабый, - неожиданно включилась акустическая рубка. И добавила: - Сигнал пошел на усиление! - Стоп дизель! Срочное погружение! - встрепенулся командир. -Держать глубину восемь метров. Радиометристы! Доложить обстановку! - Работающих РЛС не обнаруживаем! И снова акустик: - Сектор слева десять - слева шестьдесят работают три гидролокатора. Сигналы усиливаются! Интервал посылок - минута, периодически переходят на интервал 15 секунд. Шумы не прослушиваются. - Боевая тревога! Погружаться на глубину тридцать метров. Записать в вахтенный журнал - начали сближение с силами АУГ (авианосно-ударная группа) для разведки. Штурман! Начать ведение боевой прокладки!.. Приготовить аппарат для стрельбы углекислотными патронами (это для создания газовых облаков).
- Сигналы гидролокаторов быстро усиливаются! Цель номер четыре, гидролокатор справа шестьдесят! «У-у-ввоу! У-у-ввоу!» - мощные низкотональные посылки теперь прослушивались на корпус. Хитроумный замысел Неулыбы - проскользнуть вдоль сил охранения к предполагаемому месту авианосца - оказался смехотворным: через полчаса лодка была плотно блокирована кораблями со всех сторон горизонта. Маневрируя резкими изменениями курса, бросками скоростей от малого до самого полного, лодка ушла на глубину 150 метров. Оставался мизерный «запас» глубины - двадцать метров. Увы! Изотермия (температурное постоянство забортной воды (примечание автора)) по всему диапазону глубин не затрудняла работу гидролокаторов. Удары мощных посылок били по корпусу, как кувалды. «Газовые облака», создаваемые выстреливаемыми лодкой углекислотными патронами, похоже, мало смущали янки. Лодка металась, стремясь резкими бросками уйти от ближайших кораблей, чьи теперь ясно различимые шумы проскакивали в неприятной близости. Океан бесновался... Неулыба и Шепот не знали (это осознано много позднее), что доступная им тактика «уклонения - отрыва - прорыва», взращенная на послевоенных наставлениях и черепашьих скоростях, безнадежно устарела и бессильна перед новейшей техникой «проклятых империалистов».
Подводная лодка скрывается от луча гидролокатора под слоем температурного скачка. - . Скрючившись в центральном посту с планшетом на коленях, автоматически улавливая гомон докладов и команд, Неулыба набрасывал быстроменяющиеся пеленги на проносящиеся наверху корабли и лихорадочно соображал, как найти лазейку из бешеного хоровода ударов гидролокаторов и шумов. «Влипли. И крепко. Че дэ? Че дэ? - пытался сообразить он, повернувшись спиной к перепуганным боевым помощникам. - Ясно, будут гонять до полного разряда батареи. До вынужденного всплытия. Но где же выход?» Как вырваться из этой дикой свистопляски шумов, он не знал. Прошло время завтрака, обеда, подходило время ужина. А лодка металась, как зверь в клетке. Неулыба обтирал мокрой тряпкой лицо, не обращая внимания на текущие по хребтине и животу струйки, и мучительно соображал: «Кажется, на глубине восемьдесят метров была слабая температурная полоса...» - Всплывать на восемьдесят! Неулыба втихую пододвинул толстенный МСС (международный свод сигналов) и, словно от нечего делать, перелистывал: подыскивал подходящий сигнал по всплытии вроде: «Совершаю учебное плавание, вашими действиями вы затрудняете мне маневр». Оставалось одно: тянуть до полного расхода плотности батареи и приготовить гордый флаг ВМФ. Размером побольше. Неулыба прекратил бессмысленные броски и вытянул «змейку» на уход из района. И вдруг... за кормой обвальный грохот. Еще обвал... Над лодкой звенящий гул винтов. И когда Неулыба подумал: «Все! Лапы вверх!», шумы неожиданно начали таять, а удары локаторов ослабевать. И наконец исчезли. Океан замолчал.
