Перефразируя слова П.С. Нахимова, можно и нужно сказать, у летописца своего выпуска ЛНВМУ 1965 года, Нахимовского училища, истории детского воинского воспитания Владимира Константиновича Грабаря, моряка и историка, путь не тяжелый или легкий, он славный!
Книги 2003, 2005 и 2009 гг.
Первый наш летописец, выпускник 1948 года Соколов Н.П. о книге "Нахимовское училище" и ее авторе.
Он — интереснейший человек. Капитан 1 ранга в отставке, нахимовец 17-го выпуска, Владимир Константинович Грабарь. В отличие от нас, пишущих о Нахимовском училище по своим воспоминаниям и воспоминаниям своих товарищей — а такие сборники выпущены нахимовцами первого, второго и четвертого выпусков — Владимир Константинович работает шире и копает, как говорится, глубже, опираясь, в основном, на документы Центрального военно-морского архива, материалы частных собраний и известные по литературе факты, прямо или косвенно касающиеся училища в целом. Последнее время, занимаясь переизданием книги «Они были первыми», уже к пятидесятипятилетию нашего выпуска, я частенько стал обращаться к Владимиру Константиновичу за помощью. Иногда по телефону. Но чаще еду к нему домой, благо живет недалеко. Встретив в передней, он провожает меня в свой кабинет, усаживает в свое рабочее кресло и... время останавливается для нас. В неспешных беседах наших, часто выходящих за рамки корпоративных интересов, мы то достаем с обширных во всю стену стеллажных полок нужную нам книгу, то подсаживаемся к компьютеру, где хозяин кабинета, чтобы заполучить нужные сведения, дергает «мышкой» под недвижным взглядом желтых немигающих глаз сиамского кота, лежащего чуть выше экрана на специально предусмотренной для него консоли нестандартного компьютерного стола. В кабинете, в котором мы находимся, все нестандартно, все интересно, поучительно и удивительно. Даже для моего возраста. Как, например, этот компьютерный кот. У окна справа висит военный хоругвью палантин черного бархата с многочисленными регалиями отставного капитана 1 ранга, знаками Военно-морских учебных заведений, которые он окончил, значками из мест, в которых он бывал, золотистой атрибутикой офицерской формы. У кого-то все это на парадной тужурке в шкафу, тут — на стене. Только под старость, как понимаю я теперь, когда взгляды наши на жизненные ценности изменяются, мы начинаем понимать, что в окружающей нас жизни первично и что вторично, где суть, а где видимость, кажимость. В обществе в целом и по отдельности в людях. Если человек, выйдя на пенсию, с новой силой окунается в мир своих увлечений, значит, через то, что он делает теперь, и проявляется суть его. Вон, по другую сторону окна стоит раскрытый мольберт с перевернутым на него подрамником (не из-за моего ли прихода? Входя, я сразу уловил запах темперы). Оказывается, Владимир Константинович еще и художник! Но мы отвлеклись. Почему я представляю автора и его книгу читателям «Гардемарина»? Потому что В. Грабарь лучше других, достовернее и шире рассказывает в ней об истории создания Нахимовского училища и зданиях, в которых оно размещено, об укладе жизни нахимовцев в разные периоды его более полувековой истории, о дальнейших наиболее интересных судьбах нахимовцев, их роли в укреплении Вооруженных Сил страны, вкладе в развитие науки, техники, искусства. С Петровских времен морские офицеры всегда выделялись в армейской среде своей образованностью, интеллигентностью. В книге В. Грабаря, как под увеличительным стеклом, можно проследить, какими глубокими корнями связана система обучения и воспитания нахимовцев с Военно-морскими учебными заведениями прежних эпох — Морским кадетским корпусом, из которого вышел мичман Нахимов. Своими библиографией и примечаниями книга может служить прекрасным справочником. Судите сами: 1. Список командиров, офицеров-воспитателей и преподавателей училища. 2. Общий именной указатель с краткими сведениями о каждом. 3. Воинские звания морских офицеров в историческом разрезе. 4. Перечень Военно-морских учебных заведений с краткими сведениями о них. 5. Морская терминология, использованная в книге. Анонсируемая книга рассчитана на широкий круг читателей и, прежде всего, на выпускников Нахимовского училища, а их сегодня уже более пяти (может девяти) тысяч. Книга эта, выпускаемая издательством «Искусство СПб» объемом в 550 страниц, богато иллюстрированная, несомненно, доставит всем эстетическое наслаждение при ее прочтении. А руководителям Военно-морских учебных заведений настоятельно рекомендую приобрести ее для училищных библиотек.
А в начале была самая, на наш взгляд, замечательная, "рукодельная" книга, начало всех последующих славных дел.
Нет сомнения, летописи заслуживает каждое училище, каждый выпуск, но не у каждого училища, выпуска находится свой летописец. Часто мешает робость, боязнь не справиться. Кроме желания, необходимо мастерство (ремесло). Владимир Константинович делится своим опытом с будущими летописцами. В свой "день варенья" дарит им драгоценный подарок.
Как мы писали свою книгу.
Из довольно обширного списка литературы о Нахимовских училищах выделяются своей искренностью произведения, написанные самими нахимовцами, а среди них - альманахи некоторых из первых выпусков. Создавались они накануне 50-летних юбилеев, когда юным нахимовцам было под семьдесят, оттого воспоминания, если они не опирались на дневниковые записи, были туманны, перемешивались с богатым последующим жизненным опытом, и были пропитаны стремлением оставить о себе заметку в истории.
Евгений Федоров и Виктор Строгов.
У семнадцатого выпуска ЛНУ (1958-1965) на очередной встрече возникла идея восстановить список всех ребят, кто учился с нами. Возникла с одной только целью - разнообразить застолье, и, благодаря феноменальной памяти Евгения Федорова, список вчерне был готов тогда же, 5 сентября 1995 года. Большинству из нас тогда еще не исполнилось 50-ти, и никто не подозревал, во что эта потеха выльется. Чтобы придать списку документальность, надо было идти в архивы. Тогдашний начальник строевого отделения ЛНУ, однокашник и мой сослуживец по Камчатке В.И. Строгов подготовил отношение, и я, к тому времени неработающий пенсионер, направился в Гатчину, в ЦВМА.
Готовых списков в архиве не было, и следовало перелистать дела приказов начальника училища, по два тома на год обучения. Терпение было вознаграждено открытиями. Первое - училище оказалось не таким, каким представлялось в беззаботном детстве, наше тогдашнее благополучие создавалось титаническим трудом окружавших нас взрослых людей. Второе и главное - за семь лет обучения были исключены из списков более половины тех, кто поступал. Передо мной открылась полная трагизма картина ломки мальчишеских судеб. Подлинные документы будоражили воображение, точно датированные они могли стать фактической основой для нашей собственной книги, но тогдашние возможности позволяли рассчитывать лишь на небольшую брошюру, машинописный справочник. В него вошли: точный список командования и преподавателей, офицеров и старшин роты, баталеров и даже ротных официанток. Этот список венчали биографии двух командиров рот, участников Великой Отечественной войны: К.Ф.Осипенко и Н.П.Оверченко, написанные по сведениям из наградных листов.
Осипенко Кондрат Филиппович. Капитан 2 ранга, Оверченко Николай Павлович. Капитан 2 ранга.
Далее шли выписки из приказов начальника училища, касавшиеся поощрений, а чаще наказаний нахимовцев нашей роты. Выписки содержали немало комических эпизодов, без чего не обходится ни одно описание детских лет. В тоже время было видно, как год от года наказания ужесточались - мы взрослели. Училищный период завершал список окончивших училище. Затем шло описание прохождения службы выпускников, наши достижения, даты встреч со списком посещения и, к сожалению, мартиролог. Брошюра была сделана в виде подшивки и подразумевала наращивание материала. Приближался октябрь 1996-го – день рождения флота России. Наш справочник, дополненный некоторыми историческими заметками, превратился в памятку с краткими сведениями о создании флота и Нахимовского училища, биографиями П.С.Нахимова и Пасмурным днем 20 октября мы собрались у здания училища. Намечалось открытие памятника основанию флота, но церемонию отложили, и мы по-своему отметили этот день вручением своих самодельных книжек, что явилось единственным торжественным мероприятием в городе в тот знаменательный для флота день. Поскольку здание училища строилось как памятник Петру Великому к 200-летию основания города, то я дополнительно сделал описание памятных частей здания и схему расположения особняков вокруг Домика Петра в первые годы истории города. Это приобрело ценность, когда город начал подготовку к 300-летию своего основания. С помощью нашего однокашника профессора СПГУ историка В.К. Зиборова на меня вышло руководство издательства «Искусство СПб» и предложило сделать книгу о Нахимовском училище. Чтобы написать такую книгу, пришлось побывать в шести архивах, и снова в ЦВМА, но теперь уже перелистать документы за 20 лет (после 1967 года училищная документация в архив не сдавалась).
Книга вышла в 2003 году, естественно, она получилась более краеведческой, чем военно-морской, и, как книга об истории города, была представлена на соискание Анциферовской премии и даже вошла в short list (9 из 86). Но своим появлением она опередила нашу собственную книгу, и к очередному юбилею (2005 год – 40-летие выпуска) мы совместными усилиями начали готовить книгу «Пароль семнадцать». Порядковый номер выпуска – 17 - действительно, является для нас неким объединяющим паролем. С опорой на первый «справочник» было собрано, разбито по рубрикам и расположено в определенной последовательности все, что было о нас известно. А затем уже каждый, растрогавшись, дополнил текст своими воспоминаниями. Что особо ценно, воспоминаний первых лет обучения (5-6 класс) в нем оказалось больше, чем последних. В результате был составлен единый текст. По требованию издательства он написан от первого лица, но, безусловно, является общим произведением. В отличие от сборников воспоминаний, он более объективен, поскольку является итогом сопоставления разных мнений по одним и тем же вопросам. А воспоминания, как оказалось, могут отличаться весьма существенно. Понимая, что не все выпуски имеют возможность сделать свои книжки, мы старались захватить сведения о соседних старших и младших выпусках, поэтому книга отражает жизнь Нахимовского училища в 1960-е годы. Книга, возможно, представляет интерес для ученых. Для нас же работа над ней - время наиболее тесного и плодотворного общения. От первой идеи прошло десять лет. Возрастом мы подходили к 60-летнему рубежу, но подводить окончательные итоги рано. Может статься, нас ждет еще одна книга. Для меня воинское воспитание детей стало главной темой. За десять лет изучена история кадетских корпусов и других военных школ, наработаны подходы к исследованию, определился свой, критический, взгляд.
