У меня такое ощущение, что Степан Осипович – самый настоящий гений морского дела... будучи уже известным ученым и исследователем арктических льдов, издал инструкцию «О порядке приготовления щей». Он был обеспокоен здоровьем матросов, которые при плавании в северных широтах начинали быстро заболевать цингой. Он же ввел периодическое взвешивание матросов. Это настоящий матросский адмирал!
Сослуживцы.
Стрюков Игорь Михайлович.
Краснознаменное ордена Ушакова 1-й степени соединение подводных лодок Северного флота. Серия "На службе Отечеству", выпуск 2, 2003 г. "... В экваториальной экспедиции особого назначения “Прилив-1” с 24 марта по 12 октября 1967 г. (руководил экспедицией адмирал Л.А.Владимирский) участвовали Б-21 и Б-36. Впервые был произведен межпоходовый ремонт на большом удалении от базы и смена экипажей. Командиры кораблей К.К.Абрамов, И.М.Стрюков, Л.К. Судаков были награждены орденом Ленина, еще 65 человек — другими орденами и медалями. В том же году эскадре было вручено на вечное хранение Памятное Красное Знамя ЦК КПСС, Президиума Верховного Совета СССР и Совета Министров СССР “за заслуги в деле защиты Советской Родины и достигнутые высокие результаты в боевой и политической подготовке в честь 50-летия Великой Октябрьской Социалистической революции”... В связи со сменой командиров ряд лодок повторно отрабатывал курсовые задачи по ускоренному плану без вывода кораблей из 1-й линии. Успешно справились с этой задачей Б-61, Б-75, С-351, Б-80, Б-36, С-350 и Б-74. Особо были отмечены в этот период успехи старшего помощника командира Б-74 капитана 3 ранга Стрюкова, который в короткий срок отработал все задачи и заменил командира без вывода корабля из 1-й линии. В этот период было проведены учения по отработке подъёма соединений по тревоге, с фактическим выходом ПЛ на маршруты развертывания, пункты рассредоточения и полигоны боевой подготовки... Впоследствии ПЛ эскадры принимали участие в экспедиции “Прилив-2”. Они прошли до Владивостока и после месячного перерыва, для проведения межпоходового ремонта, возвратились в Полярный. За успешное выполнение спецзадания капитан 2 ранга К.К.Абрамов (командир Б-116), капитан 2 ранга И.М.Стрюков (командир 276-го экипажа ПЛ), капитан 2 ранга Л.К.Судаков (командир Б-36) были награждены орденом Ленина, а 65 человек из их экипажей другими орденами и медалями..."
Черкашин Николай. Черная эскадра. - М.: КУМ-ПРЕСС, 2003. "Визит в Алжир с 6 по 19 августа. А 21-го — чехословацкие события. Нам продлили несение боевой службы на месяц. Мои командиры Жданов и Стрюков выдвинуты один в замкомбриги, другой в начштаба."
Судаков Л.Н.
Черкашин Николай. Черная эскадра. - М.: КУМ-ПРЕСС, 2003. "20 августа. Выходил со штабом с Фалютинским на отработку задачи №2. Много недоделок (после ремонта), но вина не арабов. Плохо принимали, не проверили крепеж. Незаслуженные упреки в адрес экипажа (сменного) Судакова, который делал ремонт и провел докование. ЗИП полностью раскомплектован. В кладовой на берегу — тонны металлолома. ЖБП (журнал боевой подготовки) — нет, оставлен в Полярном. Зато взяли обходные листы на ДМБ."
Карачев Иван Иванович.
"35-я дивизия подводных лодок Базирование: Малая Лопаткина (п. Западная Лица), с 10.1969 в Видяево. История: Создана - 17.03.1964 г. 08.1964 - 24.10.1969 в составе 1 флотилии ПЛ СФ. С 1969 г. в составе 9 эскадры ПЛ. 15 декабря 1990 г. - управление дивизии подводных лодок расформировано. пр.651. Командиры: Карачев Иван Иванович (197? - 1974) контр-адм.;.."
"После отставки контр - адмирал И. И. Карачев жил в пос. Загорянский. Активно участвовал в жизни поселка. Избирался депутатом местного поселкового совета. Об их жизни на флоте рассказала в интервью корреспонденту газеты « Время» вдова И И Карачева Тамара Михайловна : « Мы начинали служить в Совгавани, затем в бухте Ольга. За время службы мужа у нас было тринадцать переездов. И меня это нисколько не тяготило. Все бросали, переезжали и прекрасно устраивались. Вся жизнь - бухты, встречи, проводы. Когда зимой в полярную ночь в море разыгрывался шторм, а лодки в это время были в походе, нам, женщинам, становилось страшно. Казалось, они там гибнут. На самом деле под водой штормы не опасны Только однажды пришлось пережить трагедию. Это было еще на ТОФе (Тихоокеанском флоте ред.). В то время муж был командиром дизельной подлодки. Он только что вернулся из похода. Зашла соседка Лидия Красникова. Увидев моего мужа, она спросила: «Что это твой дома, а моего нет?» Уже зная, что вторая лодка не вернулась, Иван Иванович попытался ее успокоить: «Пока на рейде». Но чуда не произошло. Красниковскую лодку даже обнаружить не смогли. На Тихом океане такие глубины … Мой муж тринадцать лет отплавал командиром подводной лодки. Он привел в Видяево первую атомную подлодку. Муж был одержим морем. Часто говорил: «Когда в море – тянет домой , а когда дома – хочется в море. У нас вся семья – подводники. Зять – капитан первого ранга, а теперь и внук уже капитан – лейтенант. Начинал воинскую службу Иван Иванович Карачев курсантом мореходной школы во время войны, а закончил инструктором Министерства обороны по боевой готовности в ВМФ. За время службы Иван Иванович был награжден от министерства и правительства. Умер И. И. Карачев в 1994 году. ( Использованы материалы статьи В Лобанова «Эхо трагедии «Курска» дошли до нас», опубликованной в Щелковской газете «Время» от 29.08.2001.) "Несмотря на это, у вице-адмирала Гонтаева хватило мужества детально разобраться с этой стрельбой и объективно её оценить, что в те времена было редчайшим случаем. В основном жили по принципу "чего изволите". Те же слова могу сказать и о контр-адмирале И.И. Карачеве. Гонтаев и Карачев всегда были благожелательно настроены к людям, не старались их "утопить",а смотрели в корень: что человек собою представляет, какова его подготовка, знания и умение. Инспекция министерства обороны по результатам проверки всем поставила оценку "удовлетворительно" (штабу 2 ФлПЛ, тылу флотилии, 8-й ДиПЛ, 10-й ДиПЛ)."
Леонид Иванович Жданов. - "Записки по гидрографии" № 270. 2007.
"В июне 1968 г. Л.И.Жданов был назначен старшим помощником 121 экипажа пла. Служба на этой должности позволила ему обогатить свой опыт и знания подводника, заложила основы командования более крупными подразделениями флота. В сентябре 1969 г. Леонид Иванович был направлен для обучения на Высшие специальные офицерские классы Военно-Морского Флота. Здесь ему стало известно о трагической гибели пла «К-8». До обучения на классах он верил, что если в аварийной ситуации пла всплыла в надводное положение, то она может получить любые повреждения, но только не затонуть. Трагедия с пла «К-8» заставила глубоко изучать и уважительнее относиться к теории остойчивости и непотопляемости, обращать большее внимание на осадку пла даже при стоянке у причала."
Отнюдь не случайны суждения Леонида Ивановича Жданова и стиль ведения диалога, их приводит в новелле однокашник Леонида Ивановича, подводник, капитан 1 ранга Касатонов Валерий Федорович.
«И всё-таки главная заслуга адмирала Макарова, - это уже подключился командир ракетоносца капитан 1 ранга Леонид Жданов, высокий светловолосый офицер, незаметно появившийся в дверях штурманской рубки, - его исследования проблемы непотопляемости кораблей. Непотопляемость корабля - термин, придуманный Макаровым. В 1870 году в статье «Броненосная лодка «Русалка», адмирал предложил ряд средств, которые должны были обезопасить суда от гибели. Среди них были пластырь, водонепроницаемые крышки люков и трюмная водоотливная система. В 1875 году Макаров издал работу «О непотопляемости судов», в которой изложил опыт и свои выводы. И сегодня борьба за живучесть корабля во многом основывается на положениях, высказанных Макаровым свыше 100 лет назад». «У меня такое ощущение, что Степан Осипович – самый настоящий гений морского дела, - опять подключился штурман Краснов. - В 1891 году он был назначен главным инспектором морской артиллерии. Напряг свой ум и, пожалуйста, – изобрёл бронебойный наконечник к артиллерийским снарядам, значительно увеличивший пробивную силу снарядов. В содружестве с Менделеевым Д.И. ввёл на вооружение флота бездымный порох. А его идеи по созданию мощного ледокола для исследования Арктики! Он сам руководил постройкой ледокола «Ермак» и два года ходил на нём в тяжелых ледовых условиях Северного Ледовитого океана. Кроме того, адмирал Макаров отличный моряк, он дважды совершил кругосветные плавания. Исследовал Тихий океан и написал труд «Витязь» и Тихий океан». Замполит Степан Кузьмич Каширин, мечтательно закатив глаза, с восторгом сказал: «Представьте себе, адмирал Макаров, будучи уже известным ученым и исследователем арктических льдов, издал инструкцию «О порядке приготовления щей». Он был обеспокоен здоровьем матросов, которые при плавании в северных широтах начинали быстро заболевать цингой. Он же ввел периодическое взвешивание матросов. Это настоящий матросский адмирал!» Командир капитан 1 ранга Леонид Иванович Жданов прервал беседу: «Через пять минут сеанс связи, будем подвсплывать и искать полынью. Одно хочу сказать в заключение, именно адмирал Макаров писал: «Моё правило – если вы встретите слабейшее судно, нападайте; если равное себе – нападайте; и если сильнее себя – тоже нападайте!» Всё. По местам стоять, к всплытию!» Сигнал боевой тревоги прервал беседу офицеров об адмирале Макарове."
Леонид Иванович Жданов. - "Записки по гидрографии" № 270. 2007.
"Еще до окончания классов Леониду Ивановичу стало известно, что он планируется к назначению на должность старшего помощника командира головной пла «К-387», которой командовал капитан 1 ранга Юрий Алексеевич Печенкин, грамотный, спокойный, рассудительный офицер. К моменту прибытия Л.И.Жданова на флот экипаж лодки находился на обучении в учебном центре, поэтому ему также было необходимо включаться в учебу по полной программе. Кроме обучения в центре, он прошел стажировку на однотипном корабле, участвовал в переводе пла в плавдоке по Беломорско-Балтийскому каналу, в испытаниях пла, что дало возможность приобщиться к созданию и освоению новых современных кораблей. Весной 1972 г. пла «К-387» прибыла к постоянному месту базирования."
«К-387».
Атомная подводная лодка Проект 671РТ Сёмга - фото взято с электронной энциклопедии Военная Россия.
"На головную АПЛ (К-387), в отличие от других кораблей серии, были установлены два пятилопастных винта по схеме «тандем». Основным преимуществом подводных лодок пр.671РТ перед АПЛ пр.671, кроме дополнительного торпедного и ракето-торпедного оружия калибра 533 и 650 мм, следует признать уменьшение шумности АПЛ практически во всем диапазоне частот. За создание малошумной многоцелевой АПЛ пр.671РТ большая группа сотрудников бюро, Адмиралтейского завода (с 1972 г. ЛАО) и контрагентов была награждена орденами и медалями, Государственной премии удостоены главный конструктор Г.Н. Чернышев, его заместитель В.Д. Левашов и главный конструктор по вооружению Л.А. Подвязников."
Печенкин Юрий Алексеевич.
М.Ю.Кузнецов. К-239 вступает в строй. - Шестая дивизия подводных лодок Северного флота. Люди, корабли, события. - Санкт-Петербург, 2003. "В 1973 г. я окончил штурманский факультет ВВМУ им. М.В.Фрунзе и, получив диплом военного инженера-штурмана, был направлен в 3-ю ДиПЛ 1 -и ФлПЛ СФ на должность командира электронавигационной группы 173-го экипажа ПЛ СФ. К моменту моего прибытия командира экипажа в дивизии не было. По заведенным в те времена правилам лейтенант должен был плавать. Меня обязали сдавать зачеты, и вскоре я был направлен на головную АПЛ пр.671РТ, которая пришла в Западную Лицу. Лодкой командовал капитан 2 ранга Юрий Алексеевич Печенкин, штурманом был капитан 3 ранга Валерий Николаевич Киселев (командир БЧ-1)."
Леонид Иванович Жданов. - "Записки по гидрографии" № 270. 2007.
"В мае 1975 г. он назначается командиром пла «К-438», а в октябре 1978 г. Леонид Иванович переводится на должность заместителя командира соединения пла и заочно поступает в Военно-морскую академию. Пребывание в этой должности было отмечено плаванием в районах боевой подготовки и на боевой службе, включая первый 6-месячный поход двух пла в Индийский океан в 1980 г."
"Железо".
"Отличительными особенностями этих проектов стали усовершенствованная гидродинамика, отработанная с привлечением специалистов московского филиала ЦАГИ, одновальная компоновка, применение переменного трехфазного тока, а также увеличенный диаметр прочного корпуса, что обеспечивало поперечное размещение двух новых, более компактных ядерных унифицированных для АПЛ второго поколения реакторов."
"ОСТАВАЯСЬ НЕЗАМЕТНЫМИ, СОВЕТСКИЕ ПОДВОДНИКИ "ПАСЛИ" АМЕРИКАНСКИЕ СУБМАРИНЫ. Наибольший успех выпал на долю АПЛ К-147 (проект 671), которая обнаружила американскую ПЛАРБ "Симон Боливар" типа "Лафайет" и более пяти суток (!) вела скрытное слежение за ней, используя экспериментальную на то время систему обнаружения кильватерного следа (СОКС, была установлена в начале 1980-х гг. только на двух АПЛ проекта 671 - К-147 и К-438), а затем еще почти сутки "пасла" эту же подлодку, используя пассивный тракт гидроакустического комплекса "Рубикон"."
Для атомной подлодки К-438 этот кадр, возможно, последний в ее фотолетописи. Недавно на корабле был спущен флаг - последняя церемония перед отправкой на утилизацию. Ее атомная лодка, построенная в 1971 году на Адмиралтейском заводе Ленинграда, проходит на северодвинской «Звездочке». На счету К-438 четырнадцать автономок. Лодка несла службу в морях трех океанов, в том числе и Индийского, участвовала в известных учениях «Ложбина-1», «Акватория-77» и «Разбег-79». Экипаж ее имеет приз главкома за победу в торпедных стрельбах. Один из бывших командиров АПЛ, капитан I ранга Леонид Жданов, впоследствии стал вице-адмиралом.
В память о К-438 моряки передали заводскому музею рынду, кренометр и дифферентометр со своего корабля.
Сослуживцы.
Помощник командира крейсерской подводной лодки "К-438" КСФ (1976-1980).
Санкт-Петербургская общественная организация «Общество ветеранов 3 дивизии подводных лодок Краснознаменного Северного флота». Санкт-Петербург. Председатель Совета Г.И. Полюхович, вице-адмирал.
Полюхович Геннадий Иванович, вице-адмирал, командующий 11-й ФлПЛ, заместитель начальника ВМА им. Н.Г.Кузнецова.
Леонид Иванович Жданов. - "Записки по гидрографии" № 270. 2007.
"Успешное выполнение задач в море и окончание Военно-морской академии с отличием определили назначение капитана 1 ранга Л.И.Жданова на должность командира соединения пла 1-го поколения. Леонид Иванович к этому времени уже понял, что возмужал не только он, но и корабли достигли солидного возраста. Подводная лодка «Ленинский Комсомол», спущенная на воду в 1959 г., уже отметила свой 20-летний юбилей, другие корабли были чуть «помоложе». Но соединение находилось в состоянии постоянной готовности, лодки выходили в море на отработку задач боевой подготовки, участвовали в учениях, несли боевое дежурство и выходили на боевую службу. Трудности базирования, оторванность от главной базы флота сплачивали экипажи пла и штабы. Дружно работали капитаны 1 ранга Валерий Гаврилов, Василий Машин, Валерий Шапошников, капитан 2 ранга Александр Белоусов. Но микроклимат в базе создавал командующий объединением вице-адмирал Александр Михайлович Устьянцев. После двух лет командования соединением Л.И.Жданов был назначен заместителем командующего объединением. Последующие четыре года службы его в этой должности были годами командирского становления. Являясь ровесником атомного флота, вице-адмирал Л.И.Жданов оказался свидетелем и участником его зарождения, развития и достижения могущества. Ему многое посчастливилось делать впервые, быть на острие исторических событий в жизни нашего флота."
17-я дивизия подводных лодок Базирование: Гремиха. История: 04.1966 – была переформирована 14-я ОбрПЛ в дивизию. С 1974 входила в состав 11 флотилии ПЛ СФ. 01.12.1994 г. – переформирована в 319-й ДиПЛ. пр.627А, 671РТ. Командиры: Жданов Леонид Иванович (…1982 - 10.1982);
Продолжение следует.
Список сослуживцев.
Сознавая неполноту, надеясь на дополнения, предварим список сослуживцев одним из хранимых в личном архиве адмирала Жданова приказом флотоводца Нахимова.
РАПОРТ П.С. НАХИМОВА А.С. МЕНШИКОВУ С ХОДАТАЙСТВОМ О НАГРАЖДЕНИИ ОФИЦЕРОВ И МАТРОСОВ, ОТЛИЧИВШИХСЯ В СИНОПСКОМ СРАЖЕНИИ 29 ноября 1853 г.