Неулыба смахнул очередной наток пота и взглянул на отсечные часы: однако! Бешеная свистопляска длилась семь с половиной часов. - Штурман! Когда заход солнца? - Через двадцать семь минут, товарищ командир, - высунулся из штурманского пенала Лукьянчик. - Командир БЧ-5, плотность батареи? - Часа на два, на три, товарищ командир. «Ясно, заряда батареи в обрез - до наступления полной темноты. Но как всплывать, чтоб не попасть под таранный удар кого-нибудь, подстерегающего там, на поверхности?» А вслух Неулыба скомандовал: - Готовность два. Команде ужинать, - и добавил: - А заодно и пообедать. И позавтракать. В глубокой ночи лодка всплыла. Вот он, черный бархат неба, огромные жемчужины звезд. Прекрасен все-таки мир! Когда вокруг нет двуногих. В голове стучали сотни молоточков. Ночной воздух валил с ног пьяным кислородом.
- Товарищ командир, - в герморепитере переговорного устройства голос механика Ильича. - Разрешите наверх. - Но мы еще не продули балласт, - рявкнул Неулыба, цепко охватывая угадываемый горизонт. По подводным канонам до всплытия лодки в крейсерское положение командир должен быть наверху один. На всякий «случай» под люком торчал резерв - старший помощник. - Как дизель? - Товарищ командир, - настаивал в динамик механик, - лодка ведет себя подозрительно. Необходимо осмотреть корпус. - Механика наверх! - скомандовал Неулыба. - В чем дело, Ильич? - Товарищ командир, надо осмотреть корму. Что-то там не так... - А как ты ее осмотришь? Черно, как у негра в... - Я с фонариком, быстро. - И механик, как мартышка, скользнул в корму. А оттуда заорал: - Товарищ командир! А кормы-то нет! - Как это кормы нет? Ты что, в своем уме? - оторопел Неулыба. - А где же ты стоишь? А ну, давай ко мне! Механик вскарабкался на мостик и выдохнул: - Разорвана обшивка легкого корпуса в районе топливно-балластных цистерн. Листы как капуста... Неулыба присвистнул: - И что же? Топливо? - Ушло наверх. - Сколько? - Спущусь вниз, подсчитаю.
- Но -то под водой управлялась! - недоумевал командир. Не доклад, а какой-то дурной сон. - Управлялась, - подтвердил механик. - На больших ходах. А на малых... Надо разобраться, товарищ командир. - Все, механик. Готовь дизеля! Уходим из района. Пусть здесь черти жируют. Готовь форсированную зарядку батареи. - Есть, - и механик скользнул вниз. А через полчаса доложил сгорбившимся на мостике Неулыбе и Шепоту: - Разобрались. Докладываю: разорваны обшивки топливно-балластных цистерн номер пять и шесть. Наверх ушло двадцать четыре тонны соляра. Помните грохот? - Но ведь сотрясения корпуса не было? - Вроде бы не было... - неуверенно протянул Ильич. - В общем, неясно. Но лодка управляется! - Остаток топлива? - Если до базы, то хватит. Лодка уходила из проклятого района в темноту. Стоящие на мостике цепко охватывали горизонт. И молчали. Пытаясь проанализировать происшедшее, Неулыба никак не мог понять: если янки бомбили, то почему не содрогался корпус? Не сыпались, как пишут в героических романах, светильники? И почему все же разорван легкий корпус? На все это ответа он не находил. И лишь много лет спустя, вновь и вновь возвращаясь мысленно к этой истории, пришел к выводу: да, бомбометание было. За кормой. И видимо, гидравлический удар прошелся вдоль корпуса, вызвал резонанс откуда-то появившегося в топливно-балластных цистернах воздушного пузыря. А уж он-то и рванул обшивку. Он не знал и не мог знать, что именно в это время береговая радиоразведка флота перехватила и раскодировала донесение ракетного эсминца «Тауэрс» флагману: «В районе учений преследовалась и атакована неизвестная подводная лодка».