Встреча 1984 г. Третий слева - В.К.Грабарь, слева от него будущий "полярный адмирал", Герой России А.А.Берзин.
Главным препятствием в исследовании является как раз то, чем все мы гордимся – любовь к училищу. Эта любовь застилает глаза и окрашивает воспоминания в розовый цвет. Равно как одолевающее автора чувство превосходства над учащимися других школ зачастую является следствием ограниченности наших знаний. Правда же такова, что не обо всем и напишешь. Если вы хотите нарисовать объективную картину, имеющую какую-либо, пользу, кроме развлечения, то придется попотеть. На этом пути автора ждет ряд трудностей. Школы вообще - не такие уж важные заведения, о них мало написано. О Нахимовском училище материалов побольше, но и здесь главным источником являются воспоминания нахимовцев, сделанные в устной или письменной форме. При этом надо различать, кто и когда вспоминает. Ясно, что двоечник, которого шпыняли в течение всех лет обучения, представляет училище иначе, чем отличник. Сразу могу дать совет: старайтесь избегать отрицательных суждений о личностях: о сверстниках и, тем более, о старших. Устные воспоминания являются весьма ненадежным источником, зачастую не выдерживающим сравнения с документальными сведениями. Бесценным источником являются дневниковые записи. Их много сделано в сталинские времена, оттого книги первых выпусков, как ни странно, кажутся более точными, искренними и привлекательными. Позднее ведение всяких записей запрещалось. И тогда важным источником становится училищная документация, но и здесь свои проблемы. Эмоциональные приказы первого начальника капитана 1 ранга Н.Г. Изачика могут быть сравнены с дневниковыми записями. А документы последних 40 лет фактически утеряны, потому важным средством поисковой работы является Интернет, пресса, литература. Часто возникают трудности в компоновке материала. Общее правило – темы следует укрупнять, чтобы не шарахаться от одного к другому. Особенность же такова, что школьная жизнь циклична и почти не меняется не только с годами, но и веками, к тому же перемены в общенаучном представлении о мире, изучаемые в школе, меняются медленнее, чем перемены в технике, изучаемой в высших училищах. Кому-то даже кажется, что школы и Нахимовское училище, в их числе, не имеют своей истории, и писать не о чем. Это, разумеется, не так, детская история – та же самая история, но проявляется она в деталях (родители, судьбы и т.п.) и многое в ней выглядит наоборот. Чтобы разглядеть историю детского учебного заведения, надо знать общую историю в подробностях. При этом усложняется компоновка, выстраивая материал, удобнее больше учитывать возрастные изменения в нахимовцах, чем смену программ от класса к классу. Переход от младшего возраста к старшему легко показать на смене вида практики (лагерь – корабль) или продвижением по мере роста от шеренги к шеренге парадного батальона. Но в любом случае форма изложения зависит от автора. Единообразие здесь ни к чему. Пока неизвестно, как повлияют грядущие реформы военно-морского образования, означающие фактическое расформирование родного Нахимовского училища, на творчество его выпускников. Несомненно, возрастет значение любого свидетельства о его славной истории. Может быть, эта статья поможет будущим авторам в их благородном деле.
В.Грабарь, выпускник ЛНУ 1965 года
Дорогой Владимир Константинович, от души желаем тебе творческого долголетия! Мы неизменно чувствуем твое дружеское плечо, товарищескую поддержку. Спасибо! Счастья, здоровья и благополучия тебе и твоим близким!
Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ.
Горьковское подготовительное училище. - Грабарь В.К. Вскормленные с копья.
"Говорить о Горьковском подготовительном училище, значит, говорить о его начальнике, им был назначен капитан 2-го ранга недавний начальник кафедры военно-морской географии и начальник курса во ВВМУ им. М. В. Фрунзе, а в отдаленном прошлом — выпускник Морского корпуса 1915 года, вахтенный офицер на крейсере «Россия», в 1923 году — старпом командира крейсера «Коминтерн». Безпальчев был талантливым организатором, строгим и скорым в решениях командиром. Человек непростой судьбы. В 1942 году героически погиб его сын Александр, но никто из воспитанников этого не знал. Он же, обходя строй, увидел разнообразные надписи на ленточках бывших спецшкольников: «Никогда не думал, что в чине капитана 2-го ранга буду командовать всеми флотами и флотилиями Советского Союза…» Через несколько дней он уже носил погоны капитана 1-го ранга. Супруга Константина Александровича Елена Тимофеевна (они поженились перед революцией) работала в библиотеке. Он был роста 160 см с небольшим, она — на голову выше, но зато по эрудиции он превосходил на голову всех. По умению рассказывать его сравнивали с В конце 1945 года К. А. Безпальчев передал дела капитану 1-го ранга М.С. Калинину и уехал в Ригу в только что открывшееся нахимовское училище. Для бывших спецшкольников новая жизнь «подготовцев» началась с лагерного сбора 1944 года в селе Безводное на берегу Волги. Оттуда ребята вернулись совсем другими. В отпуск поехали в новом, с иголочки, обмундировании. Осенью стали проводить строевые прогулки с бело-голубым военно-морским флагом с красными звездой, серпом и молотом, и оркестром впереди колонны. Молодая флотская поросль представала перед горожанами во всей красе, курсанты ждали этих прогулок больше, чем увольнений в город. Трудный вопрос, который предстояло разрешить, это размещение. На 638 курсантов приходилось 650 квадратных метров спальных помещений. Даже с учетом того, что воспитанники спали в два яруса, этого было мало. А зимой 1944/45 года здание спального корпуса дало трещину. К 1947 году условия стали просто невыносимыми. Летом в училище был проведен третий выпуск, затем оно было переведено в город Энгельс и переименовано в Саратовское военно-морское подготовительное училище".
У Горьковского (Саратовского) ВМПУ есть свой летописец, было бы несправедливым не предоставить ему слово. Однако сначала о "командовании всеми флотами и флотилиями Советского Союза". Дело в том, что спецшкольникам в момент образования школ была нанесена "кровная обида". Информация ТАСС: «Форма для учащихся военно-морских спецшкол»: — «Утверждена новая форма для учащихся средних военно-морских спецшкол Наркомпроса. Лента на бескозырке короткая, оканчивающаяся бантом с надписью: «Военно-морская спецшкола». Бант располагается на левой стороне бескозырки, в задней ее части; фуражка без белых кантов. Учащиеся будут одеты во фланелевую рубаху со стоячим воротником, застегивающимся на две пуговицы. На левом рукаве рубахи и шинели якоря красного цвета».
Всеми правдами и неправдами воспитанники упраздненных спецшкол добывали настоящие, подлинные, а не потешные ленточки для бескозырок, поэтому-то в итоге получилось то разнообразие, которое сразу заметил зоркий, профессиональный взгляд Безпальчева К.А.
Кстати, в свое время мы писали о нахимовцах военного набора, сумевших добиться замены "бантиков" на флотские ленты. Как свидетельствует Виктор Петрович Иванов, выпускник 1950 года, с просьбой разрешить ношение лент с якорями трем старшим классам, по поручению друзей обратился к Главкому его сын, воспитанник
П.М. Званцев. Горьковское и Саратовское военно-морские подготовительные училища (ГВМПУ и СВМПУ). - Басок В.М. и др. Военно-морские подготовительные училища исторический очерк. СПб, 2001.
... К.А. Безпальчев прошел вдоль строя, внимательно осматривая всех и читая разнообразные надписи на ленточках бескозырок, затем вышел на середину строя и шутливо отметил: «Никогда не думал, что в чине капитана 2 ранга буду командовать всеми флотами и флотилиями Советского Союза ...» Далее, перейдя на серьезный тон, он рассказал о целях и задачах создания училища, о морских традициях и требованиях флотской службы... В училище была принята курсовая организация: 1-й курс (8 класс), 2-й курс (9 класс) и 3-й курс (выпускной 10 класс)...
... Поначалу мы спали на нарах, располагавшихся по периметру комнат, но впоследствии они были заменены двухъярусными кроватями. Очень трудной для нас оказалась первая зима. Здание спецшколы практически не отапливалось. Мокрая приборка не делалась, так как на полу замерзала вода. Командование вынуждено было разрешить спать вдвоем, накрываясь кроме одеял и шинелей еще и вторым матрацем. Старший, третий курс жил в главном здании, в котором условия были значительно лучше. Как проходила наша учеба? Сначала она была не очень успешной, так как нам пришлось подтягивать "хвосты", оставшиеся от спецшколы. Учебный год был поделен на два семестра. Хочется вспомнить о наших преподавателях. Начальником цикла математики был майор Базилевич В.Л., русского языка и литературы — старший лейтенант Афанасьев П. И, истории и географии — капитан Лаушкин К. Д., физики, химии и астрономии — майор Сойбельман И. Б., военно-морского дела и общевойсковой подготовки — капитан 3 ранга Жлутко Г. Е. Преподаватели в основном перешли вместе с нами из спецшколы, но появились и новые. Поскольку училище стало чисто военным, преподавателям выдали хорошую форму, да и оклады с пайками тоже, видимо, были лучше, чем в обычных школах. В училище был создан очень сильный преподавательский коллектив. Всех перечислить невозможно, но наиболее ярких педагогов хочется вспомнить. Одним из любимых преподавателей был Николай Иванович Лебедев, который пробудил в нас любовь к литературе. Кроме того, он был прекрасным музыкантом и собирал немало слушателей у рояля в клубе, где играл знакомые нам произведения и много импровизировал. Может быть, любовь многих к серьезной музыке привил именно он.
Базилевич Всеволод Львович.