"Поставляя непременным долгом своим свидетельствовать... об отлично-усердной службе вообще гг. офицеров и команд на судах, состоявших в нынешнем лете под моим начальством, и о примерном мужестве, храбрости и искусстве, оказанных ими во время истребления отряда турецких судов и батарей в Синопе, имею честь покорнейше просить ходатайства... о награде отличившихся гг. флагманов, командиров судов и офицеров, как в прилагаемом у сего списке значится. Нижним же чинам вообще за истинно русскую храбрость и присутствие духа во время боя, за неутомимую их деятельность во время продолжительного крейсерства до сражения и при исправлении повреждений судов после оного почтительнейше прошу исходатайствовать денежное награждение для всех и знаки Георгия Победоносца, числом по положению статута сего ордена, соразмерно составу команд судов, — для особенно отличившихся. Осмеливаюсь присовокупить, что таковое ходатайство... поставляю выше всякой личной мне награды."
Белоусов Александр, Борисенко Виталий Дмитриевич, Борисов Владимир Степанович, Владимирский Лев Анатольевич, Гаврилов Валерий Владимирович, Зарембовский Вячеслав Леонидович, Карачев Иван Иванович, Каспер-Юст Дмитрий Сергеевич, Квятковский Юрий Петрович, Лебедько Владимир Георгиевич, Лобов Семён Михайлович, Машин Василий, Михайловский Аркадий Петрович, Онопко Генрих Петрович, Печенкин Юрий Алексеевич, Полюхович Геннадий Иванович, Соколов Николай Васильевич, Стрюков Игорь Михайлович, Судаков Л.Н., Устьянцев Александр Михайлович, Шапошников Валерий, Шаров Петр Федорович, Юферов Г.И.
Обращение к выпускникам нахимовских училищ. 65-летнему юбилею образования Нахимовского училища, 60-летию первых выпусков Тбилисского, Рижского и Ленинградского нахимовских училищ посвящается.
Пожалуйста, не забывайте сообщать своим однокашникам о существовании нашего блога, посвященного истории Нахимовских училищ, о появлении новых публикаций.
Для поиска однокашников попробуйте воспользоваться сервисами сайта
nvmu.ru.
Сообщайте сведения о себе и своих однокашниках, воспитателях: годы и места службы, учебы, повышения квалификации, место рождения, жительства, иные биографические сведения. Мы стремимся собрать все возможные данные о выпускниках, командирах, преподавателях всех трех нахимовских училищ. Просьба присылать все, чем считаете вправе поделиться, все, что, по Вашему мнению, должно найти отражение в нашей коллективной истории. Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ. 198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус. karasevserg@yandex.ru
Одним из легендарных уроженцев казахстанского города Атырау является адмирал Лев Анатольевич Владимирский. На примере его жизни можно с успехом воспитывать не одно поколение будущих флотоводцев. Экваториальная экспедиция особого назначения.
Сослуживцы.
Владимирский Лев Анатольевич.
"Одним из легендарных уроженцев казахстанского города Атырау является адмирал Лев Анатольевич Владимирский. На примере его жизни можно с успехом воспитывать не одно поколение будущих флотоводцев. В год 60-летия Великой Победы с благодарностью вспомним это имя... Именно такими, действительно славными именами может и должен гордиться Казахстан. В самом начале XX века, в 1903 году, в небольшом уездном городке Гурьеве появился на свет будущий адмирал Владимирский. Детство его прошло на реке Урал, где он купался, удил рыбу... Как и его отец, работавший учителем в уездном двухклассном русско-казахском училище, Лева хорошо знал казахский язык. Вскоре буря Октябрьского переворота 1917 года докатилась и до этого городка. Новая власть, как и все новое, увлекла за собой и семнадцатилетнего Льва Владимирского, в годы гражданской войны оказавшегося в составе войск Красного Туркестана и воевавшего с басмачеством на Востоке. Следующей важной вехой в его жизни стал 1921 год, когда он пришел на службу в ряды только начавшего формироваться военно-морского флота молодой советской республики. Образование Лев Владимирский получил в Ленинграде в период с 1922 по 1925 год в знаменитом военно-морском училище имени М. В. Фрунзе. В 1926 году он служил вахтенным начальником на крейсере «Червона Украина» на Черном море. Затем, через два года, Лев Владимирский окончил специальные курсы командного состава, окончательно связав свой жизненный путь с военно-морским флотом. Ну, а дальше у нашего земляка началась жизнь, насыщенная и революционной романтикой, и отвагой, и патриотизмом. В 1932 году Лев Владимирский успешно служил на сторожевом корабле типа «Шторм» на Черном море, зарекомендовав себя как прекрасный моряк и искусный командир судна. В 1936 году на Пиренейском полуострове происходит переворот, в результате которого в Испанской Республике приходит к власти фашистский диктатор Франко. После вступления в 1937 году в ряды ВКП(б) Лев Владимирский получил первое серьезное партийное поручение. Это было ответственное и опасное задание — в 1938 году на французском транспорте «Бонифацио» наш земляк снабжал вооружением и боеприпасами коммунистические войска в Испании, продолжавшие борьбу с диктатурой Франко... В те далекие годы наиболее высокими скоростными качествами отличались итальянские корабли. И поэтому, несмотря на то, что в Италии господствовал фашистский режим Муссолини, советское правительство в 1937 году решило сделать заказ итальянским судостроительным заводам на изготовление высокоскоростного лидера эсминцев. И в сложнейшей международной обстановке 1939 года именно Льву Владимирскому поручили принять в Италии новый лидер (корабль, возглавляющий колонну судов), названный в честь столицы одной из союзных республик «Ташкент». Чтобы пройти через пролив Босфор, экипаж «Ташкента» вынужден был замаскировать свой боевой корабль под пассажирский, для чего между рубками натянули брезент с нарисованными на нем окнами и другими атрибутами пассажирского судна. По возвращении из Италии в СССР Л. А. Владимирского назначили командиром бригады крейсеров — командующим эскадрой Черноморского флота. Так случилось, что именно в июне 1941 года, в возрасте 38 (!) лет, казахстанцу Владимирскому присвоили очередное воинское звание — контр-адмирала. И тут начинается Великая Отечественная война... Корабли эскадры контр-адмирала Владимирского, взаимодействуя с наземными войсками Приморской армии, участвуют в труднейших операциях на Черном море — в обороне и эвакуации Одессы и Севастополя. В тот период они сделали более 150 выходов в море, поддерживая войска артиллерийским огнем. В сентябре 1941 года Военный совет Черноморского флота принял решение высадить десант с боевых кораблей Черноморского флота (крейсеров «Красный Кавказ» и «Красный Крым») в районе Григорьевки. Общее руководство было возложено на командующего эскадрой контр-адмирала Владимирского. Во второй половине дня 21 сентября корабли с десантом вышли из Севастополя. Однако в районе Тендры пикирующие бомбардировщики противника Ю-87 потопили эскадренный миноносец «Фрунзе», на котором находился контр-адмирал. Личный состав миноносца был спасен и помещен на буксир ОП-8. Но вскоре и буксир был потоплен вражеской авиацией вблизи Тендровской косы. И самолеты противника начали обстрел плывущих уже в море, сбрасывая на них бомбы... В этом бою контр-адмирал Лев Владимирский проявил подлинное мужество и героизм, получив ранение, он последним был поднят из морской воды на торпедный катер. Прибыв в Одессу после перевязки, он вновь взошел на капитанский мостик, но уже другого боевого корабля — крейсера «Красный Кавказ». И в ночь на 22 сентября десант в районе Григорьевки при поддержке корабельной артиллерии начал стремительное наступление. В результате согласованных действий сухопутных войск, авиации и флота уже к концу дня противник потерял около шести тысяч солдат и офицеров.
Заложенный еще до Октябрьской революции по проекту "Светлана", крейсер был перепроектирован в 1920-е гг. и достроен к 1932 г. Получив в качестве главного калибра 4 180-мм орудия, а также впечатляющее количество торпедных аппаратов – 4 трехтрубных – "Красный Кавказ" стал весьма своеобразным кораблем, не имеющим прямых аналогов среди современных ему крейсеров ведущих морских держав. Именно "Красный Кавказ" стал, пожалуй, самым заслуженным кораблем Черноморского флота. Как минимум дважды побывав на волосок от гибели из-за неприятельского артогня и авиаударов в ходе Керченско-Феодосийской десантной операции, "Красный Кавказ" был отремонтирован в плавучем доке в порту Поти и принимал участие в кампании 1943 года. Как и его боевой товарищ "Красный Крым", крейсер благополучно пережил войну.
Но ситуация на черноморском побережье вскоре стала складываться таким образом, что задержка с эвакуацией осажденной немецкими войсками Одессы негативно сказывалась на обороне Крымского полуострова и Севастополя. И Ставка ВГК принимает решение об эвакуации Одесского оборонительного района. Спасти людей было возможно только через море. И с 1 по 16 октября 1941 года из Одессы морским путем боевыми судами Черноморского флота было эвакуировано более 100 тысяч человек... По воспоминаниям участников тех октябрьских событий 1941 года, в сложный период обороны осажденного Севастополя 39-летний вице-адмирал Владимирский личным примером поддерживал героический настрой моряков на флоте. На линейном корабле «Парижская Коммуна» он неоднократно стремительно входил в Северную бухту и бил по врагу из 12-дюймовых орудий своего линкора. В феврале-марте 1943 года под руководством Льва Владимирского предпринимаются успешные боевые действия по разрушению морских коммуникаций противника, в результате чего срываются вражеские морские перевозки между Таманским полуостровом и Крымом.
В апреле 1943 года Верховный Главнокомандующий Сталин назначил вице-адмирала Льва Анатольевича Владимирского командующим Черноморским флотом, перед которым была поставлена задача высадки десанта непосредственно в порт Новороссийск. И в сентябре силами войск Северо-Кавказского фронта и Черноморского флота проводится тщательно подготовленная Новороссийская операция. После артподготовки и бомбовых ударов в нее включились торпедные катера, которые атаковали огневые точки противника на молах, боносетевые заграждения и доты на берегу Цемесской бухты. После команды Владимирского одновременно выступили морская пехота и батальоны стрелкового полка. И в результате утром 16 сентября город и порт Новороссийск был освобожден. Эта победа имела важное значение как в битве за Кавказ, так и на всем южном фланге советско-германского фронта.
С 31 октября по 11 декабря 1943 года вице-адмирал Л. Владимирский участвовал в проведении наиболее крупной десантной операции в ходе войны — Керченско-Эльтигенской, в результате тяжелых боев в которой советскими войсками был захвачен очень важный Керченский плацдарм, позднее, в апреле 1944 года, использованный при освобождении Крыма. 1944 год начался с тяжелых боев, но было ясно: враг будет разбит. И тут, совершенно неожиданно для руководства ВМФ, вице-адмирал Владимирский в мае 1944 года решением Сталина назначается командиром эскадры Балтийского флота. В июне он принял активное участие в операции Краснознаменного Балтийского флота на Карельском перешейке против немецко-фашистских и финских войск. На Балтике и встретил вице-адмирал май 1945 года и Победу. Здесь, на Балтийском флоте, прослужит он еще три года. С 1948 по 1951 год Л. А. Владимирский работал заместителем Главного инспектора Вооруженных сил по ВМФ, начальником Главного управления боевой подготовки ВМФ, заместителем главнокомандующего ВМФ по кораблестроению, председателем Морского научно-технического комитета. В 1952 году в Москве он окончил Военную академию Генерального штаба СССР. А 31 мая 1954 года в возрасте пятидесяти одного года начальнику Управления Генерального Штаба Военно-Морских Сил СССР Льву Анатольевичу Владимирскому было присвоено одно из высших военно-морских воинских званий — адмирал. С 1959 года адмирал занимался наукой и преподавал. И в 1970 году ушел в отставку. Однако он не забывал о родной сердцу стихии, и вскоре, в 1971 году, вновь вышел в море, руководя экспедицией научно-исследовательских кораблей по изучению океанов. Это последнее его плавание длилось целых полгода... За умелое руководство флотами, флотилиями и их соединениями и проявленную при этом отвагу и героизм адмирал Владимирский Лев Анатольевич был дважды награжден орденами Ленина, тремя орденами Красного Знамени, орденами Суворова II степени и Ушакова II степени, другими наградами. Его имя навечно вошло в историю Военно-Морского Флота СССР. Вот как написал о нем в своей книге «Курсом к Победе» знаменитый адмирал флота Советского Союза, бывший нарком ВМФ СССР, Герой Советского Союза Николай Герасимович Кузнецов. К сожалению, книга эта вышла в 1975 году, когда уже не было в живых ни самого автора, ни его боевого соратника... «В героической обороне Севастополя немалая заслуга Л. А. Владимирского. Участие кораблей эскадры помогло отбить все три ожесточенных вражеских штурма. Ходить на кораблях, доставлявших все необходимое для защитников города — пополнение, боеприпасы, продовольствие, было тяжело и опасно. Корабли подвергались атакам вражеских самолетов, иногда и гибли со всем личным составом, но эскадра продолжала выполнять задачу. Какое бы дело ни поручалось Л. А. Владимирскому, я всегда был уверен, что он и его подчиненные будут действовать умело и отважно». Добавим, что Лев Анатольевич никогда не забывал о своем родном крае. В семидесятых годах его родные попытались создать в городе уголок в областном историко-краеведческом музее, посвященный памяти адмирала Владимирского. Ушел из жизни Лев Анатольевич в возрасте семидесяти лет в 1973 году в Москве... И сегодня в память о выдающемся нашем земляке бороздят водные просторы современное океанографическое исследовательское судно и ракетный крейсер «Адмирал Владимирский»..."
Шаров Петр Федорович.
- «Атомная стратегия» № 30, июнь 2007 г.). "... В состав экспедиции входили: – атомная подводная лодка с крылатыми ракетами (ПЛАРК) проекта 675 «К-128» 7 дивизии 1 флотилии атомных подводных лодок СФ (командир – капитан 2 ранга П.Ф.Шаров, командир второго 225 экипажа капитан 2 ранга Г.П.Онопко). ПЛА «К-128» принадлежала к самой большой серии атомных подводных лодок первого поколения пр. 675, была вооружена 8 крылатыми ракетами и предназначалась для нанесения ударов по боевым кораблям, а также по военно-морским базам и другим объектам, расположенным на побережье и в глубине территории противника. Как и на всех ПЛА первого поколения, паропроизводящая установка состояла из двух водо-водяных реакторов тепловой мощностью по 70 мВт. Скорость надводного хода 14 узлов, подводного хода – 23 узла, автономность 50 суток, экипаж 104 человека... Как выяснилось позже, причиной явилось резкое обострение советско-американских отношений в связи с израильской агрессией против Египта. В то время Советский Союз с предупреждениями агрессорам не шутил. Слово командиру 225 экипажа, капитану I ранга Г.П.Онопко [спецвыпуск альманаха «Тайфун», 2005 г.]: «…Комдив поставил передо мной задачу готовиться в начале 1967 г. на «К-128» к выполнению мероприятия «Прилив». С задачей мы справились. В океане (экваториальной Атлантике) я принял «К-128» у основного экипажа под командованием П.Ф.Шарова. Впервые экипаж в океане провел межпоходовый ремонт лодки, сдал задачи курса походному штабу, выполнил ряд сложных задач и вышел на БС... Очень интересно, вспомнила свое детство. когда ждали отца из дальнего похода. Теперь подробно знаю где были, что делали. Только обидная ошибка вышла, из-за которой не могу показать отцу эту статью: мой отец, участник этой экспедиции вице-адмирал Шаров П.Ф. жив и вполне здравствует. Анна Шарова. Седьмая дивизия подводных лодок Северного флота. Люди, корабли, события. - Санкт-Петербург, серия "На страже Отчизны", выпуск 4, 2005 г.
Онопко Генрих Петрович.
"Действия К-128 обеспечивали дизельные подлодки 641-го проекта Б-21 (командир капитан 2-го ранга В.Е. Иванов) и Б-36 (командир капитан 2-го ранга Л.Н. Судаков). Конечно, в условиях экваториальной жары поход был непростым, особенно для тех, кто шел на "дизелюхах". Кондиционеры скорее не охлаждали воздух в отсеках, а нагревали его. - 28 мая в точке с долготой 23 градуса 19 минут пересекли экватор, - продолжает Заплатин. - Всем выдали памятные дипломы за подписью самого "владыки морей и океанов и всякой живности морской". А День Нептуна отметили через две недели, когда всплыли для ремонта и пополнения запасов и ошвартовались у борта плавмастерской ПМ-93 "Тобол". Тогда нас на месяц сменил экипаж капитана 2-го ранга Г.П. Онопко. Его ребята уже успели загореть, а мы были бледно- молочного цвета. По велению владыки побросали нас в купель, которую соорудили у борта плавмастерской из огромной сети (защита от акул), как во времена парусного флота. За проведение этого праздника мой друг, тоже северодвинец, старшина ракетной боевой части Николай Чернов получил грамоту из рук самого адмирала Владимирского. "Отдыхали" мы целый месяц. Занимались боевой и политической подготовкой, спортом, даже ловили акул. А ребята из БЧ-5 (электромеханическая боевая часть) даже смастерили своему "меху" трость из акульих позвонков. Познакомились с начальником экспедиции адмиралом Владимирским. Знали, что он командовал Черноморским флотом, воевал. Говорили, что строг, а мне показался даже очень душевным, человечным." - «Атомная стратегия» № 30, июнь 2007 г.). "В то время Советский Союз с предупреждениями агрессорам не шутил. Слово командиру 225-го экипажа, капитану I ранга Г.П.Онопко [спецвыпуск альманаха «Тайфун», 2005 г.]: «…Комдив поставил передо мной задачу готовиться в начале 1967 г. на «К-128» к выполнению мероприятия «Прилив». С задачей мы справились. В океане (экваториальной Атлантике) я принял «К-128» у основного экипажа под командованием П.Ф.Шарова. Впервые экипаж в океане провел межпоходовый ремонт лодки, сдал задачи курса походному штабу, выполнил ряд сложных задач и вышел на БС. Боевая служба проходила в период израильско-египетских событий 1967 года. Пришлось некоторое время находиться в двухчасовой готовности, когда в управление вступил Министр обороны страны».