Но это Неулыба узнал много позже, когда его однокашники, между прочим, в ресторане «Золотой Рог» втихую от жен устроили поминальник по «Неулыба со товарищи». Но как бы то ни было, ему стало ясно: не он мастерски оторвался, а преследующие корабли ушли восвояси, обнаружив на поверхности океана соляровое пятно.
***
Подводная лодка, ворча дизелями, уходила в непроглядную темь. Теплый океан был зеркален и отражал блики звезд. В бархатной ночи с трудом просматривались форштевень лодки и расходящиеся усы волн. На исходе ночи на мостик поднялся сумрачно-немногословный Синица, командир группы радиоперехватчиков, и в перерыве между двумя затяжками доложил: - Два донесения. Базовый патрульный самолет США «Нептун» донес на авиабазу Ивакуни: «В квадрате N атаковал и потопил шхуну, вторгшуюся в объявленный запретным район учений флота». - Не понял. Это же японец, судно их союзника! Ошибки нет? - Ошибки в радиоперехвате нет, мои дело знают. А за действия американцев я не в ответе. Чувствуют себя хозяевами. И соответственно наглеют. Второе донесение: противолодочный авианосец «» и корабли охранения проводят учение со своей атомной лодкой в районе «Дельта». Между прочим, на нашем маршруте.
- Что предлагаете? - Мое дело доложить. Разрешите продолжать курить? - Курите, - досадливо отмахнулся Неулыба.
Наступивший Новый 1951 год был отмечен торжественным мероприятием – празднованием первого и, к сожалению, последнего юбилея Рижского Нахимовского училища – Пятилетия со дня его создания. На торжественном собрании в училище присутствовали члены правительства Латвии, командование Прибалтийского военного округа и Рижской военно-морской базы, представители Ленинградского Нахимовского училища, приглашенные гости общественных организаций и школ города Рига.
В президиуме Торжественного заседания: начальник РНВМУ капитан 1 ранга Безпальчев Константин Александрович, Кирхенштейн Август Мартынович, Калнберзин Ян Эдуардович, генерал армии Баграмян Иван Христофорович, начальник ЛНВМУ капитан 1 ранга Изачик Николай Георгиевич и другие почётные гости. 13 января 1951 г.
Советское правительство по указанию товарища Сталина организовало для детей воинов, погибших в боях за советскую Родину, суворовские и нахимовские училища. В январе 1946 года было создано нахимовское училище в столице Советской Латвии – Риге. Сегодня Рижское Нахимовское училище празднует свой пятилетний юбилей. Мы встречаем эту годовщину значительными успехами в обучении и воспитании юных нахимовцев – будущих офицеров советского Военно-Морского Флота. Нахимовское военно-морское училище призвано вырастить из своих воспитанников пламенных патриотов своего социалистического Отечества, любящих военно-морское дело, верных защитников морских границ нашей Родины. Нахимовцы в училище живут кипучей, полнокровной жизнью. Они вырастают физически крепкими, смелыми, ловкими, выносливыми. Воспитанники нахимовского училища помимо общеобразовательных предметов изучают основы военно-морского дела, а по окончании училища направляются в высшие военно-морские учебные заведения. В нашем училище уже проведено два выпуска. Высшие училища получили хорошее пополнение. Рижское Нахимовское училище окончили с золотыми медалями А.И.Брагин, Л.Н.Гайдук, Г.П.Московский. Их имена занесены на доску почета, которая находится в училище. Многие нахимовцы окончили училище с серебряными медалями, с отличными и хорошими оценками.
Практические занятия в радиотехнической мастерской.