В дальнейшем стал начальником цикла математики в Ленинградском Нахимовском училище. О нем вспомнил добрым словом в своих воспоминаниях Виктор Петрович Иванов.
Мальчишки в бескозырках: Записки нахимовца. М. Современник 1986. Часть 2. "Нахимовцы".
"Мы проучились в училище года три и считались опытными нахимовцами. Шел урок математики, который проводил очень добрый и умный преподаватель майор Базилевич. Майором он стал недавно, как и многие другие преподаватели нашего училища, до этого был сугубо гражданским человеком. За его мягкость, полноту мы ласково звали его между собой «батенька». Его любили, но не боялись, тем более что и погоны майора у него были административной службы — серебряные, узкие, а мы тогда ценили только один вид погон — широкие и золотые. Впоследствии узкие административные погоны были отменены. Итак, шел урок. Вдруг открывается дверь, и входит генерал-майор Татаринов. Все обомлели. Базилевич растерялся и вместо четкой команды: «Встать, смирно!» и доклада что-то пробормотал, чем привел генерала в ярость..."
П.М. Званцев. Горьковское и Саратовское военно-морские подготовительные училища (ГВМПУ и СВМПУ). - Басок В.М. и др. Военно-морские подготовительные училища исторический очерк. СПб, 2001.
Полюбить литературу помогала и жена начальника училища Елена Тимофеевна Безпальчева. Она заведовала библиотекой и была способна заинтересовать каждого тем или иным произведением. Литературу она сама знала превосходно...
Не часто вся семья Безпальчевых имела возможность собраться за обеденным столом. Слева - направо: Константин Константинович, Константин Александрович, Элеонора Филипповна и Елена Тимофеевна. Рига. 1947 г. - Контр-адмирал К.А. Безпальчев. В море и на суше. Сборник воспоминаний его воспитанников и сослуживцев. - СПб.: НПО «Система», 2008.
Особенно яркие личности преподавали историю и географию. Запомнились историки К. Д. Лаушкин и Т. Г. Снесаревская. Татьяна Георгиевна была молодая миниатюрная красивая женщина, в которую тайно был влюблен весь наш курс. Уроки она вела очень интересно. А вот преподаватель географии был кумиром всего училища. Иметь «пятерку» по его предмету считалось весьма престижным. Рассказывал он не так часто, как спрашивал, но все его рассказы мы слушали с большим интересом и вниманием. Мы пользовались, в основном, контурной картой. Часто он требовал отвечать, отвернувшись от нее, держа все в памяти. Вопрос звучал примерно так: «Назовите и дайте характеристику всех военно-морских баз с севера на юг по восточному побережью Америки». Могло быть названо любое другое побережье. Позднее, в высшем училище, знание географии очень помогало глубже осваивать такой сложный предмет, как военно-морская география... Однажды ночью нас подняли по тревоге — и полуодетые, заспанные, но с оружием мы уже минуты через три стояли на плацу. Была чудесная лунная ночь, ярко мерцали звезды — ни одной тучки. К строю полусонных курсантов вышел начальник училища капитан 1 ранга Безпальчев К. А. и после приема доклада о построении 3-го курса по тревоге, начал рассказывать нам о звездном небе: «Я воспользовался возможностью показать вам так он совместил приятное с полезным...
Непременно нужно вспомнить о наших командирах. Они стали для нас первым примером того, каким должен быть морской офицер. В этом нам повезло. Главным примером для нас стал первый начальник училища Константин Александрович Безпальчев. Он был образцом, которому хочется подражать всю жизнь. Закончив Морской кадетский корпус до революции и будучи энциклопедически образованным, он был отличным рассказчиком, прекрасно владел речью. На его выступлениях зал нашего клуба не вмещал всех желающих. Выступал он перед нами на самые разные темы: о море и флоте, достижениях науки, мировой истории, об искусстве. Его рассказ о музыке предварял концерт духового оркестра, который хорошо исполнял не только строевую музыку, но и многие классические произведения. По его приглашению у нас побывал знаменитый писатель-маринист С большим удовольствием мы выслушали рассказ о его творчестве и получили ответы на множество своих вопросов. К. А. Безпальчев всегда говорил так аргументировано и убедительно, что даже когда он распекал перед нами того, кому грозило списание из училища в Московский флотский экипаж, у нас не возникало и тени сомнения в правоте начальника. Сам он был небольшого роста, полноватым, но это не мешало ему выглядеть «блестящим морским офицером». Хорошим дополнением ему была его жена, Елена Тимофеевна. Для нас он был строгий и требовательный начальник, а она доброй, вникающей во все наши беды, заботливой матерью. К ней в библиотеку шли поделиться бедами и радостью. За многие годы последующей службы мне больше не приходилось встречать подобных начальников...
Лекцию в Доме ученых читает контр-адмирал К.А. Безпальчев
Из политработников хорошо помню только замполита нашего курса — старшего лейтенанта Тихонова Александра Николаевича. Это был высокий худощавый человек с хорошо запоминающимся лицом. Порядочное количество наградных колодок говорило о его боевой службе на флоте, за что его все уважали. Даже когда возглавляемая им шлюпка попала под таран баржи, и ребята оказались под ней, никто не выдал его. По-видимому, начальство так и не узнало об этом происшествии. К счастью, обошлось без потерь. Последний раз я встречал его в 1984 году в Калининграде. Он был контр-адмиралом, начальником особого отдела ДКБФ. Нашим любимцем был и остается бывший начальник курса капитан-лейтенант, впоследствии капитан 3 ранга Лукьяненко Александр Николаевич. Нам казалось, что слова песни: «Капитан-лейтенант по-морскому умел одеваться» написаны именно о нем. Стройный, красивый, всегда щеголевато одетый — он стал для нас образцом внешнего вида морского офицера. Под стать ему была красавица жена. Очень приятно было смотреть на эту прекрасную пару. Дружба с Александром Николаевичем сохранилась у нас до настоящего времени, и он неоднократно бывал участником наших встреч. Он закончил службу полковником. В феврале 2000 года к нему в Киев на 80-летний юбилей ездили поздравлять от группы ленинградцев Олег Корытов, а от нижегородцев (горьковчан) — Владимир Зайцев. День Победы мы встретили восторженно, и даже некоторое неприятное происшествие не испортило нашего настроения. О Победе объявили ночью. Сообщение об этом первым услышал дневальный и тотчас поднял весь курс. Мы в возбуждении вскочили и шумно начали выражать свой восторг. Старшина роты Василий Пеньков, разбуженный нашим криком, выскочил из своей комнаты и начал орать на нас, заставляя вновь лечь спать. В ответ на него обрушился град наших рабочих ботинок. Пеньков был вынужден ретироваться в свою комнату и больше не показывался. Авторитет старшины роты, и без того низкий, стал нулевым. Утром о происшедшем доложили командованию, и уже к вечеру в нашей роте появился новый старшина роты — старшина 1-й статьи Власов Георгий Федорович. Он был на несколько лет старше нас, закончил школу строевых старшин в Баку. Высокий, стройный, красивый, всегда безукоризненно одетый, он стал для нас образцом старшины-воспитателя. Как было организовано свободное от воинских и учебных занятий время? Занятия спортом поощрялись и для этого создавались условия. Работала гимнастическая секция. Руководил ею Давид Аронович Познанский — отличный гимнаст и тренер, а его уникальность заключалась в том, что у него была одна нога и на этой ноге он ухитрялся прыгать через козла, а на показ упражнений на снарядах мы смотрели, разинув рты. Подобную гимнастику нам пришлось увидеть впервые. Впоследствии Борис Данишевский стал мастером спорта, а Василий Денисов перворазрядником по гимнастике. Виктор Камнев был чемпионом в беге на длинные дистанции, кроме того, он был хорошим боксером. Но в боксе первенство держал Юра Курочкин, очень разносторонний спортсмен, который не только отлично боксировал, но также хорошо бегал на лыжах. Зимой проводились лыжные соревнования. Были также соревнования и по плаванию в открытом бассейне на Оке, а хорошие прыжки в воду могли показать только два Николая — Хрусталев и Турусов. В училище большое внимание уделялось художественной самодеятельности. Из числа курсантов оказалось много способных ребят. Так, Владимир Новиков мог играть на любом музыкальном инструменте, но главным у него была скрипка. Вадим Березовский был хорошим танцором-чечеточником. Часто он выступал в этом жанре вместе с Виктором Муруговым. Хорошо танцевал Николай Хрусталев.
Вспоминает Павел Званцев. Генрих Киреев стал инициатором постановок сцен из классических произведений. Режиссуру осуществлял преподаватель литературы Н. И. Лебедев. Из Театра юных зрителей нам на время давали костюмы и реквизит. За 1945—1946 годы были поставлены сцены из произведений А. С. Пушкина «Борис Годунов», «Скупой рыцарь», а потом сумели полностью поставить «Горе от ума» А. С. Грибоедова.
Продолжение следует.
Обращение к выпускникам нахимовских и подготовительных училищ.
Пожалуйста, не забывайте сообщать своим однокашникам о существовании нашего блога, посвященного истории Нахимовских училищ, о появлении новых публикаций.
Сообщайте сведения о себе и своих однокашниках, воспитателях: годы и места службы, учебы, повышения квалификации, место рождения, жительства, иные биографические сведения. Мы стремимся собрать все возможные данные о выпускниках, командирах, преподавателях всех трех нахимовских училищ и оказать посильную помощь в увековечивании памяти ВМПУ. Просьба присылать все, чем считаете вправе поделиться, все, что, по Вашему мнению, должно найти отражение в нашей коллективной истории. Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ. 198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус. karasevserg@yandex.ru
Автор - - участник Цусимского сражения на миноносце «Бедовый», рукопись предоставил внук, выпускник Рижского Нахимовского училища 1952 года, капитан 1 ранга Вечеслов Николай Георгиевич.
Глава 3. Адмиральские прозвища. Окончание.