Перегрузка ФА, Атлантический океан, 9 августа 1967 г. -
[URL=http://cripo.info/print.php?sect_id=9&aid=20140Трагедия и подвиг атомохода «К-19». Часть 2. 04.07.2006.[/URL] "В Обнинске живет человек, побывавший на этой подводной лодке сразу же после аварии. Он - непосредственный участник буксировки и спасения АПЛ К-19 кавалер “Ордена Мужества“ Даниил Иванович Титрибоян. Вот что он рассказал на страницах еженедельника “Час пик“: “Я был участником буксировки и спасения АПЛ К-19, которую на флоте после радиационной аварии прозвали “Хиросимой“. Хочу поведать об этой катастрофе правду, свидетелем которой стал также и еще один житель Обнинска, ныне капитан 1 ранга в отставке Генрих Петрович Онопко. К-19 была первая ракетная атомная подводная лодка Советского Союза. Ее очень часто преследовали всякие, поначалу мелкие неприятности. Кстати об этом очень наглядно показали в своем фильме американские кинематографисты. Началось все с эпизода, когда при спуске со стапелей не разбилась о борт с первого броска традиционная бутылка шампанского. До этого случая, при строительстве, в трюме лодки был локальный пожар. Потом после первого пуска реактора был переопрессован 1-й контур, через который прокачивается вода в реакторе. При испытаниях был поврежден один из реакторов. Через несколько месяцев произошла радиационная авария: течь воды 1-го контура (радиоактивной) во 2-й контур в парогенератор одного борта. И вот, 4 июля 1961 года в Норвежском море произошла роковая радиационная катастрофа на АПЛ К-19. Командиром лодки тогда был капитан 2 ранга Николай Затеев (ныне покойный, капитан 1 ранга в отставке). Эта авария унесла 8 жизней подводников. В течение небольшого времени умерли еще много членов экипажа. Оставшийся в лодке экипаж был эвакуирован на советскую дизельную подлодку, которая находилась в автономном плавании поблизости“. Как считает бывший моряк Северного флота, фильм о лодке “К-19“ - не совсем объективен. В газете он реально описывает далекие события, участником, которых ему невольно пришлось стать. “Находясь на базе “Западная Лица“, мы не знали об аварии на К-19, и на лодках шла обычная боевая подготовка. Вдруг приказом свыше создали аварийную партию, в которую зачислили и меня (тогда капитан-лейтенанта). Аварийную партию возглавил опытный подводник капитан 1 ранга В.С.Шаповалов. Нас погрузили на спасатель СФ СС-21, который уже стоял у пирса в бухте Малая Лопаткина. После отхода спасателя СС-21 нам сообщили обстановку. Через несколько суток в Норвежском море мы обнаружили АПЛ К-19 без личного состава, с поврежденной рубкой. Вблизи стоял наш эсминец и несколько кораблей НАТО. Над лодкой К-19 и над нами довольно низко летали их самолеты. СС-21 подошел близко к лодке, и были поставлены сходни. Дозиметристы определили большую радиоактивность на лодке. После осмотра лодки внутри членами аварийной партии стало понятно, что своим ходом аварийную лодку не привести на базу, хотя и ставилась такая задача командованием Северного флота. Но возможностей не было. Аккумуляторная батарея была разряжена, в лодке было темно. Надо сказать, что в таких тяжелых условиях личный состав К-19 заглушил реакторы и привел механизмы в исходное безопасное положение. Несмотря на штормовую погоду, по распоряжению Главкома, Адмирала флота Советского Союза С.Г.Горшкова, был закреплен буксир за носовые горизонтальные рули (они были отвалены экипажем АПЛ К-19 для эвакуации на дизельную ПЛ). Так мы начали буксировку АПЛ в сопровождении кораблей и самолетов НАТО. СС-21 благополучно прибыл с лодкой на базу. После чего началась ликвидация последствий аварии и ремонт лодки. После ремонта АПЛ К-19 еще долго служила советской Родине, хотя и потом с ней случались небольшие аварии»" "Хотелось бы внести некоторые уточнения в статью "Смелый" остался неизвестным", опубликованную в "Труде" 5 декабря 2002 года. Ее авторы не без основания просят откликнуться тех, кто принимал участие в спасении субмарины К-19, дабы восстановить историческую правду. До сих пор вокруг аварии на этой подлодке, впрочем, как и на других, плодится немало слухов и небылиц. Дело в том, что мы сами служили на атомных подводных лодках, участвовали в спасении АПЛ К-19 и знаем, как говорится, об обстоятельствах не из вторых уст. На самом деле было так. В первых числах июля 1961 года в Западную Лицу, где располагалась наша база, неожиданно пришел приказ о формировании аварийной партии для спасения подлодки, название которой не указывалось и было до поры засекречено. Спасателей возглавил опытный моряк-подводник капитан 1 ранга В.Шаповалов. Нас погрузили на спасатель Северного флота СС-21, который уже стоял у пирса в губе Малая Лопаткина. Через несколько суток пути мы обнаружили в Норвежском море АПЛ К-19 с поврежденной рубкой. Личного состава на ней не было, гибнущих моряков спасли дизельные подлодки, прибывшие раньше нас на место катастрофы. В несколько кабельтов от К-19 дрейфовал советский эсминец, рядом находились военные корабли и буквально зависшие над нами самолеты НАТО. В назначенный час мы спустились в лодку, чтобы обследовать ее. В трюмах из-за разрядившихся батареек и закрытого реакторного отсека было темно. Сложность была и в том, что терпящий аварию экипаж К-19 тем не менее успел вывести из строя главную энергетическую установку и заглушить реакторы, приведя лодку в безопасное радиационное состояние. Поставленная перед нами задача - восстановить разблокированное хозяйство, дабы субмарина своим ходом пришла в базу, - оказалась невыполнимой. Было принято решение буксировать ее, что мы и сделали. Ситуация была достаточно сложной, требовала большого напряжения сил, нервов. К тому же весь путь к базе нас сопровождали натовские корабли и самолеты. Только по прибытии в Западную Лицу началась работа по ликвидации последствий той катастрофы, ремонт АПЛ. Такова правда о тех днях, правда о подлодке К-19. Онопко Генрих, Титрибоян Даниил ветераны-подводники подразделений особого риска. Енин Владимир Николаевич (выпускник Рижского НВМУ 1949 г.). Изложено А.А.Тумановым, март 2003 г. "Планировалась проверка разворота стола. “Перископщики”, назовём их так, не доложили дежурному по кораблю и без предупреждения подняли перископ. “Ракетчики, в это время развернули стол и “ахнули” стойкой крепления по перископу. Результат - замена перископа. После этого инцидента беспрекословно выполнялись команды дежурного по кораблю, своевременно докладывали характер работы, время начала и конца работы. Но здесь был другой показательный момент. После работы с подъёмным столом бригадир обнаружил, что повреждены штекерные соединения (разъёмы, через которые осуществляется связь лодочной аппаратуры с бортовой аппаратурой ракет). Разумеется, было заявлено, что штекерные соединения были ранее повреждены флотскими специалистами. Конечно, эта неисправность - пустяк по сравнению с вышеописанной, но заводское руководство запретило выдать со склада новые штекерные соединения. Это была зарезервированная “причина” возможного отставания от графика строительства. Но всё решила дипломатия на низшем уровне. Штекерные соединения дал командир ракетной БЧ соседней лодки, которая находилась на более ранней стадии строительства, Генрих Онопко, а заводские монтажники, без ведома своего начальства, устранили неисправность за пару часов. 12.04.2005. «Обнинск – город морской» - под таким названием в городском музее наукограда состоялась встреча обнинских кадетов и ветеранов – подводников. Будущие защитники морских просторов из первых уст узнали о том, как строился подводный военный атомный флот. В зале сидели те немногие, кто был участником строительства подводного щита России. "Пусть мы и не были первыми в создании подводных атомоходов, зато смогли в короткие сроки составить американцам конкуренцию в море", – говорили ветераны. Среди приглашенных был Генрих Петрович Онопко, капитан 1 ранга. Он начал свою карьеру на дизельных подлодках, затем командовал атомоходами. В 1961 участвовал в спасательной операции, о которой молодежь знает по голливудскому фильму «К-19». В 1967 после операции «Прилив» Генрих Онопко практически заработал звание Героя СССР. Правда, золотую звезду он так и не получил. На отчизну Генрих Петрович не обижается. Говорит – нам сейчас бы не утратить былой мощи флота. Финансировать надо и учебный центр, и строительство атомоходов. А личный состав для подлодок уже растет: в лицее «Держава» в этом году будет третий выпуск в кадетских классах, - сообщает телекомпания "Ника-ТВ". А. С. Пушкин. У ледяных причалов. - "Четвертый отсек — ракетный. Это самый большой отсек подводной лодки. Здесь расписано два офицера: командир БЧ-2 капитан-лейтенант Генрих Онопко и командир ракетной группы старший лейтенант Валерий Ильин. Их сложное хозяйство требует высоких профессиональных знаний, хорошей натренированности всего ракетного расчета. Сколько мыслей рождают эти молчаливые шахты, в которых скрыто 35 Хиросим. Неужели исторических и нравственных уроков второй мировой войны недостаточно, чтобы люди, просыпаясь поутру, не думали с ужасом о предстоящем дне." Продолжение следует.
Список сослуживцев.
Сознавая неполноту, надеясь на дополнения, предварим список сослуживцев одним из хранимых в личном архиве адмирала Жданова приказом флотоводца Нахимова.
РАПОРТ П.С. НАХИМОВА А.С. МЕНШИКОВУ С ХОДАТАЙСТВОМ О НАГРАЖДЕНИИ ОФИЦЕРОВ И МАТРОСОВ, ОТЛИЧИВШИХСЯ В СИНОПСКОМ СРАЖЕНИИ 29 ноября 1853 г.
"Поставляя непременным долгом своим свидетельствовать... об отлично-усердной службе вообще гг. офицеров и команд на судах, состоявших в нынешнем лете под моим начальством, и о примерном мужестве, храбрости и искусстве, оказанных ими во время истребления отряда турецких судов и батарей в Синопе, имею честь покорнейше просить ходатайства... о награде отличившихся гг. флагманов, командиров судов и офицеров, как в прилагаемом у сего списке значится. Нижним же чинам вообще за истинно русскую храбрость и присутствие духа во время боя, за неутомимую их деятельность во время продолжительного крейсерства до сражения и при исправлении повреждений судов после оного почтительнейше прошу исходатайствовать денежное награждение для всех и знаки Георгия Победоносца, числом по положению статута сего ордена, соразмерно составу команд судов, — для особенно отличившихся. Осмеливаюсь присовокупить, что таковое ходатайство... поставляю выше всякой личной мне награды."
Белоусов Александр, Борисенко Виталий Дмитриевич, Борисов Владимир Степанович, Владимирский Лев Анатольевич, Гаврилов Валерий Владимирович, Зарембовский Вячеслав Леонидович, Карачев Иван Иванович, Каспер-Юст Дмитрий Сергеевич, Квятковский Юрий Петрович, Лебедько Владимир Георгиевич, Лобов Семён Михайлович, Машин Василий, Михайловский Аркадий Петрович, Онопко Генрих Петрович, Печенкин Юрий Алексеевич, Полюхович Геннадий Иванович, Соколов Николай Васильевич, Стрюков Игорь Михайлович, Судаков Л.Н., Устьянцев Александр Михайлович, Шапошников Валерий, Шаров Петр Федорович, Юферов Г.И.
Обращение к выпускникам нахимовских училищ. 65-летнему юбилею образования Нахимовского училища, 60-летию первых выпусков Тбилисского, Рижского и Ленинградского нахимовских училищ посвящается.
Пожалуйста, не забывайте сообщать своим однокашникам о существовании нашего блога, посвященного истории Нахимовских училищ, о появлении новых публикаций.
Для поиска однокашников попробуйте воспользоваться сервисами сайта
nvmu.ru.
Сообщайте сведения о себе и своих однокашниках, воспитателях: годы и места службы, учебы, повышения квалификации, место рождения, жительства, иные биографические сведения. Мы стремимся собрать все возможные данные о выпускниках, командирах, преподавателях всех трех нахимовских училищ. Просьба присылать все, чем считаете вправе поделиться, все, что, по Вашему мнению, должно найти отражение в нашей коллективной истории. Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ. 198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус. karasevserg@yandex.ru
Борисов В.С., Лебедько В.Г. Подводный фронт "холодной войны". - М.: АСТ; СПб.: Terra fantastica, 2002. Окончание.
"За время слежения за АУГ США атомная подводная лодка "К-181" выполнила (условно) девять торпедных атак по авианосцу «Саратога» с различных направлений и дистанций. Экипаж сумел передать в штаб флота двадцать радиограмм с докладами о действиях кораблей авианосной группы. Записаны на пленку шумы турбин авианосца на различных удалениях от него, установлены состав и построение ордера АУГ и выявлен ряд действий кораблей группы на переходе в океане. Непрерывное слежение за авианосцем продолжалось около четырех суток. После похода командование дивизии атомных подводных лодок сделало следующее заключение: «Экипаж атомной подводной лодки "К-181" при слежении за авианосцем „Саратога" правильно учитывал гидрологию моря, маневрировал на оптимальных глубинах, действовал скрытно и смело». Очень высокую оценку дал экипажу "К-181" в 1967 году адмирал Г. М. Егоров — в то время уже заместитель главнокомандующего ВМФ по боевой подготовке. Он, в частности, сказал: «Опыт походов в удаленных районах и выполнение сложных учебных задач за последние годы наглядно показывают, что лучших результатов добиваются те корабли и части, где более сколочены экипажи, где учеба проводится целеустремленно. Атомная подводная лодка "К-181" — одна из лучших на Северном флоте, и это звание она удерживает уже несколько лет. Ее экипаж — крепко спаянный, дружный коллектив. В 1963 году эта подводная лодка успешно выполняла ответственную задачу — совершила поход на Северный полюс, за что весь экипаж был удостоен наград Родины, а командир, капитан 2 ранга Ю. А. Сысоев, — высокого звания Героя Советского Союза. Как и Ю. А. Сысоев, сменивший его капитан 1 ранга В. С. Борисов — опытный моряк... Надежным помощником командира в организации боевой учебы и воспитании моряков является капитан 2 ранга Г. И. Юферов. В течение 1965-1966 годов эта подводная лодка совершила два специальных больших похода в океан и оба раза экипаж хорошо справился с поставленными задачами. Успех решила тщательная подготовка к выполнению задания каждого матроса, старшины и офицера. Особенно большой похвалы заслуживает экипаж этой атомной подводной лодки при выполнении особого задания в 1966 году (длительное слежение за авианосцем „Саратога")» (Г. М. Егоров. Командир — воспитатель высоких морально-боевых качеств у подчиненных. // Морской сборник, 1967, № 2 — сборник статей.). В честь успешного выполнения задания для экипажа "К-181" был устроен торжественный обед с жареными молочными поросятами. Этот поход стал событием. В 1967 году на базу атомных подводных лодок в Западную Лицу прибыл Генеральный Секретарь ЦК КПСС Л. И. Брежнев вместе с министром обороны и главнокомандующим ВМФ. Командующий Северным флотом адмирал С. М. Лобов очень подробно доложил им о действиях экипажа атомохода "К-181". После доклада для приглашенных был организован шикарный банкет. Меня посадили за столом напротив Л. И. Брежнева на тот случай, если он захочет подробнее расспросить о походе. Но, к сожалению, никаких вопросов задано не было. Позже командующий флотом адмирал С. М. Лобов в приватной беседе сказал мне, что за этот поход членов экипажа "К-181" предполагали представить к наградам, но Л. И. Брежнев заявил, что, поскольку это связано с Америкой, лучше наградить корабль орденом Красного Знамени. Итак, "К-181" стала первой и единственной в мирное время Краснознаменной подводной лодкой. Все члены экипажа "К-181" в разное время очень добросовестно выполняли свой воинский долг. Среди них хочется отметить таких офицеров, как В. Борисенко, Р. Болотов, Н. Соколов, Л. Жданов, В. Храмцов, Д. Каспер-Юст, которые в последующем стали грамотными командирами. Несколько лет спустя я узнал, что американское командование по указанию Президента США в 1967 году предприняло меры по обеспечению безопасности действий авианосно-ударных групп, вплоть до уничтожения иностранных подводных лодок в мирное время, если они по вызову не всплывают на поверхность и приближаются к авианосцу ближе, чем на 100 миль. А в 1968 году Верховное Главнокомандование НАТО утвердило «Положение о вступлении в бой». Оно предусматривало в случае обнаружения неопознанных подводных лодок в радиусе 100 миль от авианосно-ударного соединения (АУС) или отряда боевых кораблей (ОБК) применять предварительные сигнальные взрывы. Если подводная лодка при этом не даст о себе знать, то она должна быть атакована. После выхода в свет этого «Положения» руководство нашего Военно-морского флота сделало доклад правительству, в котором было сказано, что эти действия предусматривались после объявления в Вооруженных Силах НАТО «простой тревоги», т.е. в мирное время. Это шло вразрез с Женевской конвенцией 1958 года, предоставлявшей равную свободу плавания в любом районе открытого моря, и никто не мог вмешиваться в их действия или требовать каких-то ответов на незаконные вопросы1. 1 Переписка главнокомандующего ВМФ с правительством и министерством обороны страны. ЦГА ВМФ. Ф. 2, он. 307 ее, д. 338. и ф. 14, он. 76 ее, Л. 77. Читателей может заинтересовать вопрос — а зачем нам нужно было осуществлять слежение за американским авианосцем? Ответ очень простой. Подводные лодки США в течение многих лет вели слежение за нашими атомными подводными лодками от пунктов базирования во время всего их плавания. Советскому командованию нужно было предпринять какие то ответные меры. Так как в тот период советские атомные подводные лодки не были способны следить за американскими (из-за их большой шумности), руководство флота решило проверить, сумеют ли наши атомоходы осуществлять длительное слежение за надводными кораблями и, в частности, за авианосцами.