1951 год воспитанники училища встретили новыми успехами. Вторую учебную четверть на «отлично» окончили по всем предметам нахимовцы Леонид Васильев, Борис Саенко, Линдеман, Суетов, Костецкий, Перлов, Кровин и Гапунов. Большого размаха достигла в училище спортивно-массовая работа. Наряду со сдачей норм на значки БГТО и ГТО, большое количество нахимовцев добилось разрядных норм по разным видам спорта. Чемпионом Латвийской ССР по акробатике среди юношей является нахимовец Сергеев, чемпионами Прибалтийского военного округа по классической борьбе – нахимовцы Юрий Бутусов, Владимир Козлов, Виктор Ткачев. В училище созданы все условия для того, чтобы нахимовцы могли получить всестороннее развитие и трудовые навыки. Для них оборудованы столярная, слесарно-механическая и радиотехнические мастерские. Руками нахимовцев в училище создан ряд замечательных моделей. Среди них особенно интересна модель линейного корабля, управляемая по радио, которая может менять скорость и направление хода, поворачивать башни. Нахимовцы в день пятилетия своего училища обещают еще лучше учиться, крепить дисциплину. Они будут достойными защитниками первого в мире социалистического государства.
В столярной мастерской нахимовцы 5-го выпуска: второй слева вице-старшина Вячеслав Орлов.и четвертый слева Алексей Коржев.
С.Банк. Пять лет. Юбилей Рижского Нахимовского училища. - Советская молодежь, 1951, 13 января.
Пять лет назад в снежный январский день пришел в старинное здание у Пороховой башни двенадцатилетний паренек. Звали его Иван или Янис – не все ли равно. Отец паренька погиб в штормовом студеном море, защищая Родину. Мать умерла в осажденном Ленинграде. Потому и глаза у него были не по-детски печальны... Прошло пять лет. Не узнать паренька. Стройный, широкоплечий юноша с чуть заметным пушком над верхней губой, в красивой, ладно пригнанной морской форме, с комсомольским значком на груди. Но это лишь внешние перемены: за пять лет человек вырос, у него выработался характер – прямой, честный и мужественный. Духовный мир его стал широк. Он знаком с музыкой и живописью, знает литературу, любит театр. Юноша кончает десятилетку, влюблен в море, и летом, после сдачи экзаменов на аттестат зрелости, впервые наденет курсантскую форму.
Комплекс зданий, где размещалось Рижское Нахимовское училище. В центре – Пороховая башня, слева – учебный корпус, справа – жилое помещение.
... Шла война. Еще в Белоруссии, Прибалтике, на Украине лютовали фашисты, но советские люди уже видели победу, по-отечески заботились о детях, оставшихся без крова, без родителей. 21 августа 1943 года по инициативе товарища И.В.Сталина Совет Народных Комиссаров Союза ССР и Центральный Комитет ВКП(б) приняли решение об организации суворовских и нахимовских училищ «...для устройства, обучения и воспитания детей воинов Красной Армии, партизан Отечественной войны, а также детей советских, партийных работников, рабочих и колхозников, погибших от рук немецких оккупантов...» Первыми были организованы Суворовские училища, затем Тбилисское и Ленинградское Нахимовские училища. В конце 1945 года в Риге решением правительства было создано третье в стране военно-морское Нахимовское училище. В начале января 1946 года в училище начались занятия.
. Рига – морской город. К широким причалам торгового порта швартуются корабли, пришедшие из далеких морей и океанов. Моряки, курсанты мореходного и речного училищ, воспитанники школы юнг – все это крепкие юноши в морской форме, с сине-белыми треугольниками тельняшек. Но с особенной любовью глядят горожане на стройные ряды по-военному подтянутых нахимовцев. Их можно видеть везде: на спортивных соревнованиях и в музеях, в Театре оперы и балета и на заснеженных дорожках Межапарка. Тринадцатого января 1951 года училище празднует свое пятилетие. И, оглядываясь на пройденный путь, командование Нахимовского училища, офицеры-воспитатели, педагоги, сами воспитанники видят, как много сделано хорошего, чувствуют, что доверие Родины, ее заботы оправданы. В училище пришли, да и сейчас приходят, 11- и 12-летние пареньки с различными характерами, склонностями, воспитанием. Многие из них познали ужасы войны, побывали в партизанских отрядах, были сыновьями полков и кораблей... Правда, не всем по душе пришлись на первых порах дисциплина, строгий режим дня, требовательность офицеров и старшин. И какой это тяжелый, но благодарный труд, выпавший на долю командования, офицеров и педагогов – воспитывать юных граждан, прививать им дисциплинированность, товарищескую солидарность, любовь к знаниям и труду, к морской профессии. Начальник училища – капитан 1 ранга К.А. Безпальчев иногда вспоминает первый год работы и учебы. Надо было приучать воспитанников к порядку, ко всей жизни военно-учебного заведения. Но труды не пропали даром. Об этом говорят, прежде всего, два выпуска – 1949 и 1950 годов. Десятки юношей успешно закончили училище, сдали экзамены на аттестат зрелости и уехали в Ленинград, в высшие военно-морские училища. Став курсантами, взрослыми, самостоятельными людьми, они выделяются среди своих товарищей, пришедших в училище после окончания обычной средней школы. Бывшие нахимовцы более дисциплинированы, хорошо знакомы с основами военно-морского дела, как правило, неплохие спортсмены.