Сергей Захарович любил плавать на своём миноносце по шхерным фарватерам, похожим на реки среди густых зелёных берегов. Как-то, проходя по такому фарватеру малым ходом во избежание обмыва волной берегов совершенно бесшумно, Сергей Захарович обнаружил «чухонку», которая сидела на корточках спиной к воде и отправляла естественную надобность. Поровнявшись с бабой, Сергей Захарович шепнул вахтенному начальнику: «Сирену». Сирена взвыла, а баба от испуга, под весёлый хохот экипажа, уселась, куда не следовало. Кают-компания миноносца Осокина веселилась, когда Сергей Захарович получал редкие письма от родственников. Все офицеры садились за кают-компанейский стол. Сергей Захарович, надев очки, говорил мичману: – Читайте, государь мой. Кто-нибудь из офицеров вскрывал письмо, и чтение начиналось. – Постойте, - прерывал чтение Осокин, - а подпись какая? – Твоя тётка Софья. – Есть такая. Продолжайте, государь мой. Уж Вы и ответьте, ведь я плохой писатель. Письмо составлялось коллективно. Осокин подписывал его не читая, и письмо шло к тётке Софье. Получая изредка пакеты с пометой «секретно», Сергей Захарович говорил офицерам: – Надо спрятать, а то какой бы беды не вышло! – и запирал секретный пакет, не читая, в своё бюро со словами : « Ведь за пропажу благодарности не получишь». Попутно он передавал рассказ о том, что такое благодарность. – Вот, государи мои, когда я был в училище, курс морской артиллерии читал нам полковник Золотарёв. Это был большой бродяга и всю свою молодость, бросив морскую службу, проболтался за границей, главным образом, в Америке. Там он находился и во время междоусобной войны, плавая кочегаром на вооружённом пароходе северян. Во время следования парохода по реке пароход был обстрелян с берега солдатами южан. – А ну-ка! Пугнём их нашей пушечкой, - решил капитан. Но, однако, оказалось одно непредвиденное обстоятельство: никто из экипажа не умел стрелять. Тогда вспомнили о русском артиллерийском офицере и вызвали его из кочегарки. – Можете стрельнуть по этим рабовладельцам? – спросил капитан. Золотарёв, осмотрев пушку, согласился. Зарядил её и вкатил снаряд в южан, которые разбежались. Все были в восторге. – Ну, что же, Вас наградили? – спрашивали его. – Ну, конечно, - с достоинством сообщал Золотарёв, рассказавший эту историю, - наградили, мне дали лишнюю порцию плум-пудинга. – Так вот, - нравоучительно добавлял Сергей Захарович, - меня, пожалуй, вовсе лишат плум-пудинга, если я потеряю пакет! И к чему только их посылают? Секретные пакеты, накапливаясь, так и лежали в бюро Осокина. Разобрать их пришлось его преемнику, которому он сдал миноносец. Сергей Захарович любил иногда и безобидно приврать, но так умело, что ему все верили. Но когда он как-то раз сказал правду своему начальнику адмиралу, тот ему не поверил и даже обиделся. Это было, когда в министерстве решался вопрос о назначении старшего флагмана Черноморской эскадры вместо адмирала, получившего новое назначение. Имелись два кандидата: адмирал А – поляк, и адмирал Б – балтийский «фон». Для решения вопроса о выборе кандидата устроили маневры, которые заключались в следующем. Эскадра красных защищала вход в Кронштадт. Эскадра синих нападала. Первой командовал адмирал А, второй – адмирал Б. Главная позиция красных находилась на линии Гельсингфорс – Ревель, вспомогательная – на параллели Гогланда. После прорыва синих мимо Гогланда считалось, что синие вышли к Кронштадту. Базы синих находились в шхерах. Генеральное сражение на главной позиции оказалось неудачным для красных, и эскадра синих прошла к Гогланду, где были установлены батареи, защищающие вместе с кораблями проходы мимо Гогланда. Разыгралось большое Гогландское сражение, но о результатах его адмирал Б ничего не знал, а между тем маневры надо было кончать. Тогда он послал миноносец Осокина выяснить, в чём же дело. Сергей Захарович нашёл флагманский корабль адмирала А мирно стоящим в Кронштадтской гавани, но адмирала на нём не было. Он уехал, как оказалось, в Петербург. Сергея Захаровича встретил флаг-капитан. Он был серьёзен. – Вы от адмирала Б? – Да! А где же адмирал А? – Он уехал в Петербург. – Вот так раз! А адмирал Б желает узнать у него – каковы, по его мнению, результаты Гогландского сражения. Этот пункт нашему адмиралу неясен! – Адмирал А предвидел этот вопрос и поручил мне сообщить, что о результатах Гогландского сражения он ничего не знает! – Позвольте, как же так? Но Вы-то, надеюсь, знаете? – спросил озадаченный Осокин. – И я не знаю! – Шутить изволите, государь мой, что же это такое? – Какие шутки! Дело в том, что адмирал А и я были убиты в начале Гогландского сражения. – Что Вы говорите, ничего не понимаю! – И понимать нечего, - флегматично ответил флаг-капитан, - мы были убиты двенадцатидюймовым снарядом с эскадры синих, попавшим в боевую рубку флагманского корабля. Сергей Захарович погладил бороду. – Ну, в таком случае, какие же инструкции оставил адмирал? – Адмирал предвидел и этот вопрос, - так же флегматично отозвался флаг-капитан, - и приказал сообщить, что мы в Гогландском бою были убиты внезапно, и поэтому никаких инструкций адмирал оставить не успел. – Вот это здорово! – Осокин хотел ещё что-то сказать, но, взглянув на серьёзное лицо флаг-капитана, поперхнулся, поспешно простился и, только вернувшись на свой миноносец, дал волю смеху. Когда, возвратившись в шхеры, Осокин доложил адмиралу Б «результаты» Гогландского боя, тот единственный раз в жизни ему не поверил и рассердился. – Я не понимаю Ваших шуток! – Ваше превосходительство, - серьёзно ответил Сергей Захарович, - из слов флаг-капитана определённо следует, что случай внезапной гибели флагмана вместе с начальником штаба возможен не только в условиях войны, но и во время маневров! Адмирал Б откинулся в своём кресле и затрясся в припадке жестокого хохота. Он и был назначен старшим флагманом Черноморской эскадры, а адмирал А был зачислен в члены Технического комитета. Двенадцатидюймовый снаряд с эскадры синих, действительно, убил адмирала А наповал.
Но самая унизительная кличка принадлежала командиру «Святослава» Федотову, который по адмиральскому лексикону величался «пузатой дурой». Федотов был братом начальника Главного морского штаба, который, делая успешную карьеру, тянул за собой и брата, изрядного тюфяка. Это был ленивый от тучности, добродушный, но общественный человек, командующий «Святославом» спустя рукава. И наружностью он был больше похож на помещика, чем на офицера. Федотов тяготился своим командирским одиночеством и каждый свободный вечер уходил в кают-компанию, где рассказывал разные морские истории, анекдоты и любил там посплетничать. Святодуский сильно противился назначению Федотова, но не мог бороться с протекцией, и в конце концов махнул на Федотова рукой, решив по приходе в Порт-Артур списать Федотова обратно в Россию. Этот план командир «Святослава» знал от Курвуазье и ничего не имел против него, так как за этот переход требуемый ценз командования кораблём I ранга им выполнялся полностью. Большим талантом Федотова, проявляющимся, когда он находился в добродушном, спокойном настроении, была его способность писать весёлые и забавные письма, снабжая их иногда остроумными карикатурами. Святодуского он терпеть не мог, но терялся перед ним. Зато в своих письмах брату Федотов беспощадно осмеивал адмирала и его «колокольное дворянство». Федотов ухитрился раскопать происхождение и родство Святодуского, прозвал его митрополитом и уверял, что от адмирала пахнет ладаном. Письма командира «Святослава» читались в Морском министерстве не только его братом, но и Бирюковым. Министр, читая их, трясся от смеха. А когда приходили донесения Святодуского, Бирюков нюхал их и говорил: «Чёрт возьми, а ведь действительно ладаном пахнет». Особенно понравилась министру одна карикатура: Святодуский был изображён в облачении митрополита, кадящим портрету царя и поющим «Пресвятая дисциплина, вознеси меня!» Конечно, оставаться в тайне всё это долго не могло, и Святодуский кое о чём начал догадываться, но за отсутствием фактов пока ничего не предпринимал.
Глава 4. В кают-компании «Святослава».
Для морских офицеров кают-компания является клубом и домом.
Закат солнца сопровождался установленным Морским уставом торжественным спуском флага на ночь и на броненосце «Святослав». Офицеры стояли на шканцах и довольно равнодушно смотрели, как пламенеющий закат из алого становился розовым, палевым, фисташковым, зелёным, голубым и синим. Только неунывающий мичман Зимин, глядя на солнце, напевал:
За красоту меня ты не люби, За красоту люби ты солнце!
Офицеры радовались, что тяжёлый переход кончается и эскадра идёт в Джибути. После спуска флага мичманы предполагали немного развлечься. Кто-то спросил: – А что же командир сегодня не придёт? – Ну, навряд ли. От всех этих эволюций с фитилём в зад наш пузан стал больше похож на бочку протухшей солонины, чем на доблестного командира Российского флота! – Жаль, жаль. Сегодня, значит, мы без анекдотов. А я люблю посмеяться его рассказам. Действительно, Федотову сегодня было не до прихода в кают-компанию. От обильных адмиральских наговоров он ослабел и размяк. Однако он не сомневался, кто является виновником этих выговоров, привлекающим на «Святослав» разряды адмиральского гнева. И, стоя во время спуска флага на мостике, с тоской глядел на этого виновника. А им, по мнению Федотова, был лейтенант Томилов, находящийся во время церемонии спуска флага вместе с другими офицерами на шканцах. Глядя тоскливо на злополучного лейтенанта, Федотов думал: – За что, за что ты у меня? Как и большинство тех командиров, где плавал Томилов, Федотов продолжал подозрительно относиться к «тому самому», который приносил несчастье. Ему даже хотелось исполнить совет брата-адмирала о способе изгнания из Томилова «беса злополучности». Как-то он даже поговорил об этом с судовым священником, академиком, отцом Александром, но тот, внимательно взглянув на командира, сказал, что он помолится о лейтенанте, но предаваться суеверию не следует. Томилов сидел в кают-компании тоже удручённый и тоскующий, на этот раз его не развлекала обычная перебранка Зимина с доктором. Вскоре он ушёл в свою каюту. А весёлый Зимин, перебирая струны гитары, пел мичманскую песенку:
Спрятался месяц за тучку, Скучно на вахте стоять, Вертеть телеграфную ручку И мрачно в Дюжель наблюдать. Когда бы я был адмиралом, Эскадрой командовал сам, У всех бы я слыл либералом, Свободу бы дал мичманам. На вахты ночные не ставил, Давал бы «морские» вдвойне, Решать бы задач не заставил, И каждому дал по жене!