В июле 1967 года меня назначили начальником штаба 3-й дивизии атомных подводных лодок, а в командование "К-181" вступил опытный офицер-атомщик капитан 2 ранга Н. В. Соколов, который еще в 1963 году в должности помощника командира атомохода К-3 участвовал в походе к Северному полюсу. 23 февраля 1968 года, в день 50-летия Вооруженных Сил, среди лучших на Северном флоте была названа атомная подводная лодка "К-181". Она была награждена орденом Красного Знамени за большой вклад в дело укрепления оборонной мощи страны. Вручение экипажу "К-181" боевого ордена проходило в базе — Западной Лице — 7 марта 1968 года. Подводники дивизии были выстроены на причале, где стоял атомоход. Все члены экипажа корабля волновались — приближались очень торжественные минуты! И, конечно, всплывали в памяти прошедшие дальние океанские походы, боевые вахты, напряженные занятия, корабельные учения и ежедневные тренировки. Силу воли, умение, физическую выносливость многих из тех, кто стоял в строю, неоднократно проверил океан в самой сложной обстановке... Вместе с расширением районов действий сил боевой службы велся активный поиск маневренных пунктов базирования (ПМБ) в Мировом океане. В 1967 году с этой целью впервые была проведена комплексная экспедиция под условным названием "Прилив" в экваториальные воды Атлантики. Руководил экспедицией адмирал Л.А Владимирский. Помимо средств обеспечения в ней приняли участие подводные лодки К-128 капитана 2 ранга П.Ф. Шарова, Б-21 капитана 2 ранга В.Е. Иванова, Б- 36 капитана 2 ранга Л.Н. Судакова, а также экипажи подводных лодок капитанов 2 ранга Г.П. Онопко, В.В. Жданова и И.М. Стрюкова. Штаб экспедиции возглавил капитан 1 ранга И.И. Карачев. Почти 8 месяцев пробыли подводники под палящими лучами тропического солнца. При этом К-128 совершила 3 похода по 49 суток с двумя межпоходными ремонтами у борта плавмастерской ПМ-93. В таком же режиме действовали и другие подводные лодки."
Сослуживцы.
Борисов Владимир Степанович.
3-я дивизия подводных лодок Базирование: губа Малая Лопаткина, с 1962 – губа Большая Лопаткина в Западной Лице, с 12.09.1981 – Гремиха (п.Островной), штаб - Большая Лопатка. История: Сформирована - 06.1961 г. в составе 1-й флотилии. В сентябре 1981 г. передана в состав 11 флотилии и перебазирована в пос. Островной. В июне 1994 г. после реорганизации в состав дивизии включены корабли и офицеры штаба 41-й ДиПЛ. В сентябре 1995 года первое соединение атомных подводных лодок расформировано. пр.: 627, 671, 671рт, 705, 705к; Командиры: Борисов Владимир Степанович (1967 - 07.1968) кап. 1 ранга;
Лебедько Владимир Георгиевич.
"В Центральном посту (ЦП) Лебедько "учил" Шабанова "военному делу настоящим образом"..."
Лобов Семён Михайлович.
[2(15).2.1913, дер. Смольниково Волоколамского р-на Моск. обл., —12.7.1977, Москва], советский военачальник, адмирал флота (1970). Чл. КПСС с 1940. В ВМФ с 1932. Окончил Военно-морское училище (1937), курсы командиров эсминцев (1954), академические курсы офицерского состава при Военно-морской академии (1961). Проходил службу на Тихоокеанском флоте. Командир батареи сторожевого корабля (1938), помощник командира и командир эсминца (1939—1946). Участвовал в войне против империалистической Японии (1945). Затем командир дивизиона эсминцев Черноморского флота (1947), командир крейсера «Ворошилов» (1948— 51), командир линкора «Севастополь» (1951—53). С дек. 1954 ком-р соединения кораблей Черномор, флота, с окт. 1955 нач-к штаба соединения, с июля 1957 ком-р соединения кораблей Сев. флота. В окт. 1961 назначен первым зам. команд. Сев. флотом, а в июне 1964 — команд. Сев. флотом. В период командования Л. Сев. флотом атомные подводные лодки флота успешно совершили дальние автономные походы, в т. ч. в высокоширотные р-ны Арктики, к Сев. полюсу. С мая 1972 Л. — пом. нач-ка Генштаба Вооруж. Сил СССР по ВМФ. Активно участвовал в разработке новых приёмов боевого использования разно- родных сил флота, в организации испытаний и ввода в строй новых кораблей и боевой техники ВМФ. Кандидат в чл. ЦК КПСС (1966—76). Депутат Верх. Совета СССР 7— 8-го созывов. Награждён 2 орденами Ленина, орденом Октябрьской Революции, 2 орденами Красного Знамени, орденом Отечественной войны 1-й степени, 2 орденами Красной Звезды, медалями, а также иностранными орденами и медалями.
Борисенко Виталий Дмитриевич.
"Командиры корабля (экипаж в\ч 13048): Борисенко В.Д. (сентябрь 1966-октябрь 1973)." "7 декабря 1967 г. советская атомная торпедная лодка «К-52» под командованием капитана 2-го ранга В.Борисенко в Тунисском проливе (Средиземное море) в подводном положении, меняя глубину погружения, «проехалась» по рубке «стратега» «Джеймс Мадисон» ВМС США, который следил за нашей АПЛ. В результате столкновения у американца были погнуты выдвижные устройства (перископы, антенны и т.п.). Нашу же субмарину с дифферентом на корму выбросило на поверхность. Как оказалось, у нее по левому борту ниже носового обтекателя в легком корпусе зияла пробоина размером 4х 8 м, были деформированы крышки торпедных аппаратов, смят обтекатель, помят киль и пр. Подошедшие советские корабли отбуксировали «К-52» на ремонт". "Подводные лодки проекта 971 относятся к 3-му поколению атомных многоцелевых подводных лодок и предназначены для уничтожения атомных ракетных подводных лодок, корабельных ударных групп, а также нанесение ударов по береговым целям, при необходимости может брать на борт мины. Вооружение лодок состоит из крылатых ракет типа «Гранат», торпед ракето - торпед калибром 650 и 533мм. По конструкции лодка является двухкорпусной, с так называемым «лимузинным» ограждением выдвижных устройств. Лодка имеет высокое хвостовое оперение, на котором размещен обтекатель буксируемой антенны гидроакустического комплекса. Прочный корпус выполнен из высокопрочной стали и делится на шесть отсеков прочными, водонепроницаемыми переборками. Все основное оборудование и боевые посты размещены на амортизаторах в зональных блоках, представляющих собой пространственные каркасные конструкции с палубами. Зональные блоки изолированы от корпуса лодки резинокордными пневматическими амортизаторами. Легкий корпус лодки покрыт специальным противогидроакустическим покрытием. Подводные лодки проекта 971 разрабатывались в Ленинградском конструкторском бюро «Малахит» под руководством главного конструктора Г. Н. Чернышова, главный наблюдающий от ВМФ капитан 2 ранга И. П. Богаченко (Выпускник Ленинградского НВМУ 1948 года)... Головная подводная лодка К-284 была построена на заводе им. Ленинского комсомола в 1984 году и после испытаний Комиссии Госприемки под председательством капитана 1 ранга В.Д. Борисенко в том же году была передана ВМФ. Первыми командирами АПЛ К-284 стали капитаны 1 ранга В.А. Алексеев (первого экипажа) и Ю.В. Кирилов (второго экипажа). Планировалась постройка серии из 20 кораблей и даже были заложены еще лодки (заводские № : 519, 520, 521, 836, 837) но из за экономических проблем достроены они так и не были."
Зарембовский Вячеслав Леонидович.
"Владислав Леонидович Зарембовский (12.09.1929—20.10.1998) — один из известных в стране специалистов-подводников и спасателей, контр-адмирал, с 1952 г., связал свою жизнь с военно-морским флотом. По окончании Высшего военно-морского инженерного училища им. Ф.Э. Дзержинского он длительное время служил на подводных лодках, пройдя все должности от командира моторной группы до заместителя командующего флотилией атомных подводных лодок. С 1976 г. Владислав Леонидович возглавил НИИ аварийно-спасательного дела и глубоководных работ МО СССР. Последние семь лет он вместе с Ю.И Колесниковым трудился над созданием книги об отечественных "Морских Диверсантах" — "История специальной разведки ВМФ"... 20 октября 1998 г., после сложнейшей операции на сердце, не приходя в сознание. В.Л. Зарембовский скончался. Мы надеемся, что издание "Истории специальной разведки ВМФ" станет лучшим памятником этому замечательному человеку." "От коммунистов прежде всего требовался личный пример. И они, как и в годы войны, не задумываясь, шли на самые трудные участки. Таким участком, например, были вахты по обслуживанию реактора. Дело в том, что некоторые моряки, изучив технические особенности главной энергетической ядерной установки, с опаской отправлялись на эти вахты, боялись облучения. Впоследствии, когда матросы убедились, что работа возле реактора не представляет опасности, они смело пошли в отсеки, на боевые посты. Через некоторое время от желающих служить на новых атомных подводных лодках не было отбоя. Энтузиастом нового дела был капитан-лейтенант-инженер В.Л. Зарембовский. Он настойчиво просился на атомные подводные лодки, но медкомиссия части, а потом и флотская медкомиссия и медкомиссия в Москве не пропустили его из-за какого-то изъяна. Тогда Зарембовский согласился на операцию и добился своего. Сейчас Владислав Леонидович Зарембовский — контр-адмирал-инженер. В свое время он многое сделал для успешного плавания экипажа корабля."
"В 1 час 58 минут 8 сентября 1967 года в Баренцевом море на траверзе мыса Нордкап потерпела бедствие лодка К-3 «Ленинский комсомол», первенец советского атомного подводного флота. Двое суток мир стоял на пороге новой Хиросимы. Обошлось, но какой ценой -- до сих пор знают только единицы. Полковник медслужбы Игорь Аркадьевич Мазюк был участником той трагической и героической эпопеи... Примерно через два часа меня растолкал Слава Зарембовский и увел за собой в центральный пост к комдиву Игнатову (когда спали они -- ума не приложу). Там мне рассказали, что все попытки добровольцев проникнуть во второй отсек не удались: увидев в щель люка обезображенные трупы товарищей, матросы аварийной партии сорвали с себя противогазы из-за начавшейся рвоты. То же самое случилось и со второй партией добровольцев. Это была нормальная реакция нормальных людей -- что я и объяснил комдиву. Я сам пугал жену истошными криками во сне после занятий по судебной медицине, пока не привык к обезображенным телам. - Может, ты попробуешь? -- спросил меня Игнатов. -- Понимаешь, надо туда войти. Иначе все взлетим на воздух. Разумеется, я согласился. В разговор тут же вступили механики Зарембовский и Зайцев. Они перечислили все, что требовалось сделать в аварийных отсеках: закрыть люк между первым и вторым отсеками, отключить батарейные автоматы, закрыть грибки вентиляции аккумуляторных ям, выявить очаги тления и т.д. Хотя я был врачом, все их мудреные термины понимал, потому что во время службы корабельным доктором на подлодках был как раз командиром второго отсека, где офицерская кают-компания одновременно служит и операционной. Из центрального отсека меня подстраховывали только двое -- Зарембовский и Зайцев. Остальные должны были покинуть третий отсек, а командир и комдив оставались на мостике, задраив нижний рубочный люк. Зарембовский светил мне фонариком через переборочный люк, а Зайцев следил за вентиляцией третьего отсека и был готов открыть переходной люк в четвертый отсек для аварийной партии, если с нами троими случится беда... Разбудил меня телефон. Вызывал комдив Игнатов. Быстро побрившись и надев свежую рубашку, я с грустью посмотрел в зеркало на свое осунувшееся, бледное от недосыпания и пережитого лицо и вышел из каюты. Игнатов повел меня в салон председателя госкомиссии В.А. Касатонова, где были еще его заместитель по комиссии вице-адмирал Г.Н. Холостяков и командующий Северным флотом адмирал С.М. Лобов. Касатонов попросил меня самым подробнейшим образом пересказать все, что я видел во втором отсеке еще в море. Я понял, что сейчас выясняется причина пожара. Потом адмирал спросил: - Скажите, доктор, сколько вы служите на лодках? - Двенадцатый год, товарищ адмирал, -- ответил я. - Семен Михайлович, -- обратился он к Лобову, -- почему доктора так долго служат на подводных лодках? Ведь они все забывают. - Мы готовим из него начальника медицинской службы флота, -- слукавил Лобов. Касатонов повернулся ко мне: - Страшно теперь будет служить на атомоходах? - Да, страшно. При таких авариях защиты нет. - Как бы вы предложили поступить нам с экипажем «тройки»? - Дать месяц отдыха и растасовать по другим экипажам. Больных комиссовать. - Так и поступим, -- сказал Касатонов, повернувшись к Лобову. - Спасибо, доктор, отдыхайте, -- отпустил меня Касатонов. Я вышел из каюты, а следом за мной вышел Холостяков. Взяв меня под руку, он тихо сказал, что меня и еще пятерых решено представить к званию Героя. Я поблагодарил прославленного моряка, хотя, по своему опыту, очень сильно сомневался, что так и будет. И не ошибся. Ни Холостяков, ни сам Касатонов еще не знали, что в недрах их комиссии зреет обидное для флота «особое мнение»... Допросив с пристрастием членов экипажа, политработники и особисты выудили у кого-то из матросов признание, что на лодке имели место случаи курения. Нашлось и доказательство: докладная одного старшины и протокол комсомольского собрания, где осуждалось курение на лодке. Логика была простая: раз курили, значит, сами подожгли. Нет вам почестей, нет сочувствия... На самом же деле причиной пожара (потом это подтвердила экспертиза) была течь в системе гидравлики первого отсека. Под большим давлением, как из пульверизатора, микроскопические капельки веретенного масла мгновенно заполнили облаком весь отсек, и, как только они соприкоснулись с пластинами регенерации воздуха, произошел взрыв и начался объемный пожар. Французские подводники так неоднократно горели, пока не поумнели... Наши конструкторы, по-видимому, об этом не знали и только потом, потихоньку, заменили веретенное масло на негорючую кремнийорганическую смесь марки ПГВ. Похоронили наших несчастных товарищей на окраине поселка Заозерного. В большую братскую могилу установили 39 наскоро сколоченных гробов с фотографиями моряков. Но я точно знал, что большинство опознать не удалось, так и ушли они в землю... Для прощания выстроилась в каре вся дивизия, пришли почти все жители военного городка с цветами (невесть откуда взявшимися в это время года). Много было детей. Над седыми заполярными сопками долго кружилась мелодия траурного марша. Потом на братской могиле был установлен безымянный памятник с лаконичной надписью «Подводникам, погибшим в океане 08.09.67 г.». Спасшего лодку командира Степанова и его замполита Д.А. Жиляева скромно наградили орденами Красной Звезды. Больше никто не получил от Родины ни слова благодарности. Экипаж растасовали. Многих офицеров перевели служить на Большую землю. Для меня эта шестая по счету и последняя на Севере аварийная эпопея закончилась переводом на Черноморский флот. Спустя два месяца по прибытии в Севастополь я обратился за разрешением направить в ЦК КПСС документ с моим личным анализом аварии и предложениями о том, какие изменения надо внести в подготовку всех экипажей на случай повторения подобных аварий. После долгих отказов я получил разрешение, и засекреченный доклад ушел в ЦК. Через пять дней меня вызвали в штаб флота для разговора по ВЧ с членом Военного совета В.М. Гришановым. Он сказал, что по поручению военного отдела ЦК моя записка будет рассмотрена Военным советом ВМФ для принятия практических мер. Потом я понял, а еще позже узнал достоверно, что никаких мер не было принято, и спустя два года при аналогичном пожаре в Бискайском заливе погибла атомная подлодка К-8, на которой я начинал службу врачом в 1958 году. Рассказывал полковник медицинской службы И.А.МАЗЮК. "40-й Государственный научно-исследовательский институт аварийно-спасательного дела, водолазных и глубоководных работ Министерства обороны (НИИ АСД и ГВР) Начальники: контр-адмирал В. Л. ЗАРЕМБОВСКИЙ (1976-1990)."
Юферов Г.И.
"Как увижу атомную подводную лодку, так сердце заноет, — сказал мне при встрече Касатонов. — Давно мечтал сходить к полюсу, посмотреть на обитаемость лодки, на действия людей. Предстоящему походу придавалось большое значение. В соединение подводных лодок была направлена группа работников [92] Главного политуправления, чтобы помочь организовать партийно-политическую работу в экипаже. Она работала там несколько дней и вернулась с хорошим настроением. Заместитель командира подводной лодки по политчасти капитан 2 ранга Г. И. Юферов — офицер с богатым жизненным и боевым опытом. Он участвовал в Великой Отечественной войне, закончил ее под Берлином. В послевоенные годы, замечу, к нам на флот пришло немало политработников из сухопутных войск. Они окончили академию и, можно сказать, быстро впитали в себя флотские традиции, освоились с корабельными порядками. Так что это не помеха, если в молодые годы тот или иной политработник служил не на флоте. Важнее всего — его отношение к делу. Хотя, конечно, было бы желательно, чтобы каждый политработник имел за плечами матросские, солдатские университеты. Г. И. Юферов пришелся по душе экипажу. Подводникам нравилось, что он обращался с ними ровно, уделял всем внимание, да и с командиром лодки Ю. А. Сысоевым у него установились хорошие деловые отношения..." "Большим уважением и авторитетом не только у личного состава училища, но и у трудящихся города и области пользуются преподаватели кафедры марксизма-ленинизма, которую возглавляет кандидат исторических наук, доцент капитан 1 ранга Г. Н. Юферов, в прошлом один из лучших полит-работников Краснознаменного Северного флота.
В аудитории кафедры марксизма-ленинизма. Лекцию читает Г. Н. Юферов. За большие заслуги в деле подготовки высококвалифицированных кадров для Военно-Морского Флота большая группа офицеров училища была награждена орденом «За службу Родине в Вооруженных,. Силах» III степени. Среди них начальник училища контр-адмирал-инженер А. А. Саркисов, начальник политотдела капитан 1 ранга Ю. Д. Корлюгов, заместитель начальника училища контр-адмирал П. С. Дронин, капитаны 1 ранга-инженеры Н. С. Долгополов, В. М. Руденко, капитаны 1 ранга Г. Н. Юферов, Ф. П. Варнашов,. В. В. Никольский, капитаны 2 ранга-инженеры И. Н. Мартемьянов и Г. И. Плакся."