Холл первого этажа Учебного корпуса училища. В глубине холла - часовой-нахимовец у Знамени училища.
Нынешние курсанты Борис Макшанчиков, Кунцис, Георгий Московский, Артур Юргенсон, Альберт Акатов, Александр Шауров и десятки других с любовью вспоминают Рижское Нахимовское. В прошлом году среди окончивших училище был воспитанник Феликс Мартинсон. В литературном рукописном журнале «Нахимовец» Феликс Мартинсон писал: «Отныне и навеки моя жизнь принадлежит флоту. Все мы сжились, срослись с училищем. В нем постигли азы морской науки, и в нем получили среднее образование, в нем мы научились настоящей дружбе... В памяти запечатлелись незабываемые эпизоды: вручение знамени, парады в Риге, шлюпочные походы и многое другое. О параде в Москве и говорить не приходится – этого я никогда не забуду...». Рижское Нахимовское не просто готовит юношей к сдаче экзаменов на аттестат зрелости. Военно-морские дисциплины, спорт занимают немалое место во всей системе воспитания, ибо советский морской офицер должен быть всесторонне образованным человеком, человеком высокой морали и крепкой физической закалки. В училище работают секции бокса, легкой атлетики, фехтования, гимнастики, акробатики, плавания, борьбы, а также лыжная и конькобежная. Почти в каждом городском или республиканском соревновании нахимовцы принимают самое активное участие... Художественная самодеятельность нахимовцев хорошо известна и во Дворце пионеров и в агитпунктах, где воспитанники провели десятки концертов для избирателей.
Соревнования нахимовцев на шлюпках под парусом на Даугаве.
Летние лагеря, морские походы на учебной парусной шхуне «Лавена» прививают юношам любовь к морю, приучают их к трудностям морской службы. В одном из журналов «Нахимовец» воспитанник 7-го класса так описывает шлюпочный поход: «...Занятия подходят к концу. Мы рубим рангоут и ложимся на обратный курс, к лагерю. Командир шлюпки отдал команду «весла под планширь» – и, закурив, сказал: «Пусть каждый из вас самостоятельно управляет шлюпкой». Заметив наши загоревшиеся глаза, он добавил: «Привыкайте, пора уже...». Наконец, наступила моя очередь сесть за руль. Пробравшись к корме, я с такой силой сжал руль, что побелели пальцы. Заскрипели уключины. Тонким от волнения голосом я скомандовал: «Д-в-а, раз, д-в-а, раз!». Мое сердце было наполнено не простой ребячьей радостью, а торжественной гордостью взрослого человека. Я забыл, что рядом командир. Я понимал одно: я веду шлюпку, веду самостоятельно, веду правильно». Так воспитываются характеры. Во всей интересной, многообразной жизни училища самую активную роль играет комсомольская организация. Девятые и десятые классы – целиком комсомольские, много членов ВЛКСМ в седьмых и восьмых классах. Комсомольцы училища задают тон.
Продолжение следует.
Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ. 198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус.