– Фу, какая пошлость! – желчно заметил доктор. - Вот они, мичманские идеалы! Всё на лицо! Правильно, должно быть, рассказывал Тулубаев про вашего Бригера. Верно он говорил, что вы, мичманы, вешалки для мундиров и реторты для водки. Метко ведь сказано! – Ну, ну, уважаемый эскулап, - огрызнулся Зимин, - меньше ход. Кстати, Вы знаете, где ночуют дельфины? Доктор презрительно молчал. – Значит, не знаете! Но это же замечательно! Весь флот это знает, а Вы, стало быть, просто отстали, а ведь зоология по Вашей части! Так вот, имейте в виду, оказывается, что дельфины прекрасные математики и неизменно ночуют в вершине прямоугольного треугольника! Напишите-ка об этом научную статью! Тулубаев смеялся. Доктор подыскивал подходящий ответ, но тут Зимин что-то вспомнил и спросил: – Да, кстати, почему сегодня за обедом не было кур? Обещали, а надули. Дали «тело усопшего бригадира» - нехорошо… – Не было, - вскипел доктор, - и не будет! А почему, спросите у этого Агасфера несчастного, - продолжал сердиться доктор, заведующий офицерским столом, показывая на вышедшего из каюты Томилина. – Где куры? – хором спросили мичманы. – А я почём знаю, - удивился лейтенант, - я их не трогал. – Позвольте, - возмутился доктор, - а зачем вы на них смотрели, зачем их хвалили? Честно, что ли, с Вашей стороны было любоваться птицами, раз Вы имеете такое дурное влияние на события? А я-то как их берёг. Каждый день собственноручно кормил птичек варёным зерном. На последний день берёг! – Да что же случилось с курами? – спросил старший офицер, видя, что доктор свирепо смотрит на Зимина. – Что? А вот что! Вчера на одну сделал набег вот этот проклятый пёс, Мерзавец, - он показал рукой на судовую таксу, беспечно дремавшую, - и слопал, негодяй, её всю без остатка, с перьями и когтями! Наголодался Мерзавец без мяса и занялся разбоем на большой дороге! Лихой набег, что и говорить! Я бы и не догадался. Доказательств ведь никаких не осталось. Только смотрю, лежит наш Мерзавец целые сутки в болезненном состоянии и стонет! Ну, тут-то и стало всё ясно! – Ну, а другая? – Другая, должно быть, стала сегодня жертвой теплового удара. Слетела с кормы в воду и с гордым презрением смотрела, как эскадра плывёт мимо! Потом поплыла на восток. Тоже Робинзон! Такие-то куриные дела! Погибли птички без славы и чести! А всё виновен Томилов. Глядит на них, а у меня сердце замирает. А как начал их хвалить, так и думаю – всё пропало, быть нам без кур, как пить дать! Ну, вот и пришлось заменить пилав из кур вихоревскими сосисками с капустой! Все смеялись. Зимин покачал головой: – Суеверны же Вы, уважаемый эскулап, хотя и с высшим образованием. Вы мне напоминаете моего товарища Лернера. Девять лет в корпусе провёл вместо шести, огромный, тупой. Сидел в классе недалеко от меня и частенько получал единицы. Был он православный немец и в Бога верил, должно быть, вроде Вас. Вся парта у него была завешена образками. И вот перед вызовом он крестится на эти иконки и целует их в засос, а как получит единицу, вздохнёт и скажет: «Опять кол», - и начнёт плевать на свои образки, давать им щелчки – плохо, мол, выполняете свои обязанности. Вот и выходит, что Вы такой же суевер, как и он. Он валил всё на образки святых, а Вы на Томилова. Между прочим, он плавал на «Апраксине», когда тот вкатил в Богланд, и был единственным на корабле, который этого не заметил и спокойно проспал до утра. – Благодарю за сравнение, - ядовито сказал доктор, - удостоили! Томилов слушал эти разговоры и думал с горечью, что лучше ему списаться по болезни в Россию, чем быть козлом отпущения за все служебные и житейские неудачи судовой жизни. – Вы бы выпили чаю с ромом, - сказал ему Зимин, - а то видик у Вас уж очень похоронный. Этот эскулап нагнал на Вас тоску. Вот послушайте-ка новую песенку. Под бряцание гитары он снова запел:
Южные волны катилися В мраке ночной тишины. Сонная палуба лишь озарилася Ярким сияньем луны. Вспыхнул на мачте сигнал электрический. Снова на вахте аврал. Ох, как пугает герой исторический, Доблестный наш адмирал. Выстрела звуки гремят, Выговор пушка палит. Это, конечно, опять Служит обедню митрополит! О дисциплина святая, Вознеси меня вмиг, Чтобы всех офицеров пугая, Был бы для них я велик!
Веселье продолжалось, но Томилов ушёл спать. В четыре часа утра ему надо было встать на вахту. Окончив пение, Зимин опять принялся за доктора.
– Вот Вы всё слушаете анекдоты про адмиралов и офицеров, а я Вам расскажу парочку про докторов. – А ну, валяйте, - поощрительно отозвался эскулап. – Ну, так слушайте. Один приключился с моим отцом. Он, знаете, профессор, а его товарищ по университету – известный врач. Отец заболел. Упадок сил, отсутствие аппетита, хорошего настроения и бодрости. Словом, прогноз, как Вы выражаетесь, самый печальный. Отец пишет этому врачу записку и просит его приехать к нему, осмотреть, поставить диагноз, назначить лечение, а потом пообедать. Тот звонит уже по телефону, что будет в такой-то день в пять часов. Ладно. Обед заказан вместо гонорара первоклассный – водки, вина, закуски. Доктор приезжает точно в назначенное время и в кабинете внимательно осматривает и выслушивает отца. Осматривал долго, выстукивал, заставлял дышать и не дышать. Словом, проделал всё по ритуалу и при этом зловеще качал головой. Кончил: – Ну ладно, одевайся! Всё ясно! И задумался. Отец в тревоге ждёт ответа. Наконец, спрашивает: – Так как же, друг, дела? – Да, дела неважные. Скрывать не буду! Эмфизема лёгких, миокардит, расширение сердца, переутомление мозга, давление несомненно повышенное. Куришь? Пьёшь? – Ну конечно. – Так вот, бросай всё и в отпуск, в деревню, в глушь месяца на два. Пей молоко, гуляй и побольше спи. Про сигары забудь, на водку не гляди. – Так, - тоскливо говорит отец. – Зарезал ты меня без ножа. Ну, пойдём обедать. Ты ведь гастроном. Помню. И ведёт его в столовую. А там, чего только нет – цветы, фрукты, ваза с чёрной икрой, омары, сыр трёх сортов, расстегаи, водка замороженная… У доктора даже глаза заблестели: – Это я понимаю, - говорит, - не ожидал такого лукулловского пира! Садятся. Я тоже скромно сажусь. – Дай-ка мне, пожалуйста, нашей императорской, со слезой. Отец ему наливает, а сам грустно на закуски посматривает, и аппетита без водки нет. Доктор берёт рюмку и делает удивлённые глаза: – Позволь! А себе-то что же не наливаешь? Отец даже сконфузился: – Да ведь ты сам только что сказал « на водку и не гляди»! – Хе-хе-хе, друг, - засмеялся доктор, - не всякое лыко в строку. Ведь это я сказал теоретически, научно, по долгу службы. Ну а практически, как же не выпить! Наливай, наливай! Выпьем за ушедшую молодость. За молодое наше поколение! – и показывает на меня кивком головы. Ну, отец и хватил на радостях рюмок с пять, должно быть. Эскулап добродушно хохотал, потягивая замороженное пиво. – Ну, а другой? Выкладывайте уж! Что-нибудь с Вашим дядей было? – Не с дядей, а просто с российским статским советником. Заболел он и тоже отправился «пугаться» к доктору – приятелю, который лечил его на правах домашнего врача. Тот его выслушал и не только головой закачал, но и руками замахал: – Немедленно в санаторию! Сердце у Вас никуда не годится. Никаких волнений! Никаких эмоций! Статский советник уехал, а через две недели его выигрышный билет государственной лотереи, купленный в рассрочку у Генриха Блока, выиграл целых пятьдесят тысяч. Жена чуть не плачет от радости. Муж всё мечтал о собственной даче. А тут не только дачу можно купить, но и всю обстановку с экипажем и лошадью. Только как ему сказать? Как бы муж не умер от радости. Как раз приходит и сам доктор. – Заехал к Вам, еду к Вашему мужу. Буду там работать в санатории. Что ему передать? Жена обрадовалась и сообщила о выигрыше. Доктор задумался: – Да, дело сложное, но ничего, не беспокойтесь! Я беру на себя всё устроить и сообщить без потрясений. До свидания! Уехал и, конечно, приехал, куда нужно. Статский советник ему обрадовался. Доктор его выслушал и говорит: – Да Вы, батенька, совсем молодцом! Теперь Вам деньжат бы побольше да пожить таким, знаете, Крезом, знатным иностранцем. А, кстати, интересно, что бы Вы сделали, если бы неожиданно выиграли ну, скажем, пять тысяч? – Первым делом жене подарок, а себе костюм. – Так, а если бы, скажем, десять тысяч? – Ну, съездил бы за границу, заглянул в Монте-Карло! Ну, а если, допустим, тысчонок так двадцать пять, тогда что? – Ясно, жене бриллианты, а себе дачку купил бы. – Э, да у Вас вкус неплохой. Сумели бы деньжонки промотать! Ну, а, скажем, если бы хватили бы да выиграли пятьдесят тысяч? Советник засмеялся: – Эх, Вы, искуситель! Вам бы подарил половину. – Шутить изволите. Чего ради? – Какие шутки! Ей богу подарил бы Вам двадцать пять тысяч! Могу и расписку дать! Хоть сейчас же, хотите? Лишь бы выиграть. – Правда? – Как пить дать! Доктор вздохнул, блаженно улыбнулся, хотел что-то ещё сказать и сполз с кресла на пол. Он умер от разрыва сердца, убитый неожиданной радостью.