"... я, Храмцов Виктор Михайлович, вице-адмирал запаса, бывший командующий 4-ой флотилии атомных подводных лодок Тихоокеанского флота, в состав которой и входила АПЛ К-431, лично участвовавший в ликвидации последствий ядерной катастрофы, решил написать об этом с позиции пострадавшего. Ибо меня определили главным виновником случившегося."
Каспер-Юст Дмитрий Сергеевич.
"Все подводники-тихоокеанцы знают, что такое Банка Каспер-Юста. В 1970-1980-х годах на Камчатке служил командиром атомохода офицер Дмитрий Каспер-Юст. В начале 1980-х его подводный ракетоносец в Тихом океане налетел на коралловые рифы. Удар был такой силы, что отдыхавшие члены экипажа вылетели из коек. Домой ракетоносец пришел с сильно поврежденным легким корпусом. Факт этот лишний раз подтвердил уникальную живучесть подлодок в отличие от надводных кораблей благодаря своему двойному корпусу. Дмитрий Каспер-Юст получил за это все, что в таких случаях полагается, и в 1983 году его назначили начальником учебного центра в бухте Малый Улисс во Владивостоке, где он обучал экипажи подводников из Индии." "Завидные женихи. В Малом Улиссе к приезду индийцев разворачивали учебный центр. Работы велись авральными темпами. Рота охраны во главе с лейтенантом Владимиром Карповым, секретарем комитета ВЛКСМ УЦ, целыми днями таскала кирпичи для новостроек и боролась с зарослями бурьяна вокруг стройплощадок, а начальник УЦ капитан 1 ранга Дмитрий Каспер-Юст выбивал у Москвы, флота и эскадры рабсилу, автомобили, деньги, штаты... К приезду индийских экипажей - договором планировалась передача в аренду двух атомоходов - на Улиссе было сдано лишь общежитие для их проживания. Поэтому в бухте рядом с ПЛА поставили "Ирбит" - пригнанную с Севера плавказарму финской постойки, на борту которой в дальнейшем не только размещались экипажи подводников и кадровая рота центра, но и хранились горы лодочного ЗИПа и вагоны ее технической документации. Впрочем, из-за полного незнания русского языка индийцы (во Владивосток приехали два с половиной экипажа) тоже не были готовы к началу учебного процесса. Поэтому до конца 1984 года десятки преподавателей английского языка из ТОВВМУ, вузов и школ Владивостока были брошены на ликвидацию языкового барьера между экипажами: индийцев учили основам русского, русских инструкторов - английскому. А накануне нового, 1985-го, года индийские моряки впервые вышли в город и на целых три года стали лучшими женихами Владивостока. Они уходили в увольнение из закрытого военного городка на Улиссе практически ежедневно, предварительно отоварившись дефицитом в спецмагазине: парным мясом и шоколадом, вьетнамскими зеленью и фруктами, индийскими лекарствами и специями, болгарскими сигаретами и вином, гэдээровскими презервативами и игрушками, польскими колготками и посудой... Им нравились русские женщины - боже, как они стремились получать у преподавателей только хорошие оценки, чтобы не остаться вечером за партой! А как их ждали и любили подруги с Окатовой и Луговой, с Тихой и Баляева, которым выпало счастье временно жить почти семейной жизнью с плохо говорящими по-русски, но заботливыми и малопьющими добытчиками! Кстати, сегодня не меньше дюжины владивостокских детей - плодов той интернациональной любви - вступают рядом во взрослую жизнь." "В свободное время мы частенько ходили друг к другу в гости, обычно с семьями, и я всячески поощрял неофициальные контакты офицеров и мичманов, считая, что это принесет только пользу. Иногда устраивали «мальчишники», так как общение между женами удавалось на первых порах с трудом, в основном из-за языкового барьера. Начальник учебного центра Каспер Юст Д.С. основал традицию посещения русской парилки по пятницам, а я с удовольствием ее поддержал. Образовалась небольшая группа энтузиастов: Каспер Юст, его заместители и я с индийскими командирами. Поначалу они несколько стеснялись, особенно процедуры раздевания, но потом втянулись, с удовольствием хлестали друг друга березовым веником по задницам, купались в ледяной воде. Кроме чая мы обычно приносили пиво или водку с закуской (а иногда и то и другое), ведь ничто не сколачивает коллектив лучше, чем коллективная пьянка, тем более в бане. Поводы были всегда..."
Продолжение следует.
Список сослуживцев.
Сознавая неполноту, надеясь на дополнения, предварим список сослуживцев одним из хранимых в личном архиве адмирала Жданова приказом флотоводца Нахимова.
РАПОРТ П.С. НАХИМОВА А.С. МЕНШИКОВУ С ХОДАТАЙСТВОМ О НАГРАЖДЕНИИ ОФИЦЕРОВ И МАТРОСОВ, ОТЛИЧИВШИХСЯ В СИНОПСКОМ СРАЖЕНИИ 29 ноября 1853 г.
"Поставляя непременным долгом своим свидетельствовать... об отлично-усердной службе вообще гг. офицеров и команд на судах, состоявших в нынешнем лете под моим начальством, и о примерном мужестве, храбрости и искусстве, оказанных ими во время истребления отряда турецких судов и батарей в Синопе, имею честь покорнейше просить ходатайства... о награде отличившихся гг. флагманов, командиров судов и офицеров, как в прилагаемом у сего списке значится. Нижним же чинам вообще за истинно русскую храбрость и присутствие духа во время боя, за неутомимую их деятельность во время продолжительного крейсерства до сражения и при исправлении повреждений судов после оного почтительнейше прошу исходатайствовать денежное награждение для всех и знаки Георгия Победоносца, числом по положению статута сего ордена, соразмерно составу команд судов, — для особенно отличившихся. Осмеливаюсь присовокупить, что таковое ходатайство... поставляю выше всякой личной мне награды."
Белоусов Александр, Борисенко Виталий Дмитриевич, Борисов Владимир Степанович, Владимирский Лев Анатольевич, Гаврилов Валерий Владимирович, Зарембовский Вячеслав Леонидович, Карачев Иван Иванович, Каспер-Юст Дмитрий Сергеевич, Квятковский Юрий Петрович, Лебедько Владимир Георгиевич, Лобов Семён Михайлович, Машин Василий, Михайловский Аркадий Петрович, Онопко Генрих Петрович, Печенкин Юрий Алексеевич, Полюхович Геннадий Иванович, Соколов Николай Васильевич, Стрюков Игорь Михайлович, Судаков Л.Н., Устьянцев Александр Михайлович, Шапошников Валерий, Шаров Петр Федорович, Юферов Г.И.
Обращение к выпускникам нахимовских училищ. 65-летнему юбилею образования Нахимовского училища, 60-летию первых выпусков Тбилисского, Рижского и Ленинградского нахимовских училищ посвящается.
Пожалуйста, не забывайте сообщать своим однокашникам о существовании нашего блога, посвященного истории Нахимовских училищ, о появлении новых публикаций.
Для поиска однокашников попробуйте воспользоваться сервисами сайта
nvmu.ru.
Сообщайте сведения о себе и своих однокашниках, воспитателях: годы и места службы, учебы, повышения квалификации, место рождения, жительства, иные биографические сведения. Мы стремимся собрать все возможные данные о выпускниках, командирах, преподавателях всех трех нахимовских училищ. Просьба присылать все, чем считаете вправе поделиться, все, что, по Вашему мнению, должно найти отражение в нашей коллективной истории. Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ. 198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус. karasevserg@yandex.ru
... обидно было — ленинградцы ушли, а ты тут у открытого окна сидишь... Однако обида была «белая», быстро улетучивалась, и их возвращения мы (не ленинградцы и сироты) ждали с нетерпением, потому что в НВМУ они приходили с полными сумками. А потом все собирались в ротном помещении и устраивали «праздник живота»... Это сплачивало!
Леонид Иванович Жданов. - "Записки по гидрографии" № 270. 2007.
"Леонид Иванович Жданов родился 18 февраля 1938 г. в деревне Маркомуссы Плесецкого района Архангельской области в семье крестьянина."
Что побудило к поступлению в Нахимовское училище, какие первые впечатления живы в памяти и через десятилетия? На эти вопросы отвечает сам герой очерка. - "Российскому флоту XXI века нужны флотоводцы" (беседа с вице-адмиралом Ждановым // Морская газета. Молодежный выпуск «Гардемарин». 19 мая 1994 г. Беседу вел лейтенант Сергей ВОЕЙКОВ.
"— Я, конечно, понимаю, что вы ждете от меня «традиционных» слов о романтике моря и детских мечтаниях. Но все было намного проще. Если вообще это слово уместно... Нахимовцем я стал совершенно случайно. Мама моя умерла еще до войны. Отец в звании рядового погиб под Ленинградом в 1943 году. Воспитывала бабушка. А когда скончалась она, взяли к себе дядя и тетя. После окончания четырех классов школы меня поначалу хотели «отдать» в (типа теперешних ПТУ), но потом дядя, увидев, «какая красивая форма у суворовцев», предложил: «А давай-ка пойдем в СВУ». Суворовское так суворовское. Прошел медкомиссию и... оказался настолько здоровым, что кто-то из врачей то ли в шутку, то ли всерьез заявил: «Таким богатырям место на флоте». И в результате поступил я в ЛНВМУ. — Что больше всего запомнилось при поступлении? — Мандатная комиссия. Вот здесь же, в этом помещении (наша беседа проходила в кабинете начальника Нахимовского училища, любезно предоставленном контр-адмиралом Н.Маловым. — С.В.) сидел начальник училища Запомнилось его исключительно добродушное, морщинистое лицо. Прямо-таки настоящий хороший дед. Он спросил меня: «Ну, что, хочешь учиться?» Конечно же, я хотел. Видимо, ему, помимо моих оценок на вступительных экзаменах, уже было известно, что я сирота. И начальник училища вынес вердикт: «Хорошо, ты зачислен, будешь учиться». И больше, честно говоря, я здесь с ним как-то не сталкивался — обычно к себе в кабинет он вызывал проштрафившихся. А еще запомнился наш старшина-мичман. Фронтовик, вся грудь в боевых наградах (тогда их носили не стесняясь), а это очень нас, мальчишек, подкупало... Создавалось впечатление, что в роте он заменял всех. И я даже не знаю, когда он отдыхал: мы ложились спать — он обеспечивал отбой, просыпались — старшина уже в роте. Хотя жил он с семьей где-то за городом. — Товарищ вице-адмирал, опять-таки традиционный и несколько провокационный вопрос. Отвечая на него в ходе интервью, генерал-полковник Борис Громов «сознался» в «стенолазаниях» в самоволки по простыням и «минировании» столов, стульев и дверей преподавателям... пообещал ответить на него после его увольнения в запас. Вы, наверное, уже догадались — речь идет о мальчишеских шалостях в суворовско-нахимовские годы... — Необходимости спускаться из окон на связанных простынях у нас не было. Для того, чтобы куда-то «нелегально» сходить отдохнуть, всегда были шхерные ходы. Убегали ненадолго — купить мороженое или попить газированной воды, если имелись в наличии, конечно, деньги. На большее их, кстати, не хватало. — А сейчас «тропы» остались те же?.. — Перестроилось многое... — Но, может быть, есть какая-то одна, которой ходили вы, а теперь по вашим стопам топают будущие адмиралы? — Я не заметил, чтобы у нахимовцев сейчас была большая потребность уходить в «самоволки»... Мне бросилось в глаза другое: та же самая, что и сорок лет назад, родительская опека. Традиционно родители считают, что нахимовцев здесь либо кормят плохо, либо недокармливают. А потому идешь и видишь, как сидят они у какого-нибудь одного из корпусов и стараются своему чаду хоть что-то, да втолкнуть в рот. Если раньше какие-то конфеты-сладости, то сейчас бананы-сникерсы. В мое нахимовское время подавляющее большинство сокурсников от такой единоличной «подкормки», как могли, отказывались — все несли в роту, в кубрик, друзьям-товарищам... Первые три года учебы в увольнение отпускали лишь тех, за кем приходили родственники. По себе знаю: обидно было — ленинградцы ушли, а ты тут у открытого окна сидишь... Однако обида была «белая», быстро улетучивалась, и их возвращения мы (не ленинградцы и сироты) ждали с нетерпением, потому что в НВМУ они приходили с полными сумками. А потом все собирались в ротном помещении и устраивали «праздник живота»... Это сплачивало!"
Леонид Иванович Жданов. - "Записки по гидрографии" № 270. 2007.
"В 1950 г. мальчик был зачислен в Ленинградское нахимовское училище, после окончания которого в 1956 г. был переведен в Высшее военно-морское училище подводного плавания имени Ленинского Комсомола на штурманский факультет. В 1960 г. после окончания училища началась служба лейтенанта Л.И.Жданова на Северном флоте (СФ) в должности командира рулевой группы штурманской боевой части (БЧ-1) подводной лодки (пл) «С-276», базировавшейся в поселке Гремиха. Комсомольско-молодежный экипаж лодки возглавлял капитан 3 ранга Юрий Петрович Квятковский (впоследствии вице-адмирал). Корабль готовился к сдаче задачи № 1, поэтому срок сдачи зачетов на допуск к самостоятельному управлению рулевой группой был ограничен двумя неделями. Молодой штурман сразу же попал в крепкие руки флагманского штурмана соединения Владимира Владимировича Владимирова который во многом помог в освоении обязанностей по должности. Вскоре после сдачи зачетов на допуск к командованию группой и дежурству по кораблю Леонид Иванович был назначен командиром БЧ-1. Служба на пл «С-276» запомнилась тем, что ему впервые пришлось участвовать в подготовке и развертывании на боевых позициях во время Карибского кризиса (это была первая месячная боевая служба в Норвежском море), в торпедных стрельбах на приз командующего СФ, окончившихся первой наградой — ценным подарком." (Об участии советских ПЛ см. и
"Железо".
ПЛ «С-276».
21.10.1955 г. вступила в строй ВМФ СССР.
"... самая массовая в ВМФ СССР ДПЛ пр.613 (по классификации НАТО «Whiskey»)... Несмотря на некоторые недостатки, эта достаточно простая в устройстве и надежная ДПЛ была любима подводниками ВМФ СССР. При всей простоте, а в ряде случаев даже примитивности оборудования она оказалась одной из самых малошумных ДПЛ ВМФ СССР. В какой-то степени историю жизни ДПЛ пр.613 можно сравнить с жизнью знаменитой русской 3-х линейной винтовки обр.1891 года. Тоже не выдающаяся, но надежная и любимая всеми воинами России. Именно проект 613 принес отечественному подводному кораблестроению первый международный успех: это первый русский проект ПЛ, реализованный за рубежом... Дальнейшим развитием ДПЛ пр.613 стала ДПЛ проекта 633...
Тактико-технические характеристики Проект 613 Водоизмещение надводное, т 1080 Водоизмещение подводное, т 1350 Длина, м 76 Ширина, м 6,6 Осадка, м 4,55 Скорость в надводном положении, узлов 18,3 Скорость в подводном положении, узлов 13,1 Дальность плавания в надводном положении, миль 13000 Дальность плавания в подводном положении, миль 353 Глубина погружения, м 170 Автономность, суток 30 Экипаж, чел. 53."
Российскому флоту XXI века нужны флотоводцы (беседа с вице-адмиралом Ждановым // Морская газета. Молодежный выпуск «Гардемарин». 19 мая 1994 г. Беседу вел лейтенант Сергей ВОЕЙКОВ.
"— Почему же вы пошли в подплав? Ведь, как медалист, могли выбрать себе «нормальное» место, чтобы потом «нормально» работать... — А я свой выбор и сделал. Чтобы нормально служить. — Значит, еще нахимовцем поставили себе цель — стать адмиралом? — Нет, когда выпускался, перед собой такой задачи не ставил. Все получилось как-то предельно просто. В числе лучших, что называется «по первому разряду», окончил высшее училище и, в соответствии с желанием, получил направление для дальнейшего прохождения службы на дизельную подводную лодку Северного флота. А там уже из хорошо подготовленных теоретически молодых лейтенантов «лепили» будущих специалистов и начальников наши первые командиры кораблей. У меня им стал капитан 3 ранга Юрий Петрович Квятковский (ныне вице-адмирал запаса — С.В.) Отличный моряк, преданный флоту офицер, он мне дал путевку в жизнь: через полгода, после первой в истории соединения боевой службы назначил командиром штурманской боевой части, а в дальнейшем направил для прохождения службы на атомную подводную лодку. Добрые отношения сохранились и по сей день: Юрий Петрович, будучи начальником разведки ВМФ, отыскал меня в Баку и первым поздравил с присвоением звания «вице-адмирал» Видимо, поэтому флотские офицеры всегда один из первых тостов поднимают за своего первого командира... Потом служба проходила под командованием Александра Михайловича Можайского. Владимира Степановича Борисова, Юрия Алексеевича Печенкина, Виктора Михайловича Храмцова, Александра Михайловича Устьянцева... И каждый из них, кто своей строгостью, кто добротой, кто заботой, помогал мне в становлении в многочисленных должностях..."
Первый командир,
"... Как и все мальчишки, в зависимости от увиденного фильма, он мечтал стать танкистом, летчиком, артиллеристом, моряком. Но больше всего ему хотелось в пехоту. В 1946 году Юрий вернулся домой – в город на Неве... В 1948 году на базе подготовительного училища было создано 1-е Балтийское высшее военно-морское училище подводного плавания, курсантом которого в 1949 году стал Квятковский. В 1953 году, после окончания учебы, он получил специальность торпедиста-минера подводника и был назначен командиром минно-торпедной группы подводной лодки «Б-8» Северного флота, в Полярном. В 1954 году Юрий Квятковский стал командиром торпедно-артиллерийской боевой части подводной лодки, а в 1956 году переведен командиром торпедно-артиллерийской боевой части на строящуюся среднюю подводную лодку «С-276» Северного флота. После ввода подводной лодки в состав Военно-морского флота Квятковский продолжил службу в поселке Гремиха Иоканьгской военно-морской базы, чуть позже став помощником, а в 1958 году – старшим помощником командира подводной лодки. В 1958 году Юрия Квятковского направили на учебу в Ленинград, в Высшие ордена Ленина специальные офицерские классы, на факультет командиров подводных лодок. После окончания классов в 1959 году его назначили командиром на его родную подводную лодку «С-276». Квятковский неоднократно участвовал во флотских учениях и дальних походах, а по результатам участия в состязаниях подводных лодок Военно-Морского флота по торпедной стрельбе в 1962 году получил специальный переходящий приз Главнокомандующего ВМФ за лучшую торпедную атаку года. Приз явился следствием участия в интенсивной боевой подготовке подводных лодок того времени, а также постоянных личных ежедневных тренировок в учебном кабинете торпедных атак в штабе соединения. И для самого Квятковского, и для членов его экипажа этот приз стал главной и самой дорогой наградой в жизни..."