Продолжение следует.
Обращение к выпускникам нахимовских училищ. 65-летнему юбилею образования Нахимовского училища, 60-летию первых выпусков Тбилисского, Рижского и Ленинградского нахимовских училищ посвящается.
Пожалуйста, не забывайте сообщать своим однокашникам о существовании нашего блога, посвященного истории Нахимовских училищ, о появлении новых публикаций.
Сообщайте сведения о себе и своих однокашниках, воспитателях: годы и места службы, учебы, повышения квалификации, место рождения, жительства, иные биографические сведения. Мы стремимся собрать все возможные данные о выпускниках, командирах, преподавателях всех трех нахимовских училищ. Просьба присылать все, чем считаете вправе поделиться, все, что, по Вашему мнению, должно найти отражение в нашей коллективной истории. Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ. 198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус. karasevserg@yandex.ru
... Обладая необходимыми знаниями, боевым опытом, накопленными во время службы на кораблях и явно природным даром работы с молодёжью Суханов в 1965 г. перешёл на преподавательскую деятельность в Высшее Военно-морское училище имени М. В. Фрунзе. Начав работу в должности преподавателя, он вскоре был назначен на должность начальника кафедры «Минного противоминного оружия и их боевого использования». В 1973 г. он успешно защитил диссертацию, получив учёную степень кандидата военно-морских наук, а вскоре и звание доцента. За время его работы, училище и кафедра подготовила и выпустила на флот более тысячи молодых офицеров минно-тральной специальности, из числа которых более двух десятков человек дослужилось до звания адмирала. Громада свершённых юбиляром на кафедре полезных дел в училище, стала возможной благодаря увлечённой и самоотверженной натуре Игоря Павловича, его огромному трудолюбию, целеустремлённости и жёсткой экономии времени. Одной из его главных забот была высоко квалифицированная подготовка курсантов, которым передавалась увлечённость и преданность выбранной профессии и желание честно и добросовестно выполнять свой воинский долг. На вверенной ему кафедре была полностью обновлена лабораторная база. Лаборатории и учебные кабинеты были оснащены новыми техническими средствами обучения, повысились требования к преподавателям в вопросах проведения лекций, практических и лабораторных занятий, активно заработали кружки научного общества курсантов. Несмотря на огромную занятость Игоря Павловича, на кафедре в этот период было «выращено» 10 кандидатов наук, написано и издано более десятка учебников и учебных пособий. Всё вышеперечисленное позволило кафедре вскоре выйти в число передовых подразделений училища. В 1986 г., в связи с достижением предельного возраста, Игорь Павлович завершил свою военную службу и был уволен из рядов ВМФ. В этом же году И. П. Суханов поступил на работу в Центральный Военно-морской музей и уже через год принял под свою ответственность оружейные коллекции музейного фонда. Его кипучая натура, энергетика и обаяние позволили ему создать дружный и работоспособный коллектив, который произвёл каталогизацию музейных предметов, привести в надлежащий порядок служебные помещения. В созданной внутренней экспозиции оружия стали проводиться с посетителями интересные экскурсии по разнообразным темам (история отечественного и зарубежного холодного и стрелкового оружия, о технологиях их изготовления, о славных боевых традициях отечественного флота и др.) За прошедшие два десятка лет работы в музее Игорь Павлович значительно увеличил численность музейных предметов своего сектора (от 15 20 до 50 60 процентов). В оружейном фонде музея была налажена реставрационная и исследовательская работа. У И. П.Суханова ярко проявился интерес и желание к активному историко-научному творчеству. Так, за период 1995 2007 г. было издано 5 его книг: «Наградное холодное оружие России», «Художественное оружие из фондов ЦВММ», «Оружейные реликвии Российского флота», «Шедевры и раритеты клинкового оружия», «История Российского морского кортика». Эти прекрасно иллюстрированные книги представляют собой образец добросовестного и творческого подхода к порученному участку работы. Они не просто красочные альбомы или каталоги музейного фонда, а информационно документальные материалы с фактологическими данными ратных подвигов моряков, с описаниями боевых действий на море, истории флота и награждений Золотым, Аннинским и Георгиевским оружием российских адмиралов и офицеров. Количество его докладов на научных конференциях и опубликованных статей по оружейной тематике превысило цифру 200. Природный организационный талант и личное обаяние позволили И. П. Суханову подготовить в 2004 г. в ЦВММ уникальную выставку «Шедевры клинкового оружия». Здесь, как и в других работах, прослеживается пионерское начало Игоря Павловича, научное творчество которого всегда отличалось новизной. На данной выставке впервые были представлены лучшие образцы старинного холодного оружия, хранящегося в ведущих государственных музеях Санкт Петербурга и частных собраниях, а также новые авторские модели клинкового оружия, созданные в последние годы талантливыми мастерами из различных регионов России. Данный историко-эволюционный подход к созданию подобных выставок позволяет проследить связь веков и испытать чувство гордости за нашу страну, обладающую нескончаемым основным богатством – талантливыми народными умельцами. Интерес к выставке был огромен, о чём свидетельство вала масса положительных откликов и благодарностей, в том числе и от иностранных гостей, оставленных в книгах отзывов. Этот интересный опыт проведения тематических выставок с участием разных музеев страны, известных коллекционеров и мастеров современных шедевров клинкового оружия, начатый И. П. Сухановым, необходимо продолжить. Несмотря на годы, Игорь Павлович не снижает интенсивности труда. Он полон творческих планов, и можно надеется, что еще не единожды порадует нас новыми интересными монографиями и разработками, приятным, познавательным и вдохновенным общением с ним. Люди такого плана всегда имеют право сказать: «Честь имею!».
Устинов Виктор Михайлович.
Я принимал участие в боевом тралении на Черноморском флоте летом 1951 года, когда проходил штурманскую стажировку после окончания Каспийского высшего военно-морского училища. Являлся командиром штурманской боевой части на большом немецком трофейном тральщике, полученном нами в составе немецкого дивизиона кораблей, базировавшегося в Гамбурге. Район траления: Евпатория — Севастополь от мыса Лукулл и до траверса Константинопольского равелина. Это был основной район траления, но тралить нас направляли и в район Туапсе, и в район Констанцы Румыния. На боевом тралении вся команда корабля всегда находилась в состоянии боевой готовности № 1, периодически заменявшейся боевой готовностью № 2 смена вахтенных и подвахтенных. Но наиболее тяжелые нагрузки, связанные с огромным нервным напряжением, ложились на командира корабля — капитана 3-го ранга Шляпцева, а затем на штурмана, осуществлявшего прокладку курса и маневрирование на навигационной карте и тральном планшете; на рулевого, от которого зависела точность движения корабля с тралами на заданном направлении; от механиков, обязанных держать постоянную скорость движения. Малейшая неточность могла привести к человеческим жертвам. Таковы были последствия войны в этой области. Не оставались без работы артиллеристы и, особенно, минеры. Ведь им было необходимо менять тралы с учетом того, против каких мин проводилось траление. А разновидностей было много: контактное и неконтактное, акустическое. С приборами кратности и срочности, донные и установленные на данной глубине. С учетом разновидностей мин одну и ту же акваторию приходилось тралить по несколько раз и различными тралами. Приходилось проходить по одной и той же тральной полосе по несколько раз. Можно было постоянно ждать мгновенного взрыва. А это — 600 кг взрывчатого вещества. Тралили с рассвета и до темна. После очищения от мин заданного района командование по инстанции сообщало о результатах траления. И всегда было приятно получать очередное «Извещение мореплавателям», рассылаемое, в том числе и за рубеж о том, что протраленная нами морская акватория свободна для плавания в любое время суток. С тех пор прошло более 55 лет, но в моем сознании и представлении боевое траление - это было недавно, это было давно.
Устинов Виктор Михайлович, родился 4 июля 1929 г., в период Великой Отечественной войны был вначале воспитанником Бакинского подготовительного военно-морского училища, а затем курсантом Каспийского высшего военно-морского училища, участвовал в боевом тралении на Черноморском флоте, награжден орденом «Знак Почета», медалью «За доблестный труд» и другими медалями. Ныне капитан III ранга в отставке, доктор исторических наук, профессор кафедры истории, заслуженный деятель науки РФ, академик, активный член Совета ветеранов академии.
Фомин Юлий Александрович.
Уважаемый Юлий Александрович! Сотрудники Постоянного представительства Республики Коми при Президенте Российской Федерации, члены РОО «Землячества Коми» от всей души поздравляют Вас с днем рождения! Уважаемый Юлий Александрович! Сотрудники Постоянного представительства Республики Коми при Президенте Российской Федерации, члены РОО «Землячества Коми» от всей души поздравляют Вас с днем рождения! Ваш жизненный путь – пример, достойный уважения и подражания! Вы служили и служите на благо своей страны и никогда не забываете о Республике Коми, Вашей малой родине, поддерживаете деятельность Землячества Коми в Москве. Желаем Вам успехов, крепкого здоровья, счастливого продолжения себя в новом поколении адмиралов Российского Флота, которых вы воспитываете! И, как говорят моряки, семь футов под килем!