КВЯТКОВСКИЙ ЮРИЙ ПЕТРОВИЧ, вице-адмирал (1989). Родился в 1931 году. Окончил 1-е Балтийское ВВМУ (1953), Высшие специальные офицерские классы ВМФ (1959), Военно-морскую академию (1966), Военную академию Генерального штаба (1974). После окончания Военно-морского училища подводного плавания с 1953 года служил на подводных лодках Северного флота, с 1963 года после окончания Военно-морской академии - в разведке ВМФ. С окончанием академии Генштаба в 1974 году служил в центральном аппарате разведки ВМФ, а с 1979 года возглавлял разведку Северного флота. С 1987 года начальник разведки ВМФ. В 1992 году уволен в запас ВС РФ. Внес большой вклад в развитие сил, средств и систем разведки ВМФ, организацию и совершенствование боевого дежурства в ее органах и частях, теорию оперативной разведки ВМФ. Почетный профессор РАЕН. Награжден 2 орденами Красной Звезды, орденом "За службу Родине в Вооруженных силах" 3-й степени. Соч.: Мы вместе служили флоту, СПб.: Логос, 2000.
... 1994—1997 — заместитель, затем первый заместитель директора Морского центра при Правительстве РФ. Выступает за возрождение престижа Вооруженных Сил России. Считает, что ныне как никогда важно сплочение россиян во имя единой цели — укрепления экономического, военного и духовного могущества Российского государства, повышения его международного престижа, возрождения национальной гордости русского народа. Призывает к объединению усилий и координации деятельности федеральных органов, органов исполнительной власти субъектов Российской Федерации, профсоюзных, ветеранских, других общественных и религиозных организаций для решения проблем ветеранов, осуществления реальных мер по созданию условий, обеспечивающих их социально-экономическое и моральное благополучие.
В недалеком будушем мы надеемся познакомить читателей нашего блога с воспоминаниями подгота "46-49-53" Квятковского Ю.П.
Леонид Иванович Жданов. - "Записки по гидрографии" № 270. 2007.
"В апреле 1964 г. пл «С-276» стала в ремонт, и Леонид Иванович был назначен штурманом 120 экипажа атомной подводной лодки (пла). Об атомном флоте у Л.И.Жданова в то время было слабое представление. Поэтому вполне полезной и необходимой была командировка в учебный центр, где он в течение трех месяцев проходил обучение теории и освоил технику. С осени 1964 г. по возвращении экипажа в Западную Лицу началась у Леонида Ивановича интересная, в меру трудная, порой опасная, но дававшая большое удовлетворение служба на пла. Он побывал во всех заливах, бухтах, губах от Варангер-фьорда до Святоносского залива, выполняя обеспечение многочисленных торпедных стрельб, минных постановок, учений и испытаний новой техники. После назначения на должность помощника командира пла «К-181» он неоднократно участвовал в походах на боевую службу."
О судьбе и боевых службах пла "К-181" достаточно подробно и увлекательно рассказал Палитаев Алексей Иванович в своих Есть возможность дополнить его рассказ эпизодом слежения за АУГ во главе с авианосцем «Саратога» в изложении одного из командиров Леонида Ивановича.
Борисов В.С., Лебедько В.Г. Подводный фронт "холодной войны". - М.: АСТ; СПб.: Terra fantastica, 2002.
"К-181 находилась на боевой службе в центральной части Атлантического океана, когда мы получили радиограмму: «С обнаружением авианосца США осуществить за ним слежение». Задача была непростой. Сложность заключалась в том, что, прежде чем обнаружить авианосец, подводную лодку нужно было кому-то навести па цель. Кто наведет лодку на маршрут следования авианосца? Пройдет ли он через указанный нам район? Надежды, откровенно говоря, у меня на это было мало. Несколько суток атомоход маневрировал в районе поиска, не получая никакой информации. Наконец получено известие: «Занять район поиска в северо-западной части Атлантического океана». Даю приказание штурману капитан-лейтенанту Д. С. Каспер-Юсту проложить курс в заданный район. Следуем туда полным ходом. Через сутки поступило новое приказание: «Следовать в район на подходах к Карибскому морю, где ожидается выход в Атлантический океан авианосца „Америка"». Пришлось ложиться на обратный курс и самым полным ходом следовать на юг. И наконец, получили четвертое приказание, оно было более конкретным: «Ожидается выход авианосно-ударной группы ВМС США из Средиземного моря. Следовать к Гибралтарскому проливу, войти в контакт с авианосцем и осуществить за ним длительное слежение. Командующий С. М. Лобов». Гибралтарский пролив располагался от нас на противоположной части океана. Но так как задачу надо было выполнять, я приказал лечь на курс в сторону Средиземного моря и идти самым полном ходом. В то время "К-181" находилась на расстоянии в 2400 миль от предполагаемого района встречи и меня беспокоило, успеем ли мы перехватить АУГ на выходе из Гибралтарского пролива. Необходимо было пройти весь океан на максимальной скорости хода, на что потребуется минимум четверо суток. Для увеличения хода лодки без повышения мощности реактора я приказал завалить носовые горизонтальные рули (для уменьшения сопротивления воды), на радиосвязь с командным пунктом флота выходить только раз в сутки (при восьмичасовом сеансе связи), на переданное радио квитанцию не ожидать (по инструкции нужно было обязательно ожидать квитанцию, т. е. подтверждение о получении от нас радио штабом флота), прекратить подавать пар на камбуз для приготовления горячей пищи (весь пар подавать на турбину). Приняли' и еще ряд других мер. В результате подводная лодка развила скорость хода около 27 узлов при мощности реактора 60%. Повышать мощность реактора я не стал, что бы не рисковать облучением людей. Решение я принимал, посоветовавшись со старпомом капитаном 2 ранга В. Д. Борисенко, помощником командира капитан-лейтенантом Л. И. Ждановым, а также с заместителем командира дивизии по электромеханической части инженер-капитаном 2 ранга В. Л. Зарембовским. По истечении трех суток получили информацию с командного пункта флота: авианосец с шестью кораблями охранения вышел из Средиземного моря и следует в Атлантическом океане со скоростью 22 узла. Направление АУГ в океане не было указано. "К-181" к этому времени прошла только 2000 миль. Возник вопрос, куда идти нам дальше. АУГ могла следовать на север, либо на юг, а может быть, прямо на запад. В дальнейшем мы узнали, что командование Северным флотом приняло решение для оказания нам помощи послать в район восточнее Азорских островов самолет-разведчик. Но из-за плохой погоды он не смог вылететь. В район нахождения АУГ самолет прилетел только через сутки, т. е. тогда, когда лодка уже осуществляла слежение за авианосцем. Выручило везение и принятое решение — следовать прежним курсом. Нам повезло и в том, что гидроакустические станции кораблей охранения авианосца работали в активном режиме поиска. С наступлением темноты акустики обнаружили работу низкочастотных станций кораблей охранения авианосца. Вероятнее всего, расстояние до корабельной группы было еще очень большим. Через несколько часов мы сблизились с ними. Я решил скрытно пройти между ними в середину ордера АУГ, а с рассветом всплыть на перископную глубину для уточнения состава, построения ордера и названия авианосца. В ночное время сблизились с авианосно-ударной группой. Уменьшив ход до самого малого, атомная подводная лодка на большой глубине проникла в середину ордера, между двумя кораблями охранения. До утра "К-181" следовала под авианосцем, контролируя шумы его турбин на различных глубинах и определяя расположение кораблей в ордере. Утром подвсплыли на перископную глубину для уточнения ордера и состава авианосной группы."
"Установили, что кроме авианосца «Саратога» (Авианосец «Саратога» — один из крупнейших авианосцев США 1960-х годов. Краткие ТТД: водоизмещение — 78 000 т, максимальная скорость хода — 33 узла, дальность плавания — 12 000 миль, мощность двигателей — 270 000 л.с. На борту находилось 74 самолета. Экипаж — 5000 человек.) в ордере находились крейсер «Кливленд» и пять фрегатов. В дальнейшем мы наблюдали организацию дозаправки кораблей охранения непосредственно с авианосца при маскировке дымовой завесой. К концу дня крейсер и один фрегат ушли в северо-западном направлении, а авианосец «Саратога» с четырьмя фрегатами пошел на полной скорости на юг, в сторону Азорских островов. Для первого донесения об обнаружении АУГ в соответствии с действующим наставлением "К-181" отошла на значительное удаление от корабельной группы в ее кормовой сектор и передала радио, в котором было сказано, что лодка ведет слежение за авианосцем «Саратога». Пока мы всплывали, передавали радио и ожидали квитанцию на переданное донесение, корабельная группа ушла за горизонт. Для восстановления контакта с АУГ пришлось снова следовать самым полным ходом и заново осуществлять ее поиск. Догоняли более суток, так как нужно было обходить Азорские острова, чтобы не войти в территориальные воды Португалии. С восстановлением контакта снова осуществляли слежение за авианосцем, находясь постоянно в середине ордера АУГ, маскируясь за шумами кораблей охранения. Отправку донесений и фотографирование авианосца проводили вблизи его с большим риском. Даже радиограммы умудрялись передавать вблизи авианосца. Правда, перед всплытием под перископ, чтобы не столкнуться с авианосцем, мы всегда приводили его на кормовые углы атомохода. Одновременно с передачей радио вели наблюдение в перископ за обстановкой. Радиолокатором пользовались во время всплытия на перископную глубину только при работающих радиолокационных станциях кораблей АУГ и в однообзорном режиме. Во время передачи радиодонесений вели визуальное наблюдение через перископ за действиями кораблей охранения и авианосца. Иногда через перископ осуществляли и фотографирование авианосца. Находиться внутри ордера АУГ мы были вынуждены еще и потому, что боялись потерять контакт с авианосцем. Нами было установлено, что на расстоянии от авианосца в 20 кабельтовых он не прослушивался лодочными гидроакустическими станциями (атомная торпедная подводная лодка первого поколения вообще из-за своей большой шумности под водой была практически глухой). Интересно заметить, что об этом знали все подводники атомных кораблей. Не знал или не хотел знать об этом только главнокомандующий ВМФ адмирал флота Советского Союза С. Г. Горшков. Так, в дальнейшем, когда я уже был начальником штаба дивизии атомных торпедных подводных лодок и одна из лодок нашей дивизии в Тунисском проливе Средиземного моря ударила в подводном положении американскую атомную подводную лодку, Председатель Совета Министров СССР А. Н. Косыгин решил узнать истинную причину их столкновения. Мне пришлось по его указанию доложить правду, что если наша атомная подводная лодка шла со скоростью хода свыше 12 узлов, то она ничего и никого не слышала. А. Н. Косыгин был очень удивлен, так как С.Г. Горшков докладывал ему совсем противоположное. К сведению, советские атомные подводные лодки первого поколения имели шумность в 100 раз больше, чем американские. А как известно, более шумная подводная лодка не только раньше раскрывает себя, но и вносит большие помехи в работу собственных гидроакустических средств; фактически она ничего не слышит. Только в последние годы наши конструкторы добились значительного улучшения скрытности атомных подводных лодок. Специалисты США в 1990-х годах считали, что лучшие российские подводные лодки гораздо бесшумнее, чем лучшие американские. После прохода Бермудских островов мы наблюдали в перископ подъем самолетов с авианосца. "К-181" оказалась в центре проводимых учений «Фолекс-66». Атомоход при этом маневрировал с таким расчетом, чтобы не войти в территориальные воды США. По ходу учений небольшая группа самолетов начала сбрасывать осветительные буи, которые на поверхности воды оставляли огромные пятна ярко-оранжевого цвета, создающие впечатление горящего моря. Часть буев упала рядом с подводной лодкой. Наблюдая это, я подумал, что американцы нас обнаружили и обо всем обнаруженном сообщили на КП флота. Вскоре мы получили приказание командующего флотом: «Прекратить слежение за авианосцем и следовать в базу». "К-181" легла на курс в сторону Норвежского моря. Так как в радиограмме не были указаны ни маршрут возвращения в базу, ни скорость хода на переходе, мы со штурманом произвели расчет перехода и сообщили КП флота дату и время возвращения. При этом пришлось следовать максимальной скоростью и, вероятнее всего, сквозь районы боевой подготовки американских подводных лодок. При проходе Исландско-Фарерского рубежа атомоход попал в сеть (может быть, даже противолодочную) и намотал стальной трос на правый винт. В дальнейшем пришлось продолжать движение «на одной ноге». Скорость хода уменьшилась до 16 узлов. Но несмотря на это, "К-181" прибыла в базу на сутки раньше, чем ожидалось в штабе флота. Перед входом в родную базу всплыли в надводное положение. Был праздничный день — 7 ноября 1966 года. Погода стояла ужасная: туман, пурга и сильный мороз. С большим трудом атомоход вошел в Западную Лицу и ошвартовался к пирсу № 1 Большой Лопатки. Нас встречали по всем правилам флотских традиций военного времени. На пирсе оркестр играл «Встречный марш». С мостика лодки было видно, что на причале вместе с командованием флотилии находился начальник штаба Северного флота вице-адмирал Г. М. Егоров. Сошел я с лодки весь обледеневший и, с трудом выговаривая слова замерзшими губами, доложил начальнику штаба флота о выполнении задания. Г. М. Егоров приказал мне немедленно идти под горячий душ. Только через полчаса я сделал подробный доклад об итогах похода."
Продолжение следует.
Список сослуживцев.
Сознавая неполноту, надеясь на дополнения, предварим список сослуживцев одним из хранимых в личном архиве адмирала Жданова приказом флотоводца Нахимова.
РАПОРТ П.С. НАХИМОВА А.С. МЕНШИКОВУ С ХОДАТАЙСТВОМ О НАГРАЖДЕНИИ ОФИЦЕРОВ И МАТРОСОВ, ОТЛИЧИВШИХСЯ В СИНОПСКОМ СРАЖЕНИИ 29 ноября 1853 г.
"Поставляя непременным долгом своим свидетельствовать... об отлично-усердной службе вообще гг. офицеров и команд на судах, состоявших в нынешнем лете под моим начальством, и о примерном мужестве, храбрости и искусстве, оказанных ими во время истребления отряда турецких судов и батарей в Синопе, имею честь покорнейше просить ходатайства... о награде отличившихся гг. флагманов, командиров судов и офицеров, как в прилагаемом у сего списке значится. Нижним же чинам вообще за истинно русскую храбрость и присутствие духа во время боя, за неутомимую их деятельность во время продолжительного крейсерства до сражения и при исправлении повреждений судов после оного почтительнейше прошу исходатайствовать денежное награждение для всех и знаки Георгия Победоносца, числом по положению статута сего ордена, соразмерно составу команд судов, — для особенно отличившихся. Осмеливаюсь присовокупить, что таковое ходатайство... поставляю выше всякой личной мне награды."
Белоусов Александр, Борисенко Виталий Дмитриевич, Борисов Владимир Степанович, Владимирский Лев Анатольевич, Гаврилов Валерий Владимирович, Зарембовский Вячеслав Леонидович, Карачев Иван Иванович, Каспер-Юст Дмитрий Сергеевич, Квятковский Юрий Петрович, Лебедько Владимир Георгиевич, Лобов Семён Михайлович, Машин Василий, Михайловский Аркадий Петрович, Онопко Генрих Петрович, Печенкин Юрий Алексеевич, Полюхович Геннадий Иванович, Соколов Николай Васильевич, Стрюков Игорь Михайлович, Судаков Л.Н., Устьянцев Александр Михайлович, Шапошников Валерий, Шаров Петр Федорович, Юферов Г.И.
Обращение к выпускникам нахимовских училищ. 65-летнему юбилею образования Нахимовского училища, 60-летию первых выпусков Тбилисского, Рижского и Ленинградского нахимовских училищ посвящается.
Пожалуйста, не забывайте сообщать своим однокашникам о существовании нашего блога, посвященного истории Нахимовских училищ, о появлении новых публикаций.
Для поиска однокашников попробуйте воспользоваться сервисами сайта
nvmu.ru.
Сообщайте сведения о себе и своих однокашниках, воспитателях: годы и места службы, учебы, повышения квалификации, место рождения, жительства, иные биографические сведения. Мы стремимся собрать все возможные данные о выпускниках, командирах, преподавателях всех трех нахимовских училищ. Просьба присылать все, чем считаете вправе поделиться, все, что, по Вашему мнению, должно найти отражение в нашей коллективной истории. Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ. 198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус. karasevserg@yandex.ru
«Капитан дэ корвета» Богденко, Хулио Оливарес, советник флагманского артиллериста эскадры в Испании, в период Великой Отечественной войны начальник штаба Тихоокеанского флота, контр-адмирал, начальник оперативного отдела Главного морского штаба, начальник военно-морских учебных заведений (1949 – 1953), вице-адмирал (1945).
Мы отметили Валентина Лукича не только потому, что он фигурирует в тексте Марка Дмитриевича Агронского. И не потому, что летописец выпуска 1953 года Рижского Нахимовского училища имеет о нем свое мнение. И дело не в том, что в те годы находился укорот на утративших меру военных начальников. Почему же? Чуть ниже. Все дело в парусах и "Надежде".