Юлий Александрович Фомин родился в 1928 году в небольшой деревушке на юге Республики Коми, в Прилузском районе. Окончил Бакинское военно-морское подготовительное училище в 1945 году, Высшее военно-морское инженерное училище им. Ф.Э. Дзержинского в 1950 году, Военно-морскую Академию Кораблестроения и Вооружения им. А.Н.Крылова в 1958 году. Служил на кораблях Балтийского флота. Из 45 лет военно-морской службы свыше 30 лет занимался подготовкой офицерских инженерных кадров для атомного подводного флота, прошел все ступени служебной лестницы от рядового преподавателя до Заместителя начальника Военно-Морских учебных заведений страны. После завершения военной службы был главным методистом Центрального Учебно-методического Кабинета по морскому образованию в системе гражданского транспортного флота. Имеет звания Почетного работника Морского Флота и Почетного работника транспорта России. В настоящее время Юлий Александрович работает в Московском морском корпусе им. Героев Севастополя, пишет стихи.
Чернавин Владимир Николаевич. Выпуск 1947 г.
Род. 22.IV.1928 г. в г. Николаеве (Украина). Окончил Бакинское военно-морское подготовительное училище (1947), Высшее военно-морское училище им. М. В. Фрунзе (1951), Высшие классы офицерского состава подводного плавания при 1-м Высшем военно-морском училище подводного плавания (1954), командный факультет Военно-морской академии (1965), с отличием Военную академию Генерального штаба Вооруженных сил СССР (1969). Адмирал флота (1983). Герой Советского Союза (1981). В ВМФ с 1947 г. Командир БЧ-2-3 (1951-1953), помощник командира (1953) ПЛ "С-102". Ст. помощник командира ПЛ "С-155" Северного флота (1954-1956). Командир ПЛ "С-347" 104 бригады строящихся подводных лодок ВМФ (1956). Командир 20-й отдельной БПЛ Балтийского флота (1956-1957), вместе с ПЛ убыл на Северный флот, продолжил службу в той же должности (1957-1959). Командир 181-го экипажа крейсерской подводной лодки (1959). Командир ПЛ "К-21" (1959-1962). Начальник штаба - зам. командира 3-й дивизии подводных лодок (1965-1967). Командир дивизии подводных лодок второго поколения (1969-1972). Начальник штаба - зам. командующего и член Военного совета флотилии ПЛ (1972-1973), командующий той же флотилией и член Военного совета флота (1973-1974). Начальник штаба - первый зам. командующего (1974-1977), командующий (1977-1981) Северным флотом. Начальник Главного штаба ВМФ - первый зам. главнокомандующего и член Военного совета ВМФ (1981-1985). Главнокомандующий Военно-морским флотом СССР - зам. министра обороны СССР (1985-1992). Первый главнокомандующий ВМФ России (1992). В распоряжении Главкома ВМФ (1992-1993). В отставке (с 1993). Будучи командиром ПЛ "С-347" участвовал в дальнем походе по маршруту Кольский залив - Исландия - Западное побережье Ирландии - Фарерские острова (1958). ПЛ К-21" под его командованием первой из атомных подводных лодок совершила поход в Арктику на полную автономность, пройдя за 51 сутки 10124 мили, из них над водой - 1476 миль, под водой - 8648 миль (1962). В походе проверялась первая инструкция по подледному плаванию атомных подводных лодок, комиссию по написанию которой он возглавлял; отрабатывалась методика маневрирования под паковыми льдами, поиска и всплытия в полыньях, проламывания льда; решались вопросы арктической навигации, связи с командным пунктом флота. Проводились испытания противоледных торпед по образованию искусственных полыней, что требовалось для обеспечения первого похода ПЛ "К-3" к Северному полюсу. При трансокеанском переходе подводных лодок "К-116" и "К-133" из Баренцева моря на Камчатку через Атлантический океан, сложный в навигационном отношении пролив Дрейка и Тихий океан командовал надводными силами обеспечения похода как начальник походного штаба на экспедиционно-океанографическом судне "Г. Сарычев" (1966). Командуя дивизией, а затем и флотилией, оснащенными атомными подводными ракетоносцами, целеустремленно и умело проводил работу по освоению новых кораблей и их вооружения, совершенствованию тактики использования и выработки новых приемов боевой деятельности ракетных ПЛ. Под его руководством успешно проводились походы на боевую службу и обеспечивалась высокая успешность ракетных стрельб, осуществлялись межтеатровые переходы на Тихоокеанский флот под арктическими льдами и вокруг мыса Горн проливом Дрейка. По итогам боевой подготовки в 1974 г. флотилия заняла первое место на Северном флоте. Неоднократно выходил в море на проведение учений и боевых упражнений, в ходе которых передавал свой богатый опыт подледной навигации. Воспитал плеяду грамотных и инициативных офицеров-подводников. Руководил подготовкой и возглавил переход ПЛ "К-408" с Северного на Тихоокеанский флот к месту постоянного базирования вокруг мыса Горн (1971). В этом походе прошел тем же маршрутом, что и в 1966 г. на ЭОС "Г. Сарычев", только теперь уже под водой. Был ст. первого похода ракетоносца "К-245" в высокие широты со всплытием в географической точке Северного полюса (1972). По маршруту перехода проводилось испытание нового навигационного комплекса, а также отрабатывались ракетные стрельбы. Будучи командующим флотом, сыграл большую роль в дальнейшем совершенствовании боевой готовности флота, укреплении его боевой мощи. Под его руководством в намеченные сроки осваивались и принимались на вооружение атомные подводные крейсера, дизельные подводные лодки, надводные корабли более совершенных проектов, отрабатывались тактические приемы использования оружия и техники, североморские атомоходы постоянно совершали походы в удаленные районы океана, межфлотские переходы подо льдами Арктики и вокруг Африки на ТОФ, несли боевую службу не только в ранее освоенных районах, но и в глубинах южной Атлантики и Индийском океане, силы флота успешно участвовали в оперативно-стратегических и командно-штабных учениях, в ходе которых отрабатывалось взаимодействие флота с войсками Ленинградского военного округа, ПВО страны частями дальней авиации, Балтийского, Черноморского и Тихоокеанского флотов. Под его руководством была разработана и проведена операция под кодовым названием "Атрина" (1987). Ее замыслом предусматривалось скрытное развертывание дивизии атомных подводных лодок СФ в Западной Атлантике с целью вскрытия оперативной обстановки в этом районе.
Главком Чернавин Владимир Николаевич. 1992 г. Баку, КВВМКУ им. С.М.Кирова. (Фото предоставлено )
Отстаивая интересы России, предотвратил захват Черноморского флота Украиной; решительно выступил против его раздела, добиваясь сохранения ЧФ как единого боевого организма под юрисдикцией России с подчинением главнокомандующему ОВС СНГ. Контр-адмирал (1970), вице-адмирал (1975), адмирал (1978), адмирал флота (1983). Депутат Верховного Совета СССР 10-го и 11-го созывов. Автор научных трудов и публицистических статей. Продолжает общественную работу. Возглавляет Союз подводников ВМФ России. Два ордена Ленина (1971, 1981), ордена Октябрьской Революции (1976), Красного Знамени (1966), Красной Звезды (1988). Именное оружие, иностранный орден.
"Все познается в сравнении"
Практически, до 1917 года офицерская карьера в Императорском Русском Флоте была наследным ремеслом. Целые династии служили Отечеству на кораблях флота. Это была элита общества, получившая возможность избрать офицерскую карьеру по праву рождения, а не по праву соответствия этому высокому служению. Не по этой ли причине постепенно девальвировались понятия Чести, Долга, преданности Царю и Отечеству? Таким образом, система наследственного комплектования офицерских должностей уже не обеспечивала высокий уровень офицерского корпуса. Был ли офицер Императорского Флота лучше и более подготовленным, чем Советский офицер? Профессиональные качества, если вынести за рамки иностранные языки и общую культуру, были, пожалуй, на одном уровне, а вот отношение к самой службе, желание служить Родине – тут явный перевес в пользу Советского морского офицера. Не по этой ли причине, после Цусимского провала, контингент поступавших в Морской Корпус был расширен? И ещё один показательный пример не в пользу офицеров Императорского флота. Один корабль Императорского Флота спустил флаг перед врагом в период русско-турецких войн, а три корабля из отряда Небогатова спустили свои флаги перед японцами в Цусимском сражении. Советский военно-морской Флаг перед врагом никогда не спускался. Использовался всегда девиз Петровского Флота – «Погибаю, но не сдаюсь!» Правда, стоит напомнить позорный случай, происшедший в период Великой Отечественной войны на Северном Флоте. В сильный шторм на волне разломился эсминец «Сокрушительный». Командир с большей частью команды оказался в носовой части. Посчитав положение корабля обречённым, закрылся в каюте и пьянствовал. Однако, подошла помощь, и командира одним из первых матросы спасли. По решению военного трибунала командир был расстрелян. Советское государство могло выбирать кандидатов для последующей учёбы в училищах из огромного контингента, желающих служить на Флоте. Использовались и такие формы комплектования, как комсомольские путёвки, которые выдавались только лучшим комсомольцам. После войны такие формы не использовались, хотя комсомольские характеристики для поступавших были обязательны. Был ли конкурс среди поступавших? Конкурс менялся в зависимости от отношения государства к Военно-морскому Флоту. После Хрущёвских реформ, начиная с 1961 года, конкурса практически не было! С восстановлением престижа флотской службы, соответствующим образом восстанавливался и конкурс в училища. Заслуживает внимание Советская система подготовки будущих курсантов в военно-морских школах. Так, по инициативе Наркома ВМФ Н.Г.Кузнецова, в июле 1940 году было создано семь средних специальных военно-морских школ. А уже в ходе войны было принято решение о создании военно-морских подготовительных училищ. В июне 1943 года было создано Бакинское подготовительное училище, а в марте 1944 года было принято решение о создании ещё трёх подготовительных училищ в Ленинграде, Горьком и Владивостоке. Стоит заметить, что выпускники этих училищ полностью оправдали вложенные в их обучение и воспитание деньги. Закончив Военно-морские училища, офицеры, бывшие «подготы», как они себя с гордостью называли, вывели Советский Флот в мировой океан под флагом Главкома С.Г.Горшкова. Фактически, подготовительные и Нахимовские училища были прообразом бывшего Морского Корпуса в первые два года учёбы, так как кадеты начинали учёбу в 14-16 лет. В 1959-63 годах кандидатов в курсанты, после успешной сдачи вступительных экзаменов, направляли на боевые корабли Флота для прохождения годичной практики в качестве матроса. С 1962 года этот эксперимент уже не проводился. Престиж Флота после Хрущёвских реформ падал, а желающих служить год до училища было всё меньше. По всякому можно относиться к Советской системе подготовки морских офицеров, но, несомненно, одно - это была чёткая государственная политика. Она позволяла отбирать, как правило, лучших из общей массы кандидатов. Подавляющее большинство офицеров-выпускников стремились служить на боевых кораблях и действующих Флотах. Я с уверенностью могу сказать, что большинство офицеров честно исполнили свой Долг перед Отечеством. Возвращаясь к своему герою, отмечаю, что он - как все, как большинство, пришёл в Училище после школы или с Флота. Детство и юность – безотцовщина, голод, труд с детства, но одновременно забота, о таких, как он, со стороны власти и государства. Суровая «школа» с детских лет формировала волю и убеждённость победителя. Он знал, что мы победили фашиста, мы спасли Европу, а его отец, хотя не Герой по Указу, но он герой по сути, отдавший жизнь за Отечество. Это поколение через 15-20 лет пришло на мостики и в отсеки кораблей после окончания страшной войны, и проявило себя блестяще! Мои честные строки посвящаются им. Да будет так!