"Вспоминаю, что в начале 1950-х годов при очередном перемещении руководящего состава ВМУЗов вместо строгого, но придерживающегося умеренных репрессивных мер Богденко был назначен совершенно безудержный самодур Кучеров, в период правления которого начались нещадные и многочисленные отчисления курсантов из всех военно-морских училищ. В досужих флотских кругах тогда вспоминали некогда имевшие место разговоры о том, что, якобы, в своё время при обсуждении кандидатур для назначения на одну из высоких должностей в аппарате Военно-Морского флота между И.С.Исаковым и С.Г.Кучеровым, Сталин, не очень высоко оценивая умственные способности и деловые качества одного из них, заявил, не называя фамилии, что, дескать, пусть лучше командует «безногий», чем «безголовый». Но для всех было ясно, что речь идёт о «безголовом» С.Г.Кучерове, поскольку у И.С.Исакова была ампутирована нога."
"В то время среди отдельных командиров еще бытовало превратное представление о критике. А отношение к критике — это, как известно, показатель зрелости наших кадров. Встречались офицеры, которые говорили: какое же это единоначалие, если меня имеют право критиковать на партсобрании? Более того, кое-кто встречал критику в штыки. В начале 1960 года к нам поступил сигнал о непартийном поведении В. А. Богденко, начальника Высшего военно-морского училища имени М. В. Фрунзе. Противопоставив себя политоргану, он создал в училище ненормальную обстановку, преследовал коммунистов за критику. Получив этот сигнал, я сначала не поверил: неужели такое может быть после октябрьского Пленума ЦК КПСС?! Неужели солидный руководитель не чувствует пульса жизни?! Но это, как подтвердила проверка, было именно так. Главное политическое управление дало указание привлечь товарища Богденко к партийной ответственности. Рассмотрев персональное дело В. А. Богденко, партийная комиссия наложила на него строгое взыскание. Почему же Богденко повел себя так? Ведь он не молодой член партии, с большим стажем службы на флоте. Дело в том, что с годами он уверовал в свою непогрешимость, стал пренебрежительно относиться к партийной критике. Будучи человеком крутым, он не терпел каких-либо возражений, не хотел считаться с мнением других. Разумеется, ошибка В. А. Богденко не умаляла его прошлых заслуг. Он много сделал для укрепления флота, а в годы Великой Отечественной войны проявил себя с самой лучшей стороны. Но зажим критики, преследование людей за критику — непозволительная вещь. Этот факт настораживал. Выходит, кое-кто из командиров и начальников не уяснил сущности единоначалия, не осознал всей ответственности за порученное дело, не понял, что служебный авторитет определяется не только должностью и властью, которой облечен тот или иной руководитель, а прежде всего высокими человеческими и партийными качествами, собственным трудом, партийной принципиальностью и деловитостью. В связи с этим мне пришлось по рекомендации Главного политуправления выступить на страницах журнала «Морской сборник» со статьей об укрепление единоначалия. А неприятная история с Богденко явилась предметом выступления газеты «Советский флот»."
Владимир Константинович Грабарь в своей блестящей статье "Нахимовская «Надежда»" упоминает вице-адмирала, его собственную или обеспеченную подчиненными зоркость и справедливость оценки. Главное же - встречу легендарных парусников.
"Во время плавания 1952 года, шхуна «Надежда» встретилась с барком «Седов», или, говоря иначе, «Зее тойфель» встретила земляка «Командора Йонзена». Четырехмачтовый барк, названный в честь прославленного полярного исследователя Георгия Седова, совершал свой первый выход в море после войны. Командовал кораблем капитан 2 ранга П.С. Митрофанов, а старшим помощником у него был капитан-лейтенант И. Г. Шнейдер. На борту в качестве флагмана находился начальник военно-морских учебных заведений вице-адмирал В.Л. Богденко. Под его руководством были проведены совместные с «Надеждой» парусные учения. На «Седове» подняли флажный сигнал – команде построиться в кильватер. Под парусом сделать любой маневр непросто, тут надо «покрутиться». И нахимовцы на «Надежде» в грязь лицом не ударили, проявили себя как расторопные и умелые моряки. После того, как было успешно совершено еще несколько эволюций, на барке был поднят сигнал: «Флагман выражает свое одобрение за правильность и отчетливость маневра». Это – исторический факт. И более высокой оценки труда юного моряка трудно себе представить..."
Приложение № 5. "Нахимовская «Надежда»".
В своей статье В.К.Грабарь упомянул Шнейдера Ивана Григорьевича.
Шнейдер Иван Григорьевич (1918 - 1996), 1950-59 - старший помощник, командира барка «Седов», командир барка «Крузенштерн», капитан 2-го ранга, писатель. О замечательном моряке, капитане парусных судов можно прочитать на сайте "Кругосветка "Крузенштерна". Беседы 1, 3, 4, 5.
Барки и
Иван Григорьевич Шнейдер автор многих работ, которые в своей основе никогда не устареют, как вечны и юны парусные корабли.
Шнейдер, Иван Григорьевич. Модели советских парусных судов. - Л.: Судостроение, 1990. - 172, [1] с. Друян, Юрий Александрович, Шнейдер, Иван Григорьевич. Паруса над океаном : [Об истории парус. судов мира, отражен. в филателии]. - Калининград : Кн. изд-во, 1986. - 191. Шнейдер, Иван Григорьевич. Дежневцы: Экипаж ледокольного парохода "Дежнев". М., 1978. 167 с. (Рассказывают фронтовики 1941-1945). Шнейдер, Иван Григорьевич. Операция Парус: Наследники "Катти Сарк". Л., 1077. 127 с. Шнейдер, Иван Григорьевич. Справочник боцмана. М., 1962. 302 с. Власов Павел Васильевич, Шнейдер, Иван Григорьевич. Справочник старшины катера (капитана малого судна). М., 1967. 336 с.
Вернемся к статье В.К. Грабаря "Нахимовская «Надежда»".
"После окончания Великой Отечественной войны при разделе флота поверженной Германии вместе с известными теперь парусными барками «Седов» (бывший «Командор Йенсен», «Коммондор Йонзен») и «Крузенштерн» (бывший «Падуя») Советскому Союзу досталась и одна маленькая, неприметная среди множества других военных кораблей шхуна. Симпатичный кораблик перегнали в Ленинград. Из учетных документов о его происхождении известно только, что получен он из числа трофейных ПМШ (парусно-моторных шхун), и это – все. Нет даже былого имени. Можно сказать, история шхуны началась с чистого листа, и получила она русское имя «Надежда». Название это хорошо известно из истории Санкт-Петербурга. Яхта «Надежда» - первое судно, построенное на стапелях Адмиралтейства. Еще один корабль, трехмачтовый гукор “Надежда”, построенный на верфи братьев Бажениных близ Холмогор, вошел в состав “Невского” флота в 1728 году. При Екатерине II постановлением Адмиралтейства от 21 июня1764 специально для обучения гардемарин была построена и снабжена некая «трехмачтовая яхта». Капитан барка «Седов» П. С. Митрофанов разыскал в архивах следы этого первого учебного судна – им оказался 10-пушечный фрегат «Надежда», построенный по чертежам корабельного мастера Ламбе Ямеса. Фрегат сошел со стапеля Главного Адмиралтейства в Санкт-Петербурге 4 июня 1766 года.
Наконец, в 1830 -1840-х годах хлопотами директора Морского корпуса И. Ф. Крузенштерна на Охтенской верфи были построены три учебных корабля: «Верность», «Успех» и «Надежда». Фрегат «Надежда» явился последним классическим парусником Российского флота. А его красивое женское имя, важное для моряков тем, что с ним ассоциируется символ надежды - якорь, еще долго кочевало с корабля на корабль.
В феврале 1947 (12.2.47) немецкая шхуна была передана в ВМОЛА им. Ворошилова, но в мемуарах она упоминается вместе с другой известной в истории флота шхуной «Учеба» в составе отряда учебных кораблей Подготовительного военно-морского училища. «Подготовцы» первого и второго курсов проходили на них летнюю практику в 1948 году. После того, как в том же году подготовительное училище было переформировано в 1-е Балтийское ВВМУ, шхуну «Надежда» передали Ленинградскому нахимовскому училищу. В 1948 году нахимовцы 2-й роты (после 9-го класса) совершили на ней поход до Таллина (ныне это – Таллинн). Об этом походе нахимовцев рассказал в своей статье замполит училища капитан 2 ранга П. С. Морозов (Морская практика нахимовцев// «Красный флот» от 30 июля 1948 г.). В той же газете от 16 июля помещена фотография, на ней изображены нахимовцы, работающие с парусами на носу и бушприте. Под фотографией дана короткая подпись «Воспитанники старшей роты Ленинградского военно-морского нахимовского училища проводят учебные плавания в Финском заливе на парусной шхуне «Надежда». В следующем 1949 году «Надежда» вступила в кампанию и вместе с «Учебой» совершила первое совместное плавание по маршруту: Ленинград – Таллин - Рига. В Таллине их посетил начальник штаба 8-го флота (Северного Балтийского) контр-адмирал А. Н. Петров. А в Риге на этих кораблях потренировались и нахимовцы Рижского нахимовского училища. В дальнейшем, вплоть до 1954 года нахимовцы ежегодно совершали плавания по Балтике. Готовились к ним серьезно, изучали навигацию, и особенности плавания по маршруту перехода. И, конечно же, осваивали замысловатое устройство шхун. Однажды кто-то из преподавателей военно-морской подготовки обмолвился, что «Надежда» - это бывшая яхта «Дер зее тейфель» (Der see teufel – нем.– морской черт). Сообщение попало в благодатную почву. Надо знать особенности мышления юных мореплавателей. В их воспоминаниях не раз упоминается байка о том, как, прокладывая курс по карте, нахимовец, ошибившись, «натыкался» на остров, и, не сумяшися, стирал остров со своего пути. Это – чистая выдумка, которую упоминают и курсанты всех штурманских факультетов. Но есть другие, на сей раз официальные, но не менее курьезные сообщения. Так, в одном из отчетов о плавании у финских берегов в районе города Турку нахимовцы упомянули остров Туркин-Саар. Надо признаться, что в поисках острова автору этой статьи пришлось перелистать не один из атласов морей: русских и иностранных. И – ничего! Ответ оказался прост, как само детство: нахимовцы назвали один из островов именем любимого командира роты В. И. Туркина. То же произошло и с этим «Зее тойфель». Вскоре изображение морского черта на винной бочке мальчишки стали выкалывать на неокрепших плечах. А через годы, глядя на эти «ошибки молодости», умудренные опытом выпускники пытались разгадать и тайну шхуны. Нахимовец 2-го выпуска (1949 года) Вячеслав Солуянов поведал, что на ней офицеры штаба адмирала Деница совершили 2 кругосветки, что, впрочем, сомнительно, однако поход в Индию по его словам был точно. Откуда он взял эти сведения, Вячеслав Евгеньевич рассказать не успел. Видимо и в те послевоенные годы, тот, кто поведал им о судне, не знал толком его истории, тогда еще совсем близкой. Недосказанность порождает миф. Уже через пять лет эта история походила на сказку. Во всяком случае, в том виде, как изложил ее в рассказе "Шлюпки" член Союза писателей, нахимовец 7-го выпуска Михаил Глинка. Вот, что он пишет: «командир шхуны Лагунов…рассказывал, что «Надежда» (у нее раньше было какое-то другое название, со звучным «ау» на конце) была личной яхтой Геббельса; ее посещали фашистские адмиралы Дениц и Канарис; при встрече с ней немецкие крейсера и линкоры выстраивали черные команды на бронированных шкафутах. Эта самая «…ау» ходила к африканским и норвежским берегам, секретно перевозя шпионов и дипломатов…». Примерно в таком виде легенда дошла до наших дней. Поскольку ничего подобного не вспоминают курсанты подготовительного училища, то можно лишний раз сказать, что легенда имеет явно нахимовское происхождение...
(Пропущенный абзац, начинающийся словами "По счастью, не только своими выдумками славятся нахимовцы" см. выше)
К большому сожалению принятый в стране курс на политехнизацию обучения, приближение его к нуждам практической деятельности привел к тому, что и нахимовцев стали посылать практиковаться на боевые корабли, а учебные парусные суда были переданы другим организациям. «Надежда» в июле 1956 года попала в Яхт-клуб Лен ВМБ, с 1958 она числилась как «ПКЗ-134», в том же году была исключена из состава ВМФ и безвозмездно передана детской спортивной школе. Ее переименовали, всякая связь с нахимовцами была потеряна, и следы ее затерялись.
Лишь 30 лет спустя, о нахимовской шхуне «Надежда» упомянул в своей книге «Школы под парусами» капитан П. С. Митрофанов. Попытку разгадать тайну «Надежды» предпринял и его былой помощник И.Г. Шнейдер. В свое время он также командовал барками «Седов» и «Крузенштерн». А в феврале 1946 года совсем еще молодой И. Г. Шнейдер был в городе Свинемюнде, работал в составе специальной комиссии и принимал эти омертвевшие за время войны парусные корабли. Возможно, там он видел и эту маленькую шхуну, и уж наверняка знал о ее дальнейшей судьбе. Кроме того, родившийся у него в 1949-м сын Александр, когда вырос, учился в Ленинградском нахимовском училище и окончил его в 1967 году."
Не будем утверждать, что именно та встреча имела решающие последствия. Шнейдер Александр Иванович Дважды нахимовец, после ЛНВМУ закончил Черноморское ВВМУ им. П.С.Нахимова. Служил в военной приемке.
"В общем, история Нахимовского училища была близка Ивану Григорьевичу. Однако, единственное, что удалось ему, это – назвать дату: «двухмачтовая шхуна со стальным корпусом, построенная в 1938 году». Дата оказалась неточной. Но в заслугу прославленному капитану, автору книги «Операция «Парус», можно поставить то, что он отождествил бывшую шхуну нахимовцев «Надежда» с флагманом Центрального яхт-клуба областного совета профсоюзов шхуной «Ленинград».
В 1984 году в журнале "Моделист-Конструктор" Ю. Белецкий опубликовал тактико-технические данные шхуны и ее чертеж. В 1962 году она прошла ремонт и претерпела некоторые переделки: на корме появилась рубка, и было заменено гафельное парусное вооружение. В остальном - это, безусловно, «Надежда».
Под своим новым именем шхуна продолжала служить воспитанию молодого поколения. Слушатели Специальной детской юношеской школы олимпийского резерва (СДЮШОР) после окончания теоретического обучения в классах проходили на ней морскую практику. Мальчишки и девчонки выходили на этой шхуне в Балтийское море, и также как когда-то нахимовцы, проходили на ней прекрасную школу мужества, учились преодолевать трудности походной жизни. Но главное – они на всю жизнь прониклись романтикой морских дорог. Некоторые из них пополнили ряды советских яхтсменов. Стали членами сборной СССР по парусному спорту Борис Захаров, Виктор Соловьев и Андрей Николаев. И командовал тогда шхуной многократный победитель всесоюзных соревнований, олимпийский чемпион, заслуженный мастер спорта И. П. Матвеев, «один из Великих капитанов», как его назвали друзья. Была у “Ленинграда” и еще одна приятная служба. 27 июня 1970 года она впервые вышла в Неву на празднике «Алые паруса». Бывшая «яхта Геббельса» появилась на празднике советской молодежи в роли галиота «Секрет» из сказочной феерии А. Грина. Это о ней, как о незабываемом зрелище, писала газета «Смена»: «… Галиот «Алые паруса», живая эмблема праздника, медленно набирая скорость, проплывает по освещённой лучами прожекторов акватории Невы». В дальнейшем она вместе с трехмачтовой бермудской шхуной “Кодор” или попеременно с ней постоянно участвовала в этом празднике выпускников ленинградских школ, проводимом Ленинградским горкомом ВЛКСМ.
Шхуна «Надежда». Летняя практика по маршруту Ленинград—Рига—Ленинград 1950 год.
Канули в Лету и те времена, и эти замечательные праздники. Не все теперь знают, что означает аббревиатура «ВЛКСМ», а «СДЮШОР» и вовсе могут принять за шифрограмму. Вслед за тем, как город Ленинград стал Санкт-Петербургом, вернула себе былое имя и наша шхуна. «Надежда» блистала на водном празднике в честь 300-летнего юбилея города. Но легенда, рожденная нахимовцами, и ее немецкий шлейф тянулся за шхуной до последнего времени.
Историей шхуны теперь занималось новое поколение моряков, в том числе и один из ее капитанов В. Г. Голодов. О немецкой части этой истории он попросил разузнать одного из своих немецких коллег. Добросовестный, как и все немцы, и обязательный, как все моряки, тот провел настоящее изыскание и прислал ответ:
Дорогой сэр Я посылаю Вам подробности о Вашем судне "Надежда":
1912 г.: Построена верфью Геброудерса (Лидердорп) как стальное парусное судно "Стерна" CH 374 (CH - рыболовное судно, – прим. переводчика) для Шевенингена. 1927 г.: Август 2 Продана Бернхарду Хейнике (Гамбург), перео¬борудована в универсальное грузовое судно и переимено¬вана в "Эдельгард" ………………………… 1936 г.: 3 июля: продана графу Феликсу фон Люкнер (Гамбург) и переименована в "Ситофель" (или "Зейдофель" – прим. пер.). Носовая часть судна сделана длиннее и выше (Шхуна с клипперным штевнем). ГАД 140 л.с. 1942 г.: 11 апреля: порт приписки Щецин (в оригинале – Stettin, переводчик назвал немецкий город Штеттин его нынешним польским именем, - В.Г.)
Это вся информация, которую я смог достать, и я надеюсь, она Вам пригодится.
Капитан К. Толман присовокупил к своему письму ксерокопию справки с фотографией. Копия фотографии корабля, даже в том сильно искаженном виде, не оставляла места сомнениям: это – «Надежда». В английском варианте справки есть строчка - Later history unknown - дальнейшая судьба неизвестна. Теперь эту строчку можно было бы исключить. Но, как только стало известно, кто был хозяином шхуны, над ней нависла тень Феликса Люкнера – «последнего корсара XX века», а за «Надеждой», соответственно, закрепилась молва – «корабль с темным прошлым». Возобновились поиски. Венцом их можно считать появившуюся в 2003 году в журнале "Яхтенный мир" (№7, 2003) статью Ю. А. Друяна «Последняя "Надежда" графа Люкнера»… Начало статьи согласуется с тем, что уже сказано нами: « Есть в Петербурге одна шхуна. Долгие годы на ней учились ходить курсанты и яхтсмены. И мало кто знает, что когда-то ходила она под романтическим названием "Надежда"... Во время Второй мировой войны она была собственностью ВМФ Германии и служила береговой базой германских подводников. В Советский Союз попала не по репарации, а была привезена в качестве личного трофея одним из адмиралов Балтийского флота, который передал впоследствии шхуну Нахимовскому училищу… Считают, что первоначально "Надежда" была личной яхтой национального героя Германии времен Первой мировой войны графа Феликса фон Люкнера и носила имя "Зеетойфель". Далее автор поведал читателям журнала потрясающую историю Феликса Люкнера, чья биография, по словам автора, превосходит судьбу героев романов Джека Лондона. Вкратце ее можно изложить следующим образом.
Бывший владелец шхуны появился на свет в графском поместье под Дрезденом 9 июля 1881 года. Ему, отпрыску знатного рода, по семейной традиции было предназначено стать офицером от кавалерии. Однако проснувшаяся в юном графе любовь к морю была так сильна, что он нарушил родовые устои. В возрасте тринадцати лет Феликс сбежал из родного дома в Гамбург. Его взяли юнгой на русский парусник "Ниобе", идущий из Гамбурга в Австралию. На корабле ему поручили уход за свиньями и чистку матросских гальюнов. Юнга работал только за еду: старую солонину и сухари, размоченные в водке. Однажды во время шторма Феликс сорвался с реи и оказался в воде. Его спасли матросы корабля. Но, в конце концов, перед отплытием корабля из Австралии юнга сбежал. Затем он совершил плавание на четырехмачтовом паруснике "Пинмор" вокруг мыса Горн, на паруснике "Летучая рыба" до Ямайки, и так он скитался восемь лет. В двадцать один год он не имел образования. Ему удалось поступить в навигационную школу в Любеке, и в 1904 он выпустился из нее в звании лейтенанта флота. До 1911 года Феликс служил в должности помощника капитана на судах компании "Гамбург-Америка Лайн". Затем принц Генрих, который курировал резервистов, предложил Люкнеру перейти на действительную службу. Люкнер был определен на один из лучших кораблей германского ВМФ линкор "Кайзер". Затем потомка графа Люкнера назначили капитаном миноносца "Пантера". В этой должности он и встретил начало Первой мировой войны. Будучи командиром башни главного калибра на линкоре "Кронпринц" он участвовал в Ютландском сражении. Некоторое время служил и на знаменитом рейдере "Мёве". В деталях этот вариант биографии отличается от того, как ее излагают другие авторы, но детали в данном случае и не важны. А вот в следующем абзаце не во всем с автором можно согласиться: «Но звездный час наступил, когда Люкнеру предложили стать командиром парусного рейдера, прорвать английскую блокаду и выйти в Атлантику с целью нанесения урона транспортным потокам союзников». В этой фразе выражение «прорвать блокаду» можно было бы заменить более точным: «проскользнуть сквозь блокаду». В нашем городе хорошо известно, что значит прорыв блокады, а здесь этот «прорыв» предполагалось осуществить на парусном корабле, поскольку из-за английской блокады в Германии недоставало топлива. Но далее Ю. А. Друян делает неожиданный пассаж: «Феликсу предоставили захваченный у англичан трехмачтовый клипер "Пасс оф Балмаха", которому присвоили новое имя "Морской Орел" ("Зееадлер"), но известность он получил как "Зеетойфель" ("Морской дьявол")…». Непроизвольно автор соединяет «в одном флаконе» три названия кораблей: "Зееадлер", "Зеетойфель" и, следовательно, упомянутое ранее - «Надежда». В результате трехмачтовый клипер "Пасс оф Балмаха" превратился в двухмачтовую шхуну, и все грехи рейдера "Зееадлер", автоматически перекочевали на ни чем не повинную яхту «Надежда». Попробуем разобраться, «Who is who?»
Английский парусник "Пасс оф Балмаха" был захвачен германской подводной лодкой «U-36» капитан-лейтенанта Графе. Сначала корабль превратили в учебное судно герман¬ского флота «Вальтер». Но, когда 16 июля 1916 года было решено переделать его в рейдер, то потребовалось не только его вооружить (2 орудия калибра 105 мм были спрятаны за планширем), но и, чтобы преодолеть английскую же блокаду, тщательно замаскировать судно под нейтральное. Первоначально его подделали под норвежский корабль «Малета». Сделано это было очень тщательно, вплоть до того, что у команды были письма, посланные из разных городов Норвегии, а во время захода в Копенгаген был похищен бортжурнал норвежской «Малеты». Но, пока маскировались, настоя¬щая «Малета» вышла в море из Дании. Во второй раз его «загримировали» под «Кармоэ», но и эта попытка провалилась. Наконец, 21 декабря 1916 года корабль покинул устье реки Везер под именем «Геро». Возвращение его к берегам Германии даже и не предполагалось. Паруснику действительно удалось проскочить в Атлантический океан. И его рейд имел успех. Хитростью и коварством Люкнеру удалось потопить не одно судно. - 9 января 1917 года в 120 милях южнее Азорских остро¬вов им потоплен пароход Глэдис Роил». - 10 января потоплен артиллерийским огнем пароход «Ланди Айленд» с грузом сахара. - 21 января захвачен французский трехмачтовый барк «Шарль Гуно» с грузом кукурузы. Парусник был потоплен с помощью подрывных зарядов. - 24 января он перехватил небольшую шхуну «Персэ». Экипаж был снят, а шхуна потоплена артогнем. - 3 февраля им попался французский четырехмачтовый барк «Антонин» с грузом селитры. Экипаж был снят, и подрывные заряды послали «Антонин» на дно. - 9 февраля фон Люкнер захватил и потопил итальян¬ский парусный корабль «Буэнос-Айрес» с грузом чилий¬ской селитры. -19 февраля обнаружен еще один парусник. Оказалось, этот тот самый «Пинмор», на котором Люкнер когда-то обогнул мыс Горн. Теперь фон Люкнер приказал затопить его подрыв¬ными зарядами. - 26 февраля утром «Зееадлер» подошел к трехмачтовому барку «Бритиш Йомен», груз которого состоял из живых цыплят и поросят. Сняв живность, немцы за¬топили британский корабль. - 26 февраля вечером замечен четырехмачтовый барк «Ла Рошфуко». Барк был потоплен 27 февраля. - 5 марта Вечером пустились в погоню за французским четырехмачтовым барком «Дюплэ». Вскоре «Дюплэ» отправился вслед за «Антонин» и «Ла Рошфуко». - 11 марта заметили британский пароход «Хорнгарт». Немцы с помощью пиротехники изобразили серьезный пожар. Англичане поверили, и пришли на помощь. В знак «благодарности» с парохода было снято несколько музыкальных инструмен¬тов и большое пианино, после чего «Хорнгарт» был потоплен. - 21 марта был захвачен французский барк «Камбронн». На барке имелось достаточное количество продовольствия. На корабле срубили стеньги и уничтожили весь запасной рангоут. После чего перегрузили на него 300 человек пленных и пустили по воле волн.
У Фолклендских островов рейдер сделал небольшую остановку и корветтен-капитан флота Германии граф Феликс фон Люкнер сбросил за борт железный крест, чтобы отметить могилу адмирала фон Шпее. Оставив на водной глади Атлантики печальный след, корабль 18 апреля обогнул мыс Горн, и направился на север вдоль побережья Чили. К этому времени дурная слава о немецком рейдере обогнала его, и в Тихом океане его судьба была не столь удачливой. Он едва не налетел на британский лайнер, похожий на «Отранто», ускользнувший от крейсеров фон Шпее в бою у Коронеля. У того были 152-мм орудия, и встреча с ним сулила мало хорошего. Немного позднее рейдер с помощью уловки едва разминулся с броненосным крейсером «Ланкастер», патрулирующим у берегов Чили. Чтобы обмануть англичан и уверить их в своей гибели, фон Люкнер приказал сбро¬сить за борт шлюпки и спасательные жилеты. Надо было написать на них название корабля. У берегов Америки приходило на ум - «Орлан», символ США, белоголовый морской орел, обитавший в этих краях. По-немецки орлан – Steadier. Уверенной рукой фон Люкнер начертал более звучный вариант – «Seeadler» - Морской орел. Под этим названием рейдер и вошел в историю. Уловка с собственной гибелью помогла ненадолго. Вскоре за «Зееадлером» возобновилась охота. Нет смысла пересказывать дальнейшую судьбу рейдера. Она описана другими авторами, в том числе и самим Ф. Люкнером. Но непременно следует отметить его маршрут. Остров Мас-а-Тиерра, оттуда повернул на запад к острову Рождества, затем - к островам Таити. У острова Мопелия рейд неожиданно прервался. «Зееадлер» сел на риф. 23 августа фон Люкнер и 5 матросов вышли в море на спасательной шлюпке. Фон Люкнер хо¬тел захватить какой-нибудь парусник и вернуться на Мопелию, чтобы забрать свой экипаж и... продолжить крейсерство!
26 августа шлюпка подошла к острову Атуи (острова Кука). Но там не оказалось никаких кораблей, и фон Люкнер направился к острову Аитутаки. Там немцы были разоблачены, и взяты в плен. Однако, фон Люкнер бежал, пересек на крошечной шлюпке океан и сумел добраться до острова Ката-фанга (острова Тонга), и, наконец, немцы прибыли к острову Вакая возле одного из крупнейших островов ар¬хипелага Фиджи — Вити-Леву.
К несчастью для немецких моряков туда прибыл пароход «Амра» с группой вооруженных полицейских. Так 21 сентября фон Люкнер и его товари¬щи попали в плен. Однако, 13 декабря 1917 года они сбежали из Новой Зеландии на катере, принадлежавшем комен¬данту тюремного лагеря. Фон Люкнер захватил маленькую шхуну «Моа», но был пленен новозеландским патрульным кораблем «Ирис». На сей раз, игра закончилась.
Немудрено, что после стольких злоключений вероломный капитан рейдера у моряков получил прозвище Seeteufel – Морской дьявол. А его корабль «Seeadler» вошел в историю мирового мореходства как independent maritime marauder, что можно перевести как – мародер в свободном плавании. При всей схожести одного с другим их все же их не следует путать. Справедливости ради надо сказать, что свою роль, обусловленную предназначением рейдера, граф Феликс фон Люкнер старался выполнять по принятым международным правилам, и человеческие жертвы им были сведены к минимуму. Феликс Люкнер вернулся в Германию в 1919 году. К концу 1920-х его личность, не без помощи американских специалистов масс-медиа, обрастает легендами и обретает романтический флер «нового пирата». Граф стал мировой знаменитостью. В 1936 году он приобрел небольшое грузовое судно "Эдельгард", перестроил его в соответствии со своим вкусом и богатым опытом океанских плаваний. Получилась шикарная и чрезвычайно мореходная яхта. Подыскивать название ему долго не пришлось – конечно же - «Seeteufel». Захваченный новыми идеями Адольфа Гитлера, в это время Люкнер выступал, как апологет национал-социализма. Он сделал несколько пропагандистских походов, а в 1937 году намеревается совершить кругосветное плавание на новой яхте. Подготовка финансировалась правительством Германии. Перед отправкой граф заявил корреспондентам: «Я отправляюсь, как посланник Гитлера к молодежи мира». 17 апреля яхта «Seeteufel» вышла из Осло. На борту кроме графа находилась его гражданская жена и семь человек команды. Команда состояла из агентов морской разведки, а один из них и вовсе был неприкрытым агентом тайной полиции - небезызвестного Гестапо. Яхта была оснащена высококлассной приемо-передающей радиоаппаратурой и гидрографическим оборудованием. На борту имелась кинопроекционная и фото - аппаратура. Корабль мог, не заходя в порт, пройти под мотором 6000 миль. А шестимесячный запас продовольствия, и богатый выбор прекрасных немецких вин делали это путешествие весьма комфортным. Интересен и маршрут этого рассчитанного на 2 года плавания: Карибское море – Панамский канал, новый 1938 год застал его на Кокосовых островах, а далее – о. Таити – Австралия – Новозеландия – Индонезия – Цейлон – Аден – Суэцкий канал – Средиземное море – Италия – Гибралтар – Англия. Большинство мест были уже известны Люкнеру, можно даже сказать, что он совершал путешествие, как это принято у немцев, «по местам боев». Единственно – он не рискнул огибать на малой шхуне зловещий мыс Горн. Отношение к Люкнеру было неоднозначным. В зависимости от своих собственных убеждений одни считали его нацистом, другие – жертвой нацизма; в Австралии его считали немецким шпионом, в Европе – американским. Безусловно, Гитлер использовал его для пропаганды в мире своих идей. «Seeteufel» - первый германский корабль, показавший миру флаг с фашистской свастикой. С борта шхуны за подписью фон Люкнера периодически посылались доклады Министру иностранных дел Германии фон Рибентропу. Из экзотической биографии «морского дьявола» следует, что Ф. Люкнер был человеком мира. Еще в 1921 году, то есть по возвращении из своего первого рейда он вступил в масонскую ложу и стал «свободным каменщиком» - франкмасоном. Отношение к Гитлеру у графа Феликса фон Люкнера, вероятно, было таким же, как и других немецких аристократов. Но обстоятельства оказались сильнее его. В Германию яхта вернулся в 1939-м, когда в Европе уже полыхала Вторая мировая война. Разочарованный тем, как фашисты воплощали свои идеи в жизнь, Ф. Люкнер поселился в городе Хале (это в Бельгии близ Брюсселя) в доме своей матери. В это время он действительно сотрудничал с Американской разведкой, и когда американцы высадились в Европе, перешел на их сторону. По окончании войны союзники делили остатки немецкого флота. Среди многочисленных документов, запечатлевших ход этой дележки, есть короткий перечень рыболовных траулеров, построенных по немецкому заказу в Норвегии. Они так и оставались там, но принадлежали Германии. О включении их в общий список ходатайствовал перед Тройственной военно-морской комиссией начальник военно-морского Отдела Советской военной администрации Германии контр-адмирал Ф. С. Седельников. Зачем же было столь настойчиво хлопотать о нескольких селедочных траулерах, которых в Норвегии - пруд пруди? Дело в том, что один из них помимо бортового номера «У-5301» носил еще и наименование - «Seeteufel». Вряд ли Морской дьявол вновь маскировался, иначе бы он не оставил название яхты. Вероятно, она была у графа реквизирована. Чего же добивался русский адмирал? Может быть, он хотел заполучить шхуну как морскую реликвию, чтобы лишний раз ущемить гордость немцев? Ведь это для нас Люкнер – морской разбойник, а для них он – национальный герой. А, может быть, адмирала привлекла известная роскошь яхты? Союзники знали тогдашнее состояние яхты и с немалым удивлением уступили ее, как награду за сотрудничество. Яхта оказалась великовата. А, о ее былой роскоши все же стоит упомянуть: «Салон яхты был обставлен мебелью из дуба, а по стенам, увешанным персидскими коврами, висели фотографии Гитлера, Геббельса и портрет с автографом шефа полиции нацистов Гимлера» - такой увидели ее в Австралии.
Выходит – не так уж и не правы были в своих фантазиях нахимовцы. И ничего особо невероятного в их легендах нет.
После окончания второй мировой войны фон Люкнер переехал в Швецию в Мальмё, где в 1966 году «Морской дьявол» завершил свой романтичный жизненный путь длиною в 84 года.
А на его яхте в это время осваивали азы морского дела школьники далекого города-героя Ленинграда. Те десять лет (а может быть и пять, если исключить военное время), которые Люкнер владел кораблем – бесспорно славная, но всего лишь страница из истории корабля. И эта история еще не закончена. Летом 2004 года празднует свое 60-летие Нахимовское училище. Группа выпускников 1980-х годов решила отметить юбилей, сняв об училище документальный фильм. Создали съемочную группу. По ходу съемок добрались они и до шхуны «Надежда». Первые нахимовцы, когда узнали об этом, были немало удивлены – неужели жива? Не раз вспоминали они о том, как в критические моменты трудной флотской судьбы эта шхуна неслышно касалась их белым крылом своего паруса. Тем нахимовцам уже за семьдесят. Надо сказать, что и немецкие корабли, сделанные из крупповской стали, если их не подвергать русскому ремонту, живут очень долго. Но по-настоящему удивило другое. Чтобы снять шхуну на волне, на нее посадили современных нахимовцев.
Вы бы видели глаза ребят! Много можно говорить о современной молодежи, о разнице поколений. Но из поколения в поколение передаются по наследству озаренные мечтой о море глаза. Эти глаза говорят об очевидном: конечно же, следует изыскать возможность и вернуть «Надежду» юным морякам. Не ради забавы, а ради будущего флота Российского. Как завещание потомкам звучат ныне слова Петра Сергеевича Митрофанова: «Мой личный опыт, а я работаю на парусных судах почти сорок лет, подтверждает: тот, кто прошел такую закалку, будет верен морскому делу всю жизнь…»
Обращение к выпускникам нахимовских училищ. 65-летнему юбилею образования Нахимовского училища, 60-летию первых выпусков Тбилисского, Рижского и Ленинградского нахимовских училищ посвящается.
Пожалуйста, не забывайте сообщать своим однокашникам о существовании нашего блога, посвященного истории Нахимовских училищ, о появлении новых публикаций.
Для поиска однокашников попробуйте воспользоваться сервисами сайта
nvmu.ru.
Сообщайте сведения о себе и своих однокашниках, воспитателях: годы и места службы, учебы, повышения квалификации, место рождения, жительства, иные биографические сведения. Мы стремимся собрать все возможные данные о выпускниках, командирах, преподавателях всех трех нахимовских училищ. Просьба присылать все, чем считаете вправе поделиться, все, что, по Вашему мнению, должно найти отражение в нашей коллективной истории. Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ. 198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус. karasevserg@yandex.ru
.jpg)