Продолжение следует.
Обращение к выпускникам нахимовских и подготовительных училищ.
Пожалуйста, не забывайте сообщать своим однокашникам о существовании нашего блога, посвященного истории Нахимовских училищ, о появлении новых публикаций.
Сообщайте сведения о себе и своих однокашниках, воспитателях: годы и места службы, учебы, повышения квалификации, место рождения, жительства, иные биографические сведения. Мы стремимся собрать все возможные данные о выпускниках, командирах, преподавателях всех трех нахимовских училищ и оказать посильную помощь в увековечивании памяти ВМПУ. Просьба присылать все, чем считаете вправе поделиться, все, что, по Вашему мнению, должно найти отражение в нашей коллективной истории. Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ. 198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус. karasevserg@yandex.ru
Саватеев Владимир Петрович окончил СВВМИУ, ушел в запас в звании капитана 2 ранга в 1992 году. Пожарский: ЧВВМУ им. П.С. Нахимова.
С июня 1985 г. по август 1986 г. Саватеев Владимир Петрович - командир
“РАЗИТЕЛЬНЫЙ” пр.1135М - 5.6.1974 зачислен в списки кораблей ВМФ и 11.2.1975 заложен на стапеле Прибалтийского ССЗ “Янтарь” в Калиниграде, спущен на воду 1.7.1976, вступил в строй 31.12.1976 и 5.2.1977 после межфлотского перехода из Балтийска в Севастополь включен в состав КЧФ. 25 — 30.7.1981 нанес визит в Триполи (Ливия), 28.12.1984-2.1.1985-в Гавану (Куба) и 24-28.4.1989 —в Констанцу (Румыния). 14.7.1997 расформирован, 8.9.1997 исключен из состава ВМФ РФ. 1.8.1997 передан ВМС Украины и переименован в “Севастополь” (U- 132). 30 ноября 2004 года распоряжением кабинета министров Украины N 875-р исключен из состава флота 6 июля 2006 года в 13.00 буксиры вывели корабль из севастопольской бухты и потащили на разделку в Турцию.
Савилов Владимир Александрович.
Савилов Владимир Александрович окончил ВВМУРЭ им А.С.Попова, службу проходил на ДПЛ и в
Садовников Леонид Викторович.
Садовников Леонид Викторович окончил ВВМУРЭ им. А.С. Попова, ушел в запас в звании капитана 1 ранга в 1996 году.
Подводник, "К-263", активно ищет сослуживцев. на сайте
Салынин Александр Алексеевич.
Салынин Александр Алексеевич окончил ВВМИУ им. Ф.Э. Дзержинского, ушел в запас в звании капитана 2 ранга в 1997 году.
Самохвалов Валерий Михайлович.
Самохвалов Валерий Михайлович.
Самохвалову Валерию Михайловичу приказом Министра обороны Российской Федерации за успехи в боевой подготовке досрочно присвоено очередное воинское звание Капитан 1 ранга. Декабрь 1992 г. - Морской сборник № 2, 1993 г.
Сарычев Василий Витальевич.
Сарычев Василий Витальевич и Сарычев Александр Витальевич.
"А вот капитан 3 ранга запаса Василий Сарычев, за плечами которого двадцать восемь «календарей» выслуги, уволился с Черноморского флота, получил квартиру в Москве и думал, что в столице попасть на лечение в госпиталь ВМФ для обычного военного пенсионера нереально. Однако жизнь доказала обратное. Справиться с глазными проблемами ему помог начальник офтальмологического отделения полковник медслужбы Виктор Герасименко, а с другими недугами помогали в полостном отделении, где начальником полковник медслужбы Виктор Моргун."
Династия Сарычевых.
Капитан 1 ранга Сарычев Виталий ?, нахимовцы Сарычев Александр и Бабанов Сергей (в дальнейшем капитан 1 ранга, командир АПЛ). Москва, 1965 г.
Сарычев Александр Витальевич.
Сарычев Александр Витальевич, старший брат, выпускник 1966 года, окончил ВВМУРЭ им. А.С. Попова.
Г.Д.Баранов. Несколько страниц из истории АЛЛ пр.705. - Шестая дивизия подводных лодок Северного флота. Люди, корабли, события. - Санкт-Петербург, 2003. Серия "На страже Отчизны", выпуск 1, 208 с. Издание выпущено к 25-летию соединения.
На командирском мостике
"В начальный период истории дивизии я был старшим помощником командира 313-го экипажа ПЛ (командир-капитан 2 ранга Николай Борисович Аверочкин. Одной из главных задач для меня, так же как и для других старпомов, была сдача на допуск к самостоятельному управлению кораблем. Зачетный лист мной "закрывался" в перерывах между выходами в море, так как часто, к счастью, выходил в море на различных наших кораблях, замещал отсутствующих по каким-либо причинам коллег, и приобретал бесценный морской опыт. Высокая степень автоматизации АПЛ пр.705 имела и оборотную сторону. Выход из строя или сбои в работе каких-либо систем автоматического управления часто ставили экипаж в трудное положение. Вот несколько случаев для иллюстрации. Я был прикомандирован на К-316 в качестве старпома (командовал кораблем капитан 1 ранга Анатолий Федорович Загрядский). Мы "утюжили" море неделями наконец, возвратившись в базу, начал швартовку. Командир носовой швартовной команды А.В.Сарычев лихо завел носовой задний швартов и... тут наша титановая красавица вдруг вздыбилась, "вышла на редан" и явно намерили ринуться вперед на берег, вместо заданного турбине 60 оборотов назад она самостоятельно дала самый полный вперед. Единственно, что нас удерживало от прыжка на сушу, был тот самый "носовой задний", но что он мог сделать против "самого полного вперед"? Кабалки заведенного швартова начали лопаться, близился момент, когда он, не выдержав, "рванет", и мы как стрела, выпущенная из лука, пронзим собой берег. На мостике паники не было, но ощущение собственного бессилия перед своеволием нашей автоматки было отчаянным. И вдруг, словно по мановению волшебной палочки, все прекратилось. Бурун за кормой иссяк, швартов ослаб — у встречающего нас народа вырвался вздох облегчения... Разбирательство показало, что маневровый золотник турбины "вдруг'' пошел в обратную сторону, и только старый добрый метод кувалды спас нас от прыжка в вечность."
Экипаж "К-316"
Сарычев Александр Витальевич, ст. лейтенант/капитан-лейтенант (1975-1979 — помощник командира по РЭВ);
И.В.Косульников. Атомная подводная лодка К-316 пр.705. - Шестая дивизия подводных лодок Северного флота. Люди, корабли, события. - Санкт-Петербург, 2003. Серия "На страже Отчизны", выпуск 1, 208 с. Издание выпущено к 25-летию соединения.
"... В 1973-1975 гг. происходила смена офицеров и мичманов в экипаже. Капитан 2 ранга Н.П.Дидоренко и капитан 2 ранга Б.И.Хасид убыли к новому месту службы в 270-й УЦ ВМФ Сосновый Бор. Капитан 3 ранга А.И.Антонов был назначен старшим помощником вместо ушедшего Н.П.Дидоренко. Капитан-лейтенант Г.Д.Баранов заменил А.И.Антонова на должности помощника командира по РЭВ. После его ухода на учебу на 6-е ВСОК помощником командира по РЭВ стал ст. лейтенант А.В.Сарычев. ... В 1979 г. в экипаже также произошли изменения. В 1979 г. убыл в североморскую школу подготовки мичманов капитан-лейтенант В.Л.Богданов. В декабре того же года в возрасте 27 лет он трагически погиб в дорожно-транспортном происшествии в Мурманске. Майор медицинской службы О.Н.Литвинчук назначен в ЛНВМУ на должность начальника медицинской части. Вместо него был временно прикомандирован капитан медицинской службы Ю.Н.Ивашуткин из 313-го экипажа ПЛ. Капитан-лейтенант А.В.Сарычев убыл в Москву."
Ноябрь 1961. Москва. Нахимовцы Сарычев, Ивановский, Бойцов, мичман Буденков. "Мы будем участвовать в параде".
Продолжение следует.
Обращение к выпускникам нахимовских училищ. 65-летнему юбилею образования Нахимовского училища, 60-летию первых выпусков Тбилисского, Рижского и Ленинградского нахимовских училищ посвящается.
Пожалуйста, не забывайте сообщать своим однокашникам о существовании нашего блога, посвященного истории Нахимовских училищ, о появлении новых публикаций.
Сообщайте сведения о себе и своих однокашниках, воспитателях: годы и места службы, учебы, повышения квалификации, место рождения, жительства, иные биографические сведения. Мы стремимся собрать все возможные данные о выпускниках, командирах, преподавателях всех трех нахимовских училищ. Просьба присылать все, чем считаете вправе поделиться, все, что, по Вашему мнению, должно найти отражение в нашей коллективной истории. Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ. 198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус. karasevserg@yandex.ru
